Первый среди равных. Книга VIII

Глава 28

— Тормози, — приказал я, но водитель и так уже начал сбрасывать скорость. На грузовиках не было никаких опознавательных знаков и сразу понять, кто это такие у меня не получилось. А ещё они были настолько мощно экранированы от любого внешнего воздействия, что сканировать их не было никакого смысла. — Набери Аршавина.

Змей без промедления достал телефон и позвонил Шатуну. Спустя пару мгновений из динамиков салона машины послышались длинные гудки. Один, второй, третий…

— Аршавин. Что у тебя, Лёша?

— У вас всё нормально, Николай Петрович? — поинтересовался я.

— Добрый вечер, ваша светлость, — чуть удивлённо ответил Ратай. — В целом, всё очень тихо и спокойно. Что-то случилось?

— На посту со стороны трассы тоже тихо? — задал следующий вопрос я.

— Секунду, — моментально напрягся Аршавин. На заднем плане послышался треск рации и отрывистые приказы Шатуна. Что ему отвечали я не слушал. Я считал грузовики. — У нас всё тихо, Ярослав Константинович. В лесу слышится шум, но достаточно далеко. Я могу направить на разведку ребят Рыкова. Там на посту есть дежурная группа.

— Отправь, — ответил я. — Пусть Змею сообщат, если что-то обнаружат.

— А что случилось-то? — не выдержал командир родовой дружины. Для него подобная ситуация была особенно неприятной, потому что Аршавин был полностью уверен, что на вверенной территории всё тихо.

— Да ничего пока не случилось, Николай Петрович, — ответил я. — Просто интересно, куда в нашей глуши могли деться сотня тяжёлых армейских грузовиков. Сто двадцать, если быть точным. И это только те, которые мы уже видели.

— Секунду, Ярослав Константинович, — произнёс Аршавин. — Тут Бестужев хочет с вами поговорить.

— Давай его, — невозмутимо ответил я.

— Простите, ваша светлость, — первым делом произнёс Волк. — Не думал, что кто-то застанет переброску сил. Надо было предупредить, но вы на приёме были.

— Подробности, Егор Алексеевич, — коротко произнёс я.

— Мной получен личный приказ Императора, Ярослав Константинович, — ответил Бестужев. — Егерский полк, в полном составе, идёт в глубинные зоны аномалии для подробного изучения места сражения. Сейчас идёт переброска снаряжения и живой силы. Согласно законам Империи, границы вашей территории никто не пересекал. Группа магистров аспекта Пространства отправляет грузовики прямиком в аномальную зону. Моё подразделение также отправляется в составе корпуса. Мы выдвигаемся в течение часа и я как раз пришёл оповестить об этом Николая Петровича.

— Очень затратный способ, Егор Алексеевич, — произнёс я. — Насчёт моих земель понятно. Почему не поговорили с Антоном Антиповым или бароном Костровым?

— Командование приняло решение выбрать самый незаметный способ, ваша светлость, — ответил Волк. — Без привлечения кого-то из владетелей первого или второго круга и в то время, когда все они находились в Твери. Ещё раз приношу свои извинения за доставленные неудобства.

— Помощь? — уточнил я.

— В этот раз помощь точно не понадобится, Ярослав Константинович, — с небольшой заминкой, ответил Бестужев. Скорее всего, всё сказанное имело высочайший статус секретности. Со мной Бестужев говорил откровенно только потому, что точно знал о моей непричастности ко всем событиям, связанным с землями рода Антиповых. — Если корпус, при всей текущей поддержке, не справится с порученной задачей, то грош нам цена.

— Тогда удачи, ваше благородие, — пожелал я. — Назад планируете возвращаться тем же маршрутом?

— Николай Петрович меня предупредил, что к границе аномальной зоны на вашей территории посторонним лучше не приближаться, — сообщил Волк. — Назад пойдём через земли Антиповых или Новиковых. По обстановке.

— До свидания, Егор Алексеевич, — ответил я. — Было приятно с вами работать.

