Наследница Повелителя Теней: новое тело

ГЛАВА 19

Михаил напрасно пытался сконцентрироваться на отработке магического конструкта, показанного недавно наставником. И прекрасно осознавал, что причина этому — вовсе не сложность, хотя конструкт был не из легких. Не менее пятидесяти мелких деталей, каждая из которых должна встать на свое место, прежде чем наполнять ее энергией. При неоднократном повторении рано или поздно он доведет создание этого плетения до автоматизма, и тогда не нужно будет тщательно вырисовывать каждый штрих. Но сейчас до такого пока далеко.

Обычно, узнавая новый конструкт, Михаил загорался и с упорством маньяка осваивал, пока не доводил до уровня механического навыка. А тут такое интересное плетение, соединяющее сразу два магических направления, какими он владел: Землю и Огонь! Конструкт позволял устраивать очень мощный взрыв на территории не менее ста метров. Радиус тут зависел от силы самого мага и того, насколько удастся растянуть плетение. Михаилу не терпелось освоить конструкт, а потом отправиться на полигон, находящийся в нескольких километрах от усадьбы. Вернее, не терпелось еще пару дней назад. До того как все мысли сосредоточились исключительно на одном объекте.

Он непроизвольно взглянул на старинные часы над каминной полкой кабинета. Время тянулось просто издевательски медленно, и даже излюбленное занятие — магические тренировки, не могли в этот раз отвлечь. Михаил нахмурился, досадуя на самого себя. Пытался проанализировать собственное состояние, но получалось слабо. Нет, конечно, он и раньше увлекался женщинами. Но такого странного состояния, как сейчас, припомнить не мог. Места себе не находил и постоянно думал о своей первой и единственной встрече с той загадочной незнакомкой.

Может, конечно, роль сыграло то, что она сразу после поцелуя его отшила. Впрочем, случалось с ним, конечно, и такое. Некоторые женщины, на которых он западал, оказывались верными женами и деликатно давали понять, что при иных обстоятельствах, конечно, сочли бы за честь внимание наследника, но… Михаил не обижался и даже уважал такую позицию. Благо, всегда находились те, кто сами желали его утешить. Да и отказы можно было по пальцам пересчитать. К любвеобильности кронпринца относились с пониманием. Метаморфы, особенно молодые, славятся неуемным энтузиазмом в этом плане. Физиология, не более.

Внутренний зверь требовал удовлетворения своих потребностей, и Михаил не видел смысла ему отказывать. Так что если его волк находил запах какой-то самки привлекательным, кронпринц превращался в охотника, с азартом преследующего добычу. Бывало и такое, что какая-нибудь девушка привлекала лишь человека, а зверь оставался к ней равнодушен. И в такие моменты Михаил даже считал, что искренне влюблен. Но нет. Каждый раз наступал момент, когда очарование новой пассией развеивалось, и он не видел смысла продолжать отношения.

Михаил вспомнил, как отец в свое время рассказывал, что ожидает метаморфа по мере взросления. Об этой двойственности желаний и эмоций.

— В тебе живет зверь, сынок, и от этого никуда не денешься, — тем особым, становящимся чуть мягче, чем когда он говорил с остальными, тоном сказал император, затеяв с тогда еще двенадцатилетним мальчишкой откровенный разговор.

Михаил помнил тот вечер очень отчетливо. Они сидели на веранде, глядя на залитый светом луны и фонарей сад, и отец впервые разрешил ему попробовать алкоголь. Мальчишка был невероятно горд тем, что его теперь считают взрослым. Они пили вино из личных погребов, неимоверно вкусное и ароматное. И вскоре Миша даже понял, зачем это понадобилось. Уж слишком деликатные темы затрагивались, а излишнее смущение помешало бы ему нормально воспринимать слова отца. До того момента жизнь кронпринца в основном состояла из учебы под присмотром наставников, которую разбавляли общение с мачехой и младшим братом. Теперь же отец собирался дать ему чуть большую свободу, но перед этим предупредить о подводных камнях и о том, что может ожидать юного метаморфа.

