Мятеж кланов

Глава 17

Летиция отпустила художника, оставшись вполне довольной его работой. Судя по наброску, картина, на которой она, одетая в доспех и с мечом в руке, с красиво развевающимися на ветру волосами, стоит на крыльце императорского дворца, грозно глядя при этом на невидимых врагов, обещает получиться впечатляющей. Достойной занять свое место в галерее прославленных предков. Пусть она никогда не будет императрицей или официальной правительницей Энрата, но свой заметный вклад в историю правящей династии внесет.

Спустя много лет потомки будут смотреть на картину и видеть принцессу Летицию молодой, красивой и решительной, а в памяти людской она теперь навсегда останется умной и мужественной воительницей, сумевшей подавить мятеж великих кланов.

Почтительно поклонившись, художник с помощниками забрали холст с наброском и убрались из ее покоев продолжать работу в специально выделенном для них дворцовом помещении. С принцессой остались только Элизар Тулео и капитан Сонх — самые верные ее сторонники, без которых остаться у власти ей было бы невозможно. Они с самого начала приняли ее сторону и не предали, остались с ней несмотря на серьезность угрозы. Она это высоко ценит и никогда не забудет. И, как ее отец, она умеет быть благодарной, а потому щедро вознаградит их и каждого причастного к этому триумфу.

Правда, для того, чтобы победа оказалась полной и безоговорочной, нужно довести дело до конца — нанести завершающий удар и закрепить достигнутый успех, дабы не допустить повторения. И она намерена сделать это сегодня же. Тяжелый предстоит день, с очень неприятными, но необходимыми действиями.

Принцесса подошла к окну. Почти половина Радигора предстала пред ее взором. Бесконечные крыши одно- и двухэтажных домов разбегались от центра столицы и терялись вдали. Редкие строения осмеливались высунуть свою «голову» выше положенного уровня. Она знала их наперечет, потому что видела каждый день с тех пор как переросла уровень подоконника: замысловатый шпиль Палаты правосудия, несуразно широкая башня Магического приказа да Стеклянный Дом клана Горного Хрусталя. Его хозяева, надменные и самоуверенные людишки, вместе с подельниками из Кипящего Железа, решили, будто богатство дает им право вершить историю Энрата, диктуя волю императорской семье. Впрочем, это слишком мягко сказано. Учитывая, что в результате действий бунтовщиков вполне могли погибнуть и она, и даже ее брат-император, то речь уже шла ни много ни мало о смене правящей династии!

Следствие еще не закончено, но Элизар намеренно не стал допрашивать с пристрастием хозяев Стеклянного Дома, чтобы не спугнуть раньше времени. Летиция с большим удовольствием послушала бы крики и стоны Моларов на дыбе, но осторожный и опытный магистр Тайной стражи убедил ее поступить по-другому. Негодяи были хитры и аккуратны — ни от кого из схваченных мятежников до сих пор не удалось протянуть к ним ни единой ниточки для обвинения. Это было удивительно, но все связи неизменно обрывались на безликих посредниках, не имеющих никакого отношения к клану.

Гиверсы тоже были хорошо подготовлены и нанимали сторонников через цепочку подставных лиц, но их в последнюю минуту подвела жадность — решили обставить даже своих союзников, и раньше договоренного с Моларами времени глава клана и его брат, недавно назначенный главным советником вместо старого Шеймана, лично возглавили налет на императорские покои дворца. А господа из клана Горного Хрусталя то ли проспали этот момент, то ли просто до конца следовали плану и, несмотря ни на что, сохранили выдержку. Потому на полном серьезе рассчитывали теперь выйти сухими из воды.

Что ж, пусть рассчитывают. Только с ее стороны было бы полной глупостью не воспользоваться ситуацией, когда город контролируется верными ей войсками. Немного жаль, что получилось как получилось. Мысленно принцесса рисовала себе картину с ринувшейся с площади во дворец огромной толпой и вовремя подоспевшими на выручку солдатами. Под такой шум можно было перетрусить хорошенько все великие кланы, списав любые издержки на сложности борьбы с мятежом. Но первый из северных полков подошел к императорскому дворцу только к четырем часам утра, и Летиции страшно было даже представить, что бы осталось от нее к тому времени, не отвлеки согнанных со всего Радигора на площадь людей неожиданный фейерверк.

