Первый среди равных. Книга VIII

Глава 21

Мне стало неуютно от пристального взгляда Евгения Александровича. Светлейший князь не был дураком и прекрасно понимал, где стоит искать ответы на свои вопросы. Долги долгами, а приказ Императора всегда остаётся приказом Императора. Однако, свою важность я определённо переоценил. Взгляд Пожарского скользнул дальше, остановившись на Бестужеве. Белый Волк спокойно смотрел в ответ и от этого невидимого противостояния начал искрить воздух. В гостиной установилось полное молчание. Аристократы смотрели друг на друга, но все взгляды неизбежно возвращались к губернатору.

— Какой официальный статус имеет эта встреча, Евгений Александрович? — первым нарушил тишину Старковский. Это будто дало остальным право говорить и на губернатора посыпались вопросы. Определённо, Иван Николаевич своим героическим поступком заслужил себе немало бонусных очков в глазах других дворян.

— Действительно, Евгений Александрович, — поддержал Старковского незнакомый мне мужчина с восточными чертами лица. Чем-то он напоминал Аксаханова и я сделал вывод, что это один из владетелей первого круга князь Эльдаров. Его земли граничили с территорией барона Кострова. — К кому мы приехали в гости? К своему соратнику по обороне первого круга? Или к губернатору Твери?

— Все прекрасно понимают, что некоторые вещи стоит держать при себе, — невозмутимо произнёс Пожарский. Князь прошёл к столику с напитками и налил себе бокал белого вина. — Сейчас у меня сложилась очень противоречивая ситуация. Мы отстояли свои земли и не дали чудовищам пройти к беззащитному населению. Победа стоила нам много крови. Мои аналитики ещё сводят все данные по вашим дружинам, но и так можно сказать, что мы очень дорого заплатили за эту победу и за своё право считаться владетелями первого круга. С другой стороны, на мне висит долг губернатора. Я, как и вы все, присягал Императору и обязан блюсти интересы короны. Мы сейчас в губернаторском дворце, который я занял совсем недавно. Моя дружина сражалась наравне с вашими, но я не имею права говорить, что вы находитесь в гостях у князя Пожарского. При этом прошу вас поделиться всем, что не угрожает интересам ваших родов и может помочь мне найти ответ на вопрос Его Императорского Величества.

— Почему этот вопрос задают вам, ваша светлость? — спросил Истомин. — Почему Тверь должна ответить за все аномалии Империи? Насколько я помню, гон был зафиксирован в шести аномальных зонах.

— Всё верно, Михаил Юрьевич. — ответил Пожарский. — Шесть аномальных зон пробудились одновременно. Но при этом только в Твери гон был такого высокого уровня. И в Твери он закончился первым, несмотря на дикую активность аномальной фауны на последнем этапе. Учёные Императора зафиксировали чудовищную вспышку энергии, которая обычно завершает процесс гона. Она оказалась очень сильной даже с учётом того, что мы ожидали чего-то подобного. В течение десяти минут после затухания этого излучения, случились схожие вспышки в остальных аномальных зонах. Я буду признателен вам за любую информацию по этому поводу.

— Я начну тогда, господа? — быстро взглянув на остальных, произнёс князь Истомин. Михаил Юрьевич очень быстро понял, что отмолчаться ни у кого не получится, а значит стоило возглавить список тех, кого просил об одолжении светлейший князь. Потому что просьбы главы рода Пожарских не стоило игнорировать никому. — Должен признать, что этот гон действительно стал ужасным испытанием для моей дружины. Я до последних минут возглавлял оборону своего владения на самом тяжёлом участке. Даже пришлось привлечь для защиты отряды вольных и военные силы Империи, расположившиеся во втором круге обороны. Я и сюда вырвался прямо с поля боя.

— Гон закончился больше семи часов назад, Михаил Юрьевич, — нейтрально произнёс Пожарский. — Не думал, что вблизи вашей территории осталось столько аномальных тварей, что вам пришлось отбиваться целых семь часов.

— Тварей действительно не осталось, ваша светлость, — ничуть не смутившись, ответил Истомин. — Но я обязан был проверить, что происходит в приграничной полосе. И дальше. Пришлось собирать остатки своих лучших людей и идти в аномальную зону. Все знают, что во время гона туда соваться смертельно опасно даже на минуту, но я следовал своему долгу владетеля и возглавил отряд разведчиков.

