Переплетения 4

Глава 6

Мир застыл.

Городской шум стал далеким, нереальным фоном. Все, что имело значение, это серый ник в моем списке друзей и оглушительное молчание в реальном мессенджере. Я прокручивал в голове худшие сценарии. Сбой системы жизнеобеспечения в его капсуле, внезапный визит «семьи», медицинский кризис… Каждый вариант был хуже предыдущего.

Бошка нервно теребил край своей мантии, что-то бормоча про флуктуации в вероятностных полях. Ким-Чи стоял неподвижно, его лицо было спокойным, но я видел, как напряглись мышцы на его шее. Даже Шнырь, который привык к внезапным исчезновениям, выглядел обеспокоенным, его глаза постоянно сканировали толпу, словно он ожидал нападения.

И вдруг…

[Системное уведомление]: Игрок [Легенда] вошел в игру.

Ник снова стал ярким. Он материализовался прямо перед нами, в той же точке, где и исчез. На мгновение он покачнулся, словно его вестибулярный аппарат давал сбой. Его лицо выглядело осунувшимся, даже по меркам виртуального мира. Но он был здесь. Он был жив.

— Прошу прощения за… незапланированную антракт, — его голос был хриплым, уставшим, но в нем звучали стальные нотки. — Небольшие технические неполадки на стороне реальности. Сейчас все решено.

— Миха! — я шагнул к нему, но остановился, увидев его взгляд.

В нем была такая глухая, непроницаемая стена, какой я не видел даже вчера, в комнате банка. Он не хотел говорить об этом. Не здесь. Не сейчас.

— Ты уверен, что все в порядке? — спросил я, пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Абсолютно, капитан, — он выпрямился, и на его лице медленно проступила привычная маска беззаботного барда. Усталая, потрескавшаяся, но маска. — Аккумуляторы подзаряжены, струны настроены, баллада ждет своего продолжения. Не будем же мы заставлять нашу аудиторию ждать?

Я на мгновение заколебался.

— Может, вернемся в банк? Мне нужно кое-что… сдать в ячейку.

Это был наш условный сигнал. Наша возможность уединиться в звуконепроницаемой комнате.

Михаил понял. Его улыбка стала шире, а взгляд тверже.

— Нет нужды, капитан. Все, что у меня есть, пригодится нам в пути. Нечего сдавать в архив, когда история творится здесь и сейчас.

Это был отказ. Он не был готов делиться. Не сейчас.

— Хорошо, — медленно кивнул я, принимая его решение. — Тогда не будем терять времени. Вперед! К славе, приключениям и высоким уровням.

Я развернулся и решительно зашагал к Северным воротам. Команда, ощутив мое внезапно изменившееся настроение, без лишних слов последовала за мной.

Мы вышли из Лирии-Порта.

Перед нами раскинулась дорога, убегающая на север, в зеленые просторы Золотых Холмов.

Мы шли по тракту уже пару часов.

Солнце стояло высоко. Вокруг, насколько хватало глаз, расстилались холмы, покрытые аккуратными рядами виноградников. Дорога была оживленной, нас то и дело обгоняли торговые караваны, скрипящие под тяжестью бочек с вином, и редкие всадники на породистых лошадях.

— Скучно, — протянул Бошка, болтая ногами. Он уселся на парящий магический диск, который летел в полуметре над землей, экономя силы, но не прибавляя скорости. — Вероятность случайной встречи с враждебной сущностью на этом участке тракта составляет менее трех процентов. Логистически эффективно, но драматургически, провал.

— Терпение, юный падаван, терпение, — назидательно произнес Ким-Чи, который шел рядом со мной легким, пружинистым шагом, он указал на неприметную тропу, уходящую вправо от дороги, — прежде чем насладиться вином, нужно собрать виноград. Наша первая виноградная плантация, находится вон там.

Он свернул, и мы последовали за ним. Через некоторое время, тропа привела нас в широкую, поросшую густым лесом лощину.