— Взаимно, ваша светлость, — произнёс командир егерей. — Хотел ещё поговорить с вами по поводу нашего совместного похода. Скорее всего, я в ближайшее время буду лично докладывать Императору о результатах рейда моего подразделения. Если вы не против, то я дам полную характеристику вашего участия в этой операции.

— Не против, — немного подумав, ответил я. Ничего лишнего Бестужев точно не выдаст, а очевидные вещи скрывать от правителя Империи точно не стоило. В Тверской губернии уже и так все знали, что я ходил в аномалию вместе с егерями.

— Тогда всего наилучшего, Ярослав Константинович, — произнёс барон и вернул трубку Аршавин.

— Приказы? — спросил Ратай.

— Мы скоро будем, — ответил я. В этот момент в лес втянулся последний грузовик из бесконечной колонны и я махнул Змею рукой, чтобы он заводил машину.

До границы владений рода оставалось не больше пары километров. Впереди маячил последний грузовик. Его слегка раскачивало на грунтовой дороге. Тент цеплялся за низкие ветки деревьев.

— Вот блин! — внезапно воскликнул Змей. — Совсем они зажрались на казённых харчах!

— Что там? — не торопясь выбираться из уютного кресла, спросил я.

— Грузовик исчез, ваша светлость, — ответил дружинник. — На портальную площадку заехал и исчез. Столько сил на всякую хрень!

— Как и все предыдущие, — произнёс я. — Видимо, маги этого направления в корпусе очень сильные.

— Да там на артефактах всё, Ярослав Константинович, — возразил Алексей. — Ни одна группа магов не вывезет сотню грузовиков. Ладно бы там короткий прокол был, так у них фокус в двадцати километрах от этого места. Ближе аномалии нет нигде. У Разумовских же самая узкая территория. А в этом месте ещё и выход владений второго круга.

— Это насколько же надо опасаться предательства со стороны владетелей, чтобы идти на такие траты? — задал риторический вопрос я. Змей не ответил, но я от него этого и не ожидал. Дальше нужно было думать самому. И мысли, которые лезли мне в голову, были очень неприятными.

В первом круге обороны аномальных зон получали владения только самые верные и надёжные семьи. С длинной историей и массой заслуг перед короной. Посторонних тут не было. Самым подозрительным из моих соседей по аномалии мог быть Костров. Потому что владел своими землями меньше одного поколения. Но барон получил их за такие заслуги перед Империей, что в его лояльности сомнений ни у кого не было. Кто ещё?

Новиков и Истомин. Старые рода с длинной историей. Про Пожарского размышлять в подобном ключе тоже было глупо. Добрышевы почти полностью подчинялись Пожарским, хоть это и не было принято среди владетелей первых кругов. Эльдаров был сам по себе, но этот род тоже не первое поколение успешно удерживал территорию у границы. Ещё оставались Разумовские, которых едва не уничтожил сам Император. И Антиповы, от которых по итогу остался один молодой княжич.

Проблема была в том, что Бестужев и те, кто им командовали, не могли довериться вообще никому, включая действующего губернатора Твери. Может не сами аристократы и главы родов, но кто-то из их приближённых могли нарушить планы егерей и последние сделали всё возможное, чтобы этого избежать. И единственный, кто теперь знал примерный маршрут егерей в обе стороны был род Разумовских.

— Меня знаете, что беспокоит, ваша светлость? — после очень долгого молчания, когда мы уже остановились на парковке у ворот на базу моей дружины, повернулся ко мне Змей.

— Что? — криво усмехнулся я.

— Что если у егерей ничего не получится или они попадут в какую-то задницу, то крайним сделают нас, — не особенно следя за формулировками, поделился своими соображениями Алексей.

— Остаётся надеяться, что у барона Бестужева всё получится, — выходя из машины, произнёс я. — Но надежды — надеждами, а подстраховаться на такой случай стоит. Отдыхай. Я сегодня здесь останусь.

— Как прикажете, ваша светлость, — ответил дружинник и я увидел, как он украдкой достаёт телефон. Мешать человеку отдыхать я не собирался и сразу отправился на поиски Аршавина.

