Место встречи

ГЛАВА 11

Эми услышала тихий звуковой сигнал.

Одиночная вибрация потрясла ее запястье.

Она опустила взгляд на руку. Светодиодный индикатор гостиничного браслета периодически мигал зеленым с тех пор, как Эми его надела. Теперь он светился ровным красным светом.

Она попыталась ослабить ремешок, но механизм застежки не поддавался. Он был заблокирован.

- Марико... - тихо сказала она, протягивая браслет Марико.

Но Марико даже не взглянула. Она была слишком занята, пытаясь расстегнуть ремешок своего браслета. Он тоже светился ровным красным светом.

По всему бальному залу другие гости заметили то же самое. За каждым столом люди предпринимали тщетные попытки снять браслет.

В толпе поднялся ропот.

- Пожалуйста, пожалуйста. Успокойтесь все, - объявил Калеб. - Если вы случайно сломаете свой браслет, это только ухудшит ваше положение, я гарантирую.

Все подняли на него глаза.

- Хорошая свадьба - это не про жениха и невесту, - сказал Калеб. - Речь идет о людях, которые сделали их такими, какие они есть. Речь идет о том, чтобы собрать семью и друзей вместе и отпраздновать то, чего они, как община и деревня, достигли. Это время для размышлений. Время для признания прошлого, чтобы новая пара могла объединиться и создать светлое будущее.

- По сути, эта свадьба не о нас. Она о вас. Вы все очень особенные люди, которые сыграли очень особенную роль в нашей жизни. Мы с Лилит хотим отплатить каждому из вас за все, что вы нам дали.

- Теперь, я знаю, некоторые из вас думают: Может быть, я не был так добр к Калебу и Лилит. Может быть, я мог бы быть более благосклонным человеком, более хорошим человеком, более любящим человеком. Может быть, мне стоит воспользоваться этой возможностью и сказать им, что я действительно чувствую к ним. Может быть, мне стоит извиниться за то, каким ужасным, ненавистным человеком я был.

- Если кто-то хочет выйти на сцену и сказать: "Мне жаль" перед всеми нашими собравшимися друзьями и семьей, пожалуйста, поднимайтесь. Мы дадим вам время подумать и подготовить свои мысли. Две минуты, на самом деле. У вас есть две минуты, чтобы подойти и извиниться. Если вы это сделаете, это будет вода под мостом. Мы - прощающие люди, Лилит и я. Мы - любящие люди. Две минуты.

Он окинул взглядом толпу. Все сидели молча.

Но тут над бальным залом пронесся звук рыданий.

Лилит заняла место на краю сцены, и теперь ее руки закрывали лицо, когда она рыдала.

- Милая? Что случилось? - спросил Калеб, подойдя и встав позади нее.

Он положил руку ей на плечо.

- Я... я не могу пройти через это.

- Почему?

- У меня нет того, что нужно.

- Что ты имеешь в виду?

Она подняла голову и посмотрела на собравшихся гостей.

- Они все видят меня слабой. Холодной и бесстрастной.

Ее голос звучал как-то странно, принужденно, как будто она играла в спектакле.

- Милая...

- Просто оставь меня в покое. Никто никогда не полюбит меня.

С этими словами Калеб убрал руку с ее плеча, склонил голову и пошел через сцену. Он стоял на дальнем конце, засунув руки в карманы и ссутулив плечи.

Лилит медленно поднялась на ноги, отвернувшись от него. Они синхронно бродили по сцене, избегая зрительного контакта, притворяясь, что они одни в своих собственных маленьких мирах.

Скрипка из струнного квартета сыграла несколько грустных нот.

Затем к ним присоединились другие инструменты.

На противоположных концах сцены Калеб и Лилит раскачивались. Их руки двигались вокруг, ощущая пустоту, которая их окружала. Мало-помалу, в такт музыке, их машущие руки и тела приближались друг к другу, пока, казалось бы, случайно, их руки не соприкоснулись.

Они быстро отдернули руки, словно обожженные искрами, пролетевшими между ними. Они танцевали друг вокруг друга, украдкой бросая друг на друга взгляды.

Гости просто смотрели. Никому нечего было сказать. Кроме Марико.

- Это самая странная вещь, которую я когда-либо видела, - прошептала она Эми.

Эми не могла поспорить с этой оценкой.

