Няня для дракона с большим… наследством (СИ)

Эпилог

Меня разбудил странный шум, словно в окно спальни пытался кто-то пробраться. За тяжёлыми гардинами, задёрнутыми, чтобы утренний свет (а также любопытные мордахи) не мог заглянуть в комнату.

Я зевнула и попыталась выбраться из кровати посмотреть, что там за шум. Неужели мальчишки таки решили штурмовать папины… о, теперь уже наши комнаты?

Выбраться мне не удалось. Тяжёлая горячая рука Кардуса, обнаружившаяся на талии, властно прижимала, не давая вскочить.

— И куда ты собралась? — промурлыкал он, подтягивая меня поближе к себе. — Снова решила сбежать?

— И никуда я не сбегала, — прижмурилась я, поворачиваясь, чтобы прижаться к своему теперь уже мужу уже аж недельной выдержки. — Подумаешь, отлучилась всего на пару часиков!

— Да-да, — кивнул он, проводя рукой вдоль моего позвоночника ниже и ниже, чтобы собственническим жестом сжать бедро. — Посередине ночи мне пришлось искать свою жену в саду… В компании таких же полуночников, какими, как выяснилось, являются все мои дети.

— Ну я не виновата, что пажучков можно ловить только ночью, — пробормотала я, зарывшись пальцами в волосы мужа и утыкаясь носом в шею. — Ммм… ты так вкусно пахнешь!

— Ну надо же! — ехидно ответил Кардус. — А я уж думал не дождусь!

— Не дождёшься чего? — я лениво приоткрыла один глаз.

— Совращений, конечно! И домогательств. Мы женаты уже почти неделю, и всё это время совращаю тебя исключительно я!

— Ну извини, — хмыкнула я, снова начав прислушиваться к возне за окном. — Я то-олько соберусь, а ты уже сам начинаешь меня соблазнять. Я не виновата, что у тебя так хорошо, можно сказать, профессионально, получается.

Кардус самодовольно ухмыльнулся и только притянул меня поплотнее, явно собираясь показать мне, как нужно правильно соблазнять, как в окно что-то просто немилосердно грохнуло, с подоконника упала забытая там книга и вазочка с одинокой розой.

Я подскочила на кровати.

— Нет, я так не могу! — возопила я. — Там кто-то ломится! Если это дети, то нужно что-то делать! Это же третий этаж!

— Как залезли, так и слезут, — философски заметил Кардус, не выказывая никаких признаков беспокойства. А чего беспокоиться? У него этих детей вагон и маленькая тележка, если парочка убьется, выпав из окна, ничего страшного.

— Нет, я так не могу! — сообщила я повторно, начав выпутываться из объятий мужа, одеяла и безжалостно скомканной простыни, свидетельницы его горячих ночных мастер-классов по соблазнению меня… Не то чтобы я сопротивлялась, но его пыл — это было нечто невероятное. Впрочем, я тоже открыла в своём новом теле такие неиссякаемые запасы страсти, что, вкупе с моим многолетним опытом из прошлой жизни, это дарило нам с Кардусом… ух, что это нам дарило!

Так. О чём это я? Я на мгновение замерла, собираясь с мыслями, но тут новый стук в окно, сопровождающийся какими-то приглушёнными воплями, заставил меня выскочить из кровати и, накинув халат, кинуться к источнику странных звуков, чтобы рывком раздвинуть шторы и замереть от неожиданности.

— Я так понимаю, ваш эксперимент увенчался успехом, — заметил Кардус, привстав на кровати и тоже изучая открывшуюся нам картину. А там было на что посмотреть!

На широком подоконнике снаружи было выстроено (не могу сказать, что свито, именно выстроено) неряшливое гнездо из палок, веток и листьев. Оттуда же торчала забытая когда-то в саду Шемроком подзорная труба, какие-то тряпки, в которых я опознала шаль Стелларии, полосатый носок Лето, чей-то остроносый туфель, и парочка свежесорванных цветов.

На этом невозможном гнезде восседала самая красивая птица, которую я когда-либо видела. Нет, я таких не видела вообще, потому что у нас на Земле не существуют птицы с радужным оперением, сияющим собственным светом, с яркими изумрудно-зелёными глазами, хохолком, словно унизанным на кончиках пёрышек бриллиантами… А рядом, раздувая переливчатые пёрышки на горле и испуская мелодичные трели, топталась ещё одна такая же птица, распуская пушистый хвост, как у павлина, но короче, ярче и рассыпающий разноцветные искры.

Единственное, что мне подсказало, что это, скорее всего, действительно наши жабонки, так это короткие широкие клювы… ну и кошмарное гнездо тоже служило неплохой такой подсказкой. А так они отличались от невзрачных буроватых птиц, как… как… я даже сравнения не могла подобрать, настолько у меня перехватило дыхание от восторга. Это были какие-то ожившие драгоценные камни, а не птицы!