Шатун нашёлся в отдельной пристройке, которую приспособили для нужд штаба ещё во время гона. Оба Ратая и несколько их помощников сосредоточенно изучали карту приграничных территорий.

— Доброй ночи, господа, — поздоровался я. — Чем занимаетесь?

— Пытаемся придумать в каком направлении надо отправить отряды Витязей, чтобы они не пересеклись с егерями, — хмуро ответил Рыков. — Здравствуйте, ваша светлость.

— Тоже смутило, что они так скрытно перебрасывают силы? — усмехнулся я.

— Скорее смутило, сколько они сил на это потратили, — ответил Гриф. — Я когда объёмы прикинул, мне чуть плохо не стало. Все накопители, которые мы во время обороны использовали, даже рядом не валялись.

— Очень много, — подтвердил Аларак. — Они ищут врата, но ничего не найдут. Время упущено.

— Нам нужно подробно поговорить с тобой на эту тему, Аларак, — посмотрел на африканца я.

— Не только на эту, господин, — сверкнул улыбкой Аларак. — Кот сегодня проснулся в луже.

— Утром, — моментально поняв, о чём говорит маг, ответил я и африканец молча кивнул. Остальные сделали вид, что не заметили наш обмен странными фразами и вернулись к обсуждению.

— Нужно отправить пару сотен Витязей для сопровождения егерей, — произнёс Рыков. — Снарядим их маскировкой и артефактами, как в прошлый рейд. Вряд ли люди Бестужева будут скрываться. Там снаряжения и оружия столько, что можно пол зоны выжечь. Тем более сейчас.

— Не жирно? — хмуро посмотрел на командира африканцев Аршавин. — Две сотни — это почти половина дружины. А если у нас самих что-то случится?

— Со стороны зоны вряд ли что-то будет, — вступил Гриф. — Там вымерло всё. Даже во время последней волны всего сотня Витязей понадобилась и мои ребята. Артефакты и накопители мы уже перезарядили, поэтому продержимся без проблем. Особенно если Анна Константиновна нам поможет…

Возможно, что-то отразилось на моём лице. Может быть на мгновение вышел из-под контроля Источник. В помещении резко похолодало и все присутствующие испуганно уставились на меня. Первым в себя пришёл Кот. Аларак что-то произнёс на своём языке, хлопнул в ладоши и иней на стенах начал исчезать.

— Телефон, — хрипло произнёс я. — Быстро.

Шатун молниеносно оказался рядом и протянул мне свой мобильник. В списке звонков я нашёл номер своей сестры и начал ходить из стороны в сторону в ожидании ответа.

— Как глупо. И это именно тогда, когда через наши владения идёт целый отряд магистров аспекта Пространства! — зло проворчал я. Ещё пять гудков и связь прервалась. А на следующий звонок система уже ответила, что абонент вне зоны действия сети. — Мне нужно в Сумань. Поднимайте отряды быстрого реагирования.

Шёндбрунн

Летняя резиденция Императора

Австрийская Империя

Его императорское величество, Фердинанд II, стоял около огромного окна, выходящего в ухоженный сад. Слева и справа маячили его отражения в зеркалах. Ведь стены знаменитого Зеркального зала его летней резиденции были почти полностью покрыты зеркалами.

Император покосился на свое отражение и тихо вздохнул. Не нравилась ему своя внешность, но что уж тут поделать. Из зеркала на него смотрел пронзительными, чуть навыкате карими глазами моложавый брюнет. По собственному мнению, с внешностью у него было всё «чуть». Чуть великоватый, с горбинкой нос, чуть излишний вес, чуть мелковат, при его 172-х сантиметрах, рост. И таких «чуть» Император австрийский находил в себе великое множество.

Да что говорить, если даже в магическом плане Фердинанд всё еще «чуть» не дотягивал до ранга Архимага в родовом императорском аспекте Пространства.

Самое раздражающее было именно то, что он сравнивал себя со своим легендарным отцом, Фридрихом XIII, коварно убитым врагами исподтишка. Именно отца Фердинанд считал примером для подражания. Статный, почти двухметровый красавец, Архимаг Пространства, который одним своим взглядом перемещал целые подразделения армии по полю боя. Как свои, так и чужие, с соответствующим для них позитивным или негативным эффектом, разумеется. Императора Фридриха боялся и уважал весь мир, а его подданные просто боготворили своего отца-Императора.

