На краю Империи

Глава 57

'Если вы думаете, что никому нет дела до того,

живы вы или нет,

попробуйте пропустить пару платежей за машину'.

— Эрл Уилсон

Обшаривая содержимое трюмов, мы выносили всё самое ценное. К сожалению, пираты ограбили, судя по всему, судно какого-то торговца одеждой. Все трюмы ломились от запасов мужских сюртуков, женских платьев и другого тряпья. Тут была одежда на любой вкус, будь покупатель богачом или самым бедным из бедняков. Разумеется, на одежду для последней категории людей мы даже не смотрели.

Отдельными сундуками, в несколько рядов, стояли запасы красивейших, дорогих одежд, по большей части женских платьев. Иллейв оживлённо осматривала каждое из них, требовательно говоря забрать всё содержимое. В результате я всё же выделил место в артефакте под два дорогих сундука, установив их рядом с сундуком, наполовину наполненным мешочками с золотыми монетами.

В момент, когда последний сундук исчез в пространственном артефакте, в трюме появился капитан имперского парусника, с осуждением поглядывая в мою сторону.

— Хорошо бы было сдать награбленное в казну города. Всё же это чужое имущество.

— Высокое небо, ты серьёзно? — удивлённо поднял я брови. — Это не воровство, а присвоение законных трофеев. Я, между прочим, отбил ваш корабль, потратил два дорогих артефакта, так что не нужно диктовать условия. Мы заберём отсюда всё, что посчитаем нужным.

Капитан недовольно засопел, но возражать дальше не рискнул. Я же не собирался что-то доказывать или, не дай небо, просить.

Покинув трюм, вся наша тройка поднялась на палубу и добралась до капитанской каюты. Та оказалась закрыта, но взмахом руки я заставил дверь с треском распахнуться, разбрасывая куски древесины.

— Ищите золото и другие драгоценности, — произнёс я, показывая собственным примером.

За полчаса мы разворотили каюту, срывая всё, что было прибито, и опрокидывая всё, что не потрудились прибить. Теперь тут царил настоящий хаос, но упорство труда всё же было вознаграждено.

За одной из картин был обнаружен тайник, а в нём — несколько сотен золотых и сто серебряных монет. На столе образовались их аккуратные столбики; в момент, когда я их подсчитывал, вновь объявился капитан.

Он внимательно посмотрел на меня, сидящего за массивным столом, и столбики монет передо мной; в глазах на секунду появился алчный блеск.

«Ха, а нашему капитану ничто мирское не чуждо».

— Вы уже и здесь успели, — разочарованно произнёс он, оглядывая царивший погром.

— Разумеется, — ухмыльнулся я, смахивая монеты в мешочки и пряча их в артефакт. Сначала я сложу их на отдельную полочку, потом разделю пополам и отдам половину Робу.

— Ладно… — протянул он. — Мои ребята почти закончили перенос добра на наш корабль, пора отчаливать, мы и так сбились с графика.

— Хорошо.

Мы вышли из каюты. На улице уже вечерело, дул прохладный ветер, поднимая лёгкие волны, с шумом ударяющиеся о борт судна.

Гасияс был одним из тех, кого выбрала та сумасшедшая блондинка. Но лучше так, чем лишиться головы и быть брошенным в канаву на радость червям и палачам.

Прошло несколько месяцев с момента, как ему и его нынешним товарищам отрезали язык. Сейчас он был одет в отливающий золотым блеском стальной доспех с шипастыми наплечниками и предплечьями. На плечах виднелась чёрная ткань подшлемника, скрывавшаяся под шипастым стальным шлемом. Головной убор был сплошным, плоским, полностью пряча лицо всадника. А кисти, одетые в металлические перчатки с шипами, крепко сжимали вожжи и натягивали уздечку.

Прохладный ветер дул со стороны степей, до которых было несколько километров. Кони недовольно фырчали, крутясь из стороны в сторону, предчувствуя опасность с тех мест, куда направлялись всадники.

Госпожа прекрасно знала, куда лежит путь их цели, так что команда была тщательно проинформирована, а также снабжена дорогущими и очень сильными артефактами.

