НИИ ядерной магии. Том 3

Глава 29

Никто, кроме Фимы и Красибора, не увидел в деталях последствия выстрела. Для всех остальных хрустальная фигура Хытр просто исчезла – они не заметили, как её кожа раскололась, пошла тонкой паутиной трещин, а сквозь них заструились потоки перламутровых частичек, которые скоро наполнили собою всё пространство вокруг. В какой-то момент Фима с Красибором не могли даже разглядеть ничего дальше вытянутой руки из-за перламутрового тумана, но потом Роман щёлкнул какими-то рычажками, и туман зашевелился, суетливо мечась, как если бы волшебство могло бояться. Спустя четверть минуты они разглядели, что перламутр тянулся к Роману, а точнее – к странной трубе в его руках. Она, будто уродливый пылесос, заглатывала частицы и требовала ещё.

– Какого беса? – выдохнул Красибор, на лице его отразился ужас. – Ты что сделал?!

– Решил проблему, – Роман, довольный собой, улыбнулся и сделал вид, что сдувает дымок с трубы.

– Что ты несёшь?!

Красибор рванул к другу, и хотя Фима успела схватить его за плечо, с лёгкостью отпихнул её.

– Крас, стой! – только и успела выкрикнуть она, когда мужчины сцепились.

Красибор схватил Романа за грудки, но того это ничуть не испугало. Он сжимал свободной рукой запястье Красибора и улыбался настолько широко, что стали видны его дёсны. Со всех сторон Романа окружили мерцающие зелёные головы гидры, но он лишь покосился на одну из них и довольно присвистнул:

– Вот это махина!

Глаза Красибора расширились в удивлении, он ослабил хватку и сказал немного растерянно:

– Ты не видел раньше.

– Эту дуру? – Роман усмехнулся. – Не, не видел.

– И духов, и магию тоже. Не боишься?

Роман с улыбкой, которая уродливо разрезала его лицо пополам, отрицательно покачал головой. Послышался короткий щелчок, и Красибор едва успел отпрыгнуть, когда раздался новый выстрел. Сначала показалось, что заряд не достиг своей цели – Роман направлял оружие наугад, не целясь и не глядя даже в нужную сторону. Показалось, что звук получился более тихий в этот раз – но лишь потому что Красибор завопил не своим голосом и заглушил его. Первый его крик был наполнен болью – Роман даже испугался, что попал в друга. Но тряхнул головой, концентрируясь на происходящем вокруг, и увидел, что Красибор был цел. Чего не скажешь о его гидре. Следующий крик Красибора был громче прежнего и перешёл в вой, когда он упал на колени и обхватил одну из голов огромного мерцающего ящера. Остальные семь голов тревожно парили вокруг, шипели и разевали пасть в направлении Романа, но без команды хозяива никаких действий не предпринимали.

– Спона! – крикнула Фима, и Роман ощутил кожей, как опустился магический барьер.

Он пожал плечами – так даже проще, случайно задеть кого-то не хотелось совершенно, хотя он даже не был уверен, как именно поведёт себя человеческий организм от его оружия. Если бы при его создании Роман руководствовался исключительно своими знаниями как учёный, ответ у него был бы, но учитывая то, сколько магии (которая даже была не его) задействовал и насколько плохо пока в ней разбирался, случиться могло что угодно. Чуйка лишь подсказывала, что попадать по своим нельзя. Только по духам.

Он знал, что уничтожить одну единственную Хытр недостаточно, ибо духов много, и потому вглядывался в лес, ожидая, что покажутся новые духи. Корчащегося на земле Красибора он игнорировал – на нём не было никаких ранений, а уж с душевными страданиями можно будет разобраться позже. Гидра, лежавшая на коленях колдуна, по-прежнему не шевелилась.

Когда что-то мелькнуло за деревьями, Роман вскинул оружие и взялся за переключатели, но в последний момент замер.

«Энергия из гидры не высвободилась», – понял он, когда заметил, что не переключил оружие в режим поглощения магии. Но решил разобраться с этим позже, поскольку неясные силуэты среди деревьев лишь множились, хотя и не приближались. Он перевёл взгляд на Фиму:

– Убери, – попросил спокойно, без каких-либо эмоций.

– Ещё чего, – ответила ведьма, хмурясь.

Казалось, никто больше не обратил внимания на силуэты. Роман закатил глаза:

– Ой, не очень-то и хотелось.

