Обожаемый и осуждаемый

Глава 6 На тропе войны

У Наён был сложный день. Как, впрочем, и большинство дней за последний месяц.

Когда она только стала трейни, многие девчонки пытались набиться к ней в подруги. В этом внезапном желании дружить Наён видела слишком много фальши… наверное, больше всего раздражали интонации и манеры этих девчонок — они так хотели ей понравиться, что Наён становилось за них неловко. Сольги в этом плане выделялась. Она простая и прямая в общении, унижаться ради богатой подружки никогда бы не стала. То, что она младше, общению особо не мешало. На самом деле, Сольги — очень интересный человек. Они не просто разные, они словно из разных миров. Сольги доила коров, поливала грядки, умеет шить, мариновать овощи, она очень сильная и смелая. И Наён, от природы достаточно любопытная, воспринимала младшую подружку как проводника в другую жизнь. Кроме того, Сольги всегда мечтала о жизни в Сеуле и, кажется, немного идеализировала образ «городской девчонки». Она смотрела фильмы, которые считаются хорошими у молодых интеллектуалов, слушает очень разнообразную музыку, немного разбирается в моде. Большинство девчонок-трейни в итоге кажутся рядом с ней глупыми и малообразованными.

Но… дружить только с Сольги было ошибкой.

Нет, не потому что она — плохой друг. Просто из-за этого они остались вдвоем практически против всех.

Наён тревожило то, что все началось из-за нее. Процесс запустила та съемка в рекламе с Хару… Технически это буллинг и издевательства — Наён это понимает. На деле же… Создается впечатление, что делает все эти гадости кто-то один, а остальные просто молчаливо поддерживают и обсуждают Наён у нее за спиной.

Сначала это были мелочи. Наён в шкафчик подкинули записку: «Держись подальше от Хару». Потом кто-то подлил в ее бутылку с водой уксус — она не успела проглотить, да и уксуса было мало для ожога слизистой, но все равно было очень неприятно. Из-за того, что Наён выплюнула воду, девчонки над ней начали посмеиваться. Не смеялась только Данби — она сурово сказала, что за подобную «шутку» могут и исключить.

И это действительно стало причиной разборок. Госпожа Хван просмотрела все записи камер, поговорила с девочками, которых можно было бы в чем-то заподозрить, но доказательств не было. Наён не пила из бутылки достаточно долго, бутылка стояла на подоконнике, там же, где и остальные. Абсолютно любая девчонка, когда подходила попить, перекрывала обзор камеры спиной — такое вот неудачное расположение. Многие насыпали в бутылки протеин, добавляли витамины из стиков, так что подолгу стояли у окна тоже многие, иногда целыми компаниями. По итогу — в зале поставили сразу две дополнительные камеры, на каждое окно, Наён и Сольги переселили в другую комнату общежития, а крестная предложила Наён бросить эту затею.

Наён, разумеется, не послушалась и продолжила тренировки.

Потом несколько дней подряд кто-то крал верхнюю одежду — ее и Сольги. В раздевалках личные шкафчики небольшие, верхнюю одежду обычно оставляют на общей вешалке у входа, так что незаметно ее унести могла любая из девчонок. Уносили недалеко — вешали на какую-нибудь дверь в коридоре либо кидали на кресла для посетителей в холле, как-то раз оставили в лифте. Ни Наён, ни Сольги не говорили об этом остальным. Наён — потому что предвидела решение тети: ей стоит уйти. Сольги… Сложно сказать, но Наён точно не просила ее держать все в секрете.

В какой-то момент времени одежда просто перестала пропадать, а потом Наён узнала, что «шутниц» засекли Ли Шэнь и Юнбин из Black Thorn, сообщили об этом Данби, а та уже приняла свои меры.

