Невероятное наследство (книга 2)

Глава 15 «Готовить — это просто!»

— Не иначе опять кого-то себе нашла, вот и торопится, — ухмыльнувшись, констатировал Мартын. — Она и при жизни была весёлой дамочкой, и сейчас, умудряется не скучать.

— Да, ладно тебе наговаривать на женщину, — наигранно возмутилась Кицу. Может старушка просто отдыхать пошла, устала. Возраст всё-таки…

— Сама-то в это веришь? — хихикнул бес.

Игривое настроение, похоже, передалось всем присутствующим.

— Что вам предложить на завтрак? Хотите, приготовлю что-нибудь экзотическое, например, «задушенного священника» или «мозги ткача»?

Люба вздрогнула. Было неясно, шутит он или нет.

— Мартын, — осторожно начала говорить она, беспокоясь о том, что бес немного попутал и реальности, и времена. — Возможно, я вполне допускаю, что где-то и когда-то такое ели, в определённых слоях общества, слышала даже, что едят мозг живых обезьян, мерзко, но…

Она едва подавила тошноту, представив то блюдо из обезьян, о котором сказала, и о котором с отвращением читала где-то на просторах интернета.

— Сейчас, я тебя очень прошу, не нужно такое готовить, к тому же, думаю, что ткачу и священнику это тоже наверняка не слишком-то понравится.

Бес громко расхохотался. Очевидно, что такую реакцию на названия этих блюд он и ожидал, даже предполагал, что они не придутся по вкусу хозяйке.

Но, в силу его характера, какой присущ всем подобным существам, подобные шутки казались Мартыну милыми и безобидными.

Впрочем, так оно и было. Другой реально бы притащил то, о чём заявил, и не стал бы ничего объяснять.

Он всё ещё был бесом, но особенным, не таким, как другие. Правильнее, пожалуй, даже чище некоторых людей. Иного Пелагея наверняка бы не стала терпеть рядом с собой и уничтожила.

— Нет-нет, всё не так, как ты себе нафантазировала, — проговорил он сквозь смех. — Блюдо «Cervelle de canut», что в переводе означает «Мозги ткача», появилось в середине девятнадцатого века во Франции, а если быть более точным, то в Лионе. Кстати, ты зря испугалась, в нём нет ничего жизненно важного, что бы отняли у какого-нибудь несчастного человека, который изготавливал ткани, а уж тем более его драгоценного мозга.

Приготовить такое блюдо не сложно, даже ты, Любочка, справишься без труда.

Для этого тебе нужно взять около трёхсот граммов творога, четверть стакана сливок, зубчик чеснока, маленький лук шалот, пучок петрушки, пучок зелёного лука, пару столовых ложек оливкового масла и столько же винного уксуса. После того, как вымоешь и почистишь зелень, порежь мелко её и чеснок. В творог добавь сливки и хорошенько взбей. Добавь оливковое масло, смешанное с уксусом и зеленью, посоли и поперчи по вкусу, а потом поставь в холодильник. И вуаля! Готово!

— Предположим, приготовить я его смогу, если ты будешь рядом, но всё равно не поняла, почему название такое странное, даже пугающее? — спросила девушка.

— Я расскажу, — улыбнулся в ответ Мартын.

Ему очень нравилось, как хозяйка слушает всё, что связано с историей, и он никак не мог понять, почему современным детям так не нравится этот предмет в школе, ведь ей же интересно, значит, их тоже можно увлечь подобными рассказами.

— Так вот, — продолжил бес, — Лион в то время считался уже достаточно большим городом. Там производили очень дорогой шёлк, и эта ткань была превосходного качества, между прочим, одежду из неё с удовольствием носили вельможи на различных светских приёмах, где подавали модную в то время творожную закуску, называемую «мозги ягнёнка».

Но, как говорится, мало ли что было, теперь это «Cervelle de canut»!

И поменялось название у этого блюда, конечно же, неспроста.

В 1834 году произошло восстание лионских ткачей. Ты же понимаешь, Люба, — бес с усмешкой посмотрел на свою хозяйку, — люди всегда хотят лучшей жизни, и с этим ничего не поделаешь. Даже когда всё замечательно, их гложет червь сомнения «а так ли это?». Часто в погоне за лучшим они теряют то хорошее, что у них есть, а когда понимают это, то уже слишком поздно и точка невозврата пройдена.

Кстати, во время того восстания впервые в истории использовали красный флаг, как символ революции.

Само собой их выступление было подавлено, что они могли против армии.

Именно с той поры буржуа и стали называть закуску не иначе, как «мозги ткача», а не «мозги ягнёнка», как прежде, тем самым выражая пренебрежение к умственным способностям рабочих, затеявших восстание, намекая на то, что они глупее, чем маленькие несмышлёные ягнята. И, знаешь, я с этим согласен. Не понимаю, на что вообще эти люди тогда надеялись. Ну, захватили Лион (в то время второй по величине город во Франции, сейчас вторым стал Марсель, а Лион постепенно перебрался на третье место), а дальше-то что?

