О чём молчат рубины

Глава 36. Все врут календари

Реформа календаря не сокращает срок беременности.

Станислав Ежи Лец.

Земли, принадлежащие Тевтонскому ордену, Бютов — Руммельсбург — Бэльгард — Шифельбайн, 22–26.09.1410 года.

— А ты хорошо знаешь эту историю? — усомнился я, — Что-то мне подозрительно, чтобы Александру Македонскому именно в Корнуолле шлем делали… Это же… Англия?!

— Да ты что! — искренне возмутилась девушка, — Про Александра Македонского целый роман написали! Так и называется: «Роман об Александре»[1]. Там врать не будут!!!

— Ну-ну, — всё ещё сомневаясь, проворчал я, — Ну-ну…

Мы благополучно проехали Бютов, на следующий день спокойно проехали Руммельсбург, где брат Марциан опять дёрнулся и помрачнел, услышав его польское название Мястко, на третий день, совершив очень дальний переход, добрались до Бэльгарда, по-польски это Бялогард, очень похоже, и брат Марциан делал вид, что все называют город правильно, по-немецки, хотя я видел, что он злился. Сейчас мы ехали из Бэльгарда в Шифельбайн, который находился уже в Бранденбурском маркграфстве, в Новой Марке. Ехали тихо и спокойно, без происшествий, хотя брат Марциан не отменял парных патрулей и разведку. Но каждый раз разведчики возвращались с утешительными вестями. Дорога была спокойна, по ней часто сновали другие путешественники, встречные и попутчики, и мало-помалу, крестоносцы успокоились.

Мы с Катериной болтали о чём в голову взбредёт. Сегодня я вспомнил, что так и не услышал, как же так получилось, что в Египте фараоны стали царями? И Катерина радостно ухватилась за новую тему. Про великого полководца Александра Македонского.

Вообще говоря, история занимательная. Как из обычного мальчугана, правда, царского рода, вырос не просто великий царь — император! И империя его раскинулась от родной Греции, через половину мира. Может, потому что с учителем повезло? А учителем у юного Александра был не кто-нибудь, а великий Аристотель… Тот самый Аристотель, который сказал: «Познание начинается с удивления». Как мудро! Ведь иначе познание придётся вколачивать насильно и ничего хорошего из этого не получится.

А вот ещё умные цитаты этого человека: «Между неравными нельзя делить поровну», «Остроумие — это дерзость, получившая образование», «Благодарность быстро стареет…», «Опьянение — добровольное сумасшествие», «Два года человек учится говорить, а потом всю оставшуюся жизнь — молчать», «У кого много друзей, у того нет друга», «Тот щедр, кто даёт подходящему человеку подходящую вещь в подходящее время», «Чтобы разбудить совесть негодяя, надо дать ему пощёчину», «Если бы не было женщин, то все деньги мира не имели бы значения». Ну, и бессмертное, про своего учителя, Платона: «Платон мне друг, но истина — дороже!». Когда мне Катерина про Аристотеля рассказывала, я прямо смаковал эти цитаты. Сколько мыслей в кратких изречениях! По каждой из цитат можно смело философский трактат писать! А это только некоторые из них!

Восемь лет учился у этого мыслителя Александр. Ну и выучился. В детстве мальчик был вспыльчивым и нервным. После обучения он научился владеть своими чувствами. Стал мудрым, рассудительным, наблюдательным… Например, он смог приручить неукротимого коня Буцефала, не дающегося другим наездникам, только потому, что заметил, что конь всего лишь боится собственной тени. Никому подобное и в голову не приходило!

Когда парню было всего двадцать, был убит его отец Филипп и юноша стал царём. Начал круто. Прежде всего уничтожил возможных соперников, претендентов на трон, включая двоюродного брата. После этого, всего за два года, подчинил себе всю Грецию. Где силой оружия, где силой дипломатии, а порой сладкими обещаниями. И обратил свои взоры на Малую Азию, где была держава персов. От Малой Азии Александра отделял крохотный пролив Геллеспонт[2]…

Через четыре дня после переправы, Александр дал первый бой персидскому царю Дарию Третьему на реке Граник. Персов было больше и конницы у них было больше и пехоты у них было больше… А наглости было больше у Александра! И воинского искусства. Он сам возглавил атаку конницы. В бою вражеский воин разрубил шлем на голове македонского полководца (плохой шлем, видимо, сделали англичане!), но Александру удалось спастись. А вот персы были повержены. Одних персидских всадников полегло более тысячи. А потери всего македонского войска не дотянули и до ста человек.