Как ни странно, вся столица дружно приписала авторство идеи праздничного представления именно ей. Причем история получилась настолько складная, что Элизар с Сонхом настоятельно рекомендовали не опровергать ее, поскольку этот сильный ход очень впечатлил и сторонников власти, и ее оппонентов, и простых обывателей.

— С гномом расплатились? Он остался доволен? — не оборачиваясь спросила Летиция.

— Не извольте беспокоиться, ваше высочество, — усмехнулся Сонх. — Судя по его округлившимся глазам, вы переплатили минимум вдвое.

— Это не переплата, капитан, это награда за то, что фейерверки оказались у него в нужное время в нужном месте. И за то, что отдал их Кейлору без всяких предварительных условий, — бесстрастно ответил за принцессу Элизар Тулео.

— Все так, — подтвердила Летиция, заправляя непослушную каштановую прядь за ухо.

— Одному мне кажется, что в последнее время этого самого Кейлора стало слишком много? — недовольно пробурчал орк. — Кейлор то, Кейлор сё, Кейлор там, Кейлор сям… Еще немного, и у меня от него голова кругом пойдет. Как-то это ненормально. Мальчишке всего восемнадцать лет, а его имя уже на устах у доброй половины столицы.

— Да уж, — подхватил Элизар, — этот молодой человек обладает уникальной способностью влезать во всевозможные передряги и неизменно выходить сухим из воды. При всем при этом он ведет себя не как желторотый юнец, а так, словно старше своего возраста минимум вдвое. И это тем более странно, что еще год назад о нем отзывались исключительно как о завистливом, вспыльчивом человеке небольшого ума. А потом его будто подменили. Но, увы, сколько я ни проверял, факта подмены обнаружить не удалось. Тот беглый колдун Альтис Айс, взявшись излечить Кейлора за большие деньги, едва не отправил его в могилу раньше срока, но, нужно отдать ему должное, болезнь действительно изгнал. Самое удивительное то, что именно после этого у Теодора обнаружился новый магический дар.

— Вот в этом как раз нет ничего удивительного, — подал голос Сонх. — Я не раз слышал, что главнейшим условием перерождения в мага-мечника является нахождение человека на самой грани жизни и смерти. А вот то, что Кейлор ведет себя чересчур рассудительно для молодого человека с его способностями, — это факт. Довелось мне повидать на своем веку его собратьев по магическому дару. В большинстве своем они просто упивались своим мнимым могуществом и заканчивали жизнь либо в сточной канаве, утыканные арбалетными болтами, либо на эшафоте. Разве что Илан Фолио сумел вовремя остановиться.

— Фолио? — Элизар презрительно скривил губы. — Если ты к превращению из забияки в пьяницу считаешь возможным применить слово «остановиться», то да. Он остановился, он герой.

— Довольно! — Летиции пришлось повысить голос, чтобы прекратить препирательства своих верных соратников. — Какая разница что и когда произошло с Теодором? Главное, что он на нашей стороне! Все остальное не важно!

— Только это и примиряет меня со всеми странностями в деле Кейлора, — согласился с ней магистр Тайной стражи. — Но я все равно продолжу за ним приглядывать.

Пытаясь подавить приступ смеха, орк сдавленно хрюкнул. Несмотря на общность интересов, эти двое не то чтобы недолюбливали друг друга, но весьма ревниво относились к взаимным успехам, не упуская ни малейшей возможности при случае уколоть оппонента. Вот и сейчас Сонх, зацепившись за слова Элизара о неусыпном пригляде за молодым мечником, принялся иронизировать о «всемогуществе Тайной стражи». Тот вяло отмахивался от капитана, ссылаясь на ограниченность ресурсов и слишком большую загруженность своих подчиненных и в свою очередь указывая орку на просчеты в организации охраны августейших особ. Но принцесса их почти не слушала, ее мысли снова вернулись к предстоящему сегодня делу.

С памятной ночи мятежа прошло уже пять дней, но тот липкий страх от ожидания штурма дворца она запомнит до конца своих дней. Несмотря на поначалу придававшие ей уверенности доспехи и оружие, а также мрачное спокойствие своих сторонников, Летиции было страшно, как никогда прежде. Сонх уверял, что все под контролем, что его бойцы справятся, как бы ни развивались события, однако было видно, как он занервничал, узнав о прорыве мятежников в императорские покои через крышу. С того момента и до самой минуты, когда весь перепачканный кровью Вейх вернулся с известием о победе, капитан не находил себе места, разрываясь между желанием бежать наверх ликвидировать прорыв и необходимостью оставаться в месте ожидаемого главного удара мятежников.

