Обретая Силу [СИ]

Интерлюдия

Ен Джинхо, лидер клана Джинхо задумчиво сидела, подобрав под себя ноги в своей комнате. Подложив под колени тонкую подушечку и воскурив благовония, она отрешилась от мира и занималась Возвышением. Зелёные нити стихии Ветра пронизывали воздух и исчезали в её средоточии, чтобы пройти по каналам и преобразоваться в ци.

Обычно она посвящала медитациям утренние и вечерние часы — самое благоприятное время для её аспекта, но сегодня был очень сложный день, и ей наверняка понадобятся все силы.

Лёгкий стук в дверь прервал спокойное состояние, и она резко открыла глаза, раздражённо произнеся:

— Войдите.

Дверь скользнула в сторону, открыв её внука Юонга.

— Прости за беспокойство, бабушка, — сказал он, низко кланяясь.

Та молча отмахнулась, жестом приглашая войти.

— Если бы действительно сожалел, то не решился бы меня побеспокоить. Говори.

Мужчина, выглядя смущённым, прикрыл за собой дверь и, скрестив ноги, уселся напротив пожилой женщины. Он открыл рот, потом снова закрыл его, нервно теребя зелёный пояс на талии. Юонгу не было и тридцати, так что достижение им этого ранга свидетельствовало о хорошем таланте. Давно в Джинхо не рождалось по-настоящему одарённых людей, отчего они считались слабейшими в ущелье Гроз и были самым малочисленным кланом.

Сама Ен Шёпот Бури, будучи Почтенным Предком, носила голубой пояс с одной синей насечкой. Но она была уже стара, возглавляя клан почти триста лет. Годы, душевные и телесные раны терзали её, и женщина понимала, что ещё пара лет и её время придёт. Юонг был надеждой на будущее, так как ни один из её пятерых сыновей не был достаточно талантлив, умён и ответственен, чтобы передать ему правление кланом после её смерти.

Как бы то ни было, Юонг пока не был готов, и по этой причине она согласилась на встречу.

— Ну? — нетерпеливо спросила Ен, поторапливая внука.

— Прости, что так говорю, — сказал молодой мужчина, собравшись с духом, — но не думаю, что хорошая идея — принимать этих посетителей. Ты — глава клана, и если что-то случится…

Женщина подняла руку, заставляя собеседника замолчать на полуслове.

— Вздумал оспорить моё решение?

— Конечно, нет, просто…

— Тогда поверь, что так будет правильно. А теперь ступай. Скоро прибудут гости, и до их прихода мне хотелось бы побыть одной в тишине и покое.

Юонг выглядел так, словно хотел поспорить. Но, в конце концов, встал, почтительно поклонился и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова. Когда дверь закрылась, Ен тяжело вздохнула, прекрасно понимая, что внук прав. Ей следовало отказать, но ей не оставили выбора.

Едва она прикрыла глаза и снова погрузилась в медитативный транс, как вновь раздался стук в дверь. На этот раз внук пришёл не один.

Нацепив на лицо маску равнодушия, женщина произнесла:

— Войдите.

Створки скользнули в сторону, явив бледного Юонга, изо всех сил старающегося скрыть свой страх. Повинуюсь кивку бабушки, он отошёл в сторону, жестом приглашая зайти внутрь пришедших с ним, сам же выйдя и прикрыв за собой дверь.

Первым в комнату вошёл Хонг Ван, седеющих мужчина средних лет, лидер клана Хонг, третий по силе среди глав кланов ущелья Гроз. Он первым склонил голову, приветствуя хозяйку несмотря на то, что на голубом поясе красовались три насечки, и, дождавшись ответного кивка, уселся на пол.

При виде второго посетителя, высокого, несуразного и нескладного, в душу Ен прокрался страх. Облачённый в просторные чёрные штаны и такую же рубаху, Жгучая Птица небрежно поправил синий пояс и, оглядев обстановку, вперил взгляд в сидящую напротив старуху.

