Нарратив Аллокатора

LOG ENTRY #015 — ATTACK.narrative.log

— Проф, тебя там ждут, — сказала Мамаша Труди, показав на угловой столик. — Ведут себя вроде прилично, но, если что — только мигни, дробовик у меня всегда заряжен.

— Спасибо, — кивнул я.

— Обращайся. За нашего Избранного мы всегда впряжёмся.

— Надеюсь, не понадобится. Сделай пока нам с Сиби по стейку, ладно?

— Сейчас кину на плиту, минут через десять будет готово.

Мы с Би направились к столику: девушка — напряжённо держась за ружьё, а я спокойно, потому что, кажется, догадываюсь, кто пожаловал.

Представительный седой мужчина лет пятидесяти в полном комплекте «боевой брони», только без шлема. Одна из «тяжёлых» версий, требует прокачки в силу. Рядом очень яркая фигуристая молодая негритянка необычной внешности — полные губы, косички, тёмная кожа и при этом неожиданно светлые голубые глаза. Обоих я уже видел — на экране своего терминала по ту сторону реальности. Внешность слегка приглажена редактором создания персонажа, но легко узнаваема — меня посетила верхушка новой администрации игры.

— Самвэл Марбас, — сказал мужчина, протягивая руку, — а это моя помощница и супруга Лилит Лерайе.

— Очень приятно, — соврал я, испытывая на самом деле неловкость.

Странное ощущение, когда реальности вот так пересекаются. Странное и, пожалуй, дискомфортное. Понимаю заядлых геймеров: в их среде любое напоминание, что вокруг игра, считается одним из самых тяжких грехов. В геймдеве периодически делают попытки «ломать четвёртую стену», но мало кому нравятся пересечения игры с реалом. Не надо отнимать у нас скромные радости эскапизма.

— Это Крутая Би, моя подруга.

— Крутая Би? Какая прелесть! Очаровательная дикарка! Это ваша реальная внешность? — ещё один категорически бестактный вопрос.

Этот Самвэл что, вообще не игрок? Нафига ему тогда игровая компания?

— В историческом смысле — да.

— В историческом? — удивился он.

— Он имеет в виду, что это реальная внешность, но не сегодняшняя, — пояснила Лилит.

— Ну, это я и сам догадался, — кивнул Марбас, разглядывая моего персонажа. — В молодости вы неплохо смотрелись. Тут у вас ничего, миленько, — он оглядел салун, — а почему эта женщина за стойкой так странно на меня косится?

— Прикидывает, не снести ли вам голову из дробовика.

— Зачем?

— Если вы вдруг захотите меня обидеть.

— Ничего себе! — захохотал Самвэл. — Это так трогательно! Лилечка, нам определённо стоит заходить иногда в игру, тут забавно!

— Вы зачем-то хотели со мной встретиться, — напомнил я.

— А, да, — успокоился он, — простите, столько впечатлений! Я, вы удивитесь, впервые вошёл в игру сам.

Я удивился.

— Да-да, я не игрок, и моя компания не имеет отношения к геймдеву. Не имела, — поправился он. — Но у нас и сейчас заинтересованность не столько игровая, сколько…

Тут Мамаша Труди принесла стейки. И нам с Би, и Самвэлу с Лилит, видимо, они тоже заказывали.

— Ещё стаканов или будете что-то другое? — она кивнула на уже стоящую на столе бутылку местного виски.

— Налить вам? — спросил меня Марбас. — Прекрасный напиток, на удивление.

Ну да, ему наверняка знакомы вкусы лучших сортов. Что-то есть в нём такое, жизнеуспешное, даже сквозь персонажа заметно.

— Не откажусь.

— Тогда за встречу! — Труди принесла нам стаканы, мы разлили и чокнулись.

Несколько минут все сосредоточенно кромсали и ели стейки. Би недовольно сопит и косится на эту парочку, они ей явно не нравятся, но молчит.

— Какое прекрасное мясо! — с удовольствием комментирует Самвэл, доев. — Начинаю понимать, что люди находят в игре.

— Вы купили игру, не понимая, что в ней находят игроки? Необычная бизнес-стратегия.

— Да, я понимаю, как это звучит, но это скорее синергия, чем диверсификация. Вы узнавали, чем мы занимаемся?

