Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII

Глава 20

Черепаший панцирь рассекал воздух, неся нас над Желтой Рекой.

Река в некоторых местах была настолько широкой, что с одного берега было не увидеть другой. Как говорится, не каждая птица могла долететь на тот берег. Зато жаба-скряжник могла преодолеть это расстояние одним мощным прыжком. Правда, перед этим ей пришлось хорошенечко напрячься.

Ветер трепал мои белые волосы. Те волосы, которые я вырвал и использовал для очищения и разрушения чёрного камня уже отросли, но они были не черными, как раньше, а стали радужными, хорошо хоть их было немного. Да уж, заметнее не придумаешь. Вот и был ответ на вопрос, будут ли они наполняться просветленной Ци или нет. — Будут.

Детские голоса всё ещё звучали в моей памяти. Их шепот, их радость освобождения, их последние мысли перед уходом на Небо. Я помнил каждое лицо, каждую крошечную душу, которая кружилась вокруг меня в той яме. И я помнил то место, которое мелькнуло в их воспоминаниях — тёмное, холодное, пропитанное страхом.

Место, где их убили.

Оно находилось не здесь, не у Желтой Реки. Где-то далеко, в других землях. И это место не было очищено. Оно ждало, когда появится кто-то, кто сделает это.

И сколько ещё таких мест разбросано по Поднебесной? Сколько ещё детей, женщин, стариков страдают от того, что на них, на их жизни и души смотрят как на инструмент для достижения своих целей сильные мира сего. Сколько душ заточено в артефактах, питающих тёмные ритуалы злых сект?

Секта Золотого Карпа казалась мне чудовищной, когда я только узнал о геноциде карпов. Но теперь я понимал — они всего лишь мелкая рыбёшка, прибившаяся к более крупному хищнику. Культ Черной Луны был тем самым хищником. Тем, кто создавал Иньские Жилы, кто поставлял артефакты для душ, кто распространял свою тьму по этой части Поднебесной.

Я вспомнил Урну Последнего Вздоха. Сколько душ там страдало? Сотни. Сколько ещё черных камней, урн, зеркал и прочей мерзости разбросано по Поднебесной?

Мне стало холодно внутри, хотя одежда Святого защищала от ветра.

Поднебесная была больна и Небо это ощущало.

Я конечно не мог спасти всех и понимал это. Не мог очистить всю Поднебесную в одиночку. Но я уже начал, и очищу этот регион возле Желтой Реки. Уничтожу секту Золотого Карпа. Освобожу Мастера Юань Ши. А потом — двинусь дальше. Шаг за шагом. Регион за регионом.

Семь Меридианов из восьми трансформированы, — мысленно подвёл я итог. Моя Просветлённая Ци многократно мощнее обычной Праведной. Я владею техниками передвижения, боевыми Символами, четками Святого, Монетным Мечом. У меня есть союзники — Лянг, лисы, Ло-Ло, Чунь Чу, даже сам Ли Бо, хоть он и вечно ворчит. Но хватит ли этого?

Против нефритового цзянши — возможно. Против Золотого Карпа — если повезёт и всё пойдёт по плану. Против культа Чёрной Луны — нет.

Мне нужны союзники. Настоящие союзники. Другие Праведники. Святые. Просветленные. Те, кто разделяет мой путь и готов сражаться за то, чтобы Поднебесная стала чище.

Но где их искать?

Великие Карповые Озера были очищены. Храм Восьми Триграмм стал садом памяти. Здесь, у Жёлтой Реки, я уничтожил семь Иньских Жил из восьми.

Это лишь капля в море.

Поднебесная огромна. Это я уже знал, и где-то да должны быть другие Праведники, может где-то даже есть Святые, которые могут помочь, да и Бессмертные, глядя на Ли Бо могут быть не такими уж и бесполезными.

Но пока я был один. Со своей маленькой командой.

Тем временем мы пересекли Желтую Реку и черепаший панцирь скользил в воздухе, отбрасывая на землю тень, которая мерно двигалась по холмам и равнинам вслед за нами.

Я сидел в центре, скрестив ноги, и смотрел на проплывающие внизу пейзажи. Мы пересекали земли, которые когда-то были плодородными, а теперь выглядели заброшенными и дикими. Мелькали заброшенные деревеньки, к счастью без цзянши или Иньских жил.

Тишину нарушало только завывание ветра да редкие всплески недовольства Чунь Чу, которая огромными прыжками пыталась не отстать от нас.

