Глава 14

В отличие от городской стражи или Тайной стражи вольного города магическая стража своих казарм не имела, было только не большое помещение с отдельным входом в здании канцелярии, в котором постоянно сидел и скучал патруль и дежурный. Вот туда-то после долгих дум и переживаний все же отправился асса Домар. По идее, он должен был туда явиться сразу, поле того, как прошел через портал в столице, но … не сложилось.

Разговор с Дамой из легиона произвел на мага огромное впечатление. В зале трактира на него больше не пялились, и едва он сел за стол, как ему принесли дежурную горячую закуску к пиву и большую кружку этого пенного напитка. Остальное время маг провел в приятственной сытой дреме в своем уголке и до самого утра его никто не беспокоил. И вот сейчас асса стоял перед входом в отдел магической стражи и боялся сделать последний шаг.

О магической страже в Академии ходили разные слухи. Маги из знатных и богатых домов говорили про нее разные гадости, но откровенно побаивались. А те, кто получал образование за счет Совета магов, те очень хотели потом попасть именно в стражу, чтобы отработать положенные за бесплатное обучение года работы на Совет магов в столице или еще каком крупном городе, и не идти в армию и не сидеть по гарнизонам. Но везло далеко не всем, в магическую стражу отбирали не столько по умениям и навыкам, сколько по личной преданности Совету магов, то есть самому Великому.

Сам асса Домар считал, что дыма без огня не бывает и магическая стража — это зло, но зло необходимое. А поскольку он был из богатого и аристократического рода, и за обучение заплатили родители, то магическую стражу он, с одной стороны, презирал, а с другой — боялся.

Асса Домар еще раз вздохнул и открыл тяжелую дверь. В приемной сидел, читал книгу и пил душистый травяной отвар дежурный лейтенант. При виде вошедшего мага он оторвался от этих приятных занятий:

— Чем могу помочь, асса?

— Меня зовут асса Домар. Я должен был явиться сюда сразу же как прошел через столичный магический портал, но я проходил через порталы без соблюдения правил и поэтому прибыл в не лучшей форме… Так что как только я немного пришел в себя, так сразу явился.

Лейтенант полез в какие-то записи и бумаги.

— Ах да, вот нашел. Вы убыли в составе специального подразделения. А вернулись когда?

— Поздно вечером 35 Приветника.

— А сегодня у нас уже… 37 Приветника. А где же вы были все это время?

— Да, понимаете, я так плохо себя чувствовал, что просто с ног валился, даже не дошел до дома. Снял номер в первой попавшейся гостинице и проспал более суток. Теперь я понимаю, зачем нужно время для отдыха и восстановления после каждого перемещения через порталы. Я грубо нарушил эти правила и получил в результате магическое и физическое истощение, сильнейшую головную боль и слабость. И вот только сейчас более — менее пришел в себя и сразу явился к вам.

— У вас были причины для такого грубого нарушения правил?

— Да, конечно. Я опасался преследования. Вся группа, с которой я отправился на задание, уничтожена. В живых остался я один.

— О — о — о — о! Я сейчас доложу о вас по инстанции. Присядьте, подождите, с вами непременно захотят побеседовать. Не желаете ли чая?

Асса Домар присел в, стоящее в углу приемной кресло, и почти сразу опять задремал. Кресло неожиданно оказалось очень удобным, ближе к полудню его разбудили, предложили обед, асса от него не отказался, когда еще можно будет поесть за счет канцелярии? А потом ему предложили пройти вслед за лейтенантом куда-то вглубь здания. Шли долго, какими-то переходами, лестницами, и через множество дверей, магу даже показалось, что его нарочно путают. И вдруг они вышли в широкий хорошо освещенный коридор со множеством дверей, перед одной из них стояла магическая стража.

— Постойте тут, я сейчас узнаю, когда вас примут. — И лейтенант просочился внутрь, через пару минут он вышел, распахнул дверь и сделал магу приглашающий жест. — Прошу.

Асса Домар вошел в большую приемную. "Ого, так это же приемная самого Великого. Как это я удачно зашел, или не удачно?" За столом в приемной сидел секретарь, он же помощник Великого, длинный и тощий, как жердь и с таким же длинным и унылым лицом, Его в Академии знали все, но не любили, а за что его любить? Но побаивались, слишком уж близко к власти он сидел. Секретарь на мгновение оторвался от бумаг, взглянул на мага грустными глазами и кивнул в направлении кресел для посетителей. Домар сел и стал ждать, а что еще ему оставалось? Ждать пришлось относительно не долго, не прошло и четверти часа, как секретарь вежливо пригласил его пройти.