Она так толком и не поняла, когда все время нараставшее напряжение на дворцовой площади вдруг как-то разом сошло на нет. Сонх боялся быть зажатым во дворце сразу снизу и сверху, но основной угрозы все-таки ожидал с улицы. А вышло так, что огромная масса народу отвлеклась от мыслей штурмовать дворец на роскошный фейерверк.

Это позже выяснились подробности и стала ясна огромная роль молодого стражника в победе над кланами. А сначала Летиция была в бешенстве из-за того, что он посмел бросить ее брата где-то в объятом беспорядками Радигоре. У нее едва сердце не выпрыгнуло из груди от известия, что Теодор был замечен на площади и во дворце. Как только при помощи подошедших солдат удалось окончательно взять под контроль центр города, она с верными орками бросилась к дому Кейлора и, к своему ужасу, нашла его в окружении трупов вооруженных людей и с выбитой дверью. К счастью, компания хозяев, судя по всему, только что откуда-то вернувшаяся вместе с живым и невредимым Фреем, была на месте и с мрачным удивлением обозревала это безобразие.

Накопившаяся усталость и страх за брата привели к тому, что Летиция сорвалась, дала волю эмоциям, в сердцах наговорила Теодору много неприятных слов и, забрав брата, укатила обратно во дворец.

Раскаяние настигло ее еще в карете. Да, Теодор действовал не так, как она рассчитывала, но возложенную на него задачу выполнил сполна, не только сохранив в целости и сохранности маленького императора, но еще и оказав неоценимую помощь в подавлении мятежа. Да и обвинения в свой адрес выслушал стоически: не спорил, не оправдывался, а просто спокойно смотрел на нее своими серыми глазами, в которых плескались безмерная усталость и уверенность в том, что она все поймет сама, но немного позже.

Так оно и случилось. Принцесса вообще много чего узнала за эти дни, поскольку служба Тулео, усиленная Городской стражей и солдатами-северянами, трудилась не покладая рук. Доклады от различных ведомств, шпионов, осведомителей, результаты допросов подозреваемых и свидетелей — все это стекалось к магистру, проверялось, складывалось воедино или противопоставлялось друг другу, постепенно формируя неприглядную картину мятежа. Потому сейчас Летиция знала не только активных участников бунта, но и тех, кто приказал своим людям, на всякий случай, вломиться в дом Кейлора в надежде захватить главный приз — маленького императора.

Воспоминания об этих страшных днях снова заставили принцессу нервно сжать кулаки и скрипнуть зубами. Никогда она не забудет, как буквально задыхалась от страха и бессилия, и никогда не простит посмевших поднять руку на их с братом жизни.

Но действовать нужно быстро. Пока время не дало ей успокоиться, не вытравило из ее памяти пылающую ярость, не впустило в ее душу хотя бы каплю сострадания к поверженным врагам. Иначе весь пережитый ею страх, вся пролитая в ночь мятежа кровь будут напрасными, а получившие послабление враги оправятся от нежданного поражения и вновь примутся плести кружева интриг. Нужно довести дело до конца, как бы страшно и противно ни было.

Она часто задавалась вопросом: что на ее месте сделал бы отец? Как бы поступил? Сейчас гадать можно до бесконечности, но самым очевидным представляется, что он никогда не запустил бы процесс до такой степени. Его жизнь тоже не была безоблачной, в свое время и ему пришлось пройти через различные испытания в виде военных походов, дворцовых интриг и заговоров, пережить несколько покушений. Но все это случилось еще до восхождения на престол Энрата. А уже в качестве правителя империи Фрей Первый настолько виртуозно пользовался политикой сдержек и противовесов, подкрепленных непререкаемым авторитетом в армейской среде, что ни главам кланов, ни герцогам и в голову не приходило открыто идти поперек его воли.

Летиция же взвалила на себя бремя управления огромной страной поневоле, не имея для этого ни достаточных знаний, ни необходимого опыта, ни времени на раскачку. Да и это стало возможным лишь потому, что она не только дочь предыдущего императора, но и сестра нынешнего. Не будь маленького братца, даже верные соратники отца не сумели бы удержать принцессу на вершине власти. Никто не стал бы воспринимать ее всерьез по той простой причине, что она не мужчина.

