Плацдарм в сарае

Глава 2

Быстренько перекусил на курьере с «Ковчега» и вернулся к взлому дройдов и навигационных искинов. По истечении трёх часов готовыми к использованию получились пять дройдов: два ремонтных и три бытовых дройда-уборщика, а также два навигационных искина.

Во время работы по взлому меня не отпускало ощущение, что я с нетерпением жду сообщение от моего искина о том, что все мои поручения выполнены и мы готовы стартовать. Почему-то мне казалось неуместным вызывать Тёму и уточнять, на каком этапе находятся мои поручения.

Только я подумал об этом, как в голове раздался голос моего искина:

— Артём, всё готово. Автоплатёж согласован банком, медицинская капсула, ремонтный дройд, как и платформа с искинами и энергоустановкой, размещены на «Квик-Джампере».

— Замечательно. Поговорю с ребятами и отправлюсь в медицинский центр для установки базы знаний оператора медицинских капсул. А ты подготовь оба курьера к полёту — мы скоро отправимся.

Процедура установки базы знаний заняла не более 20 минут и обошлась мне в 1500 кредитов.

Коллеги приняли новость о том, что мне нужно отлучиться по делам бизнеса, как должное. Никаких стратегических решений принимать не нужно было — им оставалось только реализовывать то, что накопилось на складах.

Я, как и в прошлый раз, протиснулся через дройдов, контейнеров с боеприпасами и скафандров к креслу пилота, удобно разместился на нём и скомандовал:

— Тёма, полетели!

Шлюзовые ворота открылись, и мы покинули орбитальную станцию.

Семь прыжков. Семь вспышек в кромешной тьме, семь рывков сквозь ткань реальности.

Первый прыжок — это всегда пробуждение. «Курьер» содрогается, будто его рвут изнутри. Искры пробегают по панелям, экраны на миг гаснут, а в иллюминаторах — только мерцающая синим прыжковая мгла. Потом — резкий толчок, и звёзды возвращаются, но уже другие. Далёкие, чужие.

Запах озона, треск перегруженных контуров. Тёма сбрасывает избыточный заряд, и корабль вздыхает, как живой.

Небольшая передышка, пока корабль накопит или сгенерирует достаточное количество энергии. Подготовит свои системы для следующего прыжка. Впереди — пустота и точка маркера: второй прыжок.

Больше всего меня в этом полёте напрягал момент накопления энергии и подготовки систем для осуществления прыжка. В прошлый раз именно в этот момент нас подловил пиратский рейдер.

— Тёма, как у нас дела? Мы одни?

— Все системы работают штатно. В данном секторе пространства, кроме наших кораблей, никого не обнаружено.

Второй прыжок — это падение. Двигатели ревут, пространство сжимается, и на секунду кажется, что тело расплющивает в бесконечно тонкий лист. Потом — провал. Темнота. Тишина. Даже сердце замирает.

А потом — выстрел в реальность. «Курьер» выскакивает, как пуля из ствола, и я вцепляюсь в подлокотники, пока корабль бешено крутит в потоках разорванного пространства. Где-то сзади хлопает панель, но Тёма уже гасит аварийки.

Очень удобно, когда мой искин самостоятельно управляет «Курьером» и контролирует автоматический полёт «Квик-Джампера», который, не отставая, следует за нами.

И снова подготовка. С напряжением всматривался в обзорный экран, выискивая подкрадывающийся пиратский корабль.

— Артём, в данном секторе тоже пусто.

— Спасибо.

В таком же режиме прошли следующие четыре прыжка.

— Артём, остался один. Готовься.

Седьмой и последний прыжок — это встреча.

Корабль вздрагивает, и вдруг — тишина. Больше нет вибрации, нет гула двигателей. Только лёгкий звон в ушах и… она.

Она висит в черноте, окутанная дымкой атмосферы — сизой, как дым от костра. Континенты проступают размытыми пятнами.

«Курьер» плавно разворачивается, и я смотрю в экран, чувствуя, как что-то щемит внутри.

— Прибыли.

Впереди — только эта планета. И что-то, ради чего мы здесь.

— Артём, летим к «Ковчегу»?

— Нет, давай сначала проведаем мой старый полевой лагерь.

Подлетая к моему старому лагерю, я увидел небольшое стадо коров. Думал, что они давно уже разбежались, но нет — пасутся рядом.

