Няня из Чайноботтам

Часть II. Глава 4. Улыбка, селедки и свет фонаря.

Дождь стучал по крыше вагончика, и Винки казалось, что он стучит прямо по его макушке.

Джаспер испытывал схожие ощущения, но к ним добавлялась тревога.

Начиналась настоящая гроза. Время от времени над городом расходились раскаты грома, молний пока не было, но юные пассажиры не сомневались, что скоро и они появятся. Ох, не лучшее время они выбрали, чтобы посетить печально известный Блошиный район. Впрочем, для того, чтобы наведаться в трущобы Фли достаточно удачный момент представить сложно.

Косые струи ливня полосовали иллюминаторы и большое прямоугольное окно перед креслом мистера Финлоу – и как тот только видит, куда ехать?

Вагончик между тем катил по рельсам довольно быстро. Гудела паровая машина, топка была раскалена до красна, но шмуглер то и дело подбрасывал в нее уголь или химрастопку, как будто пытался выжать максимум из своего ржавого средства передвижения. Или же за ним кто-то гнался…

Попали во Фли они не сразу. Да и через канал перебрались весьма чудны́м образом.

Джаспер ожидал, что вагончик сползет с причала и направится вдоль берега к единственному мосту, что соединял оба берега, но вместо этого мистер Финлоу зажег красный фонарь на крыше. Какое-то время ничего, казалось, не происходило, лишь снаружи доносилось какое-то лязганье, а затем случилось странное – шмуглер толкнул рычаг, и вагончик двинулся вперед – прямо в канал!

Отметив потрясенные взгляды своих пассажиров, мистер Финлоу хмыкнул и пояснил:

– Мост Ржавых Скрепок под наблюдением. Мы переберемся через Подметку по шмуглерскому пути.

На недоуменный вопрос Джаспера, что это такое, он ответил: «Всем здесь заправляет мистер Меррик – этот господин организует переправу. Прямо сейчас несколько его барж встали между нами и Фли и образовали понтон, рельсы проложены прямо по баржам, их соединяют перемычки. Когда мы окажемся на том берегу, баржи снова разойдутся…»

Так и произошло. Вагончик покатил, хотя правильнее будет сказать, едва ли не попрыгал с баржи на баржу. Сильнее всего толчки ощущались, когда он въезжал на очередную перемычку. В эти мгновения и Джасперу, и Винки казалось, что вагончик вот-вот перевернется и рухнет в канал, но мистер Финлоу выглядел беззаботным, и мальчишкам не оставалось ничего иного, кроме как убеждать себя: шмуглер знает, что делает.

Наконец, последняя перемычка была преодолена, и вагончик въехал на причал.

– Фли, – сообщил мистер Финлоу.

Джаспер с Винки прильнули к иллюминатору. Разглядеть что-либо за ним было практически невозможно. Фли чернел, да и пелена дождя скрывала его тяжелым занавесом.

Довольно быстро они преодолели несколько кварталов, которые, по словам шмуглера, назывались «Кривой угол», и выехали к тому, что вызвало у обоих пассажиров совершенно разные эмоции: у Винки ужас, а у Джаспера – восторг.

Вагончик катил вдоль домов, настолько высоких, что даже дух захватывало. На их стенах горели фонари, светились некоторые окна, и Джаспер насчитал в каждом строении не менее десяти этажей.

– Дома-башни! Прямо, как в Старом центре! – воскликнул он, и мистер Финлоу кивнул.

– Это Антресоли. Когда-то на Фли те, кто дергает город за ниточки, строили большие планы. Этот район должен был стать таким же, как Старый центр. Здесь даже начали прокладывать линию монорельса.

– А что произошло? – спросил Джаспер. – В смысле, почему Фли превратились в трущобы?

– Никто не знает, – сказал мистер Финлоу. – Но я думаю, война сыграла свою роль. Слыхали про войну?

– Мой дядюшка воевал.

– Та ну! Мы с братом тоже. Где твой дядя служил?

– Не знаю точно. Но он был военным врачом. Он не говорит о войне. Мама сказала, что именно после нее он перестал…

– Что перестал?

– Улыбаться.

– О, ну это понятно. Жуткое было время.

Дальше долго ехали в тишине.

Джаспер и Винки глядели в иллюминатор, но, кроме дождя и порой появляющихся в буром свете фонарей домов, ничего разобрать не могли.

– Вы ведь не бывали во Фли прежде? – спросил мистер Финлоу, отметив их интерес.

– Нет, сэр, – ответил Джаспер. – Но я много о нем слышал. Здесь живут громадные блохи размером с дом.

– Ну ты хватил, селедка! С дом?! Нет, они, к счастью, намного меньше. Самая большая, которую я видел, была размером с волкодава.

– Что такое волкодав? – шепотом спросил Винки, и Джаспер ответил:

– Огромная псина. Надеюсь, мы не встретим блох.

– Я тоже надеюсь, – сказал шмуглер.

Вагончик начал замедляться, послышался скрип тормозных колодок, когда они припали к рельсам. А затем мистер Финлоу потянул на себя рычаг, и махина встала.

– Мы ведь еще не приехали… – недоуменно начал Джаспер.

Шмуглер выбрался из-за рычагов и наделил его снисходительным взглядом.

– Я ведь говорил, что мне еще нужно доставить груз. Помимо этой, у нас будет еще две остановки, прежде чем мы попадем в Моряцкие кварталы. Ждите. Это не займет много времени.

Надев бушлат, он напялил кепку и надвинул ее пониже на лицо.

– Сидите молча и не высовывайтесь, – напоследок сказал шмуглер, взял ящик и вышел с ним за дверь.

– Ну вот, снова ожидание… – проворчал Джаспер. – Терпеть не могу ждать.

– Джаспер… – прошептал Винки. – Там… Там такое…

Винки во все глаза глядел в иллюминатор, и Джаспер последовал его примеру, чтобы поскорее узнать, что там увидел друг.

В некотором отдалении от путей стояла зловещая фигура. Высокий человек в пальто – хотя был ли он человеком?! – держал фонарь. Его голова была… собачьей!

– Что это такое? – потрясенно проговорил Джаспер.

Мистер Финлоу подошел к человеку с собачьей головой и поставил на землю у его ног ящик. Собачник протянул ему какую-то бумажку – видимо, заплатил – и взял ящик. Прежде, чем уйти, он что-то сказал и кивнул на вагончик.

Мистер Финлоу обернулся, и мальчишки отпрянули от иллюминатора.

Шмуглер вскоре вернулся. Поднявшись в вагон, он, отфыркиваясь, снял бушлат и кепку и повесил их у печки просушиться. Увидев, что пассажиры не сводят с него взглядов, пожал плечами и вернулся в свое кресло.

– Мистер Финлоу… э-эм…

– Чего?

– Этот… гм… мистер. Кто он?

– Не вашего ума дело.

– Во Фли что, живут люди с собачьими головами?

Этот вопрос позабавил шмуглера, и тот расхохотался.

– Вот ведь селедки! Да это же маска! В этих кварталах верховодит Свора, они носят песьи маски, чтобы стращать таких пугливых, как вы.

Джаспер был вынужден признать, что угрожающий маскарад сработал.

– А что вы привезли этому мистеру?

– Тебе не говорили, что у тебя слишком длинный нос, селедка? Не лезь в шмугель – сохранишь шкурку. – Мистер Финлоу внезапно помрачнел, и это не укрылось от мальчишек.

– Что такое, мистер Финлоу?

– Этот тип сказал, что видел кого-то… На крыше вагона кто-то сидел. А потом, когда мы встали, он спрыгнул вниз и куда-то скрылся.

– Кто это был?

– Думаешь, я знаю? Но забраться наверх этот безбилетник мог только перед отбытием. Вас было только двое? Или кто-то из ваших крысоловов решил с нами прокатиться?

– Только двое, – признался Джаспер.

– Не нравится мне все это, – пробурчал мистер Финлоу.

Джаспер глянул на Винки. Тот покачал головой…

Вскоре Антресоли скрылись из виду, и Фли вновь погрузился в темноту. Ехали они, по ощущениям, не больше десяти минут, когда мистер Финлоу внезапно остановил вагончик, а затем потянул на себя несколько рукояток, и дом на колесах сперва чуть приподнялся, после чего начал раскачиваться.

– Переходим с узкоколейки на старую трамвайную линию, – сообщил шмуглер. – Нужно раздвинуть колесные пары…

Вагончик переполз на широкие рельсы и продолжил путь.

– Ах да, – припомнил мистер Финлоу. – Мы ведь про ужин говорили. Возьмите по рыбе со связки у иллюминатора. И пару хлебных лепешек – они в корзине под столом. Чай не держу, вино на вас тратить жалко. Захочется пить, можете высунуть голову наружу и отхлебнуть дождя. Хе-хе-хе…

Шутка мистера Финлоу смешной его пассажирам не показалась, но вскоре они поняли, что, возможно, это была и не шутка: вяленая рыба, за которую Джаспер и Винки с жадностью взялись, оказалась невероятно соленой. Видимо, при помощи соли шмуглер пытался перебить гадостный вкус канала. Впрочем, это был какой-никакой ужин, и еще неизвестно когда удастся что-то поесть в следующий раз – тем не менее Джаспер надеялся, что во Фли долго они не пробудут.

Не отрывая взгляда от дождя за окном, мистер Финлоу сказал:

– Возле заброшенного цирка к нам кое-кто подсядет. Должен предупредить: это очень важный и крайне опасный господин. Даже не думайте с ним заговаривать. Если он к вам обратится, отвечайте только «Нет, сэр», уяснили? И ни в коем случае не пяльтесь на его ноги или на лицо – он этого не любит. Все понятно?

– Да, мистер Финлоу.

– Младшая селедка?

– Все понятно, мистер Финлоу, – сказал Винки.

Джаспер, глянув на друга, многозначительно округлил глаза: что еще за внезапный пассажир?..

Вскоре вагончик встал, и шмуглер, торопливо выбравшись из-за рычагов, засуетился – принялся разгребать завал, что был на столе: убрал на пол пустые бутылки, сгреб ржавые консервные банки. На освободившееся место он поставил жестяную тарелку и кружку, положил рядом двузубую вилку, приготовил несколько вяленных рыб, вытащил пару лепешек. После чего достал из ящика бордовую бутылку вина с этикеткой «Не забывай мечтать обо мне» и взялся за штопор.