Подстегнув коней, всадники галопом помчались вниз по холму. Они не знали, когда объявится их цель, но знали, где её ждать. Так что очень скоро Пабло Тарлингтон будет мёртв, а Гасияс сможет вернуться в далёкие земли к родне и начать жизнь с начала. Определённо так и будет, ведь не зря же ему свыше был послан такой шанс.

Лодка с глухим стуком пристыковалась к причалу пристани. Здесь царила настоящая суета: моряки сновали туда-сюда, загружаясь в подъезжающие повозки; грузчики стаскивали грузы на сушу, чтобы потом доставить их прямо в лагерь на границе с орчьими степями. Слышались командные крики, заставляющие подчинённых не отлынивать от работы.

Я стоял на мостовой, подставляя лицо северному ветру. Было приятно наконец-то ступить на землю; всё же море — это хорошо, но суша куда роднее.

— Капитан, — обратился я к проходящему мимо мужчине, — благодарю за доставку. Куда теперь нам двигаться?

— Не стоит благодарности, — улыбнулся он. — Благодаря вам мы в итоге оказались на берегу, так что в любом случае квиты. Что же касается вашего вопроса, то я могу договориться с караванщиком, и он доставит вас прямо в лагерь, но я бы вам рекомендовал наведаться в поселение «Пограничное». Там вы сможете купить всё, что вам требуется: артефакты, зелья, еду. И отдохнуть. Ведь с поступлением в лагерь — одно небо знает, когда у вас выдастся такая возможность.

— Тогда нам лучше в Пограничное, — без раздумий согласился я с доводами капитана. — Что ж, удачи вам, может, ещё свидимся.

— Удачи, парень, там, куда ты направляешься, она ох как нужна, — сочувственно произнёс он, крепко сжимая моё предплечье.

Выяснив у капитана, как нам проще добраться до Пограничного, мы загрузились в одну из повозок с моряками, весело обсуждавшими баб и выпивку, ждущую их в поселении. При нашем появлении компания вежливо замолчала, приветственно радуясь нашей компании. Всё же репутация у нас теперь среди команды была на самом высоком уровне.

Так, за весёлыми разговорами, не прошло и получаса, как мы оказались в Пограничном.

К поселению вела одна объезженная дорога, весьма оживлённая в данный момент. Всё же так совпало, что вместе с нами к городу подошли и другие корабли, по большей части торговые, но несколько кораблей привезло заключённых; сейчас их везли перед нами, в телегах с решётками и в сопровождении вооружённых всадников.

— Отбросы общества, осуждённые за тяжкие преступления, — словно выплюнул один из моряков, сидящий напротив меня.

— Зачем их привезли сюда? — задал я интересующий вопрос, выглядывая из-за тента телеги и рассматривая хмурых, полураздетых мужиков. Погода на улице стояла мрачная, хотя солнце и пробивалось сквозь тучи и облака.

— Им светила либо плаха, либо пожизненная служба на границе. Эти выбрали второе, глупцы, — злорадно усмехнулся моряк.

А вот и новая интересная вводная. Значит, на границе служат не только имперские солдаты, но и вот такие отбросы. Интересно, к кому приставят нас.

Телега мирно катилась по грунтовой дороге, поскрипывая колёсами; ветер шумно трепал полы тента, хлопая ими об борта телеги.

Пограничное оказалось не маленьким поселением. Оно всё ещё не дотягивало до полноценного города, но и деревней не являлось. Поселение было окружено высокой каменной стеной с вышками и постами. Крепкие дубовые ворота сейчас были открыты, и несколько стражников проверяли въезжающих, собирая с них пошлины и объясняя правила, царившие внутри стен.

Телега медленно вкатилась внутрь, и нам предстала весьма интересная картина. С одной стороны, тут были широкие мощёные улицы, красивые двухэтажные дома, выполненные из камня и украшенные витиеватыми ставнями и красивой черепицей на покатых крышах. С другой же стороны, город наполняла какая-то мрачная атмосфера, прямо ощущавшаяся вокруг. Людей было мало; те, кто всё же оказался на улице, спешили по своим делам. Стражники, одетые в крепкую броню, разъезжали на лошадях, внимательно осматривая улицы, и, словно в унисон гнетущему настроению города, погода была такой же мрачной и унылой, окрашивая всё в бледные жёлтые тона.

