Переплетения 4

Глава 20

Максим так и не появился.

Весь остаток дня его капсула пустовала, а рабочее место выглядело так, словно хозяин отошел на минуту за кофе. Но он не возвращался. Ближе к вечеру в нашем защищенном чате «Альфа» появилось короткое, лишенное деталей сообщение от него:

«Непредвиденные обстоятельства. Буду утром. Готов к погружению».

Я почувствовал укол раздражения, смешанного с беспокойством. Эта его манера скрывать все за ширмой корпоративной безупречности начинала действовать на нервы.

Какие обстоятельства? Новый инструктаж? Или что-то еще?

Он был переменной, которую я не мог просчитать, «черным ящиком» внутри моей собственной команды.

Подавив это чувство, я отправил сообщение в чат «Ключников».

[Ключники][Маркус]: Команда, отбой до утра. Форс-мажор в реале. Приключение откладывается.

Ответы посыпались почти мгновенно. Михаил прислал изображение барда, театрально заламывающего руки, с подписью.

[Ключники][Легенда]: О, жестокие боги реального мира! Как смеете вы прерывать величайшую из баллад⁈

Бошка же ответил стеной математических формул, суть которых, как я понял, сводилась к тому, что эта задержка позволит ему провести более глубокий анализ собранной информации и повысить общую эффективность группы на семнадцать процентов. Под конец, Бошка обещал зайти в игру и предупредить Шныря.

День догорал.

Опенспейс постепенно пустел. Гул голосов стихал, сменяясь тихим шелестом систем вентиляции и мерным гудением серверов. Я не пошел в свою квартиру, а место этого, остался за своим рабочим столом, окруженный двумя огромными мониторами, погрузившись в единственное занятие, которое приносило мне покой. В систематизацию хаоса.

На один экран я вывел свой «Дневник исследователя», а второй превратился в сложную, многоуровневую паутину связей, которую я начал плести с первого дня в Этерии. Это было мое настоящее оружие. Не огненный шар или ледяная стрела, а информация, структурированная и проанализированная.

Я создал новый узел:

«Сумеречный Дол: Аномалия Ликантропии».

От него потянулись нити.

«Квест: Голос из Тени»

Так как именно он привел нас сюда.

«Культисты: Дети Темной Цереры»

С пометкой «непрямое воздействие, идеологическая диверсия».

Я добавил новый, красный узел.

«Романус, Ур. 120+»

Соединив его пунктирной линией с «Культистами» и поставив жирный знак вопроса.

Еще одна нить вела к NPC.

«Шнырь (аномалия NPC)»

Его неожиданные знания о двойственной природе богов.

А оттуда, самая главная, самая важная нить, тянулась к новому, сияющему золотом узлу.

«Божественная цепочка: Баланс Цереры».

Я перечитывал описание квеста, вчитываясь в каждое слово. «Услышать обе стороны великого спора». Дриада была одной стороной. Она говорила о необходимости разрушения, о гнили как о части цикла.

Но кто был второй? Ее исцеленная сестра? Или кто-то еще? И что значило «возложить Семя на алтарь»? Просто прийти и положить?

Слишком просто. Слишком по-игровому. За этим должно было стоять нечто большее.

Я просидел так несколько часов, перебирая данные, как ювелир перебирает драгоценные камни. Воспоминания о недавних днях были яркими, почти осязаемыми. Безумная погоня за Золотым Свином, чувство единения, когда мы все, включая «Стальных Братьев», смеялись над абсурдностью ситуации. Яростный, но идеально скоординированный танец в бою с боссами в Логове Тьмы. Ким-Чи, несокрушимая скала. Бошка, стихийное бедствие, направленное в нужную сторону. Михаил, дирижер эмоций. И Шнырь… Шнырь, который из простого инструмента превращался в нечто гораздо более сложное и непредсказуемое.

Вечер прошел без происшествий.

Я поужинал в пустой столовой, вернулся в свою стерильную квартиру и лег в капсулу. Сон был глубоким, ровным и совершенно лишенным сновидений. Эффективный отдых. Но я почему-то скучал по лихорадочному калейдоскопу образов, который преследовал меня пару ночей назад.

Утро встретило меня все той же идеальной тишиной и прохладой.

