Папа ищет работу

Мама делает папе стрижку

Если честно, я ждала, что после собеседования папа придёт домой с шаром сахарной ваты или перистой подушкой для тренировки: по-другому я не могла представить облако, которое можно подстричь. Но он вернулся с брошюркой, которая поместилась в карман его куртки. Это оказалась инструкция по использованию монтажного крана.

«Я буду поднимать сам себя в кабинке крана и большими садовыми ножницами подстригать вихры облаков», — сиял, как солнце, папа.

Работа ему явно нравилась.

Теперь по утрам мы вместе выбегали на улицу: папа снова стал быстро выпивать кашу и закусывать её кофе, а мама — ласково целовать его в лысину и закрывать за нами дверь. Наступал дождливый ноябрь — и работы у папы было много! Он ходил на работе в халате, завод облаков не был похож на замок — это была скорее огромная кухня школьной столовой. В больших-больших кастрюлях варились, перед вентиляторами сушились, в холодильниках замораживались облака. Их надували газовыми баллонами, расчёсывали огромными щётками и подстригали, стоя на стремянках или монтажных кранах. Как-то раз папа принёс домой локон грозовой тучи, и я целый вечер просидела на подоконнике, наблюдая, как маленькое облако поливает алоэ. Вначале оно было серым, потом — белым, а после совсем растаяло.

Папа сильно уставал и совсем не отдыхал. Он перестал играть на фортепиано и иногда, только зайдя домой, тут же засыпал в кресле. В один из таких вечеров мама аккуратно подстригла его, ставшего совсем лохматым. Папа даже не заметил перемены, когда проснулся.

Но его новую стрижку оценили на работе! Директор завода облаков похвалил папину чистую лысину и аккуратные, ровные облака волос у висков. И попросил привести на завод мастера, сотворившего эту красоту. А дальше случилось то, что никто толком не может объяснить. Папу уволили, а маму пригласили работать на завод облаков на его место. Мне трудно рассказывать, как ругались родители, как были оба расстроены и рассержены. Мама разбила три папиных любимых кружки для какао, папа — флакон французских духов, четыре вазочки и часы с кукушкой, которые ему давно не нравились.

Помирились они только через неделю, когда папа наконец простил маму. Он перестал дуться, как туча, отказываться от еды и по ночам играть на фортепиано какую-то грустную, пугающую музыку, похожую то ли на ураган, то ли на шторм, то ли на очередь к стоматологу.

Мама тоже простила папу и с его разрешения надела белый халат, положила в карман ножницы и отправилась на работу на завод облаков. «Мы договорились на полставки, — радостно сообщила вечером мама. — Я смогу всё так же готовить вам завтрак и ходить в магазин, но буду успевать подровнять виски и уложить чёлку паре очень серьёзных туч».

«А я — снова искать работу», — ответил папа.