Новые Боги: Темный культ

Глава 17. История Бейна

POV Бэйн, Бог Ненависти и Раздора

Третьим стал Бэйн. Бог ненависти и раздора. Моё имя. Моя сущность. В реальности, в прежнем мире, мне никогда не поклонялись. Не было храмов, посвящённых моей злобе. Не было священных текстов, воспевающих мою деструктивную мощь. Моё имя не шепталось в молитвах, не призывалось в клятвах. Я был никем.

Но отсутствие последователей, отсутствие древних культов, не делало меня таким уж слабым. Достаточно сил я получал от своей сферы. От своей истинной, внутренней сущности. От той стихии, что пульсировала в каждом уголке человеческого мира. Все же, в наше время ненависть стала нормой. Раздор – повседневностью. Конфликты разрывали на части целые континенты. А уж раздора скоро будет навалом. Чем больше противоречий, тем сильнее я. Чем больше вражды, тем ярче моё пламя.

Я являюсь абсолютно тёмным божеством, воплощением разрушительной воли. И делить нам, светлым богам, со мной нечего. Моя природа – хаос, их – порядок. Моё существование – их гибель. Мне даже служители не особо нужны, их вера лишь крохи по сравнению с той безграничной энергией, что струится ко мне от каждой ссоры, каждой войны, каждого мгновения отчуждения. Так что это мой потенциальный союзник для Тёмных Богов. Не конкурент за души. Не соперник за сферы.

Моими сильными сторонами являются немалое личное могущество, подобное по силе Ра в его сфере, но превосходящее его в прямой конфронтации, и, что гораздо важнее, возможность влиять на верующих других богов. Сеять семена сомнений. Возбуждать зависть. Провоцировать предательство. Обе эти способности пригодятся мне. Поначалу я относился к меньшим божествам, но мой потенциал был огромен. В отличие от некоторых, я знал, как его раскрыть.

При жизни я был солдатом. Не просто солдатом, а офицером в частной военной компании. Много лет назад, ещё будучи юнцом, я пошёл служить в государственную армию, где прошёл все круги ада, оттачивая свои инстинкты, закаляя тело и дух. Дрался, убивал, выживал. Дослужился до полковника. Видел слишком много крови, слишком много предательств, слишком много низости. И всё это лишь усиливало мою внутреннюю тьму, мою ненависть к человеческой слабости. И вот теперь я стал Богом.

Моя жизнь множество раз менялась в худшую сторону, погружаясь в бездну отчаяния, но за счёт своего упорства, своей несгибаемой воли, я из раза в раз возвращал все на круги своя, или даже делал лучше. Множество испытаний – ранения, предательства, гибель товарищей, голод, холод – лишь закалило мой характер, сделало меня безжалостным прагматиком. А служба в, сначала в государственной, после в частной, армиях закалила и тело, превратив его в совершенный инструмент для убийства. И всё же, даже тогда, я всегда спрашивал себя: “За что мне всё это? Каков смысл? Почему жизнь так несправедлива?”

Теперь же я получил по заслугам. Получил то, о чём и мечтать не смел – Я стал Богом. Наконец-то. Власть. Абсолютная. Неограниченная. Над хаосом. Над раздором. Над слабостью.

Очередной контракт. Очередная страна третьего мира. Очередная бессмысленная война. Всё было привычно, всё было обыденно. Грязь, кровь, крики. И вдруг – вспышка. Не от гранаты. Не от взрыва. Не от пули. Вспышка боли. Неимоверной. Разрывающей. И мир исчез. Растворился в ослепительной белизне. Затем пришла возможность выбора. Выбора сферы. Выбора сущности. Так и не отойдя от шока, от омерзительной боли, я выбирал скорее сердцем, чем разумом, найдя себе настоящее божественное отражение в ненависти и раздоре. Это было естественно. Это было правильно. Я – Бэйн.