Когда я вошел в «аквариум», Максим уже был на месте. Вернее, его тело было здесь. Он уже лежал в капсуле, абсолютно спокойный и неподвижный, словно футуристическая мумия в саркофаге. Индикаторы на панели мягко светились, показывая, что он в глубоком погружении. Он не стал меня ждать. Занырнул в Этерию при первой же возможности.

Я прошел через офис, кивнув Борису, который, судя по всему, пришел сюда еще ночью. Его стол был переполнен пустыми чашками из-под кофе. Напротив, за своим столом, сидела Вика. Она выглядела свежей и отдохнувшей, ее рыжие волосы были собраны в аккуратный, но все равно слегка пушистый пучок.

— Доброе утро!

— Андрей! — она оторвалась от экрана, и ее глаза тут же загорелись. — Я как раз…

— … изучаешь отчеты нашего похода, что я отправил тебе вечером? — с улыбкой закончил я за нее.

— Конечно! — она ничуть не смутилась. — Это же просто невероятно! «Семя Равновесия», Дриада, божественная цепочка квестов! Ты хоть понимаешь, какую информационную бомбу ты нам подкинул? Отдел лора стоит на ушах. Мы перерываем все архивы в поисках упоминаний о культе черной Цереры. Ничего. Абсолютно чистый лист. Это призраки.

— Мы разобрались с квестом, — сказал я, садясь в свое кресло. — Полностью. Исцелили Дриаду, очистили локацию.

— Уже вижу, — она нетерпеливо застучала по клавиатуре, произнося текст вслух. — «Анализ тактики выживания против босса с механикой подавления урона и контроля пространства»… О, Андрей, это лучше любого романа!

Она с головой ушла в чтение, ее губы беззвучно шевелились, а на лице отражалась целая гамма эмоций. От удивления до чистого, ничем неприкрытого восторга.

Я смотрел на нее секунду, потом на безмятежное лицо Максима в капсуле. Пора было возвращаться в игру.

— Вика, — позвал я.

— Ммм? — она не отрывалась от отчета.

— Спасибо.

Она подняла на меня удивленный взгляд.

— За что?

— За то, что видишь в этом не просто отчет, а историю.

Она лишь улыбнулась, теплой, искренней улыбкой.

Синхронизация протоколов. Запуск симуляции.

Мир схлопнулся и тут же развернулся знакомым, уютным полумраком таверны «Волчий След». В воздухе все еще висел запах чеснока, кислого пива и вчерашнего страха, но теперь к нему примешивался свежий аромат древесной стружки. Трактирщик, похоже, воспользовался нашим отсутствием, чтобы починить рассохшиеся столы.

Команда была в сборе. Михаил и Шнырь уже ждали меня, Ким-Чи стоял в центре зала, скрестив руки на груди, с видом статуи древнего воина и азартно спорил с Башкой, непрерывно размахивающим руками.

— Абсолютно неэффективно! — гремел голос Кима. — Магические рельсы? Затраты маны на поддержание поля левитации будут астрономическими! Ты хоть представляешь себе стоимость зачарованных шпал на двести километров⁈

— А кто говорит про ману? — не уступал Бошка, тыча пальцем в наспех начерченную на полу схему. — Мы используем геотермальную энергию! Пробурим скважины до магматических карманов в Драконьих горах, поставим туда рунические конвертеры…

— … и получим нестабильный портал в план огня посреди главной торговой артерии королевства! Гениально! — саркастически парировал Ким-Чи. — Ты предлагаешь построить вулкан на колесах!

— Не вулкан, а саморегулирующуюся термодинамическую систему! — Бошка подпрыгнул от возбуждения. — Представь! Паровоз на элементальной тяге! Никакого угля, никакого дыма! Чистая, первозданная мощь огненного ифрита, заключенная в адамантиновый котел и направляемая логикой часового механизма гномов! Мы можем сделать вагоны-рестораны с вечно горячими печами, спальные вагоны с самоподогревающимися кроватями! А главное…

Монах все еще недоверчиво следил за потоком слов, льющихся из мага.

— А главное, — его глаза безумно заблестели, — мы можем установить на локомотив рельсотрон, работающий на избыточной энергии реактора! Для устранения случайных препятствий на пути!

Ким-Чи на мгновение замер, явно пытаясь обработать этот поток безумия, а потом его лицо озарилось.