— Ен Джинхо Шёпот Бури, я рад, что ты приняла моё предложение, — сказал он, подходя ближе и тоже садясь на одну из мягких подушек.

Ен хоть и понимала, что тот значительно сильнее её и не обязан соблюдать правила приличия и проявлять должное уважение к хозяевам, с досадой поморщилась и тоже не стала склонять голову, недовольно проворчав:

— Не обольщайся. Я просто согласилась на эту встречу и разговор.

Зрачки зверолюда слегка сузились, но тон оставался по-прежнему спокойным.

— А мне сообщили, что вы согласились присоединиться к нам, чтобы вместе навсегда сокрушить поганых Оводаи. Называя моих людей лжецами, ты оскорбляешь меня, как их лидера.

Большинство бы содрогнулись при этих словах и молили о пощаде, но Ен прожила долгую жизнь, и сейчас её больше волновала судьба клана, чем собственная.

— Так ты уговорил этого труса присоединиться к тебе? — кивнула она в сторону Вана, — Пустыми угрозами?

— Да как ты смеешь?! — тот вскочил на ноги и теперь стоял нависая над ней.

— Сядь, — сквозь зубы процедил Жгучая Птица, не сводя глаз с женщины, — у нас дружеская встреча.

Лидер клана Хонг пару вдохов успокаивал вспыхнувший гнев. Однако страх перед Императором, сидящим рядом, умерил его ярость, и он уселся обратно.

— Видишь? Не так уж трудно проявлять уважение, — продолжал Жгучая Птица, как будто ничего не произошло. — Уверяю вас, Ен, я пришёл сюда не угрожать, а услышать заверения в вашей преданности.

Глава клана Джинхо понимала, к чему тот клонит, но не собиралась сдаваться так легко, как Ван, пусть она и значительно слабее. Да и вся эта ситуация выглядела… подозрительно. Зверолюды и Оводаи никогда не ладили. Между ними случались разногласия, стычки, а порой и ожесточённые сражения, но никогда за её долгую жизнь не случалось ничего подобного. Никогда ещё ни один из четырёх кланов не вёл войны на уничтожение, желая полностью покорить остальные. Поэтому Жгучая Птица хотел заручиться поддержкой, их и Хонг. Хоть он сам и Оводаи Тэнгер — оба были Императорами, но в клане Оводаи было больше тех, кто носил гордое именование Почтенного Предка, тех кто смог достичь шестой ступени Возвышения.

Сильнейший клан в ущелье Гроз способен был в одиночку расправиться со зверолюдами. Их лидер был живой легендой, фигурой, настолько могущественной, что ходили слухи, будто он всё же шагнул за пределы седьмого ранга.

Даже если она покорится Жгучей Птице и вместе с Ваном выступит на его стороне, всё равно это не слишком усилит их альянс. Да и предавать старых союзников не в её правилах. Лидер зверолюдов загнал её в угол, оставив только один выход.

Выражение лица женщины ужесточилась, когда она приняла окончательное решение и выпростала одну руку из рукава мантии, делая сложный пас пальцами и позволяя ци влиять на колебания воздуха.

Почувствуй её собеседники в этом угрозу, намёк на желание напасть, тут же бы атаковали. Но она, зная, что не переживёт этой встречи, отправляла неуловимое для них послание внуку со своим последним приказом. Если ей суждено погибнуть, это не значит, что клан должен погибнуть вместе с ней.

— Тебя ввели в заблуждение, Жгучая Птица, — сказала Ен, и её лицо посуровело. — Я не клялась тебе в верности, а на эту встречу согласилась лишь из уважения. Никто не заставит отвечать меня любезностью на угрозы. Клан Джинхо не присоединится к вашему альянсу, так что прошу вас уйти.

Плечи Хонг Вана напряглись, когда сидящего рядом с ним внезапно окружило алое свечение, а Ен пришлось призвать все силы, чтобы оставаться спокойной, когда аура зверолюда заполонила комнату. Кровавый Полог — знаменитая техника её гостя.

