Несущая пламя. Огненный ирис

Глава 19. Роскошь и грязь

Ирисия

Рен ушел, и я постаралась как можно выгоднее использовать до обидного редкую возможность побыть наедине с самой собой. Мечта о том, как бы понежиться в горячей ванне, чувствуя себя знатной девицей в поместье, недолго прожила в моих фантазиях. Ровно до того момента, как я потрогала струйку воды из душа. Она была чуть теплой, почти холодной. Вода нагревалась где-то внизу от слабенького очага. В такой не полежишь, блаженствуя, но быстренько помыться можно – и то хорошо. Правда же, намного лучше грязных бадеек и корыт, которые хозяева трактиров будто бы отнимали у свиней в хлеву.

Белоснежный халат, оставленный в номере для постояльцев, напрасно соблазнял меня сияющей чистотой и приятной отдушкой лавандового мыла. Я не забывала о том, что нельзя надолго расставаться с зачарованным алым нарядом. Ну а вдруг и действительно в номер ворвутся мои преследователи? Тогда мне придется стать невидимкой!

Мне очень не хотелось бы, чтобы худшие предположения сбылись на самом деле. Я верила, храбрый рыцарь успеет прийти на помощь. Мой верный защитник не допустит, чтобы со мной случилось что-то плохое.

Но, как назло, Рен задерживался. Я ходила по темной из-за плотных штор комнате, нервно теребя пальцы. Понять не могла, куда он запропастился. Казалось бы, что может быть проще, чем спуститься на первый этаж и узнать, где тут подают еду и принято ли обедать в зале или разрешена доставка в номера. Устав томиться в мучительном ожидании, я начала думать, что темный рыцарь отправился на разведку, ведь чем ближе мы подъезжаем к столице, тем больше опасностей нас могут подстерегать на пути. К примеру, нужно избегать встреч с инквизиторами, неустанно рыскающими по городам и селениям.

Наконец Рен вернулся со вкусной добычей. Принес тарелку горячей овсяной каши, узенькую вяленую колбасу и кувшин морса из лесных ягод.

– Считай, тебе повезло, – улыбнулся он, вручив мне тарелку.

Поставил кувшин на маленький столик у зашторенного окна, прислонился к стене и начал очищать колбасу.

Я предпочла присеть на невысокий стул с тонкими ножками. Ложка оказалась горячей, и я вынула ее из каши, чтобы остудить. Кусочек сливочного масла таял, растекаясь по краям тарелки.

– Ешь свое любимое постное, – очистив колбасу, Рен откусил самый краешек. Попробовав добычу, он довольно промычал и продолжил делиться впечатлениями от маленькой вылазки. – Настали для тебя счастливые времена.

– Король объявил о моем помиловании? – от радости я чуть не уронила ложку на чистейший ковер.

– О, если бы, – театрально закатил глаза парень. – Пока вот только новый архиепископ, черт его дери, выдумал всеобщий строгий пост. Дескать, все жители страны должны поститься и молиться о том, чтобы боги помогли выбрать лучшую будущую королеву. Этот идиот приказал ввести налог на греховную снедь. Ну что ж, можешь быть ему благодарна, ведь теперь вся скоромная пища продается втридорога. На рыбу цены выросли в три раза, а на мясо больше чем в пять раз. Я с трудом раздобыл эту крошечную колбаску, еле уговорил продать даже по сумасшедшей цене. Масло тоже стоит дороже чем обычно. Зато вон овсом хоть объедайся, словно конь в деннике.

– Рен, ты такой смешной сейчас, – мои чуть обожженные горячей кашей губы расплылись в беззаботной улыбке. – Душу готов продать за кусочек вяленой колбасы.

– Душу, может быть, и не готов, – отмахнулся парень от моих обвинений. – А целый медный псарий выложил.

– Поверь, моя овсянка ничем не хуже твоей колбасы. Смотри, в нее положили сухофрукты. М-м-м, вкуснятина.

– Монаху или какому-нибудь канцелярскому писарю и овсянка сгодится. А мужчина-воин должен, как в древнейшие времена, питаться мясом. Для бодрости духа и пополнения сил.

– Значит, готовься расчехлить кошелек. До конца отбора невест и представления народу будущей королевы еще много времени.

– Хорошо сейчас тем, кто владеет подворьем, – позавидовал Рен. – Вот наживутся на таких страдальцах – любителей мяса, как я…

– Если у них скот не пожрут вирналы, – я перебила его с необычной для себя резкостью, не дав продолжить фразу.

– И то верно, – удивленно кашлянул Рен и перестал вгрызаться в наполовину съеденную колбаску. – Редкий случай, когда ты говоришь правильные и приземленные слова, не витаешь в облаках.