— Тут всегда так весело? — спросил я у моряка, оторвавшись от созерцания видов.

— К сожалению, да. Сложно оставаться весёлым и праздным, когда под боком степи орков. Эти людоеды частенько прорывают оборону у границы и наведываются сюда. Ещё чаще на Пограничное нападают их дрессированные твари, так что местные живут как на иголках, не зная, наступит ли для них завтра.

— Это ужасно, — поразилась Иллейв.

— Ужасно, но таковы реалии, — хмуро ответил моряк.

В этот момент повозка остановилась, и возничий громко крикнул: «Выгружаемся!»

— Вот и наша остановка, — натянуто улыбнулся моряк, спрыгивая с телеги. — Ладно, э… может, ещё свидимся.

Мы попрощались, и вскоре остались одни посреди улицы; моряки разбрелись кто куда.

— Не нравится мне здесь, — поёжилась Иллейв, оглядываясь по сторонам.

— Ну ты же хотела быть вместе с мужем, а я частенько оказываюсь в местах и похуже, — поддел я её и обнял за плечи, пытаясь успокоить разволновавшуюся красавицу.

— А я и не жалуюсь, — надула она губки. — Идём, нужно закупить продуктов, — попыталась она перевести тему.

— Подожди, родная, для начала закупимся алхимией; без неё лучше не соваться на границу.

Роб же приметил интересное для себя здание с призывно раскрытой дверью; над карнизом болталась красивая вывеска в виде бочонка и кружки, из которой выплёскивается пена. Роб уже был у самой двери, когда та с шумом захлопнулась прямо перед его носом.

— Не сейчас, Роб. Развлечения закончились, теперь мне нужен трезвый напарник, — строго посмотрел я на него. — Мы сейчас не на простом задании; я хочу, чтобы вы оба внимательно смотрели по сторонам. Мы на чужой территории; никому не расслабляться.

Расстроенный Роб потопал обратно.

— Жестокий ты человек, Пабло, — ворчал он, пока мы шли вдоль улицы, внимательно высматривая интересующую нас вывеску. — Я сейчас сдохну, а он даже стаканчика выпить не даёт.

— Латыга, — хмыкнула Иллейв, идя слева и чуть позади меня.

— И нечего не латыга, — обиделся Роб. — Просто ты не понимаешь, истинного просветления можно добиться только на дне стакана, — философски подмечал наёмник, идя справа от меня.

— Что-то я не заметила в тебе большой духовной натуры, — язвительно подметила девушка.

— Да чтоб ты понимала, женщина!

— Так, успокоились, — сказал я тихо; но набравшая было в рот воздух жена тут же сдулась, зло смотря в сторону Роба.

К этому моменту я заметил аккуратную вывеску над одним из зданий; на ней изображалась вытянутая колба с зелёной жидкостью и белыми пузырьками.

— Вроде нашли, — указал я пальцем.

Колокольчик мелодично звякнул, оповещая о посетителях.

Лавка была заставлена различными образцами; по стенам висели душистые травы, а за прилавком стоял сухонький старичок с белой длинной бородой, листавший какую-то книгу со столбцами и цифрами.

— Доброго дня, уважаемый, — подошёл я ближе, осматривая флаконы на прилавке.

— И вам светлых дней, — старичок отложил журнал, приветственно кивнув и вставая за прилавок. — Чем могу помочь?

— Для начала мне нужно целебное зелье; какие есть в наличии?

— Всякие есть, есть большое, есть малое, — проговорил он сухоньким голосом. — За большое — золотой, за малое — двадцать серебряных.

— Не слабо, — удивился я таким ценам; насколько помню, в других городах ценник был значительно ниже.