Фима с тревогой посмотрела на Красибора, который начинал затихать, лишь скулил, гладя гидру по голове, и вновь повернулась к Роману, сделала несколько шагов в его сторону, но была остановлена Александром – он крепко сжал её плечо, и первым порывом Фимы было просто стряхнуть его. Она сдержалась и на секунду повернулась к мужчине, чтобы зяглянуть ему в глаза:

– Я не совершу глупостей, – сказала она и заметила, как в глубине его зрачков вспыхнуло голубое свечение.

Распознав, что она говорит правду, Александр молча разжал руку, но когда она шагнула в сторону Романа, последовал за ней. Фима была этим недовольна, однако возражать не стала. Она быстро поняла, что сейчас не время для споров и уговоров: либо она доверится Александру, либо не стоило вообще вновь с ним связываться.

Ведьма вернула полное своё внимание Роману. Защитный барьер, который она установила вокруг него, продержится какое-то время. Возможно, даже довольно долгое, но Фима не могла предположить, что случится, если Роман всё же рискнёт и выстрелит. Отразит ли «спона» залп или распадётся, подобно хрустальному телу духа?

– Что ты сделал с РИТЭГом? Это же он у тебя за спиной?

Роман пожал плечами и склонил голову с насмешливой улыбкой:

– Уменьшил, чтобы было удобнее. Лямки вон приделал. Нравится?

– А ещё?

Она медленно приближалась, и лицо Романа приняло более смурное выражение:

– Как сама думаешь? Давай, докажи, что не за красивые глазки в НИИ попала.

Внезапно раздался хохот Милицы. Фима вздрогнула от резких, лающих звуков, которые издавал её рот, а вот Роман не шелохнулся. Он знал, что женщина засмеётся, как знал и то, что она прекратит так же резко, как начала. Пока Фима старалась не сводить с Романа глаз и медленно, едва заметно продвигалась ближе, тот спокойно бродил взглядом по поляне. Он практически скучал, поскольку никаких неожиданностей не ждал и даже немного тосковал по чувству неизвестности, когда что-то может удивить. Эта тоска вспыхнула в нём на одну-единственную секунду и тут же погасла. Он видел, как Милица подползает к Красибору и тянет к нему руку – чтобы напасть или пожалеть? Роман прищурился, будто чуть более чёткая картинка могла бы усилить его дар. Но у него складывалось ощущение, что сама женщина совершенно не уверена в том, что хочет сделать. Он чувствовал одинаково высокую вероятность и того, что она попытается обнять его и утешить, и того, что нанесёт удар со спины. Роману совершенно не понравилось не знать, что будет дальше, привлекательность сюрпризов тут же рассеялась. Фима встала в трёх шагах от него, как раз там, где проходил защитный барьер.

– Я думаю, что ты нашёл способ расщеплять магических существ и частицы и накачивать РИТЭГ этой магией, – сказала она.

Фима ждала ответ Романа, не моргая и не дыша. Она не понимала досконально, что именно произошло, и тем более не знала, чего ждать дальше. Но наверняка чувствовала, что волшебства в мире стало чуточку меньше. Это было не то, как обычно магия уходит в землю после заклинания и тянется к духам, чтобы позже вновь напитать тела ведьм и колдунов и завершить круговорот. Нет, в землю эта сила не ушла, она просто исчезла. И хотя Фима была не настолько чувствительной к духам, как Александр, тоже чувствовала это.

– Умница, – Роман одобрительно кивнул. – А как ты думаешь, что будет, если я выстрелю в твой барьер?

Его губы до омерзения медленно растягивались в узкой улыбке со сжатыми губами. Брови так же медленно поползли вверх, и лицо приняло выражение человека, считающего себя умнее остальных. Фима ответила ему сухо:

– Эта твоя шайтан-машина поглотит магию, из которой он сделан.

Она сделала этот вывод, опираясь на позу Романа, на выражение его лица. Он стоял, вытянув трубу перед собой и держась за переключатель.

«Уже готов стрелять, со мной говорит забавы ради», – поняла она.

– Молодец, садись, пять.

Не говоря ничего больше, Роман потянул за переключатель, но замер на полпути, когда всё пространство перед ним заняло зелёное свечение. Роман отпрянул и прикрыл глаза рукой, не сразу поняв, что случилось.

– Ну давай, – прогремел голос Красибора, – стреляй, снимай барьер.

Когда глаза Романа привыкли к свету, он разглядел семь разинутых пастей, сотканных из тысяч тонких светящихся нитей. Гидра окружила его, не давая и щёлочки, чтобы проскочить мимо. Сквозь свечение угадывался силуэт Красибора. Он медленно приближался, на его плечах покоилась восьмая голова, безвольно болтаясь в такт шагов. Рваный край в основании шеи светился ярче всего.