— Рельсотрон… А если… если использовать не просто кинетический снаряд, а зачарованный болт с эффектом временного стазиса? Мы могли бы не уничтожать противника, а просто… замораживать их на пару минут, пока поезд проезжает!

Они уставились друг на друга, и я увидел, как между ними пробежала искра чистого, незамутненного инженерно-магического безумия.

— Боги, — прошептал Михаил, наблюдая за этой сценой, — спасите и сохраните Элладу от этих двоих.

— Ладно, гении, — прервал я их симпозиум по созданию оружия массового поражения. — Магожелезную дорогу построите в другой раз. Нас ждут приключения.

Путь до Логоса занял около восьми часов.

Наполненных спокойной, размеренной рутиной путешествия. Мы ехали по главному тракту, пейзажи менялись. Предгорья ушли, пустив вперед широкие, плодородные равнины центральной Эллады. Один раз мы разбили лагерь, Ким-Чи и Шнырь поохотились, а мы с Михаилом и Бошкой сидели у костра, обсуждая все на свете. От тонкостей рунической магии до политической ситуации в столице. Это была почти идиллия, настоящий поход.

Логос появился на горизонте внезапно. Огромный город, раскинувшийся на слиянии двух рек, увенчанный шпилями Королевского дворца и гигантской, хрустальной башней Академии Магии. Даже с такого расстояния он подавлял своими размерами.

Мы были уже в нескольких километрах от ворот, в нейтральной зоне, где сходились десятки дорог, когда я увидел отряд всадников в массивной, черненой стали, с гербом в виде сжатого кулака на табардах.

«Железный Легион». Их было около десятка, и они не просто ехали, а видимо патрулировали, двигаясь с той самой безупречной, механической слаженностью, которая была их визитной карточкой.

Во главе этого отряда, на огромном вороном жеребце, ехал широкоплечий мужчина средних лет с короткими седыми волосами и суровым, изрезанным шрамами лицом. Его тяжелый двуручный молот, висевший за спиной, казался больше похожим на осадное орудие. Бор, гильдмастер «Железного Легиона».

Рядом с ним, закованный в точно такую же броню, но без шлема, ехал еще один игрок, так же знакомый мне.

Неуязвимый.

Наши взгляды встретились.

Я услышал, как за моей спиной Михаил перестал наигрывать мелодию.

Олег увидел нас. Я заметил, как он на мгновение замер, его глаза расширились от удивления. А потом… он смутился. Да, именно смутился. Он резко отвернулся, делая вид, что смотрит куда-то в сторону, словно не заметил нас. Словно мы были просто незнакомцами.

Бор, однако, нас заметил. Он поднял руку, и его отряд остановился, перекрывая нам дорогу. Его взгляд был прикован ко мне. В нем не было ненависти. Лишь холодная, взвешенная оценка, как у мясника, разглядывающего скот.

— Маркус, — его голос был низким и рокочущим, как грохот камнепада. — Я предупреждал тебя. Напомнить, что я сказал о последствиях, если мы встретимся снова?

Я молча смотрел на него. Вся наша хрупкая идиллия путешествия рассыпалась в прах.

— Ты багоюзер. Ты жулик, который прячется за спинами своих друзей и использует нечестные приемы, — продолжал он, и каждое его слово было ударом молота. — Ты позоришь само понятие честного боя. Я добавил тебя в КОС-лист гильдии. А вот теперь, как я и обещал, мы встретились.

За его спиной воины Легиона начали спешиваться, их руки легли на эфесы мечей.

— Бор, — раздался рядом со мной голос Михаила.

Но это был не тот голос, который я привык слышать. Исчезла театральность, исчезла игривость. Это был голос холодный, резкий и полный такой власти, что даже Бор на мгновение замер.

Михаил слез с коня и сделал шаг вперед.

— Тебя, кажется, не учили манерам, вояка. Когда говоришь с кем-то уровня Маркуса, следует проявлять уважение.

Все замерли. Даже я.

Что, черт возьми, он делает?

Олег, Неуязвимый, смотрел на Михаила с открытым ртом, он явно испытал шок от этой фразы.

— Ты… — прорычал Бор, его лицо побагровело от ярости. — Бард. Ты смеешь говорить со мной в таком тоне?

Михаил усмехнулся. И эта усмешка была полна такого высокомерия, такого презрения, что мне самому стало не по себе.