Вот только потом кто-то вскрыл шкафчик Наён и засунул несколько иголок в ее кроссовки. Серьезного вреда это не нанесло, но оцарапать стопу Наён успела. После этого она купила навесной замок и начала закрывать шкафчик уже им. Но и это не остановило ненормальных завистниц: через щели в шкафу кто-то залил все ее вещи чем-то тухлым — кажется, это было яйцо. Вонь была настолько сильной, что стало известно Данби, та сообщила госпоже Хван… и все по кругу — расследование, никаких доказательств, крестная уговаривает Наён уйти. Спасибо, что хотя бы дедушке об этом не рассказали.

После того случая девчонки-трейни нередко шушукались, смотря на Наён. Обсуждали, явно осуждали, иногда хихикали, потом стыдливо прятали глаза. Это бесило.

Сегодня шкафчик снова взломали, сорвав навесной замочек. И в сумку Наён кто-то положил дохлых мышей. Сначала она просто заорала, а потом уже поняла, что мыши мертвы, причем очень так… аккуратно мертвы — кажется, таких продают в зоомагазинах на корм змеям.

Данби этого не видела, а Наён не стала говорить. Она просто вытащила из кармана сумки некоторые важные для нее вещи, а остальное выкинула, наплевав на все правила сортировки мусора — пусть ее лучше найдут по камерам и она заплатит штраф, чем будет вытаскивать из своей сумки дохлых размороженных мышей.

Придя в общежитие, Наён забралась на свою верхнюю кровать, быстро переоделась в самую легкую пижаму и закрыла все шторки в «шатре». Настроение было ужасным, разговаривать с кем-либо — даже с Сольги — ей не хотелось. Она боялась, что раздражение, в итоге, выплеснется на ни в чем не виноватую подругу, поэтому заранее сказала:

— Прости, я очень нервная и злая. Не трогай меня, пожалуйста.

Сольги сочувственно вздохнула и кивнула. А Наён закрылась в своей коробочке, зализывая моральные травмы.

Она просто не знала, что ей с этим делать. Руководство, что очевидно, не сможет что-то предпринять — в раздевалке камеры ставить просто незаконно, а без них нереально вычислить ту самую пакостницу. Наён тоже не знает, кто это может быть. Сольги и Данби почему-то абсолютно уверены, что это Джиу, причем обе ссылаются на то, что Хару предупреждал их о коварстве их бывшей одноклассницы. Наён же… ей было сложно представить, чтобы капризулька-Джиу набирала шприцем содержимое протухшего яйца и выливала в шкафчик Наён. Да и девчонки, которые таскали одежду Наён и Сольги, не дружили с Джиу.

Как остановить хулигана, если ты даже не знаешь, кто он? Наён просто не знала, что с этим делать. Но и уходить не хотелось. Сейчас она понимала, что поведение «типичной богатой девчонки» могло бы защитить ее от подобного отношения кого-то неизвестного. Наён видела в своей прошлой школе, на что способна «свита» популярных девчонок — мимо таких фанаток ни один недоброжелатель не проскочит, особенно, если королева по-доброму относится к таким «подружкам». Наён раньше это казалось чем-то глупым, несколько унизительным, но сейчас… могла бы быть и поприветливее с этими девочками, не обязательно ведь было реально становиться подругами… ну, кормила бы их ужинами раз в неделю, подарила бы по какой-нибудь брендовой безделушке, зато они бы потом сами разорвали любую ненормальную, которая смеет обижать их «благодетельницу».

Казалось, мысли просто хаотично кружились, не в силах найти выход из ситуации. Законными методами вычислить хулиганку невозможно. Просить помощи у крестной — значит, снова столкнуться с требованиями бросить эту затею. Если станет известно дедушке, то к Наён могут еще и охрану приставить… а она еле убедила деда, что ей не нужен личный менеджер.

Поставить мини-камеру в собственный шкафчик? Проблема в том, что такую запись потом все равно нельзя будет использовать для наказания обидчика — шкафчик-то в раздевалке, съемка там незаконна.