Я посмотрел вниз. Каждое приземление жабы сопровождалось глухим ударом и облаком пыли. Она явно старалась изо всех сил, и в этом было что-то… трогательное. Древнее существо, которое тысячелетиями копило сокровища в своём болоте, теперь скакало следом за мной, потому что решило встать на путь изменения.

Я вздохнул и сосредоточился на внутренних ощущениях. Нужно было продолжать тренировку — спасибо Чунь Чу, в направлении тренировок происходили быстрые рывки вперед.

Радужная Ци текла по Меридианам, наполняя каждую бусину четок. В семи из них я уже успел запечатать Символы Очищения — мои любимые и наиболее универсальные, — во всяком случае, пока это было так. Восьмая бусина сопротивлялась, но, думаю, уже сегодня я сумею ее подчинить.

Создать Символ в полете оказалось сложнее, чем на земле. Хоть я и раньше это пробовал, но разницу заметил лишь сейчас, во время продолжительного полета.

Вибрации панциря, изменения в потоках воздуха, мое ментальное состояние после увиденного — всё это мешало тонкой работе с Ци. Но сейчас мне казалось, что если научусь делать это в воздухе, то на земле всё будет намного проще.

Одновременно с тренировкой этих восьми бусин, я позволил четкам кружиться вокруг меня медленными, размеренными кругами. Сто бусин двигались как живые, разделившись на несколько потоков — одни описывали широкие дуги над головой, другие струились вокруг торса, третьи плавно перетекали от одной руки к другой. Всё это давалось мне легко, я мог делать это «фоном», всё внимание было сосредоточено исключительно на бусинах с Символами.

Семь бусин были моим пределом на данный момент. Символы пульсировали внутри них радужным светом, готовые ринуться в бой. Я вспомнил как эффективно они работали против защиты медных цзянши.

Мой контроль над четками святого стал почти интуитивным. Я ощущал каждую бусину как продолжение собственного тела. Именно это и пыталась до меня донести Чунь Чу.

И несмотря на эти небольшие успехи, и даже закаленные, радужные Меридианы, мне было немного тоскливо, как дождливым осенним днем на лавочке без зонта, когда уже смирился с тем, что мокрый. Всё дело было в тех детях и культе Черной Луны.

Каждый раз, когда я закрывал глаза, перед внутренним взором всплывали образы того места — с цепями и колодками, где культ Черной Луны убивал детей для своих ритуалов.

Я не сторонник возмездия, но теперь это мне казалось хорошей идеей.

На мгновение меня пронзила вспышка почти неконтролируемого гнева. Впервые за много лет.

Четки тут же отреагировали на мое эмоциональное состояние, ускорив вращение. Нужно было успокоиться. Гнев — плохой советчик, особенно для Праведника.

Я попытался насладиться пейзажем внизу, перевести мысли туда, на природу.

Внизу под нами проплывали холмы, покрытые пожухлой травой. Жёлтая река блестела вдалеке. Мирный, спокойный пейзаж. Но теперь то я знал, что Желтая Река место, где творили свои черные дела секта Золотого Карпа и культ Черной Луны. И самое неприятное, что культ Черной Луны был лишь верхушкой айсберга. А Секта Золотого Карпа — лишь начало.

Мне нужно стать сильнее. Намного сильнее.

Я посмотрел на своих спутников. Хрули и Джинг, которые несколько месяцев назад были просто дикими лисицами, а теперь готовы драться с цзянши ради моих целей. Лянг, мечтающий стать драконом, но оставшийся со мной, чтобы спасти души своих сородичей. Ло-Ло, которая могла путешествовать куда угодно, но выбрала наше опасное предприятие. А сзади, делая огромные прыжки, следовала Чунь Чу — древняя жаба, которая переосмысливала всю свою жизнь, чтобы стать лучше и найти свой Путь.

Четки отреагировали на изменение моего настроения, начав двигаться более уверенно и ритмично. Восемь Символов… нет, ещё рано. Пока что мой предел — семь. Но скоро будет больше.

«Ты справишься», — тихо сказал Ли Бо, и в его голосе не было обычной иронии.

Ты про четки?

«Нет, Ван, я про всё вообще. Про цзянши и остальное. А знаешь, почему ты справишься? Потому что ты упрямый, как тот самый карп, который лезет вверх по водопаду. »

Потому что выбора нет. — ответил я, и чуть позже добавил, — Спасибо, учитель.

«Упрямый и дурной.» — добавил ложку дегтя в похвалу Бессмертный.