— Впечатляющая решительность, — мельком взглянув на нас с Бестужевым, произнёс Евгений Александрович. — И что же вам удалось узнать, Михаил Юрьевич?

— Монстры уходили, — коротко ответил Истомин.

— В смысле? — поднял брови губернатор. — Это всё? Насколько мне известно, так обычно и происходит после окончания гона.

— Я немного не то имел в виду, ваша светлость, — тут же торопливо произнёс Михаил Юрьевич. — Чудовища просто потеряли всякий интерес к людям и торопливо уходили к глубинным территориям аномалии. Мы даже пытались на них напасть, но они только ускорились и ушли в отрыв.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — с лёгкой улыбкой произнёс Зейд. — А с кем вы тогда сражались последние семь часов, Михаил Юрьевич?

— Преследовали чудовищ, Леонид Евгеньевич, — гордо ответил князь. — Может вы что-то добавите к моим словам? Наверняка ведь вы тоже первым делом пошли на разведку в аномалию.

— Не пошёл, — скромно потупил глаза Водяной. — Был занят зачисткой приграничной зоны. Но я вам верю, ваша светлость. Разве можно сомневаться в словах владетеля первого круга?

— Я подтверждаю слова князя Истомина, — произнёс барон Костров и взгляды всех присутствующих переместились на Игоря Юрьевича. Я мог поклясться, что в этот момент Истомин вздохнул с облегчением. — Думал мне просто показалось. Я пока ещё не до конца освоился…

Барон прервался на мгновение, и я заметил, как он стрельнул глазами в мою сторону. Это произошло настолько быстро, что я подумал о том, что теперь мне показалось. При этом сам Костров чувствовал себя абсолютно непринуждённо, будто постоянно общался с сильнейшим аристократами Империи и вообще был одним из них.

— Не все знают, что я долгое время работал над созданием родовой сети на своей территории, — продолжил Игорь Юрьевич. — Это заняло не один год и, по счастливому стечению обстоятельств, работы были завершены прямо перед началом гона. Сеть позволяет мне видеть происходящее вдоль границы. После тотального нападения чудовищ в последней волне, произошла резкая смена ситуации. Активность зверей многократно снизилась и они начали отступать к границе аномальной зоны. Следом я не ходил, поэтому больше добавить ничего не могу. Но слепки сигналов сети у меня есть и я могу предоставить их для изучения, если это необходимо.

— Спасибо, Игорь Юрьевич, — кивнул Пожарский. — Кто-то ещё готов высказаться?

Один за другим повторили в общих словах историю Истомина все остальные владетели. Графу Новикову губернатор задал несколько дополнительных вопросов, но этим и ограничился. Второй круг вообще остался не у дел, а генерал-лейтенанта Полякова Пожарский старательно игнорировал, хотя тот дважды порывался высказаться, но губернатор его всякий раз останавливал.

— Теперь перейдём к событиям на территории рода Антиповых. На мой взгляд, они являются важной частью завершения гона, но у меня критически мало информации по этой ситуации, — произнёс Евгений Александрович, и я увидел, как напрягся стоявший неподалёку от меня светлейший князь Воронцов. Его прорыв через земли Антиповых мог затронуть очень сильно. А потом пришло осознание, что меня светлейший князь Пожарский опрашивать не стал. — Младшего княжича Антипова я сюда не пригласил, потому что он, фактически, принял участие в обороне владения на начальном и конечном этапах. Интересующий меня момент Антон Алексеевич пропустил. Теперь слово вам, господин Поляков.

— Я получил сигнал о надвигающейся угрозе и немедленно принялся действовать, — с некоторой ленцой в голосе произнёс генерал-лейтенант. Бестужев чуть повернул голову и я ощутил на себе мимолётный взгляд его белёсых глаз. — Ситуация требовала решительных действий и я поднял все свои связи, чтобы вернуть к границе второго круга Тверской аномальной зоны подразделение барона Бестужева, которое было направлено в другую точку страны. Если честно, то получилось это не сразу и я даже дошёл до личного секретаря Его Императорского Величества. К счастью, всё получилось и Егор Алексеевич отреагировал как и подобает легенде Российской Империи — немедленно. На экстренном совещании мы обсудили оптимальный план действий и решили использовать для доставки отрядов егерей артефактную систему Гнев Императора. Далее мы занялись обеспечением безопасности границы и уничтожением подходящих чудовищ. Возможно, Егор Алексеевич лучше расскажет, что именно происходило на поле боя.