— Нейроинтерфейсами, — пожал плечами я. — Ими сейчас только ленивый не занимается.

— Мы немного другое дело. Все эти кочегары цифровых мельниц, бросающие лопатой терабайты информационного мусора в топку своих нейромолотилок, упёрлись в потолок, скормив им, наконец, всё. Затем этот Уроборос начал пожирать сам себя, когда на вход стали подавать то, что на выходе, потому что больше просто нечего.

— А вы, значит, этот потолок пробили?

— Нет, построили лестницу, — улыбнулся Самвэл. — Наша «АУРА»… Кстати, это аббревиатура, «Адаптивная Универсальная Распределённая Архитектура». Она работает совершенно иначе и отличается от типовых нейроассистентов примерно в той же степени, как игры с погружением отличаются от пиксельной графики на экране. Недавно мы выиграли тендер на её внедрение в… Неважно, давайте вернёмся к игре. Сразу скажу, мы не ставим задачу на ней заработать, для нас это планово убыточная часть более глобального проекта. Вложение в своего рода тестирование. Мы собираемся тут многое поменять. Как вам свежее обновление, кстати?

— Ещё не читал гайд, — признался я, — но уже заметил изменения в механиках. Что-то с распределением дивизума?

— Да, он становится ресурсом игры с нулевой суммой, а главное — конвертируемым ресурсом. Теперь в игре не обязательно платить за онлайн, его можно отрабатывать и даже на нём зарабатывать.

— Вы будете платить игрокам? Все, кто пробовал такую модель, потом жалели.

— Да, мы, разумеется, проводили анализ чужого опыта, но у нас другой принцип финансирования, прибыль не так важна. Сами потом прочитаете. С вами я бы хотел обсудить другой вопрос.

— Весь внимание.

— Видите ли, игра будет серьёзно меняться не только в механиках, но и в сюжетной части. Новые тренды, новые ценности, новые, я бы сказал, горизонты.

— Не боитесь, что игроки разбегутся? Здесь довольно консервативное комьюнити.

— Ни в коем случае. У нас есть чем их привлечь. Но, как вы понимаете, смена идеологического вектора требует новых нарративов. Кадровый отдел начал наводить справки, и представьте себе наше удивление, когда они обнаружили, что один из опытнейших нарраторов отечественного геймдева продолжает использовать служебный доступ к нашей игре! Вы ведь работали над локальными нарративами?

— Только как консультант.

— Но, несмотря на это, продолжаете проводить много времени онлайн!

— Это своего рода лайфхак, — признался я неохотно. — В силу… скажем так, медицинских обстоятельств я не могу работать в обычном режиме. Вместо аренды виртофиса я выбрал игру, потому что здесь можно как работать, так и проводить досуг.

— А ещё это для вас бесплатно, — метко заметила Лилит.

— Это тоже имело значение, — признал я. — Нарраторы сейчас слабо востребованы, считается, что время сюжетных игр прошло, игрокам нужны казуалки и матчи.

— Вы же были ведущим нарратором проекта No Signal? — уточнила девушка. — Его недавно закрыли, так и не доведя до релиза, верно?

— Да, это так, — подтвердил я. — Печально, он мог стать сюжеткой нового поколения и даже, может быть, возродить жанр.

— Мы высоко оценили ваши наработки по тому проекту.

— Вы что, и его купили?

— Не то чтобы купили… Частично ознакомились, скажем так, — уклончиво ответила Лилит.

Ну да, в геймдеве нарративный шпионаж — дело обычное. А когда проект официально закрыт, то материалы по нему сольют вообще задёшево.

— Тем не менее, — добавил Самвэл, — ваше участие в нём стало одной из причин, по которой мы хотим предложить вам работу.

— Вам нужен нарратор?

— Нарративный консультант. Нарратор у нас есть, он… то есть она, талантлива, но не очень опытна. Нам бы хотелось, чтобы на первом этапе за ней кто-то присматривал. Разумеется, это будет оплачено.

— Оплачено это хорошо… — сказал я задумчиво. — Но сама ситуация несколько двусмысленная, не находите? Ваша «талантливая, но неопытная» нарраторша наворотит, а я буду нести ответственность? Как вообще вы предполагаете разграничить полномочия?