Я вздохнул.

— Ван, — осторожно окликнула меня Хрули, — ты… в порядке?

Я не ответил сразу. Просто продолжал смотреть, как бусины кружатся в воздухе. Это было на самом деле очень залипательно.

— Да, — наконец выдавил я. — Всё хорошо.

— Не похоже, — фыркнула Джинг, устраиваясь рядом поудобнее. — Ты даже не улыбнулся, когда Лянг пытался петь утром.

— Я вообще-то пел от души! — возмутился карп из кувшина. — И это была очень глубокая и философская песня о…

— О том, как ты станешь драконом и будешь есть только жемчужины? — перебила его Ло-Ло. — Мы уже слышали. Раз двадцать.

— Двадцать один, — поправила Хрули.

Я слушал их перепалку краем уха, но участвовать не хотелось. Внутри было… пусто. Нет, не совсем пусто. Скорее — тяжело. Как будто на душу положили холодный камень. Правда сейчас, благодаря лисам, на этот камень будто упал небольшой лучик света и начал его греть. Чуть-чуть.

Я посмотрел вперёд, туда, где за горизонтом должен был находиться храм Восхода. Именно так его назвал дух Лю Вэя в своих воспоминаниях.

Место, где он был счастлив. Где жила его семья. Где его жизнь оборвалась из-за жадности секты.

Где-то с полчаса мы летели молча, никто не пытался шутить, каждый просто смотрел вниз ища глазами храм.

— Там, смотрите! — вдруг крикнула Джинг указывая лапой вперёд.

— Храм Восхода, — тихо сказал я, вспоминая слова духа цзянши Лю Вэя.

Действительно. Впереди, на небольшом холме, виднелись очертания строения. Старого, полуразрушенного. Это был храм.

Храм Восхода. Место, где когда-то служил тот самый Лю Вэй — смотритель, чью душу я освободил из тела цзянши и которому обещал проведать могилы его семьи, упокоить их души и очистить это место.

А такие обещания нужно выполнять.

К тому же я надеялся, что храм окажется заброшенным настолько, что мы сможем остановиться здесь на день-два. Мне нужна была передышка перед финальным рывком. Перед битвой с нефритовым цзянши Ши Мо. Перед освобождением Мастера Юань Ши.

Впереди будут трудные дни. Я это чувствовал. Не знаю как, но было предощущение, что именно в этом месте я смогу что-то понять или узнать, что поможет мне дальше. Наверное поэтому я и решил резко сменить курс и перелететь сюда, на другую сторону реки.

Чем ближе мы подлетали, тем яснее становились детали.

Храм стоял на вершине пологого холма, с которого открывался вид на окрестности — перелески, поля, несколько деревушек вдалеке. Когда-то это, наверное, было красивое место. Тихое, умиротворенное. Идеальное для небольшого храма и его смотрителя.

Теперь же…

Стены покосились. Некоторые колонны упали и валялись на земле, заросшие мхом и травой. Крыша провалилась — видны были почерневшие от времени балки, торчащие как рёбра мертвого зверя. Каменные ступени лестницы, ведущие к главному входу, треснули и покрылись паутиной мелких трещин. Ворота висели на одной петле, скособоченные и жалкие.

Запустение. Полное, абсолютное запустение.

И что-то ещё. Что-то неуловимое, что заставляло кожу на затылке покрываться мурашками.

Панцирь мягко приземлился у подножия холма. Я спрыгнул на землю и огляделся. Холм был невысокий, метров тридцать, может чуть больше. Склоны поросли высокой травой и редкими деревьями. Тут захочешь — укрыться особо негде. Все на виду.

— Мрачненько тут, — констатировала Ло-Ло.

— Тоскливое местечко, — добавила Джинг, поеживаясь.

— Да уж, не самое уютное, — согласилась Хрули. — И пахнет странно.

Чунь Чу с громким топотом допрыгнула вслед за нами до подножия холма и остановилась, тяжело дыша.

— Фух… Еле поспела… Эти ваши панцири быстрые очень… Лучше бы ты меня на этот панцирь взял, — проворчала жаба, оглядывая храм. — Хотя нет. Я бы его, наверное, продавила своим весом. Эх…

— Ничего, Чунь Чу, — подбодрила её Ло-Ло. — Зато ты натренировала свои мышцы. Это полезно. Вон какие лапы…кхм…насидела в озере…

— Ты на что намекаешь, улитка⁈

— Да так… Тут всё очевидно.