— Барон Бестужев? — посмотрел на командира егерей Пожарский. — Гнев Императора относится к одному из самых сложных в производстве комплексов артефактов. И чрезвычайно дорогих. Что побудило вас использовать именно его?

— Обстановка на поле боя, ваша светлость, — коротко ответил Волк. — Каждая секунда могла стоит огромного количества жизней гражданского населения. Князь Хоругов и его дружина уже не могли справиться с угрозой. Большая часть сил защитников была уничтожена, а отряды наёмников и бригада рода Воронцовых находилась в плачевном состоянии.

При упоминании отряда артефактного дома Воронцов поморщился, а Зейд зло посмотрел на Петра Сергеевича. Водяной был уверен, что глава рода Воронцовых несёт полную ответственность за гибель людей Зейда.

— Когда мы прибыли на поле боя, оказалось, что князь Хоругов уже погиб, — продолжил тем временем Бестужев. — Остатки сил защитников сдерживали орду аномальных тварей аспекта Тьмы и мы занялись своей работой. Когда выдавили монстров к границе аномальной зоны, удалось выяснить, что ими командует аномальная тварь четвёртого или пятого ранга аспекта Ментала. Вступили в бой, по итогу которого сработала какая-то защита чудовища, ранившая большое количество моих подчинённых. Тварь сбежала, а мы вынуждены были вернуться для лечения личного состава и пополнения боезапаса.

— Понятно… — задумчиво глядя на Белого Волка, протянул Пожарский. — Понятно. И в рейд внутрь зоны вы отправились на поиски этой самой аномальной твари?

— Личный приказ Императора, ваша светлость, — кивнул барон, разом давая понять, что обсуждать эту тему он не намерен.

Давить на заместителя командира егерского корпуса губернатор не пытался. Здесь и сейчас ему нужна была полная поддержка и содействие Бестужева. А я тем временем никак не мог понять, зачем Император велел именно губернатору Твери искать причины остановки гона, если Егор Алексеевич мог приехать в столицу в течение трёх часов и лично всё рассказать.

— А вы что скажете, Ярослав Константинович? — повернулся ко мне губернатор, а следом и все присутствующие. Только в этот момент я понял, что собравшиеся владетели разместились по гостиной примерно так же, как выглядели их интересы. Рядом со мной стояли барон Костров и граф Новиков. Чуть впереди находился Бестужев, а тылы нашей группы прикрывали Корчаковский и Старковский. Уверен, что если бы на собрании был княжич Антипов, то он бы находился на нашей стороне. — Прорыв происходил в непосредственной близости от вашей границы и у меня есть информация о том, что ваша дружина непосредственно участвовала в бою и сдерживала чудовищ всё время, пока на поле боя не прибыли егеря Императора.

Это оказалось новостью для большинства собравшихся. Не знаю, на какой эффект рассчитывал Пожарский, но во взглядах окружающих я увидел откровенное удивление. Истомина слегка перекосило, но это могло бы следствием неудобной позы. Эльдаров явно прикидывал, за счёт чего я мог противостоять чудовищам, которые уничтожили дружину более могущественного и опытного князя Хоругова. Новиков уставился в пространство перед собой, словно пытаясь сопоставить имеющиеся у него факты, а потом потрясённо посмотрел на меня.

— Наблюдатели сообщили мне об активности на земле соседей, — спокойно ответил я. — Учитывая, что я обладаю Правом Последнего, просто так пересечь границу территории соседей я не имел права. Мне удалось связаться с княжичем Антиповым и договориться с ним о взаимной помощи. После этого мои дружинники пересекли границу и вступили в бой. Потом прибыли егеря барона Бестужева. Далее мы занимались эвакуацией пострадавших с поля боя.

— Благодарю, ваша светлость, — кивнул Пожарский. — Лаконичнее вас ответил только Егор Алексеевич. Что вы можете сказать по поводу моего вопроса о странностях поведения чудовищ во время окончания гона?

