Обожаемый и осуждаемый

Глава 36 Прощание

Наён все три недели подготовки ко второму этапу выступлений думала о том, что ей делать. Сначала мысли крутились вокруг «Хочу ли я остаться на проекте?», но ближе к выступлению ее волновало уже другое — «Уйти сейчас или перед финалом?».

Дело было не в том, что Наён боялась уйти или что она хотела подольше побыть на шоу. Ее беспокоила судьба девчонок. Какой бы трейни Наён ни была, она все же находилась в верхней части списка по успеваемости. Она хорошо танцует, без ошибок исполняет свои партии, умеет держаться на сцене. Если она уйдет сейчас, кого возьмут на ее место? В первый отсев уйдут не просто наименее популярные, но еще и девчонки со слабыми навыками. Крестная не будет разбивать сильные группы, она направит к ним одну из свободных и не особо сильных девчонок. Во втором отсеве будет больше талантливых, которые просто не привлекли внимание зрителей. Если Наён останется еще на три недели, то подруги смогут взять в финал кого-то нормального, а не очевидную посредственность.

Вот только… что, если Наён будет эти три недели занимать место кого-то, кто просто не успел себя проявить? Или кого сдерживали «подружки» с низким уровнем? Наён все равно уйдет, не лучше ли дать шанс той, что реально мечтает о дебюте?

Она думала об этом еще во время подготовки к выступлению перед продюсерами. Настолько ушла в себя, что даже не сразу поняла, почему среди девчонок такой ажиотаж — Хару и Шэнь будут оценивать выступления вместе с наставниками и продюсерами. Это должно было взволновать Наён… но ей было словно все равно.

Нельзя сказать, что она пришла в агентство только ради того, чтобы видеться с Хару. Она понимала, что встречи будут случайными, а возможные разговоры — короткими. Но… она не думала, что встречи будут настолько редкими.

Наён быстро втянулась в процесс тренировок, ей это начало нравиться. Поэтому тот факт, что Хару она почти никогда не видела, ее совсем не огорчал. Но сейчас она словно вспомнила, что вообще было первичным стимулом для этой авантюры. Как глупо…

Нельзя сказать, что она хорошо узнала Хару. Но она познакомилась с Сольги, а через нее — узнала о семье Хару и о его главных ценностях. Теперь она понимает, что Хару не стал бы ни с кем встречаться, ведь это ставит под угрозу его заработок, следовательно — благосостояние его семьи, ради которой он явно готов на многое. Сольги стала частью его ответственности совсем недавно, но уже сейчас Хару оберегает ее так, что сложно не завидовать. Многие девчонки хотели бы иметь такого старшего брата… Наён, с ее прошлыми попытками подружиться с собственным старшим братом, действительно по-хорошему завидовала Сольги в этом плане. И это даже не брат, а кузен!

Хару ответственный и, по всей видимости, старается поступать правильно, не вредить окружающим, как минимум, намеренно. Что бы он сказал, зная о желании Наён уйти? Спросить возможности нет…

В итоге Наён решила спросить у подруг.

По старой традиции всех трейни на шоу они заперлись в ванной комнате.

— В чем дело? — обеспокоенно спросил Данби. — Что за срочный сбор?

Наён сразу стало очень страшно, как будто она собирается прыгнуть вниз со скалы — вроде была готова, но сейчас хочется сбежать, а не действовать. Но она не позволила себе так струсить. Она глубоко вздохнула и призналась:

— Я хочу уйти.

— Уйти? — удивилась Сольги. — Куда уйти?

— С шоу. Из состава трейни… Я поняла, что мне не стоит дебютировать в группе, — сказала Наён.

В ванной повисла напряженная пауза.

— И поняла ты это именно в процессе шоу? — скептически уточнила Нари.

— Простите, — Наён чуть поклонилась, — Я понимаю, что этим причиняю вам неприятности. Поэтому и позвала всех сюда. Я не хочу дебютировать, поэтому все равно уйду. Самое позднее — перед финалом. Или сейчас. Я считаю, что не могу принять это решение сама, ведь мой уход поставит вас в ситуацию, когда вы будете вынуждены взять к себе одну из отчисленных девочек. Если скажете, что я вам нужна до финала, я останусь. Не переживайте — филонить не буду.

Девчонки продолжали молчать.

— Но… почему? — удивилась Сольги. — Мне казалось, что… что мы дебютируем вместе.

