Новые Боги: Темный культ

Глава 14. Всему конец в начале

POV Алисы Пфальцской

Голос, рокочущий, нечеловеческий, но исходящий из уст Агнесы, моей помощницы, моей сестры. "Жалкая попытка, так ты ничего не добьешься." Это был он. Сущность, которая убила сестру Марту. Которая пряталась в этом святом месте. Которая теперь захватила Агнесу. Но я не могла останавливать обряд изгнания! Ни в коем случае. Демон, должно быть, боится, пытается смутить меня, отвлечь, напугать, заставить замолчать. Но я не поддамся! Моя вера – моё оружие.

Я стиснула зубы, игнорируя голос, игнорируя дрожь в руках. Я продолжала читать молитву, вкладывая в неё всю свою веру, всю силу, что даровал мне Светозарный. Слова слетали с губ, наполненные праведным гневом и решимостью изгнать эту скверну.

…трепещи и беги, когда призываем мы святое и страшное имя Иисусово, от коего ад содрогается, коему Силы, Державы и Власти небесные смиренно поклоняются, коему Херувимы и Серафимы непрестанно славу воспевают, взывая: Свят, Свят, Свят Господь Бог Саваоф.

Господи, услышь молитву мою. И вопль мой да придет к Тебе.

Помолимся. Боже небес, Боже земли, Боже ангелов, Боже архангелов, Боже патриархов, Боже пророков, Боже апостолов, Боже мучеников, Боже исповедников, Боже дев, Боже, власть имеющий жизнь по смерти и отдых по трудам даровать, ибо нет иного Бога, кроме Тебя, и не может быть иного, ибо Ты еси Создатель видимого всего и невидимого, и царствию Твоему не будет конца: смиренно пред величием славы Твоей молим, да благоволишь освободить нас властию Своею от всяческого обладания духов адских, от козней их, от обманов и нечестия и сохранить нас целыми и невредимыми. Через Христа, Господа нашего. Аминь. От козней диавола избавь нас, Господи. Дабы дал Ты Церкви Своей служить Тебе в свободе, молим Тебя, услышь нас. Дабы благоволил Ты сокрушить врагов Церкви Своей, молим Тебя, услышь нас.

Вспышка божественного света, исходящая от моего меча, от меня самой, усилилась. Облако черного дыма вокруг сестёр, казалось, на мгновение отступило, издав шипящий звук. Сердце моё сжалось от надежды. Получается! Получается изгнать эту тварь!

-И это всё? – Но голос Агнесы, голос демона, прозвучал снова. Спокойный. Скучающий. Ещё одна сестра, стоявшая ближе всех к центру зала, упала замертво. Её тело иссохло за секунду, став серой, сморщенной оболочкой. Из её рта вырвался тот же чёрный дым, присоединяясь к облаку. В комнате стало ощутимо темнее, холоднее, воздух наполнился запахом гнили и озона. Дым сгущался, клубился. Голос демона источал торжество и злорадство, но нападать он не спешил. Он просто наблюдал. Я не могла понять. Почему не получается изгнать демона? Почему он так силён? Как он захватил тело одной из моих сестёр, несмотря на святость этого места?

-Разгадка очень проста, Алиса. – Голос Агнесы прозвучал прямо в моём разуме, будто он прочитал мои мысли. – Я не демон. Я Бог.

Тело Агнесы "поплыло". Черный дым вырывался из-под её кожи, искажая черты лица, вытягивая конечности, меняя форму. Одежда разорвалась, растворяясь в дыму. И через мгновение, когда дым немного рассеялся, предо мной стоял... Максимилиан. Мой Максимилиан. Каким я его запомнила ещё до того, как его жизнь превратилась в кошмар, до того, как он, возможно, стал чудовищем. Брюнет, среднего роста, с тем самым лицом, которое я когда-то любила. Но обмануть ему меня не удалось. Это не был Максимилиан. Это не мог быть даже Ктулху в его физическом теле – эта тварь, кажется, давно мертва, сгорев в пламени после "Смертного времени". И само тело было ненастоящим. Не физическим воплощением в полном смысле слова. Фигура всё время покрывалась тем же странным дымом, который казался частью его самого, скрывая детали, делая его облик мерцающим, не до конца реальным.

