Обещание Перидота

Глава 43

АРВЕН

Я последовала за Кейном по веревочному мосту через удивительный деревянный город. Возможно, он показался бы мне волшебным, даже сказочным, если бы я не знала, что его населяют одни лишь жестокие преступники. Солнце скрылось за облаком, окутав каждую резную дощечку и поросшие мхом веревки мерцающей тенью.

Я прижалась к Кейну, пока мы пробирались мимо крепких мужчин без зубов, рубивших вяленое мясо, и женщин, стиравших грязное белье и выливавших мутную воду прямо с платформ в туманную бездну внизу.

Когда мы добрались до полуразрушенной башни с соломенной крышей, Кейн заглянул внутрь, и я последовала его примеру. Там было пусто, если не считать двух пыльных кружек и синего воробья, клевавшего гнилое яблоко.

— Здесь должны быть твои стражники?

Кейн поднес пустую кружку к носу и понюхал.

— Где они?

Он не ответил, но тревога на его лбу была очевидна.

— Может, нам стоит вернуться завтра с солдатами.

Я покачала головой, воодушевленная его прежней уверенностью.

— Мы уже здесь. Лазарь может напасть на Шэдоухолд в любой момент, а теперь, когда все, кого изгнали из Цитрина, находятся там… — Я не хотела договаривать эту мысль.

Кейн глубоко вздохнул и взял меня за руку, когда мы спускались по веревочному мосту дальше, в самое сердце города. Мы пробирались сквозь толпы неприветливых, грязных лиц. Вверх по лестницам, вниз по пандусам и снова вверх по винтовым ступеням, части которых были изъедены плесенью и термитами. Я смотрела под ноги, опасаясь оступиться и провалиться.

Резкий звук заставил меня оторвать взгляд от кожаных ботинок — в мою сторону летела горсть камней. Я прикрыла лицо руками, но валуны замерли в воздухе, подхваченные темным мешком тумана, прежде чем неестественно рвануться вправо и рухнуть вниз, в кроны деревьев под нами.

Я перевела дух.

— Что это было?

Кейн пожал плечами, но в его глазах читалось беспокойство.

— Что-то обрушилось сверху. Может, дети решили наградить новых гостей сотрясением.

Я пристально посмотрела на него.

— Ты использовал лайт. Ты никогда так не делаешь.

— Твое лицо слишком прекрасно, чтобы позволить ему превратиться в кровавое месиво, — ответил он, но я не засмеялась.

— Не уходи от ответа.

— Не любопытничай. — Кейн криво улыбнулся и продолжил идти.

— Я никогда не перестану любопытничать, и ты это знаешь, — сказала я, следуя за ним. — Почему ты так поступил?

— Чтобы защитить тебя.

— Ты мог просто оттащить меня в сторону. Зачем использовать лайт? Да еще и на виду?

Кейн остановился и повернулся ко мне. На крытом пандусе больше никого не было. Одинокая светлячка пролетела у него над бровью.

— Фейри могут черпать лайт из разных элементов: воздуха, земли, металла, ветра, воды, огня, эфира — список можно продолжать. Мой лайт идет из глубин земли. Поэтому я сильнее всего, или лайт легче всего выходит из меня, в местах, подобных этому. Окруженный грязью, почвой, деревом. Иногда — гниющими листьями, разложением самого леса.

— Но в Пещере Жнеца ты был не так силен.

Он игриво нахмурился.

— Ой.

Когда я покраснела, он добавил:

— Там был камень, а не земля.

— Поэтому ты любишь Шэдоухолд. Предпочитаешь его своему дворцу в городе. Он окружен темными лесами.

Кейн продолжил идти.

— Пошли.

— А мой лайт? Он идет из воздуха?

— Ты чистокровная, поэтому его источник может быть еще шире. Воздух, солнце, огонь.

— Как Даган это узнал?

— Он всегда умел определять источник лайта Фейри. Может, это твоя яркая и солнечная душа. — Он шел впереди, но я видела улыбку, играющую на его губах.

— В начале я не была такой уж яркой и солнечной с Даганом.

— Такой свет, как твой, не затмить обстоятельствами.

Мы поднялись по еще одной лестнице под спутанной сетью лиан и длинных заостренных сосновых игл. Я стряхнула паутину с лица.

— Какой самый редкий элемент, из которого Фейри могут черпать лайт?

Кейн не обернулся, когда ответил:

— Кровь, — но взглянул через плечо на мой сдавленный вздох. — Они очень редкая порода — Хемоличи. Люди Александера. Того, кто предал нас. Хемоличи черпают силу из трупов, ран, даже собственных травм, что делает их непревзойденными воинами. Некоторые пьют кровь животных, смертных или других Фейри, чтобы поддерживать свой лайт. В Люмере их обычно называют ‘аспидами’¹¹. Но это грубое оскорбление.