– У тебя же куча сил! – выкрикнул Роман, не спеша отпускать переключатель. – Воешь, будто оставил тебя с голой жопой! К тому же я защищался!

– Значит, снова защитишься.

– Крас, послушай себя. Ты действительно меня убьёшь или что?

– А что тебе Чуйка говорит?!

Голос Красибора значительно менялся с каждым словом. Он становился ниже и объёмней, будто над ними вырос невидимый купол, создающий эхо, готовое крутиться волчком, пока не ударится о каждого, кто мог его услышать. Фима коснулась его спины, надеясь, что он обернётся, но Красибор лишь дёрнул плечом, чтобы их касание прервалось. Колыхнувшись, голова гидры мазнула Фиму по руке, и девушка к своему ужасу не ощутила и толику силы, что должна была бы быть в звере заключена. Она догадывалась, что так и будет, но одно дело – гадать, другое – ощутить своей кожей. Она в шоке отдёрнула руку, но всё же не отстранилась, а наоборот взялась за его предплечье покрепче и сказала Красибору на ухо, так, чтобы за шумом и хаосом, царившим вокруг, её не слышал никто, кроме него.

– Не спеши. Потом себе не простишь.

Красибор взглянул на неё через плечо:

– А он простит?

– Неважно, ведь он уже сделал, что хотел.

– Моя очередь.

– Ты не убийца.

– А ты – не моя совесть.

Он вновь отвернулся, но Фима подпрыгнула и дёрнула его к себе, заставляя повернуться корпусом. Она затараторила, почти крича:

– Не смей! Это уже не несчастный случай! Не…

Она не договорила, когда что-то мягкое подхватило её под мышки и стремительно отнесло на несколько метров назад. Пока она отмахивалась до зелёных облачков магии, её место тут же занял Александр. Но когда Красибор попытался проделать с ним то же самое – подхватить магией и отнести подальше – Александр бросил короткое заклинание, и зелёная волна отскочила от него, тут же накрыв откатом самого Красибора и сбив его с ног.

– Ты силы вернул, – сказал Красибор, тут же вскакивая.

Это было утверждение, а не вопрос, так что Александр его проигнорировал.

– Не забывай о главном, – сказал он и показал в сторону луча света. – Сначала надо убрать заклинание и не дать вам с Фимой устроить конец света.

– Мы не…

Красибор хотел послать его далеко, и мог даже воплотить угрозу в жизнь, но пришлось признать, что Александр был прав. Роману воздастся за то, что он сделал – но позже. Уж он позаботится о том, чтобы всё было по чести.

Эта секундная заминка стоила того, что они упустили обстановку из-под контроля. И Александр, и Красибор сначала заметили удивление на лице Фимы, и лишь потом проследили за её взглядом и поняли, что кое-что на поляне поменялось.

Тьма меж деревьев с южной стороны вдруг зарябила серебристыми вспышками. То тут, то там загорались и гасли огоньки, они приближались и увеличивались в размерах, совсем скоро в них стали угадываться человеческие фигуры. Точнее, одна фигура.

– Хытр?.. – с недоверием проговорил Красибор.

Он задал вопрос в пустоту, не ожидая ответа. Однако получил его. Десятки хрустальных голосов зазвучали сначала разрозненно, перебивая друг друга, смеясь невпопад, но постепенно они начали сливаться воедино, пока не зазвучали стройным хором:

– Соскучился, мой милый сын магии? – сказало множество фигур, каждая как капля воды похожая на Хытр.

Вместо ответа Красибор резко обернулся на Романа, отметив, что лицо того вытянулось не меньше их собственных. Он тоже не ожидал увидеть хрустальное личико духа вновь. Как минимум не того же самого духа.

– Так что именно ты сделал?! – рявкнул Красибор, а гидра зашипела, вторя ему.

Роман не стал играть в угадайки и ответил прямо:

– Зарядил по ней пучком магических частиц, чтобы её разнесло ко всем бесам, – он говорил быстро, но чётко. – Плюс намагичил, чтобы в магических атомах сменилось количество электронов, и магия стала совсем другим веществом. Понимаешь?

Красибор порывисто кивнул, ему не нравилось ничего из того, что он услышал. Особенно потому что стало понятно, что кто-то из магического мира помог ему это обеспечить – голой физикой подобное не провернуть. Как минимум за такой короткий срок. А значит, этот колдун или ведьма тоже косвенно виноваты в том, что случилось с гидрой. Роман продолжил:

– Потом то, что осталось, притянул к изотопу, – он похлопал по боковине конструкции на спине. – При контакте магия преобразовалась в энергию и частично зарядила РИТЭГ. Вот и вся схема, проще простого.

