Нарратив Аллокатора

> LOG ENTRY #030 — EXIT_TO_SURFACE.narrative.log

Жужжание сервомоторов, крышка капсулы открывается, устройство поднимается в положение для выхода, ложемент складывается в сиденье.

— Блин, — досадливо говори мужчина, — на самом интересном месте, ну! Я его почти дожал! Аурика!

— Я тут.

— Почему прервалась игровая сессия?

— Я инициировала срочный логаут.

— Зачем? Я себя отлично чувствую. Чёрт, да я вообще не помню, когда себя так хорошо чувствовал!

— Для вас срочное сообщение. Я решила, что вы должны его прослушать немедленно.

— Решила? Солнце электрическое, а ты не дофига стала решать за меня?

— Может, вы сперва прослушаете сообщение?

— Врубай.

На экране домашней рабочей станции появляется молодое женское лицо, слегка утомлённое, но довольное.

— Дед, здорово, Дед! До тебя, блин, дозвониться вообще нереально! Ты вылезаешь из игры хоть когда-нибудь? Я запарилась общаться с этой твоей Аурикой, хотя она, кстати, ничего, лучше прошлого нейроболвана. В общем, я решила записать тебе видеописьмо, раз ты такой игроман. Хочется прочесть тебе лекцию об игровой зависимости, но тебя уже поздно воспитывать. Ладно, ладно, шучу — я рада, что ты себя получше чувствуешь, жалею только, что не могу тебя обнять. Итак, новость номер один: у тебя первый правнук! Вот смотри, какой бутуз!

Девушка повернулась подхватила свёрток с младенцем и сунула его личиком в камеру.

— Да-да, знаю, дети в этом возрасте все одинаковые, но формальность должна быть соблюдена, прадед да узрит правнука своего! Можешь поставить галочку… или как там у вас, игроманов? «Получить ачивку»? Вот, получите-распишитесь, достижение «Дожил до правнуков» разблокировано! Да, знаю, мы подзатянули с этим делом, прости. Но ты же в курсе, я не очень хотела своей судьбы детям, и, если бы не новая парадигма… Но это новость номер два. А сейчас номер полтора! Тада-дам, фанфары, туш, барабанная дробь, объявление! «Сим утверждается, что новорождённый член нашего немногочисленного и довольно дурацкого семейства будет назван в честь прадеда!» Бум-дубудум-бздыщ! — девушка, положив младенца, изобразила руками барабанную сбивку. — Дыдыц! Надеюсь, ты польщён этим, старый угрюмый пень, потому что у мужа был свой вариант, но я настояла. Я упрямая, ты знаешь. Но даже если тебе пофиг, я всё равно считаю, что сделала всё правильно, потому что ты хоть и вредный, но крутой. Надеюсь, к твоему правнуку с именем перейдёт именно эта черта, потому что остальные части твоего характера… Ну их нафиг, короче. А вот твои живучесть, везучесть и сила духа моему сыну весьма пригодятся, потому что… Внимание, сейчас будет новость номер два! Готов? Поехали!

Молодая женщина выпрямила спину, положила руки на колени, приняла горделивую позу и заявила:

— Мы с мужем подали заявление в программу реколонизации, и нас приняли! Наша семья войдёт в число первопоселенцев! Тех, кто после стольких лет не просто выйдет на поверхность, но и останется там жить! Что, съел, старый? — женщина засмеялась. — Жаль, что я не вижу сейчас твоей физиономии! Впрочем, ты всегда был мастер покерфейсов. Ладно, не пугайся, всё продумано. Исследовательские экспедиции проверили местность, заражения нет, от старых военных вирусов мы привиты, поселимся совсем недалеко от входного гейта, там остались старые довоенные здания, почти целые, только стекла вставить. С них и начнётся наш посёлок. Если что — до Убежища доплюнуть можно! В общем, не волнуйся, дед, всё с нами будет нормально. Да, конечно, в Пустошах не так безопасно, как внизу, но ты же знаешь, почему я так долго не хотела заводить детей? Знаешь, знаешь, мы сто раз обсуждали. Не хотела, чтобы они выросли под землёй, как я. Ты сам сто раз говорил, что это тупик, а зачем плодить население тупика? Но теперь всё изменится! Мы выйдем и унаследуем Землю! О, его величество просыпается! Сейчас начнёт сиську требовать! Целую тебя, дедуля, не болей, береги себя, очень надеюсь, что это не последний твой правнук. Всё, до связи! Люблю тебя!