Пусть я не был первым ни по силе, ни по знаниям – как вскоре выяснилось, были и другие Боги. Некоторые были сильнее – как Ктулху, некоторые умнее – как Ра, оставшиеся хитрее – как Астарта, но я был опытнее. Что стоит один год изнеженной, бессмысленной жизни этих простецов, этих наивных человеческих сосудов, по сравнению со моим опытом выживания, интриг, сражений? Я был создан для борьбы. Я был рождён для власти.

Логичнее всего было просто ждать, наблюдать, изучать. Позволить другим богам грызться друг с другом, как собаки за кость. Вскоре я обзавелся первыми служителями, что странно, ведь мне они были не нужны. Но они, сами того не ведая, посвящали мне каждый свой бой, каждого погибшего, каждую вспышку ненависти. Так же вышло и с Богами. Когда Посейдон, морской царь, решил развязать войну с повелителем Р’льеха, с Ктулху, поток силы, получаемый мной, удвоился, стал гуще, плотнее. И дальше было лишь больше.

Осознав, что раздор среди Богов мне не менее, а то и более выгоден, нежели среди смертных, я прибегнул к любимейшей тактике моей родины – Англии: разделяй и властвуй. Заключив союз с откровенным аутсайдером божественной войны – Ктулху. Глупцом, решившим тягаться одному против всех. Он был хаотичен, мощен, но лишён тонкости. Идеальный инструмент. Оставаясь в тени, подпитывая его безумие, отдавая ему крохи своих сил, я смог затянуть его конфликт с остальными Богами. Глупец начал войну и со светлыми, и с тёмными, не разбираясь в нюансах их противостояния. Мой план был идеален: набраться сил на их борьбе, на их взаимной ненависти и раздоре, а затем разом прихлопнуть всех, когда они ослабнут.

Но всё вышло иначе. Сначала Посейдон поступил глупо, вступив в бой с совершенно ему непонятным противником – с Ра. За что и поплатился своей жизнью. Его смерть стала неожиданностью. Для всех. И только я решил уничтожить Безумца – Ктулху, – оказавшегося одним из опаснейших моих соперников, способным к невероятному коварству и скрытности, как случилось новое потрясение. Божественная энергия прошла дождём по планете, изменяя миллионы, если не миллиарды людей. Как позже выяснилось, как влиять на таких, изменённых, людей, так и получать из них энергию стало намного сложнее. Они были искажены. И во всём этом виноват Спящий Древний. Его энергия. Его влияние.

Даже будучи человеком, я не хотел ничего, кроме как стать самым устрашающим, самым уважаемым правителем, которого когда-либо знал мир. Однако для этого требовалась сила, намного большая, чем есть у простого человека. Армия позволяла мне утолить хотя бы толику этого желания власти. Но, как известно, Власть – сладкий яд. Вкусив его однажды, не будет уже пути назад. Так было в бытность мою человеком, так стало и после моего становления божеством. Вкусив души обычных, не подверженных влиянию божественных сил людей, я хотел лишь больше. Теперь же мне приходилось довольствоваться крохами. Я желал порвать, изорвать, разодрать, изодрать, растерзать, взорвать, вскрыть, терзать, разнести, расчленить, располосовать, уничтожить! Того, кто забрал столь приятную, столь нужную мне ВЛАСТЬ! Того, кто испортил мой план.

Моим планам так и не суждено было сбыться в полной мере. Ктулху, после своей битвы с Ра, вернулся в свой подводный город, спрятался, продолжил копить силы, переваривать ворованную энергию. Он стал осторожнее. И затем и вовсе пошёл на переговоры с сильнейшим на тот момент Светлым Богом – Светозарным, его злейшим врагом. Параллельно добавив в наш тайный “союз” Барона Субботу – божество мёртвых из религии Вуду, очередную недостойную божественных сил тварь, лоа, связанное со смертью, мёртвыми, а также с сексуальностью и рождением детей. Куда уж ему решать судьбу мироздания. Это было оскорблением.

