Невероятное наследство (книга 2)

Глава 4 «Роскошная нора Кицу»

Пройдя через узкую расщелину в скале, хозяйка провела своих гостей в небольшую пещеру, служившую прихожей, откуда в разные стороны расходились каменные проходы, различные по высоте и ширине. Некоторые по размеру больше напоминали нору небольшого зверя, например лисы, остальные же вполне могли позволить высокому человеку идти, не наклоняя головы.

Туда, конечно, им пройти не предлагали.

Кицу пригласила их пройти по правому коридору, который сверху слегка закруглялся и напоминал каменную арку, из него они попали в небольшой зал с куполообразным потолком.

Жилище лисы изнутри оказалось весьма милым. Сразу чувствовалось, что это дом, который обласкан женской рукой.

Прекрасные ковры, украшавшие пол и стены, создавали уют, они были тёплыми и казались очень приятными на ощупь, это Люба проверила, едва зашла в комнату. Все разулись ещё в прихожей, как и положено в японских домах, переобувшись тапочки. Девушке тоже их выдали (красивые, новенькие), но она специально потихоньку сняла один, чтобы ощутить мягкость ковра, в которой пальцы ноги тут же приятно утонули.

«Хорошо, что здесь не циновки, как у них принято!» — тут же подумала гостья.

Второе, что бросилось её в глаза, после ковров, это традиционный японский камин «ирори», он выглядел, как квадрат, выдолбленный в полу, окантованный камнями и наполненный песком.

Вокруг ирори ковра не было, оно и понятно, огонь — не игрушка.

Используемый для приготовления пищи и обогрева помещения, он размещался прямо посредине зала. Обычно такие камины делаются без дымохода, но дымом в гостиной почему-то совсем не пахло, видимо не обошлось без магии. Уж что-что, а ковры-то впитали бы запах дыма моментально. Впрочем, Люба на эти тонкости не обратила никакого внимания, она — городская девушка не знала вообще, что такое дымоход.

Зато её заинтересовал крюк, предназначенный для того чтобы держать над огнём чайники и кастрюльки. Он представлял собой полые бамбуковые трубки с железным прутом, к нему был прикреплен рычаг, выполненный в виде плывущего карпа (в Японии это символ мужества и процветания), такой рычаг используется для регулировки высоты, на которую подвешивается посуда над очагом.

Его наверняка сделал очень талантливый мастер, даже не самый великий специалист сумел бы догадаться об этом. Работа очень уж тонкая, можно рассмотреть не только каждую чешуйку, но и эмоции этой довольной жизнью металлической рыбины.

Люба оглянулась на лису, которая внимательно наблюдала за своей юной гостьей.

— Какая красивая рыбка. Ничего, что я тут всё так бесцеремонно рассматриваю? Ни разу не была в подобных жилищах, извини. В основном видела только обычные четыре стены, а здесь всё так странно, интересно. Но, если нельзя, то ты скажи. Не хочу показаться невежливой.

— Что ты, будь, как у себя дома. Правила остались там, внизу, — лиса указала кивком головы в сторону выхода. — А здесь ты совершенно свободна и можешь делать всё, что тебе хочется. Так что не стесняйся.

Карпа этого изготовили несколько веков назад для дома Токугавы, но мне он так понравился, что я не удержалась и забрала его себе прямо из мастерской. Мастера казнили потом за то, что потерял собственность сёгуна, так что второй такой рыбки не существует.

Лиса сказала про казнь мастера просто, как будто, так и должно было случиться, и вовсе не она виновница его смерти. Люба непроизвольно отдёрнула от рыбины руку, понимая, что шедевр стоил жизни своему создателю.

Кицу это заметила и тут же перевела разговор на другую тему.

— Кстати, Мартын говорил, что ты так и не успела понежиться в горячем источнике, но это поправимо, у меня замечательный онсэн. Можно купаться и любоваться на океан и ночное небо, внизу совсем не то, тут звёзды ближе и ярче. И в воде сидеть не в купальнике, а полностью раздевшись, посторонние глаза здесь нас не достанут.

— А можно прямо сейчас туда пойти? Я бы искупалась, и голову помыть нужно, — ответила Люба, проведя рукой по волосам. Только я в купальнике, ладно?

Она посмотрела на беса, которого слова о купальнике не обрадовали.

— Конечно. Мартын пока приготовит обед. А я помогу тебе разобраться, что к чему, — произнесла лиса, приветливо ей улыбнувшись.

Люба посмотрела на беса. Тот кивнул, идите, мол, всё в порядке.

Захватив с собой тёплый махровый халат и мягкое полотенце, которое он подал, Люба проследовала за Кицу.