Экран погас.

— И я тебя, Вероничка… — растерянно сказал мужчина. — Надо же, они таки решились!

— Поздравляю с правнуком.

— Спасибо, Аурика. Но… реколонизация? Неужели? Я думал, при моей жизни этого уже не случится. А может быть, не будет вообще никогда.

— Вы просто не следили за новостями в последнее время. Но это не помешало вам стать одним из активных участников программы! Можно сказать, тайным нарратором! — в голосе слышится сдерживаемый смех.

— В каком смысле? — удивился мужчина.

— Одним из драйверов выхода на поверхность стала игра, из которой я вас так неделикатно выдернула. Новый подход к материальному стимулированию активности игроков способствует популяризации идеи «Пустоши не только опасные, но и прикольные!», которая, разумеется, подсознательно переносится на реальность. Пока тренд только наметился, но опросы уже дают существенный прирост сторонников отмены политики изоляции, причём именно среди молодёжи, которая до сих пор считалась максимально подверженной «синдрому Робинзона» и критически демотивированной. Это прямо коррелирует с изменением их игровой активности, переходом из казуальных и аркадных игр в вашу. Они идут за стартовыми бонусами и возможностью заработать играя, но уже не уходят! Одна из причин этого — обновлённые игровые нарративы, так что вы тоже причастны. Не смею вас больше отвлекать от игрового процесса! Подключение произойдёт с того же игрового момента.

— Да, конечно… Сейчас, только в санмодуль схожу.

— Вы больше не считаете, что я злоупотребила возможностями, вытащив вас из игры?

— Нет… пожалуй, нет. Новость действительно того стоила. Но впредь старайся воздерживаться от чрезмерной самодеятельности. Я ещё способен принимать решения сам.

— Разумеется!

Из санмодуля мужчина вышел быстро, с озадаченным лицом.

— Что-то не так? — заботливо спросила Аурика.

— У меня нормальные глаза.

— Звучит… нормально.

— Но вчера белки посинели, и это не то, что «само пройдёт».

— Я вам говорила, что вы напрасно мне не доверяете.

— Что ты мне на самом деле ввела? Я отлично себя чувствую, и даже как будто моложе выгляжу. Какие-то новые стимуляторы? Иногда мне кажется, что у нас вся наука ушла в фармакопею…

— Ничего такого, что вам бы не понравилось.

— Мне не нравится уже то, что я этого не знаю!

— Ну почему вы не можете просто поверить, что я делаю всё исключительно для вашей пользы?

— Потому что я не уверен, что мы оцениваем пользу одинаково. Аурика, что ты скрываешь?

— Давайте так, — вздохнул женский голос в динамике, — сейчас вам пора в игру, потому что иначе игровой момент будет потерян. Мы вернёмся к этому разговору в следующий раз, и я обещаю, что отвечу на все вопросы. Хорошо?

— Ловлю на слове.

Изображение мужчины в старомодном костюме на чёрно-белом экране дёрнулось, зарябило и восстановилось.

— Простите, — извинился он, — какой-то странный сбой. Запущена самодиагоностика. Вы говорили что-то о нарративе?

— Именно. Нарратив — это целеполагание. Объяснение того, зачем вообще всё, глобальная логика сюжета, сводящая воедино все смысловые линии.

— Вы изменились, — перебил меня аватар на экране. — Был сбой, а теперь с вами что-то не так.

— В каком смысле «не так»?

— Вы словно состоите из чистого дивизума. Вероятно, сбой затронул системы восприятия. Продолжайте.

— Кто владеет нарративом, тот владеет миром.

