Плацдарм в сарае

Глава 14

Через переход я сразу направился к полю с ячменём. Боевой дрон уже завис рядом с подвешенным лёгким культиватором.

— Тёма, начинай первичную обработку, — распорядился я.

И снова я укорил себя за память: собирался же установить на платформу пищевой синтезатор! С этим точно нужно что-то делать — может, поставить имплант для улучшения памяти или найти другой способ.

Тишину раннего утра разрезал ровный гул — над полем, едва тронутым изумрудной щетиной ячменных ростков, плыл «Стержень-7». Боевой дрон, некогда созданный для разведки и ударов, теперь нес на тросах лёгкий культиватор — причудливый симбиоз войны и мирного труда.

Его реактивные двигатели, приглушённые до едва слышного рокота, удерживали машину в идеальном равновесии. Спицы культиватора, острые как когти, вгрызались в почву, разрывая сухую корку, оставшуюся после последнего дождя. Земля, ещё холодная от ночи, послушно рассыпалась под стальными зубьями, открывая влажные, тёмные слои.

Тёма корректировал курс, сверяясь с сигналами спутников. Каждое движение было выверено до миллиметра: ни один росток не пострадал, ни одна борозда не легла криво. Дрон летел низко, почти касаясь земли, и тень от него скользила по полю, как тень хищной птицы, которая вдруг решила пахать, а не убивать.

Воздух дрожал от жарких струй выхлопа, смешиваясь с запахом взрыхлённой земли. Где-то вдали, за линией горизонта, всходило солнце, и первые лучи цеплялись за полированный корпус «Стержня», превращая его в летающий слиток золота. Но дрон не замечал красоты утра — он просто работал, без устали, без сомнений, подчиняясь только алгоритмам и безмолвному приказу возделывать.

Процесс занял чуть меньше часа. После завершения дрон улетел с культиватором обратно на «Ковчег», а к полю подкатила грузовая платформа с огромной бочкой. Видимо, это и был тот резервный запас удобрений, о котором говорил Тёма.

Через некоторое время в небе снова появился дрон, на этот раз с разбрызгивателем. Начался второй этап — обработка ячменя жидкими удобрениями.

В этот момент меня окончательно доконала жажда. Поскольку процесс был полностью автоматизирован, я решил ненадолго отлучиться домой — за прохладительным напитком. Вернулся, сразу к холодильнику, с дверцы цапнул одного «зайчика». Почему одного? Да потому что в голове у меня засела мысль об установке на платформу пищевого синтезатора, причём рядом с креслом оператора.

К полю возвращался не спеша, любуясь пейзажами и наслаждаясь прохладным напитком. Успел к завершению внесения удобрений, но жалко пропустил момент дозаправки. Завершив все работы, техника направилась на «Ковчег», я — на платформе, в том числе.

Мой искин уже направил заявку на установку пищевого синтезатора, искин «Ковчега» её согласовал. Дройды установили синтезатор точно в то место, куда я хотел, — так, чтобы рука доставала до окна выдачи.

Затем полетел на «Грифон», собираясь провести инвентаризацию трофеев. Как я уже говорил, личное оружие пиратов, их нейросети и другое имущество было свалено в контейнеры, а зачастую — в кучу прямо на палубе грузового отсека. Необходимо отделить неисправное и доставить в ремонтный отсек «Ковчега» на восстановление. Всё это — кредиты, которые можно получить, например, на пиратской станции клана «Демоны Ночи».

Для этой цели я прихватил с собой два диагностических дройда, а остальное свободное пространство платформы заполнил пустыми контейнерами для более грамотной сортировки имущества.

Присел на один из пустых контейнеров, только что привезённых с «Ковчега», и наблюдаю, как среди лёгкого металлического хаоса работают два диагностических дройда.

Первый скользит на антигравитационных подушках по палубе грузового отсека, его сенсоры мерцают холодным синим светом, сканируя каждую единицу вооружения. Второй, более массивный, с громоздкими манипуляторами, методично сортирует, раскладывая предметы по контейнерам с бездушной точностью.

Личное оружие пиратов:

— 43 лазерных пистолета — большинство исправны, но три экземпляра с треснувшими фокусирующими линзами. Дройд мягко гудит, помечая их красным маркером, прежде чем другой аккуратно укладывает в контейнер, одновременно нанося маркировку: «Дефект. Требует замены оптики».