— Зверь силен. И самое сложное — удержать баланс. Если будешь только подавлять эту часть своей натуры, будут происходить постоянные вспышки агрессии и раздражения. Ты можешь даже стать опасен для окружающих, если совсем потеряешь над собой контроль. Метаморфы обычно называют это буйством. Ты слетаешь с катушек и можешь навредить любому, кто окажется в зоне доступа.

Миша побледнел и невольно сглотнул. Тут же представил жуткую картину, как обращается в черного волка прямо перед мачехой и двухлетним братиком, которого просто обожал, и… Нет, даже думать о таком не хочется!

— И как же этого избежать? — хрипло выпалил он, поежившись.

— Иногда ты должен позволять зверю резвиться, — тонко усмехнулся император и сделал новый глоток вина. — Регулярно принимай волчью ипостась. Хотя бы два раза в неделю — вполне достаточно. Зверь любит борьбу, доказательства собственной силы и мощи. А еще… — он сделал паузу и все же закончил: — женщин. Те правила, что приемлемы для других и нарушение которых даже осуждаются, в нашем случае не работают. Более того, вредны для нас. Так что привыкай, сынок, к тому, что скоро кхм… близкое общение с женщинами станет для тебя необходимостью. Физическая близость — отличный способ успокоить и утихомирить внутреннего зверя. Сытый и довольный волк — послушный волк. Но разумеется, ты все равно не должен пускаться во все тяжкие и знать допустимую грань. Если будешь постоянно поддаваться лишь инстинктам, в конце концов, тоже утратишь контроль над зверем. И уже он будет повелевать тобой, а не наоборот.

Миша озадаченно смотрел на отца, совершенно растерявшись. Заметив это, император усмехнулся и потрепал его по волосам.

— Ничего, со временем поймешь, о чем я говорю. И не переживай, если начнешь идти неверным путем, я тебе об этом скажу.

Миша облегченно вздохнул, а отец заговорил на такие темы, от которых у него скоро даже уши заалели. О взаимоотношениях между мужчиной и женщиной, о том, как важно избегать нежелательных последствий и как это сделать. О той грани, о какой он всегда должен помнить. И о том, какими расчетливыми и хитрыми порой бывают женщины. Что Михаил всегда должен держать определенную дистанцию и сразу давать понять пределы, за которые переходить не стоит. Он вправе развлекаться, но не заводить ничего серьезного. Михаил — наследник престола, а значит, женой его может стать лишь та, кого одобрит не только отец, но и высшее общество. Это важно.

— Да и вряд ли твои увлечения будут настолько серьезными, что тебе этого захочется, — добавил, видя снова растерянность сына.

— Но ведь у тебя такое было, — робко напомнил Михаил, хоть и знал, насколько тяжела для отца эта тема. — Маму ты по-настоящему любил.

Он тут же пожалел о сказанном — в глазах императора появились такая тоска и обреченность, что у него самого засосало под ложечкой. Но отец быстро справился с собой и ровным тоном произнес:

— Поверь мне, такое у метаморфов бывает крайне редко. Лишь когда они встречают женщину, которая кажется невероятно привлекательной одновременно и зверю, и человеку. А учитывая, что даже вкусы у тебя и у зверя будут разными, случается такое нечасто. Притом со временем наступает пресыщенность, и увлечь человеческую сторону твоей натуры женщинам становится все тяжелее. Остаются лишь инстинкты зверя, которые ты удовлетворяешь, не больше.

— Мама стала для тебя именно такой, особенной женщиной? — тихо спросил Михаил.

Император устало улыбнулся.

— Да.

— Расскажешь об этом?

Раньше Миша никогда не решался просить о таком. Да и отец избегал разговоров о матери — слишком тяжелая для него тема. Узнал Михаил об истории любви своих родителей от других людей, а также прочитав доступную в Сети информацию. Но ему всегда безумно хотелось узнать подробности.

Император отставил на столик бокал с вином и задумчиво сжал в руке медальон, который носил всегда, сколько Михаил его помнил. Он не знал, почему украшение так дорого отцу, но смутно чувствовал, что это тоже одна из тем, которые затрагивать не стоит.