Результат оказался плачевный для персов. Вся Фригия добровольно подчинилась грекам. Неприступные города добровольно распахивали ворота и открывали двери в сокровищницы.

Покорение огромной территории потребовало какого-то времени на хозяйственные дела, как минимум, необходимо было поставить на место прежних правителей своих сподвижников. Но не следовало забывать, что основные силы персов остались целы. Александр продолжал преследование.

Следующее большое сражение произошло в горах под Иссом на следующий год. Персов было неизмеримо больше, но Александр умудрился напасть на врага, который в это время проходил узкую теснину между морем и горами. Персов было больше, но они не могли обрушиться всей силой! А ещё не могли обойти конницей железную македонскую фалангу.

Дарий бежал. Он бежал, оставив в руках победителей свою семью и огромные драгоценности, включавшие три тысячи талантов золота[3]. Это была, пожалуй, ключевая победа. Больше Александру не пришлось заботиться о деньгах для войска. Денег было в избытке. А персидское войско пришло в состояние полного упадка. Дарий попытался замириться с грозным противником и обещал отдать за Александра свою дочь. А главное — отдать в приданное огромные земли, практически всю западную Малую Азию. Александр отказался.

На юг от македонцев лежал Египет, на восток — Месопотамия и дальше — загадочная, манящая Индия. Александр повернул на юг.

— С этого момента подробнее! — в волнении вскричал я, — Как получилось, что Александр разбил египтян?..

— А он их и не бил, — пожала плечами Катерина, — Египет к этому времени был под властью персов, при подходе македонских войск персы бежали, египтяне встречали Александра как освободителя, тут же присвоили ему титул фараона, Александр вернул местным жрецам все титулы и привилегии… Заложили новый город, названный в честь полководца Александрией… Можно сказать, полгода воины Александра провели отдыхая. Если не принимать в расчёт местную жару… В это время Александр посетил некоего жреца в оазисе Сива, в Ливийской пустыне.

— Сива?!

— Э-э-э… вроде, по-египетски, Сехт-аму…

— Это же… это же рядом с Саисом! — совсем разволновался я, — А дальше? Дальше-то что?!

— Александр хотел, чтобы жрец ему погадал, дал предсказание или пророчество, но седобородый жрец, поддерживаемый под локти рабынями, мрачно посмотрел на полководца и ткнул пальцем:

— Уходи! Твои воины слишком громко бряцают оружием! Они мешают мне размышлять о жизни и смерти!

И красный камень ярко блеснул на пальце жреца…

— И что Александр?..

— Представь себе, ушёл! Повернулся, и на цыпочках, на цыпочках, придерживая на боку меч, чтобы не лязгнул… А за ним, точно так же, его воины. Только на расстоянии полутора тысяч шагов воины позволили себе сесть на коней. Сели и…

— И?..

— И поехали прочь из Египта! По пути забирая остальную армию. Оставив кое-где только наместников. Понимаешь? Перед Александром лежал весь Египет, мечтая, чтобы его покорили, но Александр развернулся и отправился опять в Малую Азию, в Месопотамию. Всего лишь, встретив старого жреца.

— Это Нишвахтус! — убеждённо ответил я, — Никто иной! Он сидел и размышлял… о чём он размышлял?

— О жизни и смерти.

— То есть, он мечтал стать бессмертным?!

— О, Господи!

— Вот именно! Ты уверена, что его под локти поддерживали только девушки?

— В легенде именно так. А что?

— Девушка не может стать магом-жрецом. То есть, если у неё в руках будет волшебный перстень, что-то она сможет, но основного, глубинного волшебства ей не вызвать. Ну, как бы?.. Вот! Видишь, вон там ветряная мельница? То есть, человек может использовать силу ветра для своих нужд. Но полностью остановить ветер он не в силах. Так и здесь: девушка может воспользоваться силой волшебного рубина, но так, чуть-чуть… Нишвахтус ни за что не передал бы своего рубина девушке! Ни за что не сделал бы её жрецом и своей ученицей! Ни за что! Потому что бессмысленно! А в каком году это случилось?