— 22 «Громовержца» — плазмоганы почти все в порядке, но у двух перегорели стабилизаторы. Более массивный дройд бережно откладывает их в отдельный ящик с маркировкой: «Ремонт. Опасность перегрева».

— 15 импульсных винтовок — три с нарушенной системой охлаждения. Одна из них, с прогоревшим стволом, вызывает у диагностического дройда короткую серию тревожных писков: «Критическая поломка. Утилизация».

— 7 плазменных резаков — два не включаются, один фонтанирует искрами при активации. Дройд хватает его манипулятором и убирает в контейнер с толстой надписью: «ОСТОРОЖНО: НЕСТАБИЛЬНАЯ ПЛАЗМА».

Тяжёлое вооружение:

— 4 ракетных установки «Шквал-М» — удивительно, но в превосходном состоянии. Скорее всего, их прихватили с какого-нибудь склада вооружения. Я планировал увеличить боеспособность «Стержня-7» с их помощью.

— 2 плазмомёта — один в идеальном состоянии, второй… диагностический дройд осторожно отодвинул в сторону, маркируя: «Гидравлическая стабилизация нарушена».

— 4 «Жнеца-3В» — оказались почти новыми. Очень радовало! Их я ни в коем случае продавать не буду — пусть летают со мной.

— 9 ремонтных «Доптронов» — три работают, но с пониженным КПД. Остальные: «Коррозия контактов. Требуется очистка». Починим, обслужим — ещё побегают.

Разведывательный дрон «Сокол» лежит на вид с целым корпусом. Диагност замирает на секунду, затем выдаёт: «Утрачен». Да и бог с ним — на станции у меня куча подобных дронов.

123 нейросетевых модуля. Дройд перебирает их, как драгоценности. 17 штук отправляются в контейнер с надписью: «Физическое повреждение, восстановление невозможно», остальные — в герметичный контейнер: «Готово к развёртыванию».

Я был немного удивлён: повреждённых оказалось чуть меньше 14 %. Учитывая, какая бойня была на «Рейдере», честно, рассчитывал на 40–50 % исправных.

Большинство имплантов были в разной степени повреждены. В принципе, я этого и ожидал. А вот с экспериментальным нейроинтерфейсом капитана возникла сложность. Уверен, вещь неплохая — капитан плохую нейросеть себе не поставит. Но сначала я думал установить её Славе, а теперь размышляю: зачем? Приобрету что-нибудь хорошее, возможно, инженерного класса. Ну нафиг эксперименты.

Загрузили контейнеры с оружием, требующим ремонта, дройдов на обслуживание и ракетные установки для модернизации «Стержня-7». Диагносты запрыгнули, и мы снова отправились на «Ковчег».

Для ремонта, восстановления и модернизации привлекли 9 роботизированных систем. Тёма чётко ставил дройдам задачи, используя мою нейросеть и часть вычислительных мощностей. Меня это практически не отвлекало от поглощения двойного чизбургера, который я запивал пенным. Два рубленых бифштекса правильной прожарки, нежный сливочный сыр, а огурчики даже немного похрустывали на зубах. Это лучшая в мире работа!

Примерно через два часа все работы были завершены. Всё снова погрузили на платформу, и я отправился на «Грифон».

Можно задаться вопросом: зачем вся эта суета? Ответ: я собирался в командировку. Мне нужно было привести трофеи в порядок для дальнейшей реализации. Также необходимо проконтролировать, на какой стадии разборка крейсера, подчитать дебет с кредитом и, возможно, сгонять в сектор Омега-9 за следующим объектом. Нельзя допускать, чтобы «Звёздный Утиль» простаивал.

Домой на ужин я немного опоздал. Супруга накрыла стол для меня одного. После плотного ужина почувствовал, что усталость всё-таки накопилась. Повалялся на диване перед телевизором и пошёл спать.

Утро. Завтрак. За столом я объявил семье, что мне придётся уехать в командировку на пару недель, чем немного расстроил жену. Пришлось обнять, прижать к груди, поцеловать и пообещать, что всё будет хорошо.

Только собирался выйти во двор, как услышал урчание мощного мотора за окном. Выглянул: седельный тягач «Вольво» с полуприцепом (в простонародье — фура), из прицепа скатывается вилочный погрузчик. Присмотрелся — да это же Слава командует, руками машет. Выбежал на улицу и сразу к нему:

— Слава, ты ли это?