Джаспер и Винки, не отрываясь, следили за его приготовлениями. До того казавшийся спокойным и беззаботным, шмуглер нервничал и будто бы даже боялся.

– А кто он такой? – осмелился спросить Джаспер.

– Одна из… пф-ф… самых зловредных личностей во всем… пф-ф… Фли, – ответил мистер Финлоу, вытягивая из горлышка пробку.

В тот же миг, как та с хлопком выскочила наружу, в дверь вагончика раздался стук.

Мистер Финлоу поставил бутылку на стол, пододвинул к нему стул и, бросив на мальчишек строгий взгляд, подошел к двери. Поправив бакенбарды и пригладив ладонью волосы, он открыл ее и отступил в сторону.

– Добрый вечер, сэр! – поприветствовал шмуглер незнакомца, и тот ответил хриплым раздраженным голосом:

– И что в нем доброго, Финлоу? Фли превратился в сплошную Слякоть. Я вымок до нитки…

У Джаспера и Винки глаза на лоб полезли, когда в вагончик из полога ливня начало взбираться нечто. Сперва внутрь пролез сложенный мокрый зонт, затем голова в раздвоенном двухцветном черно-белом колпаке, а следом – и сам незнакомец.

Человек этот походил на паука с длиннющими ногами в черных, похожих на трубы, штанинах, и с торчащими в стороны локтями. Рука в грязной, некогда белой, перчатке схватилась за скобу. Поднявшись, незнакомец согнулся в три погибели, подогнув голову. Он был так высок, что его плечи и верхняя часть спины упирались в крышу вагончика.

Джаспер тут же нарушил приказ шмуглера и уставился на его ноги – из штанин торчали ходулины с резиновыми нашлепками.

Незнакомец фыркнул, и племянник доктора Доу поднял взгляд. Над ним нависала голова с жутким выбеленным гримом лицом, черная намалеванная углем жуткая улыбка доходила едва ли не до ушей, а глаза перечеркивали крест-накрест смоляные полосы. Шутовской колпак идеально подходил этой «потрескавшейся маске». Идеально отвратительно.

– Это еще кто такие? – спросил незнакомец, разглядывая мальчишек. – Какие-то карлики?

– Это… гм… мои племянники, сэр, – ответил шмуглер. – Не обращайте на них внимания. Они вас не побеспокоят.

– Поздно, Финлоу, я уже обратил на них свое внимание. Странно, я думал, у тебя только один племянник.

– Они приехали от сестры из Уиллабета ненадолго погостить. Сэр, скорее присаживайтесь к печке – обогрейтесь. Ужин уже ждет. Я приготовил ваше любимое вино.

Стоило незнакомцу услышать о вине, он тут же забыл о присутствии мальчишек, прошел к печке и, поставив у нее зонтик, снял пальто – под ним оказался черный фрак, неимоверно потертый, с засаленными манжетами и лацканами.

Мистер Финлоу закрыл дверь вагончика и, приняв у пассажира пальто, повесил его у печки. Незнакомец тем временем кряхтя опустился на стул.

– А ты знаешь, как встречать гостя, Финлоу, – сказал он, едва ли не елозя носом по столу. – Люблю достойное меня обхождение.

– Это все только для вас, сэр.

– Мы отправляемся? У меня встреча на Пустыре.

– Конечно, сэр.

Мистер Финлоу прошел к своему креслу, опустился в него и толкнул рычаг. Вагончик тронулся, а незнакомец взялся за ужин.

Не снимая перчаток, он схватил одну рыбешку и принялся ее обгладывать, начав с головы. Спустя пару мгновений от бедолаги остался лишь скелетик.

– Пересолено, – проворчал незнакомец, взяв другую рыбешку. – Парочка соленых пристальных взглядов – не то, что я предпочитаю на ужин. – Он прищурился, посмотрев сперва на Джаспера, а затем и на Винки.

– Так вы племяннички старины Финлоу?

– Нет, сэр, – хором ответили они, и черная бровь шута удивленно поползла вверх.

– Они у меня глуповатые, сэр, не обращайте внимания, – подал голос шмуглер.

– Поздно, Финлоу. Я уже обратил внимание. И сам вижу, что они слегка ушибленные. – Налив вино в кружку, он протянул ее Винки. – Эй ты, Кепка, поставь кружечку на печь – пусть согреется.

Винки исполнил поручение и вернулся на свое место.

Надкусив лепешку, шут принялся ее уныло жевать, не сводя взгляда с Джаспера.

– Что разглядываешь, Лохматый? Хочешь такой же грим?

– Нет, сэр. Дядюшка говорит, что гримом пользуются только неуверенные в себе личности, которые боятся смотреть на себя в зеркало.

В вагончике стало так тихо, что было слышно, как от рычагов раздается зубовный скрежет.

– Ба! Ты такое говорил, Финлоу? – повернувшись к шмуглеру, спросил шут.

– Нет, сэр. Что вы – мне ведь жизнь дорога. Видимо, это говорил какой-то другой дядюшка этого мелкого болвана.

– Твой брат, который морская крыса?

– Нет, сэр.

Шут снова глянул на Джаспера и неожиданно рассмеялся. Достав из-под колпака папиретку и из глубины алого галстука-бабочки спичку, он чиркнул себя по затылку и закурил. В воздух поднялось странное двухцветное облако: часть дыма была красной, другая желтой.

– Так вы из цирка? – спросил Джаспер.

– Цирк? Фу! – с презрением поморщился долговязый. – В цирках потеют клоуны. Я что, похож на клоуна? Вообще-то я шут, а шуты, да будет тебе известно, Лохматый, выступают в театре.

– Никогда не был в театре, – признался Джаспер. – Детям в Габене запрещено ходить в театр. К тому же дядюшка говорит, что…

Мистер Финлоу его поспешно перебил, пока он снова что-то не ляпнул:

– Твой дядюшка ничего дурного не говорит про театр! Сэр, не слушайте его – мальчишка и сам не знает, что мелет.

– Конечно, не знает, ведь он не был в лучшем театре города – в моем. К слову, Финлоу, мы ставим новую пьесу. Называется «Жалобщик». Шикарная постановка. Все в восторге – ни одного критического замечания.

– Это потому, что ваши актеры всех критиков заперли в сундуки, а сундуки сбросили в канал.

– Умно, верно? Но что-то я не видел вас с братом на премьере.

– Мы… гм… это… больше по кулачным боям, сэр.

– Думаешь, у меня на сцене нет драк? – с обидой в голосе спросил шут. – В конце первого действия Фортти всегда расквашивают нос, кровь брызжет во все стороны и попадает даже на первый ряд. Зрители в восторге. Оставлю тебе парочку контрамарок. Отговорки не принимаются.

– А можно мне тоже контрамарку? – спросил Джаспер.

– Еще чего! Детям в Габене ходить в театр запрещено. Кепка! Моя кружка!

Приняв горячую кружку, шут сделал глоток и облизнул губы.

– Цирк, скажешь тоже… Не люблю я цирк. К тому же лучшее представление в нем уже показали – падение из-под купола на манеж. Где мы там, Финлоу?

– Выехали на Погорелый пустырь. Лечебница «Борвилль».

Шут поморщился.

– Фу, больница. Терпеть их не могу. И как, скажи на милость, Финлоу, здесь на три квартала кругом все выгорело, а эта дрянная больничка уцелела?

– Не знаю, сэр.

– Вот и я не знаю. Терпеть не могу пожары и пепелища. Нужно проскочить это дрянное местечко как можно скорее.

– А о чем ваша пьеса? – спросил Джаспер.

Шут расхохотался и взял очередную рыбешку. Обгладывая ее, он горделиво сказал:

– О, моя невероятная пьеса! Я говорил, что это шедевр? Она об одном очень плохом дне одного типчика. Знаешь, бывают такие гаденькие дни, Лохматый, когда буквально все идет не так? Эх, даже жаль, что вы не сможете увидеть эту гениальную постановку своими глазами. Хотя… Если вы чуть-чуть подрастете, то может, еще успеете. Когда там дети перестают быть детьми?

– Когда сталкиваются с трагедией. Так дядюшка говорит.

Джаспер отвел взгляд и помрачнел. Шут прищурился.

– Кажется, ты об этом что-то знаешь…

Ответить Джаспер не успел. Мистер Финлоу внезапно потянул на себя рычаг, и вагончик встал так резко, что пассажиры едва не попадали со своих мест. Со стола слетело все, что на нем стояло, и лишь в последний момент шуту удалось подхватить бутылку. Заслонка на печи с лязгом захлопнулась, на пол с грохотом упала керосиновая лампа, другая под потолком закачалась из стороны в сторону.

– Что ты вытворяешь, Финлоу?! – заревел шут. – Я чуть не подавился рыбой!

– Впереди на путях кто-то стоит! – ответил шмуглер, наклонившись к окну.

– Кто?

– Какой-то… мальчишка.

– Ну так дави его – будет знать, как торчать на путях.

– Сэ-эр…

– Да я же шучу, Финлоу! Еще в колесах запутается – тогда мы тут точно застрянем. Отгони его!

Мистер Финлоу потянул за шнурок над головой, и ливень пронзил рокот гудка. Стоявший на путях мальчишка даже не шелохнулся.

– Т-там… – запинаясь, произнес Винки. – Т-там тоже к-кто-то стоит…

Джаспер и шут повернулись к нему. Винки глядел в бортовой иллюминатор. В сверкнувшей молнии на миг показалась невысокая фигура, а затем она снова исчезла.

Джаспер вскочил с лавки и бросился к иллюминатору в другом борту. Выглянув, он воскликнул:

– Тут тоже… Мальчишки! Двое!

Опершись на стол, шут поднялся и, подгибая голову, подошел к заднему окну вагончика. Склонившись к нему, он тут же отпрянул от неожиданности. Прямо за стеклом были два одинаковых уродливых лица – белых, с черными без зрачков глазами и пастями, полными острых треугольных зубов.

