Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса II

Глава 1

Шерсть летела везде и всюду.

Всегда любил смотреть как лисы дерутся. Незабываемое зрелище, — поделился Бессмертный.

Я же просто ненадолго выпал в осадок.

— На!

— На!

— Арррр! Фука! Уфо оторву! Пафкуда!

Вообще, Хрули не шепелявила, но сейчас ее рот был набит шерстью.

— Утрешься! Аррр! Гав!

— Порррррву! Аррр!

Бой происходил на берегу, и лисы напоминали клубок ожившей и бешено сцепившейся шерсти. Всё происходило так быстро, что я даже разглядеть их движения не успевал. Всё-таки духовные звери явно побыстрее обычных практиков будут.

Лисы грызли друг другу уши, царапались, кусали за пятые точки, пытались выдрать хвосты. В общем — в бой шло всё. В том числе оскорбления на лисьем, которые я не понимал, зато понимал Ли Бо.

«Вот это она завернула…»

Что она там завернула? Переведи.

«Ого!..А это обидно…»

Да что они там говорят?

«Рано тебе знать, выучишь лисий — сам поймешь».

И через секунду.

«Ооооо… Давай, Хрули, покажи засранке!»

Удивительно, но за нее болел Ли Бо, который всю дорогу то и делал, что жаловался на лису. А когда пришло время решить чью сторону выбрать — ее, или незнакомой лисы, — сразу выбрал Хрули.

Рыжий комок на пару мгновений распался на двух взъерошенных и очень злых лис. Их хвосты били по земле, отстукивая какой-то агрессивный ритм.

— Тварь!.

— Фука! Тьфу…

— На морду свою посмотри!

— Ты себя не видела!

— Уродина!

— Сама такая! У меня зато хвост белый!

— Это потому что ты с Праведником! Сама ты ничего не можешь, даже духовное растение не поймаешь!

— Арррр!

— Арррр!

Через мгновение последовал следующий раунд этого тонкого выяснения отношений лисьего народа.

А лисы, они всегда такие?

«Конечно, если встретилось две лисы — беги прочь, всё разнесут. Они друг друга не терпят. Вообще никак. Даже сестры друг друга ненавидят».

Надо бы как-то это прекратить… — заметил я, глядя на то, как лисы кувыркаются по земле. Тявк и визг стоял страшный, будто сражалась целая свора собак, а не две маленькие лисы, размерами меньше домашнего кота.

«Ну-ну, попробуй. Тебя с твоим уровнем они неплохо так продырявят, прежде чем ты сможешь что-то сделать. Лучший вариант — подождать пока их ярость стихнет, а там можно и поговорить».

Прекратила всё вода.

В один из моментов особенно ожесточенной схватки они просто свалились в реку, где с такой же интенсивностью продолжать бой уже просто не могли.

Неразрывный комок распался на две мокрые, злые и битые тушки лисы. Вода даже немножко окрасилась кровью — всё-таки драли они друг друга не жизнь, а на смерть.

Хрули выскочила ко мне на берег, а вторая лиса — на противоположный.

— Трусиха! — крикнула она.

— Сама слабачка, специально в воду столкнула. Силенок маловато, да!

— А ты сразу под защиту человека, позор!

— Сама ты позор лисьего рода!

— Да я тебя….!

— Успокойся, Хрули, — осторожно обратился я к лисе, за что она меня наградила таким взглядом, что я сразу заткнулся.

«Я ж говорил — лучше не лезть. Не разбираешься ты в тонкостях лисьей дипломатии. У них это вспышками, потерпи и злость утихнет».

Ну ты-то великий мастер дипломат, конечно.

«Получше одного Праведника».

— Что, человек помыкает тобой? Ха-ха-ха! — лиса заливисто засмеялась визгливым детским голоском.

— А ты ходишь одна, небось воешь от тоски как псина!

Что-то Хрули сегодня разговорчивая как никогда. Ли Бо, а сколько им примерно на человеческий возраст?

«Да лет десять-двенадцать… Точнее сложно сказать. Это ж лисы!»