— Я не просто бард. Я Легенда, — он произнес свой ник так, словно это был титул короля. — А еще, я Михаил Соколов.

Бор опешил. Он смотрел на Михаила, потом на меня, пытаясь обработать информацию.

— Сними КОС, — ледяным тоном закончил Михаил. — Это не просьба, а приказ.

На несколько долгих, звенящих секунд воцарилась тишина. Бор смотрел на нас, его челюсти были сжаты так, что на скулах заходили желваки. Я видел, как он борется с собой. Его воинская честь требовала сдержать слово и стереть меня в порошок. Но логика солдата подсказывала ему, что он вот-вот ввяжется в неприятности, из которых не сможет выбраться.

Наконец, он с коротким, яростным рыком отвернулся.

— КОС с игрока Маркус снят, — прорычал он. — Отряд, за мной!

Не говоря больше ни слова, он развернулся и двинулся от нас в противоположную сторону. Его воины, бросая на нас удивленные и недоуменные взгляды, последовали за ним. Олег, Неуязвимый, последним садился в седло. Он бросил на Михаила взгляд, полный такого смятения, какого я еще никогда не видел в его исполнении.

А затем они ускакали, оставляя нас в облаке пыли.

Мы молчали, глядя им вслед.

— Миха… — наконец произнес я, но не смог подобрать слов.

Он повернулся ко мне, и на его лице снова была привычная, беззаботная улыбка. Но глаза… в его глазах все еще горел тот холодный, властный огонь.

— Не сейчас, капитан, — он тяжело вздохнул. — Не сейчас…

Я смотрел, как их фигуры тают в дымке, и пытался осознать то, что только что произошло.

Это был не просто блеф. Это была демонстрация силы, но совершенно иного порядка.

— Миха, ты можешь объяснить… — начал было я, но Ким-Чи меня опередил.

— Легенда, что это, черт возьми, было? — монах спрыгнул с коня, его лицо выражало полное недоумение. — «Железный Легион» одна из самых дисциплинированных гильдий на сервере. Бор, фанатик чести. Он скорее позволил бы себя убить, чем нарушить свое слово. А ты… ты просто приказал ему уйти, и он ушел! Он тебе что, должен?

Михаил посмотрел на него долгим, тяжелым взглядом, а затем устало вздохнул, и вся властность исчезла с его лица, оставляя лишь тень глубокой, тяжелой печали.

— Да, Ким, — тихо сказал он, возвращаясь к своему коню. — Он мне должен. Давай просто оставим это. Проблема решена.

Он вскочил в седло с несвойственной ему резкостью, давая понять, что тема закрыта.

Остаток пути до Логоса мы проделали в молчании, но оно было наполнено невысказанными вопросами. Тайна Михаила, как оказалось, имела куда более глубокие корни, чем я мог себе представить.

И вот, наконец, мы въехали в Логос.

Если Лирия-Порт был сердцем коммерции, то Логос был мозгом и душой всего королевства. И этот мозг гудел.

Первое, что меня поразило — это масштаб. Все было больше, выше, величественнее. Стены города, казалось, подпирали небеса. Ворота были настолько огромны, что в них мог бы въехать небольшой корабль. Улицы, вымощенные гладким, отполированным до блеска камнем, были шире, чем главная площадь в Лирии-Порте. А дома устремлялись ввысь, пятиэтажные, украшенные сложной резьбой, статуями и витражами.

Но не это было главным. Главным были люди. Игроки.

В Лирии-Порте игроки были заметной, но все же частью общего потока, смешиваясь с тысячами NPC. Там можно было идти по улице и видеть, как торговец-NPC продает товары игроку, а стражник-NPC разгоняет толпу.

Здесь все было иначе. Здесь игроки были самим потоком. Их были не сотни, их были тысячи, десятки тысяч. Они заполняли улицы сплошной, бурлящей, невероятно живой массой. На каждом углу кто-то кричал, зазывая в свою лавку. У ворот стояли не просто NPC-стражники в стандартной броне. Рядом с ними, скрестив руки на груди, стояли игроки в сияющих, эпических доспехах, с гербами своих гильдий на плащах. На табличке над их головами было написано:

«Гильдия „Серебряные Грифоны“ несет стражу. Ваша безопасность — наша работа».

Они выполняли функции городской стражи.

