На краю Империи

Глава 66

— Если положить сливочное масло под солнце,

то оно будет подсолнечным.

— Джейсон Стетхем

К исходу трёх часов члены отряда постепенно стали стягиваться к главному шатру лагеря. Джордж Макферсон сидел за рабочим столом, листая бумаги, погрузившись в доклады подчинённых, отвечающих за все сферы лагеря.

Наконец, когда в палатку зашёл Ян, недостающий член отряда, генерал оторвал взгляд от бумаг и обвёл нас серьёзным взглядом.

— Сейчас я вам расскажу то, что является тайной информацией, — начал говорить он, скрестив руки на столе — Сразу к делу.

Встав из-за стола и отойдя чуть в сторону, генерал отодвинул широкое кресло, после чего откинул часть старого ковра, постеленного тут с незапамятных времён. Нашему взору предстал небольшой люк, меньше метра в каждой из сторон. По внешнему виду исхудавших досок можно было предположить, что ему не один десяток лет.

С кряхтением Джордж нагнулся и потянул за металлическое кольцо. Люк со скрипом открылся, и мы обнаружили длинный подземный проход, тянущийся куда-то под землю.

— Эм… и куда он ведёт? — нарушил наше безмолвное переглядывание Роб.

— К самым стенам Пограничного, — не стал таить генерал.

— Теперь, собственно, к сути, — он захлопнул люк и вернул маскировку на прежнее место.

После чего задумался, явно подбирая слова.

— Скоро придут орки, и, как бы это ни было печально, вероятнее всего, снесут лагерь.

Мы недоумённо переглянулись, пытаясь понять, кто-то хоть что-нибудь понял?

— Как-то это странно, ведь нам нужно удержать их? — осторожно поинтересовался Ян.

— Вы многого не понимаете, — генерал устало вздохнул и сел на своё место. — Всё, что вы слышали дома, полная чушь, призванная дать веру населению в собственные силы. Правда же такова, что если бы все орки объединились, то снесли бы нашу империю с лица земли. Три тысячи орчьего войска не остановят простые солдаты, это даже Пабло не под силу, а он сильнейший в этом лагере.

— Тогда в чём смысл? — хмуро спросила лейтенант Анжела Лопас, стоящая чуть позади Роба и Вержиньи.

— Всё просто. Посмотрите на контингент, который мы тут собрали: сплошные насильники и убийцы, вся мразь, собранная со всех концов необъятной империи, свозилась сюда десятками лет. Им дали надежду не умереть сразу на плахе, и они согласились, не подозревая, что их готовят как живой щит на тот самый момент, который грядёт в ближайшее время, — распереживавшийся генерал плеснул себе вина в деревянную чарку и залпом осушил. — Мы убьём столько зеленокожих говноедов, сколько сможем, остальные же перебьют этих ссылочных и наберут себе столько мяса, сколько захотят. Большая часть орды успокоится и вернётся в степи, другая же часть, самая жадная, вероятно, пойдёт к Пограничному, где их уже будет реально перебить. Именно там будут настоящие воины и достойные сыны империи, и именно там мы не имеем права их пропустить, а не здесь, — выдахшийся генерал вновь приложился к чарке с вином, и наступила пауза, позволившая всем осмыслить услышанное.

— Но это как-то бесчеловечно, — неуверенно сказала Иллейв и переглянулась с Вержинией. Похоже, девочки были солидарны в этом вопросе.

— Девочка моя, бесчеловечно будет позволить оркам пройти вглубь империи и начать пожирать беззащитных жителей бесчисленного числа деревень и поселений. За сотни лет противостояния только эта тактика работает, но знает о ней только высшее руководство лагеря, иначе, если разойдутся слухи, то все местные преступники просто разбегутся, и эту лавину будет не остановить. Так что не нужно здесь дискуссий! — последние слова генерал буквально прорычал, давая понять, что тут не совет народов, а самая настоящая монархия. — Всё, что вам нужно знать, так это то, что вам не требуется рисковать, помогайте обороняться, но не сложите головы там, этого совсем не требуется. Когда услышите три коротких сигнала рога, незаметно отступите и уходите через этот люк.