— Это ее подарок на первую годовщину свадьбы, — глухо сказал Алексей Волохов и нажал на скрытую пружинку, открывая крышечку. Потом снял медальон и протянул сыну.

Дрожащими руками мальчик взял вещицу и посмотрел на открывшуюся взору миниатюру матери. На него смотрела совсем еще юная и очень красивая девушка: русоволосая и синеглазая, с нежной и милой улыбкой. На большом портрете, который висел в кабинете отца, мать была уже взрослее и строже. Настоящая императрица. Тут же он видел ее такой, какой она была в первые совместные годы жизни родителей. У Михаила сжалось сердце, а глаза защипало от подступивших слез. Он с трудом пытался подавить их, не желая показывать перед отцом неподобающую мужчине слабость.

— Она очень красивая, — сдавленно проговорил, отдавая Алексею медальон.

Тот только кивнул и сам некоторое время смотрел на изображение покойной жены. Михаил никогда не видел у отца такого выражения. Тот будто бы впервые полностью снял маску, которую носил постоянно. Полный светлой нежности и грусти взгляд, безмерная тоска по утраченному — столько всего читалось сейчас на его лице, что Михаил боялся даже дышать. А еще понял для себя, что, наверное, не хотел бы никого так любить, как отец. Слишком больно это. Уж лучше одноразовые и ни к чему не обязывающие связи, о которых тот говорил. Так зависеть от другого человека — Михаил не хотел для себя подобного.

А потом отец заговорил. Как-то отстраненно и медленно, словно мысленно находился не здесь. Рассказывал о том, как впервые увидел Анастасию Марицкую на одном из приемов. И как после этого его жизнь навсегда разделилась на до и после. Честно говоря, слушая отца, Михаил недоумевал. Настолько не походили те эмоции, о которых говорил император, на его привычную манеру поведения. Неужели он способен на такие сильные чувства?

— Это походило на удар током, — невесело проговорил Алексей. — Я стоял словно пришибленный и пытался угомонить зверя, а еще обуздать собственные эмоции. Они смешивались в какой-то дикий коктейль, из-за чего я совершенно утратил разум. Единственное, что мог, это стоять и смотреть на нее — смеющуюся чему-то в компании подруг и еще не заметившую моего появления. Мне казалось, что ее окружает яркое сияние, отделяющее от других. Да и вообще, видел я в тот момент только ее одну. Она казалась самым удивительным и прекрасным созданием, какое видел в жизни. Окончательно пропал, когда Настя почувствовала мой взгляд и посмотрела в мою сторону. Ее глаза. Такие затягивающие, выразительные, волшебные. Пронзительно-синие. Я тут же утонул в них. Опомнился только когда она смущенно потупилась и перестала на меня смотреть.

Отец многое тогда рассказал Михаилу. О самом большом счастье и горе в своей жизни. А он слушал как завороженный и больше не пытался скрыть слезы, в какой-то момент потекшие по щекам. Настолько сильно проникся тем, о чем говорил император. В конце, когда опустошенный отец умолк и откинулся на спинку кресла, невидящим взглядом уставившись в пустоту, осмелился спросить:

— Скажи, ты жалеешь о том, что встретил ее? Ведь если бы не это, тебе не было бы сейчас так больно.

Отец посмотрел на него с каким-то непонятным выражением и вздохнул.

— Поверь мне, если о чем-то я и не жалею в жизни, так это о встрече с твоей матерью. Только те годы, что прожил с ней, я могу назвать счастливыми. Остальное — это так, существование. Буду надеяться, что однажды ты поймешь, о чем я говорю.

— Не хочу, — Михаила даже передернуло. — Не хочу никого любить вот так!

Отец тогда усмехнулся и снова потрепал по волосам, но ничего не сказал.

Почему тот разговор вспомнился сейчас так отчетливо? Михаил боялся признаться в этом даже самому себе. Отгонял тревожные мысли, но вспоминая встречу с той девушкой, понимал, насколько сильно это похоже на то, о чем говорил отец. И что от его отрицания ничего не изменится.