Здесь царила совсем другая атмосфера. Воздух был наполнен хрюканьем, визгом и треском ломаемых веток. Земля была перепахана, словно по ней прошелся плуг размером с дом. Между деревьями мелькали массивные темные туши.

— Лес Тысячи Пятачков, — с пафосом произнес Ким-Чи. — Легендарное место. Старожилы говорят, что когда боги создавали Этерию, один из них случайно чихнул, и все кабаны, предназначенные для целого континента, упали в эту лощину.

Бошка спрыгнул со своего диска, его глаза горели.

— Аномальная плотность популяции вида Sus scrofa bellator! Это же отсылка! Чистейшая, дистиллированная отсылка к классическим MMO! Я читал об этом на старых форумах! «Кабаний кач» из World of Warcraft! «…у нас не было даже простого ржавого меча, и нам приходилось убивать шестьдесят пять миллионов триста восемьдесят тысяч триста двенадцать кабанов, чтобы получить первый уровень…», — процитировал он знаменитый эпизод из «Южного Парка».

— Именно! — рассмеялся Ким-Чи. — Дань уважения классике! И идеальное место для нас.

Он вытащил из-за спины длинный боевой посох.

— Итак, джентльмены. Правила простые. Я выхожу из группы, агрю мобов на себя. Вы заливаете АоЕ. Шнырь, твоя задача, контролить тех, кто попытается сорваться на кастеров. Начнем!

И началось. То, что Максим назвал «плотным гриндом», на деле оказалось чем-то средним между хаотичной корридой и работой на скотобойне. Ким-Чи двигался среди кабанов, каждый из которых был размером с небольшой стог сена, с невероятной грацией. Его посох то отбрасывал одного, то подсекал другого, то блокировал удар разъяренных клыков. Он не стоял на месте. Он вел их, собирая в плотную, яростно хрюкающую массу, словно опытный пастух, сгоняющий в кучу безумное стадо.

— Бошка, твой выход! — кричал он.

И Бошка давал выход своему хаосу. Огненные шары, цепные молнии, взрывающиеся руны, он обрушивал на сбитых в кучу кабанов всю мощь своей непредсказуемой магии. Михаил поддерживал нас своими боевыми балладами, ускоряя наши атаки и замедляя врагов.

Шнырь, как тень, метался по периметру, его кинжалы вспыхивали, пресекая любую попытку кабана вырваться из смертельного круга.

Мои [Огненные стены] создавали коридоры и ловушки, направляя поток монстров. Мое [Ослепление] выключало из боя самых крупных особей, давая нам драгоценные секунды. Мои [Магические снаряды], меняющие форму на лету, добивали подранков.

Это была тяжелая, изматывающая, но на удивление веселая работа. Вокруг нас то и дело появлялись и исчезали другие группы игроков. Никто никому не мешал. Локация была огромной, «кабанов» хватало на всех. Мы обменивались короткими кивками, иногда кто-то из мимо проходящих хилеров бросал на Кима лечащее заклинание. Это было странное чувство общности, братство гринда.

К полудню мы пересекли почти всю лощину. Уровни росли как на дрожжах и все мы, за исключением Ким-Чи, получили уже по десятку уровней. Решив передохнуть, расположились на привал у небольшого ручья.

— Неплохо, — сказал Ким-Чи, вытирая пот со лба. — Очень даже неплохо. Синергия на уровне. Но это была лишь разминка. Как я и обещал, капитан, никакого тупого фарма. Пора переходить к более пикантной части.

Он посмотрел на Бошку.

— Магистр, готов к небольшой разведке?

Бошка вскочил, отряхивая с мантии землю.

— Всегда готов к сбору эмпирических данных!

Они переглянулись, и я понял, что у них уже есть план. Не говоря больше ни слова, они скрылись в зарослях на другом конце лощины.

