(не) Моя Жена

98. Дневник

Закрыла рукопись и тяжело задышала.

Мне страшно… — эти слова откликнулись болью в моем сердце. Мне стало не по себе. А вдруг я узнаю то, за что никогда не смогу простить это тело?!

Подошла к зеркалу. Посмотрела в него. На меня смотрела взволнованная молодая двадцатиоднолетняя девушка, с грустным взглядом.

— Я сильная! Я должна знать! Вдруг есть что-то, что можно исправить? Или предотвратить?

Вернулась к кровати. Искоса посмотрела на лежащий на ней дневник и осторожно перевернула страницу.

«Сегодня матушка вызвала меня и сообщила. Что час настал. Намедни к нашему соседу приехал друг. Сэр Эдвард Гринтор. Очень богатый и обеспеченный человек. Недавно он овдовел. Детей нет. Лакомый для многих кусочек. Поэтому моя задача — расположить богача к себе и заставить жениться.

В принципе, мне осталось три года до моего первого выхода в свет и официального получения грамот от потенциальных женихов на вступление в брак. Но я знаю, что днем взросления для людей (не драконов) считается восемнадцать, из-за нашего короткого века. И если жених — не дракон, то уже с этого дня я могу принимать предложения заключить союз двух сердец.

Поэтому несмотря на тяжесть подобных мыслей, с матушкой согласилась. Почему бы и нет. Если у мужчины добрый характер, он в состоянии обеспечить меня и наших детей, подумаешь годом раньше или позже. Особенно учитывая, что у меня есть две старших сестры, это реально шанс не засидеться в девках, и не идти потом абы с кем под венец. Тем более что на примете у меня никого не было.

Поэтому я согласилась.

Матушка сообщила, что припугнула служанку соседа и та рассказала, мол сегодня в полдень сэр Гринтор собирается на охоту, будет проезжать по дороге как раз мимо нас. Поэтому мне надо принарядиться для этой встречи.

Когда я стала говорить, что будет трудно привлечь внимание, она заявила, что берет все на себя. Главное, чтобы это выглядело как случайность. Мужчины такое любят.

И разложила передо мной наряд. Такой, что мои щеки мгновенно покрылись румянцем.

— Матушка, вы уверены, что это платье? Больше похоже на… на… ночную сорочку для дамы из дома утех. Простите, но я его не надену. Оно обтягивает, словно вторая кожа и под ним виден каждый изгиб.

Ох, зря я это сказала!

Матушка взвизгнула разъяренной фурией, схватила меня за длинную косу и со всей силы дернула на себя. А потом злобно и тихо прошептала на ухо:

— Неблагодарная девка! Я с твоим отцом столько в тебя вложили! Кормили, одевали, нанимали наставниц. А ты?! Не можешь потерпеть платье всего на один вечер? Ты хоть знаешь сколько я за него отдала? Не будешь слушаться, вышвырну из своего дома! Ты уже взрослая дочь. Будешь сама зарабатывать на еду и крышу над головой. А учитывая, что ты бездарна и не блещешь талантом, уверена, будешь носить эти платья каждый день и каждую ночь, раздвигая свои пока ещё молодые ножки перед богатенькими стариками. А там, знаешь ли, церемониться с тобой не будут! Я слышала, в день они обслуживают до десяти мужиков. Ты этого хочешь?! Такой жизни?!

Не в силах сдержать обиду, я зарыдала.

— Маменька, прошу, не говорите таких страшных слов! Я… я… никогда… не стану такой дамой….

— Ну, это мы ещё посмотрим! — злобно прошипела мама. А затем схватила меня за плечо, дернула со всей силы домашнее платье. Так, что оно треснуло и разошлось.

Я стыдливо прикрыла оголенную грудь руками. Матушка рассмеялась.

— Не хочешь надевать мой наряд, что для твоего благополучия я купила, не надевай. Пойдешь в том, что есть.

— Но…

Матушка дернула ткань на себя, до конца разрывая платье, а вместе с ним и сорочку.

— Пойдешь так! Голой! Только боюсь сэр Эдвард Гринтор не захочет на тебе жениться, максимум купит на одну ночь. И я соглашусь. Хоть какая-то будет от тебя польза.

В этот момент, признаюсь, я сильно сглупила. Вспомнила обидные слова, что порой говорила за эти годы мне мать, и, стиснув зубы, я прошептала:

— Я расскажу отцу.

Звук хлесткой пощечины разрезал воздух. Щеку обожгло так, что я не сдержалась, из глаз хлынули слезы.

— За что? Матушка, чем я перед вами так провинилась? Почему все эти годы вы словно ненавидите меня, вымещая злость? Что я сделала не так? — с отчаянием в голосе спросила я, надеясь, что наконец-то услышу ответ на терзавший меня вопрос. — Почему даже нянюшка ко мне относится добрее и роднее, чем моя собственная мать?

— Вон! — закричала матушка, швыряя в меня то платье. — Вон! И не показывайся на глаза, пока не передумаешь и не переоденешься. У тебя пятнадцать минут. Не выполнишь мою волю — пеняй на себя. Сегодня же выгоню из моего дома!».

— Батюшки, как тяжело. — прошептала я, прерываясь от чтения и приложив руку к сердцу, чтобы его унять. Бедная девушка, чем же она заслужила такое отношение со стороны баронессы? Почему мать так относилась к ней? А может она такая по жизни и терпеть не может всех своих дочек, считая обузой? Тогда надо срочно спасать моих старших сестер!

И тут мое внимание привлек странный шум наверху. И голоса.

Странно. Уже за полночь, а Генерал не спит, я отчетливо слышала его голос. Вернее голоса. Его и Фредерики, внезапной невесты моего брата.

Но то, что услышала я затем, заставило меня усомниться в том, что она невеста. Вернее невеста, но скорее не моего брата, а Генерала. Потому что друзья так громко не стонут... А я, наивная, думала, что у них разговор.

Поднялась с кровати, активировала артефакт тишины, и вернулась обратно. Это их тайна. Пусть она таковой и остается. А я должна дочитать. Что-то мне подсказывает, что это только начало.