– Что за мерзость! – воскликнул долговязый. – Финлоу! Ты что-то подмешал в вино?! Мне мерещится…

– Вам не мерещится, сэр, – сказал Джаспер.

Винки, не в силах оторвать взгляд от иллюминатора, испуганно произнес:

– Джаспер, это…

– Я знаю.

– Это они… такие же, как…

– Я знаю!

Борта вагончика что-то зацарапало, а затем на крыше раздался характерный звук шагов. Из-под днища донесся какой-то лязг – казалось, обступившие вагон мальчишки пытались найти лазейку.

И тут произошло кое-что намного страшнее. Вентиль на двери начал со скрипом поворачиваться.

Джаспер бросился к ней и, сорвав с вешалки ключ для перевода стрелок, вставил его в колесо.

Вентиль дернулся еще пару раз и замер.

– Они не попадут внутрь. Не попадут же? Мистер Финлоу!

Мистер Финлоу, казалось, был не в себе. Глядя на замершее перед окном кошмарное лицо, он мелко трясся и все бормотал:

– Снова… Я и не думал, что увижу это… снова… Но как они?.. почему?..

– Финлоу! – крикнул шут. – Безнадежная ты развалина! Очнись! Немедленно! Толкай рычаг!

Шмуглер сбросил оцепенение и, крепко сжав рукоятку рычага, наклонил его. Вагончик не сдвинулся ни на дюйм. Тогда мистер Финлоу с силой толкнул рычаг вперед, но эффект был тем же – исключительно и бесповоротно отсутствующим. Лишь внизу что-то глухо грюкнуло. Повторив свои манипуляции, шмуглер с обреченным видом повернулся к шуту.

– Мы застряли, сэр! Они сломали что-то… То ли кулисную тягу, то ли золотниковую. То ли еще что… Вряд ли им удалось бы повредить шатун, но…

Шут взревел:

– Да провались ты в топку со всеми этими механизмами! Я ничего в железяках не смыслю! Что все это значит?!

– Мы никуда не поедем. Они разорвали связь между рычагом и паровым механизмом. Видите?

Для наглядности шмуглер пару раз повел туда-обратно рычагом.

– Починить сможешь?

– У меня есть запасные детали, но для этого нужно выйти наружу и забраться под вагон. К тому же я туда сейчас не пролезу – места не хватит.

– Мне хватит, – раздался тонкий голосок, и все повернули головы к Винки. – Я узнаю, что сломалось и заменю деталь. Я кое-что знаю про устройство паровых механизмов.

– Ты? – с сомнением пожевал губами мистер Финлоу. – Откуда?

– Я помогаю чинить кебы. Я понял все, что вы сказали. Надеюсь, сломана только кулисная тяга. Она хоть и длиннее, но ее легче заменить, чем золотниковую.

В глазах мистера Финлоу появилось недоумение, смешанное с уважением.

– Это все очень миленько, – проворчал шут, – но ты должен выйти на улицу и забраться под вагон. А там эти… зубастые…

– Кто-то должен их отвлечь, – сказал Джаспер.

– И кажется, у нас есть отвлекальщик, – усмехнулся шут.

– Да, сэр! Это вы!

Шут сунул палец в ухо. Поковырялся в нем.

– Что? Мне послышалось, ты сказал «я»?

– Я сказал «вы», сэр. Эти слова даже не похожи. Но не беспокойтесь, я помогу вам.

Шут поморщился.

– Вообще-то, они все равно не попадут внутрь, так что я бы предпочел остаться здесь и…

В окно врезался брошенный камень. Оно выдержало, но по стеклу зазмеились трещины.

– Так, мое терпение лопнуло! – рявкнул шут. – Эти прохиндейские гаденыши сами напросились!

Подойдя к печке, он одним движением натянул пальто и достал из-под него то, что заставило Джаспера и Винки вздрогнуть. В руке у шута была черная плетка с семью хвостами.

– Моя возлюбленная «кошечка» давненько не прохаживалась по спинам и головам различных болванов. Целых два дня! Я зол! Я в гневе! Я…

– Сэр! – прервал его Джаспер.

– Финлоу, нам понадобятся фонари, – сказал шут, и шмуглер ринулся к одному из ящиков. Достав три железнодорожных фонаря, он принялся их зажигать.

Глядя на него, долговязый продолжил:

– Итак, слушайте внимательно, актеришки! Ставим пьесу! Все будет очень драматично, но без слез. Комедию не ломаем! Переигрываем на полэмоции! Да… это допустимо. Мы с Лохматым отгоняем зубастых от вагона, Кепка лезет вниз и меняет деталь. Финлоу руководит ремонтом и, когда все будет готово, подаст нам сигнал гудком. Мы возвращаемся в вагон и убираемся отсюда под гром аплодисментов и воздушные поцелуи. Если вы все не провалите, это будет аншлаг. Нет, фурор! Да, у них зубы и черные глаза от недосыпания, но у нас есть кое-что получше – талант и мой гений! Лохматый, будешь держать надо мной зонтик, чтобы я не промок… Да шучу я – ты же не дотянешься, коротышка! Будешь следить, чтобы Кепку не загрызли, пока он там возится с железяками. Под плетку не попади… Держи, тебе пригодится…

Шут протянул Джасперу короткую дубинку, обтянутую ремнями, и тот взял ее с восторгом.

– Это подарок?

– Облезешь! Это на время. Только попробуй потерять! Что с фонарями, Финлоу?

– Держите, сэр!

Шмуглер передал всем троим фонари.

Шут встал у двери и принял театральную позу.

– Что ж… Свет, занавес, мой выход!

– Наш выход, – уточнил Джаспер.

– Не порти момент! Считаю до трех. Когда крикну «три», открывай дверь, понял, Лохматый?

– Понял, сэр.

– Все запомнили свои роли? Прекрасно! Три!

…Винки еще никогда не ощущал такую ответственность. И эта ответственность слегка перекрывала страх. Прежде в его жизни на него не возлагали столько надежд, до сего момента от него не зависели ничьи жизни. У него была самая важная часть плана, ведь если он не справится, вагон никуда не поедет.

Когда долговязый шут с криком «Давайте же! Идите ко мне, длиннозубые болванчики!» ринулся в ливень, Джаспер обследовал днище вагона и, убедившись, что под ним никого нет, кивнул Винки, и только тогда маленький работник станции кебов туда забрался.

Что ж, мистер Финлоу и правда не смог бы сюда влезть, ведь даже тощему Винки под вагоном было тесно.

Освещая себе путь фонарем, мальчик нырнул в небольшое пространство под лесенкой и пополз к месту предполагаемой поломки. Вся одежда Винки тут же покрылась сажей, но он этого не замечал, во все глаза разглядывая механизмы. Преодолев переднюю ось колесной пары, он осмотрел шатуны и ползуны (обе кулисные тяги были, насколько он мог судить, в порядке) и вскоре добрался до двух больших цилиндров паровой машины.

Чуть впереди в днище открылся небольшой круглый лючок. В него забрезжил дрожащий свет из кабины.

– Ты там, парень? – позвал мистер Финлоу.

– Да, сэр!

– Ну что? Нашел поломку?

– Еще ищу и… – Взгляд Винки натолкнулся на то, что он, собственно, искал. Не нужно было быть механиком, чтобы понять, в чем там дело. Одна из золотниковых тяг – длинная деталь с креплениями на обоих концах была переломана – две ее половинки висели на болтах. И какой же силой нужно обладать, чтобы подобное сделать?!

– Золотниковая тяга, сэр! – сообщил Винки. – Нужна замена!

Из кабины донесся звон металла – мистер Финлоу перебирал детали в ящике, а затем в лючок просунули требуемую.

Винки взял ее – несмотря на относительно небольшой размер (всего около полтора фута в длину), она была довольно увесистой. Следом мистер Финлоу передал мальчику два разводных ключа.

– Знаешь, что делать?

– Знаю, сэр!

Винки умел обращаться с этими ключами, но от волнения они дрожали в его руках: он просто не мог посрамить кебменов, которые его обучали, и очень переживал, как бы все получилось…

У вагона раздалось мерзкое хихиканье. Винки выглянул и увидел двоих зубастых, похожих друг на друга как две капли воды. Близнецы пытались схватить Джаспера, но тот ловко отбивался дубинкой. Стукнув одного, он развернулся и нанес удар по дуге. Зубастый отпрянул и попытался зайти с другой стороны.

– Чего скалишься?! – бросил Джаспер и, прыгнув к мальчишке, врезал ему дубинкой по зубам. Тот взвыл и зажал рот руками. – Уже не смешно?! Давай посмейся!

Зубастые разбежались.

Тяжело дыша, Джаспер повернулся и поймал взгляд Винки.

– Мы справимся! Чини эту штуковину!

Увидев фигуру в дожде, крадущуюся у борта, он поднял дубинку и ринулся к очередному зубастому с криком: «А ну отошел от вагона, грызун грызючий!»

В стороне, у фонарного столба, громко и очень грязно ругаясь, на своих ходулях расхаживал шут. Вертясь из стороны в сторону, он рассекал дождь плеткой. Свет фонаря, который долговязый держал в руке, прыгал и плясал, подчас вырывая из темноты осторожно подбирающихся к нему мальчишек. Винки не мог сосчитать, сколько их тут всего: то ему казалось, что зубастых четверо, то – что пятеро. А может, их было больше…

Заставив себя не отвлекаться, хотя это было невероятно трудно, Винки взялся за ремонт. Положив деталь на землю, он закрепил один ключ на торце первого болта, другой – на самой гайке и попытался раскрутить крепление. Не тут-то было!

Винки тянул на себя один ключ, толкал другой, но гайка и не думала шевелиться. Сил мальчика не хватило.

Он сжимал ключи до боли в крошечных пальцах, давил как только мог, но ничего не происходило. Все же это не кеб – здесь нужны были другие силы и другие руки.

– Не поддается! – воскликнул Винки, впрочем, отчаиваться было рано – он вспомнил, как однажды пытался снять колесо с кеба, но крепление проржавело. Тогда мистер Боури показал ему, как бороться со ржавчиной. – Сэр, у вас есть «Горячитель»?!