Великий магистр сидел за своим огромным столом и что-то читал. Он исподлобья взглянул на мага и кивком предложил ему сесть напротив.

— Асса Домар, я прочитал ваши показания.

— Я не давал никаких показаний…

— Ну как же… Вот они… Все что вы рассказали дежурному лейтенанту в магической страже зафиксировано вот тут. — Асса вздрогнул, он совершенно забыл, что в магической страже все всегда записывается на кристаллы, а потом оформляется, как положено. — Не переживайте, мы проверили ваши показания. Все правильно, за исключением того, что вы из гостиницы ушли утром 36 Приветника, а в магическую стражу явились только сегодня. Где вы были целые сутки?

— Я шел домой, когда узнал, что ко мне в дом вломился магический патруль. Мне надо было подумать, я еще плохо соображал после перехов через порталы. И я весь день бродил по городу, а ночь провел за пивом в каком-то трактире, где-то в веселом квартале.

— А почему вы все же пришли в стражу?

— Трезво рассудив, я понял, что ни в чем не виновен и пришел.

— А как же патруль в вашем доме?

— Ну, я подумал, что ребята немного перестарались…, когда выбивали дверь моего дома.

Магистр ненадолго прервал допрос и стал опять рассматривать бумаги, а асса Домар от нечего делать стал изучать разные безделушки, что украшали стол Великого. "Ого, а большинство безделушек очень интересные амулеты и артефакты. Тут, наверное, и камень правды[94] найдется, хорошо, что я пока нигде не соврал".

— Асса Домар, а как погибли ваши спутники? Расскажите немного подробнее.

Маг вздохнул и нехотя приступил к рассказу. Помня о безделушках на столе, он абсолютно честно рассказал обо всех своих злоключениях в вольном городе и его окрестностях, но очень коротко и без выводов, которые он сделал.

— Значит, магиня, которую вы должны были убрать, путешествовала не одна. А кто были ее спутники?

— Имен я не помню…

— Тогда опишите их.

— Подружка магини, тощая и рыжая, красный маг уровня ученик, может чуть больше. Она вроде как была раньше вашим помощником… Парень молодой, ее жених. Маг, уровень не выше пятого, вроде ветродуй… Блондин, выше среднего роста.

— А где сеть, что была вам выдана?

— Не мне, а группе… Сеть осталась там, в лесу. Демона в нее поймали, только он вырвался.

— Где были магиня и ее спутники в момент вашего … э — э — э… нападения?

— Магиня с подружкой сидели на бревне, болтали о чем-то после обеда, а жених магини был далеко, возле варгов, им наемники занимались. Парень был не опасен, и они вроде как с ним справились, когда произошел выброс, он был связанным.

— Значит, вы говорите, что был задействован магический накопитель огромной мощности?

— Да.

— А кто активировал накопитель? Это мог быть жених объекта?

— Не думаю, он же связан был…

— И каков, по вашему мнению, должен был быть размер этого накопителя?

— Слишком большой, чтобы таскать его с собой, больше похоже на действие какого-нибудь древнего не известного Совету артефакта.

— Какого именно?

— Я не знаю, я не специалист в этом вопросе.

— А какого цвета была магия в этом артефакте?

— Не знаю, не могу сказать…

— То есть как это?

— Там было много цветов.

— Так не бывает.

— Да, не бывает, но было же!

Великий уставился на одну из безделушек на столе, и удивленно поднял брови. "Все же камень правды среди этого барахла есть. Это или вон тот красивый камешек или фигурка гваррича с камнем в лапах."

— У объекта и ее окружения мог быть с собой подобный артефакт?

— Я таких сведений не имею…

Великий опять стал рассматривать безделушки на столе, только асса Домар никак не мог понять, которая из них камень правды?

— Почему вы решили, что это артефакт, а не природное явление?

— Слишком вовремя он сработал, и выплеск был примерно там, где находились варги магини с поклажей.

— Как вам удалось выбраться из Каравача?

— Я просто подождал, пока снимут усиление от портала, и уехал.

— Можете быть свободны. За выбитую дверь, вам возместят в канцелярии.

— Извините, Великий, но за выполнение этого задания мне, и всем, кто участвовал в поездке, было обещано кольцо магистра. Я могу поинтересоваться, мне его дадут?

— Но вы же не справились с заданием …

— Да, но по не зависящим от меня обстоятельствам.

