"Новое назначение"

Глава 17

Все оказалось не так катастрофично, Олег даже не успел толком впасть в панику. Нет, сначала было крепко напрягся, особенно когда выяснил, что никого из коллег в здании нет, Ревина — и та куда-то усвистала, причем совершенно непонятно, как и когда. Безмолвие и пустота царили в кабинетах, даже Аникушка с веником и совком в них не наблюдался.

Выручила опечаленного юношу все та же Павла Никитична. Нет, сначала, как водится, немного его потерзала на тему «настоящий сотрудник первым делом заучивает наизусть все важные адреса и личные данные милицейского руководства города, в котором служит», но после все же объяснила, куда ехать, и даже рассказала, на какой станции метрополитена пересадку нужно делать.

Кстати, она еще в одном оказалась права — погода действительно порядком испортилась. Небо затянули мрачные низкие тучи, поднялся ветер, а после и дождь начал моросить, не очень сильный, но холодный.

Впрочем, эта мелочь Олегу настроение никак испортить не могла, ибо он довольно быстро добрался до цели, да еще и девушка, что сняла трубку, сказала, что она про его визит в курсе и сейчас к нему выйдет.

«Сейчас» случилось только минут через десять, но на подобные мелочи Ровнин внимания никогда не обращал. По саратовским меркам это еще быстро, как-то раз при почти аналогичной ситуации в родном городе ему часа полтора пришлось документы ждать.

Девушка, к слову, оказалась весьма и весьма симпатичная, в приталенном кителе, со стройными ножками и с лейтенантскими погонами на плечах.

— Вы от Бунина? — строго осведомилась она у него. — Удостоверение покажите.

— От Ивана Тимофеевича, — подтвердил Олег, доставая из кармана красную книжечку с гербом на обложке. — Лейтенант Ровнин.

— Держи ручку и здесь распишись, — внезапно перейдя на «ты», девушка сунула ему под нос развернутый журнал, который до того держала под мышкой. — Вот, где галочка.

— Ага. — Юноша поставил росчерк и следом получил от сотрудницы информационного центра плотный конверт. — Спасибо большое. А это вам. К чаю!

На конфетах он, как и было велено, экономить не стал, потому купил большую коробку с красивым иностранным названием «Pralines». Что за вкусняшки такие и насколько они хороши, Олег не знал, но разбитная продавщица из небольшого магазина, который подвернулся ему по пути, сказала, что если такому симпотному парню за эдакую милоту сегодня ничего не обломится, то он может вернуться, отдать конфеты обратно и она сама тогда ему за них даст. Звучало это убедительно и веско, к тому же коробка была большая и красивая, глаз не отвести. Ну и пакет еще Олегу бесплатный перепал, от щедрот все той же продавщицы.

— Как мило! — дежурно улыбнулась ему девушка. — Давно служишь?

— Да нет, полгода, — честно ответил Олег.

— И как у вас там? Постреливают?

— Случается. Хотя теперь реже, чем раньше.

— В целом — да, — девушка прислонилась плечом к стене, — мы это тоже заметили, все же через нас проходит. А вот бытовухи стало побольше, в основном по «синьке». Спиртное — зло, утверждение древнее, но верное. Про Гончарный в курсе?

— Где троих наших положили? — с интонациями бывалого московского мента отозвался Ровнин. — Кто не слыхал. Но там уже ответка братве прилетела.

— Говорят, что сроки тем, кого во время рейдов повязали, накидывать станут такие — мама не горюй! Скорее всего, на свободу они уже не выйдут, — чуть понизив голос, сообщила ему собеседница, а после протянула ему руку: — Маша.

— Очень приятно. — Олег пожал неожиданно крепкую девичью ладонь. — Нет, правда приятно.

— Да если и соврешь — не страшно, — усмехнулась девушка. — Нам с тобой детей не крестить. Хотя… Так ты вроде ничего. Лейтенант, правда. Карьерные перспективы как?

— Не знаю, — чуть опешил Ровнин, не очень понимая, что происходит. В смысле — это Маша так шутит или всерьез ему подобные вопросы задает?

