Обманутая невеста, или отбор в академии драконов

Глава 23. Что с ним?

Себастьян поднял глаза на мою лунницу, замер и закашлялся. Кассиодор тоже смотрел на нее, а потом переводил взгляд на меня.

— Кхе… — прокашлялся краб. — Итак, что мы… кхе… Имеем…

Я на всякий случай посмотрела на лунницу, в надежде, что с нее ничего не отпало.

— Эм… Сколько вы хотите детей? — присмотрелся Себастьян. — Раз, два, три… семь… Десять! Пятнадцать!

Пока краб считал, я пыталась понять, что он там считает? Кажется, это бусинки! Кто виноват, что без них лунница выглядело лысенько. Поэтому я и клеила все, что было, лишь бы без проплешин.

— Д-д-двадцать пять! Нет, тут еще одна! — краб отогнул лепесток. — Двадцать шесть детей собирается подарить эта участница принцу!

Я все поняла. Если идти по плану, то люди, которые хоть раз видели меня не беременной, будут рассказывать об этом полушепотом. А им в ответ будет раздаваться что-то вроде: “Врешь ведь! Быть такого не может!”.

Нет, ну не обязательно своих. Я могу дарить ему чужих. Я всегда думала усыновить мальчика и девочку.

— Вы тоже это видите? Да? — обратился Себастьян к принцу. — Она обещает, что все ее родственники в количестве десяти человек будут жить с вами!

— Че? Правда что ли? — удивилась я, видя как недоумевает краб. У меня столько родственников нет! — Она готова пахать …. тут так и есть… обрабатывать ваши владения самолично!

По залу уже прокатился смешок. А я пыталась вычислить, чем я так пообещала, перепахивать всю империю! Да меня на три сотки никогда не хватало. А тут империю!

— И… — севшим голосом произнес Себастьян. — Она разрешает вам завести трех любовниц. Видите кружево? Раз, два, три…

Я просто разрезала его на три части! Чтобы симметрично было.

— Носить вас на руках! — произнес краб, глядя на принца. — В прямом смысле!

Краб даже посмотрел на мои руки.

— И, наконец! — голос Себастьяну так и не вернулся. Он ткнул пальцем в огромный цветок. — Она хочет, чтобы вы … Она хочет, чтобы вы стали ее женой!

Приехали.

В зале воцарилась тишина. Я подняла глаза на Кассиодора, видя мертвецкую бледность. Мне показалось, или принц чувствует себя неважно? Я принюхалась. Алкоголем от него не пахло. Кассиодор попытался выдавить улыбку, но получилось ее жалкое подобие.

— Ну что ж… — заметил краб, осматриваясь. — Несите свою лунницу к остальным. Его высочество примется выбирать немедленно. И завтра сообщит вам результат! Да-да-да! Обещаю, что каждая лунница будет рассмотрена детально! Мы ничего не пропустим! Ни одной бусинки! Кхе-кхе!

Участницы, все еще пребывающие в тревожном волнении, стали нехотя расходиться. Я тоже поспешила на выход. Меня волновало, что случилось с принцем? Не заболел ли он?

— Ну че? — спросила Пипка, а я задумалась. Принцу явно плохо. А мне от этого почему-то тревожно!

— Надо зайти к нему в комнату под каким-нибудь благовидным предлогом, — предложила я, направляясь в сторону своих покоев. — И проверить…

— Да брось, небось похмелье! — усмехнулась медуза, следя глазами за группкой девушек. — Еще два имени запиши! Клозетта и Ромуальда!

— А их за что?

— Пока ты там стояла, они сказали, что у тебя ноги кривые, и задница, как у утки! — фыркнула Пипка.

— Как у утки? — возмутилась я. — Кривые?

Я даже посмотрела на свои ноги. Ровные, нормальные ноги! Чего это они придумывают!

— У меня нормальные ноги! Даже симпатичные! — обиженно отозвалась я.

— И я про то же! Императрица с плохим зрением и больной фантазией явно не нужна принцу! — потерла жгутиками Пипка, которой, видимо, нравилось выкидывать невест с отбора.

