Обещание Перидота

Глава 14

АРВЕН

На следующий день стук в дверь нашей комнаты был необъяснимо знакомым. Твердый и сдержанный, без каких-либо музыкальных ноток — значит, это не Мари. У Кейна стук был более требовательным. Маленькие кулачки Ли не производили столько шума. У Райдера стук был более нетерпеливым. Я закончила мыть руки в ванной и распахнула дверь апартаментов, только чтобы увидеть морщинистые, добрые глаза, по которым я так скучала последние несколько недель.

Я бросилась к Дагану с распростертыми объятиями, обнимая его так, как, по-моему, никто из нас не ожидал.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, прижавшись лицом к его многослойной тунике. Он пахнул черным перцем и морской водой. Должно быть, он только что прибыл в Азурин сегодня утром.

— И тебе привет, Арвен, — сказал он, похлопав меня по спине, как будто я была его товарищем.

Ладно уж. Хоть какое-то обращение лучше, чем ничего.

Почувствовав, как Дагану становится неловко от затянувшихся объятий, я отпустила его и посмотрела вверх. На вид он был рад меня видеть, но в глубине глаз таилась печаль.

— Мне очень жаль, что твоя мать умерла.

— Спасибо, — сказала я. — Хочешь зайти?

— Прошло много времени с твоей последней тренировки. Полагаю, ты вышла из формы. Не устроить ли нам занятие перед отъездом в Перидотовые Провинции? — Он повернулся, чтобы показать мне два сверкающих серебряных меча, привязанных к его спине.

— Что ты имеешь в виду?

Прошлой ночью я побежала обратно в замок и забралась в постель, жаждая забыть обо всем. Когда я проснулась от легкого ветерка, развевающего белые льняные занавески в моей комнате, как солнечные призраки, Ли и Райдер уже ушли. В записке на столе было написано, что они пытались разбудить меня, но я не просыпалась, и они решили провести день на берегу.

— Король уезжает сегодня вечером, чтобы найти Клинок Солнца в Пещере Жнеца. Я полагаю, ты знаешь о важности этого клинка в пророчестве?

Я слегка кивнула.

— Арвен, — сказал он мягко, но строго. — Потренируемся?

Я пошла в ванную, чтобы переодеться, а затем последовала за ним в открытый коридор. Слуги и служанки сновали по залу, украшенному лимонными деревьями в горшках и перламутровыми фонтанами, из которых струилась свежая прозрачная вода. Между колоннами я едва разглядела вдали бухты, окаймленные соснами, и покрытые виноградниками деревни. Утренний ветерок разносил по дворцу запах вечно присутствующего соленого океана, смешанный с ароматом жареной свинины и нута, но даже яркий день и аппетитные запахи не могли поднять мне настроение.

Прошлая ночь была катастрофой.

Кейн и я…

Я содрогнулась от воспоминаний.

— Только Кейн и Гриффин отправляются в Перидот? Без солдат?

— Командир останется здесь, в столице. Но Король Рэйвенвуд берет с собой Мари. Ее силы могут понадобиться, чтобы попасть в пещеру, где хранится клинок. Они надеются не привлекать к себе внимания, теперь, когда королевством правит Янтарное. Без батальона.

Гриффин не едет с Кейном?

— А как же ты? Ты только что прибыл.

— Я пока останусь в Цитрине с Эриксом и Амелией и буду разрабатывать стратегию предстоящей битвы. В Царстве Фейри Люмера военная стратегия была частью моей работы в качестве главы охраны Кейна.

— А ты и Кейн всегда были близки?

Даган улыбнулся, пока мы сходили во двор яркой зелени. Он не был таким уединенным, как наша поляна в Шэдоухолде, но травянистая пристройка все же находилась немного в стороне от проторенных дорожек дворца.

— Он сначала мой король, а потом уже мой друг.

— Так твой король попросил тебя убедить меня присоединиться к ним в Перидоте, потому что он был слишком труслив, чтобы попросить меня сам?

Я знала, что звучу раздраженно. Солнце било в глаза, вызывая боль. Так хотелось вернуться в постель.

— Я сам вызвался обсудить это с тобой.

Я прищурилась, глядя на него.

— Почему?

— Если ты останешься, у нас будет много времени, чтобы поработать над твоими навыками, как в фехтовании, так и в лайте. — Он бросил на меня взгляд, который был максимально похож на утешительный. — Но я боюсь, что обучение — не причина, по которой ты хочешь избежать путешествия.

— Я не хочу говорить о нем… об этом. Я не хочу об этом говорить.

— Ты знаешь, что я рад избежать именно этой темы. — Его лицо исказилось гримасой. — Эти отношения — не моя главная забота.