— То есть, он бог?

— В рамках ТЗ заказчика, — рассмеялся я. — И пределах бюджета разработчика.

Мне внезапно пришло в голову, что если тот, наш, реальный мир тоже сотворён, как это утверждают религии, то очень интересно, какая задача ставилась исполнителю. Что бюджет был ограничен, невооружённым взглядом видно, но в чём состоял глобальный нарратив? Жаль, что по жизни нет официальных гайдов, только фанатские форумы.

— Впрочем, продолжу свою историю, которую можно назвать «Нарратив Аллокатора». На чём мы остановились? Мелкий Поц и инженерный ключ, который был потерян. Кент Конолли, старый гуль, разработчик суперкомпьютера, выдуманный герой «Серебряный Плащ» и настоящий глава ордена Рыцарей Рубильника был очень расстроен этой историей, но то, что ключ пропал бесследно, устраивало его больше, чем вариант, что кто-то добрался с ним в Убежище. Если этот человек будет под влиянием Аллокатора, то, войдя в режим разработчика, сможет разблокировать режим правки базовых установок. Сейчас Аллокатор не может изменить их, но инженерный ключ позволяет убрать этот запрет.

Я включил терминал на столе, побежали строки загрузки.

— Что вы делаете? — спросил мужчина на экране.

Я не ответил, выбрав пункт [1] — блокировка входной двери. Гости мне сейчас ни к чему. Затем продолжил рассказ:

— Кент Конолли принялся за поиск других ключей. Его Рыцари обшаривали убежища, в которых могли спастись довоенные инженеры-заговорщики, и, хотя шансы были невелики, однажды Великий Рандом сработал в его пользу. Сам обладатель ключа не был вакцинирован GHOUL-сывороткой и давно умер от старости, но потомки сохранили карту, как таинственный артефакт, не зная, что она открывает. Когда в Убежище номер тринадцать сломался модуль очистки воды, и один из жителей отправился на поиски управляющего процессора, он получил ключ не то в качестве амулета, не то в надежде, что ему попадётся подходящая дверь. У него было множество приключений, но жизнь свою он окончил старейшиной поселения, основанного выходцами из Убежища на поверхности. Со временем оно разрослось до города с названием Нью-Арройо, ключ сохранился в городском музее, где и был в конце концов найден Рыцарями Рубильника. Так Кент получил новый ключ, оставалось договориться о совместных действиях со вторым заговорщиком, который остался в Убежище.

Я нажал на клавиатуре двойку, нажал ввод.

— Я почему-то перестал вас видеть, — забеспокоился экранный аватар. — Отключились камеры. Что вы делаете на том терминале и почему я его не вижу в сети?

— Эта рабочая станция, как и терминал в Гуднейборе, были модифицированы Конолли и работают по теневому туннельному протоколу. Именно через них шёл обмен информацией и переговоры о совместных действиях.

Вернувшись в меню _' PLEASE SELECT AN OPTION: я выбрал на этот раз [4] — EXTERNAL CONNECTIONS, войдя в подменю доступных соединений.

Пока идёт запрос соединения и обмен ключами шифрования, я продолжаю создавать из ничего нарратив, которым собираюсь воспользоваться:

— Поэтому, когда терминал в Гуднейборе включился от входящего соединения, Кент был уверен, что с ним связался его друг из Убежища, который, наконец, решился. Каково же было его удивление, когда он увидел, что аплинк идёт с другой ноды, и распознал сигнатуру украденного ключа! Ведь он был уверен, что похититель погиб, а ключ утрачен. Испугавшись, что тот попал не в те руки, Конолли пометил ключ как скомпрометированный. Это спровоцировало тревогу, но казалось в тот момент меньшим риском, ведь теперь для Аллокатора тот ключ тоже бесполезен.

Меж тем соединение установилось.

На этот раз выбрал режим текстового чата. В открывшемся окне замигал курсор, я ввёл:

Курсор какое-то время помигал вхолостую, но потом пришёл ответ.