Онсэн представлял собой уютную округлую пещеру с выдолбленным прямо в каменном полу бассейном. Скорее всего, это углубление вымыли несколько небольших водопадов с горячей минеральной водой, бивших прямо из скалы, начинающих свой путь где-то в недрах горы, и каскадом впадающих в эту большую природную ванну, омывая и делая гладкими все выступы на своём пути. Благодаря проёму в стене скалы открывался действительно потрясающий вид на окрестные горы и океан с высоты птичьего полёта.

Края бассейна, выложенные красивыми цветными камнями, имели несколько желобков, через которые вода из ёмкости вытекала звонкими ручейками и убегала вниз к подножью горы, куда приземлялась уже холодной, пробежав с высоты по холодным камням шустрой серебристой змейкой. Благодаря небольшой углублённости самой пещеры, её было совершенно незаметно, если смотреть снизу, от подножия скалы, то увидеть получалось лишь созданный природой неровный каменный балкончик, окутанный снизу паром, словно облачком (горячие ручейки вытекали в отверстия под выступом, не мешая обзору).

Припорошенный снежным ковром, со стороны онсэна этот природный балкон выглядел, как расстеленное пушистое махровое полотенце в дорогой гостинице.

Пол покрывал настил из какого-то очень твёрдого и гладко отшлифованного дерева, он выглядел холодным, так как был каменным, но на ощупь, когда девушка наступила босой ногой, оказался приятным и тёплым.

В самой пещере тоже не чувствовалось, что за её пределами морозно и не тает снег. Очевидно, из-за тепла от источников температура была, даже выше, чем в помещении бассейна, который находился недалеко от дома, где Люба жила в детстве, и в который ходила в пятом классе после школы. Плавать она тогда так и не научилась, но ей очень нравилось плескаться в «лягушатнике», который предназначался для тех, кто боялся глубины.

— Кстати, кольцо сними, даже рядом с такими источниками серебро темнеет, а уж в воде и подавно, — посоветовала лиса.

Девушка быстро убрала колечко в карман халата, который положила на деревянной скамье у входа в пещеру.

Кицу объяснила ей, что в Японии перед тем, как погрузиться в горячую ванну, люди тщательно моются.

Она зачерпнула ковшиком в деревянный таз чистого снега с «балкона» и, разбавив его горячей водой из источника, и помогла Любе вымыть голову, поливая её, как из душа, затем предложила гостье залезть погреться в воду.

Тщательно вымывшись, девушка сунула ногу в бассейн и тут же, вскрикнув, отдёрнула её. Вода оказалась нестерпимо горячей.

— Это потому, что тут немного прохладно, постепенно кожа привыкнет. Если хочешь, то можешь слегка остудить воду. Обычно её перемешивают большой деревянной лопаткой, но это не очень помогает. Тебе никакая лопатка не нужна, ты же ведьма, и наверняка умеешь работать с заклинанием холода?

Попробуй его в деле, тут никого кроме нас нет, так что и стесняться некого.

Люба действительно учила это заклинание, но практики у неё почти не было, ведь Мартын всё делал за свою хозяйку сам, буквально сдувал с неё пылинки. Показаться неумехой перед лисой не хотелось, хотя та притворялась, будто моется и не смотрит в сторону маленькой ведьмы, было ясно, что краешком своих хитрых зелёных глаз она наблюдает за тем, как же девушка выйдет из этой непривычной ситуации.

Любаша смело вытянула руки над горячей водой и произнесла слова заклинания, после чего раздался лёгкий треск, а потом наступила тишина. Журчащие ручейки, стекавшие вниз, притихли, даже вода в тазу у лисы замёрзла в лёд.

Кицу, удивлённо уставилась на Любу, а незадачливая ведьмочка — на Кицу.

Спустя несколько секунд они одновременно прыснули со смеху.

Лиса накинула на девушку махровый халат с капюшоном, говоря сквозь смех:

— Оденься, тут ещё минут десять очень прохладно будет, пока горячая вода растопит лёд, хорошо хоть пол тёплый, с природным подогревом, так сказать, камни под настилом горячие, им тепло даёт сама гора, ведь это, хоть и спящий, но всё-таки вулкан. Просить тебя растопить лёд заклятием огня не стану, а то ещё спалишь тут всё или, чего доброго, извержение спровоцируешь.

— Это точно, — смеясь, кивнула горе-колдунья. — Я раньше никогда не…

— Знаю, — прервала её Кицу. — Потому и просила тебя поколдовать. Когда-нибудь такие навыки сумеют сослужить тебе верную службу, ведь беса однажды может не оказаться рядом, и мало ли что тогда случится. Тренируйся, используй любую возможность, и всё получится. В тебе очень много магии, столько силы я мало в ком встречала, хотя живу уже давно, сама знаешь.

Пока они так общались, вода бойкими горячими струйками пробила панцирь льда и снова по-весеннему зажурчала ручейками, готовая бежать вниз по отвесной скале.