Осознавая всю глубину той бездны, в которую загоняет меня МИР среди божеств, я начал создание системы своей собственной религии. Не для пассивной веры, а для активного подчинения и распространения моей сущности. “Союз” с сильнейшими на тот момент тёмными – Ктулху и Бароном – позволял мне диктовать свои условия с позиции силы. Это заложило основы моей монотеистической религии. Религии ненависти и подчинения.

Догма моя гласила: “Не служите никому — лишь Бэйну. Бойтесь его всегда и заставьте других бояться его ещё сильнее, чем его боитесь вы. Чёрная Рука всегда в конце концов сражает тех, кто противостоит ему. Бросьте вызов Бэйну и умрите — или в смерти найдите лояльность ему, поскольку он заставит сделать это. Подчинитесь слову Бэйна, произнесённому его ранговым духовенством, поскольку истинная сила может быть получена лишь через службу ему. Распространите тёмный страх Бэйна. Гибель тем, кто не следует за ним — не позволяйте силе попасть к ним в руки. Те, кто встают на пути Чёрной Руки, встречают свою погибель раньше и резче, чем те, кто поклоняются другим божествам”.

“Слово Раздора. Бэйн приказывает своим жрецам и последователям достигать силовых позиций в пределах своего общества через силу или обман и использовать эту власть для дальнейшего продвижения ненависти, устрашения, разрушений и раздора. Чёрная Рука предпочитает, чтобы его жрецы ниспровергали правительства и делали свои дела под прикрытием закона, но допускает ограниченное количество разногласий и распущенности. Пытки, избиения и расчётливые убийства часто вступают в игру в подобных делах, и редко инициацию Властелина Тьмы получает тот, кто не обладает по крайней мере элементарными навыками в таких предприятиях. Церковь оперирует под строгой иерархией — оспаривание или неповиновение приказам свыше — оскорбление превосходства Бэйна, наказуемое пытками, обезображиванием или смертью...

Храмы Ненависти. Храмы Бэйна обычно отражают структурированные доктрины духовенства. Высокие, остроугольные каменные структуры, взмывающие башни, украшенные большими шипами и тонкими окнами — большинство бэйнитских церквей характерны архитектурой укреплённой твердыни или маленького замка. Узкие внутренние проходы ведут из строгого холла до казармоподобных общих палат духовенства, скудно украшенных гобеленами, изображающими символ Бэйна или исписанными вышитыми пассажами из важных религиозных текстов. Храмы часто имеют внутренний центральный двор, используемый для военных тренировок и открытых церемоний, а также более традиционный массовый зал для общих сборов. Для большинства церквей характерны обширные подземелья, переполненные пыточными палатами, колодцами для голодания и загонами монстров. Обыватель видит в Жрецах Бэйна мелких потенциальных диктаторов, не боящихся использовать безнравственные средства и всевозможное насилие для распространения своего влияния и продвижения своих убеждений. Искатель приключений видит в его духовенстве своих постоянных врагов, служителей твердой, злой философии, встающих на сторону монстров, демонов и диких гуманоидов для достижения их злых целей. Осторожная знать видит мощь Бэйна и некоторые из их числа воздают похвалы Черному Лорду, чтобы хитростью и ухищрениями извлечь ту пользу, которую их солдаты не могут достичь силой. Жрецы Бэйна молятся о заклинаниях в полночь, дарующую им большую силу и возможности. Их религия не признает никаких официальных праздников, хотя служители возносят благодарность Черной Руке до и после больших битв или перед особенно важными интригами. Старшие жрецы часто объявляют церковные праздники, соответствующие моменту, обычно провозглашая божественное вдохновение, предоставленное им во снах. Обряды включают барабанный бой, пение и жертвование разумных существ, обычно на алтаре из черного базальта или обсидиана...

Лик Бога. Бэйн предпочитает держаться в тени, позволяя своим служителям исполнять свои запутанные планы. В тех редких случаях, когда он появляется, он принимает форму темной гуманоидной фигуры - часто с голым торсом, иногда носящей темный доспех и элегантный черный плащ с красным шитьем. Его правая рука неизменно защищена украшенной драгоценностями металлической перчаткой - тем оружием, которое он направляет на своих противников и тех немногих, кто достаточно храбр (или безрассуден), чтобы самому напасть на него...