Мы остались втроем. Михаил достал лютню и начал наигрывать тихую, меланхоличную мелодию. Шнырь снова чистил свои кинжалы, сидя чуть поодаль и внимательно осматривая окрестности. Тишина была уютной, наполненной стрекотом кузнечиков и журчанием ручья.

Минут через десять наши разведчики вернулись. На их лицах было написано самодовольство.

— Ну что, нашли логово Короля Кабанов? — усмехнулся Михаил.

— Лучше! — ответил Ким-Чи, его глаза блестели. — Мы нашли отравленных гнилью кабанов. Элитных.

— Звучит аппетитно, — протянул я с иронией.

— Еще как! — подтвердил Бошка. — У них повышенный уровень здоровья, но пониженная защита. А опыта за них дают в полтора раза больше! Это математически идеальная цель для фарма!

— Но это еще не все, — загадочно улыбнулся Ким-Чи. — Это лишь закуска. Основное блюдо ждет нас чуть дальше.

Он не стал ничего объяснять. Он просто махнул рукой.

— Хватит отдыхать, Ключники. Пора немного повеселиться.

Он подмигнул и, не дожидаясь ответа, снова скрылся в лесу. Бошка, хихикая, последовал за ним.

Мы с Михаилом переглянулись. Его глаза снова горели любопытством.

— Ну что, капитан? Похоже, наши новые рекруты решили устроить нам сюрприз, — сказал он, убирая лютню.

— Похоже на то, — ответил я, поднимаясь. — Надеюсь, этот сюрприз не окажется слишком взрывоопасным.

Шнырь бесшумно встал рядом, его рука лежала на рукояти кинжала.

— С этими двумя, — тихо произнес он, — я бы не был так уверен.

Мы шагнули в тень деревьев, следуя за двумя нашими самыми непредсказуемыми союзниками.

Мы шли по тропе минут двадцать.

Лес становился все гуще и мрачнее. Веселая, залитая солнцем лощина осталась позади, уступив место вековой чаще, где кривые, покрытые мхом деревья смыкали свои кроны высоко над головой, почти не пропуская солнечный свет. Воздух стал неподвижным, тяжелым и пах прелой листвой, грибами и чем-то еще. Чем-то неприятно-сладковатым, как запах перезрелых фруктов, начинающих гнить.

Звуки тоже изменились. Исчезли беззаботное щебетание птиц и стрекот кузнечиков. Их сменила гнетущая тишина, нарушаемая лишь треском сухих веток под нашими ногами да далеким, тоскливым карканьем ворона.

— Ну и местечко вы нашли для «веселья», — пробормотал Михаил, зябко поеживаясь. — Атмосфера прямо как на кладбище. Не хватает только таблички «Добро пожаловать в гости к некроманту».

— Почти угадал, — отозвался спереди голос Ким-Чи. Он и Бошка ждали нас на небольшой полянке, за которой лес резко обрывался. — Некроманты, это следующий уровень. А это, так сказать, их огород.

Мы вышли на поляну и замерли.

Перед нами, в низине, окутанная клочьями серого, маслянистого тумана, лежала деревня. Или то, что от нее осталось.

Это не были живописные руины. Это был труп. Труп поселения, который уже начал разлагаться. Дома, некогда крепкие, бревенчатые, сейчас почернели. Дерево покрылось липкой серой плесенью и странными грибовидными наростами, которые, казалось, слабо пульсировали в тусклом свете. Соломенные крыши прогнили и обвалились, обнажая темные провалы чердаков, похожие на пустые глазницы черепа. Огороды заросли не просто сорняками, а какой-то больной, извращенной растительностью. Черными, колючими лозами и бледными, мясистыми цветами, источавшими тот самый тошнотворно-сладкий запах.

— Священная Гниль, — тихо произнес Михаил, и в его голосе прозвучало отвращение. — Я читал о ней. Культ Темной Цереры, Неутолимого Голода. Они верят, что цивилизация, это язва на теле мира, и что все должно вернуться в землю. Сгнить. Стать удобрением.