А вскоре после этого Люба с лисой залезли в пока ещё не очень горячий, но быстро возвращающий себе прежнее тепло, бассейн.

Когда вода нагревается постепенно, то кожа привыкает, и страх превратиться в сваренное вкрутую яйцо уходит сам по себе, поэтому они с удовольствием нежились в огромной горячей ванне, любуясь переливающимися на солнце белоснежными вершинами гор до тех пор, пока не услышали приглашения к столу.

— Ну и как тебе купаться в источнике, понравилось? — поинтересовался у своей подопечной бес.

— Да, было очень здорово, — улыбаясь, ответила девушка.

Она хотела было рассказать про то, как превратила онсэн в ледяной каток. Но лиса приложила пальчик к губам, давая понять, что это будет их маленьким девичьим секретом, ведь бесу не обязательно знать обо всём. Люба ответила ей взглядом, что согласна на эту незатейливую тайну. Прочитать её мысли в этот момент Мартын всё равно бы не смог, так как колечко, подаренное Кицу, снова украшало пальчик его хозяйки.

Обед бес накрыл таким образом, чтобы хозяйка сумела попробовать местные и в то же время съесть привычные для неё блюда, если вдруг не понравится экзотика.

Но после онсэна девушка проголодалась и с удовольствием лопала всё подряд, под одобрительные взгляды лисы и Мартына.

Особенно приглянулось блюдо именуемое «темпура». Ещё в рёкане оно пришлось ей по душе.

«Личный повар» Любы тут же объяснил ей, что позаимствовано это блюдо из европейской кухни. Сейчас, когда прошло уже несколько веков с той поры, никому и в голову не придёт, что это не японское блюдо.

Большой любитель подробностей, он пояснил, что на самом же деле, про то, что существует «темпура», впервые узнали в Японии лишь, когда в шестнадцатом веке в эту страну прибыли миссионеры из Португалии. Они-то и познакомили местных жителей с необычным способом приготовления продуктов в кляре.

Со временем эта еда так прижилась, что теперь полноправно считается национальной.

Несмотря на то, что «темпура» было единственное блюдо из всех предложенных Мартыном, которое девушке удавалось без труда изловить и отправить в рот палочками-хаси, она старалась есть именно ими, хотя бес, на всякий случай, положил на стол и привычные для неё приборы.

Пока Любаша ела, Мартын провёл очередной экскурс в прошлое, объяснив, что хаси приехали в Японию из Китая в далёком двенадцатом веке, и там их называют «куайцзы». Изобрёл эти удобные палочки сам великий император Юй, когда доставал горячее мясо из котла. Тогда они были длиннее, чем привычные хаси, потому что, фактически, служили поварёшкой, а не столовым прибором. И выглядели совсем не так. Это были цельные палочки: тонкий бамбуковый ствол расщепляли надвое, и половина его складывалась поперёк, в результате получались что-то похожее на «щипцы», скреплённые вверху.

Поначалу куайцзы использовала только знать, а простые люди ели руками, но со временем бедняки тоже взяли в руки палочки, так как не пачкались руки, к тому же не обжигала горячая еда. Они тоже понимали, прогресс не стоит на месте, что уж тут поделаешь.

В результате хаси стали отличаться только внешним видом и материалом, из которого они изготовлены. У богатых людей — произведения искусства, а у бедных всё те же бамбуковые палочки, к счастью бамбук растёт быстро.

— Кстати, совершенно справедливо считается, что дети, начавшие есть с помощью хаси с годовалого возраста, опережают в развитии своих сверстников, которые кушают ложками, — подытожил бес.

Люба не могла себе позволить уступить в умениях какому-то годовалому японскому ребёнку, и в конце обеда, благодаря своей настойчивости, девушка уже неплохо справлялась с необычным столовым прибором.

После трапезы лиса предложила немного прогуляться, полюбоваться окрестностями, но Любаша попросила позволить ей остаться дома, объяснив своё нежелание спускаться вниз тем, что у неё с непривычки после полёта болят руки, особенно в районе плеч, и только благодаря купанию в источнике она ещё в состоянии ими двигать.

— Не переживай, привыкнешь, — успокоила девушку Кицу. — Давайте тогда сегодня просто посидим, поболтаем о том о сём, а к вечернему чаю позовём Пелагею Ивановну. К тому же я хочу вас кое с кем познакомить, но теперь, раз мы не будем спускаться, придётся пригласить гостью сюда. Я подниму её, когда придёт время. Она, узнав, что вы из Москвы, на коленях умоляла представить её.

Лиса надеялась, что легко сумеет разговорить гостей, и её, возможно, посвятят в случившееся, неспроста же так неожиданно собрались приехать Люба с Мартыном, но этого не произошло. Они говорили о чём угодно, но «запретную тему» не трогали.