Оба моих кораблика приземлились практически вплотную к навесам. Ну, вернее, один был навес, а второй — скорее энергетическая станция из солнечных панелей.

Опустилась аппарель, и я с нетерпением вышел. Вот мой «Варяг», а вон, возле реки, всё там же стоит и «Казанка». Такие родные, такие привычные моему сердцу, они царапнули мою душу, вызвали тоску по дому и по моим девчонкам.

Пара янтарных кусочков вяленого сома, висящих на перекладине, пробудили во мне аппетит, но сначала мне нужно было навестить мой огород.

Тишина. Только редкие капли с автополива падают в пыль, глухо щёлкая о побуревшие листья. Грядки, ещё месяц назад ровные и послушные…

Сорняки прорвались везде. Пырей тянется к солнцу, цепкий и наглый, а крапива уже застолбила угол у забора, раскинув колючие лапы. Спрашивается: откуда? С семенами или с техникой затащил?

Но кое-где ещё теплится жизнь.

Из джунглей ботвы выглядывают огурцы — кривые, но упрямые. Пара помидоров, покрасневших без спроса, тускло блестит в паутине. А в дальнем углу, где тень гуще, притаилась тыква — огромная, как брошенное сокровище, её рыжий бок уже твердеет на солнце.

Автополив старательно капает в пустоту. Вода растекается по тропинкам, не находя своих грядок.

Вышел на картофельное поле. Ботва ярко-зелёная, рядки ровненькие — радуют глаз. Пора окучивать.

Вернулся к огородику, сорвал огурчик и два ещё не совсем красных, но уже бурых помидорчика.

На столике, который находился под навесом палатки, так и лежал швейцарский складной нож. Взял его, подошёл к навесу из солнечных панелей и отрезал кусочек вяленого сома толщиной в три пальца.

Вернулся под навес палатки, разрезал огурчик на четыре части вдоль, помидорки — на половинки. Отрезал ломтики сома тоненько-тоненько и уложил их поверх помидорок.

М-м-м, какая же это прелесть! Почти как дома…

— Тёма, а можно поставить задачу ремонтному дройду, который у нас в «Квик-Джампере», на прополку и очистку огорода?

— Это возможно. Мне потребуется некоторое время на написание программы и алгоритма действий.

— Занимайся.

Сам занялся исправлением системы полива: колышки, которыми я фиксировал шланги, ослабли, из-за чего полив сместился и перестал работать эффективно.

Закончив с поливом, посчитал, что с огородом пока всё в порядке. Пришло время отправиться на «Ковчег», установить базы данных и наконец-то приступить к ремонту.

Решил, что «Квик-Джампер» останется здесь — раз этот лагерь является плацдармом покорения этой планеты, пусть и вся моя личная техника остаётся тут.

Зашёл на «Курьер», разместился на кресле пилота и только собирался отдать команду на взлёт, как меня отвлёк искин:

— Артём, задача ремонтному дройду на прополку огорода поставлена, и он приступил к работе.

— Тёма, ты молодец. Взлетаем, курс на «Ковчег».

Вот он, «Ковчег». Створки ангарной палубы распахнулись, приглашая нас внутрь. Кораблик легко опустился на палубу, задняя аппарель опустилась.

Выйдя из корабля, я сразу обратил внимание, что та самая платформа с антигравитационной установкой стояла там же, где я её оставил. Подошёл, сел на место оператора и не спеша полетел не в кубрик, где я проживал, а сразу в медицинский блок «Ковчега».

— Приветствую тебя, Артём. Ты вернулся. Могу я поздравить тебя с выполнением задания?

— Так точно, информационные носители с базами знаний при мне.

— Хорошо, установи их в ячейки.

На моём интерфейсе подсветилась необходимая панель с ячейками. Подошёл, вставил — сложностей это мне не доставило, так как ячейки были специальной формы, и по-другому накопители не установить.

— Артём, капсула в твоём полном распоряжении.

Как был, в том и забрался в капсулу. Крышка закрылась, и… я вырубился.

Очнулся рывком. Взглянув в нижний правый угол интерфейса (да, я настроил его по образу и подобию рабочего стола Windows — мне так удобнее), отметил, что прошло 2 часа 43 минуты.

Обратился к искину «Ковчега»:

— Искин, как прошла процедура?

— Базы знаний успешно установлены.