Когда объявляли название блюда, то в первое время это сопровождалось смехом со стороны господ. Название, несмотря на его происхождение, прижилось и даже сейчас эту простую закуску можно встретить в некоторых ресторанах Франции. Так что «мозги ткача» не мозги вовсе, это я… немного пошутил.

— Шутишь, значит⁈ — возмущённо воскликнула Люба. — Ах ты, гад такой, специально пугаешь, значит, меня⁈

Она прекрасно понимала, что бес сделал это намеренно и, схватив лежащий на расстоянии вытянутой руки веер Кицу, погналась за шутником, пытаясь стукнуть его этой пёстрой штуковиной по спине. Но, бесы существа очень увёртливые, так что попасть ей ни разу не удалось.

Девушку остановила хохочущая до слёз лиса.

— Любочка, не порти мой шикарный веер об этого недостойного твоего внимания бесёнка. Жалко будет, если сломаешь о его негодную спину красивую дорогую антикварную вещь. Пусть он лучше нам про «задушенного священника» расскажет, пока ещё жив и ты его самого не придушила, хотя не скрою, мне очень любопытно было бы на это посмотреть.

Доводы Кицу показались вполне разумными и Люба, положив веер на место, уселась на дзабутон, после чего наигранно строго посмотрев на Мартына, потребовала:

— Рассказывай!

Бес деланно вздохнул и, усевшись на подушку напротив своих слушательниц.

— Если обещаешь не бить…

— Ты будешь ещё два часа цену набивать? Точно пришибу наглеца!

— Рассказываю, уже рассказываю! — со смехом ответил бес. — «Strozzapreti» — именно так называют в Италии блюдо, о котором вы спрашиваете.

В этой стране множество видов макарон, как-никак это там любимая еда.

«Strozzapreti», конечно же, родом именно оттуда.

Строццапрети впервые приготовили в Романье, где у церкви в собственности были огромные наделы земли, и святоши, чтобы у них не переводились деньги, а вокруг не плодились бездельники, сдавали её в аренду. Оплату часто брали продуктами. Кушать-то хочется, не научены святоши питаться солнечным светом и чистым воздухом, к тому же арендаторы не всегда имели наличные деньги, чтобы заплатить, ведь они были земледельцами, не торговцами, а паста строццапрети была необыкновенно вкусной. Поэтому, сами понимаете, служители божьи её поедали настолько быстро, и с таким завидным аппетитом, что при этом почти не жевали, в результате частенько давились едой.

Как и все жадные люди, за аренду священники требовали всё больше и больше. А где же жителям столько денег взять? Тогда вот и стали люди делать любимую пасту святош в виде верёвки, с явным намёком: «Чтоб ты удавился». Оттуда и пошло название, скрученной в виде верёвки для висельника, макаронины.

Хотя, я слышал и другую историю, более романтичную.

Священник, влюблённый в красавицу, которая готовила эту пасту, постоянно ходил к ней обедать, только лишь затем, чтобы видеть её каждый день, а со временем, видимо и по ночам стал захаживать.

Но, как говорится, «нет ничего тайного, что однажды не стало бы явным». Вот и его вовсе не благонравные порывы в один из дней тоже оказались раскрытыми.

Влюблённый был опозорен и повесился, потому что не мог больше служить своему богу, а в его честь стали делать скрученную, как верёвка, пасту.

Только думается мне, что все эти истории специально придумали хитрые итальянцы, чтобы оправдать случайно получившиеся у неумелого повара, немного странные на вид «неудачные» макароны.

— А что, мы действительно скоро уезжаем? — неожиданно спросила Люба.

— Да, похоже на то. Колдуна, который на тебя охотился, так и не обнаружили, но судя по всему, тебе ничто не угрожает, — ответил Мартын. — Долго лететь, как в прошлый раз, нам не придётся, ты же помнишь, мы способны вернуться с помощью прохода в сумке туда, где хоть один раз были. Кстати, теперь и сюда, в гости к Кицу, ты всегда сможешь зайти на чашку чая в любое время, стоит только созвониться и убедиться, что она дома и… одна.

— Классно! Значит, будем видеться чаще, — заявила она, подмигнув лисе, к не слишком-то большому удовольствию беса, судя по выражению его лица.

Лиса утвердительно закивала головой ей в ответ, взглянув на Мартына с наигранным высокомерием, а про себя отметила, что только что узнала, в чём там было дело. Опасный колдун, значит? Проговорился всё-таки бес.

— А когда?