Я уже открыла рот для очередного вопроса, когда мы раздвинули завесу свисающих ивовых ветвей — и оказались нос к носу с двумя мрачными стражами. У одного отсутствовал глаз, но он даже не удосужился прикрыть пустую глазницу.

— Король Рэйвенвуд из Ониксового Королевства. Я здесь, чтобы поговорить с Килораном.

Без лишних слов одноглазый мужчина поднял запачканную тканевую перегородку, и мы вошли в укрытую крепость.

На самодельном троне из узловатого дерева восседал мужчина, который выглядел так, будто ел гвозди на завтрак. Кожа, похожая на кожу, короткие волосы и жесткие усы наемника. Каким-то образом он был одновременно массивным и поджарым, почти полностью состоящим из мышц, и правил в отвратительной, тускло освещенной зале.

Три полуобнаженные женщины в бисерных ожерельях и газовых юбках¹² сидели вокруг него, как домашние кошки. Изможденные и голодные, каждая была прикована к его трону тонкими, грубо сделанными металлическими цепями.

Мужчины в ржавых доспехах толпились в логове, каждый со своим примитивным оружием — топорами, дубинками, булавами. Они заполняли комнату, как тесные зубы, все взгляды устремлены на своего лидера.

Трон Килорана стоял перед широким белым мраморным столом, заваленным оружием, кубками…

Белый мрамор… Какой белый мрамор они могли…

Кость.

Бедренные кости и грудины, над которыми я работала всю жизнь… Мой желудок сжался, когда я осознала, что передо мной стол, сделанный из человеческих костей.

Но мой желудок… это была не бездна тошноты. Нет, он кружился и переворачивался от чего-то… другого.

Нежного, тревожного удовольствия. Как надавливание на синяк.

А моя голова…

В моем сознании возникали образы, которым там не было места: губы и лед, разбивающееся и расширяющееся стекло, эхо капель крови на тихом мраморном полу…

— Король Кейн Рэйвенвуд, — громогласно провозгласил Килоран. — Чему обязаны такой чести?

Я яростно тряхнула головой, чтобы прогнать это странное чувство.

— Килоран. — Кейн кивнул в знак приветствия. — Всего лишь мелкие дела.

— Не глупите! Позвольте предложить вам выпить. Или… одну из моих жен?

Моя кровь закипела, когда я увидела, с каким удовольствием Килоран наклонился к брюнетке позади него.

— Гизал здесь обладает языком, который…

— Нет, — резко прервал его Кейн, прежде чем выпрямиться. — Нет необходимости. Мы ищем меч, который по ошибке привезли сюда пять лет назад. Моей оружейнице нужно осмотреть ваш арсенал. Это займет всего несколько минут.

— Даже такому красивому молодому королю, как вы, должно быть известно — здесь ничего не дается бесплатно.

Губа Кейна дрогнула вверх, и по моей спине пробежал холодок.

— Что я могу предложить тебе? Великое оружие, выкованное в твою честь? Мяса и хлеба на год? Столько спиртного, что твои люди не смогут выпить его и за десять попыток? Назови свою цену.

Кейн казался таким спокойным, таким расслабленным — почти как будто он развлекался с Килораном.

Килоран усмехнулся, глядя на лысого мужчину справа, прежде чем повернуться к нам.

— Вы знаете, каково здесь зимой?

Лицо Кейна оставалось безучастным.

— Не могу сказать, что имею представление.

Килоран снова усмехнулся, но на этот раз его глаза стали холодными. В моем желудке поселилось зловещее предчувствие.

— Зимой, всего через несколько месяцев, солнце будет скрываться за краем скал до полудня каждый день. Весь Хемлок погружается в беспощадную тьму на долгие часы до наступления ночи. Можете представить, какими бледными мы становимся? Какими худыми, когда слишком темно, чтобы хорошо охотиться? Как нам скучно? Вы знаете, что скука делает с такими, как мы, у кого в голове демоны?

Глаза Кейна сузились.

— И вы, должно быть, знаете, каково здесь в разгар лета. Когда этот проклятый остров начинает жариться и кипеть, как дно долины? Когда наши колодцы пересыхают, а тела — мужчины, женщины, дети — начинают громоздиться друг на друга? Можете представить этот запах? Вы знаете, как пахнет вареная, гниющая человеческая плоть?

Я сглотнула, борясь с тошнотой, которая скручивала мой желудок. Я знала, что его слова были угрозой. Кейн, должно быть, чувствовал то же самое, потому что он слегка прикрыл меня собой, его руки беззаботно лежали по бокам, хотя я поклялась бы, что черные шипы танцевали вокруг его костяшек.