Великий молчал, но напряженно просчитывал варианты. "С одной стороны, задание не выполнено, но с другой он один остался в живых. Если ему кольцо не дать, то я получу еще одного потенциального заговорщика, а если дать, то более — менее нейтрального магистра. Любить он меня не будет, но и копать тоже не станет, наука ему интереснее, чем разные интриги."

— Хорошо, асса Домар, хотя задание осталось Вами не выполненным, я исполню свое обязательство по отношению к Вам. Вы получите уровень магистра еще до начала дней богов. Идите, все необходимые для этого бумаги вы получите завтра в канцелярии.

Асса Домар вышел из кабинета Великого магистра. Великий посидел, подумал и решительно позвонил в колокольчик. У его стола материализовался секретарь, он же старший бессменный помощник Великого.

— Дони, где данные наблюдения за ассой Анной Аль Зетеринг?

— Вот, пожалуйста. — И секретарь извлек из своей, как казалось Великому, бездонной папки пухлую стопку листков бумаги и положил ее на стол. Великий с раздражением посмотрел на стопку, он не любил откапывать нужные ему сведения из горы хлама. Секретарь все понял и забрал бумаги обратно. — Что конкретно вас интересует?

— Когда она, по нашим сведениям, познакомилась с моей бывшей помощницей? Этой рыжей, забыл как ее там… — Секретарь зашуршал бумагами.

— 19–го Приветника, но у наблюдателей сложилось впечатление, что они были знакомы раньше…

— О как интересно… А что делала моя помощница после того, как зимой покинула столицу?

Секретарь прошуршал бумагами:

— Долго и бессистемно блуждала по городам и порталам, словно искала чего-то или кого — то, потом след ее потерялся…

— А где потерялся?

— В Караваче.

— Опять Каравач… надо что-то с их "вольностями" делать. А что там про жениха синей ведьмы?

— Жених, Одиринг аль Бакери, 20 лет, мать умерла, отец неизвестен, маг уровня пять, голубой магии, дворянин, но не из высоких родов, недавно получил наследство. 20–го Приветника было официальное оглашение, но без указания даты, в принципе ни к чему не обязывающий договор о намереньях. Местный бездельник и шалопай, ни в чем таком… замечен не был.

— Все понятно, свободен. — И секретарь неслышно испарился.

"Аль Бакери… кажется, так завали мальчишку мага, что слышал предсказание пифии…" Великий полез в запертый на ключ и хитрые магические плетения ящик стола. Достал из него маленький блокнотик и стал листать записи. "Ага, вот он, заказ… Что-то легионеры стали последнее время часто промахиваться. Заказ-то не выполнен! Придется напомнить Даме о не выполнении обязательств. Хотя с другой стороны… мальчишка предсказание уже вряд ли помнит, да и про пифию все уже давно забыли. Есть ли смысл его устранять? Да еще прямо сейчас? Выгодно ли это мне? Надо подумать, а про не выполненный заказ напомнить можно всегда. Или можно поменять предмет заказа."

Наконец-то мы едем домой! Домой? Домой… Странно, но номер люкс на втором этаже трактира отступника Джурга, стал для меня почти домом. А что такое Дом? Я не имею в виду место, где человек проводит ночь, другую, а Дом? Для одних это муж, жена, дети — семья, для других — убежище от мира, для третьих… В общем у всех Дом воспринимается по своему. Для меня Дом — это место, куда хочется возвращаться. Я хочу вернуться в привычный номер к приятной обстановке трактира, где большинству присутствующих глубоко наплевать, что ты маг запретной магии, и вообще наплевать маг ты или нет. Вот усадьба Злые Камни домом для меня так и не стала. Я все время чувствовала, что хозяйка там Зита, а я так, младшая родственница — приживалка.

Раз уж мои мысли добежали до понятия Дом, может мне купить домик в Караваче и поселиться здесь навсегда? Не, не хочу. Точно не хочу. В Караваче хорошо летом, когда город полон купцов, наемников, воришек, нелюдей и жизнь в нем кипит. А если я останусь в нем на зиму или, еще хуже, на осень? Да я с ума сойду от тоски, дожди я не люблю. В принципе с дождями можно смириться, но торгашеский дух города, когда все живут прибылью, мне не нравится. Не поторговать можно, даже нужно, чтоб было на что жить, но жить ради прибыли, поставив ее во главу угла — это уже слишком.