— Мы поняли, — положил я руку на плечо жены, по-прежнему не согласной с проводимой здесь политикой. Мне же всё равно было на судьбу ссыльных сюда преступников, расхаживающих в имперской форме. Особой моралью я никогда не болел и не любил людей просто за то, что они люди. Лично мне импонировала политика, проводимая империей, и разводить сейчас демагогию было явно лишним.

— Три коротких гудка, — подтверждая, что поняла смысл совещания, Анжела кивнула генералу.

— На этом совещание закончено. Все свободны, — генерал встал, провожая нас взглядом.

Мы вышли на улицу под лучи заходящего солнца. Ветер трепал мои волосы, и я поднял голову, прикрыв глаза и вдыхая полной грудью.

Тёплая ладошка коснулась моей руки, и я сжал её.

— И ты согласен с этим? — тихо спросила Иллейв. Её густые чёрные волосы развевались на ветру, стройные загорелые ножки выглядывали из-за разрезов зелёной военной юбки, и я невольно залюбовался. Какая же она у меня всё-таки красавица! Столько лет в браке, а никак не могу перестать ей восхещаться.

— Это не имеет значения. Не мы тут командуем, на всё, что здесь происходит, воля Императора, и даже наше тут нахождение — его план. Так что не терзай свои мысли ненужными думами.

Я обнял её за плечи, и мы направились в глубь лагеря.

— И всё же? — не унималась она.

— Если тебе это так важно, то да, я согласен с этой политикой. Пойми, если бы не эта ссылка, все эти люди уже давно были мертвы, лишившись головы на плахе, а так они принесут хоть какую-то пользу империи.

— Если ты так считаешь, то так тому и быть. Я лишь следую за тобой, муж мой. А уж куда заведёт нас прокладываемая тобой тропа — лишь твоя ответственность.

За тихими разговорами мы добрались до территории своего отряда, где радостный Роб уже разливал по жестяным кубкам крепкую брагу.

Он встретил нас с довольным прищуром и протянул мне стальной кубок с уже налитым пойлом.

— Выпьем же за моего друга и напарника, благодаря которому все мы сейчас здесь и наслаждаемся очередным днём, — за Пабло!

Толпа проскандировала моё имя, и, чёкнувшись, мы залпом осушили кубки. Внутри разлилось приятное тепло. Немного было неудобно от таких восхвалений, но для людей это важно, так что пускай.

— Не знаю, как вы, а я сегодня напьюсь, возможно, это наша последняя ночь, так давайте веселиться! — отсалютовал Ян, который обычно предпочитал молчать в обществе и больше слушать.

— Поддерживаю! — хохотнул Роб.

Вскоре солнце всё-таки спряталось за горизонт, а наш отряд по прежнему пил и веселился, рассевшись вокруг костра под шум ветра и весёлый треск сгорающей древесины.

Ночь пролетела быстро, словно одно мгновенье, а пробуждение — резким и неприятным.

По лагерю прокатился пробирающий трубный звон. Я соскочил со шкур, вырываясь из объятий голого тела жены, так сладко спавшей и закинувшей на меня голую ножку.

Ошарашенно завертел головой, пытаясь понять: что за, демонов им в койку, тут происходит?

— Пабло, что это за бесовщина? — болезненно хмурясь, Иллейв застонала и плотнее закуталась в шкуру. Вчера девушка изрядно выпила, а сегодня страдала похмельем.

Тем временем рог даже и не думал униматься, на улице слышались крики и топот ног. Лагерь пришёл в движение, словно потревоженный улей.

Полог палатки открылся, и в проходе появилось хмурое лицо командира.

— Вставай, кажется, началось.

