Обманутая невеста, или отбор в академии драконов

Глава 22. Лунница

Я была удивлена. Встретить принца здесь было для меня новостью.

— Да брось, — послышался голос Кассиодора, а он взмахнул рукой.

Я увидела, как вода из маленького озерца собирается вокруг его руки. Мелкие брызги окатили дерево, а ива блаженно простонала. Так, словно после трудового дня сняла каблуки и наконец-то влезла в домашние тапочки.

— Осторожней! — произнес Кассиодор, явно адресуя это мне. Я сначала не поняла, как вдруг ива отряхнулась. Серебристые капли полетели на меня, а я сжалась и зажмурилась.

— Ну все, — послышался голос Кассиодора. Ива хмыкнула, а я видела капельки, которые, словно бриллианты сверкали на ее листьях. — Сильно намокла?

— Я? — удивилась я, как вдруг Кассиодор снял с себя камзол, накинув его мне на плечи. Этот жест настолько удивил меня, что я недоверчиво провела рукой по несомненно дорогой вышивке.

На блокноте остались капли. Чернила растекались, словно кто-то сильно плакал. Видимо, я так же буду плакать, как в тот день, когда лепила этого гадского ежика, будь он неладен.

— Не упрямься! — усмехнулся принц, поднимая глаза на иву. — Дай ей несколько веточек…

— Несколько веточек — несколько веточек, — проворчала ива. — А я для кого волшебное слово придумала?

Ха! Так это она волшебное слово придумала? Делать ей нечего. Хотя, реально делать нечего!

— Дай, — потребовал принц. Ива что-то невразумительно проскрипела, как бы соглашаясь.

Кассиодор сорвал несколько листочков с какого-то куста, потом еще несколько ягод, улыбнулся на прощание и ушел.

— Ты заметила? — послышался гнусавый голос Пипки.

— Что? — спросила я, глядя вслед принцу, словно зачарованная.

— Принц твой — алкаш! — фыркнула медуза мне ухо. — С бутылкой ходит! Видала, какой бутылек с собой носит?

— С чего ты решила? — недоверчиво спросила я, решив уточнить.

— Ну смотри! Добренький такой, веселый, прямо ми-ми-ми! Вещами разбрасывается! Щедрый, прямо через край! Бутылка в руках! Явно неполная! Початая, я бы даже так сказала! — заметила медуза, а я вспомнила. И правда! Бутылка была.

— Так что принц твой — бухает! — хихикнула медуза.

Не может такого быть! Я даже полы сухо мыла, чтобы не встретиться в своей жизни с алкоголиком!

Только я хотела сказать что-то в защиту принца, как вдруг за спиной услышала тихое покашливание.

— Вы ветки брать будете? — спросила ива.

— Да! — обрадовалась я, видя, как мне протягиваю такие ветки, что если сравнивать их с помидорами, то ни одна жадная бабка их даже за полцены не возьмет.

Но делать было нечего. Нужно же как-то не ударить в грязь лицом. Я сорвала, даже вежливо поблагодарила.

— Итак, ветки у нас есть! — обрадовалась я, в надежде где-то найти моток веревки.

— Слушай! — послышался гнусавый голос на ухо. — Может, мы с тобой лунницу украдем? А? Быстрее будет.

— Нет! — запротестовала я, чувствуя, как честность взыграла в одном месте. — Это будет ну совсем нечестно! К тому же что? Хозяйка лунницу свою не узнает, разве?

— А мы переделаем все! И своего добавим! А? Ну так проще же намного! — Пипка стала летать перед носом.

— Нет! — снова запротестовала я. — Так, что еще нам нужно! Ага! Шишки! О! Вижу какие-то! Давай их насобираем! Надеюсь, дерево будет не против.

Я собрала их в камзол принца, используя, словно мешок.

— Ты гляди, какие бусинки! — обрадовалась Пипка.

— Нет-нет! — снова возразила я. — Камзол мы распарывать не будем! Сейчас он еще цветов соберем… Вон тех, сверкающих.

Я подошла к камню, осторожно трогая цветы. Они напоминали новогодние цветы, усыпанные блестками. Я сорвала один, розовый и тоже решила пустить в дело. Я обнаружила маленькую ободранную елку, понимая, что здесь тоже явно орудовали чьи-то ручки. И решила на всякий случай запастись и ею.

— Так, — потерла я руки, добираясь до своей комнаты. — Сейчас будем творить шедевр!