— Плохо, — укоризненно сообщила ему сотрудница информационного центра. — Всегда надо знать, на каком ты свете живешь, лейтенант Ровнин, иначе в твоей жизни один хаос будет твориться. Ладно, в порядке исключения вот тебе мой телефон. Может, не совсем ты пропащий. Как поймешь, каковы твои планы на будущее — позвони, поделись. Вдруг с моими совпадут?

И Маша зацокала каблучками, направляясь в сторону проходной, а Олег остался стоять, держа в одной руке конверт с документами, а в другой белый прямоугольничек, на котором аккуратным почерком было написано «Мария Остапенко» и номер телефона.

— Вот такая, значит, Маша, — пробормотал молодой человек, убирая самодельную визитку в карман джинсовки. — Но, скорее всего, не наша. Больно целеустремленная. Не потяну.

Чувства печали он по этому поводу не испытывал ни малейшего, да и вообще вскоре про девушку Машу совершенно забыл, поскольку за то короткое время, что он с ней общался, мелкий дождик сменился сильным, плюс ветер разошелся не на шутку.

В результате в метро Олег влетел мокрым как мышь, а по прибытии на станцию «Сухаревская» не меньше пяти минут собирался с силами для того, чтобы покинуть сухой и теплый вестибюль и помчаться в сторону отдела, попутно матеря про себя разверзшиеся над Москвой небесные хляби.

Помимо дискомфортных ощущений, Ровнина очень беспокоило то, что документы могут подмокнуть. Он, конечно, запихал конверт за пояс, прикрыв его майкой и застегнутой на все пуговицы джинсовкой, но очень уж сильный дождь зарядил, из числа тех, которые в народе называют «проливными».

Потому и ругал себя сейчас Олег за непредусмотрительность. Чего вот на рынке рюкзак не купил до сих пор? Да, денег почти не осталось, но на какой-нибудь совсем немудрящий можно потратиться, не такая уж это и дорогая покупка. Особенно если Славяна с собой взять, который лихо умеет торговаться.

Да и в смену Кузьмы они снова попасть могут, тогда цена еще ниже станет.

За всеми этими мыслями Олег и не расслышал, как в первый раз его имя назвали. А вот на второй оклик среагировал, остановился и раздраженно завертел головой.

— Олег! — в третий раз повторил Арвид Ленц, сидящий на заднем сиденье дорогой иномарки. — Зову-зову, а ты знай бежишь!

— Так дождь, — ответил Ровнин, вжимая голову в плечи.

— Правильно, дождь, — дружелюбно согласился вурдалак. — Потому давай залезай в машину. Чего мокнуть?

Осадки мигом отошли на второй план, поскольку у Олега появилась новая проблема. Просто он не очень хорошо понимал, как на подобное предложение следует реагировать. С одной стороны — неприемлемо же? Во-первых, Ленц отделу, а значит, и ему лично, не друг. Во-вторых, ввязываться в подобную авантюру без санкции если не Францева, то хотя бы Морозова, недопустимо. В-третьих — товарищ вурдалак же! Что, если он, Ровнин, в машину сядет, а тот его сразу клыком в шею? Умирать Олегу очень не хотелось, тем более таким паскудным образом.

Но, с другой стороны, вряд ли бы Арвид стал сюда приезжать только для того, чтобы его убить. Да и зачем ему подобное устраивать, себе дороже ведь выйдет? А вот чтобы завербовать — вполне возможно. И если он в машину сядет, то с того отделу, возможно, польза какая-то может выйти. Бо́льшая, нежели в случае отказа.

— Не стоит переживать, — с улыбкой произнес Ленц, как видно сообразив, какие мысли одолевают молодого человека. — Ни здоровью твоему, ни душе ничего не угрожает, клянусь в том предвечным мраком и своей честью. Просто поговорим. И поверь, эта беседа больше нужна тебе и твоим коллегам, чем мне. Давай, простынешь же!

Поколебавшись еще пару секунд, Олег сделал несколько шагов и нырнул в теплый салон «ауди».

— Знал бы — коньяк захватил, — рассмеялся вурдалак. — Ты чего даже без зонта?