Михаил снова мысленно перенесся в тот вечер, когда его угораздило отправиться в злосчастный ночной клуб. Весь день он осваивал новый конструкт и настолько вымотался, что голова гудела, а мозг срочно нуждался в отдыхе. Еще и внутренний волк, которого он уже дней пять не баловал «сладеньким», недовольно рычал. Хмыкнув, кронпринц решил, что пора отправляться на охоту. И «Сияние» вполне неплохое для этого место, где можно легко встретить тех, кто с радостью составит ему компанию на ночь.

Как всегда, войти он предпочел через черный ход, чтобы его заметило как можно меньше народу. Возьмет себе отдельный кабинет, оценит ассортимент красоток, собравшихся в клубе, и уже потом сделает выбор. Обычно хватало записки, переданной избраннице, с приглашением в кабинет и упоминанием его имени. Он довольно часто так делал. И зачастую одной девицей не ограничивался. Так что сегодня вознамерился удовлетворить своего зверя по полной.

Вылетевшая наперерез девушка прервала поток его мыслей, настроенных на благожелательный лад. Он едва успел махнуть рукой телохранителям, чтобы ничего не предпринимали, когда его обдало восхитительным ароматом: свежим и одновременно с нотками изысканной, какой-то экзотической сладости, а под руками оказалось нежное и упругое горячее тело. Михаил на некоторое время опешил — настолько сильно отреагировал на этот запах и прикосновение его волк. А девица времени не теряла и, развернув Михаила так, чтобы скрыл от посторонних, буквально впилась в губы.

Впрочем, он вовсе не был против, как и зверь. И вскоре жадно ответил на поцелуй, отмечая, какие у девушки оказались мягкие и податливые губы. И как же приятно их целовать. Так, что прямо отрываться не хочется! Еще и этот дразнящий аромат пробуждал вполне однозначные желания. Надо же! — мысленно усмехнулся. В этот раз даже напрягаться не пришлось поисками. Добыча сама прыгнула в руки. Да еще какая!

То, что он ощущал под пальцами, не отказав себе в удовольствии пощупать прильнувшее к нему девичье тело, ему очень даже нравилось. Пожалуй, с этой можно даже провести целую ночь. Отвезти на его городскую квартиру и…

Додумать столь приятную мысль Михаил не успел. Девушка начала отталкивать и пытаться высвободиться. С большой неохотой он отпустил и чуть отстранился. И вот тут впервые смог нормально ее разглядеть. Буквально завис, ощущая, как обдало жаром, а сердце ухнуло куда-то вниз. Смотрел в самые невероятные глаза, какие когда-либо видел, и забывал как дышать. Будто тонул в этой аквамариновой бездне и не мог выбраться на поверхность. Зверь внутри бесновался и подвывал, да и его собственный разум отказал напрочь, а сердце устроило бег с препятствиями.

Да что это с ним?! Тряхнул головой, с трудом отгоняя странное наваждение. Попытался скрыть неловкость за игривой фразой:

— Честно говоря, так еще со мной знакомиться не пытались! Но мне даже понравилось.

Михаил постарался улыбнуться как можно обворожительнее, зная, как сильно это действует на женщин. Зрачки потрясающих лазурно-зеленых глаз незнакомки расширились, выдавая, что и она равнодушной не осталась. А он залюбовался и всем остальным, что тоже заслуживало внимания. Правильные черты лица, чуть пухлые розовые губки и небольшой прямой носик, золотисто-русые волосы. Он уже знал, какие мягкие и приятные они на ощупь.

Фигура же! Пожалуй, девчонка сочетала в себе и то, что обычно нравилось зверю, и ему самому. В ней ощущались женственность, неуловимая чувственность и страстность, и в то же время изысканная утонченность. Интересно, кто она такая? Раньше Михаил ее, определенно, не встречал. Иначе бы точно запомнил это прелестное создание.

К сожалению, пока он отвлекся и снова завис, пожирая ее глазами, красотка пришла в себя. И даже нахмурилась, окинув его и телохранителей настороженным взглядом. А потом и вовсе огорошила, заявив о том, что всего лишь использовала Михаила для того, чтобы не пересекаться с кем-то другим. После чего попыталась обойти его и гордо удалиться.

