Няня для дракона с большим… наследством (СИ)

Глава 29 Охота на пажучков

Ночной сад выглядел воистину волшебным. Лун было аж две штуки: одна красноватая, другая серебристо-голубая, и они заливали сад каким-то невероятным светом, подсвечивая полупрозрачные лепестки цветущих деревьев и погружая в таинственную полутьму садовые дорожки, по обе стороны обсаженные душистыми цветами. Там, в тёмной глубине сада, что-то загадочно мерцало. Если бы я была дома, то подумала бы, что это светлячки. А тут… Я терялась в догадках. Может, это пыльца с крылышек фей, танцующих в лунных лучах? Или искры магии ночного парка?

Задумавшись, я немедленно споткнулась обо что-то и чуть не упала. Сад был безумно красив, но ему явно требовалось дополнительное освещение, чтобы желающие прогуляться там по ночам гости не переломали ноги. А вдруг тут тоже есть пруд с каким-нибудь весёлым осьминогом, любящим «поиграть»?

Я обернулась, чтобы проверить, как там дети. Шемрок, заметив моё движение, поднял взгляд и широко улыбнулся. А я чуть не подпрыгнула от неожиданности: в темноте глаза мальчишки светились совершенно потусторонним зеленоватым светом. Было понятно, что трудностей с ориентацией в темноте он не испытывает.

— Уже скоро! — ободряюще прошептал он.

— Правда тут красиво? — подпрыгнул ближе Лето и вцепился мне в руку. — Сейчас как раз унная пыль оседает…

— Унная пыль? — машинально переспросила я.

— Уна! — махнул рукой Арадий, указывая на голубую луну. — Каждый год весной мы пересекаем хвост пыли от этого спутника. Это ужасно красиво и дарит дополнительную магию нашей планете. Видишь, как мерцает! — он кивнул на серебристые искорки кружащиеся во тьме между деревьями.

Я кивнула и протянула руку, чтобы поймать несколько искрящихся пылинок. А вдруг и мне подарит немного магии? Я точно не откажусь!

Искорки коснулись моей ладони и погасли, словно впитавшись в кожу. Я прислушалась к ощущениям… Эх, ничего не чувствую! А хорошо бы было, скажем, полететь.

— А как называется второй спутник? — поинтересовалась я у Арадия, который вышагивал рядом, преисполненный гордости, что ему удалось найти благодарного слушателя.

— Ири, — улыбнулся Арадий. — Что означает «радужная». Она меняет цвет каждый месяц. А Уна означает «волшебная»…

— Вон там! — прервал его Шемрок, дёрнув меня за рукав, и показывая куда-то в искрящуюся темноту сада. — Там растут старые оллы, на которых любят жить пажучки. Видишь, какие деревья — мощные и узловатые!

Я послушно взглянула в указанном направлении, с удовлетворением обнаружив там темноту. Много прекрасной густой темноты. Возможно, дети и могут со своим драконьим зрением не только увидеть деревья, но даже различить их вид… Я видела большое ничего с искорками… Ой… И с привидением.

Я судорожно сжала ладошку цепляющегося за меня Лето и замерла: из темноты сада навстречу нам бесшумно двигалось самое настоящее полупрозрачное белоснежное привидение.

— Что такое? — непонимающе поднял на меня взгляд Лето.

— У вас тут ещё и призраки водятся? — пришипела я. — Предупреждать надо!

— Где призраки? — мгновенно активизировался Шемрок. — Привет, Стелла!

— Хорошей ночи, — мягким мелодичным голосом ответил призрак, подходя ближе… И тут я увидела, что это, конечно, Стеллария. В длинном многослойном полупрозрачном платье, таинственно развевающемся во время движения и осыпанном мерцающей пыльцой.

— Стел, ты там призрака не видела? — поинтересовался у неё Шемрок.

— Нет, не видела, — пожала плечами девочка. — Я ходила с совами поговорить. Знаете, что они сказали?

— Что? — заинтересовался Арадий.

— Что Даддер наш взял коня и куда-то ускакал. Думаете, папа послал его куда-то с поручением? Думаете, это связано с тётушкиными бриллиантами?

— А кто такой Даддер? — уточнила я, зная, что все слуги сейчас должны стоять в очереди на допрос… эээ… ментальное сканирование.

— Даддер наш дворецкий, — отмахнулся Шемрок. — Да нет, папа лучше пошлёт прямой вызов.