Пока Наён мрачно размышляла о своем будущем, в комнату вернулись Данби и китаянка Янмей. Янмей безумно красивая — у нее тонкие черты лица, большие грустные глаза, светлая кожа. Внешность настоящей принцессы. Девушку подселили к Данби как раз для того, чтобы защитить от возможных проделок других трейни, но эти двое неплохо сдружились, так что почти всегда ходят вдвоем. Сейчас они обсуждали возможность пойти вместе в какой-нибудь ресторанчик, уговаривали и Сольги. Наён услышала, как Данби собралась залезть к ней, позвать с ними, поэтому сделала вид, что спит — объяснять свое состояние не хотелось.

Девушки ушли. Наён какое-то время лежала, уставившись на полог кровати, а после услышала, как пиликнул ее телефон. Сначала подумала, что это Сольги написала ей — куда они ушли, но увидела оповещение из социальных сетей. Хару сказал, что через полчаса выйдет в эфир, поужинает со всеми, а потом просто поболтает.

Наён улыбнулась. Со времени их знакомства прошло много времени и розовые очки первой влюбленности ожидаемо потеряли свою яркость. Она уже не настолько сильно восхищалась Хару…но в некоторые моменты становилась очень счастливой просто потому, что он чего-то добился. А уж слушать его болтовню особенно приятно — он умеет интересно говорить об обычных вещах. Так что Наён оформила заказ еды в общежитие, быстренько умылась, разложила маленький столик внутри своего «шатра», поудобнее разложила подушки. Еду принесли буквально за пару минут до начала стрима, Наён даже боялась, что пропустит что-то интересное. Но нет, она успела все расставить на столике за то время, пока на экране планшета шла заставка стрима.

Первое время она с любопытством разглядывала книжный шкаф за спиной у Хару. Пока Black Thorn были в Марселе, Сольги ходила к Хару, поливала его цветок. Один раз Наён напросилась с ней. Скромно простояла в дверях комнаты Хару. Там все было очень просто. Тогда. Этого книжного шкафа раньше точно не было. На полках стояли книги, какие-то фигурки и тот самый плющ. Видимо, он докупал мебель и как-то украшал личное пространство.

Наён вкусно поужинала, наблюдая за Хару и за тем, как он ест, посмеялась над некоторыми моментами. Он так интересно рассказывал о своих приключениях в Марселе, что Наён очень сильно захотелось там побывать — раньше она была в этом городе только проездом, когда ехала смотреть на красивые деревушки Прованса. Но после рассказа Хару перед глазами вставал образ беспокойного южного города. Яркого, контрастного, не всегда приятного, но безумно интересного. Она как будто сама видела, как удивлялся тощим корейским парням продавец фруктов. Хохотала над рассказом о том, как Хару и Юнбин пошли искать «семейное кафе с марокканской кухней», заблудились, в итоге нашли классное «семейное кафе с алжирской кухней». Марокканская и алжирская кухня достаточно похожи, так что поиски нужного кафе они продолжать не стали, просто попробовали тажин там. Наён рассеянно подумала, что никогда не пробовала тажин. Желание поехать в Марсель, чтобы найти «семейное кафе с алжирской кухней», стало особенно сильным.

[*Тажин — это мясо на косточке, тушенное в специальном горшочке с овощами, в качестве приправы используют не только специи, но еще мед, фрукты и ягоды.*]

А потом Хару внезапно начал показывать свои покупки с блошиных рынков. Продемонстрировал кусочек переделанной комнаты, чтобы было видно новый расписной комод и лампу в стиле Tiffany… впрочем, даже Наён казалось, что лампа оригинальная — она старая, а в то время создание подделок еще не было так распространено.

— Если честно, я просто устал от стерильных интерьеров, которые нас везде окружают, — признался Хару. — И у меня появилось странное желание принести сюда побольше ярких вещей, чтобы это было максимально не похоже на то, как обычно выглядят всякие комнаты ожидания. Я не думал о том, чтобы это выглядело стильно, просто тащил все, что мне нравится. Но в итоге, что удивительно, получилось даже неплохо. Хочу еще картины повесить, но пока не знаю — как мне это сделать, потому что забивать гвозди в стены мне нельзя…

Наён улыбалась. То, как сейчас выглядит комната Хару — это эклектика, смешение стилей и цветов для создания яркого, но уютного пространства. Вообще-то, эклектика считается достаточно сложным направлением в дизайне интерьера. Наверное, у Хару просто хорошее врожденное чувство цвета, потому что все предметы в его комнате прекрасно сочетаются друг с другом.