— Следовательно, я могу приступить к ремонту главной энергетической установки.

— Препятствий нет.

Хотел попросить искин о стимуляторах — мощно накинуться на работу, как говорится, «со всей пролетарской ненавистью», но, как и раньше, от этого меня отговорил мой искин:

— Артём, хочу напомнить, что стимулирующие препараты применяются в чрезвычайных ситуациях и что данные препараты вредны.

— Тёма, как… как ты узнал о моих намерениях?

— Я неотъемлемая часть тебя. Наши интеллекты переплетены. Я обязан реагировать на опасности, даже если они инициированы непосредственно тобой.

— Понятно. Продолжай реагировать.

Покинул медицинский блок, уселся на транспортную платформу. Маршрут к отсеку с энергетической установкой был построен.

Как я воспринимаю эти пресловутые базы знаний. Во-первых, они предоставляют доступ к новому оборудованию и к его диагностике, что дает мне понимание о не исправных узлах, блоках. Также в базах есть типовые решения по устранению неисправностей, информация от, скажем, складов хранения запасных частей поступает на мою нейросеть и в сопряжении с искином выбирается варианты решения, менее затратного крупно-узлового ремонта (при наличии комплектующих) или мелко-узлового требующего как больших трудо-затрат так большего затрата времени. В общем это не что-то сверхъестественное, новые базы знаний дают перейти на новый уровень профессиональной пригодности.

Темнота ангара не была абсолютной — резервное освещение функционировало. Странно, но передвигаясь по самому кораблю, я не встречал такой проблемы. Прошёл глубже в ангар, и передо мной возникли исполинские контуры древней энергоустановки. Её корпус, покрытый патиной веков, глухо гудел, словно больное сердце корабля. Я стоял перед ним, в интерфейсе потекли мерцающие строки диагностических данных.

— Искин, полный анализ блока 4-7-9. Приоритет: цепи стабилизации плазмы.

— Артём, сканирую, — раздался нейтральный, слегка модулированный голос.

Перед моим взором вспыхнули голубые линии — сеть диагностических лучей скользила по узлам, выискивая разрывы, перегревы, усталость материалов. Через мгновение чётко структурированные данные выстроились в интерфейсе.

— Артём, обнаружено: деградация магнитных катушек, уровень 58 %. Вторичный контур требует замены. Рекомендую дройдов серии «ТЕС-9» и «ГЕКАТА» для работ в зоне высокого излучения.

Интуитивно кивнул, мысленно отмечая логику выбора. ТЕС-9 — ремонтники старой закалки, с усиленной броней против радиации. ГЕКАТЫ же — специалисты по тонкой настройке, их многорукие манипуляторы справятся с ювелирной заменой проводников.

— Утверждаю. Добавь к группе «МОЛОТ» для демонтажа защитного кожуха.

— Подтверждаю. Дройды уже в пути.

Где-то в темных коридорах «Ковчега» зашевелились тени — из сервисных шахт выползли механизмы. ТЕС-9, массивные, как древние рыцари в доспехах. ГЕКАТЫ скользили за ними, словно тени, их сенсоры мерцали холодным светом.

Работа началась.

«МОЛОТ» подняли гидравлические клещи, впились в крепления кожуха. Металл скрипел, сдаваясь под напором машинной силы. ТЕС-9 занялись катушками — их инструменты, точные и безжалостные, снимали деградировавшие компоненты, заменяя их на новые, только что доставленные со склада транспортной платформой.

Я наблюдал, как дройды двигались в странном, почти ритуальном порядке — под чутким управлением моего искина.

— Тёма, как стабильность?

— Магнитное поле восстанавливается. КПД на 72 % и растёт.

Уголок моих губ дрогнул — почти улыбкой.

— Хорошо. Готовь следующий блок к диагностике.

Где-то в глубинах «Ковчега» что-то щёлкнуло, и энергоустановка вздохнула глубже — ровнее, мощнее. Освещение в ангаре сменилось на штатное. Это успех!

Я вернулся к платформе, на которой прилетел сюда. Тёма уже построил маршрут к портальной установке. Время не тратим — летим.

Тишина в отсеке портальных систем была иной — не глухой, как в энергетическом ангаре, а словно натянутой, будто само пространство здесь трепетало, готовое разорваться. Шагнул внутрь, и ботинки отдались эхом по металлическому полу.