— Ну вот я тоже так подумала, — пожала плечами Стеллария. — Интересно, куда он тогда поскакал? Странно. А вы что тут делаете? Гуляете?

— Нет! — гордо ответил Шемрок. — Мы идём пажучков ловить. Нам нужно жабонков кормить. Ты знаешь, сколько мы их сегодня наловили с помощью Ириды?

— Сколько?

— Пять штук! Теперь мы их будем выкармливать пажучками!

— Ой, как здорово! — захлопала в ладоши Стеллария. — А можно мне одного? Только я не могу пойти с вами ловить пажучков, — огорчилась она. — Я перчатки не взяла.

— Мы тоже не взяли, — насторожилась я. — А надо?

— Нет, нам не надо, — сообщил Арадий. — Мы пока маленькие.

— А я? — возмутилась я, оскорблённая этим пренебрежением к моему… чему, интересно? Что за пажучки такие, что их нужно в перчатках ловить?

— А ты человек, — махнул рукой Арадий. — Тебе не важно.

— Как это?

— Пойдём скорее! — дёрнул меня за рукав Шемрок. — Сама всё увидишь.

Ну я и пошла. Если честно, голова кругом от этих местных странностей.

— Вон! Смотри, сколько пажучков! — Шем снова дёрнул меня за рукав, привлекая внимание.

И не успела я раздражённо буркнуть, что не все видят в темноте, как коты… или как драконы, как он продолжил:

— Светятся! На охоту вышли!

И я увидела! На мощных стволах нескольких деревьев действительно сияли какие-то радужные огоньки. Я шагнула ближе, присматриваясь.

Меня ожидало самое странное зрелище, какое только можно было себе представить: на стволах сидели насекомые (ну, наверное, насекомые), напоминающие помесь жука и паука. Круглый панцирь, как у жука, размером с лесной орех, испускающий это завораживающе-красивое сияние… восемь мохнатых паучьих ног, вцепившихся в кору дерева… И больше ничего не видно.

— Но… — начала было я.

Но меня перебил Арадий:

— Смотри, смотри!

И я увидела, как один из ночных мотыльков, вьющихся вокруг светящегося пажучка, всё-таки присел на него… и прилип.

А дальше я с ужасом наблюдала, как несчастный мотылёк растворяется на панцире пажучка, одновременно впитываясь в него.

Всё произошло очень быстро. Пара минут — и пажучок, чистый и блестящий, снова сияет в темноте, приманивая ночных насекомых.

— Он их переваривает прямо сразу! — ужаснулась я. — Я поняла, почему нужны перчатки!

— Да нет, — поморщился Арадий. — Пажучки выделяют жидкость, которая растворяет хитин. У людей же в коже хитина нет? Нет. Значит, люди могут брать пажучков голыми руками.

— А драконы?

— А у молодняка драконов. — поучающим тоном продолжил Арадий, — выработка хитина начинается не раньше достижения ими двенадцатилетнего возраста. Так что мы с братьями пока в порядке.

— Если ты закончил лекцию, — подпрыгнул в нетерпении Шемрок, — то давайте ловить! Только быстро и осторожено.

— Да, — добавил Арадий. — Если спугнёшь, он погаснет и ты больше его никогда не увидишь. Они бегают ужасно быстро!

А Лето ничего не говорил, он уже засовывал в баночку второго или даже третьего пажучка, от усердия аж высунув кончик языка.

Шем с Арадием переглянулись и быстро рассредоточились по полянке, выискивая новых пажучков, а я решила задать Стелларии мучающий меня вопрос:

— А с пажучками можно разговаривать?

— Конечно, можно, — удивилась та. — Кто же вам запретит?

— Ох… — потёрла я лоб. — Я имела в виду, разумные ли они. Могут сами разговаривать?

— Не знаю, — задумалась девочка. — Никогда не слышала, чтобы они разговаривали. И не читала о таком. А я изучаю межвидовые коммуникации.

У меня просто камень с души свалился! И я осмелела настолько, что, мучаясь от отвращения, оторвала от дерева одного пажучка (он оказался гладким и маслянисто-скользким) и сунула в баночку. На этом я посчитала свой долг выполненным и дальше просто наблюдала, как весело прыгают по ночной полянке мальчишки, радостно перекликаясь друг с другом, подсчитывая, кто сколько штук поймал.