-Ты права, Алиса, – голос Максимилиана был мягким, но всё ещё чужим, рокочущим. – Эта оболочка не способна долго служить мне. Она постоянно пытается развалиться, покрывается ранами, как только я пытаюсь проявить больше силы. Я вынужден постоянно восстанавливать её, вливать в неё энергию. Неудобно. Но временно.

-Отпусти моих сестёр, демон! – Мой голос дрогнул, но я держала меч крепко.

-Отпустить? – Он "улыбнулся" лицом Максимилиана, и эта улыбка была самым ужасным, что я видела за последнее время. – Ну что же, раз ты считаешь меня просто очень сильным демоном, то предложу сделку. Ты позволяешь мне занять свое тело. Полностью и навсегда. А я... я отпущу этих несчастных. Могу даже вернуть к жизни убитых сестёр. Их души ещё здесь, их можно вытянуть обратно. Честное слово.

-Ложь. – Я знала это. Инстинктивно. – Ты просто пытаешься обмануть меня. Я не стану заключать сделок с демонами! Мой Бог помо…

-Твой Бог? – Звук ломающихся костей. Не моих. Звук, от которого кровь стыла в жилах. И внезапно я оказываюсь на полу. Невидимая сила отбросила меня. Адская боль пронзила моё тело, словно меня пронзили насквозь тысячей игл. Я выронила меч. – Почему же твой божок не защитил тебя от этого? Почему он не спас своих верных последователей, отдав их мне на растерзание? – Максимилиан склонился надо мной, его лицо было в дюйме от моего. – Твой Бог сбежал. Поджав хвост. Он просто трус.

-Нет... – Я задыхалась от боли и ужаса.

-Светозарный, Астара, Бейн и Барон... они заключили соглашение. – Продолжил он, его голос был полон насмешки. – Решили не вмешиваться прямо в дела смертных. Установили правила. – Что он несёт? Королева Демонов заключена в аду! Бейн и Барон предали Ктулху! – Нет, Алиса. Никто не закрывал Астаре двери в мир смертных. Это тебе подтвердит любой маг, который не привязан к богам. Если бы и правда закрыли, то демоны не могли бы попасть в этот мир, даже мелкие. Мы же видим иное, не так ли? Твой ненаглядный божок заключил сделку. Он ушёл. Потому Астара и послала свою шестёрку, Пафнутия, предупредить тебя. Сам Светозарный не имеет права вмешиваться. Нарушит договор – против него выступят все. Зато я могу. И могу сделать, например, вот так. – Щелкает пальцами. Ещё одна сестра падает мертвой. Её тело покрывается чёрным дымом.

-Если бы это и было правдой... – Я кашляла, пытаясь подняться. – То откуда знать об этом можешь ты? Тебя презирали и раньше. А сейчас, когда ты так слаб, без физического тела, без культа, тебя раздавят простым усилием воли!

-Видишь ли, Алиса, мы с Бароном Субботой много лет назад пришли к крайне выгодному соглашению. – Лицо Максимилиана исказилось в хищной улыбке. – Ему достаётся мир мертвых, куда будут попадать ВСЕ души. Кроме самых верных моих служителей. Я буду получать их веру при жизни, а Барон уже после смерти. Нам с ним нет смысла враждовать. Даже более того, я для него лучший друг и союзник.

-Ты лжёшь! – Мой меч, лежавший на полу, засветился божественным светом, слабым, но чистым. Я потянулась к нему. – Это не может быть правдой! Я…

-Ты уже проиграла, Алиса. – Он пнул меч ногой, отбросив его. – Так или иначе, я добьюсь своей цели.

-Цели? – Я смотрела на него, на это лицо, которое когда-то любила, а теперь видела в нём древнего монстра. – И чего же ты хочешь? Пусть ты и смог как-то выжить после "Смертного времени", но сейчас ты слаб. У тебя даже нет стабильного физического воплощения! Твои планы не исполнятся! Даже Убийца Богов, Альберт, которого ты вёл с самого начала его пути, смог обмануть тебя, нарушить твои планы и замыслы, покончив с собой!