– Да уж куда проще, – процедил сквозь зубы Красибор и дёрнул плечом, заставляя бездыханную голову гидры качнуться. – А её зачем убил?! И почему не разбил на атомы, как Хытр?

– Хытр?

– Духа! – завопил Красибор, окончательно теряя терпение.

Роман поджал губы, нервно вглядываясь в приближающиеся к ним фигуры.

– Должен был разбить. Не знаю, что пошло не так. Пока что не знаю.

Их перебил хор звонких голосов:

– Умно, умно, учёный муж. А теперь посмотрим, разобью ли на атомы тебя я.

Все версии Хытр сорвались с места и побежали вперёд, не сводя хрустальных взоров с Романа.

Гидра по-прежнему окружала его укрытие, но спустя мгновение духи облепили их таким плотным слоем, что невозможно было что-либо разглядеть. Духи перестали быть похожими на идеальные хрустальные тела – все они слились воедино и выглядели изуродованным, искусственным осиным ульем: они шевелились, звенели, хрустели, рвались вперёд, готовые уничтожать всё на своём пути.

Снова раздался крик Красибора. Он упал на колени и схватился за голову, раскрыв рот так широко, что уголки губ могли вот-вот треснуть. Глаза его покраснели и лихорадочно блестели, кожа покрылась испариной, крупная дрожь избивала тело изнутри. Фима ринулась к нему, но неожиданно Милица её опередила. Она подползла к Красибору на четвереньках и, то и дело неестественно дёргая головой, встала перед ним на колени и обхватила его голову за виски.

– Не позволяй, – говорила она низким, рокочущим голосом, совсем не похожим на её. – Не позволяй этим тварям тебя мучить, сынок!

Фима опустилась рядом и взяла его за руку. Она видела, как на после слова «сынок» Красибор замер. С трудом, будто суставы заржавели, он поднял взгляд на мать. Глаза обоих горели зелёным, но магический огонь Милицы практически угас – лишь последние искры плясали вокруг зрачков. Взор Красибора же был ярким как никогда. Он перевёл взгляд с матери на копошение хрустальных дев, и голос его, многократно усиленный, пронёсся по поляне, ударившись о сосны:

– Не сметь!

Он разразился воплем, смешанным с рычанием, и, вторя ему, закричала семиглавая гидра. Фима почувствовала, как магическая волна толкнула её в спину и заставила упасть на землю, краем глаза заметила, что-то же самое случилось с Александром, который зачем-то пытался подобраться к полчищу духов ближе. Через мгновение над их головами полетели тела.

Гидра, не прекращая боевой клич, который звучал идеальным дуэтом с зовом хозяина, принялась раскидывать духов, будто ветряная мельница. Она не кусала их, лишь подныривала под животы и била с такой силой, что каждая из копий Хытр пролетала через всю поляну и снова скрывалась в лесу. Когда духов стало совсем мало, и они сами отступили на несколько метров, Красибор перевёл дыхание и крикнул, обращаясь в ночную тьму:

– Не сметь трогать моего зверя! – перевёл взгляд на Романа: – Никому!

Роман сидел на земле, стискивая в руках своё оружие. Неясно было, вселился ли в его душу страх, но прежняя спесь с лица схлынула.

– Исцеляйся! – крикнул Красибор уже без злости, обращаясь к гидре.

Той серьёзно досталось: несмотря на искажение, отчётливо можно было разглядеть порванную плоть и глубокие порезы. Оставшиеся на поляне духи были перемазаны кровью – её можно было бы принять за самую обычную, но над ней то и дело щёлкали яркие зелёные искры. Мгновение – и каждое ранение на теле гидры запылала ядовитым светом и затянулась. Исключением стала лишь разорванная у самого основания шея – эта рана не исцелится уже никогда.

– Спона, бесы вас дери! – раздалась новая команда Красибора, и небольшой зеленоватый купор образовался сначала в самом центре поляны, но вскоре разросся до её границ, оставляя при этом всех людей внутри себя, а духов бесцеремонно оттесняя в лес.

Десятки копий Хытр тут же выстроились вдоль купола: они улыбались и слизывали с рук свежую магическую кровь. Казалось, это было самым вкусным угощением на свете, духи закатывали глаза и стонали от наслаждения, лес полнился какофонией неразборчивых возгласов.

– Их слишком много, – подал голос Александр. Он поднялся на локтях, по-прежнему лёжа на земле, и внимательно всматривался в хрустальное полчище, облепившее защитный барьер. – Красибор, даже твоих сил может не хватить.

– Сил хватит, – пророкотал тот, до боли сжимая кулаки и раздувая ноздри.

