Песнь пророка

Она передвигается по дому, слушая сына, который говорит с ней с другого конца города, останавливается у двери его спальни, уличный свет, проникший в комнату, похож на призрак зимней луны. Свет падает на кровать, делая белые простыни прозрачными, и Айлиш ложится, накрашенная и одетая, радуясь голосу сына, слыша, как бьется его разум в долгом вдохе. Газовый обогреватель с содроганием выключается, наступает тишина, в которой Марк что-то бормочет, я больше не понимаю, кто я такой, я застрял в этой комнате, и никакая это не комната, а настоящая тюрьма, мам, вот что это такое, как я могу спать, если мне уже дважды снился сон, будто меня ведут по улице в суд, и я иду сквозь толпу, и мне зачитывают обвинение в трусости и обмане, я проснулся посреди ночи, поднял жалюзи и увидел, что в доме горит свет, угадай, кто стоял в свадебном платье в дверях кухни, разглядывая квартиру, как будто она знала, что я за ней наблюдаю, мам, она меня пугает, на днях принесла ужин и не сказала ни слова, просто стояла, глядя в окно, словно меня здесь нет, а потом обернулась и говорит, все в этом мире лишь тень, я спросил, о чем это она, а она посмотрела на меня, улыбнулась и говорит, придет время, поймешь. Айлиш щиплет себя за переносицу, у нее ноет основание черепа. Открывает глаза, садится, спуская ноги на пол. Она не имеет права так с тобой разговаривать. Мам, я больше так не могу. Что значит не можешь? Мам, я скучаю по нему, скучаю по папе, я пытаюсь делать то, о чем ты меня просишь, но мне невмоготу стоять в стороне, люди, которых я знаю, они сражаются, они присоединились к повстанцам. Марк, говорит она и замолкает, ищет и не находит правильных слов. Послушай, ты все еще мой сын, ты подросток. И что это должно означать? Я не знаю, что это должно означать, но я не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Айлиш слышит долгий вздох, затем тишину, как будто дождевую тьму можно услышать, дождь падает из темноты, омывая их всех, темный дождь заливает рот ее сыну.