А вообще Каравач со своими мостами и Несайей чем-то неуловимо напоминает Ленинград. Город на Неве я помню, когда он еще был Ленинградом. Я была там всего один раз холодной весной. Солнца не было, дул все продувающий ветер с Финского залива, постоянно моросил совершенно осенний дождь, и город казался холодным, таинственным и гордо неприступным. Вот и Каравач с его каналами, мостами, набережными и рекой, чем-то неуловимо напоминает город на Неве, но в миниатюре. Есть в Караваче гранитные набережные, красивые и широкие, по местным меркам. А мосты! Каких только мостов в нем нет. В центре города мостов через каналы и не широкую еще Несайю, великое множество. Они ажурные, из местного камня, некоторые из дерева, это уже людской постройки, разводных, правда, нет, но какое разнообразие стилей и материалов. Вечерами на них зажигают разноцветные фонарики, похожие на китайские. Все это придает набережным и городу неповторимое очарование.

Центр города и набережные построены еще в незапамятные времена эльфами, когда еще и людей-то на Лари еще не было. Потом в Каравач пришли люди, нашли почти пустой и медленно разрушающийся город и поселились в нем. Люди принесли в город запах денег и поклонение прибыли, но дух гордого города, которому наплевать с высоты своего возраста на людские страсти, остался.

Сделаем вывод — жить в Караваче постоянно я не хочу, в Злых Камлях — придется, мне еще учиться надо… Эх, хорошо бы в Академию поступить… Но, меня там никто не ждет, и денег за обучение надо будет заплатить столько, что мне надо будет поставить "кондиционеры" во все дома Каравача по три раза, и то не факт, что хватит. Так что учиться придется по книгам, толкование, что имел в виду автор, придется брать у Зиты или Торканы, что-то мне подсказывает, что она отправится со мной и в пустыню.

Надо будет, на досуге, попутешествовать по Лари по природным порталам, демон для этого у меня есть, и посмотреть, как там вообще люди живут? Может мне где понравится и захочется остаться?

Как мне хочется прокатиться вниз по мутным водам великой реки к морю, а потом доехать до океана, но вниз по реке в одиночку ходят только очень смелые или очень глупые. Ниже города начинаются владения орков, которые считают, что река тоже их владение и, следовательно, все, что по ней плывет, тоже принадлежит им по праву. Несколько раз за лето суда и баржи сбиваются в огромные караваны и прорываются с боем вниз или вверх по реке. Доплывают не все… многих берут на абордаж, подплывая ночью на утлых плотиках. А еще орки ставят засады у волока, там где Несайя гремит Шумящей водой водопада, и там людям приходится совсем туго. Для того чтобы отбиться от орков и нанимают куцы многочисленную охрану, еще и магов приглашают. Много товаров через магические порталы не перетащишь, дорого, а природными пользоваться нельзя.

Кстати о природных порталах… как мне помнится, у Зиты есть подробнейшая карта этого чуда природы. Она, правда, немного устарела, но вполне даже ничего. Порталы эти со временем немного меняют свое место, передвигаются, но не сильно, поэтому вокруг них всегда пустое пространство, занятое парком и огороженное от праздно шатающихся. Да найти идиотов, которые бы построили дом совсем рядом с природным порталом — сложно. Вот портал возьмет, и немного передвинется… и окажется дом в другом месте, хорошо, если не на дне моря. А еще они иногда исчезают или возникают новые, но это не часто.

Как меня поразил переход первый между пустыней и порталом рядом с Каравачем. Очень уж это все напоминало движение по пустыне в манун, но только ветра не было, было выматывающее сопротивление, заставляющее напрягать волю, так словно пробиваешься через толстый слой желе Длинный, извилистый коридор, в котором почти ничего не видно от пыли и ниши — выходы, непонятно куда. Ориентироваться сложно, даже просто невозможно. Пыль засыпает глаза, лезет в нос, хочется чихать и плакать, а еще больше хочется оттуда выйти. Не удивительно, что ими перестали пользоваться, понять куда идешь, и где выйдешь — невозможно. Не ты двигаешься относительно стен, а еще и они плывут мимо тебя, сделал шаг — и потерялся. Вот Мара прекрасно ориентируется в этом пыльном лабиринте, как она говорит "по запаху". Зита раньше ходила через порталы с амулетами, настроенным на поиск в этой пыли нужного выхода, но все это очень рискованно, очень рискованно… А, вот кто их делал эти амулеты совершенно непонятно… Магия в них применяется синяя, но какая-то странная. Я вот думаю, что у Одрика подобный амулет вполне даже должен получиться. Есть что-то общее в том, на первый взгляд синем плетении и в его сонных изысках.

— Анна, ты о чем так напряженно думаешь? Может поделишься? — Влез в мои размышления Одрик.