Здоровый шатёр, принадлежащий нашему отряду, делился на отдельные секции, в одной из таких мы и жили с женой. Сейчас весь отряд выползал из своих отсеков, собираясь в холле.

— Сегодня славный день, чтобы помереть — раскуривая трубку, вдруг произнёс Ян, на котором скрестились взгляды членов отряда, явно не разделяющих его точку зрения.

— Я бы предпочла сегодня не умирать, — шикнула на него Вержиния.

Иллейв оперлась головой на моё плечо, спутанные чёрные волосы падали ей на лицо, и время от времени она болезненно постанывала.

— Что же ты так напилась? — погладил её по голове, и в руке у меня возник пузырёк малого исцеляющего зелья. — Выпей, должно помочь.

Она благодарно кивнула, трясущейся рукой принимая спасительную жидкость.

Толпой мы вывалились наружу. К нам уже спешила лейтенант, тряся огненно-рыжими волосами.

— Орда замечена в восьми километрах отсюда, собирайтесь, нас ждёт долгий день — без предисловий начала она. По её бледному виду и поджатым губам становилось понятно, насколько она нервничает.

— Наш отряд готов, — выступил вперёд Плющ.

— Хорошо, тогда это тебе, — она протянула ему множество пухлых мешочков с семенами и гораздо больше с желтоватыми капсулами. — Идём.

Мы выдвинулись за лейтенантом и вскоре встали за армией солдат. Все они сверкали имперскими доспехами, щитами и короткими бастардами. Первые ряды ощетинились длинными копьями, спрятавшись за ростовыми щитами.

Всё замерло в шатком равновесии. Тишина окутала поле, и лишь ветер шумно тащил пыльные взвеси над выжженной солнцем землёй.

Спустя какое-то время напряжённого ожидания по земле стала распространяться лёгкая вибрация. Я смотрел расширившимися глазами на приближающуюся зелёную лавину, пока ещё далёкую, но с каждой секундой становящуюся всё ближе.

— Я не могу, простите, не могу! — один весьма молодой имперец, стоящий в первом ряду и трясущимися руками удерживающий копьё, отбросил его в сторону, бросившись через строй вояк, расталкивая людей вокруг себя локтями.

Я увидел, как лица людей дрогнули. Всем им было невероятно страшно, да и сами они были невольниками, так не лучше ли покинуть столь опасное место? Ради чего им рисковать жизнью? Но их неуверенность и пагубные мысли исчезли, когда один из офицеров метко метнул кинжал, вонзившийся в затылок убегавшему. Тот рухнул в пыль как подкошенный, временами подёргиваясь всем телом. Пыльная земля окрасилась первой кровью.

— Так будет с каждым дезертиром! — взревел беловолосый мужчина с длинным шрамом через всё лицо по диагонали. — Неважно, кем вы были раньше! Неважно, страшно вам или нет! Сейчас мы все тут братья по оружию! Все мы в одной лодке! И только от нас зависит, будет ли у империи завтра! Или все её жители пойдут на корм этим тварям, словно какой-то скот! Мы не можем этого допустить! Сейчас вы не те, кем были раньше, вы не преступники, приговорённые к смерти, все вы герои империи, её защитники! И мы покажем оркам, что люди не корм, мы покажем им, как они ошибались, пойдя на нашу землю! Мы уничтожим их всех до единого! И об этом дне сложат легенды, о нас будут говорить в веках!

— Да!!! — взревела армия, распалённая речами командира левого фланга.

Я хмыкнул, глядя на этих безумцев, даже не подозревающих, что их сметут всех до единого, а этот офицер скроется по туннелю при первой опасности. Но, зная это, я нисколько не жалел обречённых на смерть преступников.

Тем временем орки были уже рядом. Зелёная масса неслась с огромной скоростью. Мышцы бугрились, в руках зажаты топоровидные секиры, и их яростный рёв, предвкушающий битву, заставил людей крепче сжимать своёоружие.

