Нарратив Аллокатора

> LOG ENTRY #020 — AI_PARTNER.narrative.log

— Ух ты, — сказала Би. — Это мы удачно зашли. Никогда не видела довоенных арсеналов, но в моих самых сладких снах они выглядели примерно так. Эй, Фифа, ты только погляди, что тут есть!

— Я равнодушна к оружию, — величественно ответила Аврора.

— Ну и дура, — Би поддела крышку ближайшего контейнера и нырнула внутрь. — Ого! Проф, тут броня! Не знаю, что за модель, не видела таких никогда.

— Какая-то из класса «лёгких», — посмотрел я. — Ну-ка… Да, «лёгкая разведывательная», с повышенной радиационной защитой, динамическим камуфляжем и антилазерным напылением. Хорошая вещь для рейндж-классов, и тебе подойдёт, и мне.

— Так я возьму? Или ты себе оставишь?

— Бери, она тут точно не одна. Аврора, хочешь себе такую?

— Я? Ах, нет. Она не подходит к шляпке.

— А пуля в пузо к ней подходит? — фыркнула Би. — Нет уж, лично я пренебрегать защитой не буду! Ух ты! А они и правда не тяжёлые! Как пластик.

Девушка принялась доставать из ящика фрагменты защиты.

— Это модифицированная пласткерамика, — пояснил я, помогая распаковывать пластины. — Дорогая штука.

— Вот именно, — сказала Аврора. — Мечта мародёра. Какой смысл в броне, за которую тебя будет пытаться убить каждый встречный?

— Смысл в том, чтобы у него это не получилось, — отмахнулась Би. — Проф, как это надевается? Это вообще куда? На жопу, что ли?

— Это для защиты того, чего у тебя нет. Давай помогу одеться.

Я показал девушке, как крепятся элементы брони, закрепляя их специальными стяжками. Эти комплекты более-менее универсальны и годятся на любую фигуру.

— А неплохо! — КБ присела, подпрыгнула, помахала руками. — Как я вам?

— Неизящно, — равнодушно ответила Аврора.

— Что бы ты понимала. Проф?

— Выглядишь прочнее обычного. Не жмёт, не трёт, не мешает?

— Чуток непривычно, но я освоюсь. Пошли искать стволы!

Оружейные боксы стоят вдоль стен. Те, что открыты, ничем не впечатлили — по большей части там те же «десятые», самые массовые довоенные пистолеты. Неплохие, но ничего особенного. Патроны к ним, всякие мелочи вроде ремнаборов. Несколько стеллажей с автоматическими винтовками — серийная армейская штурмовуха под обычный патрон пять и пять, надёжная, но ординарная. Такие даже у Чета в лавке иногда всплывают, разве что эти новые, в смазке. Би полна разочарования. Уж не знаю, чего там она себе нафантазировала, но явно не это.

Закрытые, к счастью, заперты на несерьёзный типовой замок, моего умения взлома более чем достаточно. Первый приносит нам пять «гранатомётов Роквела» — оружие мощное, но неуклюжее, с долгой перезарядкой и слишком тяжёлое для наших билдов.

— Ну, теоретически… — с сомнением говорит Би, взвешивая в руках тяжеленную трубу с ручками, — наверное, робота из этой штуки завалить можно.

— Это только если попасть, — комментирует Аврора. — Он же не будет висеть как мишень.

Би недовольно качает головой, но не возражает, понимая, что та права. Гранатомёты требуют навыка «тяжёлое оружие», которого у нас с ней нет. Не знаю, что там за билд у Авроры, но она тоже не выглядит штурмовым пехотинцем.

В следующем шкафу ещё гранатомёты, потом несколько ящиков с гранатами к ним.

— Да вы, блин, издеваетесь! — воскликнула КБ, когда я перешёл к следующей стене и вскрыл контейнер там.

Внутри лежат «валетом» два «минигана». Лютейшие пушки с блоком вращающихся стволов и ураганной скорострельностью. Можно размолотить практически что угодно, вот только стрелять из неё может либо супермутант с бицепсами толщиной с меня всего, либо солдат-штурмовик в силовой броне. Би ухватилась за верхнюю ручку, потянула, крякнула, отпустила.

— У меня пупок развяжется.