Мораль Войны. Пусть Бэйн избавился от смертной оболочки, но его первичная цель остается чисто человеческой - он не ищет ничего, за исключением полной власти над миром. Он нетерпим к неудачам и редко думает дважды в отношении того, стоит ли предавать даже лояльного служителя строгим пыткам, чтобы гарантировать полное повиновение своей требовательной, четкой доктрине. Хотя и обладающий в возбуждении неумолимым гневом, Бэйн не спешит возмущаться, существуя в бесконечном состоянии контролируемой ярости...

И помни, смертный! Не служите никому - лишь Бэйну. Бойтесь его всегда и заставьте других бояться его еще сильнее, чем его боитесь Вы. Черная Рука всегда в конце концов сражает тех, кто противостоит ему. Бросьте вызов Бэйну и умрите - или в смерти найдите преданность ему, поскольку он заставит сделать это. Подчинитесь слову Бэйна, произнесенному его духовенством, поскольку истинная сила может быть получена лишь через службу ему. Распространите темный страх Бэйна. Гибель тем, кто не следует за ним - не позволяйте силе попасть к ним в руки. Те, кто встают на пути Черной Руки, встречают свою погибель раньше других, и она гораздо страшнее.” Из книги “Раздор. Постулаты Бейна” за авторством верховного жреца Д.Н. Чемирмир

Как бы не старался я угнаться, сколько ни насаживал веру в себя, ни провоцировал конфликты, но угнаться за своими “союзниками” так и не смог. Ктулху, этот древний, непостижимый разум, продолжал оставаться на вершине Тёмных Богов. Барон Суббота, со своей постоянно растущей армией мертвых, укреплял свою сферу. Ожидать от них милосердия не приходилось, лишь стоит показать слабину, как они ударят в спину, как хищники, почуявшие кровь. Я пытался договориться с Бароном, но ему интереснее было развлекаться со своим миром мёртвых и напускать омерзительные болезни на мир живых, чем участвовать в серьёзных божественных интригах. Пытался достучаться до Ктулху, но он видел во мне лишь надоедливую блоху, опасную, сильную, но недостойную его внимания блоху. Светлые Боги так же не согласились помочь мне. Одни меня слишком боялись, видя во мне лишь чистое зло. Другие считали чуть ли не сильнейшим из тёмных, попросту не понимая, что реальная сила совсем не в моих руках, что это лишь мишура. Идти же к слабейшим из Богов, я не испытывал никакого желания уже сам, гордыня той же Астары переходила все разумные границы, что перекрывало всевозможные плюсы от союза с ней. Максимум, на что я был готов пойти – это размытые формулировки “договора о ненападении”, но даже его она с ужасающей частотой нарушала, ведя свои мелкие, бессмысленные игры.

Ни последующие войны смертных, ни мелкие конфликты Богов не вернули мне первенство. Мир постоянно менялся, а я, Бэйн, хоть и был силён, чувствовал, как теряю темп. Приходилось играть мускулами на публику, устраивать показательные акции устрашения, опасаясь, что кто-либо решит испытать мои реальные возможности.

Ещё будучи смертным, я сильно недооценивал людей, что владели информацией. Я отлично понимал ценность самих знаний, но люди, что строят свою жизнь или карьеру на их получении и продаже, всегда казались мне жалкими, ничтожными. Это была очередная моя ошибка. Информация – это сила. Божественная информация – это абсолютная сила.

Сначала Ра, полностью ушедший в изучение неких странных истин, в постижение душ, оказался вторым по силе из светлых. А ведь тех же служителей у него много меньше, чем у меня. Его мощь росла из чего-то другого. Из знания. Затем моя промашка с Ктулху, который, казалось, знает всё и обо всех. Вот только я не могу понять, откуда у него эти знания. Я с большим трудом удержался от нападения на эту осьминогоподобную тварь, когда он с видом вселенской скуки поведал большую часть моей смертной жизни всем собравшимся на очередной встрече Богов. Моё прошлое. Мои слабости. Мои самые тёмные секреты. Он знал. И это раздражало.