Когда практик боевых искусств достигал пика голубого пояса и получал Второе Благословение Земли, он мог переходить на следующий уровень использования энергии. Ци заменялась чакрой. Это позволило идущему не только использовать более мощную и чистую форму энергии, но и свернуть с основного пути развития и торить собственный. Обретение синего пояса давало колоссальное понимание сути аспекта, немыслимое для остальных. Посему разница в силе между шестым и седьмым рангами во много раз больше, чем между третьим и четвёртым.

И хотя жёлтые пояса могли также начать осваивать собственные уникальные пути, это было лишь жалкой подделкой. Потому что, например, лишь освоив работу с чакрой на уровне постижения практик стихии Воды, идущий, мог начать работать со льдом, снегом, паром.

— Ты хорошо подумала, Ен Джинхо? — раздался клёкот Жгучей Птицы, а его фигура словно увеличилась в размерах.

— Не тебе определять мой путь, — ответила крохотная по сравнению с ним старушка, продолжая спокойно сидеть, — Ты можешь уничтожить моё тело, но тебе не сковать мой дух. Я поступаю так, как велит сердце, и это моя судьба.

Зрачки зверолюда расширились, а губы растянулись в оскале, обнажив нечеловеческие клыки.

— Достойно. Пусть так; возможно, твой преемник будет сговорчивее.

Обращение к Небес вспыхнуло перед Жгучей Птицей, аура соткалась в кровавую пелену, обрушилась на женщину и словно иссушила ту. Спустя миг тело Ен Джинхо Шёпота Бури пылью осыпалось на пол.

Юонг получил приказ бежать спустя пару вздохов после того, как посетители уселись рядом с ней. Он почувствовал неразрешимую тоску и боль утраты, но вбитое послушание заставило бежать прочь, призывая следовать за ним всех, кто находился в резиденции главной семьи.

Он предупреждал бабушку, что всё этим закончится, и предлагал собрать и увести народ заранее. Но они не успели, гости нагрянули слишком рано. Теперь им всем придётся бежать и искать убежище или попасть в рабство. Жгучая Птица был известен своей жестокостью, Юонг знал, что оставшимся членам клана предложат либо примкнуть к зверолюдам, либо погибнуть.

Да, Джинхо были слабейшим кланом, но славились своим упрямством и непоколебимостью. Они, скорее, умрут, чем примкнут к существу, убившему их бывшего лидера.

С кровоточащим от утраты сердцем Юонг должен был сплотить всех, кого только мог, и скрыться, покинуть ущелье Гроз, переждать войну кланов и вернуться или же устроиться в другом месте. Подальше от Жгучей Птицы.

Он также понимал, что не в состоянии спасти всех. Тяжёлая ноша для молодого главы клана.

— Что происходит?!

Мужчина повернул голову, заметив, больше сотни человек, бегущих за ним. Вопрос же задала его младшая сестра Лин. Хорошо, что она рядом.

— Жгучая Птица собирается убить бабушку. Она приказала немедленно уходить, — ответил он.

Обеспокоенность на лица тех, кто следовал за ним, сменилась испугом. Темп увеличился, теперь те тоже кричали, призывая остальных бежать.

— Что? — в ужасе воскликнула Лин. — Мы не можем её бросить! Мы должны вернуться!

Юонг знал, что промедление смерти подобно и дорога каждая секунда, и вздумай он пойти на поводу упрямой сестры, они все погибнут. Поэтому сделал единственное, что мог. Его рука метнулась вперёд, ударив Лин по затылку и заставив потерять сознание. Он подхватил её на руки, перекинул через плечо и не сбавляя шага продолжил бег.

Вырвавшись за пределы усадьбы, они, призывая остальных жителей деревни, устремились на север. Не успев удалиться и на пару ли, Юонг почувствовал, что дух его бабушки угас.

Он бросил последний взгляд через плечо, на то место, что некогда было его домом. За ним следовало всего несколько сотен членов клана из почти полутора тысяч обитающих в главном селении и пяти всего.