— Невероятно, — прошептал Бошка, его глаза были широко раскрыты. — Уровень концентрации активных аномалий превышает все расчетные модели! Это же… это живой улей!

Он был прав. Это был улей. Мы с трудом вели коней сквозь толпу. Мимо нас проносились группы игроков, спешащие на рейд. Вот отряд в одинаковых синих мантиях маги из какой-то гильдии, смеясь, обсуждали новый спелл. Вот тяжело бронированный танк, ведя за собой хилера, прокладывал себе дорогу, как ледокол. А вот одинокий плут, скользнув между ними, как тень, исчез в переулке.

Я увидел игрока-кузнеца, который прямо на улице, развернув свою портативную наковальню, чинил сломанный меч другому игроку. Рядом с ним игрок-алхимик продавал зелья, его прилавок был уставлен сотнями пузырьков всех цветов радуги. Даже нищие, просившие милостыню на паперти собора, были игроками, отыгрывающими свою роль с пугающей убедительностью.

Мой мир, моя тщательно выстроенная картина Этерии как сложной, но все же управляемой ИИ системы, трещала по швам. Я всегда думал, что NPC, это основа мира, его скелет, а игроки лишь кровь, что течет по венам. Но здесь игроки были и скелетом, и кровью, и нервной системой.

Они были самим миром.

Лирия-Порт, Полуостров Первых Шагов, Великие Болотины… все это были не просто стартовые локации. Это были ясли. Карантинные зоны, куда система помещала новичков, давая им привыкнуть к миру, взаимодействуя в основном с предсказуемыми NPC. А настоящая игра, настоящая Этерия начиналась здесь. Где игроки сами создавали контент, сами писали историю, сами были экономикой и политикой.

Я чувствовал себя так, словно всю жизнь прожил в маленькой, уютной деревне, а потом впервые попал в гигантский, ревущий мегаполис.

— Вперед, — сказал я, стряхивая с себя оцепенение. — Нам нужно к центральной площади.

Путь занял у нас почти полчаса. Мы двигались в сплошном потоке тел. Воздух был наполнен обрывками разговоров, споров о лучшем билде, слухов о новом мировом боссе, смехом, криками и музыкой. Михаил был в своей стихии. Он впитывал все это, его глаза горели, он уже, казалось, слагал в уме новую балладу. «Оду Великому Городу». Ким-Чи, напротив, был расслаблен, видимо, уже привык к этому бурлящему хаосу столицы. Шнырь же просто исчез, растворился в толпе, но я знал, что он где-то рядом, в тенях, изучает этот новый, опасный мир.

Центральная площадь Логоса была произведением искусства. Огромное пространство, окруженное величественными зданиями. Королевским дворцом, Академией Магии, Великим Собором и штаб-квартирой Гильдии Торговцев. А в самом центре, на возвышении, стоял он. Путевой Камень. Он был огромен, втрое выше, чем тот, что я видел в Лирии-Порте, и испещрен не простыми рунами, а сложной, светящейся вязью, которая, казалось, жила своей жизнью.

— Вот и наша первая цель, — сказал Ким-Чи, с видимым облегчением глядя на камень.

Мы спешились и, ведя коней в поводу, пробились к нему. Я положил руку на гладкую, теплую поверхность. Камень отозвался глубокой, низкочастотной вибрацией.

[Системное уведомление]

Путевой Камень Логоса активирован. Теперь вы можете перемещаться в эту точку.

Задание [Расширение горизонтов] обновлено.

Цель: Активировать Путевой Камень в Логосе. (выполнено)

Цель: Активировать Путевой Камень в Цитадели. (не выполнено)

Рядом со мной Бошка издал торжествующий вопль.

— Есть! Половина дела сделана!

Его радость была настолько искренней, что я невольно улыбнулся.

— Это была лишь очевидная логистика, Бошка.

— Логистика, это поэзия эффективности! — провозгласил он, и я понял, что спорить бесполезно.

Теперь, когда у нас была точка привязки, мы могли немного расслабиться. Первым делом нужно было найти место для ночлега. Не просто комнату в таверне, а временную базу.

— Михаил, ты здесь ориентируешься лучше нас. Нам нужна хорошая, но не слишком приметная гостиница, — сказал я. — В Среднем Городе. Где много народу, но мало лишних глаз.

Михаил хитро улыбнулся.