– А ты и правда знаешь толк в механике, парень! – похвалил мистер Финлоу. – Держи! Только на себя не капни!

В лючок пролезла рука шмуглера, в ней был зажат мятый тюбик.

Винки осторожно открутил крышку и смазал место, где гайка вросла в стержень болта. На всякий случай, он смазал еще и сам болт. Действовать приходилось предельно аккуратно: вязкая бурая и очень зловонная мазь не случайно получила свое название. Кебмен говорил, что в состав входит кислота на основе слюны гремлинов.

Убрав тюбик, Винки снова взялся за ключи. Надавил-потянул. По ощущениям, гайка чуть сдвинулась, но этого было недостаточно.

– Не идет! Может, обстучать молотком?

– Не гони дрезину, – ответил мистер Финлоу. – Попробуй одну штуку сперва. Потяни в обратную сторону.

– Но тогда оно закрутится еще сильнее!

– Верно. Но тебе же нужно добиться хоть какого-то движения гайки. Чуть закрути, а затем тяни назад. Крути туда-обратно, в раскачку…

Винки последовал совету – и чудо! – к его удивлению, после того, как он сначала чуть закрутил гайку, а потом потянул ее на себя, она и правда пошла!

– Получается!

Гайка слетела. Расшатав болт, Винки вытащил его, и обломок детали упал на землю. Он уже взялся было за второй болт, но тут-то неприятности и начались.

Почувствовав движение сбоку, Винки повернул голову и отшатнулся. Перед ним было белое лицо с черными глазами и зубастой пастью. Такое знакомое лицо…

– Привет, Винки, – сказал Сэмми. – Как поживаешь?

Винки не успел даже моргнуть, когда чьи-то руки схватили его за ноги и дернули. Он рухнул на землю, и его поволокли наружу.

Оказавшись под дождем, Винки наотмашь ударил разводным ключом, который все еще держал в руке. Кажется, он попал – выволокший его мальчишка взвизгнул и ринулся куда-то прочь.

Но тут чья-то рука схватила ключ, вырвала его и отшвырнула в сторону. Над Винки склонился Сэмми. Его лицо приблизилось.

– Я же говорил, – прошипел он. – Ты будешь наш…

Винки пытался отбиваться, но Сэмми крепко держал его за воротник. Газетчик широко раскрыл пасть. С нее потекли чернила.

Смешиваясь с дождем, они заливали лицо Винки, проникали ему в рот, оставляя горький привкус. Пасть все приближалась – вот-вот эти страшные зубы вцепятся в него…

Винки закричал.

– Пошел прочь! – воскликнул кто-то рядом.

Сэмми повернул голову, и в нее влетела дубинка. Удар пришелся вскользь, но этого хватило. Сэмми вскочил на ноги и бросился бежать.

Над Винки стоял Джаспер.

– Ты в порядке? – взволнованно спросил он. – Этот хмырь не успел тебя укусить?

Винки все еще не понимал, что происходит. Сердце стучало в груди, глаза застилал дождь.

– Винки!

– Я… Он не успел.

– Хорошо.

Джаспер помог ему подняться.

В стороне раздался яростный крик. В сотне футов от вагона шут сражался одновременно с тремя зубастыми. Мальчишки подступали к нему со всех сторон. Он крутился на месте, плеть взмывала и опускалась, но маленькие монстры ловко отпрыгивали и уворачивались от ударов.

– Я помогу ему, – сказал Джаспер. – Почини эту штуковину. Если рядом кто-то снова появится, кричи. Винки, ты меня слышишь? Винки, да очнись же!

Винки вздрогнул. В беспорядочной мешанине мыслей в голове ярким фонарем загорелась задача. Вагон!

– Починить, – проговорил он. – Ключ…. Он где-то…

Мальчик заозирался кругом. Ключ лежал рядом, наполовину погрузившись в лужу.

– Торопись. Долго мы их не удержим…

Джаспер вскинул дубинку и побежал к шуту.

Оставшись один, Винки схватил ключ, влез под вагон и, добравшись до места поломки, продолжил ремонт.

– Что там такое? – спросил мистер Финлоу.

Винки не ответил. Лихорадочно закрутив гайку, он взялся отсоединять другую половинку сломанной тяги. Подобрав тюбик с «Горячителем», он смазал крепление и взялся за ключи. То ли страх придал ему сил, то ли здесь гайка держала хуже, чем предыдущая, но эту Винки открутил довольно быстро. Он установил деталь и уже собрался было закрепить ее, как до него донесся отчаянный рев.

Винки выглянул из-под вагона и похолодел.

Фонарь валялся на земле. Шут лежал там же, из последних сил отбиваясь плетью. Двое мальчишек держали его за ноги. Еще двое пытались подобраться к нему поближе и вырвать плеть. И в какой-то момент им это удалось – один из нападавших вцепился зубами ему в руку…

Джаспер пятился – на него надвигались трое зубастых во главе с Сэмми. Шаг за шагом он отступал.

– Помоги! – кричал шут. – Помоги мне!

Джаспер не выдержал и бросился назад к вагону. Его не преследовали – Сэмми и двое других повернулись к шуту, намереваясь, видимо, помочь своим дружкам разделаться с ним.

Винки в ужасе глядел на происходящее. Он не верил в то, что видел. Джаспер… Почему он убегает? Он испугался?! Он хотел спрятаться?!

Когда племянник доктора Доу оказался у вагона, Винки воскликнул:

– Джаспер! Что ты делаешь?!

Но тот его не слушал. Повернув вентиль, он распахнул дверь и скрылся в вагоне.

– Ты чего это, селедка?! – до Винки донесся удивленный голос мистера Финлоу. – Ты оставил сэра? Его же сейчас сожрут!

Джаспер не отвечал.

Винки потрясенно глядел на то, как зубастые монстры облепили шута, словно мухи оставленный без присмотра кусок пирога. Один стащил с его головы колпак, другие прижимали к земле его руки и ноги. Сэмми схватил неистово дергающегося и ревущего шута за уши и раскрыл пасть….

Винки зажмурился.

Дверь вагона распахнулась, загрохотали железные ступени лесенки под чьими-то ногами.

Винки и сам не заметил, как открыл глаза.

Джаспер!

Племянник доктора Доу ринулся к шуту и мальчишкам, что-то прижимая к груди.

– Эй вы, твари! – закричал он. – Как вам такое понравится?!

Джаспер провернул ключ, и большие каминные часы в его руке начали звенеть.

Бом! Бом! Бом…

Зубастые повернули к нему головы, а затем наперебой заверещали.

Часы били.

Бом! Бом! Бом…

Мальчишки отпустили шута и, повскакивав на ноги, ринулись прочь, зажимая уши руками. Бой часов гнал их. Они вжимали головы в плечи и бежали, не смея даже обернуться.

Джаспер не остановился у лежащего на земле шута и, проскочив мимо, продолжил преследование.

Бом! Бом! Бом…

Из вагона выбежал мистер Финлоу. Бросив взгляд на Винки, он крикнул: «Крепи тягу!» – и побежал к шуту.

Вспомнив о своей задаче, Винки поспешил обратно к механизму. Нужно было доделывать ремонт. В ушах у него все еще стояло шипение Сэмми: «Ты будешь наш». А во рту был горький привкус чернил…

…Колеса стучали на стыках между рельсами. Топка горела так жарко, что вагон, следующий через темный дождливый Фли, больше напоминал передвижную печь.

Внутри вагона клубился пар. Костюмы всех участников сражения с маленькими монстрами висели у огня, просушиваясь. На отдельной веревочке большими прищепками были закреплены шутовской колпак, галстук-бабочка и плетка.

Джаспер так сильно промок, что и сам не отказался бы сейчас повисеть у печки. Мистер Финлоу выделил им костюмы, которые достал из чемодана. В громадных растянутых кофтах и здоровенных штанах мальчишки выглядели крайне нелепо. Но еще нелепее выглядел шут – в полосатом исподнем, состоящем из кальсон и прицепленной к ним пуговицами нижней рубахе без воротника. Как ни странно, штанины кальсон на ногах не заканчивались и были натянуты и на ходули.

Шут оказался полностью лысым. Из-за дождя его грим поплыл, отчего и без того довольно отталкивающее лицо превратилось во что-то крайне неприятное. К этому стоило добавить, что он отчаянно морщился и строил страшные рожи.

– Сэр, не ведите себя как ребенок! – воскликнул Джаспер.

– Что?! – возмутился шут. – Сам ты ребенок! Чтоб ты знал, я не играю в игрушки, как какой-то… какой-то… ребенок!

– И у вас даже нет ни одной марионетки?

– Нет! Терпеть не могу кукол!

– А маротта? У всякого уважающего себя шута она должна быть.

Джаспер подразумевал жезл, увенчанный резной головкой шута. Он не играл в карты, но часто видел на изображении главной карты колоды человека в колпаке с таким жезлом. Дядюшка сообщил, как этот жезл называется, и добавил: «С его помощью эти бездарности придают себе большую важность».

Долговязый выпучил глаза.

– Откуда ты знаешь про маротту?! Неважно! Моя пылится на дне одного из чемоданов в фургончике – давно ее не доставал. И чтоб ты знал, Лохматый: маротта – не игрушка!

– Похожа на игрушку.

– Сам ты похож на игрушку.

Джаспер тяжко вздохнул. Он впервые ощутил себя на месте дядюшки и подивился его, казалось, неиссякаемому терпению.

– Вас укусили. Позвольте мне помочь. Я в этом разбираюсь и не раз…

– Разбираешься? – презрительно бросил шут. – Странные у тебя племяннички, Финлоу: один – механик, другой – доктор!

– Какие уж уродились, сэр, – проворчал шмуглер. – Если хотите мое мнение, им просто не хватает плетки. Попади они ко мне раньше, уж у меня быстро выучились бы уважению к старшим и не лезли бы к почтенным джентльменам, которые не хотят, чтобы им помогали. Я считаю, сэр: если уж джентльмен решил, что хочет истечь кровью или чтобы ему отрезали загноившуюся руку, то это сугубо дело почтенного джентльмена.

Шут задумался. По его лицу было видно, что перспектива, обрисованная мистером Финлоу, его не особо радовала.