Наён на секунду прикусила губу: перед Сольги ей было особенно стыдно. Она привыкла присматривать за ней, они в последние месяцы очень много времени проводили вместе. Наён понимала, что, фактически, это конец дружбы в привычном им виде. В том смысле, что у айдолов очень мало времени на то, чтобы поддерживать близкие отношения с кем-то вне группы. Они не смогут часто общаться, будут редко видеться…

— Прости, — вздохнула Наён, — Перед тобой мне особенно стыдно. То, что я оставляю тебя — это главное, о чем жалею, но… не могу остаться. Это точно не то, чем я смогу заниматься… пусть даже не всю жизнь, а только семь лет. И лучше мне уйти во время шоу, чем после дебюта.

— Давно все решила? — ровным тоном уточнила Данби.

— Решила — сегодня. Начала думать три недели назад, с первой записи, — честно ответила Наён.

— Может, передумаешь? — с надеждой спросила Сольги.

Наён едва не заплакала. Ей стало так жалко себя, Сольги, девчонок… надо было просто не начинать. Но как остаться? Это ведь ее жизнь, она с ума сойдет в этой индустрии…

— Не нужно ее отговаривать, — спокойно сказала Данби. — Дебютировать в к-поп группе — значит посвятить себя этому занятию на семь лет. Если чувствуешь, что тебе это не нужно, лучше действительно уйти, а не страдать.

— Погоди, — нахмурилась Нари. — А сумма неустойки тебя не беспокоит?

Наён криво усмехнулась. Данби немного непонимающе посмотрела на Нари. Ну да, на шоу не особо-то понятно, у кого какое финансовое положение. Для большинства девчонок сумма неустойки неподъемная, для Наён — просто неприятные крупные траты.

— Для меня неустойка никогда не была проблемой, — ответила Наён. — Простите еще раз. Но все же нужно решить — когда мне уходить. Завтра объявят, кто уходит по результатам зрительского голосования. Продюсеры в случае моего ухода спасут троих, а не двоих, и это будет… справедливо.

Наён смотрела поочередно на всех девчонок, но они выглядели растерянными. Все, кроме Данби.

— Лучше оборвать все сразу и не растягивать агонию, — спокойно сказала она. — Поэтому уходи завтра, раз решила. У нас четыре сильных участницы, как-нибудь одну слабенькую вытащим. Если повезет — достанется хорошая претендентка на позицию танцора, если нет… справимся и так.

Несмотря на то, что говорила Данби вроде без агрессии, Наён чувствовала, что та зла на нее. И как-то… странно зла. Кричать точно не будет, отчитывать — тоже. Так разочаровалась в Наён? Обидно, конечно… но поделать с этим ничего нельзя.

Перечить словам Данби в плане немедленного ухода никто не стал — просто не рискнули бы с ней спорить. Но Сольги плакала из-за скорого расставания и они с Наён, в итоге, спали в одной кровати, обнявшись.

Наён проснулась рано, но не спешила вставать. Лежала, размышляя о том, как ее поступок повлияет на тех, кто уже стал ей… пусть не друзьями, но точно кем-то более близким, чем просто знакомые. Она знает, как для девчонок важен дебют, как они мечтают об этом, сколько занимаются. Наверное, именно это и разозлило Данби — Наён была с ними все это время, вроде как разделяла их увлечение и вслух мечтала о совместном будущем… а потом просто отказалась от этой мечты.

Завтрак прошел в немного мрачной атмосфере. Многие девчонки непонимающе косились в сторону стола их группы, пытаясь понять причину грусти у обычно жизнерадостной Сольги. Но с вопросами не лезли — холодный взгляд Данби не обещал ничего хорошего тому, кто подойдет к ним с вопросами.

Позавтракав, Наён обратилась к стаффу с просьбой проводить ее к «продюсеру Им». Крестной на территории общежития не было, она сейчас работает удаленно из своего офиса в агентстве, но на месте оказалась госпожа Хван, которая выдала Наён телефон. Не телефон Наён — их забрали перед началом съемок, а собственный. Говорить такое по телефону не хотелось, конечно, но потом может быть поздно. Не хотелось доставлять неприятности еще и крестной.

Наён вышла зашла в пустой переговорный кабинет и уже там нажала кнопку вызова.

— Да, госпожа Хван, — раздался из динамика голос крестной.

— Это Наён.

— Наён? — удивилась крестная. — Что-то случилось?

Наён глубоко вздохнула, набрав в грудь побольше воздуха, и, собравшись, на выдохе призналась:

— Вы были правы, — сделала небольшую паузу и продолжила, — Я не смогу стать айдолом, мне лучше уйти.

Крестная тоже тяжело вздохнула. Но молчала. Наён еще тише сказала:

— Прости. Я доставляю тебе неприятности.

— Не извиняйся, — ответила крестная. — И не расстраивайся, все будет нормально. Сегодня, как я понимаю, ты все равно выступишь. Уехать можешь либо сегодня вечером, после концерта, либо завтра с утра.