— Ну, теперь, когда мы поняли, что спальню придётся делить ещё с одной парой, может вернёшься, наконец, к покинутому мужу? — поинтересовался Кардус.

— Ну во-от! Ещё куча малышни, — послышался знакомый недовольный голос. — Их еще охраняй!

Кардус в изумлении повернулся к некоту, который с недовольной мордой вскочил на небольшой столик с остатками нашего ужина, задумчиво ухватил кусочек мяса с тарелки и продолжил:

— Требую увеличения зарплаты! Мне работы прибавилось!

— К-какой зарплаты? — начал заикаться Кардус, с лица которого не сходило ошеломлённое выражение. — Почему я тебя понимаю?

— А, — махнул лапой некот в сторону меня. — Это она тебя научила. Она же теперь твоя жена. Вы теперь с ней одно.

— Вот это да! — изумилась в свою очередь я. — Первый в истории случай, когда передача знания языка произошла половым путём!

— Зарплату мне увеличить не забудьте! — муркнул кот. — Ещё мяса! Вы мне такого не давали! Жадюги! — он доел с тарелки остатки ветчины и начал умываться.

— Оно же несвежее, — машинально сообщил Кардус. Таким удивлённым я его не видела, пожалуй, никогда.

— Тем более! Не забудьте: ещё мяса! Ладно, я пошёл. Некогда мне тут с вами!

Он спрыгнул со столика, столкнув бутылку с недопитым вином, и исчез в складках портьер.

Несколько секунд мы с Кардусом смотрели на расплывающееся по бежевому пуху ковра рубиновое пятно, а затем он повёл рукой, заставив разлитое втянуться в бутылку, которая вернулась на стол, и восторженно проговорил:

— Ты знаешь, это лучший подарок мне на свадьбу! Понимать некота! Потрясающе! — и в его голосе я отчётливо услышала интонации Шемрока.

И тут на нашу дверь обрушился град ударов и звонкие вопли мальчишек дали нам понять, что мы безбожно задержались в своём уединении.

— Папа! Папа! — вопил Шемрок из-за двери. — Мама!

— Хмм… тебя уже называют мамой, — улыбнулся Кардус. — Быстро они.

— Меня?

— А ты видишь тут ещё кого-то, подходящего на эту роль? — Кардус ехидно приподнял бровь, демонстративно осматривая комнату.

Жабонки за окном подозрительно прищурились в ответ, а тот, который стоял рядом с гнездом, прикрыл крыльями сидящую на гнезде пару.

— Жабонки! — кричал из-за двери Лето. — Они вылетели!

— Мы срочно должны проследить, где они загнездились! — вторил им суровый голос Арадия.

— Тихо! — крикнула Стеллария. — Они мне сказали, что далеко улетать не будут.

Я подошла к двери, рывком её распахивая, отчего куча мала из мальчишек, висевших на ручке с той стороны, вкатилась внутрь. Стеллария с Лоницерой на руках более чинно шагнула внутрь.

— Доброе утро, — расплылась она в широкой улыбке. — Там уже Винка приготовила завтрак. И, по-моему, у неё снова было предвидение, потому что она что-то бормочет о дополнительных силах и счастливом событии. Вы не знаете, о чём она?

— Ой, смотрите! Смотрите! — радостно подпрыгивал у окна Шемрок. — Они прямо тут загнездились! Сразу парой! Это точно счастье!

— Склонен с тобой согласиться, — серьёзно кивнул Арадий, поправляя на переносице очки. — Я вчера книгу начал читать…

— Тихо вы! — Стеллария подошла к окну и распахнула створки. В комнату влетело несколько радужных перьев, которые мгновенно были подхвачены Шемроком и Лето и вставлены в волосы.

— Ну не пугайтесь, — нежно-нежно промурлыкала она птицам. — Вы же тут надолго?

Жабонок сложил крылья, которыми закрывал свою подругу, и отошёл от гнезда. Его пара склонила голову набок, внимательно изучая девочку, и вдруг тоже встала со своего места.

Стеллария выглянула наружу и тихо пискнула от восторга. И даже Лоницера, сидящая у неё на руках, начала подпрыгивать и смеяться.

— Что там, что там⁈ — загомонили мальчишки, пытаясь подобраться ближе.

— У них там два яйца! — восторженно сообщила Стеллария. — Два! От волшебных радужных жабонков! А это значит… Это значит…

Она с сияющим лицом повернулась к нам всем и закончила:

— А это значит, что у нас скоро будут братики или сестрички!

Лоницера с довольным видом закивала, подтверждая сказанное.

— Ой! — сказала я, невольно хватаясь за живот. — Вы уверены?

Как такое возможно? У нас с мужем за всю жизнь так и не получилось, а тут буквально один раз… Ну ладно, не один. Ладно, очень много… Но ведь всего неделя!