Тоже верно.

За время пока Хрули дралась, я успел обсохнуть, — еще бы, на таком солнце, — и…проголодаться.

— Может, это…

Хрули начала стряхивать воду и всего меня окатила мокрыми брызгами.

— Тьфу… — сплюнул я, потому что на меня попали куски шерсти.

— Извини… — буркнула Хрули. — Но она сама первая начала. Про хвост обидно было. Так нельзя…

Чужая лиса, тем временем, начала с гордым и победоносным видом вылизывать и зализывать раны на том берегу, показывая тем самым, что эта драка ей была нипочем, и что урона ей не нанесли.

Что ж, ничего страшного по сути действительно и не произошло. Ну подралась моя мелкая лиса, почти что питомица, и теперь по ее телу были сотни мелких царапин и десятки глубоких. Главное — не были задеты ни глаза ни нос. Чувствительное, всё-таки, место. Его еще совать придется куда надо и не надо.

Я так понимаю, победителя они не выявили, — спросил я Ли Бо.

«Не выявили», — подтвердил Бессмертный.

Значит…

«Значит, им предстоят еще стычки».

А можно уговорить Хрули не лезть в бой? У нее же теперь куча ран…

«А ты взгляни на нее…»

Я взглянул.

Своим взглядом она, казалось, должна была уже прожечь дыру в противнице. Та же наоборот, вела себя вальяжно и надменно, затачивая об камень коготки с противным звуком.

Да, эти две были готовы съесть друг друга, а из шерсти сплести носочки.

Плюх!

На плечо плюхнулось птичье дерьмо.

— Вовремя… — вздохнул я, смахивая его в сторону, — Уже привыкаю…

Лучше уж так. Как показала практика, мелкие неудачи отваживают большие, и наоборот: пугаться надо, когда долго нет мелких неудач вроде спотыкания, залетов ос в рот, бесконечных чихов от попадания какой-то пыльцы, колючек, заноз, неожиданно налетавших куч комаров и просто атак ползучих тварей.

Лиса не скулила, а просто зализывала боевые раны, ничего не говоря. Я же немного прошелся вперед, не сводя взгляда с обеих соперниц. Похоже, они свои разборки закончили. На сегодня, во всяком случае.

Через минут десять, мы двинулись дальше, уже вдоль реки. Это было, конечно, несоизмеримо приятнее, чем идти под палящим солнцем в открытых полях.

— Ну что, Хрули, — спросил я уже позже, когда она явно успокоилась, — вы больше драться не будете?

— Будем. — тут же выпалила она.

«Будут конечно, ты что дурак?»

— А что, миром дело никак не закончить?

— Никогда! — выпалила она, — Она меня так наобзывала. Я такого не прощу. Ни одна лиса не простит.

Я оглянулся. Вторая лиса шла чуть позади нас, но сильно не отставала.

«Это ее территория, Хрули нанесла оскорбление, войдя на нее без спросу».

— А ты знала, что это территория той лисы?

— Конечно знала, — задрав нос сказала Хрули.

— А это не считается оскорблением у лис? — осторожно спросил я, — Ну, зайти на чужую территорию?

— Я соплячек не боюсь. Оскорбляться может сильный, слабый — нет. Я еще ей покажу, кто тут сильнее.

Интересная логика, — мелькнула мысль.

— Ну так-то она тебя тоже неплохо исцарапала, — заметил я.

— Пха! Это даже не царапины, так… Вот я ее разодрала как следует!

Лиса фыркнула и продолжила зализывать раны.

Спорить с лисой себе дороже: если не спорили, то попробуйте. Поэтому я не спорил. Только помог ей промыть раны. Удивительно, но мою помощь она не отринула.

— Посмотрите-ка на нее, даже вымыться сама не может! — донесся голос другой лисы с той стороны берега, — Даже тут ей человек помогает. Тьфу! И ты называешь себя лисой? Ты — питомец, а не настоящая лиса. Лисы не служат.

— Я никому не служу! — набычилась Хрули.