— В триста тридцать первом, до Рождества Христова…

— Ага… А Цезарь получил камень в подарок?..

— В сорок седьмом… Тоже до новой эры.

— Угу… разница в двести восемьдесят шесть лет…

— Подожди! Что ты высчитываешь?!

— Сам не знаю… — со вздохом признался я, — С одной стороны, получается, что Нишвахтусу было больше двухсот лет, когда он встретил Александра. Может ли такое быть?

— Может! — уверенно ответила девушка, — Святое писание говорит, что может! Адам прожил девятьсот тридцать лет, Ева — столько же, даже на шесть дней дольше. Но больше всех прожил Мафусаил, дед Ноя. Он прожил девятьсот шестьдесят девять лет. После его смерти Господь Всемогущий даже отсрочил на семь дней великий Потоп, чтобы родственники оплакали смерть патриарха. А ты говоришь про какие-то двести лет. Ха!

— Но Нишвахтус вовсе не патриарх! Он продлевал себе жизнь магией. Кстати, если это и в самом деле он, то наши жрецы сделали серьёзную ошибку, собираясь отправить меня всего на сто лет вперёд. Н-да…

— Что ни делает Господь, всё к лучшему! — вставила девушка.

— Ну-у… может быть! Я вот думаю, если он уже тогда был настолько стар, что сам ходить не мог, а потом ещё двести восемьдесят шесть лет прошло… да и Цезарь получил волшебный рубин, явно же, что волшебный!.. нет, я всё-таки уверен, что Нишвахтус умер!

— А ты что, боялся, что он жив?! Это через две тысячи лет?! В два раза больше, чем было Мафусаилу? Пф-ф!

— Видишь ли… — я замялся. Девушка настолько религиозна, что последствия могут быть непредсказуемы. А, ладно! Мы же соратники? — Видишь ли… Мне случалось встречаться с разными людьми из разных народов… И все отсчитывали время по разному! Лишь бы периодическими циклами. Чтобы было явное начало и явный конец цикла. Обычно, да, или весеннее равноденствие, или начало Великого Разлива Нила, или ещё что-то такое, что происходит раз в год. Но были и такие, которые ведут счёт времени не по Солнцу, а по Луне. Лунными циклами. Ну, вроде бы, ничего такого, циклами и циклами. Вот только, если перевести это на другие языки, то слова «цикл времени» вполне можно ошибочно перевести как «год». И от этого возникает невероятная путаница. Потому что в обычном, солнечном цикле-году лунных циклов аж двенадцать. А если периодичность циклов ещё и меняется?.. Вон, в Месопотамии есть… то есть был в моё время, такой праздник, «Акиту». Сперва он был каждое новолуние. Потом два раза в год. А потом всего лишь раз! И от этого праздника начинался новый год, новый цикл. А ведь, где то там, в тех краях, происходили некоторые сюжеты из Ветхого завета! Представь, что кто-то читает на старых клинописных табличках, что Адам прожил девятьсот тридцать Акиту. И переводит: девятьсот тридцать лет. А на самом деле — всего семьдесят семь с половиной. Вполне разумный срок! И если я прав, то многие места в Библии становятся понятными и приходят в норму. Примеры? Легко!

Тот же Мафусаил, получается, прожил не девятьсот шестьдесят девять лет, а только восемьдесят, почти восемьдесят один. Почтенный возраст, но не тысячелетие же! Кстати, тогда получается, что своего сына он родил не в сто восемьдесят семь лет, а примерно в шестнадцать. Вполне подходящий возраст, если учесть что женились тогда в тринадцать…

Отец Ноя, Ламех, получается, прожил не семьсот семьдесят семь лет, а только шестьдесят четыре с хвостиком, сам Ной жил не девятьсот пятьдесят лет, а только семьдесят девять. Вполне разумный срок… И так далее, сама можешь посчитать.

Теперь заметим, что после Потопа у всех-всех-всех срок жизни стал гораздо меньший. Но всё же, больше современного. А может, как раз Акиту стали праздновать реже? Только дважды в год? И тогда опять всё приходит в норму!