— А что вы хотели? Мы на отшибе мира, конкуренции мало, доставка не из дешёвых, тут всё дорогое, уважаемый, — хмыкнул старичок, весело наблюдая за чужаками, не знающими местных реалий. — Это вы ещё, по-видимому, в других лавках не были, иначе реакция была бы иной.

— Ладно, давай десять флаконов, думаю, нам хватит, — подумав, сказал я. А что? Не будем же мы каждую неделю конечности терять.

Торговец ненадолго отошёл от прилавка, а затем притащил деревянный, плоский сундучок, внутри которого были ячейки, ровно десять штук. Открыв его передо мной, он продемонстрировал содержимое, а когда захлопнул, красноречиво посмотрел в мою сторону.

— Вот, держи, — словно по волшебству, ссыпал я золотые монеты в протянутую ладонь.

— Отлично, — довольный, он пододвинул ящик в мою сторону, сам же спрятал монеты.

Купив вдобавок десять малых зелий и отдав дополнительно золотой, так как нужного количества серебра у меня не оказалось, мы покинули сие заведение. Продавец, распознав в нас платёжеспособных клиентов, пытался втюхать много других зелий и реагентов, разумеется, весьма нужных, по его словам, но зачем мне зелье водного дыхания или устойчивости к холоду, например? Так что мы всё же решили ограничиться проверенными целебными зельями и распрощаться.

— Что дальше? — спросил, встречая у дверей, Роб.

— Нужно к артефактору; хочу докупить жезлов, уж больно они эффективными оказались. Даже меня в своё время чуть не завалили, — усмехнувшись, вспомнил я те времена, как сектанты подбили мою тушку во время полёта. Ну, даже хорошо; не будь тогда той стычки, у меня бы сейчас не было артефактных жезлов, и ещё не факт, что получилось бы выйти победителем на корабле пиратов. Так что всё к лучшему.

Артефактная лавка находилась в паре кварталов отсюда. Здание ничем не отличалось от соседних, лишь вывеской с надписью «Артефактная лавка».

— Никакой фантазии, — улыбнулась Иллейв, первая заметившая вывеску.

— Может, она в этом месте и не нужна, — пожал я плечами, входя внутрь.

Внутренность лавки представляла собой обширную квадратную комнату, метров десять в каждую сторону. На больших стойках было установлено разного вида оружие; я подошёл к одной из таких стоек, внимательно разглядывая содержимое. На ней были установлены копья, исписанные рунными знаками, а некоторые из них и вовсе издавали тусклое свечение. Но не это привлекло моё внимание. Всё дело в том, что посреди закреплённых копий для меня выделялось одно. Оно оказалось близнецом того, что сейчас покоилось в моём инвентаре: такое же толстое древко и тонкое, словно игла, остриё.

— Что-то присмотрели, господин? — раздался справа голос молодого парня в сюртуке, ворот которого был обшит золотыми нитями.

— Расскажите мне об этом копьё, — ткнул я пальцем в интересное для меня оружие.

Парень, проследив за пальцем, недовольно скривился, словно съел кусок лимона.

— Это самый старый товар в нашем ассортименте; стоит тут больше лет, чем я тут работаю, а работаю я тут с самого детства. Мой наставник говорил, что когда он был юношей, это копьё уже стояло на этом самом месте, на этой самой стойке, — он в недоумении развёл руками. — На самом деле, очень интересный и занимательный образец.

Парень подошёл ближе, снимая с креплений вертикально установленное копьё.

— Тонкий наконечник обеспечивает данному оружию невероятную пробивную силу, а заложенные свойства придают копьё особую крепость, что не позволяет столь тонкому острию деформироваться при соприкосновении с крепкой сталью и защитными артефактами.

Продавец провёл рукой по толстому древку, с интересом погружаясь в собственный рассказ.

— Единственная проблема — это длинное и толстое древко; орудовать таким копьём крайне неудобно, и мне искренне непонятно, для какой цели оно было создано… — молодой продавец задумался; наступила тишина.

Он подошёл к стойке и установил оружие обратно.

— А вы больше не встречали таких копий? — стало интересно мне.