Кейн оскалил свои белоснежные зубы.

— Я сдеру кожу с твоих мышц, прежде чем дарю тебе свободу.

Но Килоран только рассмеялся.

— Свобода? Ты называешь так свой мир? Свободным? Нет, милостивый король, — протянул Килоран. — Твой мир — не моя свобода. Несмотря на капризы Хемлока, у меня здесь есть все, что я мог бы пожелать. Там, в твоем мире, я — никто. Убийца, насильник… — Я вздрогнула от этого слова, и глаза Килорана загорелись от восторга. — Просто мерзкий кусок человеческой грязи. Но здесь… — Килоран указал на груды ржавых мечей и копий, выстроенных вдоль стен, на отвратительный стол перед ним, уставленный помятыми стальными кубками. На изможденных, прикованных женщин у его ног и мужчин, которые без колебаний отдали бы за него свои жизни. — Здесь я — король. Прямо как ты.

Челюсть Кейна напряглась, и я поклялась бы, что чувствовала ярость, исходящую от него. Ярость на этого человека, который играл с нашей безопасностью, как крысой над разинутой пастью питона. Ярость на сравнение между ними. В свои худшие дни Кейн видел себя именно таким — безжалостным, жестоким, эгоистичным.

— Нам нечего предложить тебе? — спросила я, удивив и себя, и Кейна.

Килоран наклонился с интересом, одарив меня широкой, полной ненависти улыбкой.

— Так оружейница умеет говорить.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, и тот странный, далекий дискомфорт в животе вернулся.

— Да, умеет.

— Я не говорил, что вам нечего мне предложить. На самом деле, вы можете дать мне то, что мне нужно больше всего.

— Тогда говори. У меня планы на ужин, — сказал Кейн, проводя рукой по волосам, воплощение безразличия. — И еще более важные на десерт.

Килоран откинулся на трон, и дерево заскрипело, когда он поднял ноги. Худенькая блондинка, сидевшая у его ног, без колебаний подползла под них, превратившись в человеческую подставку.

Я сглотнула чистую желчь, но не дала Килорану удовольствия отвести взгляд.

— Когда я попал сюда, мне было всего семнадцать. Сирота с малым выбором, я присоединился к банде в Клинковых Пустошах, совершал вещи, которые заставили бы зеленые глаза… — Он ткнул тупым пальцем в меня. — …вывернуться наизнанку, и получил билет в один конец на Хемлок вместе с тем самым человеком, который научил меня всему, что я знаю.

— Я думал, что мы злые, но мужчины и женщины в этом месте… — Килоран горько усмехнулся. — Я и понятия не имел о настоящей жестокости. Но оказалось, что мне не нужно быть самым злым, самым жестоким или самым крепким. — Килоран провел рукой по усам. — Мне просто нужно было быть самым умным.

— На третью ночь я убил человека, который вырастил меня — который принимал за меня ножи и плети. Я вонзил топор ему в глотку перед тридцатью другими мужчинами. — Килоран усмехнулся, как будто это было милое, глупое воспоминание.

— На следующий день весь Хемлок пошел за мной. Моя собственная веселая банда воинов. — Килоран широко улыбнулся, слишком довольный собой. — Потребовались годы, чтобы пробиться наверх. Годы, жизни, и больше жертв и тяжкого труда, чем твоя изнеженная королевская плоть когда-либо испытывала, милостивый король.

Челюсть Кейна напряглась.

— Мое терпение на исходе. Что тебе нужно, Грим?

Я бы хотела говорить прямо в голову Кейна. Он играет с нами. Давай уйдем. Мы вернемся с твоей армией. То странное чувство, которое не покидало меня с момента входа в комнату, теперь превратилось в острый страх и разрывало меня изнутри. Я хотела уйти. Сейчас, сейчас, сейчас…

— Ты даже не дослушал историю! Такой молодой, такой нетерпеливый. — Килоран цокнул языком. — Я правлю островом уже два десятилетия. Дольше, чем кто-либо еще. И теперь, после всего, что я сделал для людей этого острова, всех фракций, которые я объединил, я слышу, что зреет мятеж? — Глаза Килорана сузились в щелочки. — Мне не нужно твое оружие, твои богатства, твои припасы. Мне нужно доказать свою силу. Свой ум.

Я не знаю, кто двинулся первым.

Темный лайт Кейна пронесся по комнате, ударив в стены, оглушительно громкий и металлический на вкус. Он кружил вокруг нас — вырывался из его рук, как крылья воронов, скользя по логову, разрезая людей Килорана острыми краями драконьей чешуи, когтей и ядовитых клыков. Жгуты этой пульсирующей силы вырывались из позвоночника Кейна, его шерсть встала дыбом, и они задушили рычащего мужчину, которого я даже не заметила.