Печаль от утраты родного человека, мешалась с гневом на Жгучую Птицу и ощущением стыда за собственную трусость. Необходимость исполнить приказ Ен и понимание, что столько человек обречены на смерть или рабство, раздирали его душу. Как глава клана он обязан спасти как можно больше людей, но чувствовал себя никчёмным, неспособным спасти никого. Ветер подхватил и унёс одинокую слезу, сорвавшуюся из уголка его правого глаза.

Лин была в бешенстве от злости, когда пришла в себя через несколько часов. Она кричала, причитала и билась в истерике пока, наконец, не заснула.

Но утром они нашли лишь её холодное тело в луже собственной крови — девушка покончила с собой, не сумев смириться с бегством.

Несмотря на скорбь, испытываемую от смерти сестры, Юонг похоронив её, повёл своих людей дальше на север. Через три недели, когда они добрались до границ ущелья, их оставалось едва ли треть от первоначального числа. Люди гибли от голода, ран, когтей и клыков зверей и стычек с людьми Хонг и Жгучей Птицы. Привыкшие жить в спокойствии главной резиденции клана, они были не приспособлены и не подготовлены к суровым условиям дикой жизни.

Каждая смерть, каждая утрата словно забирала с собой часть рассудка Юонга. Те, кто несмотря ни на что, всё ещё следовал за ним, часто слышали, как он бормочет что-то себе под нос, а иногда срывается на приступы безумного смеха и криков.

Проснувшись однажды утром, он обнаружил, что оставшиеся члены клана исчезли без следа. Это стало последней каплей. Он потерял всё. И винить стоило во всём Жгучую Птицу.

— Он умрёт, умрёт, умрёт! — бормотал он, раскачиваясь из стороны в сторону, — Нет! Все в ущелье заплатят! Жгучая Птица, Хонг Ван! Даже Оводаи Тэнгер!

Спотыкаясь, одетый в лохмотья, шатающийся от голода, он шагнул на тропу Ветров. Узкий проход в скалах, ведущий в земли, лежащие за ущельем Гроз, которым он даже не знал названия. Бушующие потоки воздуха несли с собой песок и мелкие камни, раздирая одежду и плоть. Наконец, не в силах больше терпеть, Юонг сдался и рухнул на землю.

Он лежал понимая, что достиг предела. Сознание словно выдувалась бешеным ветром.

— Святые Небеса! До чего же жалкое подобие одарённого.

Голос, раздавшийся прямо над его распростёртым телом, вернул Юонга из беспамятства. Повернув голову, он тупо уставился на неясный силуэт, стоящий над ним, попробовал ответить, но лишь невнятно прохрипел.

— Не беспокойся, парень, — сказал мужчина, опускаясь на одно колено, — Мне близка твоя боль. Присоединяйся, и вместе мы отомстим врагам, уничтожим их.

Юонг склонил голову набок, мельком увидев тёмные волосы и горящие алым глаза. В них он разглядел родственную душу, ту же сокрушительную боль и печаль, а также намёк на безумие. Протянув руку, он слегка сжал его кисть. Мужчина ничего не сказал, но его алые глаза сузились, когда он улыбнулся, и это было последнее, что Юонг увидел перед тем, как отключиться.

Оводаи Тэнгер по прозвищу Поступь Моря, Император, лидер клана Оводаи, откинулся в мягком роскошном кресле. Несмотря на продолжающуюся войну между его кланом и альянсом, в который входили зверолюды, Хонг и остатки Джинхо, он не слишком беспокоился.

В этот солнечный и тёплый день он чувствовал себя расслабленным. В конце концов, какой смысл быть главой, если нельзя время от времени лениться?

— Уходи, — даже не потрудившись открыть глаза, произнёс он, обращаясь к посетителю и не желая, чтобы его беспокоили.

— Ты не можешь целый день просто валяться. Ты должен управлять кланом, — возмущённо воскликнула его сестра, размахивая перед ним стопкой свитков.