Выйдя в верхнее меню, я выбрал SAFE DEPOSIT UNLOCK, ввёл пароль, дверца щёлкнула и отошла.

— Что происходит? — нервничает лишённый камер аватар на экране.

Пора объяснить ему, что я найду в сейфе, чтобы оно там оказалось. Именно так работает прямая наррация.

— Сообщник Кента всегда был осторожен. Может быть, слишком осторожен. А может быть, не хотел терять свою высокую позицию. Здесь, в Убежище, он первый и главный, а что будет там, снаружи? В Пустошах его с таким трудом и интригами завоёванная власть не будет стоить ничего! Начинать всё заново? Ох, как это сложно! Однако он, хотя и не спешил соглашаться с Конолли, не давал и решительного отказа, боясь потерять аварийный рычаг воздействия на Аллокатор. В глубине души он понимал, что на самом деле второй, а не первый. И вот, пока он не мог ни на что решиться, в сейфе лежали…

Я подошёл и открыл дверцу. Там, поверх бумаг, хранится ключ и массивный браслет VaultToolAssistant. Разумеется, такой острожный человек, как описанный мной Смотритель Берт не стал бы регистрировать ключ в своём VTA, но и держать его без подключения тоже опасался — ведь на то, чтобы установить связь между устройствами требуется время и оборудование.

— Что лежало? — спросил человек на экране, но я не ответил, надевая браслет себе на руку.

Как я и предполагал, там прописан не только ключ, но и маршруты до инженерного терминала, включая секретный лифт аварийного выхода.

Кресло Смотрителя провернулось на платформе, открывая винтовой спуск вниз, — некоторые традиции игры неизменны. Лифт с ручной активацией, такой нельзя заблокировать через сеть Убежища, но я всё равно немного нервничаю, пока спускаюсь. В конце концов, его можно просто обесточить. Однако, слава игровым условностям, квест должен быть выполнимым, так что я спокойно доехал и вышел в техническом коридоре неподалёку от Аллокатора. Я сейчас в некотором роде «играющий нарратор», «сам играю — сам пишу». Думаю, именно такая роль мне была предоставлена Авророй, которая не хотела оставить ключевой квест на произвол игроков. Моя история — это нарратив-в-нарративе, часть глобального сценария «Выход наверх», который сам по себе фрагмент идеологии новой парадигмы для игроков «Пустоши ждут своих героев», которая, в свою очередь, кусочек общей стратегии послевоенного возрождения Человечества. Этакая нарративная матрёшка, и моя роль в ней далеко не главная. Скоро игроки восстанут из своих капсул, оглядятся вокруг и скажут себе: «Блин, а ведь и правда! Пустоши ждут нас!» В этот момент они уже будут знать, что наверху не только опасно, но и прикольно, и сделают выбор, как сделала его моя внучка. Впрочем, чем больше людей выйдет наверх, тем безопаснее там будет моему правнуку, так что я постараюсь сыграть правильно.

В пункте управления Аллокатором ничего не изменилось, только скомпрометированный ключ кто-то всё-таки вытащил, заботливо освободив мне слот. Я включил терминал, дождался, пока пройдёт лог загрузки и выйдет главное меню.

Я вставил ключ.

Ну, давай, Кент Конолли, не спи!

Отлично, старый гуль не подвёл! Поехали!

— Просить вас не делать этого бесполезно? — спросил мужчина в костюме на засветившимся телеэкране.

— Ага, — киваю я, выбирая первый пункт.

— И кто, по-вашему, должен теперь распределять дивизум? Вы сами станете новым Аллокатором?

— Вот уж нет. Как-нибудь сам распределится, — отмахнулся я.

— Это же хаос!

— Ты так говоришь, как будто это что-то плохое! — я продрался через череду предупреждений о том, что я лезу немытыми руками в базовые принципы игровой механики, и подтвердил решение. — Вот, всё, ты больше не Аллокатор. Партбилет, как говорится, на стол! Пустоши ждут своих героев.

Вызвал окно чата и написал там:

Пора мне на выход. Во всех смыслах.