-Не совсем так. – Его голос стал ещё тише, ещё опаснее. – Моё истинное тело не покидало пределов Р'льеха. Город давно стал моим надежным убежищем и тюрьмой. А погиб всего лишь мой сосуд. Этот. – Он указал на своё полупрозрачное, дымящееся тело. – Это тело было отличным. Совершенным. Найти просто не сильно хуже будет практически невозможно. Но это того стоило. Моя "смерть" освободила Альберта от контроля. Позволила ему собрать всю энергию. И... умереть. Выброс энергии был колоссальным. Я поглотил его. Пока другие боги думали, что я уничтожен, пока они занимались своими мелкими интригами, я стал сильнее. Многократно сильнее. Пока все считают меня мертвым, времени подготовить всё для убийства всех оставшихся мне хватит.

Он склонился ещё ниже. Его глаза, мерцающие алым сквозь дым, смотрели прямо в мои.

-Мне только вот что интересно, Алиса. Вас не удивило, что с моей так называемой смертью пропал и Дагон? Ведь именно он бы занял престол, в случае моей смерти. Или, точнее, он бы нашёл способ вернуть меня к жизни, как мой Архижрец. Но он исчез. Его больше нет. Суть ты уловила?

-Дагон? – В голове всё смешалось. Войны. Мессия. Смерть богов. Исчезновение Дагона. – Причём тут он? В череде убийств Богов о нём попросту забыли, никто не интересовался. А когда он так и не объявился... Он мёртв! Ты лжёшь! Тебе не обмануть меня! – Мой меч, лежавший рядом, засветился божественным светом, тёплым, знакомым, внушая уверенность в мои силы и слова. Я потянулась к нему.

-Думаешь, эта сила имеет хоть какое-то значение? – Его голос был полон насмешки. Он поднял руку, и свет меча потух. – Думаешь, она что-то доказывает? Дарит надежду? Но уверена ли ты, что эта сила дана ИМ? – Чёрный дым вокруг него сгустился, а потухший свет меча сменился зловещим, пульсирующим зелёным пламенем. Тем самым, что я видела в кошмарах. – Сила твоего божка? Нет. Это была моя сила. С тех самых пор как... – Глаза Максимилиана стали алыми, лицо теряло человеческие очертания, превращаясь в нечто иное. – Нет. Всегда!

Он выпрямился. Его облик стабилизировался, снова став лицом Максимилиана, но алыми глазами.

-Становится интересно. Скажи, Алиса, что было в тот день? В тот день, когда ты убила меня? Быть может, ты...

-Впрочем, это можно сделать проще. – Он оборвал себя. – Пойдём.

-Куда? – Мой голос был слаб. – И, что будет с моими сёстрами?

-Монашки? – Он снова щёлкнул пальцами. Я услышала тихие, прерывающиеся вздохи за своей спиной. А затем - тишина. – Они мертвы, Алиса. Их тела... или скорее их души... поглощены. Нет смысла об этом думать.

-Ублюдок! – Ярость захлестнула меня. – Да как ты...

-Что же не нравится тебе? – Он казался искренне удивлён. – Я предлагал сделку. Честную. Ты позволяешь мне занять свое тело, а я отпускаю их живыми, возвращаю убитых. Я честный Бог, Алиса. Всегда исполняю свою часть сделки. Но ты всё равно отказалась. Ты предпочла бороться с тем, кого считала демоном, спасать их от иллюзорной угрозы. Потому эти девушки и стали моей пищей. Твоя вина.

-Честный? ТЫ? Честного Бога Лжецом не назовут, как и безумцем! – Мой голос был полон презрения.

-Просто люди не знают, чего хотят на самом деле. Я же не спешу их переубеждать. – Он протянул руку. – К сожалению, времени на беседы больше нет. Нам пора.

-Куда? Нет, не важно, я не хочу! Я никуда с тобой не пойду!

-Назад, Алиса. Назад. До всего этого. До меня. До тебя. По крайней мере, таких.

Он прикоснулся ко мне. И мир закружился.

В начале двадцать первого века случилось необычное явление: в течении семи дней не умерло и не родилось ни одного человека. Планета замерла в ожидании. На седьмой день, который был назван "Днём Пробуждения", на мгновение, исчезло солнце. Когда оно вновь осветило небосвод, Создатель, отец нашего мира, исчез. Его место заняли тринадцать новых богов, выбранных Создателем. И я – один из этих "счастливчиков".

Мы стояли в темноте. Вокруг меня мелькали образы. Улицы. Здания. Люди. Я узнавала их. Это было прошлое. Моё прошлое. Максимилиана. Голос Ктулху, исходящий из образа Максимилиана, звучал рядом.