– Вам же больно, – продолжал настаивать Джаспер. – Я хочу помочь.

– Мне не больно! Я вообще, да будет тебе известно, не умею испытывать боль!

– У вас анальгезия? – спросил Джаспер.

– Ладно! – вскричал шут. – Делай, что хочешь, только избавь меня от гадких непонятных слов!

Он с важным видом выставил руку и горделиво отвернулся. Но взгляд скосил: ему было любопытно, что будет делать этот высокомерный мальчишка.

Джаспер осторожно взял его руку кончиками пальцев, осмотрел ее.

Укус на запястье был не сильно глубоким, но кровоточил изрядно. Шуту на самом деле очень повезло: крайний след зуба не доставал до вены меньше, чем на дюйм.

С укусами Джаспер и правда умел неплохо обращаться: в кабинет их дома часто заглядывали жертвы нападения крыс, бродячих собак и обезумевших жен. Последнее было не редкостью. К слову, дядюшка сказал ему однажды: «Женщины кусаются, Джаспер. И это лишь вопрос времени, когда какая-то из них вцепится в тебя зубами – именно поэтому никогда не будет миссис Доу: мне слишком дорог мой кожный покров…»

Джаспер считал, что дядюшка преувеличивает, но на всякий случай и себе запретил заводить когда-нибудь в будущем миссис Доу. Они с дядюшкой холостяки – такая уж судьба. У них есть миссис Трикк – и этого предостаточно. Ну а экономка слишком уж воспитана для того, чтобы хватать кого-то ртом.

Племянник доктора Доу про себя повторил последовательность действий при лечении укуса. И мысленно отогнал маячившего за спиной воображаемого дядюшку, который там уже вовсю пытался наблюдать, как он будет справляться.

– Нужно промыть рану и наложить повязку. Еще было бы неплохо все это обеззаразить, но вряд ли здесь найдется обеззараживатель. Зато точно найдется соль – рыба была пересоленная.

– Эй! Следи за словами, селедка! – возмутился мистер Финлоу, но тут же добавил: – Соль имеется.

– Замечательно. Мистер Финлоу, мне нужны мыло, чистая вода, миска, чтобы ее подогреть, тряпки (тоже чистые) и соль.

Когда Джаспер получил все, что требовалось, началась процедура. Подогрев воду, он промыл ею рану с мылом, после чего сделал солевой раствор (он знал, что в таком растворе должно было учитываться точное соотношение соли и воды, но не помнил его и просто добавил побольше соли – на всякий случай).

Шут стойко терпел: морщился, скалился, пускал слюни, фыркал, шморгал носом и, само собой, ругался.

Джаспер не отвлекался, но запомнил парочку новых выражений, которыми при случае можно будет «порадовать» дядюшку.

Промокнув рану тряпкой, племянник доктора Доу прижал к ней чистую, останавливая кровь, и принялся поспешно обматывать запястье шута импровизированным бинтом, который Винки нарезал из рубашки, найденной в одном из чемоданов шмуглера. Действовал он быстро и умело: как только дядюшка научил его это делать, то при возможности старался не тратить время на подобную «скуку», переложив бинтование на племянника. Повязка вышла, по мнению Джаспера, почти идеальной, но дядюшка, разумеется, к чему-нибудь точно придрался бы.

– Готово? – спросил шут. – Отдавай мою руку, а то кто-то подумает, что мы на свидании!

– Сэр, это временная мера. Повязку нужно будет менять. Если увидите покраснение или отек, или почувствуете признаки лихорадки, сразу же идите к доктору. Я бы вообще советовал вам сходить к доктору как можно скорее. Это важно.

– Важно-неважно!

– Нет, именно что важно.

– Ладно. Есть у меня один знакомый доктор. Такой же зануда, как ты. Редкостный весельчак. Загляну к нему. Как-нибудь.

Джаспер вздохнул, а шут продолжил:

– Да уж, нечасто на меня нападают в моем любимом Фли. Надеюсь, это не дойдет до жирного Смоукимиррорбрима, потому что ему уж точно понравится эта история – не хочется, чтобы конкурент ставил пьесу, основанную на твоих злоключениях. Хотя… Если меня будет играть не какая-то бездарность, я бы на это поглядел. Хм, как бы подбросить Смоукимиррорбриму идею поставить такую пьесу? Может, анонимно написать в «Габенскую Крысу» о величайшем сражении бесстрашного великолепного меня с сонмом громадных злющих коротышек?

– Коротышки не бывают громадными, – сказал Джаспер.

Шут достал из кармана фрака зеркальце и коробочку с гримом. Косясь на мальчишек, он начал восстанавливать «лицо».

– Что это были за мелкие твари? Не припомню ничего такого прежде во Фли.

– Кто бы знал… – Джаспер бросил быстрый взгляд на Винки.

Шут сделал вид, что поверил.

– Ты не хочешь рассказать, откуда у тебя эти часы? И как ты узнал, что они помогут отогнать этих гаденышей?

– Я читал в одной книжке…

– Фу, вранье… Ладно, не говори. И так понятно, что они здесь были из-за вас. Но знаешь что? Берегись, Лохматый, в следующий раз меня рядом не будет, чтобы всех спасти. Тащи сюда мою бутылку! Мне нужно успокоить нервы. Ладно-ладно, вам с Кепкой тоже налью – вы все же недурно справились.

– Сэр, вы уверены, что давать вино мальчишкам – это удачная идея? – спросил мистер Финлоу.

– Конечно! Все мои идеи – удачные! Кепка, тащи сюда еще две кружки…

Остаток пути до того, что шут называл «Станция “Мамаша”» прошел для Джаспера и Винки довольно необычно, но достаточно весело.

Вино «Не забывай мечтать обо мне» ударило не привыкшим к такому мальчишкам в головы, и вскоре уже все почти забыли о кошмарном нападении.

Дождь перетаптывался по крыше, вагон стучал колесами, мистер Финлоу хмуро скрипел зубами, пассажиры ели рыбу, пили вино, а потом шут затянул песню «Марионетка Меня» – грустный романс о человеке, нашедшем в луже сердце. Винки и Джаспер даже всплакнули. Поняв, что печаль затянула вагон, шут решил разогнать ее и решил спеть нечто веселенькое.

Винки предложил «Конягу по кличке Пьянь». Все, кроме шмуглера, поддержали, и вскоре победители жутких монстров уже хором горланили «Конягу», сидя на лавке и покачиваясь в такт движению вагона. Шут обнимал Джаспера и Винки за плечи, и за пару куплетов они превратились в лучших друзей.

Племянник доктора Доу даже не думал о том, как отреагировал бы на все это дядюшка, а вместо этого думал лишь о том, что поездка во Фли определенно удалась.

Мистер Финлоу, словно какой-нибудь трамвайщик, порой бурчал, сообщая: «Выехали на край города…», «Блошиная подкова…», «Большой компас…». Его никто не слушал…

К сожалению, рано или поздно всякому веселью приходит конец. В какой-то момент вагон встал, и мистер Финлоу угрюмо бросил: «Прибыли, сэр. Пустырь Мосс-Уилл».

Шут нехотя поднялся, надел просушившийся костюм. Попрощавшись с мальчишками, он сказал:

– Не пропадите тут, Лохматый и Кепка. И не забудьте мой совет: против зубастых помогают часы.

Напоследок он сунул что-то в руку Джасперу и, пошатываясь, двинулся к выходу. У двери он каркнул: «До встречи, Финлоу!» – и, раскрыв зонтик, вышел под дождь.

– Надеюсь, не до скорой встречи, – толкнув рычаг, сказал шмуглер.

Вагончик продолжил путь. Джаспер раскрыл ладонь и усмехнулся.

В его руке лежали две небольшие прямоугольные бумажки с изображением шутовского колпака и надписью: «Пьеса “Жалобщик”. Контрамарка».

***

Преодолев по краю пустырь, вагон въехал в тесно застроенные кварталы.

С исчезновением шута в доме на колесах стало тоскливо и хмуро, как будто долговязый забрал с собой всю радость. Сразу же вернулись воспоминания о схватке с зубастыми монстрами на Погорелом пустыре.

В голове Джаспера слегка прояснилось от тумана, который в ней поселился от выпитого вина. Кое-что вспомнив, он с подозрением поглядел на что-то бормочущего себе под нос шмуглера.

– Мистер Финлоу, у вас ведь нет сестры в Уиллабете?

– Что?

– То, что вы говорили сэру…

– А, нет. Никакой сестры. Из всех Финлоу остались только мы с Джораном.

– А ваш племянник, которого упоминал сэр?

– Не знаю, что он там упоминал, – проворчал шмуглер. – Ты еще не понял, что это за тип? Он же через слово чушь несет.

– А вы?

Мистер Финлоу повернул голову и наделил его злым взглядом.

– Что «я»?

– Мне показалось, что вы узнали тех, кто на нас напал. Вы сказали «снова», а значит, вы уже видели их прежде.

Шмуглер отвернулся.

– Этих я не видел.

– А других таких же?

– Я видел такие же зубы и глаза, – нехотя ответил мистер Финлоу.

– Где?

– Это было давно… – В вагон проник рокот – неподалеку было море. – Проезжаем Моряцкие кварталы. Уже скоро прибудем на место.

Джаспер удивился:

– Но я думал, что мы встретимся с вашим братом в этих кварталах.

– Э-э… нет, искать по всем притонам и харчевням Джорана мы не станем. Он сам нас найдет.

– Так куда именно мы едем?

– Ты не слышал, что спрашивать «куда» – дурная примета, селедка?

– Я не верю в приметы. Мой дядюшка говорит, что…

– Уверен, он говорит много чего, этот твой дядюшка, – перебил его шмуглер. – Но мне знаешь ли, плевать. Я в приметы верю. Скоро сами все увидите. Мы прибудем на место через пять минут. Можете пока переодеться – все уже высохло.

Мальчишки последовали его совету и надели свои костюмы, а вагон тем временем выбрался на берег и покатил вдоль него.

Рокот усилился. Казалось, он раздается отовсюду…

– Шторм, – глухо сказал мистер Финлоу. – Пыли почти не осталось…

Джасперу с Винки предстало то, что нигде и не встретишь, кроме Габена, – Пыльное море.