— Ответственность полностью на ней и на нас. Ей просто нужен кто-то, с кем можно советоваться, кто-то искушённый в игровых реалиях. Если она не следует вашему совету — это не ваша проблема, — пообещал Самвэл. — Спорные вопросы решаются со мной и Лилит.

— Простите за вопрос, но такие моменты стоит выяснять на берегу. Она случайно не ваша дочь?

Самвэл с Лилит переглянулись и засмеялись.

— Не совсем дочь, — отмахнулся мужчина, — но не чужая, это точно. Это не создаст проблем, я вам обещаю.

Угу, так я и поверил. Пасти какую-нибудь племянницу владельцев компании, которая с чего-то решила, что она может быть игровым нарратором, хотя никогда не пробовала, — то ещё удовольствие. В иной ситуации я бы немедленно отказался, и даже сейчас, когда у меня не так много вариантов, соблазн их распослать велик.

— Если её устроит взаимодействие в игре, — согласился я неохотно. — Я не общаюсь в реале.

— Более чем устроит, — заверил меня Самвэл, — мы и сами хотели предложить такой вариант. Авроре очень полезно посмотреть на игру изнутри, когда рядом есть человек, которому можно задавать вопросы.

— Авроре?

— Так её зовут. Она вам понравится, я уверен.

Ну да, племянницу — или кто она там — Самвэла и Лилит вполне могли назвать Авророй, почему нет. Семейная традиция, например. Интересно, как её звали в детстве? Авря? Роря?

— Ещё какие-то условия? — спросил мой потенциальный работодатель.

— Скорее, предупреждение, — можно было бы промолчать и даже, наверное, нужно, но я зачем-то решил быть честным. — Не стоит рассчитывать, что наше сотрудничество будет долгим. Вашей нарраторше надо сразу настроиться, что консультант у неё временный.

— Почему? — удивилась Лилит. — У вас есть другие предложения по трудоустройству?

— Нет, ничего такого. Просто я скоро умру.

— Проф, а Проф, — сказала Би очень странным голосом.

— Чего, Сиби?

Мы сидим на обрыве над рекой, глядя на залитые закатным светом Пустоши. Одно из моих любимых мест, чтобы подумать в тишине.

— Насчёт того, что ты скоро помрёшь… Это правда?

— Ты слышала?

— Я не глухая так-то.

По идее, если игроки достаточно бестактны, чтобы обсуждать при неписях внеигровые моменты, те должны пропускать их мимо ушей и не реагировать. Но я никогда не проверял. Оказывается, как минимум, не всегда.

— Да, извини.

— Как так вышло?

— Война имеет свои последствия.

— Хреново.

— Мне тоже не нравится.

— И ничего нельзя сделать? Может, в каком-нибудь бункере хранится какая-нибудь довоенная хрень, которая тебя вылечит?

— Нет, Сиби, увы.

— И как скоро?

— В любой день. Максимум — три месяца, но, скорее всего, раньше.

— И ты всё равно впрягся за Стейси? Это небось тебе стоило недельки-другой?

— Не знаю, не подумал об этом.

— Не знаю, что и сказать, Проф.

— Ну и не говори ничего. Жаль, что ты узнала.

— Я что-то могу для тебя сделать?

— Не, Сиби, не бери в голову.

— Это уже там, — она постучала себя пальцем по лбу. — И как мы теперь?

— Да так же, как раньше. Что ты так напряглась-то? Вокруг Пустоши, где жизнь ни черта не стоит. И не думаю, что рейдеры вот так успокоились, не получив того, что хотели. Так что мы с тобой, ещё может быть, умрём в один день.

— Ну так-то да… — неуверенно ответила девушка. — Слушай, ты говорил, про войну… Я думала, вас, выползней, ещё до того, как всё началось, в Убежища запихали. Как ты мог на войну попасть?

Недавно я бы сказал, что непись не может задавать игроку такие вопросы. В игровой реальности всё обстоит примерно так, как сказала Би: согласно лору игры, игроки — это те, кто попал в Убежища до того, как упали бомбы, или сразу после. Они были заморожены на много лет, а значит, не видели ни войны, ни её первых последствий. Надо уже почитать, как именно обновление поменяло механики, чтобы было меньше сюрпризов.