— Да, так… О разном… Привал?

— Да, пора, а то я что-то уже устал. Вот и полянка подходящая… — я непроизвольно вздрагиваю, оглядываюсь и раскидываю поисковую сеть, то же делает и Торкана, ей тоже последнего обеда на природе вполне даже достаточно. Вроде все тихо, но пока мы сгружаем сумки и достаем припаленную на обед снедь, я отправляю в дозор Мару, она тоже напрягается, но обед проходит спокойно и в полной тишине. У меня желания говорить нет, устала я чего — то, а Торкана с Одриком все еще дуются друг на друга. А еще Торкана дуется на меня, а Одрик устал, он еще не совсем пришел в себя после той контузии. Поэтому едим в полной тишине чтобы, поев, сразу сесть на варгов и ехать дальше. Всем надоела эта затянувшаяся загородная прогулка, но Одрик медлит, поговорить женишку приспичило:

— Анна, у меня к тебе несколько вопросов…

— Задавай, я сегодня добрая.

— Тогда поставь полог. — С удивлением смотрю на женишка, он серьезен и задумчив, видимо его что-то сильно беспокоит. Ставлю полог и жду продолжения…

— Ну, спрашивай…

— Анна, а что произошло, там, на полянке, ну, когда я обиделся и ушел… — смущается, не знает, как спросить…

— А сам-то ты что помнишь, кроме "сапог на полуденннице"?

— Понимаешь, я боюсь вспоминать…. Может, ты поможешь? — удивленно вскидываю брови. — В смысле, расскажешь, и я вспомню… — смущенно отводит глаза.

— Ну, мы сидели с Торканной на бревнышке, разговаривали о чем — то, потом у меня прервалась связь с Марой. Я заподозрила неладное, и мы успели поднять щит, ну, тот совместный, что мы на тебе отрабатывали… Потом долго пытались отбить атаку, надо сказать небезуспешно, но если бы не волна магии, то неизвестно чем бы все закончилось… Торкана к этому времени уже потеряла сознание, а совместная защита приказала долго жить. А когда долбануло, то я успела достать мечом одну магиню, а потом меня маг земли приложил сзади чем-то сильным, и если бы не Мара, что прибежала мне на помощь, то… А что помнишь ты?

Одрик задумчиво покусывает травинку, на лице обоснованные сомнения, рассказывать мне или нет, а если рассказывать то что?

— Одрик, мы с тобой связаны взаимными обязательствами, в некотором роде. Поэтому все, что ты мне расскажешь, я никогда не использую во вред тебе. — Мальчишка оценил мою фразу, дескать, молчать не обязуюсь, но обещаю вреда не причинять.

— Я помню, как собирал и ел полуденницу, помню, что злился сильно на вас. Потом я услышал крик какого-то животного, сейчас я думаю, что это кричала Мара, когда в сеть попала. Я вскочил и сделал шаг, тут меня ударили по голове, и я на какое-то время отключился. Я пришел в себя, потому, что меня били. Они били меня и издевались! Они хотели продать меня в халифат, меня и Торкану! — Он почти кричит, на лице возмущение и ужас. — А потом что-то произошло… Я, словно взорвался изнутри, меня скрутило и я помню ужас на лицах легионеров. Анна, я слышал о чем говорили стражники… Неужели это я убил всех легионеров? Я — чудовище!

Парня всего трясет… Подсаживаюсь ближе, кладу его голову к себе на плечо и поглаживаю его по спине. Ну, чисто мамочка!

— Ну, что ты…, что ты… Они хотели убить тебя или даже хуже чем убить, они чуть не убили меня и Торкану… Ты все сделал правильно, ты хотел нас защитить. — Из моей подмышки слышится голос.

— Нет, я об этом не думал. Я просто был в бешенстве, я не мог это контролировать! — Он пытается вырваться, но я его не пускаю. — Если бы я это сделал, защищая вас, тогда это понятно и простительно, но я это сделал, потому что оно само вырвалось из меня. Я не думал о вас, я боялся… Я был в ужасе, и я был в бешенстве, почти как в кабинете полковника, когда меня забрали в холодную, или как на банкете, но тогда я мог себя сдержать! А тогда на поляне оно вырвалось само, поэтому мне страшно… Я МОНСТР! Маг, который не может себя контролировать — это… это…

— Успокойся, успокойся… скоро ты научишься сдерживаться, обещаю, я помогу тебе. Тебе надо учиться, мне надо учиться, будем делать это вместе. Вместе веселее… Главное ты понял, что нужно держать себя в руках, а остальное придет со временем…

— Ой, опять сидеть за учебниками…. А без учебы никак нельзя? Может можно без этого как-то обойтись? И опять сдавать на патент?