— Да вот так, — пригладил мокрые волосы рукой Ровнин. — Уезжал — сухо было. Кто ж знал?

Не говорить же ему, что у него зонта просто нет? Это вопрос самолюбия.

— У нас тут, конечно, не Петербург, но иногда летом тоже дождь натягивает словно из ниоткуда, — поведал ему вурдалак. — А вообще я очень рад, что встретил именно тебя. Больше скажу — на это надеялся. Скрывать не стану, не все твои коллеги ко мне относятся дружелюбно, да и я кое-кого из них недолюбливаю. Так что карты для меня легли очень удачно!

Наверное, следовало как-то отреагировать на услышанное, но Олег не очень понимал, как именно, потому решил промолчать. Так шанс сказать не то, что следует, куда меньше.

— Олег, я вижу, что тебе сейчас не очень комфортно, — глянул на юношу Ленц. — Давай сразу еще кое-какие моменты поговорю вслух, чтобы ты себе голову разной ерундой не забивал. Я не собираюсь тебя покупать, запугивать или как-то еще сбивать с верного пути, потому что у меня нет планов на тебя как на тайного агента, осведомителя, своего среди чужих и чужого среди своих. Дело в том, что мне проще с вами жить в мире, что я и делаю уже много лет. А если ко мне у вашего ведомства нет вопросов, так чего ради начинать изображать шпионские страсти? Разумно?

— Вполне, — признал Олег. — Но лично мне ничего про вашу законопослушность не известно. Может, все так, а может, и нет.

— Принимается, — кивнул вурдалак. — Сказал бы «поверь на слово», но с такими, как ты, подобный номер не проходит. Молодость всегда максималистична.

— Не настолько я упертый, — проворчал Олег, а после поинтересовался: — Можно вопрос задам?

— Дай угадаю какой, — рассмеялся Ленц. — Почему я здесь, хотя еще светло на дворе? Ну — ведь еще день, я должен в пепел рассыпаться, и так далее. Верно?

— Ага, — подтвердил Ровнин, которого немного опечалила проницательность собеседника. Он не думал, что настолько предсказуем.

— Видишь ли, Олег, не все поверья, сказки и книги о представителях моего народа являются чистой правдой. Чаще всего это мешанина из страшилок и фантазий на тему, хотя и с небольшой примесью истины. Да, солнце для нас губительно, но речь идет о прямых его лучах, понимаешь? А вот в такую погоду, когда на небе тучи, мы без особых проблем можем передвигаться по городу. Больше скажу — в машине я и в солнечный день прокачусь без малейшего вреда своему здоровью. Видал, какая тонировка?

И палец вурдалака несколько раз стукнул по боковому стеклу.

— Плюс есть масса мелких нюансов. На выживаемость влияет, например, возраст. Да, представь себе. Как вариант: оказались я и молодой представитель моего племени на самом солнцепеке минут на пять. Он превратится в пепел, я же отделаюсь ожогами. Сильными, болезненными, которые долго будут затягиваться, но и только.

— А если на десять? — спросил Олег.

— Что «на десять»? — уточнил Ленц.

— Если самый солнцепек, но на десять минут?

— Тогда все. Говорю ведь — небывальщины про нас рассказывают много, но какая-то часть правды в ней все же есть.

— Ясно. Так зачем я вам понадобился? Просто мне на работу надо, потому хорошо бы к делу перейти.

— Нужно передать информацию твоему шефу, — пояснил Арвид, — срочную и важную. В офис ваш мне хода нет, на телефонные звонки никто не отвечает, а время идет. Вот и пришлось самому ехать сюда в надежде, что рано или поздно либо его, либо тебя, либо госпожу Ревину удастся перехватить. Час уже сижу, в окно таращусь!

— Город большой, хлопот много, — встал на защиту чести отдела Ровнин. — Не все же такие же сознательные, как вы?

— Соглашусь, таких, как я, мало. Но вы бы хоть одну мобильную трубку на всех приобрели. Дорого, конечно, но как удобно!

— Если Аркадий Николаевич сочтет нужным, то купит, — с достоинством ответил юноша. — А раз пока у нас их нет, значит, они и не нужны.