Я вернулась в свою комнату, как вдруг увидела камзол принца, лежащий на кровати. Вот чем не предлог? Постучалась такая: “Я тут… Вот, спасибо большое!”. А заодно и проверила, как он там. Ой, неспокойно мне.

— Вечно ты все накручиваешь, — фыркнула Пипка, а я поразилась. Я же ничего вслух не говорила.

— Я все равно слышу! — усмехнулась Пипка. — Слу-у-ушай! А давай пожрем? Небось нашим голодающим уже еду подвезли!

Она радостно потерла жгутики, предвкушая трапезу. Я и сама была бы не прочь поесть. Только вот что странно. Ем я как не в себя, а чувствую, как худею на глазах. Вон, между мной и штанами раньше помещался только лист бумаги, а сейчас почти палец пролезает.

Я направилась в сторону “столовой”, которая встретила нас, как родных.

— Гляди, что нам раздали! — обрадовал меня паренек. И показал какой-то медальон на шее. — Это — чтобы дышать под водой! Теперь мы сможем плавать, как рыбы!

— Мы очень рады! Есть че пожрать? — спросила Пипка, глядя на стол, уставленный блюдами. Мы проглотили его в один присест.

Я чувствовала, что наелась на несколько дней вперед, хотя, стоило встать, как тут же поняла, что вроде бы нормально.

— Вот что странно, — заметила я, когда мы с Пипкой шли по коридору. Медуза поела, от того и подобрела. — Я раньше ничего не ела, сидела на диете, и стоило мне съесть мороженку, как на весах прибавка в пять кило, а юбка с трудом налезает. А сейчас я жру, как не в себя, и … вот! Гляди!

Я даже остановилась, демонстрируя зазор между мной и штанами.

— Тут еще полменя влезет! — не без гордости произнесла я. Настроение так и поднялось. — Это все от нервов, наверное.

— О, а выйдешь замуж за принца, так вообще похудеешь! Будет тебе тренировка! Эть — два! Взвалила на себя тушку и потащила! А если он пьяный драконом обернется? Придется тебе, милая, дракона на себе тащить. А что ему? Посреди дороги валяться? Не королевское дело!

— Ну, на счет дракона, я не сильно верю… — осторожно заметила я. — Нет, тут пусть и магический мир, но все-таки не сильно верится.

Мне казалось, что это название династии, чем реальный факт.

Я вошла в комнату, беря камзол и записи, куда внесла еще два имени. Чем не предлог зайти?

— Да брось! Ложись спать! Нечего переживать! К утру протрезвеет! — махнула жгутиком медуза. — Вот мы принесем ему!

— Эм… — выдохнула я, глядя на камзол в своей руке. Может, и правда? Не стоит так переживать и волноваться? Камзол можно вернуть и завтра! Какая разница?

Я положила камзол на кровать, а сверху положила листочки. Завтра, так завтра.

Я улеглась, но чувствовала, что мысль не давала мне покоя. Я ворочалась, кряхтела, пыталась уснуть, но глаза не смыкались.

— Нет, я пойду к принцу. Я должна убедиться, что с ним все в порядке! — решила я, беря камзол и бумаги.

Причесавшись, я направилась к двери. Ничто лучше не согревает душу женщины, как то, что она похудела.

— Куда мы опять на ночь глядя? И не спится тебе? — ворчала Пипка, пока я шла по коридору.

Она зевнула, а я остановилась перед дверью, ведущей в покои принца. О, эти двери можно узнать сразу!

Я робко постучалась. Короткий стук нарушил ночную тишину спящей Академии. Я еще разок постучалась, понимая, что третий раз стучатся уже невежливо. А если принца там нет? А я стою как дура возле двери и стучусь в нее. Но я тут же успокоила себя тем, что пришла с отчетом.

— Ваше вы… — начала я, как вдруг дверь скрипнула. Ого? Она что? Сама открылась. Я ничего не делала! Клянусь!

Я остановилась на пороге, видя разбросанные по комнате бутылки.

— А я тебе говорила, что он — алкоголик! — проворчала Пипка на ухо. — А ты мне не верила! Ну вот, гляди! Сама убедись!