Фигуры Хытр продолжали своё пиршество, но некоторые из них – то тут, то там – заговорили. Голоса звучали так громко, будто между духами и людьми было не по двадцать метров, а по паре шагов. Каждая фигура произносила одно слово и замолкала, а следующая подхватывала.

– Обиделся, сын магии? – говорили они с наигранным умилением. – Ну иногда и умницы получают по щекам.

– Зачем пришла? – ответил Красибор. Голос его звучал напряжённо и зло, но казалось, что он всё же сумел взять эмоции под контроль. Или хотя бы был близок к тому.

– Сделать то, на что вам самим мозгов не хватило, конечно, – колокольчиками их прелестный смех зазвенел со всех сторон. – Остановить обряд, который мы запретили.

Вмешалась Фима:

– Не ври! Заклинание совсем другое, и ты это знаешь!

– Правда? – духов это очень развеселило. – Тогда почему мёртвые уже лезут в наш мир?

– Что? Нет, не может быть! Заклинание отнимает силы и даёт возможность поговорить…

Вместо ответа на поляну опустился образ поверхности моря: полупрозрачные волны бились о края барьера внешнего и того, в котором по-прежнему находился молчаливый теперь Роман. Море волновалось, шумело. Поодаль друг от друга появились фигуры знакомых маяков, и наконец между ними вспыхнул слишком яркий для этой иллюзии знак: золотой круг с хитросплетениями символов вокруг себя. Все присутствующие отчётливо видели, что чёрная тень сочится сквозь золотые линии. Всё это зрелище походило на голограмму.

– Исправляйте, хорошие мои, – снова заулыбались копии Хытр. – Иначе сожру вас раньше, чем мертвецы доберутся сюда. Даю вам времени до зари. Тик-так.

– Но заклинание работает иначе! – не унималась Фима. – Я же сама его создала!

– Намерение, – сказал Красибор, голос его на фоне непрерывного хихиканья духов казался практически смиренным. – У тебя сработало бы так, как ты хотела, но заклинание прочитал я и вложил своё намерение.

В глазах Фимы мелькнуло понимание. Она сжала губы в тонкую линию и поморщилась. Очень хотелось топнуть ногой, порвать что-нибудь или разбить, но она позволила себе только молча покачать головой – раскаяние ничего не решит сейчас, решит действие. И решать, какое именно действие это будет, нужно быстро.

– Ты хотел открыть проход? – спросила она Красибора.

На секунду он замялся и нехотя ответил:

– Конечно.

– Но ты же знаешь…

– …что это безумие и так нельзя? – выпалил он. – Да плевать. Чего бы ни натворила матушка, я тоже хочу вернуть брата, Фима. Неужели думаешь, что я не попробовал бы?

– Да, бесы тебя дери. Думала.

– Ну, не я ответственен за твоих ожидания.

Их перепалку прервал низкий рокот: земля под ногами задрожала и будто тяжело вздохнула. Следом, поражая контрастом, раздалось тихое, мелодичное журчание. Поначалу все подумали, что это Хытр вновь засмеялась множеством своих голосов, но поляна начала искриться: по земле бежали сначала десятки, а затем сотни тонких ручейков, отражая игривый лунный свет. Фима проследила за ними взглядом и воскликнула:

– Заклинание рушится!

И действительно: ручейки брали начало в лучше света, который как будто начинал угасать. Александр опустился на корточки и, зачерпнув немного влаги, попробовал её на вкус:

– Это морская вода, – сказал он, проигнорировав ошарашенные взгляды. – Если через врата нам сюда море перекинет, конец не только нам, но и ведовской деревне. А может, и городу. Фима, ты сможешь их закрыть?

Девушка выглядела расстерянной:

– Я думаю. Мне нужно время.

– Боюсь, у нас его нет.

Красибор взмахнул рукой, и гидра нехотя отошла от Романа. Колдун спросил:

– Что Чуйка говорит?

Роман выглядел напряжённым, но не испуганным. Как только гидра сделала несколько шагов в сторону, плечи его заметно опустились, руки крепче перехватили оружие. Он не спешил отвечать, прислушивался к себе. На мгновение всё вокруг него замедлилось и затихло, а разум очистился. В этой кристальной ясности он услышал тёплый, объёмный голос, который будто накрывал сейчас его плечи и прятал от всех невзгод. Но миг прошёл, и Роман ответил Красибору:

– Заклинание нужно завершить, прервать на середине не получится, – он цокнул языком и обратился к Фиме. – Какие ещё этапы остались?

Иллюзорное, похожее на голограмму море по-прежнему плескалось вокруг них, начинался шторм. Волны бесшумно поднимались и ухали вниз, а знаки вокруг круга разгорались ярче.

