Осада вечности

Глава 8

С первого взгляда могло показаться, будто Пэт Эдкок — настоящей Пэт Эдкок, как она думала о себе, — нечего сказать своим трем копиям. Как раз таки наоборот. У нее накопилась уйма вопросов, на которые не терпелось получить ответ. Другое дело, что Пэт не знала, с чего начать.

Известие о том, что одна из них беременна, моментально выбило ее из колеи. Причем надолго. Пэт Эдкок ни разу не была беременна, более того, это не входило в ее планы. Не считая разве что тех редких моментов, когда ее посещало какое-то смутное желание, которое, впрочем, тотчас и улетучивалось. Времени на воспитание детей просто не было. Вот почему она молчала как рыба в ожидании дальнейших распоряжений, затем покорно поднялась на борт самолета.

Зам и еще пять или шесть человек пытались совладать с Джимми Лином. То есть с тем Джимми Лином, который только что вернулся из космоса и теперь отказывался сдвинуться с места, требуя, чтобы ему срочно предоставили возможность связаться с китайским консулом в Ванкувере. Кстати, этот самый Джимми Лин оказался отцом ребенка одной из троих Пэт.

Такое просто не укладывалось в голове.

Было слышно, как снаружи разговаривают на повышенных тонах. Как оказалось, конфликт возник между Замом и канадским полицейским, причем, судя по всему, верх одерживал последний. Уверенный в своей правоте, он упрямо тряс головой. Кстати, канадец был не один — позади него полукругом выстроились еще с десяток других.

Очевидно было и то, что Зам пытался конфликт уладить. В следующее мгновение он повернулся и со словами «канадские говнюки» взбежал по трапу.

— Сначала они увели у нас бабулю, а теперь подавай им китайца, — не унимался он, хотя и негромко. — Да за такое дело их перестрелять мало!

И во всеуслышание добавил:

— А вы пошевеливайтесь! Нечего рассиживаться. Летим домой.

Не успели они подняться в воздух, как действие начало развиваться дальше. Несмотря на то что предупредительный знак «Пристегнуть ремни» еще не погас, агенты поднялись с мест и направились кто куда. Полковник Морриси пересела к столику у окна, откинула крышку клавиатуры и быстро пробежала пальцами по кнопкам.

— Ну вот, теперь пошла запись, — обернулась она к коллеге.

— Давно пора, — отозвалась та. — Кстати, я вице-зам, Дейзи Феннел. Вряд ли мы с вами раньше встречались. Я прилетела тем же самолетом, что и директор. У меня к вам несколько вопросов. Нет, сначала, к вам, агент Даннерман. — Вице-зам повернулась к тому, что с бородой. — Изложите все с самого начала, с того момента, как вы отправились в экспедицию на «Старлаб».

Но новый Даннерман в ответ лишь покачал головой.

— Сначала лучше накормите нас.

Вице-зам повысила голос, одновременно слегка понизив его температуру.

— Агент Даннерман, — произнесла она ледяным, не терпящим возражения тоном, — вы будете делать то, что вам…

Даннерман продолжал упираться:

— Имейте совесть! Вы и не представляете, в каком мы состоянии. Нас несколько месяцев пичкали каким-то дерьмом, и мы помираем с голоду!

Вице-зам открыла рот, чтобы возразить, но полковник Морриси опередила ее. Наклонившись к коллеге, она что-то зашептала ей в ухо, а затем произнесла во всеуслышание:

— Хорошо, я об этом позабочусь. Пожалуйста, Дэн, начинай рассказывать, еду тебе сейчас принесут.

— Другое дело, — согласился тот. — Только давайте поживее. Пэт отметила про себя, что в ответ Хильда Морриси наградила его укоризненным, хотя и полным симпатии взглядом.

— Начинайте, — скомандовала вице-зам. — Итак, вы приблизились к орбитальной станции и…

Даннерман кивнул:

— Первое, что нам бросилось в глаза, — с одной стороны спутника словно вырос какой-то пузырь, которого там отродясь не бывало.

Тут не выдержала Пэт:

— Совсем не так! Ничего мы не увидели. То есть я ожидала его увидеть, потому что такое изображение поступило с бортовой камеры. Но его там не оказалось.