Будь он жив, последующая за его смертью Девятимесячная война с Российской Империей могла бы закончится совсем по другому. Парадом австрийских гренадеров на Красной площади в Москве, очевидно же!

Но, получилось так, как получилось. Как жалел Фердинанд, что на тот момент ему не было и десяти! Решение развязать войну против России приняла его мать, ставшая на время регентом. Хотя… Чего скрывать, весь народ Австрии в едином благородном порыве желал смерти убийцам любимого Императора.

Правда, россияне всё отрицали, но доказательства их вины были явными. Подданный российского Императора, маг Смерти, осуществил подлое покушение с помощью артефактного оружия ужасающей эффективности — парных кинжалов Братья Смерти. Более того — он убил ничего не подозревающего, спящего Императора! Какой мерзкий поступок!

Тем не менее, несмотря на многочисленные жертвы с двух сторон, война окончилась без существенных территориальных переделов. Активная фаза быстро сошла на нет, а позиционная война не имела смысла, так как могла длиться годами, оттягивая силы и ресурсы обеих Империй. А еще, к этому моменту появилась дополнительная информация по убийству Фридриха и вина Российской Империи стала менее очевидна. Примерно в этот же момент пропали вещественный доказательсва — орудия убийсва и всё стало совсем неочевидно.

Но, всю свою недолгую жизнь, а в 43 года он являлся самым молодым из мировых правителей, Фердинанд нёс в сердце жгучее желание отомстить. Он не верил в непричастность России к смерти отца и будь его воля, никогда бы не пошел на мирное соглашение в той войне. Именно из-за этой слабости, мать Фердинанда доживала свой век в женском монастыре Пернегге, так и не прощенная своим сыном за слабоволие.

Прямо сейчас, снова остро ощущалось политическое напряжение в мире. На этот раз сразу с нескольких направлений. Можно было сказать, что впервые в истории, Поднебесная и Австрийская Империя были готовы выступить единым фронтом против Российской Империи. Теоретически, конечно же. Никто и никогда не признает это вслух. Не хватало только яркой искры, какой в свое время стала смерть Фридриха, чтобы костер войны запылал с новой силой.

За спиной правителя Империи скрипнула дверь и он тут же развернулся на каблуках, к пришедшему посетителю.

— Ну что? — нетерпеливо задал Император вопрос.

— Ваше Императорское Величество, — глубоко поклонился министр иностранных дел Империи, маркиз Ганс Брейлих.

Архимаг-менталист, как и положено всякому уважающему себя человеку, занимающему подобный важный пост, маркиз служил еще его отцу и был одним из тех, кто принимал решение как о начале, так и о завершении Девятимесячной войны. Вот только, в отличии от матери Фердинанда, он был готов идти до конца, за что и заслужил немилость императрицы-регента и даже — временную ссылку. Конечно же, после коронации, Фердинанд вернул старого соратника и друга своего отца на прежнюю должность.

— Королевский дар, Ваше Императорское Величество, они требуют королевский дар на обмен, — не смущаясь, без обиняков, маркиз перешел сразу к сути вопроса.

— Да эти косоглазые совсем охренели, что ли⁈ — взорвался Император и начал расхаживать по залу, привычно заложив руки за спину. — Эта информация не стоит такой цены!

— Они предложили еще кое-что, — вкрадчиво сказал маркиз, протягивая Императору странный предмет.

— Что это? — Император, наконец, остановился, но руки из-за спины не убрал, предпочитая наблюдать за непонятным с расстояния.

Это был небольшой золотой шарик, густо покрытый магическими символами. Работа была удивительно искусной. Будто на громадный лист золотой фольги нанесли рукопись древних магов, а потом сложили её пять тысяч раз.

— Это то, что поможет в наших исследованиях аномалии, мой Император, — снова глубоко поклонился маркиз.

— Ну не знаю… — неуверенно протянул Император. — Убить родственника за… это?