Орки добрались до вкопанных в землю кольев, и сплошная волна разделилась на отдельные ручейки. Орки снесли за секунду мешающие им колья и врезались в первый ряд защитников.

Длинные копья вспыхнули ярким светом. Несколько орков яростно заорали, пронзённые насквозь. Но импульса их тел хватило, чтобы люди разлетелись в стороны, не удержавшись на ногах, нарушая строй и создавая суматоху в рядах солдат. Всё произошло в считанные секунды, и вот уже орки наносят быстрые и смертоносные удары.

Мощные быстрые удары обрушились на ростовые щиты имперцев, деформируя их и отбрасывая солдат в стороны. Несмотря на то, что щиты явно были артефактные, сдержать грубую мощь орков они оказались не способны, и спустя ещё секунды раздались первые вопли боли.

— Прикрываем их! — раздался крик Анжелы, руководившей отрядами одарённых.

Тут же на поле боя обрушились сгустки молний, воздух затрещал от огненных способностей, я даже увидел несколько ледяных игл, оцарапавших тела орков и оттолкнувших их на шаг назад.

— Роб, прикрывай наших и не лезь вперёд! — предупредил его, понимая, что в той мясорубке, что происходит на первой линии обороны, его замесят за пару секунд.

— Да я даже и не думал! — нервно хохотнул он.

С поддержкой одарённых людям стало значительно легче, и они сумели контратаковать. Артефактные мечи и копья всё чаще встречались с зелёными телами, оставляя на них глубокие кровоточащие порезы, но это была лишь капля в море. Благо людей было много, в пять раз больше, чем зеленокожих, и, набрасываясь отработанным строем, они время от времени убивали зелёных гигантов. Другой вопрос: сколько при этом погибало самих имперцев? На него лучше было не давать ответа, иначе волосы на голове неизбежно вставали дыбом.

Люди яростно удерживали орков, и спустя десяток минут сражались, утопая по щиколотку в море крови, вынужденные топтаться по телам своих собратьев. И среди этой груды тел, возвышавшейся на метр над землёй сплошной горкой вдоль линии фронта, можно было обнаружить десятки зеленокожих тел с застывшими гримасами ярости и безумными улыбками на устах.

Умирая, орки радовались битве до последнего мига, не упуская той гаммы счастливых чувств, что навеки застыли в их холодеющих мордах.

Всё это время я не стоял на месте, точечно выцеливая зеленокожих гадов, сцепившихся в бою с имперцами. Раз за разом я отправлял копья в головы тварям, с хрустом проламывая их черепа и пополняя счёт в нашу пользу.

Но даже сейчас становилось понятно, что этого явно недостаточно.

— Пабло, дай нам место! — раздался приказ уставшей рыжеволосой женщины, без конца отправляющей огненные шары в гущу орчьего строя. Те ревели, терзаемые неприятными ощущениями, отвлекаясь от солдат, и последние не упускали своей возможности, коля и режа монстров, сваливая тем самым одного орка за другим.

И если на нашем участке, благодаря нашему отряду, состоящему из весьма сильных одарённых, ситуация была стабильной, то на других участках всё было совсем печально.

Я сразу понял, что это была за команда. Такое взаимодействие мы отрабатывали ранее. Поэтому, покрывшись потом от внутреннего напряжения, я материализовал горсть жёлтых пилюль и разом поглотил их.

Внутри развернулось солнце, энергия бурным потоком прокатилась по всему телу, разрывая его в стремлении выйти наружу, и я дал ей такой выход, вложившись в мощный импульс на пределе сил, на максимально доступном для меня расстоянии в полтора километра.

Импульс возник за рядами наших солдат, прямо перед рядами тварей. Перепахивая землю и вырывая целые куски, он врезался в толпу орков и отшвырнул её на несколько метров назад.

Параллельно этому командиры дублировали команду для воинов, те стремительно отступили назад на чистую землю, оставляя перед собой залитую кровью размочаленную землю с грудами тел как имперцев, так и орков. Вместе с тем по полю прошёлся хорошо знакомый мне визг, и через мгновение мимо пронеслась волна химер, перепрыгивающая валяющиеся на земле трупы.