— Боюсь, что без учебы ну никак нельзя… Потом учеба это не всегда учебники, иногда это весело… И не патентной комиссии тебе надо бояться. Все гораздо серьезнее, экзамен на патент тебе сдавать просто некому, ты такой ЕДИНСТВЕННЫЙ. Разве ты еще не понял?

Через некоторое время Одрик успокаивается и вытаскивает голову из моей куртки. Я снимаю полог и смотрю на Торкану, что сидит рядом и изображает свежесваренного рака.

Андао уже ощутимо клонится к закату, когда вдалеке появились пригороды вольного города. Первым высаживаем у его дома Одрика, Лотти очень рада возвращению блудного братца, но смотреть на эти нежности у меня нет сил, Торкану от этого зрелища тоже с души воротит и мы, быстро попрощавшись, едем к трактиру Джурга.

Орк искренне радуется моему возвращению, еще бы, как я уехала, клиентов стало намного меньше, шпионов нет и просто зевак, что раньше приходили посмотреть на меня, тоже не стало, а еще плетение для охлаждения зала сегодня с утра приказало долго жить, хорошо, что не жарко. В общем радости орка нет предела. Мне бы сейчас в бадейку с водичкой, но надо еще Торкану куда-нибудь поселить. Сама я тащить вещи Торканы не хочу, много их. Нагружаем ими помощника орка и еще одного официанта и все вместе дружно идем к соседнему трактиру, занятому веселыми вдовушками.

Несмотря на вечер, соседний трактир почти пуст, оставляю подругу с вещами и носильщиками в тесном холле и иду искать хозяина заведения, как там его зовут?

Питейный зал тоже пустоват, за стойкой сидит пожилой мужчина с великолепными седыми бакенбардами, я такие только в кино видела. Глаза у него хитрющие, но добрые.

— Что ассе угодно?

— Вы дядюшка Вардус?

— Ну, я.

— У вас наверху есть комната с приведением, я хотела бы ее у вас снять, до конца ярмарки. Сколько вы за нее хотите? — На лице у хозяина заинтересованность, а в хитрых глазах алчность. — Предупреждаю сразу, что приведение останется на месте. — Весь интерес сразу куда-то пропал.

— Два медных грошика в день.

— За комнату с приведением в борделе? Один в день, и то это много.

— Хорошо один. Вселяетесь когда? — Надо было предложить один за два дня… Теряю хватку.

— Да прямо сейчас. — Дядюшка Вардус со вздохом выходит из-за стойки и идет выдавать мне ключ от и так открытого номера, но … положено.

Торкане комната понравилась, приведение, ее как мага не напугало, а чего его бояться. Это оно должно нас бояться, я так думаю. Носильщики сгрузили ее вещи и я, попрощавшись, отправилась к себе в ванну. Совесть меня все же мучила и я велела Маре присматривать за номером Торканы, чтобы с девушкой не случилось чего, все же в борделе теперь живет, мало ли что…

А из-за этих варгов одно сплошное расстройство! Я ж одного брала напрокат, сэкономить хотела и, как положено, оставила залог, а он больше чем стоит хороший варг, и теперь эти… нехорошие люди … отказались брать другого варга взамен размазанного по полянке и залог не вернули. Одни убытки! Теперь придется платить за постой и корм двух варгов, а зачем мне два? Все больше никогда не буду брать варгов в прокат, дешевле будет купить дикого и чтобы Мара его чуть поправила, правда его потом не продать, но все равно дешевле!

Письмо в Ричелит:

"Дорогая тетушка, устроилась на работу и прямо рядом с домом. Работа хорошая. Новостей никаких особых нет, сильно скучаю. У меня появился поклонник, но мне он не нравится."

На следующий день секретарь Радужной ложи сделал запись:

"Агент "Рыжая" поселилась рядом с объектом. Контакт установлен успешно, наблюдение ведется почти постоянно. У объекта есть официальный жених, но день свадьбы не назначен и более близких отношений между ними нет."

Утро порадовало меня молочной кашкой на илларьем молочке, в деревне все на варжьем делают, и приходом Мариса, то-то я себя вчера так плохо чувствовала. Велела орку никого ко мне не пускать и закрылась в номере с книжками. Отдохнуть мне надо, после всех этих поездок, а ведь после дней богов опять в дорогу уже в топи.