— Прекратите, — вмешалась вице-зам. — Вы тоже получите возможность высказаться. А пока я записываю показания агента Даннермана.

Новый Даннерман с любопытством взглянул на Пэт и продолжал:

— На борту орбитальной станции нам сразу бросились в глаза происшедшие там перемены. Она изменилась до неузнаваемости. Повсюду новая техника, новое оборудование. Причем какого мы отродясь не видели. Станция была набита им, что называется, под завязку. — Даннерман на секунду умолк. — И все время, пока мы там находились, нас не оставляло чувство, что за нами следят.

Даннермана было не остановить. Он продолжал свой рассказ, вернее — Пэт была убеждена, — свой чудовищный вымысел, однако три другие Патриции Эдкок то и дело кивали и дружно поддакивали. Но ведь все было совершенно не так!

Или все-таки?.. Может, это с ее памятью не все в порядке, раз она ничего не помнит?

Пэт даже не заметила, когда им принесли поесть. Четверка вновь прибывших с жадностью набросилась на еду.

Эдкок тоже взяла себе тарелку и обнаружила, что угощение вполне приличное, не зря же они летят самолетом Зама. Им был предложен салат, причем листья не вялые, а сочные и хрустящие, огурцы, нарезанные аккуратными кружочками и без кожицы, несколько колечек лука и пять видов соуса на выбор в серебряных соусницах. Вскоре от салата остались одни воспоминания. Затем последовали бифштексы — каждый кусок весом не менее полкило, румяный, с золотистой корочкой. К тому моменту, когда стюарды поставили на стол эти кулинарные шедевры, все три Пэт и второй Даннерман (первый, как только они поднялись в воздух, удалился в личные апартаменты Зама) уже прикончили салат, запивая молоком из высоких стаканов, которые настоящая Пэт едва успевала наполнять. К сожалению, поглощение пищи прервало другой не менее важный процесс — дачу показаний, чем Пэт и решила воспользоваться.

— Дэн, — обратилась она к родственнику, — я ничего подобного не помню!

— Неудивительно, — мягко произнес он. — Это Чудик позаботился. Стер твою память.

— Что-что?

Даннерман расплылся в хитроватой улыбке, но тут вторая Пэт потянула его за руку. Даннерман посерьезнел.

— Ты тут ни при чем. Они еще и не то выделывают. Ой, а это еще что?

Стюарды подали фруктовый салат, но все четверо прибывших издали дружный вопль:

— Не надо!

— Лучше порадуйте нас чем-то другим, — сказал кто-то из них. — Чем-то таким, что нельзя заморозить, а затем снова разогреть в микроволновке! — После этой тирады он переключил внимание на Пэт. — Все эти месяцы мы питались старыми запасами, оставшимися на «Старлабе». То, чем нас здесь накормили, все равно что пища богов. Мы тут как в раю. Для полного счастья не хватает лишь ванны.

Вторая Пэт сочла своим долгом извиниться:

— Мы слишком долго были вынуждены обходиться без подобного рода удобств. Особенно бедняжка Пэт-5. Мы с Патрицией чудом сумели поплавать в бассейне насколько дней назад. Кстати, наверное, нам стоит объяснить имена. Это Розалин придумала. Я — Пэт номер один. Это Пэтрис. Номер пять — это та, что беременна. А как вас звать?

— Меня?

Пэт об этом даже не задумывалась. Обычно ее звали Пэт либо доктор Эдкок. Ведь имя дается нам на всю жизнь, и мы даже не задумываемся о его смысле, принимая как данность. Вот и Пэт не задумывалась, пока не столкнулась с проблемой. Оказывается, на ее имя уже претендуют трое других.

— Как угодно, только не Пэтси, — посоветовала Пэтрис. — Пэтси у нас уже была. Она умерла.

Пэт номер один прикусила губу — было заметно, что внутри у нее идет борьба.

— Черт возьми, давайте об этом чуть позже. А что касается имени… ладно, ты будешь просто Пэт, а я Пэт номер один.

— Благодарю, — пролепетала Пэт несколько озадаченно.