— Не служит, — подтвердил я.

— А тебя вообще не спрашивали, человек.

«Никакого уважения к Старшим». — заметил Ли Бо.

Лисы… — вздохнул я, потому что следующие десять минут обе лисы покрывали друг друга всеми ругательствами, которые знали.

Ну а я что? А я сел в медитацию и начал собирать Ци. Раз уж лиса пока хотела остаться тут, — на мое предложение уйти она посмотрела так, что я сразу умолк, — буду заниматься полезным делом: собирать Ци и наполнять полупустой узел. Занялся бы и очищением, но это требовало бы полного погружения, а я одним глазком следил за зверюшками.

Когда Хрули зализала свои боевые раны, она села рядом умостившись словно статуэтка древнеегипетской кошки и прикрыла глаза, ловя всем телом лучи солнца. Морда ее казалась одухотворенной. И если бы не приоткрывшийся глаз, который следил за второй лисой на том берегу, я бы подумал, что она медитирует.

Скопив немного Ци, на это ушло два часа, я увидел, что Хрули уже готова идти.

— Ну что, пошли? — спросил я.

— Ага. — взвизгнула она. Царапины на ее теле уже затянулись и не кровоточили. Шерсть, правда, по-прежнему во многих местах была вырвана, но главное — с ней был ее белый хвост. Напоминание сопернице о том, кто тут ближе к новой ступени развития духовного зверя.

Возле реки, конечно, было лучше, легче и приятнее идти, чем по засохшим полям. Постоянно дул ветерок, наполненный свежестью, ну а щедро росшие по берегам деревья давали приятную тень.

Хотя, надо сказать, и пыль с полей порывами иногда доносилась до меня, обдавая лицо и заставляя кашлять. Про насекомых вообще молчу. За путешествие по этим полям я узнал больше их разновидностей, чем за всю свою предыдущую жизнь. Что ж, познание нового — тоже хорошо. Кроме того, я уже мог различать по укусу, что за тварь меня укусила. Вот сейчас был явно краснокрылый слепень — у него укус жжётся как перцем намазанный. А вот обычная оса. Вообще уже не ощущается. Миг боли — и всё. А вот в ногу вцепилась сколопендра. Да, ядовитая, но не сильно. Нога просто немного опухает и немеет. А так всё нормально.

Я вздохнул.

Что ж — это мир открытой природы, а не тепличных условий секты. Тут всё, что не жалит — кусает, а всё, что не кусает — убивает, и совсем не делает вас сильнее.

Но привычка — страшная сила, даже к такому я привык.

Шагая вдоль берега, я иногда ополаскивался водой и мельком следил за тем берегом.

Словно неутомимый преследователь, словно наша тень, за нами следовала вторая лиса и приговаривала:

— Пошла отсюда! Пошла! Белохвостая! Думаешь, пару волосков белых выросли, так ты старше?

Какое-то время моя Хрули, гордо подняв морду, вышагивала не обращая внимания и не отвечая, но потом всё же сказала:

— Шавки лают — караван идет.

Интересно, где она услышала это выражение?

— Это я-то шавка, я? — лиса взмыла в прыжке, вот только в этот раз она не допрыгнула и плюхнулась прямо в воду.

Хрули заливисто и по-детски засмеялась.

«У нее что-то с лапой. Ей, похоже, от Хрули досталось больше, чем нашей лисичке от нее», — заметил Ли Бо.

И действительно. Только после того, как лиса выбралась на берег было видно, что ее лапа прихрамывает. До этого она скрывала это. Наверное, через боль.

— Пхах… Слабачка, — высунула язык Хрули, — Даже перепрыгнуть речку не можешь. Пффф…

И высунула язык.

Во мне же внутри колыхнулось какое-то беспокойство об этой лисе.

Впрочем, временное.

Нас с лисой ждал длинный путь к болотам и озерам. По той карте, что у меня была, туда нужно идти вдоль реки не менее двух недель. И никаких дорог там нет.