— Но у меня правда нет необходимости идти с ними, — возразила я, цепляясь за что-то, хотя и не была уверена, за что именно. — Я просто останусь здесь, под солнцем, на песке, и Кейн сможет позвать меня, когда они найдут клинок, подготовят план битвы, и настанет время для моего великого подвига. — Я изобразила жест удара кинжалом, а затем — страдающий-ужасный-судьбоносный-и-умирающий финал. Но даже тени улыбки это не вызвало у Дагана.

Камни, как я по нему скучала.

— Клинок сам призовет тебя найти его. Как свинья ищет трюфели.

— О, спасибо.

— Они нуждаются в тебе.

— А я должна остаться с Ли и Райдером. Мы только что снова нашли друг друга.

Дворцовая служанка прошла по травянистому коридору с высокой стопкой белья, проходя под жемчужной аркой за нами. Даган изучал мое лицо, ожидая, что я продолжу, как-то зная, что есть еще что-то.

— Они так много потеряли.

Я отказалась вспоминать ее лицо. Ее каштановые волосы. Ее платья, пахнущие шалфеем и имбирем…

— Давай воспользуемся твоим лайтом. Мы можем обсудить Перидот позже, если хочешь. — Даган вынул мечи из кожаных кобур и прислонил их к коричневому каменному столбу. Затем он сел на траву под нами и скрестил ноги.

Я переминалась с ноги на ногу.

— Ты не думаешь, что это немного бессмысленно?

— Бессмысленно? — Он вытянул шею, чтобы посмотреть на меня, прищурив один глаз от солнца. — Чем больше ты используешь свой лайт, тем сильнее ты будешь и тем быстрее он будет восстанавливаться.

— Даже если так, все, что мне нужно сделать, это вонзить один клинок в сердце Лазаря. Я не уверена, что исцеление или… что бы то ни было, что я сделала в тот день на корабле… мне поможет.

— Ты думаешь, что использование энергии воздуха и солнца в своих интересах будет бесполезно в твоих усилиях по убийству самого могущественного Фейри, который только существует?

Ну, если он так говорит…

— Понятно. — Я осторожно села перед ним, мягкая трава смягчала мои лодыжки. — С чего нам начать?

Даган посмотрел на меня, в его глазах читалось любопытство и, возможно… сочувствие. Затем, как будто в его голове загорелся огонек, он вдохнул и поднял брови.

— Что? — спросила я, и в моем голосе прозвучала большая резкость, чем я хотела.

— Ты сдалась.

С этими словами он встал, вернул мечи на спину и начал удаляться.

— Эй! — Я вскочила с травы. — Куда ты идешь? Что ты имеешь в виду?

Он не обернулся, пересекая двор, окруженный бугенвиллеей и пышными пионами.

— Я не могу тебя ничему научить, если у тебя нет духа сражаться. И я слышал, что в Азурине есть деликатес из гигантских моллюсков, который я очень хочу попробовать.

— Даган. — Я потянула его за рукав. — Остановись.

Он обернулся быстрее, чем я ожидала, и я должна была напомнить себе, что он самый подтянутый пожилой мужчина, которого я когда-либо встречала. Возможно, самого здорового из всех, кто когда-либо жил. Он так долго смотрел мне в глаза, что я стала стесняться и старалась не ерзать.

— Для человека, который так заботится о своих родных, ты думала о том, как твое отречение может повлиять на них?

Волна вины нахлынула на меня, даже когда я ответила:

— Нет. Я имею в виду, Райдер, Ли, даже Мари… У них все хорошо.

Кратковременное разочарование, мелькнувшее в карих глазах Дагана, поразило меня глубже, чем кинжал.

— Разве не жестоко заставлять их страдать из-за того, что они заботятся о тебе?

Я боролась с желанием скривиться, с желанием, чтобы мои конечности подкосились и я упала на землю.

— Я никого не заставляю страдать.

— Разве?

— Перестань отвечать на вопросы вопросами. А если я больше не хочу заботиться обо всех? Если я просто хочу побыть одна. Почувствовать свободу хоть чуть-чуть — прежде чем все кончится. Неужели это так ужасно?

— И это ты называешь свободой? Остаться здесь, пока Кейн и Мари отправятся без тебя? Одиночество, изоляция, просто ожидание смерти? Ты ее жаждешь?

— Даган, ты можешь прекратить? Я просто не хочу уходить. Я…

Но он подошел ближе.

— Заставляешь всех бросить тебя, потому что ты слишком труслива, чтобы сделать это для них? Давишь и подталкиваешь, пока они не решат…

— Хватит, — прорычала я, громче, чем хотела. Две птицы вылетели из кипариса, который окутывал нас тенью. На мгновение я слышала только свое учащенное дыхание и журчание воды из далеких фонтанов.

Даган смотрел на меня с любопытством.

— Когда ты впервые прибыла в Шэдоухолд, Гриффин, Кейн и я старались держать тебя на расстоянии. Знаешь, почему?