— Лично я не видел отступающих от границ первого круга обороны аномальных зверей, — абсолютно искренне ответил я. — Допускаю, что более детальной информацией по этому вопросу владеет моя старшая сестра. Она руководила обороной владения на последнем этапе гона.

— Вот как? — удивлённо поднял на меня глаза Евгений Александрович. — Надо же, а я считал, что Анастасия Константиновна больше специализируется на светском общении. Представители семьи Разумовских умеют преподносить сюрпризы. Егор Алексеевич, есть ли вероятность, что вы поделитесь со мной результатами вашего рейда в аномальную зону? Разумеется, в приватной обстановке.

— Только после моей личной встречи с Его Императорским Величеством и его одобрения на эту беседу, — слегка улыбнулся Волк. В этот момент я понял, что наши предосторожности и выработка совместной версии событий не пригодились. Просто потому, что Пожарский не решился выяснять у командира егерей все обстоятельства его похода. О моей роли в этом походе вообще речь не заходила. Можно было вздохнуть с облегчением, но я только успел набрать в грудь воздуха, как Пожарский смерил тяжёлым взглядом светлейшего князя Воронцова.

— Бригада родовой дружины Воронцовых и её роль в прорыве чудовищ, — отчеканил Пожарский. — Я вас слушаю Пётр Сергеевич.

Это было что-то за гранью. Унизительно и предельно официально. Учитывая практически равные статус и влияние двух светлейших князей, прилюдный приказ равному означал начало полноценной вражды между двумя родами. Я бы ещё понял, если бы губернатор после общей встречи высказал всё Воронцову или обсудил с ним ситуацию за закрытыми дверями, но так…

Все присутствующие потрясённо уставились на Пожарского. Никто не ожидал такого. В главе артефактного дома все видели героического защитника, вовремя подоспевшего на помощь. В чём мог быть виноват такой человек?

— Род Воронцовых смиренно просит губернатора Твери быть снисходительным и взвешенно подойти к решению судьбы моего рода, — подавленно произнёс Пётр Сергеевич и теперь уже он вызвал волну удивления.

— Учитывая, что действия вашей выделенной бригады нанесли непоправимый вред обороноспособности территории князей Антиповых и едва не стали причиной прорыва тварей тёмного аспекта на земли Империи, у вас должны быть очень веские основания для смягчения наказания, — в голосе Пожарского звенел металл и казалось, что светлейший князь сейчас устроит расправу над Воронцовым прямо на глазах присутствующих.

— Личность и возможности командира выделенной бригады оказались для меня неожиданностью, — хмуро произнёс Пётр Сергеевич. — Я обязуюсь передать властям губернии все имеющиеся у меня данные по этому вопросу и оказывать всестороннее воздействие в расследовании этого инцидента. Ущерб, если это возможно, обязуюсь возместить в полном объёме, как это произошло с родом Разумовских.

— Расследование начнётся прямо сейчас, ваша светлость. Свой вердикт я вынесу при полном собрании владетелей первого круга и прославленных представителей элитных военных частей Российской Империи, — многообещающе произнёс Евгений Александрович. — Властью губернатора, принимаю решение по этому обвинению рода Воронцовых и назначаю наказание в виде передачи всей прибыли от работы артефактного дома на территории Тверской губернии в пользу пострадавших и погибших по вине рода Воронцовых сроком на три года, — при этих словах Воронцов дёрнулся и неверяще уставился на Пожарского. Остальные начали шёпотом обсуждать астрономические суммы виры, назначенной губернатором. А ещё все начали думать, что же такого мог сделать глава артефактного дома. — Также обязую светлейшего князя Воронцова Петра Сергеевича участвовать в следствии по делу предательства его подчинённого. Благодарю всех за то, что нашли время и откликнулись на мой призыв, господа. Завтра в пять часов я устраиваю большой приём по случаю нашей общей победы. Будет награждение всех отличившихся. Буду рад видеть каждого из вас. Всего наилучшего.

Гости потянулись к выходу. Многие были придавлены таким скорым и беспощадным судом одного высшего аристократа над другим. Я даже не заметил, как вокруг меня собрались ближайшие соседи и союзники. Тоже думал над словами Пожарского, а потом удивлённо остановился и широко улыбнулся.

— Вот же жук! — потрясённо произнёс я.