Помнишь, как некий Фараон безумно влюбился в Сарру, когда ей было шестьдесят семь лет? Не странно ли? А если ей было только шестьдесят семь Акиту, то есть, всего тридцать три с половиной года, то всё нормально. Девушка в расцвете лет. И когда Сарра родила в девяносто лет, тоже, если перевести с Акиту в года, выйдет только сорок пять. Вполне приемлемый возраст. Много, кто же спорит, но приемлемо. Во-о-от…

Я ожидал чего угодно. Что Катерина заплачет или начнёт меня проклинать или даже набросится с кулаками. Или прикажет остановить карету и позовёт крестоносцев, чтобы меня связали покрепче, да сдали в лапы ближайшей инквизиции. Но Катерина только нахмурилась и замолчала. Как я понял, она вспоминала Ветхий Завет и пересчитывала даты.

— Ну, не знаю! — сказала она минут через десять, — Ересь, конечно! Но, какая-то… подозрительно логическая ересь! Не вздумай рассказать кому-то, кроме меня! Чирикнуть не успеешь! Хм!.. Значит, Авраам родил Исаака не в сто, а только в пятьдесят лет? Знавала я пятидесятилетних отцов и наше время… Хм!.. Вообще говоря, ты прав, нет, не про Святое Писание, Боже упаси! Там каждое слово верно! И думать, что это не так — грех! Ты прав, что года все считают по разному. И время от времени меняют систему подсчёта. Вот сейчас мы считаем года, как ввёл Юлий Цезарь, в сорок пятом году до Рождества Христова. Оттого и календарь у нас — юлианский[4]. И мы к нему привыкли. А ведь, во времена Ромула, основателя Рима, календарь включал только десять месяцев! Недаром последний месяц — декабрь, от слова «дека», десять. Первым месяцем был март, названный в честь бога Марса, третий — май, в честь богини Майи, покровительницы плодородия, пятый — июнь, в честь богини Юноны, а остальные просто по числам месяца. К примеру, сентябрь — седьмой, от слова «септа», семь. И дней в году было только триста четыре. А потом, после декабря, и до первого марта, было время ожидания. То есть, без времени. Просто ждали, когда жрец возвестит: «Ура, март пришёл!». И недели были по восемь дней… В общем, интересное было житьё!

Потом посчитали-посчитали жрецы, да и прибавили ещё два месяца! Январь и февраль. Между декабрём и мартом. Почему так назвали — Бог весть! И неделя стала семидневной. Но год был всё так же, с марта. И декабрь был десятым месяцем. И всё равно, так всё запуталось, что месяцы не соответствовали природным явлениям. Но тут пришёл Юлий Цезарь и сказал: «Шалишь! Сейчас всё исправим!». И исправил! Великий человек, что и говорить. Вот только, чтобы привести всё в норму, сорок пятый год до Рождества Христова пришлось сделать равным — не поверишь! — четыреста сорока пяти дням! Юлий Цезарь включил для этого ещё два месяца между ноябрём и декабрём. Ну, и потом всё вошло в норму… почти. Если не считать, что новый год стал начинаться в январе, потому что именно первого января в должность вступали консулы, а значит, начинался хозяйственный год. Хозяйственный, а не природный! И «десятый» месяц декабрь стал по счёту двенадцатым…

Так это ещё не всё! Не то от злобы, не то от глупости, первые сорок лет римские жрецы неправильно считали високосные года! Каждый третий год, вместо каждого четвёртого. И императору Августу пришлось исправлять всё на протяжении шестнадцати лет, отменив високосные дни, которые должны были бы быть…

Ну, потом, опять же переименовали два месяца, один в июль, другой в август, это я уже рассказывала… август удлинили на день, чтобы с июлем сравнялся, для чего укоротили февраль, и без того куценький…

Я к чему? Если уж у одного народа календарь вот так выплясывает, что заглянув в глубь веков…

— В анналы… — с умным видом подсказал я.

— Вот-вот, туда — подозрительно помешкав, согласилась Катерина, — Если, заглянув в глубь веков, нельзя быть уверенным, что с датами всё в порядке, что говорить, когда сравниваешь разные календари? Да ещё, если его несколько раз с одного языка на другой переводили? Как с Ветхим Заветом: сперва писали на древнееврейском и арамейском, потом перевели на древнегреческий, потом на латынь… Это, наверное, просто счастье, что Католическая Церковь запрещает дальнейший перевод, на местные языки. А то дело может ещё больше запутаться! Ну, по моему, скромному разумению…

И ещё раз повторю тебе, Андреас: хочешь жить — молчи про подобные рассуждения! Ты же не хочешь повторения ордалии? Второй раз, может быть, так не повезёт. Да, кстати, на чём мы там остановились? Александр Великий ушёл из Египта и вторгся в Месопотамию? Ага! Значит, слушай!