Они обе не сводили глаз с причудливого зрелища на сцене.

Музыка нарастала.

Калеб и Лилит, полностью исследовав пространство между ними всей душой, вдруг сошлись в крепких объятиях. Музыка плавно перешла в новую мелодию. Знакомый ритм.

- Это... танго? - спросила Кэндис.

Эми кивнула.

Калеб и Лилит стояли рука об руку, танцуя хорошо отрепетированное танго. Она поднимала ногу до самого его плеча, а он опускал ее ниже. Затем, не отрывая глаз друг от друга, их рты находились на расстоянии дюйма друг от друга, они разделились, чтобы кружиться и кружиться. Безудержная страсть пылала между ними, пока они танцевали, поднимаясь по металлической винтовой лестнице.

- Они намного лучше, чем вы двое на том шоу талантов, - сказала миссис Кроуфорд.

Эми снова смогла только кивнуть.

Официанты, которые были заняты наполнением бокалов и уборкой посуды, прекратили свою работу и подняли подбородки. Затем красивыми хоровыми голосами они запели в такт музыке. Они пели не слова, а только ноты, придавая им особую напряженность и стройность.

Калеб и Лилит подошли к балкону на вершине лестницы. Когда коллектив запел, а инструменты напряглись, Калеб перекинул ее через перила балкона, наклонился и...

Они поцеловались!

Поющие официанты открыли бутылки с шампанским.

Все гости сидели с каменными лицами, пока струнный квартет играл последние ноты.

На мгновение в зале воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь несколькими растерянными гостями, печально хлопавшими в ладоши.

Калеб и Лилит, казалось, не возражали против такого приглушенного приема. Они держались за руки и улыбались толпе с балкона.

- Ваши две минуты истекли! - сказал Калеб, постучав по своим часам. - Возможность извиниться официально закончилась. Теперь вы все заперты.

- С этого момента и до полуночи мы играем в небольшую игру, - сказала Лилит. - Не стесняйтесь, угощайтесь любым оружием на стене. Вообще все, что угодно. Используйте свое воображение. Это место - ваша игровая площадка. Вы можете идти куда угодно внутри "Места". Но если вы выйдете за пределы, вас ждет наказание.

В этот момент Эми уловила какой-то звук.

Тихий, гудящий мотор.

Под балконом, в коктейль-баре, встроенном в стену, стеклянная перегородка поднималась от стойки и отгораживала бармена от остальной части бального зала. Бармен, казалось, ничего не замечал. Он занимался своими делами, протирая стеклянную посуду.

Еще одна стеклянная перегородка поднялась через сцену, изолируя и защищая ди-джея в углу сцены. Струнный квартет взял свои инструменты и вынес их за дверь сбоку от сцены.

В других местах официанты тихо мигрировали к различным выходам.

В животе Эми появилась тяжесть, которая, казалось, росла и расширялась, перекрывая доступ кислорода. Она изо всех сил пыталась наполнить легкие. Нити желчи пробрались в горло и заполнили рот и нос.

Она никогда не испытывала такого раньше, но знала название ощущения, которое начало прожигать ее насквозь. Ужас.

Она перевела взгляд с балкона на лица всех остальных гостей.

Короткая пауза в речи Лилит, длившаяся, возможно, всего секунду, позволила Эми пронестись в голове миллиону мыслей.

Все те чувства, которые накапливались в течение нескольких дней, теперь, казалось, дергали ее за ноги, побуждая мышцы вскочить, побежать к двери, убраться оттуда. Сейчас. Отчасти она понимала, что эти сомнения, эти гложущие ужасы все это время массировали ее мышцы, но ее мозг успешно подавлял эти импульсы.

И все же, казалось, никто больше не вскочил и не убежал.

Все сидели на месте, на их лицах было скорее недоумение, чем страх. Казалось, они воспринимали все это как очередной причудливый поворот в странной ночи эксцентрично странной пары.

Пока все сидели и ждали развязки, Эми тоже сидела.

- Эта ночь посвящена вам, - продолжала Лилит. - Всем вам. Всем, кто унижали Калеба и меня. Всем, кто играли с нами, смеялись над нами. Всем, кто топтали наши лица, наши сердца и наши души. Самое ужасное, что каждый из вас принял приглашение на свадьбу того, к кому вы относились ужасно.