Открывшееся мальчишкам зрелище было одновременно пугающим и завораживающим.

В обычное время бескрайнюю водную гладь покрывал толстый слой пыли, от того оно и получило свое название, но сейчас…

Горизонт исчезал, смешиваясь с клубами пыли и дождем. То, что прежде лежало темно-серым ковром на воде, будто бы поднялось и вросло в наваливающиеся на воду грозовые тучи. Подчас вспыхивающие молнии прорезали мутную рваную завесу, на мгновение освещая бушующую стихию. Ветер рвал море, разгоняя черные, похожие на свалявшуюся шерсть, волны. Огромные массы пыли взмывали и опадали, образуя постоянно меняющиеся формы, похожие на призрачных существ.

Джаспер бывал на Набережных с родителями и дядюшкой, но в шторм никогда – до сего момента он и представить не мог, что это… Это!.. способно так выглядеть, способно вызывать не тоску, как обычно, но подлинный ужас, когда боишься моргнуть. Рядом дрожал от страха Винки.

Хуже всего было то, что вагон и не думал отдаляться от берега, – напротив, он свернул и выехал на старый дощатый настил. Это место походило на причал мистера Финлоу в Тремпл-Толл, но было несоизмеримо длиннее. Настил располагался на сваях, по обе стороны от него клубились и перекатывались волны. Они порой наваливались на него, на мгновение укутывая и рельсы.

– Мы что, едем в море?! – воскликнул племянник доктора Доу.

– Угадал. Не трясись – вы там будете в своей стихии: вы ведь селедки.

Джасперу было не до смеха. Вагончик быстро ехал по мосткам, все отдаляясь от берега и неотвратимо углубляясь в разверстую пасть шторма.

– Глядите, – сказал мистер Финлоу. – Вы видите его? Мой старый дом…

Джаспер и Винки наконец увидели то, о чем говорил шмуглер. Далеко впереди виднелся громадный неподвижный ком пыли, на деле оказавшийся островком, из которого длинным кривым когтем вырастал…

– Дождливый маяк, – представил мистер Финлоу свой «старый дом».

Высокая круглая башня застряла посреди шторма, будто кость в горле. От этого вздымающегося на многие футы строения веяло и несгибаемостью, и непримиримостью, и беспросветным одиночеством. Почти на самом верху башню, будто шарфом, охватывала галерея. Тут и там без какого бы то ни было порядка или привязки к этажам от башни отрастали пристройки, окна в них чернели.

– Какой он… страшный, – робко проговорил Винки.

Мистер Финлоу усмехнулся.

– Под стать своему хозяину.

– Я думал, вы его хозяин, – сказал Джаспер.

– Нет, я был всего лишь смотрителем. Дождливый маяк возвел некий известный в определенных… кхем… кругах ученый. Отец рассказывал, что эта башня одной ночью вдруг просто взяла и появилась в море вместе с островом.

– А почему маяк называется Дождливым?

– Даже в самую солнечную погоду над островком висят тучи, и там почти всегда идет дождь. Если хочешь знать, я считаю, что тучи также появились здесь вместе с островом и маяком.

– Но как это возможно?

– Спросил бы чего полегче. К сожалению, ответы мог бы дать только хозяин маяка. Но вряд ли его удастся разговорить – он умер два десятка лет назад.

– А как он умер?

– Его убили, – буркнул мистер Финлоу, явно не собираясь вдаваться в подробности. – Мы на месте.

Вагон подкатил к маяку и встал почти вплотную ко входу.

Переключив какие-то рычаги и уменьшив огонь в топке, но не гася ее полностью, шмуглер поднялся из кресла. Он зажег два фонаря – один передал Винки, другой взял сам.

– Готовы?

Джаспер взгромоздил на плечо мешок, и мальчишки кивнули.

– Можешь оставить его в вагоне, – предложил мистер Финлоу, но Джаспер лишь покачал головой. – Что у тебя там, помимо часов?

– Ничего, – сказал племянник доктора Доу, и он не солгал: помимо часов, в мешке ничего не было.

Шмуглер натянул бушлат и кепку, а затем открыл дверь.

В вагон тут же проникли дождь и мерзкая клочковатая пыль, похожая на темно-серую слизь… Выходить наружу желания не было.

– Почему мы не можем подождать вашего брата здесь? – спросил Джаспер.

– Я хочу кое-что вам показать, – ответил мистер Финлоу, и грязно-мокрая пелена поглотила его…

…Вблизи маяк казался заброшенным. Время, море и непогода оставили на нем свои отпечатки: каменные стены были покрыты трещинами и налипшими на кладку черными водорослями, напоминающими волосы. Почти весь берег был завален прибитым морем мусором: тут и там валялись обломки досок, остовы бочек и ящиков, трухлявая мебель и большие скелеты морских обитателей. Маяк будто вырастал из этих куч.

Внимание Винки привлекли тела в пальто и котелках, лежавшие среди мусора, – лица их были затянуты шарфами, глаза скрывались под защитными очками. Маленький работник станции кебов ткнул Джаспера локтем, и тот вздрогнул. На миг ему показалось, что он уже где-то видел людей в такой одежде. А еще его посетило ощущение, что они лежат здесь не так давно.

– Это… утопленники?

Мистер Финлоу поморщился.

– Нет, всего лишь манекены. Деревянные куклы в костюмах – их здесь немало.

– Откуда они тут взялись?

– Мне почем знать? Может, неподалеку потерпел крушение водный кукольный театр.

– Не очень-то похоже, что на них сценические костюмы…

Мистер Финлоу что-то прокряхтел и достал из кармана здоровенный ключ.

Первым, что встретило их у двери, когда они подошли, была большая ржавая буква «М» над входом. Отчего-то Джасперу показалось, что это значит отнюдь не «Маяк».

Мистер Финлоу открыл дверь и пропустил спутников внутрь, после чего, окинув берег подозрительным взглядом, вошел следом.

Свет фонарей выхватил из темноты небольшое помещение с парой дверей и вешалкой-стойкой, на которой висели штормовые плащи – зеленые водооталкивающие костюмы из грубой ткани. В углу стоял выключенный автоматон с большим круглым прожектором на месте головы. Справа от входа в стене было пробито забранное заслонкой окошко. Джаспера посетило странное ощущение: за такими окошками обычно заседают консьержи, но здесь ведь не дом со множеством жильцов – зачем на маяке нужен консьерж?

Закрыв дверь, мистер Финлоу направился к крутой винтовой лестнице в глубине помещения, бросив на ходу:

– Я бы все-таки советовал оставить мешок здесь. Мы долго наверху не пробудем – никто его не украдет.

Вспомнив высоту маяка и мысленно прикинув, сколько здесь ступеней, Джаспер поставил мешок у стены (не забыв взять с собой на всякий случай одни часы), и они начали подъем.

Мистер Финлоу взбирался первым, Джаспер шел за ним, Винки старался не отставать. Ржавые ступени скрипели под ногами. Шаги мистера Финлоу и следующих за ним мальчишек отдавались зыбким, рассыпающимся эхом. Внутри маяка было тихо, беснующийся снаружи шторм царапал стены – в башню проникал легкий гул.

На втором этаже, куда выходило несколько дверей, они не остановились.

– А что там? – спросил Джаспер. – Здесь жили люди?

– Когда-то это был не просто маяк, – ответил шмуглер. – Здесь располагалась научная станция со своим штатом исследователей. В него входили: акванавт, морской биолог, погодники и прочие умные мистеры и миссис. Это было довольно оживленное место. Время от времени хозяина посещали гости. Помимо лабораторий и мастерских, здесь есть жилые комнаты, кухня, прачечная, даже библиотека и гостиная, которую хозяин называл кают-компанией. Мы с Джораном тоже здесь жили. Наш отец был личным помощником хозяина. Когда хозяин умер, почти все разъехались, а отец получил в наследство маяк и поступил на службу в Адмиралтейство. Так он стал смотрителем маяка. После смерти старика Финлоу я занял его пост.

– А почему вы больше не смотритель маяка? – спросил Винки.

Шмуглер дернул головой.

– Ты же видел Фли, парень? Район зачах, суда обходят его стороной и сразу идут в порт или на Набережные. Адмиралтейство за ненадобностью выперло меня за порог. Пришлось погасить фонарь навсегда и искать другую работенку.

– А когда вы погасили фонарь? – поинтересовался Джаспер.

– Лет пять назад. Я все еще скучаю по этому месту и по своему старому делу…

Они поднимались все выше, этаж сменялся этажом, а лестница казалась бесконечной…

– Должен предупредить, – сказал мистер Финлоу. – Мой брат… Он, как бы так выразиться, слегка не в своем уме. Жизненные тяготы и война прошлись по нему как следует – смерть хозяина, который был для нас как дядюшка и которого он очень любил, даром не прошла. Джоран так и не смог смириться – порой талдычит, что хозяин вовсе не мертв.

Джаспера посетила мысль: «Если он сумасшедший, то почему не в “Эрринхауз”?» – но спросил другое:

– А чем ваш брат сейчас занимается?

– Рыбачит у Плешивого взморья. У него есть небольшой буксир, на нем он выходит в Пыль и забрасывает сети. Мы пришли.

Мистер Финлоу и Джаспер с Винки уперлись в потолок. Причем буквально. Перед ними был большой прямоугольный люк.

– Фонарная, – сказал мистер Финлоу, поднял крышку и исчез наверху.

Джаспер и Винки осторожно высунули головы в проем. Им предстало большое круглое помещение, по периметру которого шел сплошной ряд окон. Одно из них было разбито – через пролом задувал ветер, занося с собой и дождь.

В центре помещения располагалось сердце маяка – величественный фонарь, свет которого, вероятно, был виден прежде за многие мили. Но теперь он стоял потухший, как актер, отыгравший свою роль и застывший посреди сцены – седой от толстого слоя налипшей за годы пыли. Передвижной круг вокруг фонаря, казалось, врос в пол, линзы на нем покосились.

– Не топчитесь на лестнице! Поднимайтесь!

Мистер Финлоу подошел к двери, ведущей на галерею, отодвинул засов и вышел под дождь. Мальчишки с тревогой наблюдали за тем, как он вешает фонарь на перила ограждения: обоим казалось, что ветер вот-вот сорвет шмуглера вниз, что гроза только и ждет, чтобы забрать его.