— Потому что ты ворчун, Кейн пытался залезть мне в трусы — безуспешно, кстати, — а Гриффин не любит людей?

Даган смотрел на меня в полной тишине. Он не давал мне возможности уйти от разговора о неприятных, болезненных эмоциях.

— Нет, — признала я. — Не знаю.

— Лишь мы трое знали, какая участь тебе уготована. Мы знали, как больно будет однажды рассказать тебе о твоей судьбе. Как оба мира рассчитывают на тебя: двадцатилетнюю девушку из маленького городка Янтарного, на чьих тощих плечах лежит груз всего мира.

Я проглотила комок, застрявший в горле.

— Мы не могли позволить себе слабость.

Мое сердце сжалось от жалости к нему — к человеку, который потерял жену и дочь и не хотел никого подпускать к себе. Кейн и Гриффин тоже потеряли свои семьи из-за Лазаря. Внезапно трудности Гриффина в отношениях с Мари и людьми в целом показались мне трагическими.

— Так же, как ты избегаешь покидать Цитрин из-за страха перед тем, что может вызвать в тебе это путешествие. Я уже говорил тебе, что в умении управлять своим страхом заключена сила. Сила заключена и в уязвимости. Это то, что делает нас людьми и дает нам то, за что стоит бороться. Иногда это также то, за что стоит умереть.

Я потеребила шею.

— Я не могу позволить себе хотеть жить, Даган. Я не могу сбежать от пророчества. Как ты сказал, посмотри на всех людей, которые на меня рассчитывают.

— Я знаю, как страшно позволить себе хотеть то, чего ты никогда не сможешь иметь. Иногда мы говорим себе, что проще вообще ни о чем не заботиться.

Я скрестила руки и посмотрела на море вдали. Я пыталась мысленно оказаться там. Совершенно одна. На острове. Где мне не пришлось бы сталкиваться со всем этим.

— Но в надежде тоже есть сила. Ты не знаешь, что тебя ждет. У всех нас впереди долгий и извилистый путь, независимо от пророчества. Не трать то немногое время, которое тебе осталось в этом мире, на то, чтобы закрываться от него.

— Я не могу… — Я вздохнула с дрожью. Я не заметила, что у меня закончился воздух. — Я не могу больше быть слабой. Я была слабой и боялась всю свою жизнь. Мне легче принять свою судьбу, быть сильной.

— Признание того, что ты не хочешь этой судьбы, не делает тебя той же робкой девушкой, какой ты была, когда прибыла в Шэдоухолд.

— Ну, я так не считаю, — сказала я, глядя на зеленые травинки под своими ботинками. — Я предпочитаю просто опустить голову и плыть по течению день за днем, пока не придет время сделать то, что нужно.

— Плыть по течению последний год своей жизни?

Я прикусила язык, чтобы не выдать мучительную боль в сердце. Это не слишком отличалось от того, в чем меня обвинял Кейн, а также Мари.

— Это гораздо лучше, чем смотреть, как ты обычно влачишь существование, подобно тени.

— Недостаточно просто выжить, Арвен. Ты должна действительно жить.

— Хорошо, — сказала я, снова посмотрев на Дагана. — Я пойду с ними.

Но выражение его лица не выражало удовлетворения.

— Что насчет Кейна?

Я вздохнула.

— А что с ним?

— Действуют ли те же правила?

Кровь закипает в моих жилах.

— Мы же закончили? Я согласилась уйти.

Но Даган настаивал.

— Ты хочешь отрицать свои чувства к нему, чтобы не открывать свое сердце и чтобы снова не испытать эту боль?

— Ты на его стороне? После всего, что он от меня скрывал?

— Я тоже не рассказал тебе о твоей судьбе и твоем происхождении, Арвен.

— Да, но я не влюбилась в тебя.

Даган стоял молча, давая моим словам проникнуть в сознание.

Легкий ветерок, несущий свежесть сосен, развевал мои волосы вокруг лица. Одинокая чайка, резко выделяющаяся на фоне чистого голубого неба, привлекла мой взгляд. Она поднялась над сияющими шпилями замка и полетела к морю.

Я никогда не произносила этих слов вслух.

Даже при Мари.

Но эти чувства не умерли вместе с предательством Кейна. Вместе со всеми людьми Лазаря, которых я убила. Вместе с моей матерью. Шрамы от того, что я чувствовала к Кейну, были так же заметны, как те, что оставил Пауэлл на моей спине.

— Ты сделал это специально, — наконец сказала я с горечью.

— Если ты действительно обречена, как ты все время говоришь, — губы Дагана изогнулись в едва заметной улыбке, — у меня очень мало времени, чтобы научить тебя многому о жизни. Я просто пытаюсь ускорить процесс.

— Вот кто тут теперь отпускает мрачные шуточки?

Даган хитро рассмеялся и снова сел на траву. Через мгновение я присоединилась к нему.