- Вам даже не хватает самоанализа, чтобы признать свою собственную жестокость. Потому что это то, чем вы являетесь. Жестокие. Глубоко-глубоко жестокие.

- Но, сегодня мы предлагаем вам свадебное одолжение. Мы даем вам возможность увидеть себя такими, какими мы с Калебом всегда видели вас. У вас есть разрешение освободить тьму ваших сердец. Выпустите на свободу всю свою подавленную мерзость. Вы увидите, кто вы есть на самом деле.

В ее глазах плясал сильный огонь, когда она улыбалась группе с балкона.

- Правило этой ночи простое, - сказала Лилит. Несмотря на отсутствие микрофона, ее голос звучал громко и целеустремленно, как у рингмейстера, готовящегося начать представление. - До полуночи вы должны убить кого-нибудь в этой комнате.

Она сделала паузу, ожидая, что толпа вздохнет. Этого не последовало.

- Вот и все, - сказала она. - Убейте кого-нибудь до полуночи. Сделайте это, и персонал отведет вас в заднюю комнату. Они усыпят вас и удалят этот кошмар из вашей памяти. Вы проснетесь в городе. Местная полиция скажет вам, что остальные люди из вашей компании погибли в автокатастрофе на скользкой горной дороге. Вы ничего не будете помнить, но поверите им на слово, потому что у них есть все документы и доказательства. Вы будете горевать, скорбеть и вернетесь домой.

- Вы будете живы, но вы изменитесь. Вы можете не помнить конкретные детали поступка, который спас вам жизнь, но где-то на задворках сознания - место, доступное только во сне, - вы будете помнить эмоции. Вы почувствуете запах глубокого разложения, который всегда существовал в вашей душе.

Она окинула взглядом гостей, оставив последние слова без внимания.

Калеб, похоже, почувствовал, что речь Лилит больше, чем что-либо другое, смутила толпу. Он шагнул к перилам балкона, рядом с женой.

- Вот и все. Убей кого-нибудь, и ты будешь жить. Но каждый, у кого к полуночи не будет крови на руках, понесет наказание, - сказал он. - Любой, кто попытается покинуть "Место Bстречи" или попытается снять браслет, также понесет наказание. И что это за наказание? Это такое же наказание, как проигрыш в танцевальном конкурсе.

Эми услышала быстрый звуковой сигнал.

Она обвела взглядом комнату, пытаясь определить, откуда исходит звук.

Иоланда и дядя Джон - проигравшие в танцевальном конкурсе - в какой-то момент вернулись на свои места, незамеченные и забытые среди гостей. Теперь они стояли в панике. Если у всех остальных браслеты светились ровным красным светом, то на браслетах Иоланды и дяди Джона свет быстро мигал. Браслеты подали яростный звуковой сигнал.

Дядя Джон попытался расстегнуть свой ремешок, но как бы сильно он ни дергал, он не поддавался.

Иоланда тем временем стояла как вкопанная, держа руку с браслетом как можно дальше от тела. Она сделала несколько шагов назад, пытаясь, казалось, отделить себя от собственной руки.

Чувствуя, что сейчас произойдет, люди вокруг них начали вставать со своих мест, чтобы освободить пространство между собой и проигравшими в танцевальном конкурсе. Даже спутница Иоланды и жена дяди Джона отказались подойти к ним.

В эту последнюю долю секунды Эми встретила взгляд Иоланды. Ее широкие, испуганные глаза перестали искать и устремились на Эми, умоляя о помощи единственного человека, который смотрел ей в глаза. Края рта Иоланды застыли, искривившись в гримасе.

Эми хотела сказать ей "прости". Прости, что она подшутила над Марико, что Иоланда похожа на проститутку. Прости, что в своем сознании она считала Иоланду тупой. Распутной. Дрянной.

Прости, что она не осмелилась попытаться помочь.

Но прежде чем рот Эми успел сформировать слова...

БУМ!

Браслет Иоланды взорвался.

Мир, казалось, двигался в замедленной съемке, когда Эми наблюдала, как кожа отходит от левого запястья Иоланды, обнажая мышцы под ним. Миллисекундой позже взрыв пробил и их, отправив осколки кости и плоти наружу в красном облаке.

Оно забрызгало лицо и платье Иоланды. Еще больше остатков попало на белые чехлы стульев, подчеркивая их и сочетая с красным цветом центральных блюд.