Но ничего подобного не случилось. Мистер Финлоу вскоре вернулся и пояснил:

– Джоран увидит фонарь и придет. Думаю, он сейчас где-то недалеко. Скорее всего, в пабе «Старая Дева» на берегу или у своего приятеля Хэпнема. Подойдите – хочу вам кое-что показать.

Джаспер и Винки приблизились, и мистер Финлоу стянул полотнище с чего-то, что стояло на рельсе у окна. Этим предметом оказалась стойка со смотровым биноскопом для наблюдения за морем.

Взяв опору за ручку, мистер Финлоу передвинул на пару футов биноскоп по рельсу, прильнул к окулярам, провернул какой-то винт под трубами и отошел в сторону.

Джаспер первым глянул в биноскопоп. Как ни всматривался, он ничего не видел – лишь дождь.

– Что вы хотите показать, мистер Финлоу, там ничего…

Сверкнула молния, и Джаспер увидел. Вдалеке, посреди бушующего моря, застыло судно. Он успел различить две трубы, высокие борта и… Затем все снова почернело. Короткого мгновения Джасперу хватило, чтобы испугаться по-настоящему. Судно выглядело вырванным из времени, грубо пришитым к морю.

– Это же…

– Да, это он, – подтвердил шмуглер. – Стоит там же.

Джаспер отодвинулся в сторону, и Винки занял его место. Маленькому работнику станции кебов пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться до окуляров.

– «Гриндиллоу», – сказал Джаспер. – Вы помните, как это произошло? Когда он сел на мель?

– Пять лет назад. Да, событие было громким. Здесь все его помнят.

– Пять лет… – задумчиво проговорил Джаспер. – То есть вы видели, как «Гриндиллоу» сел на мель?

Мистер Финлоу раздраженно нахмурился.

– Что? Нет. Думаешь, если бы я стоял тогда на посту, судно село бы на мель? Я погасил фонарь раньше.

– Насколько раньше?

– Эй, не качай волну, селедка! – неожиданно разозлился мистер Финлоу. – Моей вины в этом нет. Стоит винить пьяного навигатора с «Гриндиллоу», который потерял курс.

Джаспер промолчал. Тон бывшего смотрителя маяка и выражение его лица выдавали, что он лжет. Что-то здесь было нечисто, но задуматься об этом как следует он не успел – с лестницы донеслись шаги.

– Хм… вот и Джоран, – сказал мистер Финлоу.

Джаспер и Винки уставились на проем люка, ожидая появления бывшего моряка. Племянника доктора Доу при этом не покидало ощущение чего-то странного в происходящем: как-то уж слишком быстро брат шмуглера пришел – как будто ни в каком пабе он не был, а ждал здесь – либо где-то на острове, либо в самом маяке.

«Все это пахнет… постановкой, – подумал Джаспер, и тихий ехидный голосок в голове добавил: – Я бы даже сказал, воняет…»

Звук шагов приблизился, и в фонарную поднялся человек, чье имя было в книге учета служащих корабельной компании «Чайноботтам».

Джоран Финлоу был похож на брата. То же хмурое лицо с черными косматыми бровями, та же черная щетина. Отличался от шмуглера он разве что фигурой – его широкие плечи едва не застряли в люке – и длинным кривым шрамом на левой щеке.

На бывшем моряке были мешковатые штаны и бушлат, на голове сидела кепка. То, что его одежда выглядела сухой, лишь подтвердило подозрения и опасения Джаспера.

В голове возникла мысль: «Если он был все это время здесь, зачем шмуглер солгал, что брат якобы в пабе?» И ее тут же сменила другая: «Для кого мистер Финлоу вывесил фонарь?»

– Хех-фех, – издал Джоран Финлоу, увидев мальчишек. – Это кто тут у тебя, Уолти? Что за малявки?

– Привез их из Саквояжни. Они здесь, чтобы потолковать с тобой, Джоран.

– Фех-хех! Со мной? Чего двум малявкам Саквояжным могло от меня понадобиться?

– Эти селедки ищут кое-что, Джоран.

– А сами они что, немые? – Бывший моряк округлил глаза, взгляд его заметался из стороны в сторону, и Джаспер вспомнил, о чем предупреждал шмуглер: – Чего молчим, задохлики? Воды в рот набрали?

– Сэр, – начал Джаспер. – Мы приехали сюда, потому что в Трем… гм… в Саквояжне пропадают дети и происходят другие зловещие дела. Мы нашли кое-что, связанное с вами. Вот мы и хотели задать вам кое-какие вопросы.

– Каким боком я к пропавшим детям? И какие еще вопросы?

– О «Чайноботтам» и пароходе «Гриндиллоу».

Джоран бросил быстрый взгляд на Уолтера. Его лицо исказилось – было непонятно, он в ярости или улыбается…

– Понимаешь ли, братец, – сказал шмуглер. – Эти двое считают, что ты придушил старика Боттама.

Джоран Финлоу ощерил уголок рта, блеснули металлом зубы. А потом он рассмеялся. Так громко, так страстно, что, казалось, бывший моряк вот-вот порвется на лоскуты от этого смеха. В его безумии сомневаться не приходилось.

– Не знал, что во флики берут недомерков.

– Мы не работаем с фликами! – возмутился Джаспер.

– И на кого же вы тогда работаете?

– Ни на кого.

– То есть я верно все увязал? – Джоран Финлоу глядел на Джаспера и Винки не моргая. В его глазах застыл плотоядный блеск. – Двое мелких селедок притащились в Блошинь. Сами. Ночью. В грозу. Забрались на маяк… Расспрашивают о мрачных делах. А что если вместо ответов я сверну вам ваши хлипкие шейки и сброшу трупики в море? Что? Такого вы не ждали?

Бывший моряк сжал кулаки и угрожающе двинулся к Джасперу и Винки. Они отшатнулись.

Уолтер Финлоу встал между ними и братом.

– Джоран. Ты же не при чем. Просто ответь на их вопросы.

– И с чего я должен это делать? Никто не знает, что они здесь.

– Покажи ему. – Шмуглер повернулся к Джасперу, и тот продемонстрировал жетон крысоловов.

– Кое-кто знает, что мы здесь, – со всей дерзостью, на какую был способен, заявил Джаспер. – Кое-кто знает, что мы сели в вагон к мистеру Финлоу и отправились сюда.

– Крысятники? – фыркнул бывший моряк. – Они сюда не заходят. Что они мне сделают здесь, в Блошини?

Тут уже не выдержал его брат.

– Джоран, не дури! Я-то живу не в Блошини. Ты же знаешь, что крысятники на короткой ноге с Мерриком, а тот…

– Да-да, женат на старшей дочери Адмирала.

– Сэр, мистер Финлоу, – сказал Джаспер. – Мы просто хотим узнать, что произошло и помочь детям, которые заразились монстрячной болезнью.

– Вы знаете про болезнь?

– Мы много чего знаем, – уклончиво проговорил Джаспер.

– Давай же, Джоран. Ответь на их вопросы. Времени немного. Сегодня ночь боев: на ринге Мистер Флик и Механогор. Нужно поторапливаться, если мы хотим успеть.

Нечто в голосе шмуглера подсказало Джасперу, что тот так настойчив вовсе не из-за каких-то боев. Но его брат кивнул, давая понять, что готов снизойти до ответов.

– Мы разузнали кое-что о «Чайноботтам» и о хозяине компании, – начал племянник доктора Доу. – Нашли страницу из книги учета служащих, в которой вычеркнуты имена всех членов экипажа «Гриндиллоу». Кроме вашего… – Джоран Финлоу никак на это не отреагировал, и Джаспер продолжил: – Ваш брат сказал, что вычеркивания прекратились со смертью Боттама. Мы знаем про контрабанду и думаем, что Боттам решил похоронить свою тайну и избавился от моряков с «Гриндиллоу».

– Из-за контрабанды? – насмешливо бросил Джоран Финлоу. – Да ведь все без исключения корабельщики таким промышляют. Членов моего экипажа убил не господин Боттам.

– Тогда почему он вычеркивал имена?

– Кто знает, что творилось в голове старика. Может, он просто отмечал смерти своих людей.

– Но если это был не он, то он стал очередным именем в списке, которое сам просто не успел записать и вычеркнуть. Что же тогда с ним случилось?

– Его удар хватил.

– Не только. Мы видели разломанные часы.

Братья Финлоу переглянулись.

– Если не вы наведывались к Боттаму, то кто?

– Тот, кого он не ожидал увидеть. Призрак прошлого.

Тут уже переглянулись Винки и Джаспер.

– Этот же призрак убивал моряков?

Джоран Финлоу не ответил, но все и так было понятно.

Джаспер добавил:

– Выходит, призрак убил Боттама…

– Нет. Он не убивал Боттама. Боттам сам себя убил. У него не выдержало сердце, когда он увидел…

– Монстра с фонарем из Ворбурга? – Оба брата Финлоу вздрогнули, и Джаспер продолжил: – Моряки с «Гриндиллоу» шли на свет фонаря. Разломанные часы говорят о том, что в кабинете у Боттама побывал кто-то из Ворбурга.

– Он не из Ворбурга.

– Тогда откуда?

– Он родился в Габене. Здесь, во Фли, на Гадком берегу, ходит легенда о некоем существе, порождении ночи и Пыльного моря. По слухам, это существо подманивает поздних одиноких прохожих светом своего фонаря. Светом, которому невозможно противиться. Оно хватает их, уволакивает в свое логово, где и расправляется с ними, пока последний крик не стихает. Говорят, оно живет в море, и выбирается на берег лишь во время шторма. Такого же, как сегодня. Охотится это существо лишь на дурных людей – особенно на тех, кто бьет своих детей. Страх перед ним выдрессировал местных – в отличие от Саквояжни, во Фли детей не наказывают плетью или палкой. Ведь все знают – на детский плач явится…

– Кто? – дрожащим голосом спросил Джаспер.

– Удильщик.