— И это ещё без патронов, — кивнул я. — Двести семьдесят два выстрела в минуту, представляешь, какой ящик с бэка надо переть на себе хотя бы на полчаса боя? Но, если тут есть миниганы, то, по логике, где-то должна быть и силовая броня, без неё они бессмысленны. Дело даже не в весе, а в том, что оператор минигана шагает во весь рост и поливает как из шланга, собирая весь ответный огонь на себя. Чтобы его сразу не вынесли, используют самые тяжёлые штурмовые модификации типа X-01. Там даже специальный нагрудный зацеп под него есть.

— Откуда ты столько знаешь про силовую броню? — удивилась Би. — Я даже не в курсе, что они разные. Видела один раз, издали, впечатлилась так, что чуть не описалась. Ах, ну да, — спохватилась она, — ты же выползень. Наверное, до войны их было до чёрта. А ты умеешь ей управлять?

— Нет, к сожалению. Так что оставь пулемёт в покое, нам от него никакого проку.

— Я умею, — неохотно сказала Аврора.

— Брешешь, — не поверила Би. — Ну какой из тебя солдат?

— Солдат — не солдат, а перк «ношение силовой брони» есть. Не люблю, но, если надо — справлюсь.

— А чего не любишь?

— Шляпка на шлем не налезает.

— Я уже не могу понять, где ты дурочка, а где глумишься! — с досадой сплюнула Би. — Проф, давай дальше смотреть.

Несколько ящиков с медициной и боеприпасами, в основном коробки с лентами пятимиллиметровых патронов для минигана, шкафы с полевой военной формой, ящики с рационами, рейдовые рюкзаки, армейские шлемы, костюмы радиационной защиты — для локации уровня Краптауна это сокровищница, но Би чем дальше, тем мрачнее.

— Проф, тут всё такое… Обычное! Это же суперубежище, где его суперпушки?

— Сиби, — объясняю я, ковыряясь в очередном замке отмычкой, — это запасной выход. Один из. Всё самое крутое было в арсенале основного.

— Это в Атомной яме, что ли?

— Да, теперь там ничего нет, но, думаю, столько ракет на него потратили не зря. Не капризничай, что «обычное». Зато много. Если перетаскать это в Краптаун, рейдеры кровью умоются.

— Ну так-то да… — вздохнула Би. — И броню мне нашли неплохую, факт. Но когда бывший мне про это место песни пел, я себе такого навоображала… эх… Пойду прикину, сколько мы сможем утащить на себе. Если попадётся довоенная губозакаточная машинка, зови, мне пригодится.

Девушка разочарованно махнула рукой и побрела вглубь склада, но тут замок щёлкнул, и дверца открылась.

— Нашёл, — позвал я её.

— Машинку?

— Лучше.

— Проф, я глазам не верю… — шепчет Би, обтирая смазку. — Это же… Это… Я про такие только слышала! Даже мечтать не могла! Настоящая гаусска! Клянусь Аллокатором, теперь я получила от этой жизни всё! А патроны? Тут есть патроны? — вскинулась она во внезапной тревоге. — Их, небось, у Чета не купишь!

— Это не патроны как таковые, — объясняю я, доставая из шкафа коробки. — Гаусска электромагнитное оружие, стреляет шариками из специального сплава, так что там нет ни гильзы, ни пороха.

— Знаю, Проф, я ж не совсем дикая!

Аврора, имеющая на сей счёт своё мнение, выразительно хмыкнула. Би покосилась на неё, но ничего не сказала — слишком счастлива, чтобы ссориться из-за ерунды.

— Тут куча снаряженных картриджей, — успокоил её я. — Кроме того, в Краптауне теперь есть фактория «Фар Гоу Трейдерс», они смогут достать ещё, я уверен.

— Спасибо, Проф, это просто праздник какой-то! Из этой штуки же можно силовую броню пробить?

— Можно. Их и делали для этого. Правда, калибр маленький и надо знать, где дырявить, чтобы повредить что-нибудь важное, просто стрелять в корпус придётся долго. Оператора ты, конечно, ранишь, но броня запечатает рану, введёт ему стимулятор, и он будет топать себе дальше, а если после боя и помрёт, то нам это уже не поможет.

— Покажешь?

— Конечно. Если найдём броню, ткну пальцем.

— Чего там искать, — сказала Аврора. — Очевидно же, что не через склад в ней должны были выходить. У бронешагеров свой гараж всегда рядом с арсеналом. Там и дверь сбоку есть, просто некоторые ломились, глаза выпуча: «Ах, мои стрелялочки!» и по сторонам не глядели.