— Я знаю одно такое место, капитан. «Серебряная Лютня». Держат ее гномы, а это значит, что там чисто, надежно и никто не задает лишних вопросов, если ты платишь вовремя.

Гостиница оказалась именно такой, как он и описал. Зажатая между лавкой алхимика и мастерской картографа, она не бросалась в глаза, но внутри была на удивление просторной и уютной. Хозяин, седобородый гном по имени Торин, смерил нас оценивающим взглядом, взял плату вперед и, не говоря ни слова, выдал ключи.

Мы сняли два смежных номера на втором этаже. Один для меня и Михаила, и один побольше, для Кима, Бошки и Шныря.

— Итак, — сказал я, когда мы собрались в моем номере. — Мы в Логосе. Первую задачу выполнили. Теперь нам нужно разработать план дальнейших действий. Но сначала, отдых.

Я посмотрел на своих спутников. На уставшего, но довольного Ким-Чи. На возбужденного Бошку, который уже что-то строчил на своем невидимом интерфейсе. На Михаила, который молча смотрел в окно на кипящую жизнью улицу, и на Шныря, который, как всегда, стоял в самом темном углу комнаты, словно часть тени.

Наша странная, невозможная команда была в самом сердце мира. И я чувствовал, что настоящая игра только начинается.

Михаил попросил меня переговорить с глазу на глаз.

Мы поднялись в снятый номер, оставив остальных в общей комнате, где Ким-Чи и Бошка уже с головой ушли в обсуждение преимуществ и недостатков различных типов осадных машин.

Комната была простой и функциональной. Две кровати, стол, пара стульев. Михаил не стал садиться. Он прошел к окну, за которым бурлил жизнью и огнями вечерний Логос, и на мгновение замер, глядя на этот живой, дышащий улей. Затем он обернулся, и на его лице не было и тени обычной бардовской беззаботности. Оно было серьезным, собранным и невероятно усталым.

— Капитан, — начал он, — нам нужна абсолютная тишина.

Я понял, о чем он. Кивнув, я наблюдал, как он достает из своего инвентаря большую перламутровую раковину. Он поставил ее на стол, и комната наполнилась едва заметным, низким гудением, словно далекий шум прибоя. Мир за окном не исчез, но все звуки, доносившиеся с улицы гул толпы, крики торговцев, цокот копыт. Все это мгновенно стихло. Словно кто-то накрыл нас огромным, звуконепроницаемым колпаком.

Михаил сел напротив меня. Его пальцы нервно перебирали край бархатного камзола.

— Ты спрашивал, что произошло, когда я выпал из игры у ворот Лирии-Порта, — начал он тихо. — Я тогда ушел от ответа. Но после того, что случилось с эмиссаром… после этой засады, я больше не могу молчать. Это касается тебя. Напрямую.

Он сделал глубокий вдох.

— «Третья Сила», о которой говорил эмиссар. Я знаю, кто они. Их называют «Охотниками».

Он произнес это слово так, словно оно оставляло на языке вкус яда.

— Это… это теневое правительство. Не только Лирии-Порта. Всего мира игры. Они не просто играют в Этерию. Они считают ее своей собственностью. Новым этапом эволюции, который должен быть под их полным контролем. Их цель не только деньги, но и власть. Абсолютная власть над правилами новой реальности. Они не брезгуют ничем. Шантаж, подкуп, убийства в игре, чтобы устранить конкурентов. И не только в игре.

Его взгляд стал тяжелым, почти невыносимым.

— Похищения в реале, — он произнес это почти шепотом. — Это их почерк. Когда они находят кого-то, кто представляет для них интерес или угрозу, кого-то, кого нельзя купить или запугать… они просто забирают его. Лучшие медицинские капсулы, полная поддержка жизнеобеспечения. И полный, круглосуточный доступ к нейроинтерфейсу. Живая марионетка. Игрок, который никогда не выходит из игры, потому что не может.

Я слушал его, и ледяной холод, не имеющий ничего общего с магией, начал расползаться по моим венам. Я вспомнил фургон. Профессиональные, отточенные движения наемников. Слова Сергея:

«Они работали, а не дрались».

Они хотели меня 'хватить, а не причинить вред. Все детали, которые я до этого отложил в сторону как аномалии, вдруг сложились в единую, ужасающую картину.

