Папа ищет работу

Высокий добрый человек

Мой папа, как и жабы, был очень прыгучий. Поэтому родители отдали его сперва на волейбол, а после папу переманили в команду по баскетболу: там он мог не только высоко прыгать, но ещё и толкаться. Толкаться папа любил так же сильно, как есть манную кашу.

Но заставить меня играть в баскетбол у него не вышло, хотя порой мне казалось, что я тоже очень высокая.

Заходя в подъезд, папа всегда пригибался, будто мог удариться о потолок головой. Под деревьями пытался защититься от свисавших веток. Опасными казались ему и низкие балконы, и лески с сохнущим на балконах бельём. Кажется, один метр восемьдесят три сантиметра в голове папы были гораздо больше и возвышенней, чем на рулетке.

Покончив со спасением жаб, папа вернулся к поискам работы.

За последние три месяца в городе искали:

Мне очень хотелось, чтобы папа стал тайным покупателем мармелада или попробовал себя в качестве фотографа единорогов (ведь он уже работал фотографом для муз), а мама предложила пойти махателем звёздам («Жительницам неба тоже иногда хочется получить привет от человечества», — задумчиво сказала она) или собирателем надувных кругов. Просто потому, что это очень романтично.

Но папа вспомнил, что вообще-то он — высокий человек и вполне может называть себя ещё и добрым.

«А вдруг мне предложат гладить слонов? Или собирать яблоки, которые сами падают и лопаются при виде злых людей?» — предположил он. Слоны и яблоки ему нравились.

Телефон загудел длинными гудками, соглашаясь с папой.

Трубку взял человек с очень высоким голосом и сразу попросил папу назвать его рост и прочитать стихотворение.

«У лукоморья — дуб зелёный…

И днём и ночью кот учёный…» — радостно начал папа. Высокий голос одобрительно закивал, трубке стало щекотно от папиных усов, она хихикнула и попросила папу записать адрес и время собеседования.

Мы с мамой гадали, чем папе предложат заниматься на новой работе. Я говорила, что высокие добрые люди кормят зефиром жирафов. Мама — что они поливают деревья. Ещё я подумала, что высокий добрый человек чинит светофоры — чтобы они показывали только зелёный свет. А мама ответила мне, что высоким добрым людям приходится ходить по городу и улыбаться окнам первых этажей: на первых этажах нет балконов, и их жителям обычно живётся совсем невесело. «Может, так государство решило подбодрить их?»

Тут папа вернулся домой и остановил нашу игру.

Оказалось, что в огромном ДК имени Кнопкина, куда папу пригласили на собеседование, прятались маленький театр, три детских кружка и целый хор для невысоких людей. Крошечные певцы, актёры, художники, танцоры и скульпторы были ростом с первоклассника, а вот потолки в ДК были огромные, как на вокзале. По залам разносилось эхо тонких голосов, всюду высоко висели люстры, в которых то и дело перегорали лампочки.

«Уважаемый Аркадий! ЖЭК больше не готов каждый день отправлять к нам мастера, чтобы заменить лампочку, поэтому вместе с директором ДК мы решили пригласить высокого доброго человека, который бы сам проверял и заменял лампочки».

Такими словами папу встретил руководитель театра Максим Цойкин, протянув папе крошечную руку. Папа наклонился, крепко, но аккуратно её пожал. Человек засиял, как лампочка.

«Вы такой высокий!» — с восхищением сказал директор ДК.

Папа кивнул ему и тут же покраснел от смущения.