— А я думала, что дичь, беззаконие и разврат! — гнусаво протянула медуза. — Есть охота-а-а…

— Да погоди ты! Тут надо разобраться, что к чему! — отмахнулась я, раскладывая все богатство на столе. Цветок выглядел просто изумительно. А я стала искать веревочку, чтобы собрать из двух веток, напоминающих полумесяц, сносный каркас. Такой же, какой видела в руках у Лианы.

— На! — усмехнулась Пипка, а мне на стол упал моток веревочки. Серьезно?

— Ты где взяла? — спросила я, удивленно рассматривая его. Да! Именно то, что нужно!

— Где-где! Стащила! — усмехнулась Пипка, пока я пыталась все сделать, как видела. Веревка наматывалась на ветки, а я старательно пыталась уложить прутья так, чтобы они напоминали луну. Но пока что все выглядело так, словно я собираюсь на кого-то наводить порчу.

Через полчаса я смотрела на обрывки веревочки, прутики, разбросанные на столе. Я даже поплакала. Обычно это срабатывало! Я поплакала еще раз, глядя на часы.

Мама не пришла, не помогла. Значит, придется делать самой.

— Не так! Сильнее! — командовала Пипка, а на столе появлялись бусинки, обрезки кружев. — О! Почти! Ну почти! О! Сойдет!

Ничего страшного! Сейчас мы цветочком все перекроем.

Пипка откуда-то раздобыла клей. Мне кажется, им можно было приклеить потного слона к песку!

— Ты почему не сказала, — проворчала я, глядя на слипшиеся пальцы. — Что он такой сильный?

Я с горем пополам приклеила цветочек. Потом с горем пополам оторвала палец от лепестка, который выглядел после этого лысым и ничуть не блестящим. Все блестки остались на моих пальцах.

— Ничего, сейчас бусинками перекроем! — воодушевилась я и давай приклеивать бусинки.

Пока приклеивались бусинки, приклеилась и прядь волос к столу. Я ее оторвала, оставив внушительную часть волос пучком на столе.

— Как дела? — гнусаво поинтересовалась Пипка, принося какие-то специи, похожие на бадьян

— Все пучком! — вздохнула я, глядя на пучок своих волос, прилипших к столешнице. — Предложение украсть лунницу еще в силе?

— Ха! Поди укради. С нее глаз не спускают! И из рук не выпускают! Это хорошо! Я там еще кое-что видела… — потерла жгутиками Пипка и исчезла.

Пока я клеила, лунница решила развалиться.

— Так, Нина, вспоминай, как там говорила Татьяна Сергеевна. Вдох — выдох… — я на секунду закрыла глаза, представляя себе источник всего сущего, в который я отпускаю тревогу, беспокойство и панику.

Как я не заталкивала их туда силой мысли, бросать меня в такой ответственный момент они не собирались.

— Время! Сколько времени? Я хоть успеваю или нет? — прошептала я, глядя на то, как криво были прилеплены бусы. Это тоже чем-то надо перекрыть! О! Кружево! Кружавчики! Иди сюда! Сейчас — сейчас.

Пипка прилетела, бросив на стол чью-то заколку с крупными камнями. Камни я выковыряла, и тоже прилепила на лунницу.

— Там уже все собираются! — предупредила меня медуза. И я ускорилась. Я просто лепила все, что попадается под руку на свободные места.

— Я — самый талантливый рукожоп из всех рукожопов! — вздохнула я, откидываясь на спинку стула. Все учительницы начальных классов дружно прослезились, глядя на мою лунницу. Издали она выглядела очень даже неплохо.

Услышав шум в коридоре, я вскочила со стула, глядя на камзол принца, валяющийся на кровати.

— Быстрее! — подгоняла Пипка. Я и сама торопилась. Стоило мне открыть дверь, как я поняла, что все уже ушли.

Я свернула на угол, понимая, что не все.

— Отдайте! — заплакала девушка, а две другие брезгливо рассматривали ее лунницу. Одна из девиц рассмеялась и стала обрывать ее. — Жанин, Лилит! Я прошу вас! Не надо!

— Записывай! — прогнусавила на ухо Пипка, а я тут же внесла два имени на забрызганный водой, но уже подсохший листочек. — Жанин и Лилит!

— Так тебе и надо, Эллина! — произнесла девушка, бросая то, что осталось на пол.

— Или вы сейчас же прекращаете, — вмешалась я, видя как девушки переглядываются. — Или…

— Или что ты нам сделаешь? — усмехнулись они, пока Эллина плача пыталась приделать бусины на место. — А?