— Да-да, я так и подумал, — усмехнулся вурдалак. — Ладно, слушай и запоминай, желательно дословно. Мне известно, кто убил Хранителя кладов. Информация абсолютно верная, из первых рук, причем руки эти вместе с их владельцем сейчас находятся у меня. Потому Аркадий Николаевич может приехать в клуб в любое удобное ему время и убедиться в правдивости моих слов.

— И кто это? — непроизвольно вырвался вопрос у Олега.

— А вот тут уже я предпочту промолчать, — с ехидцей ответил вурдалак. — Не все тебе нужно знать. Надумает Францев — сам после поделится новостями. Скажу только, что я в очередной раз убедился в том, что и судьба, и удача существуют, поскольку ответ на поставленный твоим шефом передо мной вопрос сам ко мне пришел. Ножками.

— Ясно, — кивнул Олег. — Все передам.

— А ты давай ко мне в клуб заглядывай, — хлопнул его по плечу Арвид. — Что насупился? Пойми, это просто место, где люди отдыхают, причем весело и с удовольствием. Никто никого там не кусает, бородатый уродец перед открытием «Пусси, пусси!» не орет, двери бревном не подпирают, и красивые девки со змеями на шее не танцуют.

— Чего это? — возразил водитель с переднего сиденья. — А две недели назад?

— А, ну да, у нас цирковое шоу выступало, — поправился Арвид. — Но там дрессировщица с питоном разное изображала, это все-таки другое. А так обычный клуб — музыка, девчонки гоу-гоу, хорошее спиртное, танцующая публика. Фейс-контроль, кстати, недавно ввели.

— Чего ввели? — заинтересовался Ровнин.

— Фейс-контроль, — повторил Ленц. — Раньше всех пускали, а теперь на входе охрана кое-кого отсеивать начала. Сильно пьяных, любителей кулаками помахать, дурачье, которое таблетки жрет, отмороженную бандитскую «пехоту» с бритыми черепами, просто странных людей, от которых непонятно чего ждать. Так и нам спокойнее, и тем, кто пришел отдохнуть. Думаю, скоро многие клубы так работать станут. По крайней мере те, которые хотят стабильный доход получать, — точно. Никто не пойдет туда, откуда можно в травматологию уехать, согласись?

— И что, «пехота» вот так просто соглашается уйти? — не поверил ему Олег. — Как-то не верится.

— У нас хорошая крыша, мы под ворами ходим, — невозмутимо пояснил Арвид. — Они с бычьем, если что, не церемонятся.

— Блин, звучит как гимн идиотизму, — выдохнул юноша. — Воры крышуют вампиров. Такое только у нас может быть!

— Я предпочитаю термин «бессмертных», — поправил его Ленц. — А твои коллеги — «вурдалаков». Это так, на будущее. Что до остального… Ну да, платим. И им, и налоговой, и в местное ОВД заносим. Так проще, понимаешь? Штука в том, что не мир вращается вокруг нас, а мы вокруг него. Многие из моих сородичей это не понимали, не понимают и никогда не поймут, я же данный закон для себя давно принял. И именно поэтому у твоего шефа ко мне претензий почти никогда и не возникает. Да и польза, как прямо вчера выяснилось, от крыши есть, причем немалая. Ладно, в самом деле пора расходиться, время к ночи. На вот, держи.

Вурдалак достал из внутреннего кармана остромодного черного шелкового френча темную с золотом пластиковую карточку и протянул ее Олегу.

— Это чего? — спросил тот, не спеша принимать подарок.

— Еще одно нововведение, — пояснил Ленц, — ВИП-карта, только-только нам их по специальному заказу сделали. Ограниченный тираж, всего сто штук. Обрати внимание на номер — 007. Именно ее прихватил. Как знал!

Этого пояснения Ровнину было мало, хотя, что скрывать, очень хотелось цапнуть притягательную штучку. Она его прямо манила, потому Олег руки в карманы засунул от греха.