Наён печально вздохнула:

— Спасибо.

Крестная ничего не спрашивала и не уточняла. Она сразу попросила передать телефон госпоже Хван. Они коротко обсудили, как все устроить, а потом Наён практически побежала в общежитие — нужно хоть в душе ополоснуться, скоро съемки.

Перед зрителями Наён выступала с полной самоотдачей. Скорее всего, это ее последний выход на сцену. Жаль, конечно… Но то, что происходит за сценой, слишком сильно ей не нравится, она не сможет работать в этой индустрии.

Для второго номера с песней Бритни Спирс они выбрали «Circus». Яркая и смелая концепция, мощный дэнс-брейк, в котором Наён была в центре. Скорее всего, если бы она осталась, этот номер подарил бы ей много голосов, ведь в прошлых выступлениях блистали другие, а эта хореография должна была стать звездным часом для Наён. В итоге получился красивый финал «карьеры».

Зрители в зале кричали, но особенно выделялись голоса фанбоев — немногочисленные парни орали так, что становилось не по себе. Вот еще один повод для того, чтобы уйти. Наён несколько лет занималась танцами, преимущественно провокационными: стили — стрип-пластика, хай-хилс, тверк. Наён нравилась эта сексуальность в движениях, возможность побыть «плохой девчонкой». Но в зале, перед зеркалом, рядом с такими же девчонками, эти танцы ощущались… как искусство? Да, не балет на сцене театра, но все же. Владение телом, музыкальность, эмоциональность исполнения, даже костюмы и освещение в зале — все это делало выступление чем-то прекрасным, на что Наён с удовольствием смотрела и что с таким же удовольствием исполняла. Здесь же… Эти громкие крики заставляют чувствовать себя скорее стриптизёршей на сцене, чем артистом.

Многие девчонки сегодня выступали «как в последний раз» — продюсеры уже объявили имена тех, кто выбыл по результатам зрительского голосования, а решение о «втором шансе» еще не озвучили. Наён, причем, была уверена, что все решили еще вчера вечером, после тех выступлений перед наставниками и продюсерами. Наверное, это и очень ответственно, и обидно — выступать, зная о своем исключении… но таковы правила индустрии: зрители хотят видеть, как айдолы стремятся к победе любыми способами, как они до последнего сражаются… пусть это и означает, что у этих детей постепенно копятся травмы, с которыми психотерапия может не справиться. Нет, все же Наён не жалеет, что уходит. Но еще сильнее беспокоится о Сольги.

Когда девчонок привезли на площадку для оглашения результатов, Сольги прижалась к Наён, крепко ухватив за руку.

— Как я буду без тебя? — печально спрашивала Сольги.

— Не переживай, Данби тебя в обиду не даст, — печально улыбалась Наён, — Хару просил ее о тебе позаботиться, а Данби очень ответственный человек.

Сольги тоже улыбнулась, словно это было какой-то шуткой, и отпустила руку, чтобы тут же обнять Наён за талию. Она была чуть ниже, но тут еще и встала так, чтобы положить голову на плечо Наён.

— С каких пор ты стала такой тактильной? — немного неловко захихикала Наён.

— Вряд ли я смогу тебя обнять до финала шоу, когда к нам пустят зрителей. Ты ведь придешь на финал?

— И на финал, и на твой дебют.

— Нужно будет попросить, чтобы тебя пустили как родственницу…

— Не нужно, меня и так пустят, — сказала Наён, — Есть кое-что, что я тебе не рассказывала. Им Минсо — моя крестная. Только это секрет.

Сольги подняла голову и удивленно распахнула глаза:

— Крестная? Я даже не знала, что ты католичка. Офигеть. И ты молчала…

— Прости. Но это могло случайно проскочить в разговоре, тогда у нее могли бы быть проблемы… Несерьезные — иначе меня бы не взяли — но остальным девочкам об этом знать не стоило.

Сольги вздохнула и снова положила голову на плечо Наён. Они просто стояли молча, чуть в стороне от остальных. Данби все еще злилась, Янмей привыкла держаться рядом с Данби, а Нари… Нари просто слишком мало времени была с ними.

— Начинаем запись! — раздался голос режиссера, — Все, кого не исключили, занимайте места в зале, исключенные — выстраиваетесь на сцене.

Сольги пришлось отлипнуть от Наён и они вместе, взявшись за руки, прошли к своим местам. О том, что Наён уходит, будет объявлено чуть позже. Для того, чтобы сохранить атмосферу «подружек» внутри группы, она должна будет обсуждать вместе с остальными девчонками, кто займет ее место. Плюс — для интриги зрителей — ведущая сейчас назовет три имени спасенных, а причину спасения третьей девчонки назовут позднее. Даже эту ситуацию используют для поднятия рейтингов.