Жаба фыркнула.

— Чем больше жаба, тем больше в нее золота влезет. Тем более мне не мышцы нужно тренировать, а терпение. Ван говорил, что я должна научиться сдерживать свои порывы. Вот я и сдерживалась. Очень хотелось вас обогнать и первой к храму добраться, но я терпела.

Я посмотрел на холм. Подъём был не крутой, но ступени местами отсутствовали.

— Чунь Чу, — обратился я к жабе. — Тебе лучше остаться здесь, внизу.

— Что⁈ — возмутилась она. — Почему⁈

— Потому что храм и так полуразрушен, — вмешался Ли Бо. — А ты весишь… ну, скажем так, немало. Одно твоё приземление — и от храма останется одна пыль.

— Но я хочу помочь! — запротестовала жаба, — Вдруг там опасные твари, а вы все такие слабые… Жаль будет, если вас прихлопнут.

— Ты поможешь тем, что будешь охранять наш тыл, — успокоил я её. — Мало ли, вдруг кто-то решит нас догнать. А в храме я не ощущаю никакой серьезной опасности.

— Ладно. Буду охранять. Но если что — зовите меня! Крикните — и я буду тут как тут!

— Обязательно, — пообещал я.

Я активировал триграммное зрение и посмотрел на храм.

Негативная энергия. Не концентрированная, не мощная — скорее как легкая дымка, окутывающая всё вокруг

— Пошли. — кинул я своим спутникам и сделал первый шаг по лестнице. Кривой лестнице.

Ли Бо, покачиваясь рядом со мной, хмыкнул:

— Знаешь, Ван, это хороший жизненный урок для жабы.

— Какой? — спросил я, начиная подъём.

— Путь к борьбе со скупостью и жадностью начинается с обуздания эмоций и развития терпения. Она хочет всё и сразу — участвовать во всём, быть везде. Но иногда нужно просто подождать. Иногда лучшая помощь — это не мешать.

— Я всё слышу! — громыхнула Чунь Чу

— Тем лучше. — ответил Бессмертный, — Не придется повторять несколько раз.

— Место выбрано удачно, — заметила Ло-Ло, легко скользя по камням. — С холма открывается отличный обзор на окрестности. В случае опасности её заметили бы издалека.

— Держитесь рядом. — сказал я лисам, которые хотели сигануть вперед.

Они недовольно замедлили свой ход.

Поднимаясь, я всматривался и вслушивался во всё вокруг. Честно говоря, после иньских жил и нечисти в них обитающей, я ожидал чего-то подобного, но нет.

Место было мрачным, неприятным, но и близко не стояло с тем, что я уже очищал.

Чем выше мы поднимались, тем отчётливее я ощущал печаль, исходящую от храма, тоску и что-то незавершённое.

Обычная природная Ци здесь почти не циркулировала. Место, где погибли невинные люди, впитало их страх, их боль. И эта энергия никуда не делась — она просто осела, превратив храм в рассадник слабых злых духов и как бы закупоривая ток обычной природной Ци.

— Чувствуете? — тихо спросил я спутников.

— Да, — кивнула Хрули, прижав хвосты к телу. — Здесь что-то не так.

— Духи, — коротко сказала Джинг. — Слабые, но их много.

Лисы были правы.

Я видел их.

Маленькие тени, прячущиеся в трещинах стен, под обломками крыши, в зарослях сорняков. Они были настолько слабыми, что едва могли проявиться в материальном мире. Призраки-тени, питающиеся остатками негативной Ци. Они были настолько слабы, что едва ли могли причинить вред даже обычному человеку. Как эхо давно прошедших событий.

И они боялись меня.Стоило мне приблизиться, как тени поспешно уползали прочь, прячась еще глубже.

— Гуи? — спросила Хрули.

— Нет, — покачал я головой. — Просто слабые духи.

Мы добрались до вершины и вступили за покосившиеся ворота, остановившись на площадке перед храмом.

В воздухе висела тишина. Тяжёлая, давящая тишина заброшенного места, где никто не жил уже много лет.

— Место силы, — вдруг сказал Ли Бо. — Когда-то здесь было место силы. Небольшое, но стабильное. Теперь от него ничего не осталось.

Я кивнул. Я тоже это чувствовал. Когда-то здесь, возможно, проходили молитвы, ритуалы. Сюда приходили люди, принося дары богам и духам. Здесь жили монахи или смотрители, поддерживая порядок и чистоту.