Когда взрывная волна отбросила Иоланду назад, Эми увидела, как ее лицо повернулось, чтобы посмотреть на свежий обрубок. Взрыв всадил осколки черного браслета в ее щеку, которая стала красной от ожогов и крови.

Она смотрела, как кровь вытекает из руки Иоланды глотками и струйками, как вода из старого колодезного насоса.

Глаза Иоланды закатились, когда ее тело завершило падение.

Она упала на пол, не двигаясь. Без сознания. Возможно, мертвая.

В этот момент в уши Эми, которые после взрыва на мгновение перестали воспринимать шум, проник какой-то звук. Сначала она подумала, что кто-то делает оттиск печати. Громкие всплески воя и гудения.

Но когда зрение Эми расширилось от близорукой фокусировки на том месте, где только что стояла Иоланда, она поняла, что звук исходит от дяди Джона. Он лежал на полу, его тело извивалось в луже крови, которая образовалась из обрубка его собственной руки. Он пытался закричать, но, похоже, не мог. Все, что он мог произнести, - это гортанные крики боли и шока.

В комнате воцарился хаос.

Некоторые гости нырнули под свои столы. Другие, как Эми, сидели и смотрели, словно в трансе. Их мозг, казалось, пытался осмыслить то, чему они только что стали свидетелями.

Этого не может быть на самом деле.

Что за странная шутка.

Моя рука не отлетела. Я буду в безопасности, если продолжу сидеть.

Другие гости были не такими оцепеневшими.

Эми увидела, как Большой О вскочил из-за стола и побежал к телу Иоланды. На ходу он снял галстук и начал завязывать его в жгут.

Точно так же кузен Калеба, Рик, тот, что служил в армии, бросился к дяде Джону.

Но Эми все равно сидела.

Она не знала, как отреагировали ее родители или Марико. Почему-то она не могла их видеть. Ее периферийное зрение затемняло все, что находилось вне поля зрения ее глаз.

- Давайте начнем вечеринку, - крикнул кто-то.

Женщина.

Лилит.

- Вы слышали невесту, дамы и господа, - сказал ди-джей, говоря через микрофон в своей новой стеклянной кабинке. - Давайте зажжем танцпол!

Он включил музыку. Какую-то песню Канье, которую Эми могла бы назвать, если бы эта часть ее мозга еще функционировала. Но она отключилась.

Было ощущение, что глаза и уши Эми отсоединились, и теперь она наблюдала за миром не через свое тело, а паря вокруг него на некотором расстоянии.

- Поприветствуйте новых мистера и миссис Калеб Хант, - сказал ди-джей. - А теперь они отправляются в номер для новобрачных.

Люди кричали и вопили.

Некоторые даже побежали.

Эми чувствовала себя так, словно эти паникующие люди были частью какого-то другого мира, чужой реальности. Она посмотрела в глаза женщине за несколькими столиками. Пожилой, элегантной женщиной. Женщина оглянулась на Эми. Они улыбнулись друг другу. Казалось, разум этой женщины тоже отключился, не в силах осмыслить ситуацию.

- Калеб? Что происходит? Калеб, пожалуйста. Что ты наделал?

Эми повернулась на голос.

Мама Калеба бежала вверх по винтовой лестнице, к балкону.

Но Калеб и Лилит проигнорировали ее.

Они посылали последние поцелуи толпе. Дверь позади них открылась, и они шагнули с балкона в бальный зал. Дверь захлопнулась как раз в тот момент, когда миссис Хант оказалась наверху.

Она попробовала ручку. Она колотила в дверь. Она кричала.

- Калеб! Калеб, пожалуйста!

Ничего. Их не было.

- Эми? Эми? Эми, ты меня слышишь?

Голос был близко. Он принадлежал ее маме.

Эми повернулась к ней лицом. Кэндис потянулась к Роджеру, чтобы обхватить Эми за плечи.

- Тебе нужно сосредоточиться, - сказала она. - Нам всем нужно сосредоточиться.

Срочность в голосе ее матери поразила Эми на каком-то первобытном уровне. Он проник глубоко внутрь нее и ухватился за ее сознание, парящее где-то над ее телом, а затем рывком вернул ее к реальности. Туман рассеялся в голове Эми, и ее взгляд на комнату расширился.

Она вернулась.

И она знала, что все они в опасности.