— Охохонюшки! — раздался из коридора озабоченный голос Винки. — Ну завтракать же пора! Вам силы теперь нужны!

— Винка! — простонала я. — Мы же нормально общались, без этого выканья!

— А как мне обращаться? — удивилась Винка, возникая в дверном проёме и вытирая руки о белоснежный передник. — Вас же теперь трое сразу! А дети всё-всё слышат и понимают!

Лоницера снова серьёзно кивнула.

Я ошарашенно повернулась с сияющему гордостью Кардусу.

— Как так получилось, что об этом счастливом событии знают все, кроме меня? Это же сколько у нас теперь будет детей⁈

Кардус пожал плечами и, расплывшись в гордой улыбке, сообщил:

— Это неважно! Главное результат!

— Ну ты… Ну ты даёшь! — ляпнула я.

— Ну, чтоб двое сразу, такого у меня ещё ни разу не получалось, — довольно надулся он. — Думаю, это уже твоё желание.

Моё… Я погладила живот, в котором, как все уже знали, завелись два маленьких дракончика.

— А они будут драконами? — взволнованно спросила я.

— Обязательно! — кивнул Кардус. — Ну, может им понадобится на год-другой дольше, чтобы завершить трансформацию… Но они гарантированно будут драконами. А теперь… — он повернулся к детям. — Кыш завтракать! Мы с мамой сейчас к вам присоединимся.

И дети под чутким надзором Винки, гомоня и подпрыгивая от рвущихся наружу чувств, выскочили наружу.

— А какого цвета были яйца? — услышала я, как Арадий поинтересовался у Стелларии.

— Рубиновое и изумрудное.

— Подожди немного… — раздался шелест страниц. — Я тут вчера нашёл книжку научную про жабонков. Оказывается, когда они вот такие, они называются авис игнириус. И они действительно магические. Так… вот… Нашёл!

На несколько секунд воцарилось молчание, а потом весь замок сотряс восторженный вопль:

— Рубин и изумруд! Ура-а! Это значит, что у нас будут братик и сестричка!

Дети подхватили восторженный вопль брата. По-моему, радостно верещала даже молчаливая Лоницера.

Кардус усмехнулся и махнул рукой. Дверь захлопнулась, отрезая нас от воплей в коридоре.

— Как тебе новости? — он подошёл и, обняв за талию, привлёк меня к себе. — Как самочувствие?

Я прислушалась к себе, перебирая ощущения, и подняла взгляд на мужа.

— Самочувствие прекрасное. И кушать хочется.

— Знаешь, у меня для тебя тоже есть подарок.

— Эмм… — я многозначительно погладила живот. — Куда уж ещё!

— Выгляни в окно, — порекомендовал Кардус, аккуратно разворачивая меня в нужном направлении. — Там, внизу, под окном.

Я послушно выглянула в окно, стараясь не потревожить наших птиц счастья, и… Я не завизжала от восторга только потому, что побоялась насмерть перепугать птиц.

Под окном раскинулась клумба ирисов. Более того! Это была клумба моих личных ирисов, над выведением которых я трудилась уже несколько лет, но так не смогла закончить. Рядом с клумбой стоял Марк, как обычно, при полном параде: щёгольский костюм-тройка, шёлковый галстук, сияющие начищенные туфли, неизменная тросточка в руке… Он задорно улыбнулся и, сняв шляпу, отвесил мне поклон.

— Не забудьте пригласить на крестины! — крикнул он. — Или что тут у нас… А, да! Посвящение!

Я отпрянула от окна в лёгком ужасе. Боже, что нас ждёт!

— Кардус! — я повернулась к мужу. — Это… это…

— Тебе понравилось? — самодовольно спросил он, ничуть не сомневаясь в положительном ответе.

Я не выдержала и с визгом повисла у него на шее.

— Это самый лучший подарок! Ну, конечно, после этого, — я снова погладила себя по животу. — Это Марк устроил?

— Ну, я помню, что ты упоминала, что занималась разведением цветов с таким же именем, как у тебя. У нас такие точно не растут. Поэтому я попросил Марка принести рассаду… Но ты же знаешь Марка…

— Знаю, — рассмеялась я. — И он решил, что не стоит мелочиться, и притащил всю мою клумбу.

— Да, — кивнул Кардус. — И сказал, что теперь, в месте с таким высоким магическим полем, они будут цвести круглый год.

— Потрясающе! — я не находила слов от переполняющих меня эмоций. — Ты знаешь, — провела ладонью по его щеке. — Ты самый лучший в мире муж! Я счастлива. Абсолютно!

И это действительно было так. Сбылись все мои мечты и надежды, сбылось всё, и даже больше!

— Я тоже счастлив, — улыбнулся мне Кардус. — Невероятно счастлив!

И он поцеловал меня.

КОНЕЦ