Когда начало вечереть, я остановился и занялся очищением меридиан.

— Хрули, — следи за обстановкой.

— Слежу! — тявкнула она.

Ли Бо, не забудь предупредить об опасностях.

«Да уж, куда я денусь», — вздохнул он. — «Попытаюсь хоть пару стихов сложить. В последнее время вдохновения совсем нет».

Открыть седьмой меридиан труда не составило. А вот очищение, ожидаемо, потребовало полной концентрации на духовном взоре. Мне уже не требовались подсказки Ли Бо. Схемы восьми меридиан я знал превосходно. А вот вернуться к схемам остальных восемнадцати мы так и не успели. Не до того было… хотя честно сказать, я их и так запомнил, может он это знал, поэтому и не напоминал о них.

Через два часа передо мной всплыла табличка нейросети.

[Седьмой меридиан очищен на 3%]

Да, пришлось половину запаса Ци оставить в себе, чтобы иметь на случай столкновения с кем-то. Всё-таки даже на управление четками тратилась Ци.

Придя в себя, я, как обычно, обнаружил грязь на теле. Неизбежность очистки меридиан. Благо, рядом была речка.

Ополоснувшись, двинулся вперед. Хоть во время очищения я уставал, но не настолько, чтобы останавливаться. Сидеть на одном месте было нельзя.

Неожиданностью стала птица. Она буквально свалилась прямо на меня, больно стукнувшись об голову. Сначала я подумал, что снова проклятье Хотея сработало. Но… Птица была живая, и еще трепыхалась.

К ней тут же кинулась Хрули, оскалив зубки.

— Стой! — остановил я ее.

Птица была явно хищная, но небольшая. Ястреб, что-ли? Никогда не разбирался в этих пернатых.

— Можно я съем? — запрыгала вокруг него лиса.

Ястреб, — а это был он, — только разевал пасть и пятился.

— Нельзя, Хрули.

— А-ха-ха-ха! — раздалось с того берега, — Человек запрещает тебе есть. И ты говоришь, что ты свободная лиса⁈ Ты — питомец!

Хрули на меня укоризненно посмотрела.

«Ты чего, смертный? Отдай лисе птичку. Ей же хочется».

Птичку жалко. И я хочу с ней кое-что сделать.

«Зажарить?»

Лучше. Вылечить.

«А?»

Ну вы же со стариком говорили, что я могу лечить своей Ци. А у птицы вон, одно крыло переломано или перебито. Почему бы не попробовать начать лечить именно с нее?

«Вообще-то, речь шла о людях».

А какая разница? Людей тут нет, а раненая птица есть.

«Ну… Я вообще не знаю… Но животных-то зачем лечить?»

Как минимум чтобы разобраться со своей Ци и как она работает.

«Разумно», — признал Ли Бо.

Лиса продолжала выжидательно смотреть на меня, думая, что я ей брошу птичку.

Итак… — подумал я, — Надо как-то успокоить птицу.

Попытка ее схватить, естественно, провалилась — мне бы просто разодрали руки острыми когтями и клювом.

— Ладно, — мелькнула мысль, — раз не хочешь лечиться по-хорошему, будет по-плохому.

В воздухе взмыла бусинка четок и ударила в темечко птицы. Та вырубилась моментально.

«А ты точно лечить ее собрался?»

Точно. Просто видишь — сопротивляется.

«Хороший ты лекарь, я б к такому не пошел».

Принудительное лечение. — коротко ответил я. — Птица же не понимает, что я помочь ей хочу. Ну и навыки заодно проверить.

Что ж, через секунду я сел в позу лотоса — так было удобнее. А между ног положил птицу, «вырубленную» святыми четками.

— Так… И что дальше делать?

— Съесть? — предложила Хрули, облизываясь.

— Нет, Хрули, эту птицу трогать нельзя.

«Выбросить?»

Я лучше тебя выброшу, чем эту птичку.

«Не знаешь ты цены вещам», — цокнул невидимым языком Ли Бо.

— Почему нельзя съесть? — настойчиво спросила лиса.