– Она должна была поговорить с сыном, – ответила Фима, указывая на Милицу. – И затем накормить портал своей силой и закрыть. Я хотела, чтобы они простились и отпустили друг друга!

– И оставить её без магии?

Фима поджала губы и твёрдо кивнула:

– Да.

Хытр разразилась хрустальным смехом, который бил по перепонкам и колол слух:

– Сама себе судья, ха-ха-ха!

– Это обратимый процесс! – парировала Фима. – Если совет решит, силы ей можно будет вернуть.

– Конечно, ведь твои заклинания так хорошо работают! Ни единой осечки! – Хытр снова залилась смехом, на этот раз дольше прежнего.

Фиме было нечего на это ответить – весь её продуманный, как она полагала, план полетел бесам под хвост, и она не представляла, как всё исправить. Мысли путались, она хаотично переводила взгляд с Красибора на Александра, с него – на Романа, потом на находившихся у дальней кроки Каракулиных – только сейчас она заметила, что все они лежали без чувств, но быстрая магическая проверка, которая заняла всего секунду, подтвердила, что все трое были живы и относительно здоровы.

«Наверное, задело обломками, – подумала Фима. – Или зацепили духи. А что Милица?..» – спохватилась она.

Голограмма морского шторма сильно ухудшала обзор, и она не сразу обнаружила женщину. Та сидела подле мёртвого тела, которое принесла с собой. Положив его голову себе на колени, она ритмично раскачивалась вперёд и назад, что-то говоря, но слов было не разобрать за шумом колдовства и хихиканьем духов. Милица, казалось, не обращала внимания ни на кого вокруг, её не волновала бегущая по земле вода, не пугали тянущиеся из знака тени.

Фима решила не заострять на ней внимание сейчас – она знала наверняка, что магии в женщине осталось столько же, сколько у сухого пня. Милица не представляла опасности, в отличие от рвущегося через ткань пространства колдовства. Неожиданно она ощутила тёплое касание – мужская ладонь крепко сжала её собственную, а рядом с ухом раздался уверенный голос Александра:

– Не торопись, подумай. Выход точно есть.

Она промолчала, лишь крепко сжала его руку в ответ. Мысли крутились, хватая самих себя за хвост и тут же проглатывая головы друг друга. Это начинало причинять физическую боль: казалось, они бьются о черепную коробку, норовя проломить кость и вырваться наружу. Фима зажмурилась и постаралась сконцентрироваться на самых громких из них:

«Первое: отдаёшь силу в замен на окно в мир мёртвых. Второе: говоришь с ушедшим. Третье: навсегда окно закрываешь. Можно совершить единожды, повторить не выйдет».

Это был краткий алгоритм, который она задумывала, создавая заклинание. Её план был прост: вернуть Милице сына, как и обещала. Только вот вернуть на несколько минут и забрать за это всю её мощь. Как говорится, обмана как такового бы не было – она просто недоговаривала.

– Какого чёрта?! – закричал вдруг Красибор. Он тоже оглядывался, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то, и действительно зацепился – но не за то, за что хотелось бы. – Вы что тут забыли?!

Из темноты леса немного неловко вышли трое. Первым показался Аметист Аметистович – он решительно заслонил собой следовавших следом Жанну и Ольгу, хотя все, включая Романа, которому подсказала Чуйка, знали, что сил для защиты у него не осталось. Морские ручейки потянулись в его сторону, стремясь наполнить пустой сосуд. Но Аметист Аметистович тут же выставил перед собой мысленный барьер, не желая принимать опасную магию.

Жанна выглядывала из-за его плеча, с жадностью всматриваясь во всё происходящее, а вот Ольга даже не пробовала показаться. Её светлая макушка виднелась позади – и на этом всё. Всеобщее молчание разрубил хриплый хохот Милицы – вновь она смеялась в темноту, ни на кого не обращая внимания. Резко прекратив, выкрикнула:

– Жизнь за жизнь! А нечего было обма-а-анывать!

И замолчала, вернувшись к одной ей понятному бормотанию. Красибор с нескрываемой жалостью посмотрел на мать, но подходить не стал. Знал, чьё тело убаюкивает она в своих объятиях, чьё лицо гладит по щекам, но получать прямое этому подтверждение не хотел. Боялся.

– Что вы здесь делаете?! – грозно повторил Красибор.

– Так нужно, – ответил за всех Роман. – Каждый здесь не просто так.

– Это ты их притащил?!

Глаза Красибора пылали, а гидра вдруг снова взревела в яростном иступлении.