— Да, хоть сейчас, нужно только дождаться Пелагею Ивановну, а то она обязательно обидится, если ей своим ходом придётся нас догонять. Конечно, стоило бы разок её проучить, а то при жизни это была ещё та чертовка, только успевал отлавливать, чтобы охранять и служить ей, как и положено. Думал, после смерти угомонится, да где там.

Бес хихикнул. Его глаза тут же сделались хитрыми. А взгляд, обращённый к хозяйке, масляным.

— Стоп! — возмутилась Кицу. — Что значит «хоть сейчас»?

— Ты не переживай, Кицунечка, — успокоила её девушка, — я буду часто приходить, чтобы в онсэне с тобой посидеть, поболтать.

— Как ты меня назвала? — восторженно переспросила лиса. — Кицунечка? Какая прелесть! Так меня ещё никто не называл.

— Вы ещё заплачьте от умиления, — недовольно фыркнув, заявил бес.

И все хором расхохотались.

Вечер прошёл весело. Мартын и Кицу рассказывали забавные истории, с которыми сталкивались прежде. В некоторых случаях Люба не совсем понимала, что смешного её компаньоны в этом нашли (у некоторых существ шутки весьма специфические), но улыбалась, чтобы не портить общую атмосферу.

Уже за полночь, не дождавшись Пелагеи, Люба заснула.

На следующее утро Любу разбудил ноющий голос Кицу:

— Солнышко моё, подъём. Там бес уже завтрак приготовил, пахнет вкусно, но без тебя этот жмот меня не кормит. А у меня, между прочим, для него сюрприз имеется. Мы в гости идём сегодня. Я утром кое с кем виделась, только ты ему не говори.

Лиса приложила указательный палец к губам.

— Это будет наш с тобой секрет, — почти прошептала она на ухо Любе.

— Что за секрет? — тут же послышался голос Мартына.

— Ничего от его ушей не утаить, — вздохнув, произнесла Кицу. — В гости сегодня пойдём, хочу нашу девочку кое с кем познакомить. Ты идёшь с нами!

— А что это ты так настойчиво меня тоже в эти твои гости зовёшь? Мы вообще-то планировали, сегодня уже отправиться в Москву, и никаких походов не планировали.

Но ведь ты же не просто так улыбаешься до ушей, очевидно, что это либо какое-то редкое существо, либо дух, либо ещё кто-то не из мира обычных людей. Я угадал?

— Чтобы ты, да не угадал, разве такое возможно? — ехидно ухмыляясь, заявила лиса. — Давайте уже завтракать, а то я с голоду сейчас кого-нибудь укушу!

— Люба, что пить будешь? — не обращая внимания на слова лисы, спросил Мартын. — Чай, кофе или принести что-нибудь ещё?

— Можно кофе и охлаждённого апельсинового сока, как в прошлый раз? — спросила девушка.

Ей понравилось это сочетание, когда недавно бес подал кофе и сок одновременно, так как хозяйка не могла решить, чего хочет больше.

Она отхлебнула кофе, но тот оказался очень горячим, автоматически запив его соком, девушка была поражена насколько это вкусно. С тех пор уже в третий раз просила Мартына подать оба напитка вместе.

Мартын беспрекословно выполнил приказ хозяйки.

Он поставил на стол «говядину с грибами по-бургундски» и ещё тёплый хлеб.

Лиса, попробовав, взвизгнула от восторга.

— Как? — не переставая жевать, спросила она. — Как ты это сделал? Я сейчас язык свой съем вместе с этой вкуснятиной.

— «Boeuf bourguignon» — простейшее блюдо, — хмыкнул бес.

— Расскажи, — заканючила Кицу.

— А что значит «Boeuf bourguignon»? — спросила Люба.

— «Говядина по-бургундски», — ответила Кицу, и снова вопросительно уставилась на Мартына.

— Ну, хорошо, слушай. Свежее говяжье мясо без костей, около килограмма, режешь на порции, натираешь солью и чесноком. Наливаешь на дно кастрюли с толстым дном (которую потом можно будет поставить в духовой шкаф), растительное масло и столовую ложку смальца. Знаешь, что это такое?

— Знаю, растопленное свиное сало, говори дальше, не томи.

— Обжариваешь мясо, только именно обжариваешь, а не тушишь, потом вытаскиваешь его и кладёшь туда нарезанные мелкими кубиками морковь и лук, в тот же жир, где жарила мясо.

Жаришь их около пяти минут. Можно добавить туда чайную ложку муки, тогда соус будет немного погуще. Затем, положи к овощам мелконарезанные помидоры, минуты три потуши и влей стакан красного сухого вина. Конечно, лучше бургундского, чтобы соответствовало названию на сто процентов. Если вдруг нет такового в наличии, то замени другим, только приличным само собой, не бурдой какуц-нибудь. Сама понимаешь, если его невозможно пить, то и есть потом, приготовленное блюдо, нельзя будет. И выпаривай его минут десять на небольшом огне.