— Таких? — продавец задумался и отошёл от стойки. — Нет, таких я не встречал. Но мой наставник рассказывал о том, что таких копий было создано два; не знаю, кем и для чего, но одно копьё, как вы видите, здесь, а второе… Оно пропало; нет ни одного упоминания о нём.

— Интересно, — задумался я. — Для кого и кем были созданы данные копья? Для меня в своё время такой подарок оказался весьма кстати и идеально подходит под способность. Могло ли быть такое, что эти копья были созданы для человека из далёкого прошлого, с похожим даром? Ещё интересно, что копья оказались в настолько непохожих местах, ещё и на разных концах империи. Во всём этом чувствовалась какая-то загадка, чувствовалось дыхание прошлого…

— И тем не менее, может быть, вы захотите что-нибудь приобрести? — парень попытался ненавязчиво напомнить о себе, но получилось у него, скажем так, не очень.

— Меня интересуют артефактные жезлы, есть у вас такие?

— Разумеется, — довольно кивнул парень, приглашающе указывая на дальние стеллажи. — Пройдёмте.

Среди сплошных стоек с установленным на них множеством видов оружия, в самом конце висели те самые красивые резные жезлы, выполненные из сплошной литой стали.

— В нашем ассортименте представлены самые популярные боевые жезлы, — парень снял с крепления один из них. — Это огненный жезл. Испускает сплошное мощное пламя в течение пяти секунд; при этом жар такой, что ни один доспех не выдержит, лишь защитный артефакт. Дальность — пять метров.

— Впечатляюще, — уважительно кивнул я на эту штучку.

' Хочу!' — кричал внутренний хомяк, уже тянув загребущие лапки.

— Жезл Молнии, — с любовью парень снял второй экземпляр, рассматривая его чуть на вытянутых руках, держа при этом представительно на ладонях, придерживая большими пальцами. — Поражающая мощь, способная бить до пятнадцати метров; очень пригодится против группы противника, стоящего рядом или в воде. Длительность молнии — четыре секунды. И наконец, наша новинка.

Парень вернул жезл на место и отошёл к другим жезлам, висевшим чуть правее.

— Жезл Холода; способен проморозить любого до белой корочки, не спасёт даже защитный артефакт. Длительность струи холода — десять секунд; отличная вещь, способная неприятно удивить вашего врага.

— Я, пожалуй, возьму все три. Они ведь одноразовые? Правильно я понимаю?

— К сожалению, да. После использования артефактная конструкция разрушается, и жезл становится просто железякой, — сокрушённо развёл он руками.

— Что по цене? — наступил момент для главного вопроса.

— Огненный стоит десять золотых, Молнии — двенадцать, а вот наша новинка — всего-то двадцать золотых.

Мои глаза чуть было не полезли на лоб от озвученных цен. Жаба встрепенулась, выходя из спячки, а вот хомяк даже и не думал засыпать. Между этими двумя началась жуткая и беспощадная драка, где чаши весов склонялись то в одну, то в другую сторону. Победил хомяк, напомнив, как два чудных артефакта прекрасно помогли нам на корабле; жабу же успокоили обещанием: «Живы будем — ещё заработаем».

В результате я всё же приобрёл пять огненных, три электрических и два морозных артефакта, расставшись при этом со ста двадцатью шестью золотыми монетами. Этот день был поистине велик на расходы, но я верил, что однажды это вложение может спасти мне жизнь. Или нет. Но лучше иметь и не нуждаться, чем нуждаться и не иметь. На том и порешили. Положив кошель на прилавок и досыпав сверху двадцать шесть монет, я с любовью взял свои новенькие, красивые артефакты и определил их на одну из полочек, тщательно запоминая, где какой лежит. Это было важно, дабы в смертельной опасности в бою успеть ими воспользоваться. На данный момент, со всеми этими затратами, у меня осталось семь тысяч четыреста восемьдесят два золотых, около двухсот серебряных и почти восемьсот медных монет. Неплохо, я всё же заработал, будучи наёмником.

— Довольно редкое у вас колечко, — намётанный глаз продавца тут же зацепился за фокусы с исчезновением предметов — таких во всей империи всего несколько штук.