Но самое страшное было не в этом. Самым страшным было то, что деревня не была пустой.

По единственной грязной улице, между покосившихся домов, бесцельно бродили люди. Они двигались медленно, волоча ноги, их плечи были ссутулены, а головы опущены. На них была простая крестьянская одежда, но она висела на них мешками, грязная и рваная. Их кожа была серой, как пепел, с темными, похожими на синяки, пятнами. Они не разговаривали, не смотрели друг на друга. Они просто бродили, как лунатики, иногда останавливаясь, чтобы тупо уставиться на стену дома или на свои собственные, дрожащие руки.

Они были не просто больны. Они были пусты. Оболочки, из которых вынули душу.

— Проклятие, — пробормотал Ким-Чи, и в его голосе больше не было веселья. — Это не просто дебафф. Это что-то системное.

В этот момент один из жителей поднял голову и посмотрел в нашу сторону. Его глаза были мутными, белесыми, как у слепца. Он открыл рот, и из него вырвался не крик, а тихий, протяжный стон, полный бесконечной тоски. И этот стон подхватили другие. Деревня застонала. Тихий, многоголосый, душераздирающий хор отчаяния.

— Так, — скомандовал я, чувствуя, как по спине пробегают мурашки. — Никаких резких движений. Они не агрессивны. Просто сломлены. Нужно найти кого-то, кто еще в своем уме. Если такие тут есть.

Мы медленно начали спускаться в деревню. Жители не обращали на нас внимания, продолжая свое бесцельное блуждание. Они проходили так близко, что я мог видеть язвы на их коже и чувствовать исходящий от них запах больного, немытого тела и той же приторной гнили.

В центре деревни, у высохшего колодца, на перевернутой бочке сидел старик. Он был единственным, кто не двигался. Он просто сидел, ссутулившись и уронив голову на грудь. Но когда мы подошли, он поднял голову.

Его лицо было таким же серым и изможденным, как и у остальных, но в его глазах еще теплилась искра. Искра разума, смешанная с бездонной усталостью и горем.

— Еще… еще одни герои? — его голос был слабым, как шелест сухих листьев. — Пришли спасать нас? Или просто посмотреть на наше падение?

Староста Деф

Уровень 40

Тип: гуманоид

Я видел под его рваной рубахой остатки когда-то добротной цепи, символа его должности.

— Мы пришли помочь, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно мягче. — Если вы еще принимаете помощь.

Староста горько усмехнулся.

— Помощь… — он обвел рукой деревню, полную живых мертвецов. — Вы опоздали. Земля требует своего. Мы все должники. И час расплаты настал.

— Кто вам это сказал? — спросил Михаил, его голос сказителя был полон сочувствия.

— Они, — староста кивнул в сторону большого, покосившегося амбара на краю деревни. — Дети Матери-Земли. Пришли месяц назад. Говорили о долге, который мы должны вернуть. За каждый срубленный лес, за каждый собранный урожай, за каждый камень, вынутый из ее тела. Говорили, что мы, как и весь мир, — паразиты. И что пришло время стать пищей.

Он закашлялся, сухим, надсадным кашлем.

— Сначала мы смеялись. Потом гнали их. А потом началось. Сначала заболел скот. Потом вода в колодце стала горькой. А потом гниль пришла за людьми. Не в тела. В души. Один за другим они гасли. Переставали разговаривать, работать, есть. Просто ходили. Ждали.

— Где эти культисты сейчас? — голос Ким-Чи был холоден как сталь. В его спокойствии не было места ни жалости, ни страху, только задача, которую нужно было решить.

— Везде, — выдохнул староста. — Они приходят и уходят. Проводят свои ритуалы. Вон там, — он указал на амбар. — И на старой мельнице. И на кладбище. Они варят свою скверну в огромных котлах, и ее смрад окутывает деревню. Они говорят, что это благословение. Лекарство от жизни.