Отсевом трейни руководила учитель Мин. Она тянула время, вызывая девчонок пятерками, указывала причины, по которым они не были выбраны. Потом стала вызывать парами. И вот остались только трое. Они стояли рядом, держались за руки, потому что были уверены, что еще одну исключат.

— Юнри, — начала учитель Мин, — Продюсеры и наставники посчитали, что у тебя есть потенциал. Твои навыки все еще недостаточно высоки, но все отметили вижуал и эмоциональность подачи. Старайся лучше, потому что ты — первая спасенная.

Юнри резко села на корточки и разревелась. Наён было ее жаль — зачем было тянуть, устраивая этот концерт?

Учитель Мин затем дала положительные характеристики сначала одной девушке, потом второй. Те стояли напротив камер уже почти серые от волнения. Наён тоже было их жалко — такие переживания ради рейтингов. Как все жестоко в этой индустрии.

— Одна из участниц приняла решение покинуть шоу по личным обстоятельствам, — наконец сказала учитель Мин. — Вы обе проходите.

Это было похоже на взрыв — разом ахнули все девушки в зале, две «выжившие» тут же начали обниматься и реветь… Наён печально улыбнулась. Если бы она гипотетически вылетела из состава конкурсанток, радовалась бы она так возвращению? Вряд ли.

Учитель Мин попросила выйти на сцену еще несколько девчонок из групп, которые плохо проявили себя — нужно добирать команды до установленных пяти человек.

— Хёна, — обратилась учитель Мин к одной из них, — Ты просила перевести тебя в другую группу?

Хёна — из «новеньких», она в третьей группе, весьма сильная танцовщица. Все знали, что третья группа получилась какой-то неудачной: девчонки казались подругами в агентстве, но на шоу постоянно конфликтовали. Хёна в коллективе не прижилась — четверка девчонок предпочитала дружить преимущественно против нее. Но сейчас Наён посмотрела на Данби, мигом поняв, что это — их шанс. Хёна идеально заменит Наён. Данби с улыбкой кивнула.

— Да, хочу, — Хёна встала со своего места.

— Тогда проходи вниз, тебя тоже будут выбирать.

Все выбывающие выстроились на сцене, но в зале девчонки продолжали переглядываться и шептаться — гадали, кто решил уйти. Многие уже поняли, что дело в первой группе — только их пятерка сохраняла безмятежность.

— Наён решила покинуть шоу, — сказала учитель Мин. — Так как в первой группе — лидеры зрительского голосования, то они и будут первыми выбирать себе новую участницу.

Наён видела, как на лице Хёна словно молния сверкнула — только что стояла грустная, поникшая, а тут с надеждой уставилась вверх. Командная работа в выступлениях очень важна. Уходя из сильного коллектива с проблемами в общении, Хёна рисковала попасть в группу, где у всех низкие навыки. Но, видимо, оставаться в токсичной атмосфере она больше не могла.

Данби взяла микрофон:

— Я не думаю, что кого-то удивлю. Хёна сможет заменить Наён на позиции главного танцора.

Хёна низко поклонилась, мазнув кончиками волос пол. Она так бежала обратно в зрительский зал, где сидели группы, что едва не упала на лестнице. Наён первой ее обняла и тихо попросила:

— Пожалуйста, вместе с моей позицией — позаботься о Сольги.

— Если ваша маленькая вредина не пошлет меня куда подальше — с удовольствием, — сказала Хёна, едва не плача.

Наён обняла остальных девчонок. Простояла около минуты в обнимку с Сольги, а потом направилась к выходу из зала — ее кресло займет Хёна, а ей самой пора собирать вещи.

Уже дойдя до выхода — оглянулась.

Она все сделала правильно. Для них — это мечта, шанс изменить свою жизнь, чего-то добиться… а Наён это не нужно. Но почему-то все равно казалось, что еще чуть-чуть — и она разревется.

Вещи она собрала быстро. Можно было дождаться, когда остальные вернутся, но Наён боялась, что тогда она точно начнет плакать, с ней вместе — Сольги, это затянется надолго. Она ведь не в Антарктиду уезжает. Придет и на финал, и на следующие выступления. Уверена, что тетя ей позволит.

Плакать Наён начала уже в машине. Шофер семьи вез ей в дом дедушки — тот настоял, чтобы она пока пожила у него. Наён сама толком не понимала, что она оплакивает. Но это время в качестве трейни многое ей дало и многому научило, прощаться с ним было болезненно, хотя она и понимала, что это к лучшему.

[*Это последняя сюжетная глава в этом томе. Выйдет еще как минимум одна, но уже вне событий, просто как закадровая история.*]