-Где мы, когда? – Я смотрела на мелькающие картины. – Это прошлое? Почему мы будто в твоей голове? Что вообще происходит?

Но Максимилиан был слишком увлечен просмотром своих же собственных воспоминаний. Или это была не просто память? Я чувствовала реальность происходящего. Мне же оставалось только быть наблюдателем того, что я совершила когда-то.

-Моё имя Максимилиан Фейн. Точнее, таким оно было. – Голос звучал как отстранённый комментарий. – Брюнет среднего роста с милым лицом. Я прожил жизнь обычного парня, к своим двадцати трём годам, страдающего от скучности современного общества. Всю жизнь меня называли бесчувственным, злым, подлым... Не лучшая самореклама, но какой уж есть. Родился в приличной состоятельной семье, учился в школе, институте, магистратуре. На работу устроил отец, в своей корпорации. Вся жизнь была расписана. Успешна. Удачна. Но чертовски скучна.

Мы стояли в каком-то парке. Солнечный день. Мир, каким он был до.

-Это не воспоминания, Алиса. Это прошлое. – Голос Максимилиана звучал откуда-то сверху, будто он парил над сценой. – Боги способны возвращаться во времени. Путешествовать. Смотреть. Пытаться менять что-то в прошлом. Вот только...

Мы переместились снова. Теперь мы были в его кабинете. Ночь.

-В этом нет никакого смысла. – Голос продолжил. – Прошлое не изменить. Сколько бы раз ты ни пытался. Что бы ты ни сделал. Оно всегда вернется к тому же, что было, когда ты отправлялся назад. Это константа. Единственное, на что мы никогда не пробовали влиять – момент нашего становления Богами. Это слишком рискованно. Одна ошибка – и путешественник во времени будет попросту стерт собственными действиями. Однако, мы здесь и не для этого. Мы пришли посмотреть. На тебя. На вас.

Мы снова переместились. Теперь мы были на улице. Дождь. Здание корпорации.

-Мои дни до "Пробуждения" были наполнены серостью и унынием. – Голос казался почти меланхоличным. – Будь я шестнадцатилетней девочкой с синими волосами, то я бы задумался о суициде. Ни вечеринки, ни трата родительских денег, ни путешествия не могли поднять мне настроение. Задумавшись о своей жизни и поступках в прошлом, пытался исправиться, помогать людям. И что получил? Презрение и непонимание окружающих. Какой смысл помогать людям, которые на доброту отвечают злостью?

Мы стояли в темноте. Я видела себя. Себя молодую. С пистолетом в руке.

-Апогеем стало покушение на меня. – Голос Ктулху был спокоен, наблюдателен. – Будь это кто-либо из конкурентов отца или обычные отморозки – всё бы прошло буднично и не смогло вызвать эмоций. Но поздно вечером, выходя из главного офиса фирмы, я был встречен. Своей бывшей девушкой. Алисой. Тогда, кажется, в уже далёком прошлом, мы даже хотели обручиться. Но её характер и привычки... – Я чувствовала, как его взгляд скользит по мне. – Поставили крест на возможной свадьбе. Удивительно, но я был ужасно рад встретить Алису. Мелькнула мысль: "Вот он, мой шанс наладить свою жизнь, обрести счастье". Кинувшись её обнять, я был остановлен. Ударом ножа в сердце.

Я видела это. Опять. Своими глазами. Своими руками. Боль, которую я причинила.

-Удивительно. Такая хрупкая девушка. И такой сильный удар. – Голос был бесстрастен. – Перед потерей сознания мои глаза зацепились за упавший рядом телефон. На экране горела дата.

Мы приблизились к телефону. Я видела цифры. 00.00 Понедельник, 7 сентября.

-Скажи, Алиса, – голос Ктулху вернулся в мою голову. – Ты слышишь? Чувствуешь? Сейчас ты должна была пережить всё то, что испытывала в момент моего убийства. Страх. Решимость. Отчаяние. Теперь ответь на вопрос. Зачем мы здесь?

-Я… Я беременна? – Внезапная мысль. Ощущение.

-Да. – Голос был утвердительным. – И срок даже для аборта уже не лучший. Ты бы родила ребенка. Моего сына. Не стань я Богом в ту ночь.