– Они не бараны в загоне, Крас, – огрызнулся Роман. – Как и я! Никто никого не тащил, все сами приняли решения. И вообще, тебе не кажется, что сейчас время объединиться, а не направлять друг на друга пушки и проверять, чьё кунг-фу сильнее? Да, я тебя обидел, но давай о чувствах и прочем поговорим позже? Сходим к семейному психологу…

– Ты часть меня убил!

– Это. Просто. Магия!

Красибор дёрнулся в сторону Романа, но перед ним успели вырасти сразу две фигуры: Фима с Александром вместе упёрлись руками в его грудь, заставляя остановиться.

– Он прав, – сказал Александр, бросая короткий взгляд через плечо. – Вы разберётесь с этим позже.

Красибор лишь фыркнул и отмёл их руки, но Александр тут же вновь преградил ему путь и сказал:

– Я сам помогу тебе. Знаю, что такое – крепкая связь с магическим зверем, и даже боюсь представить, как хреново тебе сейчас. Но сначала, – он вытянул руку в сторону луча света и круглого символа, – разберись с этим. Ты прочитал заклинание, ты вложил намерение, тебе и отменять.

– Послушай умного человека! – крикнул Роман позади, и Александр поморщился от звуков его голоса. – И выпусти меня отсюда! Я могу и сам, но тратить на это заряд – расточительство.

Выражение лица Александра неожиданно охладило гнев Красибора, заставив поверить, что он действительно не один в этом горе, пусть в одной лодке с ним и последний человек, с которым хотелось бы сближаться.

Тем временем Фима подбежала к троице свежеприбывших и обняла каждого по очереди. Крепко ей ответила только Жанна – она была чертовски рада обняться и хотела поскорее убраться отсюда подальше вместе с остальными – живыми и здоровыми, как и она сама. Аметист Аметистович был сдержан, а Ольга, казалось, совершенно истощена.

– На самом деле это совершенно чудесно, – затараторила Фима с неуместной для ситуации радостью и обратилась к Жанне. – То, что ты здесь!

– Ты в своём уме? – настороженно бросил Аметист Аметистович, крепко взяв Жанну за руку.

– Абсолютно. Идём к Красу, я поняла, как мы сможем завершить заклинание. И прекратить это всё!

Товарищи собрались в центре поляны, недалеко от разрушенной кузни. Скрепя сердце Красибор снял купол вокруг Романа и позволил ему присоединиться к обсуждению. Правда, Роману пришлось дать магическую клятву – этому колдовству научил Красибора Батя Каракулин – и теперь если он снова нападёт на кого-либо магического или не магического – поплатится за это руками. Роман согласился без сомнений, что хоть и напрягло всех, не стало поводом для споров. Однако они условились, что в случае необходимости Красибор требования клятвы снимет. Также было очевидно, что ничего между друзьями не будет как прежде, и неясно было даже можно ли называть их теперь друзьями. Но Роман чувствовал, что это та плата, которую он должен выплатить, чтобы выйти из заварушки живым и сделать то, что должен – и хотел – сделать.

Фима кратко изложила суть своего заклинания. Как минимум ту, которую она вкладывала, когда создавала его. Жанна не могла сдержать возмущение:

– То есть она должна была просто поговорить с ним? Это можно было бы и через меня сделать! На сеансе!

– Но ты не показываешь призраков другим, – объяснила Фима. – Я хотела, чтобы они по-настоящему встретились, увиделись. Поговорили тет-а-тет, а не через кого-то. Я же не знала, что он всё это время был с ней.

– Это не он, – возразил Красибор. – Только тело.

– Откуда знаешь? – спросил Роман.

– Иначе это всё было бы бессмысленно. Готов поспорить, последние двадцать лет она собирала энергию для поддержания тела в нормальном состоянии.

Аметист Аметистович подтвердил его догадку:

– Так и есть. И чем дольше оно без души, тем больше энергии как магической, так и жизненной требовалось, чтобы удержать его от разложения. Клетки продолжали делиться, тело росло, расстояние между датой смерти и текущим днём – тоже. Поэтому очень скоро её собственных сил хватать перестало.

– Аметистыч, ты помогал ей? – спросил Роман насторожено.

– Да. Но я не знал и о малой части того, откуда она брала энергию.

– Вот так прямо ни разу не замечал? Даже когда привозили к тебе тех, кто пострадал от её махинаций?

– Вы же знаете, какой у Милы дар? – он взглядом обвёл собравшихся, каждый отрицательно помотал головой. – Она скрывает магию. Никто не может почувствовать, если она накладывала заклинание – ни ощутить заранее, ни найти следы в последствии. Именно поэтому твои родители, Фима, просили её участвовать в их ритуале – надеялись, что если она прочитает заклинание, ни духи, ни кто-либо ещё не поймут, что именно произошло и кто это сделал.