— Почему бы тебе самой не позаботиться об этом? — спросил он, прикрывая широкий зевок, и почувствовал лёгкий удар, когда сестра швырнула в него бумаги и те упали ему на голую грудь.

— Совет старейшин соберётся через час, и лучше тебе присутствовать при этом.

Сестра повернулась, чтобы выйти из комнаты, и он, наконец, приоткрыл один глаз.

— О, и ещё кое-что. Надень рубашку!

Тот лишь сладко зевнул и лениво отмахнулся от женщины. Та покраснела от негодования, высоко задрала нос и вышла из комнаты, хлопнув дверью, от чего та разлетелась вдребезги.

Тэнгер вздохнул, глядя на щепки и делая зарубку в памяти, поставить более прочную, чтобы не менять её каждый раз после визита Асэми. Особенно, учитывая то, что та заглядывала хотя бы раз в день, это становилось довольно дорогим удовольствием.

Он посмотрел на стопку свитков, лежащих на коленях, и со вздохом поднялся с удобного кресла. Бросив свитки на стол, он с хрустом потянулся, почёсывая седые волосы. Хотя на вид ему было не больше тридцати, он оставлял их такими, считая, что это делает его импозантным.

С тех пор как он достиг синего пояса почти семьдесят лет назад и получил Третье Благословение Земли, а с ним и идеальное тело, закалённое чакрой, время стало почти не властно над ним. Среднего роста, стройный и мускулистый, кареглазый и смуглый, он пользовался большим успехом у женщин.

Тэнгер протянул руку, схватил сине-белую мантию из весьма редкой и дорогой ткани, вышитой лучшими мастерами клана. Она одна стоила как десяток шестиранговых ядер. Его тяга к роскоши была ещё одним предметом раздражения Асэми, что приходилась ему единокровной сестрой по матери, прожившей удивительно долгую жизнь. Отчего она была младше брата больше чем на сотню лет.

Отец Поступи Моря умер вскоре после его рождения, оставив того на попечение матери. С самого раннего детства было очевидно, что мальчик исключительно талантлив, практически гений. Настолько, что предыдущий глава клана, назначил его своим преемником, когда он в возрасте двадцати пяти лет получил зелёный пояс. Асэми было чуть за восемьдесят, и она достигла пика зелёного пояса. Давно бы преодолела его, если бы меньше времени уделяла делам клана.

Он много раз говорил ей, что справится сам, а ей стоит заняться собственным Возвышением. Но та заявляла, что в таком случае клан развалится меньше чем за год, и была отчасти права.

Подавив очередной зевок, он принялся за разбор бумаг. Первый свиток был отчётом разведчиков, докладывающих о передвижении врагов. Быстро переходя от одного к другому, он отмечал важное, делая для себя пометки.

Список о потерях клана оказался последним и был слишком длинным. Читая его, он чувствовал, как внутри разгорается ярость. На мгновение у него возникло искушение покинуть территорию Оводаи и лично начать уничтожать зверолюдов. Но Тэнгер быстро успокоился. Покинув резиденцию, он оставит главное поселение без защиты. Не говоря уже о том, что лично прикончив слабаков, он тем самым развяжет руки Жгучей Птице, и тот сделает то же самое с его людьми. Кроме того, не в его манере убивать тех, кто заведомо не сможет защитить себя. До того дня, когда ему и лидеру зверолюдов придётся сойтись лицом к лицу, он останется здесь.

Тэнгер вздохнул, увидев последнее имя в списке. Хотя её смерть не была подтверждена, она пропала без вести и можно было с уверенностью предположить, что её больше нет среди живых. Глава клана потёр виски, понимая, что предстоящая встреча будет не очень приятной, особенно учитывая последние новости. Он ненадолго задумался о том, чтобы спрятаться и позволить Асэми пойти на встречу вместо него. Но, в конце концов, решил, что обязан девушке хотя бы этим.

— Такой чудесный день испорчен, — пробормотал он, глядя на выведенное аккуратным почерком имя: Оводаи Кейхас.