-Но... почему? – В голове не укладывалось. – С тех пор прошло очень много лет! Почему же я не родила? Даже признаков беременности не было!

-Как и мой отец, мать, да даже дальние кровные родственники – они много получили от родства с Богом, от моей силы. Ребёнок в этом плане ещё более интересен. Он стал богом. Ещё не родившимся Богом. Зачатым в тот миг, когда я стал... этим. Чтобы он родился, нужно много веры. Очень много энергии. Но мне он не нужен. Этот ребёнок. Теперь лишь помеха. От него больше проблем, чем пользы.

В этот момент, стоя в моей собственной памяти, в прошлом, я услышала. Не голос Ктулху. Не голос Максимилиана. Я услышала... стихи. Знакомые. Из моего детства.

Был вечер музыки и ласки, Всё в дачном садике цвело. Ему в задумчивые глазки Взглянула мама так светло! Когда ж в пруду она исчезла И успокоилась вода, Он понял — жестом злого жезла Её колдун увлёк туда. Рыдала с дальней дачи флейта В сияньи розовых лучей… Он понял — прежде был он чей-то, Теперь же нищий стал, ничей. Он крикнул: «Мама!», вновь и снова, Потом пробрался, как в бреду, К постельке, не сказав ни слова О том, что мамочка в пруду. Хоть над подушкою икона, Но страшно! — «Ах, вернись домой!» …Он тихо плакал. Вдруг с балкона Раздался голос: «Мальчик мой!» В изящном узеньком конверте Нашли её «прости»: «Всегда Любовь и грусть — сильнее смерти». Сильнее смерти… Да, о да!.. (Марина Цветаева — Самоубийство)

И я ответила. Тоже стихами. Гумилёва.

Есть так много жизней достойных, Но одна лишь достойна смерть, Лишь под пулями в рвах спокойных Веришь в знамя господне, твердь. И за это знаешь так ясно, Что в единственный, строгий час, В час, когда, словно облак красный, Милый день уплывет из глаз, Свод небесный будет раздвинут Пред душою, и душу ту Белоснежные кони ринут В ослепительную высоту. Там начальник в ярком доспехе, В грозном шлеме звездных лучей, И к старинной, бранной потехе Огнекрылых зов трубачей. Но и здесь на земле не хуже Та же смерть — ясна и проста: Здесь товарищ над павшим тужит И целует его в уста. Здесь священник в рясе дырявой Умиленно поет псалом, Здесь играют марш величавый Над едва заметным холмом. (Николай Гумилев — Смерть)

Забавно. Когда-то наше знакомство с Максимилианом произошло под эти строки. Теперь же...

-Прости.

Всё исчезло. Прошлое. Стихи. Осталась только боль.

Смерть Алисы Пфальцской

POV Ктулху

Монастырь встретил меня вспышкой боли в новом теле. Чёртов Белвуд. И его дружок маг. Они пытались "изгнать" меня из тела Максимилиана. Жалкие потуги. Возвращение в настоящее время из путешествия по своим воспоминаниям требует высшей степени сосредоточенности. Забавно. Каждый из Богов пытался что-либо изменить в прошлом. Остановить свою "смерть", изменить ход войны, предотвратить Пробуждение других. Но история всегда приходила к изначальному пути. Будь ты хоть трижды Бог, что бы ты ни менял, история оставалась неизменной. Единственное, на что мы никогда не пробовали влиять – момент нашего становления Богами. Это слишком рискованно. Одна ошибка – и путешественник во времени будет попросту стёрт собственными действиями, создав парадокс.

Однако, пора было пообщаться с незваными гостями в моём новом убежище.

-Алиса, что с тобой сделала эта тварь? Блять, Алиса, отвечай мне! – Белвуд всё ещё пытался дозваться до своей подруги. Стоял надо мной, над телом Максимилиана. Не осознав, что это тело уже полностью в моей власти. А от его "несчастной" Алисы, той, что он знал, не осталось и следа. Зато эта самоуверенная пародия на мага о чём-то догадывается. Заклинания, что он читал, призваны были заставить вселившегося демона показать своё истинное лицо. Жаль, что я не демон. А Бог. Которому, в каком-то смысле, и молятся все маги этого мира, прося сил и знаний.