Обед мне тоже испортили, только приступила к жаренным карасикам в золотистой хрустящей корочке, как возле моего стола нарисовался посыльный с запиской от самого полковника Тайной стражи, с то ли требованием, то ли просьбой немедленно явиться к нему для дачи показаний "об инценденте у хутора Криллова Балка". Делать мне нечего, как только по допросам бегать! Ну, я и написала с обратной стороны требования — приглашения куда полковнику вместе со всей Тайной стражей стоит пойти погулять. Отдала бумажку посыльному, а на словах добавила, что полковник в этом деле все равно ничего не понимает, и что если что-то действительно надо уточнить, то пусть асса Вордер сам приходит сюда, а я никуда не пойду. Доела карасиков, но уже совершенно без аппетита и пошла отдыхать — сиеста.

Полковник Калларинг сидел в своем кабинете и изучал строки, написанные ровным твердым почерком. Таких слов написанных на бумаге он никогда не читал, слышать слышал, и неоднократно употреблял сам, но в письменном виде, такой набор фраз читал впервые, а многие фразы вообще были написаны на неизвестном языке и не читались, но общий матерный смысл в них однозначно угадывался.

— А на словах она ничего не просила передать? — Спросил он у незадачливого посыльного.

— Просила. Сказала… — Посыльный закатил глаза, и сделал страшное усилие, вспоминая, что же его просили передать. — Что Вы ничего в этом не понимаете, и если очень надо, то пусть, дескать, асса Вордер приходит к ней сам.

— Асса, может, Вы к ней сходите? — Асса Вордер, сидевший в кресле, многозначительно ухмыльнулся.

— Это просьба или приказ?

— Просьба. — Настроение у полковника испортилось окончательно. Он с облегчением вздохнул, когда Анна после известных событий наконец-то вернулась в город, радовался, что с ней все в порядке, что у него есть повод повидаться с ней. А тут такой ответ… До чего же женщины непредсказуемы!

— Ладно, схожу, но только как частное лицо. — Полковник поморщился. "Значит, записей на кристалл вестись не будет."

— Хорошо, давайте как частное, но потом вы мне, надеюсь, расскажите, что сочтете нужным?

— Да, конечно.

И асса Вордер бодрым шагом направился в сторону ярмарки, он не торопился, и по дороге зашел по кое-каким свои делам и неспешно пообедал. Так что в трактир Джурга он пришел уже к окончанию времени сиесты, так любимой его старой приятельницей Зитой. Асса Анна сидела в общем зале, за своим любимым столиком и пила травяной отвар с мятой и собиралась отведать только что испеченных сладких пирожков. На присутствие кого-либо еще она явно не рассчитывала. Асса ясно видел, как слегка скривилось ее лицо при виде мага, но она пересилила себя и приветливо улыбнулась:

— Асса Вордер, не скажу, что рада вас видеть, но присаживайтесь, раз пришли. Чай с мятой будете?

— Спасибо асса не откажусь, а пирожком угостите? — Анна приветливо махнула рукой на тарелку и откусала первый кусок от пирожка, стала жевать и от наслаждения закрыла глаза. — Асса Анна, я здесь как лицо не официальное. — Магиня покосилась на мага, но продолжила молча уничтожать пирожки. — Мне хотелось бы услышать ваши ответы на некоторые вопросы.

— Лично вам или полковнику?

— Лично мне. — Твердо ответил маг. — Полковник тоже хотел бы услышать ответы на некоторые вопросы, но они у него другие и он побеседует с вами как-нибудь потом, когда вы будете чувствовать себя лучше.

Во как! Все время забываю, что сильные маги могут по ауре определить критические дни у женщин, а тем более синие маги. Надо будет что-нибудь придумать, чтобы не оповещать всех подряд о своих "критических днях".

— Спрашивайте.

— Это Одрик повинен в этом "выбросе магической энергии неизвестного происхождения"?

Ну и вопросики у старого хитреца. Чтобы потянуть время и обдумать, что отвечать и отвечать ли вообще, не торопясь, набиваю и раскуриваю трубочку. И еще раз обновляю и укрепляю полог от прослушивания.

— Асса Вордер, этот вопрос лично от Вас ли от Тайной стражи?

— Лично от меня.

— А насколько полковник осведомлен об этом?

— Он только знает о возможном существовании белого мага, но Одрика пока не подозревает. И я постараюсь, чтобы его никто не подозревал как можно дольше. Я всегда хорошо относился к этому молодому человеку и зла ему не желаю.

— Это хорошо, что не желаете…

— Так что по поводу выброса?