— Не совсем так, Сиби, — ответил я. — Война началась не с бомб. Она шла много лет, то затихая, то разгораясь, понемногу перемалывая ресурсы, людей и судьбы. К ней привыкли, она стала фоном, почти не осталось тех, кого бы она не затронула так или иначе. Почти в каждой семье были погибшие или раненые, почти все мужчины прошли через мобилизацию или контракт, почти каждый город, как бы далеко он ни был от линии фронта, получил свои атаки дронов, ракетные удары и теракты. Оптимисты верили, что однажды люди устанут убивать друг друга, но потом к войне подключили искусственный интеллект, и она стала бесконечной — одна нейросеть управляла ПВО, вторая штурмовала её роевыми дронами, третья наводила со спутника ракеты на города, четвёртая эти спутники сбивала, пятая собирала информацию для разведки и обрабатывала её, шестая генерила ложные сведения, чтобы та запуталась… Под конец, мне кажется, даже сами военные не понимали, что происходит на самом деле, а что в электронных мозгах компьютеров.

Би слушает меня так внимательно, что даже рот приоткрылся. В игровом лоре война была давно, никто толком не помнит, как она началась и почему дошло до ядерки, так что девушке, конечно, интересно. Да, я про другую войну, но какая разница? Война никогда не меняется.

— Возможно, обострение конфликта было вызвано именно тем, что ИИ, в отличие от людей, не умели вовремя остановиться, повышая ставки. Кто первым применил тактический заряд, установить не удалось, потому что все показали пальцами друг на друга, и никто не признался. А верить каким-то «объективным доказательствам», когда все они представляют собой наборы цифр в компьютерных сетях, люди давно уже перестали. Стало понятно, что обратно этот фарш не провернуть, за первым применением последовало «ответное», потом «ответ на ответ»… Под лицемерное возмущение «неоправданной жестокостью» тактические заряды заполыхали по всему миру, моментально войдя в число «обычных боевых средств». Часы Судного Дня считали последние секунды, все страны строили убежища, население разбегалось из городов, ставших мишенями…

— А потом упали бомбы? — понимающе кивнула Сиби.

— Если быть точными, то ракеты. Не сразу, сперва была паника, теракты, обрушение мировой экономики, эпидемия, в которой все обвинили друг друга, массовые беспорядки не то от отчаяния, не то спровоцированные противником… Ядерка ничего принципиально не изменила, на самом деле. Всё обрушилось до неё.

— Тогда ты потерял дочь?

— Дочь, жену, родителей, друзей и многое другое, включая себя.

— Странно, наверное, вам, выползням, было выбраться из Убежищ…

— А мы и не выбрались.

— В каком смысле?

— Ни в каком, неважно. Вон, смотри, Макс со Стейси бегут.

— Они всегда куда-то бегут.

— На этот раз, похоже, к нам.

— Кулебяка! — выпалил Макс.

— Изя! — поприветствовала меня Стейси.

— Рейдеры идут! — завопили они хором.

— Мы знали, что силы зла ополчатся на праведных! — вещает Отец Тулли. — И мы готовы обратить на них возмездие своего гнева!

Люди собрались перед салуном, у всех ружья, да и сам пастор потрясает дробовиком. Добро должно быть со стволами.

— Поль, Серж, — командует Сиби, — залезайте на крышу лавки, у вас винтовки, прикроете издали. Труди…

— Я от салуна не отойду! — решительно заявляет пожилая женщина. — Буду из окна стрелять.

— Ладно, пусть так. Остальные рассредотачиваемся! Не стойте толпой! Укрывайтесь за сараями, дайте им втянуться в город, не стреляйте без команды! Запомните — первый выстрел мой! Смотрите, кто где засел, не перестреляйте друг друга!

Мы с Би укрылись за перевёрнутой телегой, доски, из которых она сколочена, достаточно толстые, чтобы удержать ружейную пулю. Я достал трофейный револьвер, стреляет он далеко и мощно, умение у меня среднее, но и расстояние будет небольшое.

— Обычная банда, — рассказывает мне девушка, — их засекли пастухи, да они и не скрываются, прут себе по дороге. Десятка полтора, справимся.

— Раньше они вроде в город не лезли, с чего вдруг? — спросил я.