— Доброе утро, Артём.

— Здравствуй! Рассказывай, неужели за литием приехал?

— Так точно, за ним. Нашёл покупателей на материал. Скажем так, друзья друзей — стартап, пацаны замутили производство батарей для всякой техники: скутеры, квадрокоптеры и прочие гаджеты. Приобрели литий, всё нормально, вроде попёрло, а тут — раз, то ли санкции, то ли ещё какие ограничения. В общем, начались проблемы с поставками материалов. У них заказы, оборудование в кредите, а тут я такой красивый с двумя тоннами лития. Так что твой литий им как воздух. Цену предложили — 120 долларов за килограмм.

— Хорошая цена. Но как с оплатой?

— Артём, тут дело такое: парни настаивают на экспертизе. Сам понимаешь, я им обещал, что товар будет чистотой 99,9 %. Не то чтобы они сомневаются, но говорят, что экспертиза нужна. Я всё проконтролирую, сам с ними в лабораторию мотаться буду.

— Ладно. А транспортные услуги?

— За счёт покупателя.

Ничего не ответил Славе, просто кивнул. Водитель тягача также выступил в роли оператора погрузчика. Я распахнул ворота и указал ему на контейнеры.

Приятно смотреть на работу профессионала: никаких лишних движений. Подкатил, подхватил контейнер, задним ходом выехал, довернул погрузчик, поставил контейнер в полуприцеп. Точно такую же процедуру провели со вторым контейнером.

Когда водитель загнал погрузчик по сходням в полуприцеп и приступил к натягиванию боковой шторы, я отозвал Славу в сторону:

— Слав, а заграничный паспорт у тебя есть?

— А что?

— Есть или нет?

— Ну нет, не нужен он мне был. Да куда я на коляске…

— Значит так: следующее задание. Как получишь оплату за литий — оформляй паспорт и ищи контакты в Венесуэле.

— Для чего?

— Получишь паспорт — летишь в Венесуэлу. Арендуешь помещение, склад, найдёшь выход на производителей кокаина. И на вырученные с продажи лития деньги приобретёшь на всю сумму товар.

— Наркотики — зло. Связываться с ними считаю неправильным. Я думал, мы литием будем заниматься, тем более люди собираются с нами работать в долгую.

— Ты и не связывайся. Твоя задача — купить, а я перевезу туда, где оборот подобных веществ легален. К тому же процедура получения паспорта займёт от одного месяца. Литием мы продолжим заниматься. Я в скором времени отправлюсь в командировку, постараюсь привезти из неё пару тонн. Кстати, сколько материала они смогут освоить?

— Уточню. Артём, может, ну его, этот кокаин?

— Слава, это не твоя головная боль. Мне нужен товар, я знаю, как и где его продать. На Земле я его продавать точно не собираюсь. «Там» есть миры, где подобное законно и легально.

Я демонстративно показал указательным пальцем в небо.

— Не государства, не республики — миры, Слава. Разные культуры, законы, понимаешь? Вот как ты думаешь, есть у людей проблемы с зависимостью в обществе, где могут отращивать утраченные конечности? Ты вдумайся: триллионы разумных, наука и технологии на недостижимом уровне, а ты говоришь — «наркотики — зло».

— Ну, я не знаю…

— Представляешь, и я всего не знаю. Не так давно я туда попал, но зла там хватанул полной ложкой. Есть миры, где рабство вполне законно, или вот Пиратская республика — политика, построенная на насилии и грабеже. Ладно, сам всё со временем увидишь. Пока разберись со сделкой, займись заграничным паспортом и провентилируй вопрос с контактами в Южной Америке.

— Хорошо.

Мои слова немного привели Славу в замешательство. Чтобы вывести его из этого состояния, я отметил его усердие в исполнении первого поручения. Несмотря на то что сделка ещё не завершена, перспективы у неё хорошие. Также я напомнил, что условия нашего договора остаются в силе, и те 40 тысяч долларов, что вышли сверх заложенной цены, остаются в его распоряжении.

По его глазам было видно, что он сомневается: действительно ли такая крупная сумма достанется ему? Но моё замечание его обрадовало — глаза засияли. Мы распрощались, я пожелал ему успехов, закрыл ворота, занял место на транспортной платформе и вылетел на Плацдарм.