Портальная установка занимала почти весь отсек. По периметру — панели управления с потускневшими экранами, некоторые треснули, другие мерцали аритмичными голубоватыми импульсами, будто пытаясь вспомнить, как работать. Провода, словно чёрные змеи, свисали из разорванных кабельных каналов, некоторые до сих пор искрили, напоминая, что здесь ещё теплится жизнь.

Под ногами — решётчатый пол, местами проржавевший.

Не скажу, что увиденное мной напоминало тот хаос, который был в жилых секторах «Ковчега», но фронт работы предстоял огромный. Некоторое время я так и стоял, сосредоточенно вглядываясь в хаос проводов и кристаллических модулей.

— Тёма, ещё раз прогони диагностику.

— Энергопоток нестабилен. Вероятно, повреждён третий контур стабилизации. Рекомендую проверить индукционные катушки. Также требуется полная замена калибровочных модулей. Транспортная платформа загружается — 2 минуты. Дройды уже начали подготовку к замене индукционных катушек и калибровочных модулей.

Всё те же ТЕС-9 и ГЕКАТЫ выползли из сервисного тоннеля, хотя, может, и другие — у выползших была совершенно другая конфигурация манипуляторов. Вскоре в отсек въехала небольшая транспортная платформа, гружённая контейнерами с запчастями.

Вот первый дройд достал из контейнера новый кристаллический модуль, подъехал к установке и, щёлкая сервоприводами, аккуратно извлёк из ячейки почерневший старый, заменив новым.

В это время ГЕКАТЫ ползали по боковым переборкам отсека, протягивая новые силовые провода, укладывая их в кабель-каналы.

— Тёма, давай тест-импульс, посмотрим, держит ли новые ячейки.

— Готово.

Портальная установка дрогнула, по её поверхности пробежали голубые молнии, но вместо ровного гула раздался хриплый треск, и система тут же отключилась.

— Опять перегруз...

— Обнаружена утечка в магнитных стабилизаторах. Без замены секции запуск невозможен.

— Ладно. Пусть дройды режут панель 4-B, меняем стабилизаторы.

Машины тут же принялись за работу, их инструменты вспыхивали в полутьме, рассыпая снопы искр. Тёма тем временем подключил диагностический сканер, выводя на мой интерфейс результаты диагностики. Один из дройдов вдруг резко откатился, его сенсоры замигали красным.

— Обнаружена трещина в несущей раме. Необходимо усиление конструкции перед следующим тестом. Заявка на композитные балки направлена, искин «Ковчега» утвердил. Склад 3, сектор G. Отправляю платформу.

Минуту спустя платформа с автоматическим погрузчиком доставила массивные композитные балки. Дройды тут же принялись за монтаж, их манипуляторы двигались с хирургической точностью.

— Дадим ей ещё один шанс... — прошептал я сам себе, вводя финальные команды.

Установка заметно дрогнула, мне показалось, что отсек наполнился какой-то мерцающей дымкой.

— Стабилизация достигнута. Портальный контур активен. Приступаю к тонкой настройке портальной установки.

Ох, чувствую, это надолго. Подхватил с платформы пустой контейнер из-под запчастей и более-менее устроился на нём.

Едва уловимый гул энергии, пульсирующей в жилах древнего механизма, нарушал безмолвие. Я сидел перед громадой портальной установки, на моём виртуальном интерфейсе скользили схемы, логи, вносились микроскопические поправки. Каждый параметр — как нота в симфонии, от точности которой зависело, превратится ли музыка в гармонию или в какофонию разрушения.

— Артём, нагрузка на твою ЦНС приближается к критической отметке. Рекомендую прервать процесс, — голос искина звучал холодно, но в нём читалось напряжение.

— Нет. Ещё немного.

Чувствовал, как моё сознание растягивается, как паутина, опутанная миллиардами нитей данных. Лог-файлы за тысячи лет — истории катастроф, успешных порталов, распадов материи — всё это проносилось через мой разум, сжирая нейронные пути. Веки сжаты, в висках стучало, будто чьей-то кувалдой выбивали дверь в мой череп.

— Ты превышаешь допустимые пределы. Мозг не справится.

— Я должен.

Последняя корректировка. Схема вспыхнула зелёным.

— Калибровка завершена. Параметры стабильны. Переход по заданным координатам возможен.

— Успех!