Он посмотрел на меня, и в его выцветших глазах мелькнула отчаянная мольба.

— Я… я последний. Последний, кто еще помнит, что мы живы. Но я чувствую, как гниль подбирается и ко мне. Холод. Пустота.

Он схватил меня за руку. Его ладонь была ледяной.

— Сожгите их! Сожгите их котлы! Прошу вас! Может, если вы уничтожите их… их скверну… может, это еще можно остановить! Может, мои люди… очнутся!

[Системное уведомление]

Получено новое задание: [Выжигание Скверны]

Описание: Деревня Топкий Овраг поражена Священной Гнилью, распространяемой культистами Темной Цереры. Староста деревни просит вас уничтожить источники скверны.

Цели:

Уничтожить котел со скверной в амбаре.

Уничтожить котел со скверной на старой мельнице.

Уничтожить котел со скверной на кладбище.

Награда:

50000 очков опыта

Повышение репутации с фракцией «Вольные Земли»

[Случайная награда]

Ким-Чи тут же развернулся к нам, его лицо было решительным.

— План ясен. Разделяемся на две группы. Я и Бошка берем амбар и мельницу. Это, скорее всего, самые укрепленные точки. Маркус, Легенда, Шнырь, на вас кладбище. Действуем быстро, жестко. Никаких разговоров с культистами. Увидели, уничтожили. Вопросы?

— Нет вопросов. Только одно предложение, — Михаил достал свою лютню. — Давайте превратим это из зачистки в священную инквизицию! Огонь и сталь во имя света!

— Логично и эффективно. Максимальный урон по рассредоточенным целям за минимальное время, — тут же поддержал его Бошка, и в его руках уже начали плясать огненные искры.

Они были готовы. Силовое решение. Простое, прямое, понятное. Найти и уничтожить.

Но что-то не сходилось. Я смотрел на этих несчастных, бродящих по улице, и чувствовал, что мы упускаем главное. Это было слишком просто. Слишком по-игровому.

— Стойте, — сказал я, и все обернулись.

Я закрыл глаза, концентрируясь. [Взгляд Аналитика].

Мир изменился. Привычная реальность поблекла, уступив место миру систем и кодов. Жители деревни вспыхнули тускло-серым светом, подсвеченные активным дебаффом. [Апатия]. Староста светился чуть ярче, его аура мерцала, показывая, что он еще борется.

Я искал сам источник. Саму Гниль. Не ее симптомы, не ее носителей, а ее корень.

Нашел. Это не было яркое свечение. Это была почти невидимая, тонкая, как паутина, сеть миазмов. Она пронизывала всю деревню, окутывая дома, деревья, людей. Она пульсировала в такт их стонам. И исходила она не из амбара, не с мельницы и не с кладбища.

Все нити, все эти ядовитые ручейки скверны, тянулись из-за деревни. С десятков разных направлений. С северо-запада, из глубины леса. Они стекались сюда, в эту низину, как вода в сточную канаву, отравляя все на своем пути.

Котлы, ритуалы, культисты, это были не источники. Это были усилители. Ретрансляторы. Они брали уже существующую скверну и концентрировали ее, распространяя по деревне. Уничтожив их, мы бы лишь временно ослабили сигнал. Но источник остался бы.

Я открыл глаза. Голова гудела от напряжения.

— Мы не будем разделяться, — твердо сказал я.

Ким-Чи недоуменно вскинул бровь.

— Маркус? Это самое эффективное…

— Нет, — прервал я его. — Это самое очевидное. Но не самое эффективное. Корень проблемы не здесь. Эти культисты — просто садовники, которые ухаживают за сорняками. А я хочу вырвать корень.

Я повернулся к Шнырю, который внимательно слушал, не проронив ни слова.