– Не хочется думать о плохом, – мне сразу взгрустнулось, и я неуютно поежилась, – но размышления сами напрашиваются… Лезут в голову очень страшные мысли, от которых мурашки бегут по спине. Понимаешь, Рен, может статься, для всего мира скоро наступит сплошной пост без мяса. И это в лучшем случае… Если вообще останется кому соблюдать посты.

Зачерпнула ложкой овсянки, но не поднесла ко рту, а стала задумчиво смотреть, как сероватая вязкая капля медленно сползает через край.

– В том и дело, Ирис, – подметил Рен и щелкнул пальцами, не давая мне повесить нос. – Мы с тобой в последнее время только и думаем о судьбе родного королевства и всего мира. Тебе вот страшно, да и мне не сказать, что приятно представлять себе нашествие иномирных выродков. Только начинаю задумываться, а что мы можем им противопоставить, удастся ли нам их остановить, и начинает болеть сердце. Потому что я пока не вижу легкой победы. Да и, честно говоря, тяжелой победы – тоже. Алиндору нужно больше воинов и новое экспериментальное оружие. Именно над этими вопросами должны ломать головы власть имущие, а не заниматься всякой ерундой! О чем они вообще думают, когда мир катится в бездну! Словно у них в головах вместо мозгов такая же постная каша, как у тебя в тарелке!

– Что же случилось? Где-то лягушки на горе запели соловьями? С чего вдруг ярый защитник властей превратился в критика? – подколола я.

– Да, я привык служить королю и без сомнений выполнять приказы, – не стал отпираться темный рыцарь. – Но это не значит, что я дурачок, неспособный самостоятельно думать! Да, я могу оценить ситуацию со всех сторон и увидеть перспективы – обнадеживающие, допустимые или отвратительные! Нет, я не святой пророк, наверное, поэтому могу предсказать только третий вариант.

– Но не может быть все так плохо. Нам нужно найти выход. Понять, как победить врагов. Давай же, Рен, говори. Скажи мне, до чего ты додумался своей умной головой, которая тебе помогала находить шпионов и всяких злодеев. Не верю, что у тебя нет запасного плана.

– В том и проблема, Ирис, что план у нас пока единственный на двоих. Признаю, что я ничего не понимаю в задумке короля, если она у него вообще имеется. Не нахожу ни капли здравого смысла в затеях наших красиво говорящих деятелей. Нам сейчас нужно всей страной…, нет, даже всем миром, готовиться к решающей битве человечества с ненасытной крылатой ордой. А что делается у нас? Вводятся дурацкие налоги на грехи. Объявляются идиотские отборы доярок в королевы и лесорубов в дворцовую стражу. Куда это годится? Зачем? Почему? Для чего? Может, ты, как святая провидица, мне объяснишь, дурню грешному?

– Рен, а знаешь, я не против доярки на троне, – я улыбнулась, вообразив такую картину. – Подумай, а ведь у нее точно есть талант. Не так-то просто найти подход к каждой из коров на огромной ферме. Может, она и с разными людьми легко поладит, и страной научится управлять.

– Что за чушь! – отмахнулся парень. – Фу! Кажется, я кого-то перехвалил.

– Нет уж, послушай, Рен, – я вошла в азарт, и настроение перестало быть уныло-мрачным. – А чем плох дровосек в королевской страже? Дай ему в руки секиру вместо привычного топора, подучи немного – и готов новый воин с уверенной твердой рукой. Сильный и закаленный в труде.

– Тут я сдаюсь. Может, ты и права… совсем немного, – увильнул Рен и снова занялся драгоценной колбасой.

– А с налогом на скоромную пищу действительно все очень странно, – задумчиво протянула я, переливая кашу из ложки в тарелку. – Невинно убиенный архиепископ Паумелл, да упокоится его праведная душа с миром, всегда говорил, что пост – личный выбор человека. К нему нельзя принуждать. Каждый должен для себя решить, готов ли он к посту по своему образу жизни и здоровью.

– Наконец и ты заметила странности, – торжествующе произнес Рен и заботливо налил мне в стоящую на столике чашку немного морса из кувшина. – Ешь, давай, пока не остыло.

– Да, надо мне доесть овсянку, – я приступила к уничтожению каши, не переставая размышлять над нестыковками.

– Варится у меня вот здесь, – управившись с колбасой, Рен постучал пальцем по виску, – одно необычное предположение. Оно единственное мне показалось разумным среди целой кучи остальных. “Постный” налог придуман для нужд армии как тайный сбор. Дровосеков и пахарей набирают на войну. Но невесты… Если молодых бездетных женщин тоже вооружат, как принято при любой заварушке на жарком Зежокском континенте, тогда появляется смысл.