Я сделала шаг, видя, целую батарею бутылок, разбросанную по полу. Все они были пусты… Несколько полупустых бутылок стояло на каминной полке, еще парочка на столике. Я присмотрелась. На кровати кто-то был.

— Пошли отсюда! — фыркнула медуза, а свет тускло вспыхнул, и я увидела на кровати бледного Кассиодора. Он лежал с закрытыми глазами и не шевелился. Принц был поразительно, я бы даже сказала, мертвецки бледен. И даже не открыл глаза, когда я вошла.

— Мамочки, — прошептала я, понимая, что принцу плохо. Я бросилась к кровати, на ходу теряя камзол. — Кассиодор?

Я взяла его за руку, но она была холодная. И безвольно упала обратно в кровать.

— Напился, валяется теперь, — расписывала Пипка, летая по комнате. Она пролетела над столом. — Хоть бы закусывал.

Я опустила голову, прислушиваясь к дыханию. Мне кажется или…

— Пипка! — прошептала я, когда сердце испуганно рухнуло вниз. — Пипка! Он… Он не дышит!

Мне пришлось снова опустить голову, пытаясь определить дыхание. Потом я вспомнила про зеркальце. Поискав глазами хоть что-нибудь, я увидела на столике небольшое зеркало.

— Так, — схватила я его, снова бросаясь на кровать. Я поднесла зеркало к губам принца, подождала несколько секунд, а потом посмотрела на незапотевшую поверхность.

— Он, — простонала я, оседая. — Он умер…

Эти слова, словно гром среди ясного неба. Я быстро припала ухом к его груди. Может, сердце бьется? Я лежала на груди у Кассиодора, и не могла понять, чье сердце сейчас стучит. Мое или его?

Вот если бы можно было бы на пару секунд выключить свое сердце, чтобы понять точно.

— Ну что ж! Дело сделано! — хмыкнула Пипка. — Даже руки марать не пришлось!

Я начинала плакать. Слезы подкатились к горлу, а я все еще гладила его руку.

— Чего ревешь? Радуйся, дура! Домой отправишься! — летала возле уха назойливая Пипка. — Никаких тебе этих… Сближений. Нас кто-то опередил! Ну и ладно! Скажем, что это мы!

— Да как ты можешь! — зарыдала я, все еще перебирая его пальцы. — Он… Он такого не заслужил!

— Ему вообще за компанию прилетело! А нечего брату потакать. Взял бы и заступился! Но нет! Так что пусть получает! — фыркнула медуза. — Или ты че? Погоди, погоди! Дай-ка угадаю! Ты хотела бы ушатать его сама? Да? Я правильно угадала? Уважаю! Но тут ничего уже не поделаешь! Надо было лучше меня кормить, я бы быстрее выросла, и его бы угрохали мы!

— Ты — бессердечная! — выкрикнула я, давясь слезами.

— Нет у его у меня! Я же медуза! У меня даже скелета нет! — фыркнула Пипка. — Все, валим отседова! А то поймают, вопросы задавать будут неудобные. Небось еще инквизитор сюда прилетит! А вот с ним знакомиться нам не надо! Это пусть твоя подружайка разбирается! Мы со Скульд на инквизитора не договаривались!

— Кассиодор, — позвала я, проводя рукой по его лицу. — Очнись, умоляю!

— Пошли! Сейчас свяжемся со Скульд, она нас вытащит. Ты — домой, а я к себе! — требовала настойчивая медуза.

— Нет! — твердо произнесла я. И тут у меня в голове промелькнула мысль. Она показалась мне сумасшедшей. — Я… хочу убить его сама!

— И что ты предлагаешь? Мне что? Оживить его? — произнесла Пипка.

— А ты можешь? — внезапно спросила я. — Правда?

— Давай так договоримся. Я его оживляю, если он оживает, ты его добиваешь и домой! — проворчала медуза. Я закивала. Я была сейчас согласна на все, лишь бы он снова жил.

— Так, — протянула Пипка, а я сложила ручки, словно в мольбе.

Медуза облетела принца, а потом по ее телу пробежал разряд. Два жгутика уперлись принцу в грудь.

— Только ты смотри! Если вдруг получится, ты сразу! Хлоп и все! — проворчала Пипка, пуская разряд.