В этот момент в салоне снова появились стюарды, неся подносы с горячим яблочным пирогом и мороженым.

— Приносим извинения за задержку, — объяснил один из них. — В кубрике обосновались ваши уродцы, и все водят носом, что бы им такого поесть. Из-за них там не повернуться!

— А вонь какая! — подтвердил другой.

Из апартаментов Зама в салон, причем в приподнятом настроении, вернулся настоящий Даннерман.

— И мне кусочек! И кофе, пожалуйста. А потом пивка!

— Пивка! — смакуя каждый звук, повторил другой Даннерман. Первый же расплылся в улыбке.

— Эх, пропустили мы с вами представление! Сейчас весь мир слетелся в Калгари. Украинцы требуют вернуть им Арцыбашеву, китайцы мигом наложили лапу на своего Джимми Лина. А представители Флориды подняли крик, почему им не привезли второго генерала Деласкеса.

— Мартин умер, — прокомментировал бородатый Даннерман, как только у него немного освободился рот. — По крайней мере мы так думаем.

— Конечно, начальство критиковать не принято, но сдается мне, в данном случае Зам дал маху — не стоило выбирать Канаду в качестве места посадки.

Пэт шикнула на него и повернулась к Номеру Первому:

— То есть как — умер?

Вопрос был краток и прост, зато ответ на него долог и наводил на грустные размышления. Генерал Деласкес, которого Пэт пригласила в качестве второго пилота, остался на станции, чтобы дать остальным возможность бежать. Бежать? Откуда? С какой целью? Там у них началось что-то вроде войны. Нет, настоящей войны. Что еще за война? Ну, насколько им известно — такая, от которой вскоре станет жарко во всей Вселенной. Вице-зам Феннел вздохнула:

— И долго нам еще выслушивать этот бред? Давайте лучше вернемся к самому началу. К тому моменту, когда вы вступили на борт станции.

Если все эти люди говорят правду — а Пэт подозревала, что так оно и есть, ведь с какой стати им лгать, — то им пришлось хлебнуть таких страданий, при одной мысли о которых волосы на голове вставали дыбом. Угодив в плен к существу, которого они называют Чудик, и его приспешникам Докам, эти люди оказались на положении рабов, расы второго сорта, целиком и полностью зависимых от воли господ.

А кто же господа? Прибывшие со станции в один голос утверждали, что вся операция по захвату заложников — дело рук того самого Страшилы из космического мультика, представителя некой «высшей» расы разумных существ, которые почему-то именовали себя Возлюбленными Руководителями. Пэт как ни пыталась, не сумела представить себе, кто бы мог воспылать к ним любовью. Во всяком случае, не пленники со «Старлаба», которых в течение нескольких месяцев — всех вместе — держали в крошечной камере размером не больше, чем этот салон, да еще без удобств. Да-да, без удобств, в смысле без туалета.

От таких подробностей Пэт стало муторно. Впрочем, чем дальше она слушала, тем муторнее ей становилось.

По крайней мере первую партию прибывших на «Старлаб» трогать не стали, оставив в качестве контрольной группы, так сказать, для наблюдения в естественном виде. Правда, предполагались и другие исследования, не столь «гуманные». Для изучения анатомических особенностей испытуемых пришельцы создали их копии. Почти никто из этих несчастных не выжил, делилась воспоминаниями Пэт-5, большинство умерло страшной смертью. В некотором роде ей самой повезло. На нее пал выбор, причем случайный, стать демонстрационным образцом беременности — пришельцам не терпелось узнать, каким образом земляне обзаводятся потомством. Понятно, что ни о какой любви, как, впрочем, и о физической близости, не было и речи. Пэт-5 искусственным образом оплодотворили, причем в качестве донора выступил кто-то из Джимми Линов. Который точно, она затрудняется сказать. Может, и не Джимми Лин вообще. Во всяком случае, она единственная из той подопытной группы, кому повезло выжить.

Пэт подумала, что слово «повезло» как-то плохо вяжется с ситуацией. Она попыталась вообразить себя в роли подопытного кролика, внутри которого — и вопреки его воле — зародилась новая жизнь. Нет, лучше об этом не думать. Пэт отогнала тягостные мысли. И без них тошно.