— Ваше высочество, пора, — за своими размышлениями Летиция и не заметила, как Сонх с Элизаром прекратили свою дежурную словесную перепалку.

— Да-да, сейчас… — ответила она, снова чувствуя, как затрепыхалось сердце в груди от одной только мысли о предстоящем.

— Если хотите, мы все сделаем без вас, — тихонько предложил Сонх. — Достаточно присутствия регента.

— Теодор пришел? — поинтересовалась девушка, игнорируя предложение орка. И она, и император обязательно будут присутствовать в зале. Самую тяжелую и страшную часть предстоящего и так предусмотрено скрыть от всеобщего обозрения, но весь политический бомонд, все эти Высокие Лорды должны видеть истинных правителей Энрата и понимать, от кого зависят их жалкие жизни!

— Он уже в зале, — после небольшой паузы сухо ответил Элизар, — и не сказать, что сильно этим доволен.

— Мои ребята вытащили его из дома прямо после ночного дежурства, — добавил капитан, — опять чуть до драки не дошло.

Летиция с трудом сдержала улыбку. Даже продолжая стоять спиной к своим верным сторонникам, она могла с уверенностью сказать, что, прежде чем подать голос, они недовольно переглянулись между собой. Как бы ревниво они ни относились друг к другу, но впускать в свой круг кого-то еще категорически не желали. Потому чем больше выяснялось подробностей об исключительной роли Кейлора в срыве планов мятежников, тем настороженнее относились эти двое к любому упоминанию его имени. Не иначе влиятельные, умудренные опытом мужчины боялись превращения мальчишки в полноценного фаворита. И это еще притом, что юный мечник нисколько не выпячивал свои достижения, не требовал награды, да и вообще предпочитал держать язык за зубами, иначе бы и вовсе решили, что он задался целью стать ее мужем.

Смешно. Она о таком повороте событий даже не задумывалась по той простой причине, что вообще гнала от себя любую мысль о замужестве. Нет, иногда она думала, что если бы встретила умного и сильного мужчину, рядом с которым чувствовала бы себя легко и уверенно, то могла бы доверить ему большинство дел по управлению Энратом, а сама наслаждалась бы жизнью, спрятавшись за его широкой спиной. Но подобные мечты неизменно заканчивались тяжким вздохом. Во-первых, потому что не тот у нее характер, чтобы довольствоваться ролью послушной жены при сильном муже. Во-вторых, потому что для нее, как для любой принцессы, выбор будущего супруга ограничивается очень маленьким кругом лиц высокого происхождения, и на это накладывается ее привычка волей-неволей сравнивать всех мужчин с отцом, а они это сравнение неизменно проигрывают.

Тео, несомненно, был ей интересен, несмотря на молодость. И вроде бы внешность он имел заурядную, какими-то особо выдающимися физическими данными не обладал, манерам высшего света не обучен, да еще и характером обладал чересчур независимым. Но при этом был умен, отважен и не по годам рассудителен. К тому же неожиданно оказался весьма неплох в постели. И веяло от него такой запредельной надежностью, что одна только мысль, что он будет рядом, успокаивала Летицию, придавала ей сил и уверенности в себе. А если не быть, то хотя бы казаться всем сильной и уверенной в себе — это то, что ей сейчас крайне необходимо.

Так что плевать ей на мысли и чувства Элизара, Сонха и всех остальных. Тео ей нужен, и он будет рядом вне зависимости от чьего бы то ни было мнения!

— Сегодня каждый должен получить по заслугам. Кто-то будет наказан, а кто-то награжден. Не вижу смысла тянуть ни с тем, ни с другим. Идем!

Благодаря тому, что дворцовый парк был наводнен солдатами, гвардейцев и орков Сонха получилось сгруппировать во внутренних помещениях. На этажах, лестницах, во всех коридорах близ Большого зала заседаний дежурили усиленные наряды. Высокие Лорды вряд ли догадывались, но по случаю сегодняшнего события все секретные галереи, упрятанные в толстенных стенах, были тоже заняты изготовившимися к стрельбе арбалетчиками, которые через хорошо скрытые отверстия внимательно следили за собравшимися.

Если вдруг ситуация выйдет из-под контроля, у принцессы не дрогнет рука: по ее сигналу все Высокие Лорды будут уничтожены. Не время церемониться, на ее стороне сейчас абсолютное превосходство в силе, и она просто обязана воспользоваться ситуацией, чтобы загнать всех недругов в жесткие рамки, исключающие повторения недавних событий.