— Потому что я ее лечить собираюсь.

— Лечить? — переспросила Хрули.

— Именно.

Что делать дальше, умник?

«Я откуда знаю — я что, лекарь?»

Нет, ты — профессиональный пьяница.

«Не пьяница, а ценитель прекрасного вина….и женщин. Разница колоссальная».

По мне — одно и тоже. Просто бессмертный пьяница. — отмахнулся я.

«Этот бессмертный пьяница может обидеться».

Как женщина, ей-богу.

Я осторожно прощупал крыло птицы. Оно было буквально разорвано. С таким летать ей больше…никогда. Такое само по себе не срастается. Разве что будь она духовным зверем — то да.

Направив Ци в глаза я узнал…ничего… Нейросеть не показала даже повреждения птицы.

Ладно, попробуем направить немного. Ведь моя Ци лечит, так?

«Только немного», — неожиданно предупредил меня Ли Бо. — «Большое количество чистой Ци обычное существо может и не выдержать».

Спасибо, видишь — знаешь же что-то, просто не хочешь рассказывать.

«Ну, это я за знания даже не считаю», — хвастливо ответил поэт.

Отрешившись от всего вокруг, я впал почти что в состояние медитации. Энергия Ци вокруг начала ощущаться очень ясно. Как и та, что внутри меня. И именно ту, что внутри меня — очищенную, я и должен был использовать на птице.

Выделив каплю Ци, — я ее не столько видел, сколько ощущал, — я направил её взъерепенившейся птице в брюшко.

«Ну че встал как столб — мало просто дать Ци птице, надо направить эту Ци в поврежденное место. Что она, по-твоему, сама направит Ци и вылечит себя? Лекарь, тьфу! Из-за таких вот лекарей Практики и дохнут как мухи».

Я вообще-то поэтому с птицы и начал, — резонно заметил я.

«А что, птичку не жалко? Праведник ты, или кто?»

Ты вообще-то недавно предлагал ее съесть или выбросить.

«Не помню такого».

Я фыркнул и сделал, как сказал Бессмертный.

Ощущал свою каплю Ци я хорошо, спасибо четкам, которые требовали подобного контроля. Медленно и, фактически, вслепую я направил каплю в район поврежденного крыла. Ци текла медленно, словно преодолевая препятствия.

Это нормально, что она так туго идет? — спросил я мысленно Ли Бо.

«Я откуда знаю, я никогда никого не лечил. Нет таких способностей».

Я продолжил проталкивать каплю Ци. Через секунд пять она, наконец, по моим ощущениям оказалась в районе разорванного крыла.

Я не видел внутренней структуры птицы, только ощущал свою Ци. Зато через минуту я сумел разглядеть её жизненную энергию.

«Животная Ци», — пояснил Бессмертный.

Именно благодаря этой Ци, которая была в форме тела птицы, и я понимал куда направлять Ци. И главное — я, наконец, увидел разрывы энергии в определенной части крыла.

Я толкнул сюда Ци и…вернулся к обычному зрению. Теперь наверное надо было просто удерживать Ци в одном месте — в поврежденном месте, как прикладывают лекарство. Ну…по логике… Впрочем, есть ли логика в мире культиваторов?

Разорванное крыло птицы начало буквально на глазах срастаться. Вот только при этом она птица начала резко высасывать мою Ци.

«Дай еще Ци. Этого количества не хватит. Только понемногу».

Я прислушался к Ли Бо, и направил еще порцию своей Чистой Ци, которая тут же всосалась в птицу.

Капля восстанавливала кусочек ткани или сращивала сухожилие. Но тратил на это я очень много Ци. На эту небольшую птичку ушло около трети запаса узла.

А это нормально, что так много Ци уходит? У меня ведь был запас Ци даже больше, чем у большинства Практиков. Я это точно знал.

«Конечно, ты же не умеешь управлять тонко. Ты как кувалдой своей Ци забиваешь. Плюхаешь на поврежденное место. Но даже так у Праведников это срабатывает. Понимаешь, почему вы ценны как лекари?»