– А я считаю, о таком надо говорить людям прямо. Иначе получается обман, – мне с трудом верилось в то, что Рен может оказаться прав.

– Это первое возмущение, что приходит в голову, – не стал возражать парень. – А еще столь дурацким способом не подготовить боеспособную армию. Больше половины собранных людей сбежит, как только узнает правду. Но если хорошенько подумать и допустить, что раз человек может при помощи магии выучить язык вирналов, то…

– Вирналы тоже понимают нашу речь, – сообразила я.

– Вот именно, – Рен гордо сложил руки на груди. – Мерзкие твари следят за людьми. Они затаились на время, но продолжают разведку. Может, по этой самой причине о наборе в армию и сборе денег на выпуск нового вооружения нельзя говорить открыто.

– А это значит, что король не так уж глуп, – согласилась я. – Но кто меня подставил? Кто повелел убить монахинь и леди Карниллу с мужем и стражей?

– Надеюсь, в столице мы найдем ответы на все вопросы, – Рен взял кувшин и покачал его в руке, примеряясь допить морс прямо оттуда. – А пока нам пора спать. Сегодня поедем ночью. Напоминаю, подошла моя очередь для подзарядки магии.

– Ладно, тогда на боковую, – в изнурительном путешествии я привыкла засыпать по команде в любое время дня и ночи. – Шикарная кровать – моя. Ты сам уступил.

– Не претендую. Мне хватит и дивана, – Рен подарил мне приятную успокаивающую улыбку.

С улицы донесся ужасающий вопль. Поставив кувшин с морсом на стол, темный рыцарь приоткрыл штору, осторожно выглянул и поманил меня рукой. Я встала и посмотрела, что там делается.

Из гостиничной конюшни выбежал худощавый парнишка, размахивая обожженными до локтей руками, которые побагровели и на них вздулись пузыри. Тот самый, который принимал наших лошадей и обещал позаботиться о них, насыпать лучшего овса. Сзади на нем горела длинная рубашка, развеваясь огненным “хвостом”. Кое-как неудачливый конокрад ее стянул через голову, опалив растрепанные волосенки цвета грязной соломы. Не переставая голосить от боли, он побежал в темный закоулок, сверкая большой дыркой в штанах, выжженой аккурат посередине тощей задницы.

– Люблю охранные огненные чары, – гордо подбоченившись, похвастался Рен. – Признай, они эффектнее скрытных удушающих. Тех, что сотканы из магического тумана.

– В бедняцких тавернах на распутьях дорог у нас не пытались увести лошадей, – припомнила я. – А там кругом лесная глушь, редкий путник проедет за день. Здесь же при всем честном народе, белым днем… В гостинице, похожей на дворец, работает жулье. Ну и дела… А ты удивляешься желанию принца взять в жены девушку из простой небогатой семьи.

– Поверь мне, Ирис, лучше тебе не знать, какие темные делишки подчас творятся за красивыми расписными фасадами, – хитро прищурился Рен. – Роскошь и грязь – не так далеки друг от друга, как старается представить высшая аристократия. А сколько мрачных тайн из века в век хранит королевская семья…

– Расскажи мне, ну, пожалуйста, хоть одну, самую маленькую тайну королевского двора, – я принялась его умолять с настойчивостью любопытного ребенка.

– Не время, – резким движением Рен задернул штору. – Давай мы продолжим наш разговор в пути. А сейчас пора спать. Нужно как следует отдохнуть. Впереди у нас долгая дорога без остановок в тавернах и гостиницах. До самой столицы нам лучше не показываться людям на глаза. Некоторые опытные маги способны видеть сквозь иллюзию, поэтому нам придется стать осторожнее. Так что ложись в кровать и засыпай. Приятных снов.

Он попил морса и отступил к облюбованному дивану. Я послушалась доброго совета и поудобнее устроилась на огромной кровати. Усталость давала о себе знать, и я прекрасно понимала, что должна воспользоваться теми несколькими часами отдыха, что у нас остались в запасе до захода солнца. Охранные чары Рена защитят лощадей, а меня тем более, ведь он совсем рядом… Так близко, и так далеко, что нельзя подойти, прикоснуться к смоляно-черным волосам, пропустить их сквозь пальцы, а затем погладить его по щеке…

Может быть, Рен мне приснится. Нет, и во сне тоже нельзя поддаваться искушению. Лучше думать о ком и чем угодно, кроме своего надежного защитника. Например, о короле, принце или недотепе-архиепископе, выбранном не по сану из-за чьего-то коварного произвола. Об овсянке и пряных вяленых колбасках, но только не о темном рыцаре по имени Рендир.