— С ней ты всегда можешь пройти в мой клуб, — не особо скрывая улыбку, добавил Арвид, — сам и еще одно лицо. У тебя же девушка есть? Вот с ней, например. Мало того — с этой штукой в баре тебе платить ничего не надо, пей сколько хочешь — хоть коктейли, хоть текилу. Проще говоря — ты для меня всегда желанный гость.

— Наверное не надо, — подумав, отказался молодой человек, вспомнивший, как недавно Францев распекал Славяна и Сашку за «Денди», который стоил явно меньше, чем эта очень красивая карточка. — Да и некогда мне особо по клубам ходить.

— А, понял! — хлопнул себя по лбу вурдалак. — Конечно же. Олег, я даю тебе слово в том, что это просто подарок и ничего более. Я никогда ни словом, ни делом не намекну на то, что ты мне что-то за нее должен, и не попрошу о какой-то услуге за свое гостеприимство. Мне просто хочется сделать приятное человеку, который накануне отнесся ко мне не как к алчной до крови твари из Ночи, а с уважением. И, заметим, ел хлеб под моей крышей с удовольствием, а не напоказ. Поверь, такое случается нечасто. Гончие с Сухаревки вообще в таких вопросах очень разборчивы.

— Кто?

— Вы, — хлопнул юношу по плечу Ленц. — Так тебя и твоих коллег часто называют в Ночи. Это название идет из древних времен, таких, когда еще и меня на свете не было.

— Не знал.

— Ну, сколько нам открытий чудных… Вас вообще много как называют, но про это ты у кого-то другого спроси, не у меня, — усмехнулся вурдалак. — Я лучше повторюсь — карта просто подарок. Причем он не только для развлечений пригоден, но и для дела. Мало ли как жизнь повернется? Вот нужно тебе попасть в клуб, чтобы со мной поговорить, а охрана не пускает по какой-то причине. Но ведь надо, тебя ко мне тот же Аркадий Николаевич отправил. И что делать? Мобильного телефона-то у тебя нет! А тут раз — карточка. Прошел, нашел меня, передал что надо, выпил в баре сока и обратно поехал. Аргумент?

— Аргумент, — согласился Олег.

— А еще у нас тематические вечеринки бывают, — продолжил вурдалак. — По четвергам и субботам. Завтра вот тоже мероприятие планируется, танцевальное. Лучших столичных диджеев пригласили, между прочим. Артем, ты все помнишь, скажи каких?

— «Фонарь» вроде, — откликнулся водитель. — «Новые композиторы» приедут. Орбит тоже будет. Уважаю хардкор!

— Орбит? — переспросил Олег — В смысле — диджей Орбит?

— Ну да.

— Прикольно, — рассмеялся юноша. — Второй раз за неделю могу попасть на его концерт.

— Так и попади, — в очередной раз протянул ему карту вурдалак. — В чем же дело?

И в этот раз Ровнин ее принял, рассудив, что, если Францев будет недоволен, так и вернуть ее невелик труд.

— Смотри-ка — и дождь почти кончился, — произнес Арвид, приоткрыв дверь машины. — Говорю же — удача, Олег, пока на нашей стороне. Главное, не дать ей заскучать, а то ведь это дама капризная, запросто к другому может уйти. Потому все, что я тебе сказал, слово в слово шефу своему передай!

— Само собой, — пообещал ему Ровнин и совсем уж было вылез из машины, но тут Ленц вцепился в джинсовку и резко дернул его назад, в салон.

Юноша ни возмутиться, ни испугаться не успел, настолько все быстро произошло, а мгновением позже пришло понимание того, что вурдалак, похоже, только что жизнь ему спас. Дело в том, что не поступи Арвид подобным образом, то сшиб бы Олега промчавшийся по переулку на нереальной скорости черный БМВ седьмой серии, где сидели четверо крепких ребят в кожаных куртках, которые то ли куда-то спешили, то ли от кого-то ноги уносили.

— Блин! — Щеки Ровнина против обыкновения не покраснели, а побелели, поскольку он осознал, что сейчас мог лежать на дороге с травмами, которые абсолютно несовместимы с жизнью. — Ничего себе!

— Не жильцы на белом свете, — глянул вслед черной машине Арвид. — Либо сами расшибутся, либо им кто-то поможет это сделать.