Мое лицо, должно быть, изменилось, потому что Михаил замер на полуслове и уставился на меня. В его глазах отразилось сначала недоумение, а затем ужасающее, медленное осознание.

— Нет… — прошептал он. — Андрей… тебя тоже пытались похитить?

Я не ответил. Я просто смотрел на него, и мое молчание было громче любого крика.

— Клянусь всеми богами, истинными и ложными! — он вскочил на ноги, его кулаки сжались. — Я не знал! Андрей, я клянусь, я не знал! Я слышал об этом… телефонные разговоры моего отца… но я никогда…

Он был искренен. В его голосе звучала такая боль и ярость, что сомневаться было невозможно. Это была не игра актера. Это был крик человека, который только что понял, что его собственный мир, его собственная семья, чуть не уничтожила его единственного друга.

— Твой отец? — тихо спросил я, и этот вопрос был ключом к последней, самой страшной загадке.

Михаил медленно опустился на стул. Он выглядел так, словно из него выпустили весь воздух.

— Он не просто один из них, — глухо сказал он. — Он один из основателей «Охотников». Он… он видит в «Страннике» не чудо, не новую форму жизни. Он видит в нем идеальное оружие. Инструмент абсолютного контроля. А я… Я для него всегда был лишь побочным продуктом. Неудачным вложением. Слишком хрупким для реального мира. Поэтому я и сбежал сюда. В Этерию. Думал, что здесь я смогу быть кем-то другим. Кем-то… свободным. Но я не могу сбежать. Я не участвую в их делах, меня к ним и близко не подпускают. Но я слышу. Обрывки разговоров по телефону, когда он думает, что я сплю…

Он замолчал, глядя в одну точку.

— Я должен был догадаться раньше. Когда ты рассказал мне про свой статус… про «Сверхперсонажа»… Я слышал, как отец обсуждал «новую аномалию, которую выделил сам Странник». Они искали тебя. Все это время. Ты был их целью номер один. И я, идиот, сам привел их к тебе.

— Ты не мог знать, Миха.

— Должен был! — он ударил кулаком по столу. — После того случая у ворот… я начал слушать внимательнее. Я понял, что это не просто совпадение. И я узнал еще кое-что, Андрей. То, что делает наше положение еще в сто раз хуже.

Он наклонился ко мне через стол, его голос снова превратился в шепот.

— В «НейроВертексе» есть крот. Один из «Охотников». Я не знаю, кто. Но он на высоком посту. Очень высоком. Он сливает информацию. О тебе. Обо всех разработках. О каждом вашем шаге.

Мир сузился до размеров этой тихой, изолированной комнаты. Угроза была не снаружи. Она была внутри. «НейроВертекс» был не моей крепостью. Он был ловушкой, которую кто-то другой уже начал разбирать по частям.

— Я пытаюсь выяснить, кто это, — продолжал Михаил, его голос был напряженным. — Это будет сложно. Но я должен…

Он не договорил.

В этот момент перламутровая раковина на столе слабо засветилась. Низкое гудение, до этого бывшее почти неслышным, сменилось мелодией, чистой, неземной, и невероятно печальной. Голос, сотканный из самого света и звука, разнесся по комнате. Он был не в ушах. Он был прямо в голове.

«Простачок Легенда…»

Мы с Михаилом замерли, глядя на раковину.

«Твои знания — ловушка…»

Голос был спокоен, но в нем слышалась такая древняя скорбь, что у меня по спине пробежали мурашки.

«Беги, пока не поздно… Беги…»

Мелодия оборвалась. Свечение раковины погасло. Но эхо голоса все еще звенело в моем сознании.

Я посмотрел на Михаила. Его лицо было бледным, как полотно. Глаза широко раскрыты от ужаса, смешанного с благоговением.

— Что… что это было? — прошептал я.

— Я… я не знаю, — он заикался, его взгляд был прикован к раковине. — Она никогда… она просто блокировала звук…

Внезапно он схватился за голову, его лицо исказила гримаса боли.

— Логи! Системные логи! — выкрикнул он, и его аватар начал мерцать. — Они сыплются… сотнями! Капитан, меня…

Его фигура вспыхнула и исчезла. На стуле, где он только что сидел, остался лишь слабый, тающий ореол света.

[Системное уведомление]: Игрок [Легенда] вышел из игры.