— Без понятия, — пожала плечами Би, пристраивая винчестер на край доски. — Добычи для большой банды у нас тут нет. Роберт считает, что набег из-за тебя.

— А причём тут я?

— Ты Избранный. Слухи по пустошам расходятся быстро. Одни захотят быть рядом, другие захотят тебя убить. Дивизум, чтоб его…

— Может, мне того… Уйти из города?

— Не, Проф, не поможет. Люди просто пойдут за тобой. Привыкай быть Избранным… А это ещё что за явление?

От ближайшего дома к нам метнулась маленькая фигурка. Макс добежал и присел с нами за телегой, деловито накачивая баллон воздушки рычагом насоса.

— Ты сдурел? — зашипела на него Би. — Здесь сейчас такая пальба начнётся!

— Отстань, Кулебяка! Я этим рейдерам за нашего Изю…

— Из пневматики ты даже синяк не поставишь!

— А я в глаз!

— Ага, снайпер нашёлся…

— Если что, у мня ещё «Гром Небесный» есть! — пацан показал игрушечный бластер.

— Вали отсюда бегом! Я кому сказала?

— Поздно, Сиби, — я показал ей на дорогу, — они уже идут.

— Чёрт… И правда поздно. Сиди! Не вздумай стрелять! Высунешься — оторву уши!

Рейдеры шагают весело и непринуждённо, одеты в броню из кожи с металлическими вставками, вооружены разномастными ружьями и здоровенными револьверами, у некоторых самодельные рубила и просто ржавые обрезки труб. Уровень у банды явно небольшой, даже непонятно, на что они рассчитывают. Хотя, если бы их не заметили заранее, то могли бы натворить бед.

Бой с самого начала пошёл не по плану. Би хотела, чтобы бандиты вошли поглубже в город, оказавшись под перекрёстным огнём дробовиков на ближней дистанции, но, когда они начали кидать бутылки с горючей смесью в дома, у кого-то из горожан не выдержали нервы и стрельба началась раньше времени. Расстояние слишком большое, стреляют большинство местных не очень хорошо, дробовики дают большое рассеяние, не пробивают броню, урон наносят только двое с винтовками, засевшие на крыше лавки, и сама Би, умеющая попадать в движущиеся мишени. Остальные хаотично палят в сторону противника.

Макс было сунулся со своей воздушкой, но я тут же отвесил ему подзатыльник:

— Сиди! Ты до них не добьёшь даже!

Сам я спокойно выждал, пока первые рейдеры не вбегут в зону уверенного поражения из длинноствольного револьвера, и только тогда начал стрелять — одиночными, каждый раз взводя курок и тщательно целясь. Патроны к нему чертовски дорогие, да и не факт, что их вообще удаться купить здесь. Зато, действительно, один выстрел — один труп. Если попал, конечно. Мои стрелковые навыки невелики, но до того, как нападающие решают, что потери слишком большие, и обращаются в бегство, успеваю свалить четверых.

Среди горожан несколько раненых, которых бережно уводят под руки в дом на холме, к Доку Митчеллу. Вроде бы все не тяжело. Из полутора десятка нападавших сбежали около половины, остальные убиты.

— Если бы вы меня послушали, — ругается Би, — то уложили бы всех!

— Ага, и полгорода бы сгорело, — не соглашается один из скорострелов.

— Какие полгорода! Один сарай только и подожгли, да и тот не разгорелся!

Взяли одного пленного. Раненый рейдер шипел, плевался, ругался и храбрился, но в конце концов рассказал, что мой старый приятель Ваасёк объявил нечто вроде вендетты лично мне и Краптауну, причём разжился где-то настолько приличными деньгами, что лично премирует всех, кто готов напасть на город. Правда, рейдер пожаловался, что их банде дали совсем мало, потому что они слишком слабые, а оплата идёт от уровня. Но в лагерь неподалёку уже подтягиваются ребята покруче, которые натянут на кукан наш чёртов никчёмный городишко, не оставив тут камня на камне, и живые позавидуют мёртвым!

Убедившись, что поблизости нет Макса со Стейси, Би хладнокровно перерезала глотку пленному, задумалась на минуту, а потом решительно сказала:

— Проф, вот теперь нам точно нужны те пушки!