Разумеется, так просто отпускать ее он не пожелал, и предпринял новую попытку, уже прямо предложив провести с ним время. Его окатили холодным взглядом, подействовавшим на кронпринца несколько отрезвляюще, и дали понять, что в продолжении знакомства не заинтересованы.

Неужели она не знает, кто перед ней? Или ей плевать на это, а сам Михаил не вызывает желания продолжить знакомство. Пока он в полнейшей растерянности обдумывал, что бы еще сказать, она уже направилась прочь. А его впервые за те годы, что вел бурную и весьма насыщенную жизнь, обуяли неуверенность и скованность. Будь на месте этой златовласки любая другая, он бы нашел, как ее очаровать и так просто бы не отпустил. Или отмахнулся и отправился на поиски более сговорчивой красотки. Но сейчас не мог почему-то сделать ни то, ни другое.

Вернее, второе он все же попытался. Сразу после того, как девушка вышла из клуба, двинулся прежним путем. Вот только ни одна из тех женщин, что дергались на танцполе и за кем он наблюдал сквозь стекло личного кабинета, не вызывала ни малейшего желания позвать к себе. Все мысли вертелись только вокруг незнакомки. Да и зверь не унимался. Рычал, скулил, рвался куда-то.

В полном раздрае Михаил вскоре покинул клуб. А по дороге подосадовал на себя за то, что не догадался отправить кого-то из телохранителей проследить за девушкой. Где теперь ее искать? А отыскать хотелось просто нестерпимо! Он чувствовал, что не успокоится, пока этого не сделает.

Промаявшись всю ночь и так не уснув, Михаил утром отправился к главе Службы Безопасности. Стараясь не выдавать обуревающих его чувств, попросил о небольшой услуге. Пусть Антипов думает, что это всего лишь прихоть. Впрочем, Михаил и сам не знал, чем было продиктовано его стремление отыскать златовласку. Может, прихоть и есть. По крайней мере, он надеялся на то, что уже через несколько дней выбросит ее из головы.

Вот только сделать это не удалось, даже несмотря на то, что он все-таки заставил себя найти более сговорчивый объект для снятия напряжения. Больше всего удручало, что даже находясь в постели с искусной и раскрепощенной партнершей, то и дело думал о незнакомке. Пытался представить, как бы она себя вела в подобной ситуации, что бы ощущал он сам, лаская и целуя ее кожу, вдыхая тот самый манящий аромат. Да что ж это такое?! Безумие какое-то прямо! Он, похоже, всерьез увлекся. Причем в этот раз не только он, но и зверь, что наводит на не слишком хорошие мысли. Уж больно походит на то, о чем рассказывал отец!

Когда Антипов сообщил, что выполнил его просьбу, едва сдержал нахлынувшие эмоции. Хотя, похоже, кое о чем глава Службы Безопасности догадался — уж больно хитро поглядывал на Михаила. Скрыть нетерпение и свою заинтересованность кронпринцу удавалось плохо. По мере того, как слушал собранные Антиповым сведения, внутри клокотало столько всего, что он сам себе поражался. Таким несдержанным он был лет в четырнадцать, когда внутри бушевали подростковые гормоны. Сейчас же кронпринц контролировал себя куда лучше. По крайней мере, раньше ему так казалось.

Проклятье! Он даже чуть не обернулся в волка прямо в присутствии Антипова, что совсем уж выходило за рамки! А Порицкого захотелось убить долгой и мучительной смертью, стоило узнать, как он поступил со златовлаской. Вообще возникло такое ощущение, словно этот придурок посягнул на него самого или что-то, ему принадлежащее. Настолько сильно инстинкт собственника в нем еще не просыпался. Но ведь они знакомы всего ничего! Это и знакомством нормальным нельзя назвать! Что же с ним происходит? Неужели то, о чем говорил отец? Он влюбился в эту самую Елену? Вот так, с первого взгляда, как было когда-то с императором? Ну нет, не может такого быть! Он ведь совершенно этого не желал.