— Ужалю! — послышался голос Пипки, а девушки обернулись. По Пипке прошел разряд, а одна из них подскочила, пока вторая отпрыгивала в сторону.

Они убрались быстрее, чем хотели.

— И эту записывай. Эллину! — произнесла Пипка, когда мы прошли дальше по коридору.

— А ее-то за что? — спросила я, вспоминая бедняжку, которая плакала над лунницей. — Вон как настрадалась!

— Неумение себя защитить — плохое качество для будущей императрицы, — усмехнулась Пипка. — Она вполне может быть счастливой женой кого-нибудь другого. Слышала, там даже драконов убивают! Так что ты ей, считай, жизнь спасаешь. Пиши!

Я внесла имя в список и бросилась догонять, едва успев до того, как часы пробили полночь. С последним ударом часов, я уже стояла в зале, дыша, как марафонец.

— Прелестно! Какие же вы молодцы! — слышался голос Себастьяна, пока я разглядывала лунницы в руках других девушек. Я посмотрела на их лунницы, потом на свою. “Лунница здорового человека и лунница курильщика!”,- пронеслось в голове нелестное сравнение.

— О! Эта древняя традиция берет свое начало в незапамятные времена. Богиня тьмы, колдовства, темной магии, любви Тиамат родила пятерых драконов от бога света Керуна. И решила она тогда, что им одиноко. И тогда она задумала создать пять самых лучших невест, чтобы каждому принцу досталась невеста. Но пока она думала, драконы уже нашли себе невест среди смертных. О, в тот момент богиня разгневалась. Она хоть и любила смертных, но … сами понимаете! Как и любая мать, она желала для своих детей самого лучшего. И гнев ее был страшен. Она запретила им видится, но потом стало понятно, что любовь сильней запрета. И драконы снова встретились со своими возлюбленными. Бог — отец встал на сторону сыновей, за что тоже навлек на себя гнев богини — матери. И тогда она сказала, что пусть смертные докажут, на что они достойны! И одним из испытаний была лунница…

— Жра-а-ать хочу, — на ухо стонала Пипка. — Умираю-ю-ю…

— Да тише ты… — прошептала я. Мне самой было ужасно интересно, что это за лунница.

— Молодые девушки стали делать лунницы, а юноши — подковки из лозы. Если девушке удавалось подкинуть лунницу своему избраннику, то он был обязан жениться. А если ей удавалось найти спрятанную в его доме подковку, то свадьбе точно быть! — продолжал Себастьян.

Все слушали в пол уха. Видимо, эту легенду они знали с детства. Но я-то не знала! Так и хотелось шикнуть на них, чтобы помолчали.

— Каждая вещь на луннице — символична. Она рассказывает о девушке куда больше, чем она может рассказать сама. А сейчас мы посмотрим, что вы можете предложить принцу! Итак, первая участница!

Я видела, как девушка с лунницей подошла к трону.

— Хм… Как интересно. Она обещает быть верной женой, любит вышивать, О! Смотрите! Она хочет подарить вам сразу двух наследников! А что скажет его высочество? — заметил Себастьян.

Пока они с принцем рассматривали лунницу, я посмотрела на свою. В душе не знаю, что это могло бы означать!

— Мы подумаем! — кивнул Себастьян, приглашая следующую девушку. Казалось, поток девушек не кончится никогда. Вот уже возле принца стояла та самая Мариэль, пока Себастьян восхищенно считал жемчужины.

— О! Ваше высочество! Она готова … кхе-кхе! Исполнять супружеский долг два раза в день! — усмехнулся Себастьян.

Предчувствие не покидало меня, пока я бросала взгляды на свое детище.

— У! Какая стеснительная! Нечего стесняться своей любви к принцу! Такого не стесняются! — усмехнулся Себастьян. Кассиодор посмотрел на очередную лунницу, которую красавица положила на стол, подвинув немного чужие.

— Что? Уже я? — замерла я, понимая, что зовут меня.

Кассиодор поднял на меня глаза, а я сделала шаг вперед. Мне показалось, что принц был бледным. Его бледность сильно бросалась в глаза. Неужели, никто, кроме меня ее не заметил?

При виде меня Себастьян даже прокашлялся.

— И последняя участница! — без былого удальства и энтузиазма заметил краб. — И ее лунница.

Ни эпитетов: “Красавица, несет нам красоту!”, “О, неужели я вижу это наяву! Это слишком прекрасно, чтобы существовать на самом деле!” или даже “О, если бы мне такая красавица подарила такую лунницу, я бы тут же женился!”. На мне они закончились, как все хорошее.