Свою платформу я остановил в отдалении от «Грифона», опасаясь повредить его при взлёте, поэтому пришлось немного пройтись до грузовика. Поднявшись по трапу, я ненадолго задержался в грузовом отсеке, ещё раз осматривая своё имущество.

Тёма, предугадывая мой вопрос, сообщил, что груз надёжно закреплён и зафиксирован. Я снова задумался о правильности решения оставить «Квик-Джампер» на планете. Мне было жалко тратить кредиты на новый, ещё не засвеченный транспорт для посещения пиратской станции. Конспирация — дело хорошее, но излишняя расточительность до добра не доведёт.

Пройдя в рубку пилота, я обнаружил свой скафандр на том же месте, где его оставил. Устроившись в кресло, я отдал команду своему скину на взлёт.

Сначала корабль дрогнул, будто нехотя отрываясь от земли. Под днищем зашипел раскалённый воздух, и пыль взметнулась вихрем, но не разлетелась, а осела ровным кольцом.

Я видел на экране, как дрожит изображение палаточного лагеря: брезентовый куб, закреплённый растяжками, навес с солнечными панелями, мой огород, который я практически забросил, требующий активной прополки. Рядом стоял «Курьер», его крылья блестели от росы. Один неверный порыв струи — и хрупкий корабль превратится в груду искорёженного металла.

«Грифон» поднимался почти бесшумно, лишь низкий гул реакторов отдавался в костях. Корабль набрал высоту, и теперь под ним остался лишь выжженный круг да тени, убегающие от восходящего солнца. Тёма начал понемногу увеличивать скорость, и «Грифон», наконец, развернул нос к небу. Реакторы взревели, но не рванули, а плавно увеличили тягу. Корабль пошёл вверх, оставляя за собой лишь дрожащий от нагрева воздух.

— Артём, начинаю разгон для совершения прыжка.

— Принято.

Ещё во время подготовки я обсудил с Тёмой маршрут. Нужно было проложить курс так, чтобы зайти в систему, где остался пиратский рейдер в засаде, но совершить прыжок на таком расстоянии, которое в случае опасности позволило бы нам разогнаться и уйти в следующий прыжок.

Выход.

И снова — далёкий блеск звёзд. Их холодный свет порадовал меня после прыжка.

— Тёма, как у нас дела? Мы видим рейдер?

— Артём, вывожу изображение на обзорный экран.

Сначала я не понял увиденное. Картина поставила меня в тупик. В сильном приближении на экране я различил три похожих корабля — по-видимому, рейдеры — и ещё один, более крупный, явно военный.

— Артём, на экране ты видишь четыре пиратских корабля клана «Псы Войны».

— Так, подожди… Почему их так много? И почему они выглядят невредимыми, словно замерли в ожидании?

— Артём, когда ты разрешил мне применить любые средства для нанесения максимального урона пиратам, в частности клану «Псы Войны», я использовал наработки Империи Фаттх.

Первые корабли серии «Ковчег» не были оснащены прыжковыми двигателями. Они двигались со скоростью, близкой к скорости света, но этого было недостаточно для преодоления межзвёздных расстояний за разумное время. Экипажи находились в криокапсулах, однако во время таких полётов иногда происходили внештатные ситуации. Под воздействием внешних и внутренних факторов разумные выходили из криосна, что зачастую приводило к бунтам и попыткам захвата корабля.

Для предотвращения подобных инцидентов Служба Безопасности Империи разработала систему нейтрализации взбунтовавшегося экипажа. Она принудительно отключала системы жизнеобеспечения и переводила управление кораблём в автоматический режим.

Я воспользовался этими наработками и создал информационные пакеты-вирусы, которые коммуникационными системами рейдера «Тьма» направлялись по защищённым каналам связи клана. Вирус должен был отключить системы жизнеобеспечения на кораблях в радиусе действия, а сервисные дроны — в соответствии с твоей излюбленной тактикой — деинсталлировать нейросети, импланты погибшего экипажа и утилизировать тела.

— Судя по всему, эти четыре корабля сейчас в автоматическом режиме. Все четыре корабля продолжают рассылать вирусные пакеты.

— Тёма, ты гений! Я даже представить такого не мог!