— Да колеса таким прокалывать надо! — поддержал его водитель. — У меня тоже лошадок под капотом много, но я же им волю не даю?

— Благодарю, — дыша так, будто он только что марафон пробежал, произнес Ровнин и протянул Ленцу руку. — Если бы не вы…

— Будем считать случившееся моей благодарностью, — чуть сжал его ладонь вурдалак. — Ты же принял мой подарок? Вот я и сказал тебе таким образом «спасибо». Все, больше вроде тебе ничего не грозит, так что ступай. И я поеду уже.

Окончательно ощущение того, что он был на краю, накрыло Олега тогда, когда он поднялся на крыльцо отдела. Так, что в глазах потемнело, а руки затряслись. Даже сильнее, чем когда он Алирзаева застрелил.

А тут как раз во двор въехала чихающая выхлопной трубой «четверка», из которой выбрался сначала начальник отдела, а следом за ним и Морозов.

— Олежка, ты чего такой взъерошенный? — поинтересовался Францев у Ровнина, подходя к нему. — И мокрый.

— Дождь. Был, — отделяя слова одно от другого, объяснил молодой человек, после достал из-под ремня документы в уже изрядно помятом конверте и протянул их руководителю. — Вот.

— Спасибо. — Аркадий Николаевич сунул конверт под мышку, цапнул парня за подбородок, глянул ему в глаза и протянул: — Интересно, что конкретно тебя в состояние «грогги» ввело. Пошли-ка, приятель, ко мне в кабинет. Саша, ты тоже подтягивайся давай. Обсудим планы — что срочно, что нет. Просто третью субботу подряд мне совесть не позволит у сотрудников красть. У кого-то одного — еще ладно, но не у всех же?

В кабинете Олег выпил воды, более-менее пришел в себя, а после подробно рассказал коллегам обо всем, что случилось во время беседы с Ленцем и после нее.

— Первое, — дослушав его и затушив сигарету в пепельнице, произнес Францев. — То, что с тобой случилось, совершенно нормально. Я имею в виду отходняк. Ты же до того ни разу в шаге от внезапной смерти не был? Так, чтобы она вплотную подошла, а ты ничего поделать не мог?

Олег припомнил пистолет, который покойный Малик направлял на него, после толпу гулей и согласно кивнул. Там все было по-другому. Там глаза в глаза.

— Ну вот. Произошедшее лишь подтверждает, что с рефлексами у тебя все в порядке. Если, конечно, подобное станет повторяться из раза в раз, то придется задуматься о смене профессии, но, думаю, волноваться не о чем.

— Ты еще ничего держался, — добавил Саша. — Я вот проблевался будь здоров как, когда ребята подземника завалили, что мне чуть шею не свернул. Я последним шел, он мне на спину, собака такая, прыгнул и давай голову влево крутить. Аж позвонки захрустели! Мерзкий звук, скажу тебе.

— Что до поступка Арвида… — Аркадий Николаевич побарабанил пальцами по столу. — Он далеко не самый скверный представитель нашей клиентуры, Олежка. У него есть свое понятие о чести, и дела он действительно старается вести чисто. Но в этой ситуации именно ему было менее всего выгодно, чтобы ты умер. Он не тебе помогал, а себе.

— Это как?

— Да вот так, — развел руки в стороны Францев. — Твоя смерть принесла бы ему одни убытки, а жизнь — сплошные дивиденды. Размажь тебя тот «бумер» по асфальту, кто первый попал бы под раздачу?

— Он, — ответил Саша. — Кто еще?

— Разобраться бы разобрались, — продолжил начальник отдела, — но отношения с нами, которые Арвид давно выстраивает, пошли бы прахом. Далее — скажи, какие чувства ты сейчас к нему испытываешь?

— В каком смысле? — оторопел Олег от постановки вопроса.

— Ну не в интимном же! — усмехнулся Францев. — В личностном. Не отвечай, сам скажу — признательность. Верно?

— Ну да, — кивнул Ровнин.

— И это тоже нормально. Ведь Ленц тебя от смерти спас и, заметим, ничего за это просить не стал. Правильный поступок. Благородный.