И Катерина принялась рассказывать, как македонское войско перешло Евфрат и Тигр, и началась величайшая в истории битва при Гавгамелах, где на стороне персов сражался целый миллион воинов. Численность македонцев не дотягивала и до пятидесяти тысяч. Но Александр победил! Всё дело в том, что он построил фалангу не так, как обычно. А усилил один из флангов до шестнадцати рядов в фаланге! Если посмотреть сверху, его фаланга стала напоминать кочергу, а не прямую линию. И, когда войска вошли в соприкосновение, могучий отряд на краю фаланги взрезал персидское войско, словно нож протыкает мягкое масло! Плевать, что персы пытались охватить жидкую македонскую фалангу с боков. Пока ещё там сдерживала атаку конница. А отряды, прорубившиеся в тыл персов, начали не бой — бойню! Вырубая беззащитные персидские тылы. Персы дрогнули и побежали. Трудно не побежать, когда у тебя за спиной враги с обнажёнными мечами кромсают твоих товарищей, которые не могут развернуться и дать отпор. Это был полный разгром! А в тактике всех армий мира с тех пор появилось понятие: «сосредоточить основные силы на направлении главного удара». Великий Александр!!! После битвы при Гавгамелах Александр стал называть себя «царём Азии». И по праву!

Потом был захват Средней Азии, потом был Индийский поход… А потом он умер. При подготовке нового, грандиозного военного похода. Умер, не оставив завещания. И великая держава рассыпалась. Диадохи, военачальники Александра, перессорились между собой в борьбе за власть, потом начали внутри державы войны, и в конце концов, одна за другой от державы стали откалываться огромные земли. И это был конец.

Я слушал вполуха. Меня очень взволновали наши расчёты по исчислению лет. А может… может и не так много времени прошло, после моего перемещения?! Не две тысячи? Если считать один к двенадцати? Тогда получится всего сто шестьдесят шесть? Нет, я не прав! Зарегистрированных, задокументированных лет после Рождества Христова точно одна тысяча четыреста десять. А до Рождества? Нет-нет, как ни крути, полторы тысячи лет разницы всё равно будет. Нишвахтус не доживёт, если создаст секту убийц, то она не дождётся цели, раньше распадётся… И всё равно, почему-то я неспокоен! Почему бы?..

Ведь не может, в самом деле, предатель Нишвахтус, как бы не был он умён, обмануть Её Величество Время?

[1] … «Роман об Александре»… Любознательному читателю: история Александра Македонского всегда волновала пытливые умы исследователей и любителей истории. Это был один из самых популярных героев Средневековья. В начале XII века был создан один из первых (а может, первый!) рыцарский роман, который так и назывался: «Роман об Александре». Помимо изложения греческой «Истории Александра Великого», роман оброс легендарными и откровенно фантастическими подробностями.

[2] Геллеспонт — ныне Дарданеллы, длина пролива 60 км., ширина от 1,3 до 27 км.

[3] … три тысячи талантов… Любознательному читателю: по мнению современных метрологов, золотой талант эпохи Алвександра Македонского был равен по массе вавилонскому шекелю, и составлял 16,8 кг. Т. е. добыча Александра составила 50,4 тонн золота! Это может показаться невероятным и подозрительным, но давайте вспомним, что Дарий вёз с собой всю свою семью. И, может быть, всю свою сокровищницу?.. Он был уверен, что раздавит наглого македонца, как таракана. Отчего же не взять денег? И войску надо щедро заплатить, и какой-никакой город на месте славной победы возвести, и вообще, денежки всегда пригодятся… Так мог думать Дарий. Как было на самом деле — увы! — мы уже не узнаем. Кстати, по объёму эти 50,4 тонны выглядели довольно скромно. Одна тонна золота может быть помещена в кубик со стороной в 37,1 см, или в шарик с диаметром 46,3 см. Специалисты говорят, что тонна золота может быть представлена, как размер обычной кошки… Если у Дария были золотые статуи, то многое становится понятным.

[4] …календарь — юлианский. До введения григорианского календаря ещё сто сорок два года…