И кровь…

Так много сочащейся, текущей крови…

Мужчины падали один за другим, некоторые с перерезанным горлом, другие разрубленные пополам, как спелые фрукты.

Но один из людей Килорана уже схватил меня за талию и потащил назад. Я закричала, не в силах вырваться…

Но я ударила его локтем в нос, и приятный крэк раздался в моих ушах, сопровождаемый ощущением теплой, липкой крови, просачивающейся сквозь ткань моей блузки. Мужчина едва дрогнул.

Я снова закричала, когда он оттащил меня от Кейна…

Кейна.

Кейна, который уничтожит их всех. Всех этих людей. Они…

Где он?

Я изо всех сил пыталась повернуть голову, боролась с мужчиной, который держал меня, моя слюна летела, зубы скрежетали, и наконец, наконец, когда мне удалось посмотреть вниз…

Вся кровь в моих жилах превратилась в лед.

Кейн лежал на полу, лицом втоптанный в щепья, на грани потери сознания. Его руки были вывернуты за спину каким-то громилой, колено которого впивалось ему в позвоночник. Стражник обмотал его запястья цепью — светлее железа, но словно тяжелее стали.

Кейн застонал и попытался вырваться, но мужчина затянул кожаный кляп у него во рту.

— Что с ним? — закричала я. — Почему он не может двигаться?

— Лилиумные¹³ цепи, — сказал Килоран, обходя лужу темной крови от одного из своих убитых людей. — Единственный сплав, который может подавить силу Фейри. За эти годы на остров доставили пару узников в них. Цепи почти невозможно снять. Мне пришлось перепилить не одну пару запястий, чтобы собрать металл. Ловкий трюк, да?

Килоран наслаждался удивлением на моем лице, пока тело у его ног еще дергалось.

— О, ты думала, я не знал, что твой король — Фейри? После всех моих лет здесь, всех мужчин, доставленных из Ониксового Королевства? Мужчин, которые рассказывали о короле, который не стареет, которого никогда не видят рядом с его драконом, которого в редких случаях видели использующим темную магию, сильнее любой другой?

Я покачала головой. У меня не было слов. Никаких, кроме…

— Пожалуйста…

— У Фейри-Короля Оникса есть сила, которая мне нужна. Сила, которая позволит мне остаться у власти.

Какую силу он мог взять у Кейна? Он не мог забрать его королевство, и Кейн никогда не служил бы другому королю, тем более такому отвратительному чудовищу, как…

Сбор.

Вот что он имел в виду. Он соберет лайт Кейна.

Эта мысль была отвратительнее, чем руки громилы вокруг моей талии.

— А ты, — Килоран прошел мимо связанного Кейна, как мимо кучи мусора. — Красивая оружейница короля станет отличной едой для зверя. Я не упомянул о существах, с которыми мы делим остров? Которые выползают из глубин, когда голодны? — Килоран покачал головой, смеясь про себя, и тот странный, кружащий дискомфорт в моем животе усилился. Я содрогнулась, когда это ощущение поползло по моему телу, как паразиты. — Буду честен, я преувеличиваю. Их ужин — всего лишь наше скромное развлечение.

Слезы наполнили мои глаза. Я не могла двигаться. Не могла думать.

Мне нужно было использовать свой лайт.

Но все, что я освоила, — это исцеление и создание защитного пузыря вокруг себя и других. Кроме того, я могла создавать только разрушительные лучи энергии, которые поджигали всех рядом или превращали их в кровавый туман.

Я не могла рисковать Кейном. Не сейчас, когда он не мог защитить себя.

— Ониксовое Королевство отделит твою голову от тела, — пообещала я. — Армия Короля Рэйвенвуда пойдет на край континента за своим королем.

— О, дорогая! Толпа мужчин, уже ослабленных после битвы с двумя другими королевствами. Как же моя армия жестоких, развращенных заключенных справится с ними? Армия мужчин и женщин, которым пришлось быть самыми сильными, самыми жестокими, чтобы выжить.

Я застыла, забыв выдохнуть.

— Если Ониксовое Королевство попытается вторгнуться на мой остров, устройство которого я знаю лучше, чем собственные ягодицы, они заслуживают быть вырезанными в бойне.

Кейн, почти без сознания, простонал.

— Расслабься, милостивый король, — Килоран покачал головой. — Я не причиню вреда твоим людям, если они не нападут первыми. Вы двое совсем неправильно меня поняли.

Килоран был сумасшедшим. Я изо всех сил пыталась вырваться из рук мужчины, который держал меня, его кровь все еще текла по моей спине.

— Ты не представляешь, что ты делаешь…

Удар в висок погрузил меня в море боли, а затем — в стремительную тьму, сквозь которую едва пробивался приглушенный рев Кейна.