Всё это произошло в одно слитное мгновение. Отлетевшие на пару метров орки не успели рвануть вперёд, как в них влетели толпы кровожадных полутораметровых сабозавров. Их когти и зубастые пасти вспарывали тела орков, и поле боя наполнил их яростный рёв.

Теперь люди могли перегруппироваться, чем и занялись.

Я облокотился на колени, ветер обдувал слипшиеся от пота волосы, лицо покрылось испариной, и с него гроздями на землю закапал пот. Захотелось жутко есть. Мой выброс не только сожрал всю заёмную из капсул энергию, но и потребил личные запасы организма. Несколько капсул отправились внутрь, дабы компенсировать потери.

Я наблюдал, как тварь вцепилась мёртвой хваткой в голову орка, повиснув на ней и поглотив целиком. Бешенно вращая мордой, она пыталась оторвать ему голову, а тот, ревя во всю глотку, наносил мощнейшие удары кулаками ей по торсу. Тело химеры не выдерживало, лопаясь в местах ударов, оголяя острые обломки костей, но не сдавалась. Тогда орк, зацепившись за дыры в её теле двумя руками, потянул их в разные стороны, разрывая завизжавшую химеру на части.

Я даже вздрогнул, увидев, во что превратилось пожёванное лицо зеленокожего, и выпустил в него копьё, пока тот не очухался. Оно в мгновение преодолело десятки метров, разделяющие нас, и врезалось в грудь твари, пробивая его сердце и выглядывая с другой стороны. Орк упал в кучу мёртвых тел как подкошенный.

Что-то похожее происходило по всей линии фронта. Зачастую орки успевали уворачиваться, мощными ударами секир, разрубая тела сабозавров на две половины. Но в некоторых местах на одного орка наседало по пять тварей, цепляясь за все конечности и отрывая их.

Я оценил происходящее. Выходило, что примерно на десять убитых химер приходилось около одного орка. Их у нас было, насколько я знаю, примерно пять тысяч, а значит это где-то пять сотен орков, весьма неплохо.

Тем временем все химеры на нашей части фронта были вырезаны, и орки бросились на стройные ряды имперцев.

Снова завязалась жаркая битва. Орки, вошедшие в раж, окрасили трупами солдат уже новое поле боя, ещё пять секунд назад чистое и лишённое тел.

Мимо меня прокатилась мощная звуковая волна, отбросившая несколько орков, рванувших ко мне. Я благодарно кивнул Дмитрию, запуская копьё одному из них в голову. Но тот среагировал, перехватывая копьё и удерживая брыкающееся оружие.

Два других поднялись с земли и рванули снова ко мне. Я лихорадочно думал, что же мне предпринять, когда на перерез одному из них бросился Роб, сцепившись в яростной рубке. Другого спеленал Плющ своими растениями. Команда всё это время не стояла столбом, помогая имперцам, отвлекая орков неприятными сюрпризами своих способностей. Но сейчас оказались рядом невероятно вовремя. Вержиния создала мощную струю ветра, содержащую частички песка и пыли, что изрядно перекрыло обзор зеленокожим.

Орк с моим копьём продолжал пробиваться ко мне, и тут я придумал нечто интересное.

Волны силы разлетелись по округе, и я вырвал с десяток химер с других участков фронта, быстро притягивая их и скидывая на головы трёх противников. И пусть из-за этого на тех участках, вздохнувшие с облегчением из-за отсутствия надоедливых химер, орки стали собирать кровавую жатву среди имперцев, меня это совершенно не заботило. Главное — выжить самим, а смертников не жалко. Плевать.