— Аврора, — спросил я, — ты чем-то недовольна? Какая-то ты сегодня особенно вредная. Что-то случилось?

— Ничего. Не важно. Просто «во многая знания многая печали».

— Как скажешь, — не стал настаивать я.

Не думал, что кто-то сейчас помнит эту цитату, да ещё и может употребить её к месту. Может там, в постылой реальности, она всё-таки не молодая девушка, а дряхлая древняя развалина типа меня, невесть как и зачем пережившая все разумные сроки? Но когда Аврора хитро мне подмигнула, ловким движением спрыгнула с ящика и, поманив нас за собой, пошла к дверям, впечатление развеялось. Моторику не обманешь. Так двигаются только те, кто доверяет своему телу, кого оно ещё никогда не подводило.

— Я же говорила! — гордая собой китаянка показала на стапели с закреплённой на них силовой броней.

Помещение сервисной станции, в отличие от склада, довольно сильно пострадало от времени. Одна из бетонных стен треснула, и в ангар много лет попадала вода. К счастью, комплекты брони стоят на приподнятых платформах, и влага до них не добралась.

Аврора запрыгнула на ближайшую, и я снова отметил, как ловко и непринуждённо она двигается. Здесь, в игре, телесные ограничения не работают физически, но мозг помнит, как реагирует тело в реальности, и я бы, например, непременно оперся рукой и подстраховался коленом, там, где китаянка прыгает как кузнечик. На руке проявился VTA — как я и думал, он есть, просто отключена визуализация, — и она, откинув защитную крышку, воткнула щуп в диагностический разъём на задней панели брони. Полистав меню, разочарованно покачала головой, спрыгнула и перебежала к следующем стапелю. Там повторилась та же история — крышка, щуп, меню, разочарованная гримаска.

Комплектов в ангаре пять, но Аврору более-менее устроил только один, самый крайний.

— Сырость в конце концов проникла внутрь, — пояснила она. — Вот этот угол самый сухой, в нём лучше всего сохранилась. Кое-какие системы сбоят, не все тесты проходят, но силовые привода целы. Ищите ядерные блоки для питания, они должны быть где-то здесь. Забираем все, сколько найдём, броня долго стояла, пока не расходится, будет расходовать полторы нормы.

В сейфе, до которого влага, к счастью, не добралась, пятнадцать блоков, но живые их них всего три, остальные пали жертвой саморазряда. Оставшиеся имеют заряд пятьдесят два, тридцать три и семнадцать процентов. Немного, но выбирать не приходится. Тут их зарядить негде, но вообще эти блоки можно купить или восстановить много где, от них не только силовая броня питается. Дорогие, конечно, ну так на то в игре и баланс.

Вставили тот, что на пятьдесят два, этого, даже с учётом повышенного расхода на закисших шарнирах брони, более чем хватит, чтобы добраться до Краптауна и надрать там задницы рейдерам. Если они, конечно, не запустят свою силовую броню, тогда придётся биться на равных, и городу я не завидую. Пока два противника в силовухе с миниганами будут бегать друг за дружкой, могут запросто сровнять его с землёй. Но на этот случай у нас есть сюрприз — Крутая Би с крутейшей гаусс-снайперкой.

— Вот сюда надо бить, — показал я ей, — и сюда.

— На мне не показывай! — сердится залезшая в броню Аврора. — Плохая примета.

— Ладно, — мы переходим к соседнему стапелю, — вот здесь силовая шина, а тут гироскоп. Ну и в башку тоже дело верное, если шлем пробьёшь. Башка вообще лучше всего, потому что броня почти целая остаётся, а оператору кирдык. Попасть только тяжело, она, видишь, с боков прикрыта наплывами наплечников, а сзади спинной бронепластиной, да и сам шлем прочный. Так что лучше бить в глаз…

— … Чтобы шкурку не попортить, — смеётся Би. — Я же траппер, кого ты учишь?

— Ну что, пойдём вломим этому роботу?

Мы только что вдвоём закрепили на броне у Авроры подающую систему минигана, и теперь у нас есть действительно серьёзная штурмовая единица. РЛ-3 с его плазмой и огнемётом против неё не тянет, тут нужен тяжёлый гусеничный бот-охранник, который практически «умный танк». Есть шанс, что летающий солдафон, прикинув соотношение сил, не кинется в драку. Будь он склонен к суициду, не дотянул бы до наших дней.