— А разве все не так?

— Верно, верно, — подтвердил начальник отдела. — Но только, Олежка, это все равно долг. Неявный, не обозначенный, без права востребования, но — долг. И сложись через год, два, пять какая-нибудь неприятная ситуация, в которой Арвид будет вроде бы и ни при чем, но при этом засветится где-то рядом, тут этот случай и сработает на него. Он придет, скажет что-то вроде «Олег, я не при делах. Мы давно знакомы, не раз друг другу помогали, неужели ты мне не веришь?» — и тогда ты вспомнишь сегодняшний день и поймешь, что выбора у тебя нет. Отмазывать от откровенной грязи ты, разумеется, его не станешь, я знаю, что ты не из таких. Да и никто в этом здании подобного не сделает. Но прикрыть глаза на что-то безобидное — прикроешь, потому что есть счета, по которым всегда надо платить. Этот из таких. Вот только где один раз, там и другой. Понимаешь, о чем я?

— Ну, не факт, что я именно так поступлю, — отвел глаза в сторону Олег.

— Не факт, но вероятность такая есть. — Францев достал из пачки новую сигарету. — И, наконец, третье. Я теперь вроде как ему тоже должен. Вот столечко — но должен. Ты мой сотрудник, а он тебе спас жизнь.

— Почему-то я ощутил себя виноватым, — произнес Ровнин. — Хотя и знаю, что нигде не накосорезил. Разве что карточку взял.

— Так тебя никто и не винит, — всплеснул руками Францев. — Просто мы пытаемся донести до тебя глубинную суть происходящего, чтобы ты излишних иллюзий по отношению к своему спасителю не питал. Да и вообще никогда никого не идеализируй, потому что это прямой путь к ошибочной оценке ситуации. Хотя Арвида, конечно, надо будет при оказии за твое спасение поблагодарить. Хитрец он, не хитрец, но голову твою для нас сберег.

— А карточка? — Олег достал черный пластиковый прямоугольник. — С ней как? Может — зря?

— Почему зря? — благодушно ответил начальник. — Вовсе нет. Ты молодой, когда еще на дискотеку ходить, как не сейчас?

— Теперь это по-другому называется, — поправил его Морозов. — На рэйв.

— Да хоть на танцы, смысл тот же, — поморщился Францев. — Опять же польза от нее может быть — и нам, и тебе. Кстати! Завтра суббота, выходной, взял бы и пригласил туда ту девчоночку, что с Марфой к Абрагиму пришла. Как бишь ее звали? Яна! Точно — Яна. А чего нет?

— Ну, я не знаю, — смутился отчего-то Олег.

— Чего не знаешь? — Аркадий Николаевич пододвинул к нему телефон. — Прямо сейчас и позвони. Давай-давай! А я пока документы посмотрю, что ты привез. Сам их прочел хоть?

— Не-а, — ответил Олег, доставая из кармана бумажку, на которой был написан телефон его недавней знакомицы. Она чуть подмокла, но цифры номера не расплылись до нечитаемого состояния. — В метро не стал, все же служебная информация, а потом не до того было.

— Обратно молодец, верно службу понимаешь, — похвалил его Францев, доставая из конверта бумаги. — Да, Саш?

— Безусловно, молодец, — кивнул тот.

Ровнин набрал номер, выслушал пять длинных гудков и было собрался завершить звонок, решив, что дома никого нет, как в трубке послышался женский голос.

— Да.

— Добрый день. А Яну можно к телефону позвать?

— Яну? А кто ее спрашивает?

— Знакомый.

— Какой знакомый? — В голосе собеседницы появились насмешливые нотки, после чего Олег начал жалеть, что послушался начальника и набрал этот номер. Он со школьных времен такие беседы не вел.

— Не мучайся, имя и фамилию назови, — посоветовал ему Францев, изучающий заполненные текстом листки, но при этом, оказывается, прислушивающийся к разговору. — И сразу ее позовут.

— Олег Ровнин, — последовал его совету юноша.

— Одну минуту, — прошелестел в трубке ответ. — Ждите.