Химеры, яростно рыча, за пять секунд разорвали на куски спутанного лианами орка. Мимо меня, стелясь по земле, пролетел нокаутированный Роб с большими выбоинами в каменной коже, но он сумел удержать орка на несколько секунд, и теперь им занялись химеры. Они яростно набросились на него, разрубаемые зеленокожим целыми партиями. Практически добежавший до меня орк с моим копьём был атакован звуковой волной подбежавшего ко мне Дмитрия, ему в след ещё и мощные плазменные лучи добавились, жгя тело твари и заставляя его прикрываться руками. Волной орка протащило на несколько метров назад, оставляя две глубокие борозды от его ног. Но он стал пересиливать это давление, медленно направившись в нашу сторону.

Я понимал, что Дмитрий не сможет долго удерживать волну, и когда она исчезнет, тварь в мгновение окажется возле нас. Выбора не было.

В рот полетела очередная порция желтоватых капсул, тело наполнилось энергией, и когда действие звуковой волны прекратилось, и орк одним рывком оказался возле нас, занося моё копьё, чтобы мне же и вбить его в грудь, я подхватил нас телекинезом и рванул в небо.

Земля стремительно удалялась. Сейчас мне не требовалось взлетать так высоко, как в прошлый раз, да и энергии, боюсь, что не хватило бы. Так что, как только я увидел, что химеры наконец-то разорвали своего орка, а из нескольких десятков их осталось всего пять особей, я сбросил орка прямо между ними, облегчённо выдыхая, избавившись от такой тяжёлой ноши.

В месте падения зеленокожего монстра образовалась небольшая воронка. Орк вывихнул себе плечо, отчего одна рука повисла плетью. А это удачно он упал, даже копьё моё выпало, и думаю, с таким раскладом я и сам смог бы одолеть его, но этого не потребовалось. Не успевшие разбежаться химеры радостно взвизгнули, хватая его конечности своими крокодильими пастями, начав вырывать их медленно, но верно.

С одной рукой и лишённый оружия смерть орка стала лишь вопросом времени, и когда я опустился возле отряда через десять секунд, то округу разорвал болезненный ор орка. С мерзким чавканьем его конечности отделились, и он сдох весьма мучительной смертью.

— Фух, справились! — Дмитрий хлопнул меня по плечу, облегчённо улыбаясь. Наш отряд стоял в одиночестве среди груды тел, в основном союзников.

Мы огляделись.

Ситуация, мягко говоря, была удручающей.

Орков было ещё слишком много, не меньше тысячи. Это получается, совместно с химерами, которых осталось несколько штук по всему полю боя, мы уничтожили всего две тысячи орков. Людей же оставалась и вовсе какая-то горстка.

— Почему нет условленого сигнала рога? — с дрожью в голосе спросила Вержинья, инстинктивно прижимаясь ко мне. С другого бока жалась Иллейв, от которой было не особо много пользы в данном бою, и которой я запретил отходить от меня. Иллейв заметила действия Вержиньи, но ничего не сказала.

— Без понятия, но если хотим жить, нужно срочно уходить! — рявкнул Плющь, ноги которого тряслись от нахлынувшего энергетического истощения. Оно и понятно: я видел по всему полю боя оборванные стебли плюща, семена которого активно раздувала Вержинья. Плющь, не жалея себя, помогал людям своей силой на этом участке фронта.

— Сваливаем! — кивнул головой очухавшийся Роб.

Мы припустили в глубь лагеря, стремясь затеряться среди белых шатров. Небольшая горстка выживших имперцев занималась тем же самым, разбежавшись по всему лагерю. Только вот, в отличие от нас, они не знали о тайном ходе, ведущем под землёй аж до самого Пограничного.

По возвращении домой встретил бабу Тоню. Она сказала, что грядёт нашествие пингвинов, уставших от житья на ледяном континенте. Просила передать, что требуется как можно больше лайков, иначе пингвины захватят человечество и заставят таскать им кильку. Так что если не хочешь начать служить пингвинам и до конца жизни добывать кильку, срочно жмякай на сердечко, пока не стало поздно!