А теперь…

Теперь это была просто груда камней и воспоминаний.

Я прошёл через главный зал, осторожно ступая по обломкам. Лисы шли за мной, принюхиваясь и настороженно оглядываясь.

— За храмом должно быть что-то ещё, — сказал я. — Жилые помещения. Или… могилы.

Мы обошли руины и оказались на задней стороне холма.

И там я их увидел.

Могилы.

Небольшая поляна за руинами храма была усеяна каменными надгробиями. Некоторые стояли ровно, другие покосились или упали. Трава вокруг них выросла по колено, сорняки оплели камни, превращая кладбище в дикие заросли.

Я медленно пошел между могилами, читая полустертые надписи. Не везде правда они были.

«Чжан Мэй, любящая мать…»

«Лю Цзиньюй, верный муж…»

«Маленький Фэн, ушедший слишком рано…»

Каждое имя — это чья-то жизнь. Чья-то история. Чья-то боль.

Лисы шли за мной молча, не решаясь нарушить тишину. Даже Ли Бо притих.

Я остановился возле одной из могил. Надгробие было разбито пополам, словно кто-то ударил по нему тяжелым предметом. Земля вокруг взрыта, образуя неглубокую яму. Справа было еще одно такое же…и еще одно. Да уж, кто-то не очень чтит, вернее, чтил память мертвых.

— Разрыли, — тихо сказала Джинг. — А зачем?

Я присел на корточки, осматривая следы. Земля была старая, утрамбованная дождями и временем. Это произошло давно.

— Искали что-то, — пожал плечами я. — Или… создавали цзянши.

Я встал и обошел остальные могилы.

Таких разрытых было четыре. Остальные остались нетронутыми.

— Почему не все? Почему разрыли именно их? — спросила Лянг, высунувшись из кувшина.

— Наверное, взяли только тех, чьи тела подходили, — предположил Ли Бо. — Для создания цзянши нужны определённые условия. Не каждое тело годится.

Я посмотрел на разрытые могилы и ощутил тяжесть на сердце.

Четыре человека. Четыре жизни, которые не закончились даже после смерти. Их тела превратили в монстров. Их души заточили в разлагающейся плоти, заставляя служить тем, кто их убил.

И один из них — Лю Вэй. Смотритель храма. Обычный человек, который просто хотел жить в мире и покое со своей семьей в этом живописном месте.

— Ван, — тихо позвала Ло-Ло. — Что будешь делать?

Улитка скользила мимо надгробий тускло мигая золотым светом.

Я задумался.

Место было заброшенным, забытым. Негативная энергия пропитала землю. Злые духи прятались в тенях.

Но я мог это изменить. Теперь это не было проблемой.

Я мог очистить это место. Вернуть ему покой. Это как раз таки не сложно. Не знаю, где именно и кто именно из этих духов семья Лю Вэя, но это и не важно. Я отпущу их всех.

— Мы останемся здесь на некоторое время, — сказал я. — Я очищу храм и кладбище. Покрою всё тут Символами, чтобы ни один гуй тут не завелся.

Я хотел было начать осмотр места, чтобы понять, с чего начать очищение, когда вдруг…

— Мяу…

Все замерли.

Тихое, протяжное мяуканье донеслось откуда-то сбоку. Из-за руин храма.

— Кот? — удивлённо переспросила Хрули. — Здесь кот? Странно, я не почувствовала никакого животного.

Я нахмурился и активировал триграммное зрение, осматривая окрестности, потому что я тоже не заметил никого живого.

Мы обошли вокруг храма и снова остановились на заднем дворе у могил.

Никого.

Никаких следов живого существа.

Но мяуканье повторилось. Теперь оно звучало ближе. И… грустнее. Словно кто-то жалобно звал на помощь. Или жаловался на жизнь.

— Не вижу никакого кота, — тихо сказал я.

— А я его слышу, — ответила Джинг, прижав уши. — Он совсем рядом.

— Ли Бо?

— Без понятия.

— Лянг?

— Мяу… мяу…

Голос был тонким, почти детским. И в нём слышалась такая тоска, что даже у меня защемило сердце.

— Может, он ранен? — предположила Хрули. — Или застрял где-то?

Я медленно пошёл в сторону звука. Лисы пошли за мной, настороженно принюхиваясь.

— Мяу…

Ближе. Ещё ближе.

В этот раз звук никуда не исчезал, как в прошлый раз.

Мы обогнули угол разрушенного храма и снова вышли к главному входу храма. К каменным ступеням, по которым поднимались сюда.