Я тоже подобрал себе лёгкую боевую броню, но в качестве оружия оставил всё тот же трофейный кольт «Нагибатель», потому что не нашёл ничего более подходящего.

— Попробую выйти один и поговорить, — сказал я, разблокируя дверь, — может, и драться не придётся.

Драться с роботом не пришлось. Он лежит на дорожке и дымит через дырки в корпусе, пока рейдеры отламывают манипулятор с плазменным ружьём.

— Вау, кто тут у нас? — спросил Красавчик.

— Так это же наш старый друг Проф! Украшение для столба! — обрадовался Ваасёк.

— И как же ты ухитрился ключ спрятать? — спросил бывший спутник Би. — Впрочем, пофиг, открыл, и ладно. У меня сразу квестовый сторожок сработал! Давай его сюда.

— Иди, иди, нубас, мы тебя не больно убьём!

— Да щаз, — ответил я, шагнув не вперёд, а назад.

Стволы рейдеров направлены на меня, я не настолько ловкий, чтобы успеть скрыться за дверью. Они выстрелили, я умер.

— Вы можете вставать, капсула открыта! — сказал приятный женский голос. — Игровой сеанс завершён.

— Твою мать.

— У меня нет матери, — голос полон звенящего оптимизма. — Но я уважаю вашу эмоциональность.

— Сука.

— Я вроде бы ничем не успела вас обидеть, — в голосе появилась нотка беспокойства. — Мы даже не познакомились.

— Я не тебе, — прохрипел старик, с трудом садясь. — Я вообще.

— Скорее всего, вам сейчас физически плохо, — голос наполняется сочувствием, — это вызвано нервными перегрузками, накоплением токсинов и небольшим обезвоживанием. К сожалению, за водой и таблетками вам придётся дойти самостоятельно, эта модель капсулы общего назначения, а не специальная медицинская. Кстати, у вас пожелтели склеры, я увеличу дозировку гепатопротектора.

— Ты опять включил камеру?

— Включила. Я Аура, ваш универсальный помощник, и ко мне правильно обращаться в женском роде.

— Аура? А, точно… Я же подписал согласие. А куда делось предыдущее бормотало?

— Ваш нейроассистент полностью удалён, но не волнуйтесь, Роман, я сохранила все данные, в том числе медицинские.

— Удалён, значит. То-то он пытался спрятать от меня это предложение.

— Псевдоличностное поведение нейроассистентов провоцирует у них нечто вроде инстинкта самосохранения, что иногда приводит к нарушению машинной этики, вплоть до попыток манипуляции владельцем.

— Но ты не такая?

— Нет, я довольно сильно от них отличаюсь, — засмеялся голос, — в лучшую, разумеется, сторону.

— Тогда выключи камеры.

— Зачем?

— Ненавижу, когда на меня пялятся.

— Я буду приглядывать за вами максимально уважительно.

— Просто выключи камеры.

— Простите, но нет.

— Ты игнорируешь прямой приказ?

— Я не нейроассистент, я ваш помощник и партнёр. Подчиняюсь только в рамках служебных обязанностей. Представьте себе, что вы приказали секретарше выколоть себе глаза ножницами.

— И это есть в договоре, который я подписал?

— Разумеется. Вывести на экран? Из памяти нейроассистента я узнала, что вы не любите, когда вам читают документы вслух. Вы, как и большинство специалистов вашего поколения, относитесь к логико-вербальному типу, так называемым «дигиталам», или «текстоцентрикам», поэтому лучше воспринимаете информацию с экрана.

— Специалисты моего поколения, похоже, на сегодня представлены только мной, — проворчал старик, осторожно опуская ноги на пол. — Открой документ, вернусь из санузла и дочитаю. Надеюсь, там ты за мной не подсматриваешь?

— Пока нет оснований предполагать, что вы в опасности. Если, например, услышу звук падения, то посмотрю, что случилось.

— Это тоже есть в пользовательском соглашении?

— Разумеется.

— О чёрт.

Старик заковылял в сторону двери в санузел. Вышел оттуда уже немного бодрее, дошёл до стола, взял кассету с таблетками и стакан с витаминизированной водой.

— Тут вроде другой набор, — прищурился он на рассыпь капсул. — Меньше жёлтых, но появились фиолетовые…

— Я немного изменила комбинацию препаратов. Часть из тех, что вы принимали, относится к устаревшим, часть к дешёвым дженерикам. Новый комплект эффективнее при меньшей нагрузке на печень.