Годы шли. Мир менялся. Человечество адаптировалось, развивало свои технологии, сражалось с монстрами. А Боги продолжали играть в свои игры. Мелкие, бессмысленные для меня. Что приносило мне ничтожно мало сил. Оказалось, что смерть Богов от людских рук, в частности технологического оружия эпохи “до становления божеств”, используемое изменёнными людьми, не приносит мне достаточно энергии. Это показала смерть Ошун. Я ожидал всплеска. Получил лишь жалкие крохи. Её сфера не была связана с раздором.

Но именно её смерть, смерть Ошун, подкинула мне идею. Война! Если начать войну. Войну всеобъемлющую. В которую будут втравлены как люди, так и боги. И я буду её непосредственным инициатором и участником. Если эта бойня будет максимальной, то эта бойня должна попадать под мою сферу Раздора. За годы божественной жизни я так и не понял окончательно суть моих сил. Суть моей сферы. Что именно приносит мне максимальную мощь? Если бы я понимал свои возможности так же, как Ра, который одними знаниями возвысил себя над другими, либо, хотя бы, на таком же уровне, как Ктулху, то и планы о моём владычестве было бы составлять намного проще. Конечно, я мог бы обратиться к своему “союзнику”. Но что мешало бы ему солгать? Либо рассказать лишь часть правды? Скрыть самое важное? Так что, как и другим, мне приходилось постигать свою сферу методом проб и ошибок. Но из-за капризной природы моих способностей, связанных с хаотичным раздором, я остался далеко позади от других участников божественной гонки.

А затем началась война. Но эту войну начал совсем не я.

Первым погиб Ра. Его свет погас. Я почувствовал это. Он не успел даже оказать сопротивление своему противнику. Его поглотили. Это повергло в животный ужас всех Богов, так привыкших к своей неуязвимости. К своему всемогуществу. Отсутствие какой-либо информации доводило до исступления всех, кроме меня. Я кое-что понять смог. Сражение двух Богов – моя сфера. Мой источник силы. Даже когда Ктулху спустился в Ад, где столкнулся с Астарой, я почувствовал это. Почувствовал потоки энергии, как только их силы схлестнулись. Здесь же всё было иначе. Будто чёрная дыра столкнулась с Галактикой.

Говоря проще: в центре Галактик находится сверхмассивная чёрная дыра. Что доказали ещё учёные до появления Новых Богов. Здесь же суть подобна: пусть внешне они различны, но исток этих сил один, однако, итог различен. Чёрная дыра в центре вселенной создаёт гравитационный колодец, за счёт которого и существуют сами ветви галактики. То же, что сразилось с Ра, имело божественное начало, но не обременяло себя ничем иным, лишь голая, неупорядоченная мощь. Поглощающая. Уничтожающая. Территорию столкновения с которой неспособна покинуть никакая сила. Из-за чего я и не получил причитающегося мне от схватки двух сущностей гораздо более сильных, нежели любой смертный когда-либо может стать. Ни капли. Пустота.

После расправы над Ра, ЭТО принялось за сильнейших служителей Бога Солнца. Уничтожая их одного за другим. Иногда я чувствовал вспышки божественной силы, после чего она сразу исчезала, поглощаемая этой “областью пространства-времени, гравитационное притяжение которой настолько велико, что покинуть её не могут даже объекты, движущиеся со скоростью света, в том числе кванты самого света.” Это было нечто непостижимое. Нечто, что не укладывалось в рамки моего понимания.

Животный ужас, поглотивший мой разум, отступил лишь когда я спрятался в новосозданном мной мире. В отличии от той же Астары или Барона, я относился скептически к идее своего мира-измерения. Слишком уж много сил поедает подобная “игрушка”, слишком велик расход. Но теперь это казалось великолепной идеей. Лишь бы спрятаться от чудовища, что явилось по наши души.