Крыло зарастало на глазах.

Честно говоря, я ожидал того, что Ци будет лечить, но чтоб так… Так быстро…

Единственное, что смущало — бешеный расход энергии, которую мне приходилось накапливать почти неделю, а тут треть ушла за полчаса.

Я посмотрел и ощупал крыло. Я, конечно, далеко не ветеринар, но как будто бы оно было целое. А главное — в духовном зрении животная Ци стала течь ровно.

«Неплохо для первого раза», — сказал Бессмертный. — «Только расход энергии очень большой. Лечи ты кого побольше — и всего резерва бы не хватило. С таким расходом ты даже кошку не вылечишь».

Довольно скоро птица очнулась.

Она непонимающе оглядывалась вокруг. И с каким-то неверием сообразила, что крыло, которое еще совсем недавно было полностью разорвано…. целое!

— Теперь можно съесть? — приготовилась к прыжку Хрули.

— Нет.

Птица взмахнула одним крылом, другим, а потом обоими и вспорхнула ввысь, издав радостный клекот. Она недолго покружилась над нами и…полетела дальше.

«Эх… А мог бы зажарить…» — мечтательно произнес Бессмертный.

Я его шлепнул по боку, высказывая свое недовольство.

Я в следующий раз жарить мяско буду прямо в тебе, и борщик делать. Обязательно.

«Что-что делать?» — удивился он.

Супец такой, хрен потом отмоешься, будешь весь красный.

И чернь попирает нас ногами.

Благородных господ дух.

Мрак и безнадега.

Туда тебе и дорога, — хмыкнул я, закончив четверостишие.

Странно, но потратив Ци я неожиданно устал. Такого обычно не бывало. Словно я истощил собственные жизненные силы.

Ты не знаешь, почему так? — спросил я у Ли Бо.

«Знаю», — ответил Ли Бо. — «Потому что когда ты лечишь, ты не только Ци свою тратишь, но и немного жизненной Силы. Ну а учитывая, как ты бездумно расходовал Ци, то и жизненной Силы ты просрал много».

Ясно-понятно.

Хрули обиженно на меня смотрела, изредка выискивая взглядом в небе вылеченного ястреба.

Что ж, сил нет, но идти дальше надо.

Мы шли целый день, вплоть до поздней ночи, и на удивление меня… не обсирали птицы. Это было неожиданно. Потому что проклятье мигало, но ничего не происходило. Правда, я заметил что справа с неба падали мертвые голуби. Но как будто бы и всё.

Странно всё это… — подумал я.

☯☯☯☯

Примерно то же самое время

Где-то высоко в небе. Ястреб по имени Янг.

Ястреб взмыл вверх и, с невероятным чувством свободы, полетел. Он думал, ему конец. С такими ранами как у него птица не живет. Ее любой земной хищник растерзает за пару мгновений. И его ждала такая судьба. Он уже видел хищный взгляд и раскрытую пасть той лисы. Но потом… Потом вмешался тот человек со светлой аурой.

Каким-то неведомым образом он вылечил его. Срастил обратно крыло. Это было самое настоящее чудо.

Пусть Ястреб был высоко в небе, он прекрасно видел и этого человека и…двух лис. Они медленно и неспеша шли вперед вдоль реки.

Вдруг Янг увидел странную штуку.

Какие-то наглые птицы пролетели прямо над его спасителем и выпустили в него…свое дерьмо. Да так метко, что оно явно должно было поцелить в движущуюся цель.

Не мешкая, Янг просто поймал это дерьмо своим телом.

Однако птиц это не остановило. Другие пернатые совершили сброс балласта.

Что ж, ястреб Янг не отличался терпимостью. Поэтому в следующую минуту все птицы вокруг были либо разогнаны прочь и бежали в страхе либо….были убиты одним ударом его клюва.

Он знал, что не позволит каким-то тварям обсирать своего спасителя. Теперь этот добрый Практик мог быть спокоен. Больше его не обосрет ни одна птица.