Кицу возмущённо хмыкнула, она никогда не пила плохое вино, но промолчала.

— Хотя, зачем я тебе про качество вина сказал, уж ты-то в этом разбираешься лучше нас всех, — улыбнувшись, сделал вид, что исправил свою оплошность бес.

Люба покачала головой.

Но что поделаешь, без таких подколок Мартын перестал бы быть самим собой.

— А сколько помидоров-то класть? — сосредоточенно спросила лиса, не обратив внимания на его недвусмысленный намёк. Кицунэ эту привычку за собой и без него прекрасно знала. Её сородичи во все времена питали слабость к спиртным напиткам.

Сейчас она была занята другим, казалось, что Кицу записывает рецепт в какой-то невидимый для всех блокнотик.

— Три помидорины средних размеров вполне достаточно, — уверенно заявил бес. — Затем влей ещё стакан вина. Положи в смесь овощей мясо и тканевый мешочек с пряностями, ну ты знаешь, наверное, его потом, когда придёт время, удобно вытаскивать.

Лиса кивнула. Про мешочек для пряностей она знала ещё с тех времён, когда втихаря таскала вкусности из императорской кухни.

Даже Люба догадалась о чём идёт речь.

— Что в мешочек положил, говори?

— Тимьян и петрушку по три веточки, семь горошинок душистого перца, половинку лаврового листа. Этот набор специй называется «букет гарни».

— Дальше!

— Доведи всё до кипения и, закрыв крышкой, поставь на два часа в разогретую до ста шестидесяти градусов духовку.

Пока готовится рагу, можно заняться приготовлением «жемчужных» луковичек и шампиньонов.

— Шампиньоны я люблю, — заявила, нескромно облизнувшись, Кицу.

— Не перебивай, — возмутился бес. — Так вот, в широкую сковороду налей чуть больше стакана воды, положи граммов сорок-пятьдесят сливочного масла, всыпь чайную ложку сахара и выложи очищенный лук-шалот, немного, граммов триста. Лук возьми самый маленький, какой только найдёшь, желательно размером с крупную вишню. Не знаю, как называют лук такого размера у вас в Японии, а в России именуют просто — севок. Если не сможешь такой найти, позвони, я тебе доставлю его через сумку, это быстрее всякой почты.

— Что потом? Не отвлекайся.

— Что-что? Конечно, почисти лук, только аккуратненько, чтобы он хорошо держал форму и не разваливался.

Прибавь огонь, доведи всё до кипения и сразу же, как закипит, убавь его, затем накрой сковороду крышкой и оставь так на десять минут.

После этого крышку сними, снова прибавь огонь и готовь, помешивая, пока не выпарится вся жидкость, а лук не станет золотистым и очень красивым. Поняла?

Кицу снова кивнула, но было заметно, что она немного запуталась, когда нужно добавить или убавить огонь, когда открыть или закрыть крышку.

— Да, если таких маленьких луковиц, как я сказал, не найдёшь, а я буду в тот момент недоступен, чтобы передать тебе этот дивный овощ (бес хихикнул), не бери другие ни в коем случае, тогда лучше вообще обойдись без него, чтобы не испортить кушанье.

Шампиньоны тоже возьми мелкие, они нежнее и их можно класть целиком, а если таких не будет, то смело режь большие грибы на четыре части. Посоли их, поперчи и немного обжарь в масле.

Когда вытащишь из духовки мясо, не забудь убрать из него мешочек со специями, а то ещё слопаешь потом случайно и не заметишь, а меня обвинишь, что не напомнил.

Мартын подмигнул и усмехнулся.

— Затем положи в готовое блюдо «жемчужные» луковички и грибы, подсоли, если нужно, и очень аккуратно перемешай.

Перед подачей приправь только что смолотым вручную чёрным перцем и мелконарезанной зеленью петрушки.

— И всё? — спросила Кицу, как будто речь шла об обычной яичнице.

— И всё, — ответил Мартын, не заметив подвоха, — как видишь, это очень просто.

— Просто? Это ты называешь простым рецептом⁈ Издеваешься, да? Знаешь же, что я никогда не сумею такое приготовить, точно с ума сойду! Убавь-прибавь, открой-закрой⁉ Да кто в здравом уме всё это будет делать? Только такой маньяк, как ты! — возмущённо воскликнула лиса, закатив вверх глаза и почти взвыв от негодования, чем вызвала приступ хохота у беса.

Люба тоже прыснула со смеху, но совсем по другой причине. Первой её мыслью, когда Мартын закончил своё повествование о приготовлении этого «несложного» блюда, были те же слова, что и у Кицу, «один в один»