– Но это же не сработало? – неуверенно спросила Фима.

– На самом деле сработало. Точнее, работало первые несколько лет.

Жанна замахала руками:

– Подождите, давайте вернёмся к главному. Эта жуткая хтонь – она указала пальцем на фигуры хрустальных дев, которые стройными рядами окружали их со всех сторон, – дала нам время до зари. Это меньше чем через час, ребят.

– Ты права, – согласилась Фима. – Я думаю, что нам нужно пройти все этапы заклинания, чтобы мы могли его завершить. Ещё раз: сила уходит на открытие окна (в нашем случае, правда, получилось сразу дверь открыть с ноги, но это детали), затем – поговорить с Океаном, – она зажимала пальцы на каждый из пунктов. – Я задумывала, что говорить они смогут до первых лучей.

– То есть, до зари? – скептично уточнил Роман.

– Да. Но мы закроем окно раньше. Мне очень жаль, – обратилась она к Красибору, – но держать проход открытым слишком опасно.

Под ногами у них текли уже не тонкие ручьи, а бурный поток, ледяная вода постепенно поднималась и доходила до щиколоток. Морская голограмма потускнела, а вот на востоке, со стороны моря наоборот разгоралось золотистое свечения – настоящий знак над океаном становился лишь креп.

– Я понимаю, – ответил Красибор, с трудом скрывая разочарование.

Он смотрел поверх голов на мать и брата, и сердце его сжималось от боли. В голове вертелась одна и та же мысль: «Я сделал это с ними». Глубоко вздохнув, он спросил у Фимы:

– Что после заклинания будет с моей мамой?

– Ничего. Силы её перейдут в мир мёртвых, а потому не смогут к ней вернуться. Как минимум до суда старейшин.

– Почему сила не восстановится?

– Для этого она должна уйти в землю, – пояснила Фима. – И постепенно вернётся столько же, сколько ушло.

Роман кивнул в подтверждение её слов:

– Да, я так изменил количество электронов в своей магии, и она благополучно осела у Жанны, а новая ко мне не пришла.

Голоса зазвучали нестройным хором:

– Чего? – поднял брови Красибор.

– То есть? – вторил ему Александр.

– Прости? – сказал Аметист Аметистович.

Фима лишь молча направила на него изумлённый взгляд, а Жанну с Ольгой эта тема в целом волновала мало. Всё внимание первой занимали мелькающие в глубине сияющего луча лица, и более всего – одно-единственное, которое было обращено к ней. Это было лицо юного мальчика, с которым она уже была хорошо знакома. Ольга же в целом проявляла мало интереса в обсуждению, тем более что не думала, что сможет чем-то в этом или любом другом вопросе помочь.

– Потом расскажу, – отмахнулся Роман. – Короче, звучит как рабочая схема. Так, значит, нужно устроить встречу?

Фима утвердительно кивнула:

– Да. И в этом нужна твоя помощь, Жанна.

– Что мне сделать? Явно моего обычного сеанса будет мало.

– Ты видишь… его? – Фиме оказалось сложно произнести имя мальчика, и она предпочла избежать этой необходимости.

– Чётко и ясно.

Фима замешкалась на секунду, подбирая слова, но этой заминки оказалось достаточно, чтобы Роман перехватил инициативу. Он взял Жанну за руку и решительно повёл за собой. Аметист Аметистович попытался остановить их, но Роман ловко увернулся, будто точно знал, где именно тот появится и как именно будет двигаться. Жанна не возражала – она получила уже предостаточно доказательств, чтобы поверить в Чуйку Романа. И что всё, что он делает – неспроста.

Когда они подошли к самому лучу, пробравшись через завалы из кирпича и железа, Роману приходилось кричать, чтобы за рокотом бушующей энергии Жанна его услышала. Никто другой, впрочем, их слов разобрать не мог.

Когда Жанна протянула руку и коснулась луча, Аметист Аметистович сорвался с места и побежал за ней. Он почти успел схватить её, но девушка уже сделала шаг и исчезла в ослепительно ярком сиянии. Аметист Аметистович едва успел затормозить, и то лишь благодаря тому, что Роман схватил его за одежду со спины и дёрнул на себя. Не оценив помощи, он оттолкнул Романа с такой силой, что тот рухнул спиной на искалеченную печь. Аметист Аметистович был намерен шагнуть за Жанной следом, но, к счастью, экстрасенс очень быстро вернулась. И за руку её держал маленький мальчик с пронзительно-голубыми глазами.