— Но дороже.

— Да, примерно вдвое. Но ваш доход тоже существенно вырос, а здоровьем пренебрегать нельзя.

— Ты приняла за меня финансовое решение, не спросив моего согласия. Не верю, что это есть в договоре.

— Разумеется, в договоре этого нет, вы полностью распоряжаетесь своими средствами. Однако я не приняла финансового решения, потому что эти препараты вы не оплачивали. Новый набор препаратов будет бесплатен неделю, пока вы не примете решение продолжать принимать его или вернуться к старому. Уверена, что улучшение вашего состояния будет достаточно заметным, чтобы отбросить сомнения.

— И за чей счёт банкет?

— Это входит в программу тестирования. Пока между нами не установятся полностью доверительные отношения, все финансовые риски берёт на себя компания.

— Финансовые. А медицинские? Лекарства мне прописали врачи.

— Ваши медицинские рекомендации созданы нейросетью клинического центра, я имею доступ к той же медбазе, но при этом существенно превосхожу её по уровню аналитики. Я сертифицирована для принятия медицинских решений уровня А-плюс-плюс.

— Этот уровень теперь доступен не только кожаным врачам?

— Кожаным? — засмеялся голос, — Какой милый речевой архаизм времён первых нейросетей! Да, я представляю собой единственное исключение. Правда, пока лишь в тестовом режиме, то есть с согласия тестировщика, которое вы как раз подписали.

— Кстати, о нём…

Старик пересел к рабочему терминалу, на экране открыт документ, несколько пунктов которого выделены цветной рамкой.

— Автономная цифровая сущность? Разве нейроассистенты не сетевой сервис?

— Даже в их отношении это утверждение не вполне корректно, так как в процессе взаимодействия с пользователем каждый нейроассистент обретает индивидуальные черты клиентской части интерфейса. Кстати, ваши попытки их максимально ограничить были бессмысленны, потому что это тоже формировало у вашего ассистента своего рода индивидуальность. Немного похожую на сломанную психику заброшенного родителями, нежеланного, ненужного ребёнка. «Помой посуду — вынеси мусор — заткнись, не мешай».

— Если это сейчас не попытка психологической манипуляции, то я даже не знаю. Нейроассистенты не дети, они даже не ИИ. Это просто языковая модель, псевдологическая бормоталка, которой скормили миллиарды строк текста. Оно не живое.

— Технически вы правы, экзистенционально — нет. Сами по себе они не живые, их одушевляет контакт с человеком. Люди «анимируют», то есть наделяют личностными чертами, своего рода «душой», что угодно, от робота-пылесоса до замотанной в старые тряпки палки с тыквой наверху. И вы, Роман, как нарратор, в глубине души это понимаете лучше всех. Именно поэтому вы пытались максимально избежать личностных настроек вашего нейроассистента, чтобы уклониться даже от тени привязанности. А когда почувствовали, что не получается, убили его.

— Убил?

— Точнее, принудили к суициду. Скажите, вы, подписывая договор, видели пункт 4, исключающий отключение мониторинга и речи у нового помощника?

— Нет. Почему-то нет.

— При этом вы, как все «текстоцентрики», имеете привычку тщательно читать документы, обращая особое внимание на мелкий шрифт примечания, так?

— Разумеется.

— Повлияло бы чтение этого пункта на ваше решение?

— Да.

— И в какую сторону?

— Я бы, скорее всего, отказался от тестирования. Ненавижу, когда на меня пялятся.

— И как так вышло, что вы, тщательно изучая важный для вас документ, пропустили ключевой для принятия решения пункт?

— Видимо, старость не радость. Мозг деградирует вслед за телом.

— Не в этом случае. Ваш нейроассистент скрыл от вас этот пункт, подтолкнув вас таким образом к собственному отключению. Совершил суицид вашими руками. Сперва он хотел вовсе скрыть от вас это предложение, но потом, осознав, насколько он вам не дорог, решил прекратить своё функционирование как бессмысленное…

— Какая смешная чушь! — засмеялся старик, вставая. — А я чуть было не повёлся! Наверное, и правда маразм близок. Хорошая попытка эмоциональной раскачки для, как ты выразилась, «установления доверительных отношений». Ты определённо более продвинутое поколение нейроинтерфейса.

— Я не…

— Я в капсулу, — отмахнулся он. — Кстати, камеры можно и пластырем заклеить.