И застыли. Все вместе.

— О как… — удивленно сказал Ли Бо.

— А вот и кот. — басом сказал Лянг.

— Странный кот, — добавила Ло-Ло.

— Очень странный кот. — добавили дружно лисы и приняли боевые стойки, их хвосты встопорщились, уши прижались, и они тихо утробно зарычали.

На верхней ступеньке полуразрушенной каменной сидел кот. Обычный серый кот, на первый взгляд. Он методично вылизывал лапу, как это делают все коты. Но что-то в нем было не так. И это было понятно всем.

Во-первых, нечего тут делать обычному коту, во-вторых он…не дышал, в-третьих его шерсть словно выцвела, а глаза… глаза были пустыми, как стеклянные шарики.

Кот поднял голову и посмотрел на нас. В его пустых глазах мелькнуло что-то похожее на грусть.

— Наконец-то, — сказал он человеческим голосом. — Посетители. Как давно здесь никого не было.

Мертвый кот. — сразу стало понятно.

— Мяогуй, — тихо сказал Ли Бо. — Один из видов злых духов в обличии кота.

— Злой дух? — переспросила Хрули. — Но он такой… маленький. И как будто бы безобидный…

— Не обманывайся размером, — предупредил Бессмертный. — Мяогуи могут быть очень опасны. Особенно старые.

— Ну почему сразу злой дух? — фыркнул кот, — Просто несчастный.

А потом он зевнул и продолжил вылизываться, как будто бы не обращая на нас внимания.

Говорящим котом меня было уже не удивить, но я всё равно на пару секунд застыл, пытаясь понять, что это за существо такое. То есть слова Бессмертного я слышал, но почему-то внутренне не воспринимал этого мертвого кота как злого духа.

Я присел рядом с ним. Кот даже не дернулся.

— Давно ты здесь?

— О, очень давно, — вздохнул кот, прекращая вылизываться. — С тех пор, как здесь случилась… неприятность.

— Какая неприятность?

— Люди умерли. С ними это часто случается, но тут померли все до одного. Отравились. — Кот вздохнул, — А потом пришли другие люди. Плохие люди. Разворошили покой мертвых, забрали кости. Оскорбили память. Нехорошо это.

Вблизи он казался еще меньше: маленький, худой, с облезлой серой шерстью.

Я взглянул на него триграммным зрением и увидел, что через его тело проходили тёмные нити — остатки негативной Ци, которая пропитала это место. Он был духом. Призраком кота, который когда-то жил здесь. Эти нити крепко держали его тут, по сути, они были его цепями.

Через секунду я понял — это цепи воспоминаний, эмоций и боли.

Я наклонил голову еще ниже, чтобы оказаться на уровне глаз кота, который сохранял полную невозмутимость, будто не он злой дух, а я Праведник.

— Как тебя зовут?

Кот задумался.

— Не помню. Прошло слишком много времени. Я был котом храма. Здесь меня кормили монахи. Я ловил мышей. Грелся на солнце. А потом… потом они все умерли. И я остался один.

Кот убрал лапу и посмотрел вверх, на Небо.

— Ты тоже умер?

— Да. От голода. Никто не приходил. Никто не кормил. Я ждал. Ждал долго. А потом… я просто уснул. И когда проснулся, я был таким.

Кот посмотрел на свою лапу, на почерневшие когти.

— А почему не ушел?

— Я не могу уйти. Я привязан к этому месту. Я ждал. Ждал, что кто-нибудь придёт.

— К тому же… — продолжил кот, — Я не знал, как уйти. Когда умер, я просто… остался. Здесь было моё место. Мой дом. Я думал, что если буду ждать достаточно долго, то всё вернётся. Храм восстановят. Монахи придут. Всё будет, как раньше. Но здесь не осталось даже крыс.

Я ощутил укол жалости, потому что в его голосе звучала какая-то детская наивность, что мне стало больно.

Даже после смерти этот кот продолжал ждать. Ждать, что кто-то вернётся. Что кто-то вспомнит о нём.

— Увы, — вздохнул кот, — Как я уже сказал, пришли только темные люди. Они разрыли могилы. Забрали тела. Я пытался их остановить. Шипел. Царапал. Но они только смеялись.

Кот опустил голову.

— Я не смог защитить их. Не смог защитить это место. Я неудачник. Плохой кот.

Повисло молчание.

Я осторожно положил ладонь на голову кота.

— Ничего, мы пришли.