Папа ищет работу

Папа учится летать

Я ненавижу школьные линейки и утренники. Стихи наизусть, бантики, натёртые до блеска туфли и ботинки, цветы под носом, от которых хочется чихать, — собрания и официальности кажутся мне бесполезностями. В школьном альбоме нет фотографий, где я бы смотрела в камеру, не гримасничала или не закрывала глаза. Но вот парады! Да ещё с воздушными шарами…

Это был волшебный день! Папа в белом мундире с голубо-зелёными полосками на погонах стоял на балконе. Рядом с ним, в синем мундире, стоял дядя Стёпа. Оказалось, что он прилетел к нам не просто в гости, а по поручению верховного главнокомандующего, который когда-то был директором их с папой школы. И этот верховный-то и решил, что папа должен командовать воздушными шариками!

Папа держал спину ровно и всё время улыбался. Мимо нашего балкона, словно огромное, медленное облако, плыл целый остров воздушных шаров. Приставив руку к голове, папа отдавал честь своей летающей армии, а шарики кивали ему в ответ.

На парад в честь папы собрался весь город: толпа детей заняла наш двор, дети сидели на балконах, дети висели на деревьях и на качелях. Я, ужасно гордая и счастливая, стояла за спиной у дяди Стёпы и тоже махала рукой шарикам и детям. После парада был торжественный ужин, потом — мини-салют, а потом… наступила ночь.

Всю ночь мне снился один и тот же сон, удивительно тяжёлый после такого воздушного дня: во сне папа улетел от нас в Африку, схватившись за связку шариков, а я осталась дома, пыталась привязать охапку синих шаров к фортепиано, чтобы отправить его папе. Но оно всё никак не взлетало и даже на сантиметр не поднималось над землёй…

Служба папы в воздушной армии состояла из утреннего смотра «солдат» в настоящей военной части, в огромном гараже (ангаре), где под потолком летали тысячи воздушных разноцветных головастиков-шаров. После папа распределял шарики по городским паркам, циркам и детским садам, а также отдавал приказ о надувании «стратегического запаса» шаров для военной части.

Теперь наш военачальник возвращался домой не на машине, не на автобусе — а на огромной связке шаров. Подлетая к дому, тоненькой иголкой, один за другим, он лопал шарики, чтобы снизиться. И приземлялся на балкон.

Оставшаяся связка шаров доставалась мне!

«Папа, а как это — летать на воздушных шариках над городом?» — Я всё не отставала от отца.

«Немного неудобно — особенно если ветер дует не в сторону нашего дома… Вчера, помнишь, я вернулся поздно? Потому что улетел в Центральный парк. А ещё нос может чесаться, но за шарики нужно держаться обеими руками! И… страшно уронить ботинок: вдруг он упадёт кому-нибудь на голову?»

Начальником шаров папа работал целых два месяца! Весь август и сентябрь. За это время не обошлось без приключений. Однажды в цирке несколько шаров устроили бунт и улетели под купол, к акробатам. Папа приехал прямо с полигона, чтобы разобраться. Непослушные шары были связаны и отправлены… в детский сад, в группу с мальчиками, у которых начали выпадать молочные зубы.

Ещё как-то раз в зоопарке шары напали на жирафа. Жирафа спасли и после откармливали пастилой и мармеладом, а непослушных воздушных солдат пришлось «усыпить» — проткнуть и выкинуть в урну на глазах у других шариков. Ох, какой суровой может быть служба в воздушной армии!

А потом началась настоящая, дождливая, холодная осень. Парки закрыли, аттракционы уснули до весны, и воздушные шарики расквартировали по домам лётчиков.

В первый понедельник, когда за окном лил ужасный дождь и ни один шарик не пролетел мимо нашего балкона, папа сидел на кухне и пил кофе. Из приоткрытого шкафа выглядывал его белоснежный мундир.

— Восемь месяцев отпуска… — тяжело вздохнул папа. — Я же с ума сойду.

Словно верный пёс, ждавший под столом, когда хозяин наденет в коридоре ботинки и позовёт его гулять, — газета лежала на краю стола и призывно виляла уголком первой полосы.

Где-то внутри неё папу ждали объявления и предложения новой работы.