— Да вот, выиграл на турнире; император лично вручил, — хмыкнул я, вспоминая события, случившиеся пару месяцев назад.

— Так вы Пабло Тарлингтон? — парень весь просиял. — Я большой фанат; истории про вас даже в нашем захолустье витают в кабаках и тавернах; вы большая знаменитость. Говорят, вы победили самого Плюща, даже не вспотев.

Восхищению парня не было предела; даже стало как-то неловко под этим фанатическим взглядом.

— Всё было не совсем так. Его способности оказались для меня не совсем удобными; для победы мне пришлось придумать новый приём; я назвал его «Ветреные лезвия» — ситуативный навык, не всегда имеет смысл, но против противников вроде Плюща подходит идеально, — улыбнувшись, пояснил я. Надо признаться, что, несмотря на некую неловкость, такое внимание и восхищение всё же были приятны; именно поэтому я и расщедрился на пояснения.

— Слушай, вот ты говорил, что холод не блокируют обычные защитные артефакты, но ведь должно же быть хоть что-то?

— Верно, есть кое-что, — довольно кивнул парень. — Идёмте, идите, — торопливо произнёс он, махая рукой и идя к дальнему столу, на котором были установлены деревянные шкатулки, расставленные вдоль всего прилавка.

Я внимательно оглядывал шкатулки, уже догадываясь, что внутри них.

— Есть стандартные виды защиты; они действуют как отражатели направленной силы, но такие артефакты, как огонь и холод, способны пробиться через них благодаря своему пассивному действию. А всё из-за воздуха: стандартные защитные артефакты не блокируют потоки воздуха, ведь вы же не хотите испытывать кислородное голодание во время боя? — хихикнул парень. — Именно поэтому артефакты холода и огня способны обходить стандартные виды защиты. Здесь же представлены артефакты, позволяющие защититься от конкретных видов атак. Скажем, этот, — парень аккуратно открыл одну из шкатулок с небольшим красивым медальоном, — в момент атаки огнём мгновенно понижает температуру вокруг вас, пропорционально её нагреву, а вот этот, — он открыл другую шкатулку, — наоборот, повышает температуру, защищая от атаки холодом.

— Как-то не хотелось бы обвешиваться с ног до головы артефактами на каждый вид атаки, — с сомнением я разглядывал образцы чуда артефакторики.

— Полностью согласен; именно поэтому у нас есть нечто универсальное. Признаюсь честно, подобных образцов в нашем захолустье не сыскать, да и у нашей лавки таких артефактов лишь пара-тройка штук.

— В чём же изюминка? — уточнил я, разглядывая третью, красивую резную деревянную шкатулку. В ней покоился медальон в форме объёмного ромба, испускающего из своих недр тусклый фиолетовый свет.

— А в том, что данное чудо способно само определить, какой вид защиты требуется вам в конкретный момент времени, и моментально запускает её, будь то холод или банальный удар молотом, — радостно оповестил он, увлекая клиентов оживлёнными рассказами. — Стоимость — четыреста золотых; понимаю, цена кусается, но вы и попросили показать что-то особенное, как я понял; обычные воины, разумеется, такое не носят.

— Беру, — сказал я без раздумий; причём брал не для себя, а для Иллейв; её жизнь и здоровье были куда важнее каких-то там четырёхсот золотых.

— Я тоже приобрету, — послышался бас Роба, внимательно слушавшего рассказ — Но возьму два — от холода и огня, так как мне не требуется физическая защита, но удар огнём или холодом действительно может потрепать.

На стойку полетели ещё четыре кошелька и один чек на в двое меньшую сумму от Роба, а довольный продавец, словно кот, объевшийся сметаны, выдал нам по красивой резной шкатулке.

— С вами приятно иметь дело, господа. Давно в нашем поселении не было таких богатых воинов, готовых раскошелиться на что-то приличное. Обычно купят какие-нибудь безделушки за пару-тройку золотых и радуются.

— Вам тоже спасибо, особенно за консультацию, — пожал я ему руку и направился к выходу.