А потом Хару показал свою сумку. Модель Keepall от Louis Vuitton. Чтобы узнать название коллекции, пришлось гуглить. Наён, прищурившись, рассматривала эту сумку. Вообще, она никогда не покупала ничего винтажного, ей это было не особо интересно. Приобретать одежду или сумки с рук — это казалось вообще что-то невозможным для нее. Но сейчас…

В телефонной книге есть номер маминого байера — кореянки, которая покупает для мамы одежду в разных бутиках. Наён набрала ее номер, все равно Хару отошел искать какие-то вещи.

— Здравствуйте, —. сказала Наён, когда женщина взяла трубку. — Меня зовут Пак Наён… Со Наён.

— Я узнала вас, — раздался в динамике спокойный голос.

— Я хотела бы попросить вас об одолжении. Мне нужна сумка Keepall от Louis Vuitton из коллекции Catogram.

— Вы же понимаете, что она доступна только на ресейлах? — уточнила байер.

— Конечно, — кивнула Наён. — Мало того — я хочу их две, одну кожаную, вторую из классической канвы. Можно еще что-то из этой коллекции, какую-нибудь маленькую сумочку. И у вас мало времени, через пару часов китаянки скупят все, что реально доставить в Китай.

Наён отчетливо услышала горестный вздох:

— И кого из айдолов занесло на ресейл?

— Хару, — просто ответила Наён, — стрим еще идет, от сумки с котами он в восторге, так что…

— Спасибо за информацию. Я найду вам эти сумки, но, возможно, придется ждать доставку из Европы или США.

— Хорошо. Сколько мне нужно выслать вам в качестве аванса?

— С ресейлами я работаю строго по факту покупки, — ответила байер, — Как только найду нужные модели, сама выкуплю и сообщу вам цену.

Наён поблагодарила женщину и попрощалась.

Раньше она не покупала ничего в стиле «как у Хару». Ей это казалось немного странным, особенно, если учесть, что они знакомы лично. Но сейчас это воспринималось скорее как объявление войны той хулиганке. Испортила мне уже вторую сумку? Отлично, я начну ходить с такой же, как у Хару. Очевидно ведь, что неизвестная девчонка пытается задеть Наён вовсе не из-за ее успехов как трейни, причиной был Хару. Наён далеко не самая успешная трейни, даже нельзя сказать, что она самая красивая, ведь есть Янмей, Данби, да та же Джиу… нет, это точно не из-за зависти к ее успехам. Это месть за съемку в рекламе с Хару.

Хару в это время показывал очень красивый шарф ручной работы: на рисунке — вид на ночной пруд сверху. И тут Наён поняла, что камеру можно спрятать так, чтобы она снимала не всю раздевалку, а только шкафчик — то есть, прикрепить ее к верхней полке. Тогда не будет видно переодевающихся девочек, но можно будет заметить ноги и руки пакостницы. Для госпожи Хван этого будет достаточно. Настроение стало еще лучше.

Наён не знала, как правильно выбирать камеру, поэтому написала парню из отдела безопасности дедули. Немного соврала, не раскрывая масштабы своих неприятностей, но даже и так попросила его пока ничего не говорить дедушке. Только помочь с камерой. Через полчаса получила сообщение, что он уже купил и отправил нужную камеру в общежитие, инструкция по установке есть внутри. Наён довольно улыбнулась. Возможно, какое-то время камера простоит без дела, но, как только придет хотя бы одна сумка Catogram… Наён была уверена, что та неизвестная девчонка не устоит перед желанием испортить эту вещь.