В галерее к ним присоединился Фрей Второй вместе со своими телохранителями и няньками, а также абсолютно трезвый и оттого хмурый регент Гай Клибер в окружении нескольких фавориток.

Перед входом в Большой зал процессия на минуту остановилась — Сонх выслушал торопливые доклады нескольких офицеров. Поскольку заминка вышла недолгой, можно было сделать вывод об отсутствии каких-либо проблем.

И вот — церемониймейстер объявил о прибытии императора, принцессы и регента, и двери распахнулись. Они вошли в зал и направились к возвышению, где стоял трон правителя империи и два «малых трона» для нее и регента.

Придворные шустро подались в стороны, одновременно склоняясь в поклоне. Остальные присутствующие поспешили последовать их примеру, гул голосов практически мгновенно смолк. И вместе с тишиной на Летицию внезапно навалился страх. Липкий, всеобъемлющий, перехватывающий дыхание, заставляющий паниковать.

Принцесса на мгновение остановилась, вызвав замешательство у всей свиты. Но тут ее взгляд упал на лишь немного, в отличие от окружающих, склоненную фигуру, в которой она без труда узнала молодого мага-мечника. Решение созрело мгновенно.

— Встань у моего кресла, — стараясь побороть дрожь в голосе, распорядилась она. И тихо прошептала слова, предназначенные только для его ушей: — Прошу тебя!

Коротко кивнув, Теодор повиновался. Порядок в процессии был восстановлен. Но, самое удивительное, что один только вид его молчаливой и не отличающейся особой статью фигуры прогнал страх и вернул принцессе уверенность.

Маленький Фрей занял свое место на троне, Сонх расположился по правую руку от императора, готовый в любой момент лично закрыть его своим телом от любой угрозы. Регент развалился в своем кресле, готовясь всю церемонию бороться с зевотой, как это обычно и бывало на всех официальных мероприятиях, на которых ему положено было присутствовать по должности. Что ж, большего от него и не требовалось. Троюродный дядя Гай Клибер вполне сносно справлялся с ролью картинного правителя.

Летиция осталась стоять, глядя с возвышения на безмолвно ожидающие ее слов сливки энратского общества. Большинство присутствующих ее недолюбливают, некоторые — вовсе ненавидят. Какая-то часть, в основном молодых людей из герцогских свит, все еще смотрит на нее с романтической смесью восхищения и вожделения во взоре. Но никто, абсолютно никто не воспринимает ее всерьез. Даже несмотря на то, что все понимают, кто здесь сейчас победитель и в чьей власти они находятся, над собравшимися витает этакий дух пренебрежительного снисхождения. Мол, давай, радуйся, на твоей улице праздник. Мы это стерпим. А завтра отыграемся и выбросим тебя на помойку истории.

И она нисколько не сомневается, что так оно и будет. Если только она не сделает то, чего от нее не ждут, — не изменит правила игры.

— Достопочтенные феры, Высокие Лорды Энрата, — начала Летиция после небольшой паузы, как только решила, что в состоянии совладать со своим голосом. — Все вы прекрасно знаете о недавно произошедших в Радигоре событиях. Возможно, кому-то показалось, будто все случилось спонтанно и в действиях толпы не было направляющей силы, а виной всему лишь неуклюжие действия властей. Кто-то может считать, что клан Кипящего Железа всего лишь пытался спасти императора от праведного гнева народа, как нас пытаются сейчас в этом убедить. Кто-то может надеяться, что его участие в мятеже или молчаливое одобрение бунтовщиков останутся незамеченными.

Сделав паузу, она внимательным взглядом обвела притихший зал. Собравшиеся внимали ее словам с интересом и настороженностью. По всей видимости, понимали, что сейчас принцесса попытается отыграться за пережитый страх, но по-прежнему не чувствовали себя в большой опасности — уж слишком кланы и герцогства привыкли считать себя столпами империи, многие вольности которых защищены древним правом.

Однако все имеет свои границы. Императоры всегда были вынуждены при любых реформах учитывать интересы Высоких Лордов, те, в свою очередь, могли себе позволить интриговать против тех или иных претендентов на трон, но никогда не шли против власти в целом. Вот и сейчас Летицию пытаются убедить в том, что все было в пределах правил и никто не собирался посягать ни на ее жизнь, ни, тем более, на жизнь императора. Проклятые лицемеры пытаются все списать на спонтанный народный бунт: и задранные цены на ключевые товары для Осенней ярмарки, и оперативно согнанные на дворцовую площадь людские массы, и целенаправленный подогрев толпы. Даже проникновение в императорские покои вооруженных людей стараются выдать за попытку вывести их с братом в безопасное место. И в масках «спасители» были исключительно для удобства опознания своих, а то, что насмерть сцепились с охраной, — всего лишь издержки недопонимания ситуации с обеих сторон.