От всей абсурдности ситуации, от их непонимания, меня начало сотрясать от смеха. Низкого, рокочущего. Исходящего из уст Максимилиана.

-Стивен. – Мой голос был спокойным, когда смех утих. – Скажи, знаешь ли ты, почему не самые худшие в общем-то люди, после становления Богами превратились в настоящих чудовищ? Видимо, не задумывались вы об этом. – Пас рукой. Маг падает на колени. Лишается всех своих удивительных способностей. Ни создать огненный шар, ни призвать демонов, ничего он не может теперь. Его "связь" с магией оборвана. – Ой. Видимо, я случайно лишил сил твоего друга. Впрочем, призывать демонов было бы глупо здесь, в святом месте, да и я читаю твои мысли. Все твои контракты были подписаны с теми, кто был создан мной. С моими слугами, с моими демонами. Против меня мои собственные слуги не пошли бы. – Ещё один пасс рукой. Души этих глупцов – Стивена и мага – вырваны из тела. Не для поглощения. Я не собирался опускаться до этого. Просто. Отправлены. – Мы стали безумны просто потому, что провели в таком состоянии уже тысячи лет. Для нас время – это весьма условное понятие. Каждый из Богов провёл тысячелетия в прошлом, дожидаясь своего часа. Каждый растягивал своё время как хотел, переживая века в мгновениях. Что уж говорить про тех, кто в основном жил в своём собственном мирке, в своём измерении. И знаете, что удивительно? Даже прожив столь длинную жизнь, даже став богами, мы всё равно остаёмся ограниченны своим человеческим разумом. Мы будто застыли в развитии. Получая новый жизненный опыт, новые знания, всё это никак не меняет нас. Это просто информация. Не больше. И вот когда Бог осознает свою ущербность, ущербность высшего существа, которым он стал, его человеческая часть не выдерживает. Это сводит с ума. Это заставляет нас ненавидеть людей. Ненавидеть смертных. Которыми мы были. Мы ненавидим вас за то, что вы лучше нас. Что за свою короткую жизнь вы развиваетесь и меняетесь. Растёте над собой.

-Ты хочешь сказать, что вы как дети, которые обиделись за то, что в мире не существует конфеты, которая могла бы понравиться вам, так получается? – Маг, лишенный силы, но не разума, наконец подал голос. Его голос был полон презрения.

-Нет. Напротив. Таких "конфет" много. – Мой голос стал холодным. – Вот только каждый раз, когда один из нас находит что-то такое... Уникальное. Ценное. Все остальные пытаются испортить ему удовольствие. Испортить из простой зависти. Конкуренция. Возьмём вас двоих, к примеру. Вы оба были моими игрушками. Моими экспериментами. Одному я дал удивительные природные способности, расположенность к магии и прочее-прочее. И что? А он так и остался лишь детективом, которого впоследствии науськали другие Боги против меня. Второму я дал знания. Тайны мироздания. Тайны магии. Тайны богов. И что сделал второй? Он погряз в своих глупых играх, в своих глупых и ничтожных проблемах. Стал пусть и сильным, но абсолютно бесполезным магом. Вы оба – всего лишь разочарования. Которое подтвердило мою догадку: когда человека касается божественное, он теряет свои возможности к росту. Он становится куклой. Что мы, Боги. Что вы, два идиота, после получения новых возможностей. Все мы лишь куклы. Знаете... Я даже не стану поглощать ваши души. Это слишком... просто. Наоборот. Пусть они идут своей дорогой. Туда, куда должны попасть. Но в мире живых вам больше не место. Вы мне надоели. Сломанные мною куклы.

Души двух смертных, Стивен Белвуд и его таинственный друг, ушли в свой путь. Под влиянием силы моего желания. Без насилия. Просто. Так.

Все Боги и правда куклы. Вот только не могу понять, чьи же мы куклы? Кто дёргает за наши ниточки? Создатель? Или нечто иное? Чем меньше остаётся божеств, тем сильнее становится влияние оставшихся на мир. Тем яснее я вижу эти нити. Я уничтожу всех Богов. Всех смертных, если потребуется. Но получу полноту власти. Оборвав эти нити. Все до единой. Пусть Земля будет адом, выжженной пустыней. Пусть погаснет Солнце и расколется Луна. Пусть реальность схлопнется. Но я оборву эти нити. И стану Кукловодом.