— Шнырь. Мои глаза видят то, чего не видят другие. Я вижу след. Слабый, почти неразличимый. Он уходит из деревни, куда-то на северо-запад, в лес. Я могу указать направление, но сектор слишком широк. Можешь найти физические следы там, где я вижу лишь призрачную ауру?

Шнырь на мгновение уставился на меня, и в его глазах промелькнуло недоумение. Он не понимал, о чем я говорю, но он верил, что я не лгу.

— Покажи, — коротко сказал он.

Мы подошли к краю деревни и указал в сторону темной, неприветливой чащи. Ни дороги, ни тропинок в этом направлении не наблюдалось, но дымка вуалью растекалась вдоль кромки леса.

— Туда. Я не знаю, что там, но гниль течет оттуда.

Шнырь присел на корточки. Его пальцы коснулись влажной земли. Он замер на несколько секунд, его ноздри чуть дрогнули. Затем он поднял голову оглядываясь, прошел в разные стороны.

— Следы, — его голос был тихим, но уверенным. — Много. Ходили туда-сюда. Не крестьяне. Я могу вести, если не спешить.

Вся его фигура излучала хищную сосредоточенность следопыта, напавшего на след.

Михаил и Ким-Чи переглянулись. Их план был отброшен.

— Значит, мы идем на охоту, — с легким вздохом, в котором, впрочем, слышался азарт, произнес Михаил, перехватывая свою лютню. — И вместо того чтобы вытаптывать грядки, мы отправляемся прямиком в логово садовника. Мне нравится! Это куда более драматично!

— Но это и куда более опасно, — заметил Ким-Чи, его рука легла на посох. — Если источник там, то и охрана будет серьезнее. Мы идем вслепую.

— Мы всегда идем вслепую, — улыбнулся я. — В этом и есть смысл приключения. Идем.

Шнырь, не говоря больше ни слова, скользнул в лес, как змея в траву. Мы последовали за ним, оставляя позади деревню живых мертвецов и ее отчаявшегося старосту.

Мы шли по незаметному следу, который читал Шнырь.

Лес становился все темнее и древнее. Гигантские, узловатые деревья, похожие на скрюченных великанов, смыкались над нашими головами. Воздух стал холодным, а тошнотворный запах гнили почти невыносимым. Мы шли около часа в гнетущей тишине, нарушаемой лишь нашим собственным дыханием.

И вдруг Шнырь замер, подняв руку и указал вперед.

Тропа выводила на большую поляну. В ее центре, из земли, словно гнилой зуб, торчали руины какой-то древней башни. Но не это привлекло наше внимание.

Вся поляна была живой. Земля под ногами медленно, ритмично пульсировала, как кожа гигантского больного животного. Из трещин в земле сочился тот же сероватый, маслянистый туман. А в центре руин, там, где когда-то был вход в башню, зияла черная дыра, из которой исходило слабое, болезненное, фиолетовое свечение.

И над этой дырой, на фоне темного леса, возвышался силуэт.

Он был огромен, вдвое выше самого рослого человека. Он был соткан из переплетенных корней, гниющих листьев и черной, влажной земли. Вместо рук у него были узловатые ветви, заканчивающиеся острыми, как когти, сучьями. Вместо лица — гладкий, безликий овал, в центре которого горел единственный, большой, фиолетовый глаз, источавший ту же самую ауру гнили и отчаяния. Он стоял неподвижно, но я чувствовал, как от него исходят волны скверны и гнили, заражая все вокруг.

Это был аватар самой болезни. Источник.

И он нас заметил.

Огромный фиолетовый глаз медленно повернулся в нашу сторону, и я почувствовал, как ледяная волна апатии и безнадеги пытается затопить мой разум. Это было не просто заклинание. Это было само отчаяние, получившее физическую форму.

[Гниющее Сердце Леса]

Уровень:???

Тип: Аберрация, Босс

Фракция: Слуги Цереры (Тьма)