И они всерьез надеются, что она во все это если не поверит, то примет в качестве официальной версии. В самом деле — к чему ломать копья, если все обошлось? Зачем крушить устоявшийся порядок? Тем более что двое высших руководителей провинившегося клана уже поплатились жизнями за свою недальновидность.

Зря они так думают. Она не может упустить шанс упрочить власть и защитить ее от подобных посягательств в будущем.

— Спешу заверить вас, что это не так. Мятеж был тщательно спланирован, и целью его было свержение императора Фрея Второго!

Зал испуганно ахнул, но принцесса не стала делать паузу, лишь на всякий случай скользнула взглядом по закрытым дверям за спинами Высоких Лордов да по верхам боковых стен. Она не могла этого видеть, но именно сейчас двери должны быть аккуратно заперты, а искусно спрятанные в драпировке бойницы для арбалетчиков открыты. На случай обострения ситуации у нее все готово.

— Вопреки ожиданиям некоторых долгого следствия не будет. Из-за наглости одних наказаны будут все. Императору не нужны ваши оправдания! — последнюю фразу она почти выкрикнула, после чего наконец села в свое кресло и абсолютно спокойно дала команду стоящим наготове чинам из Палаты правопорядка: — Начинайте.

— Граф Волдемар Ребо! — громко провозгласил один из них, взяв в руки заготовленный свиток, и, дождавшись, когда молодой человек робко выберется вперед из-за спин собравшихся, продолжил: — Его императорское величество согласовывает ваше вступление во владение герцогством Унгал! Примите верительную грамоту и пройдите в соседнюю комнату для подписания верноподданнического соглашения!

Зал снова ахнул: все мгновенно поняли, что Летиция покусилась на наследственное право герцогств и кланов самим избирать правителей, и всех обеспокоило загадочное соглашение, для подписания которого нужно было выходить в одну из боковых комнат. Но новый герцог Ребо первым назван не зря — не в том он положении, чтобы с чем-то не соглашаться. И грамоту он принял безропотно, и так же безропотно и быстро сейчас подпишет в соглашении отказ от одного из медных рудников в пользу лично императора.

Так оно и случилось. Герцог Унгала быстро вернулся и поспешил сквозь толпу к своим немногочисленным сопровождающим.

— Шейман Гиверс! — следующим был вызван престарелый представитель клана Кипящего Железа. Не считаясь ни с чьим мнением, он был согласован, а если называть вещи своими именами — назначен новым главой клана. Захотят они там у себя решить по-другому, пусть представляют кандидатуру на согласование. Если убедят Летицию, то император согласует. Не убедят — ищите другого главу!

Принцесса знала, что Шейман не одобрял планов своих племянников, а кроме того, имел огромный авторитет внутри своего клана, потому представлялся ей вполне подходящей фигурой в качестве временного главы.

С кланом Кипящего Железа тоже все прошло гладко, хотя и не так быстро, как с Унгалом. Шейману было много лет, ноги служили ему уже не так хорошо, как прежде, и быстро передвигаться он не мог, потому его под руку сопровождал один из внуков. Клан лишился весьма существенной части своих активов, но не в положении Гиверсов сейчас было протестовать. Тем более что при возвращении в зал новоиспеченному главе были торжественно вручены головы Велирада и Джакомо. Их сначала продемонстрировали мгновенно притихшему залу, затем опустили в кожаные мешки и отдали с трудом сохранившему самообладание старику со словами:

— Тела для захоронения можете забрать завтра.

После Кипящего Железа спокойно прошло согласование еще двух герцогов и главы клана Золотого Колоса. Напряжение в зале постепенно нарастало по мере того, как до руководства еще не вызванных кланов доходил смысл происходящего. Время для главного акта наступило.

— Лукас Молар и Клисса Шалли! Император согласовывает вас в качестве главы клана Горного Хрусталя и его главного советника! — провозгласил глашатай, вновь заставляя затихнуть публику. В первый раз для согласования были вызваны два высших лица клана.