Михаил злился на самого себя и убеждал в том, что это всего лишь охотничий азарт проснулся при виде ускользнувшей добычи. Кто знает, может, когда снова увидит эту девушку, все утихнет само собой. Он поймет, что изрядно преувеличил ее привлекательность в своих глазах. Просто тогда сказалось долгое воздержание и необычность встречи. Потому он с радостью ухватился за возможность уже сегодня вечером проверить свое предположение. И вот не может дождаться, пока треклятые часы, наконец, сдвинутся на нужную цифру.

Бригитту он уже предупредил, что будет ужинать вне дома, чему она не слишком удивилась. Михаил довольно часто проводил вечера и ночи не в усадьбе, а на своей городской квартире. Хотя иногда намеренно приезжал и составлял ей компанию, пытаясь компенсировать невнимание отца к мачехе и брату. Если честно, Михаил не понимал того, как император может пренебрегать такой женщиной.

Бригитта была настоящей красавицей, пусть и иного типа, чем Анастасия. Красота нирдки была холодной и вызывала ассоциации со льдом и снегом. Ослепительная блондинка с прозрачно-голубыми глазами и белой кожей. От нее буквально дух захватывало. Одно время Михаил даже считал, что влюблен в мачеху. Но постепенно эта блажь ушла. Бригитта относилась к нему с легкой снисходительностью и теплотой, искренне пытаясь заменить мать. Делала вид, что не замечает его щенячьих взглядов, и только мягко улыбалась. Как человек, она была замечательная. Пусть и многие считали ее чересчур сдержанной и спокойной. Но лично Михаил считал, что для императрицы это даже плюс.

Что бы ни происходило внутри, Бригитта внешне оставалась невозмутимой и держалась с истинным достоинством. Только общаясь с ним самим и родным сыном, немного оживлялась. И в такие моменты становилась особенно хороша. Так, словно ледяную статую освещало солнечное сияние, и она вся искрилась изнутри. Михаил понимал, насколько на самом деле несчастна эта ослепительная красавица. Видел, какие взгляды она порой бросает на отца, как ей хочется получить от него хотя бы крупицы тепла. Но император настолько холоден и безразличен к ней, что это видно невооруженным взглядом. И Михаил сильно сомневался, что в постели иначе. Скорее всего, если император и посещает жену, то словно бы отбывая повинность.

Но больнее всего Михаилу было видеть, как с точно таким же равнодушием отец относится к Александру. И если поначалу брат еще пытался завоевать внимание отца и смотрел на него взглядом несправедливо побитого щенка, то с годами смирился. В присутствии императора обычно милый и живой мальчик, очень похожий внешне на мать, робел и замыкался в себе, глядя на него взглядом пугливого зверька. Сам Михаил был искренне привязан как к Сашке, так и к Бригитте, и даже испытывал непонятные угрызения совести. Так, будто отнял у них любовь отца. Ведь лишь к нему одному император проявлял привязанность и теплоту.

В общем, отношения в их семье были непростые. Михаил надеялся, что следующий месяц, который они проведут в своем поместье в Дердере, находящемся на западном побережье, хоть немного сблизит отца с семьей. Впервые они проведут вместе так много времени. Обычно император отправлял на отдых их одних. Сам если и присоединялся, но лишь на пару дней. Но теперь семейный целитель прямо-таки настаивал, чтобы он полноценно отдохнул. Уж слишком сдало здоровье в последнее время. Отец и правда выглядел все более неважно. Сказывались усталость и постоянная занятость. По мере сил, император привлекал и его самого к делам, но пока лишь в режиме обучения. Вот когда Михаил через год закончит Академию, настанет время полностью впрягаться в управление государством. И закончится его привольная жизнь! Он вздохнул. Пока думать об этом совершенно не хотелось.

Часы, наконец, показали заветное время, и Михаил тут же вскочил на ноги. Потом опомнился и путь до двери проделал уже спокойно. Никто не должен знать о том, что происходит у него внутри! Даже эта странная девушка, которая не давала ему покоя.