Страшная городская легенда обрела имя. Винки боялся шелохнуться: как же далеко он забрел от своей уютной Чемоданной площади, во что он влез?! Менее щепетильный Джаспер раздумывал: одна из тайн этого дела постепенно разворачивалась, но все еще большая ее часть была покрыта пылью – казалось, руку протяни, сотри эту пыль, но как бы не пожалеть о том, что откроется под ней…

В фонарной маяка повисла тишина. Уолтер Финлоу угрюмо глядел в пол, его брат, переминаясь с ноги на ногу, бросал пустые недоуменные взгляды кругом, словно пытался понять, где он находится.

– Зачем Удильщик приходил к Боттаму? Как они связаны? Что именно перевозил «Гриндиллоу»?

– Вопросы. Пропитанные солью и морем вопросы…

– Время, Джоран, – напомнил шмуглер и достал из кармана защитные очки. Очки эти показались Джасперу довольно странными – стекла в них были черными.

Джоран Финлоу шумно сглотнул, и на его лице появилось выражение одновременно жалости и печали.

– Старик Боттам заслужил то, что с ним произошло. После того, что он сделал…

– Вы о чем?

– «Чайноботтам»! Все дело в этой компании! Понимаешь?! Много лет она была связана с неким, дери его пес, обществом, и именно благодаря этому процветала. Со смертью компаньона, господина Чайна, господин Боттам заключил сделку с теми, кого шепотом называют Братством Чужих. Ужасные люди – худшие, кого можно встретить в Габене. Это не просто закрытый клуб – они фанатики, члены культа. Братство поклоняется тем, кто обитает на краю открытого мира, у Червивого моря.

– Братство Чужих – это последователи Ворбурга? Здесь, в Габене?

Джоран Финлоу кивнул. Джаспер достал из кармана блокнот и показал ему карточку, найденную в камине. Бывший моряк содрогнулся, увидев символ, – его реакция была точь-в-точь такой же, как и у монстролога.

– Откуда у тебя это?

– Нашел в кабинете Боттама. Что это такое?

– Их знак. «Кракенкопф». Они все им отмечены, их грузы им отмечены.

– Грузы? То есть ящики? Что именно привезли на «Гриндиллоу», когда он встал на мель?

Джоран Финлоу отвел взгляд.

– То же, что и за десять лет до того. Тайный груз из Ворбурга содержал склянки с чернилами. Именно эти чернила и вызывают болезнь.

И тут у Джаспера связались две ниточки.

– Дети Боттам. Они как-то заразились?

– Как-то? Думаю, это был эксперимент. В Братстве решили проверить, как действуют чернила.

– Боттам сам заразил своих детей?!

– Нет, он не знал. Всему виной детское любопытство, из-за которого кое-чьи носы были сунуты в ящики. Боттам солгал своим нанимателям: он сказал, что эксперимент провалился и дети умерли, а сам отправил их на судно, и они покинули Габен. Но спустя десять лет эксперимент было решено повторить, и «Гринлиллоу» привез очередной груз чернил. Вот только корабль сел на мель, груз был утрачен.

– Но это не объясняет, зачем Удильщику убивать членов экипажа и наведываться к Боттаму. Кто такой Удильщик? Вы сказали, что он призрак прошлого. Значит, Боттам знал его…

– О, он знал его…

– Джоран, – прервал брата Уолтер Финлоу, – это уже не наша тайна. – Хмуро глянув на мальчишек, он сказал: – Если вы хотите узнать больше, вам нужно попасть в логово Удильщика. Он хранит все ответы на ваши вопросы в черном футляре с золоченой отметкой «М» на крышке.

– Вот только вам непросто будет подобраться к этому футляру, – добавил Джоран. – Фонарь Удильщика – как только вы взглянете на него, разум покинет вас.

– И как тогда достать футляр?

– Разбить фонарь.

– Но вы же сами сказали…

– На этом все. Я и так выдал вам предостаточно.

– Но у меня еще много вопросов! – воскликнул Джаспер. – Зачем это все Удильщику? Что в черном футляре? И… Почему он не убил вас?

– Достаточно.

– Скажите хотя бы, где находится логово Удильщика?

Джоран Финлоу уже открыл было рот, чтобы ответить, и тут Винки тихо произнес:

– Свет.

Все повернулись к нему.

– Ты о чем, селедка?

Винки вытянул руку. Джаспер и братья Финлоу уставились туда, куда он указывал.

В бушующем море, среди накатывающихся друг на друга валов, светился одинокий желтый огонек.

– Это он! – закричал Уолтер Финлоу, напяливая на глаза защитные очки. Его брат сунул руку в карман и достал такие же. – Не смотрите на свет!

– Он скоро будет здесь!

Бывший моряк развернулся и бросился к люку. Шмуглер следом сорвался с места, и Винки с Джаспером бросились за ними.

– Ваши очки! – крикнул племянник доктора Доу. – Они помогают от света фонаря?!

– Недолго! – отвечал Уолтер Финлоу на бегу.

– Дайте нам тоже очки!

– Прости, селедка, на вас не припасено!

– Но что нам делать?!

– Бежать и не оглядываться! Все вопросы потом!

Они довольно быстро преодолели лестницу. Оказавшись внизу, братья Финлоу выбежали за дверь. Джаспер задержался лишь на мгновение, чтобы подхватить свой мешок.

Выскочив под дождь, он увидел, что Джоран и Уолтер уже добрались до вагончика. Винки несся к ним…

– Э-э-у-у-э-э-а… – прозвучало за спиной.

Племянник доктора Доу остановился как вкопанный, обернулся. Свет фонаря Удильщика уже был где-то прямо за маяком, но то, что он услышал совсем рядом…

Бывший моряк и шмуглер стояли у подножки вагона, ожидая его.

– Чего встал?! – крикнул Уолтер Финлоу. – Сюда! Скорее! Пора уносить ноги!

Винки повернул голову:

– Джаспер!

Но Джаспер, вместо того чтобы бежать к вагончику, сделал шаг в обратную сторону. У подножия маяка, из глубины кучи наваленного мусора, раздавался отчаянный, рвущий сердце плач.

– Что ты делаешь?! – крикнул Уолтер Финлоу.

– Там девочка плачет! У маяка!

– Плевать! Сюда, я сказал!

Джаспер дернул головой и бросился на звук.

Шмуглер опустил взгляд на Винки.

– Ты-то хоть не дури! Удильщик уже близко… Если мы сейчас же…

Винки ничего не сказал и ринулся следом за Джаспером.

– Ну, значит, вы сами по себе, – гневно бросил ему вслед шмуглер. – Полезай в вагон, Джоран. Время отчаливать.

– Мы оставим их здесь?

– Мы сделали то, что он от нас хотел, Джоран. Теперь все зависит от Джаспера Доу.

– Но ведь он всего лишь мальчишка…

– Скорее!

Братья Финлоу забрались в вагон. Труба пыхнула дымом, дверь закрылась, крутанулся вентиль. Дом на колесах начал ползти задним ходом, все отдаляясь от маяка.

Если бы Джаспер слышал их разговор, он бы весьма удивился и у него появились бы новые вопросы. Как минимум он спросил бы братьев Финлоу, о ком они говорили и откуда они знают, как его на самом деле зовут.

Но Джаспер не слышал ничего, кроме детского плача.

Он пробирался на звук, оттаскивая в стороны насквозь прогнившие доски и не замечая торчащих из них гвоздей. Отволакивал куски старой парусины и отбрасывал в стороны крючья… Плач звучал откуда-то из-под завала.

Джаспер не задавался вопросом, что девочка здесь сейчас делает, почему она у маяка и отчего плачет. Все потом! Сейчас главное – разобрать завал!

– Джаспер! – закричал Винки. – Он здесь!

Джаспер повернул голову. На берегу, окутанная дождем, стояла жуткая черная фигура, над ее головой горел фонарь.

– Не смотри на него, Винки! Не стой столбом! Помогай!

Заставив себя отвернуться, Джаспер продолжил раскапывать кучу. Винки подключился.

Джаспер увидел, что кругом стало светлее – Удильщик приближался. Мальчик не смел поднять голову.

Плач звучал громче. Они были близко…

Оттащив очередную доску, Джаспер и Винки потрясенно застыли, глядя на открывшееся им зрелище.

В глубине кучи стоял… граммофон. Крутилась пластинка, и плач раздавался из витого, похожего на морскую раковину, рога.

– Что это? – спросил Винки и потянулся к граммофону.

– Не трогай! – закричал Джаспер, но было поздно.

В тот же миг, как Винки прикоснулся к пластинке, сработали спрятанные кругом механизмы. Вокруг кучи зажглись стоявшие на бочках, гнилых ящиках и в больших трещинах в стене маяка фонари, залив весь берег ослепляющим белым светом, а затем…

Что-то просвистело, ударило обоих мальчишек, и они рухнули, сбитые с ног. Обоих оплела тяжелая сеть.

Джаспер и Винки заметались в своих путах, пытаясь их стянуть, но сеть лишь сильнее сдавливала их. Руки скользили на веревках, из которых она была сплетена.

Винки кричал. Джаспер застонал от бессилия. Они оба не понимали, что происходит.

А потом свет погас. Весь свет. Удильшик исчез, но рядом кто-то появился.

Над сетью стояла высокая широкоплечая фигура в шляпе-котелке.

– Да, я поймал тебя! – прорычал незнакомец. – Ты мой!

Джаспер и Винки прекратили метаться. Племянник доктора Доу задрал голову, пытаясь разглядеть схватившего их человека.

– Кто вы?! – воскликнул он. – Отпустите нас! Или я за себя не ручаюсь!

Незнакомец застыл.

– Ты-ы-ы? – выдохнул он пораженно. – Какого?.. Ты что здесь?..

Мужчина склонился к сети, и Джаспер рассмотрел его. На нем были круглые очки с черными стеклами, какие носят слепые, а еще он являлся обладателем миниатюрных подкрученных усиков, но Джаспер все равно узнал его. Эти почти отсутствующие скулы, прямой нос и квадратный подбородок с синеватой щетиной нельзя было ни с чем спутать.

– Ми… мистер Хоппер?!

– Давно не виделись, Джаспер Доу, – сказал человек в черных очках, а затем сплюнул себе под ноги и выругался: – Шакара!