Я еще раз обдумываю, что ответить. Врать уже нет смысла, асса умный маг и уже сам обо всем давно догадался, а если сказать правду, то можно будет обсудить, что делать с моим женишком дальше.

— Да, я подозреваю в этом Одрика. Даже не подозреваю, а знаю, что это он. Но! Но он сам боится того, что сотворил, и чтобы ему сотворить такое его нужно очень, очень сильно разозлить, вывести из себя. Я думаю, что осознанно управлять своими способностями он не умеет, и только подозревает у себя наличие каких-то особенных способностей и боится их. Слишком долго его все убеждали, что в магии он полная бездарность. Сейчас он умеет делать сны и прочие мелкие плетения, не доступные другим магам, но у него большие проблемы с классической магией. Вот вам пример, он легко и без малейших усилий может зарядить амулеты для зарядки плетений, но до недавнего времени не мог их делать самостоятельно. Сейчас научился и очень — очень этим удивлен. А еще он ленив, и учиться не хочет, у него все есть, деньги и положение он получил на блюдечке с голубой каемочкой и теперь ему просто не к чему стремиться. Он всем доволен, к счастью для него и к несчастью для магии.

Такого асса от меня не ожидал. Теперь его очередь думать, что сказать в ответ на мою тираду. Пока я говорила, трубка погасла, и я раскуриваю ее заново.

— Да, стимула учиться у него действительно сейчас — нет. Но юноша не ленив, он некоторое время учился без учителей и сам сдал на патент, так что учиться самостоятельно он умеет. Другое дело, что сейчас ему это не надо. В этом я с вами согласен. — Вордер немного помолчал и продолжил. — Ему обязательно нужно научиться владеть своими способностями, по крайней мере, контролировать эти "выбросы", иначе рано или поздно это плохо закончится как для самого Одрика, так и для окружающих. А еще есть Орден равновесия, и если там узнают о настоящем цвете его магии, то я за жизнь юноши не дам и ломанного медного грошика.

— А этот Орден он и вправду существует? Я всегда считала, что это красивая легенда.

— К несчастью, существует, и вмешивается во все. И не только вмешивается, но и устраняет "нарушающих равновесие". И белый маг, с их точки зрения, гигантский риск для мирового равновесия, за которое они так радеют.

— А вот вам и предлог, чтобы заставить юношу учиться. Что может быть лучше, чем борьба за собственную жизнь?

— Главное чтобы он понял, насколько все серьезно.

— Асса, а может быть вы с ним побеседуете, как-нибудь на эту тему, и просветите юношу о его положении? А то мне он не поверит.

— Поговорить-то можно, но… мне он тоже вряд ли поверит. Уж очень он толстокож в этом отношении. Пока убивать не придут, не поверит. Ладно, асса, не буду более вас задерживать, счастливых вам праздников.

— Праздников?

— Так ведь завтра начинаются дни богов, у нас они летом отмечаются очень пышно, рекомендую посмотреть, да и в храмы сходить не помешает.

— Да, посмотрю, схожу. До свидания…

Асса Вордер шел обратно в казарму Тайной стражи и думал, что же рассказать полковнику? Беседа с Анной его озадачила. Он ожидал наглого вранья, просто сухого ответа, а получилась нормальная беседа. Анна действительно переживает за судьбу юноши и хочет ему помочь, но интерес тут скорее братский, если не сказать материнский. Вот уже и казарма, а он так ничего и не придумал.

— Ну что асса, поговорили? — Сразу же спросил его полковник, как только асса Вордер переступил порог его кабинета.

— Поговорили, поговорили…

— И что?

— Все то же самое, что и на кристалле. Ничего нового я не узнал, зря ходил.

— А почему она так грубо ответила на мое предложение посетить Тайную стражу?

— Полковник, полковник, вы взрослый, если не сказать пожилой мужчина, у вас внук уже есть, вы столько лет были женаты…. Мне ли вам объяснять, что у женщин бывают такие дни, когда в силу некоторых физиологических причин они ведут себя несколько … э — э — э … неадекватно. А на Вас она всегда реагировала неоднозначно, вот вы и попали под раздачу…

Полковник густо покраснел и маг продолжил:

— Вот пройдет дня три, тогда и вызывайте и спрашивайте, а еще лучше посетите ее сами, а то в кабинете, как-то неудобно. — После этой фразы полковник почему-то покраснел еще гуще и покосился на стол, заваленный бумагами.

Да, храмы надо бы посетить… А еще надо знать когда и какие и что при это делать, когда и кому и чем кланяться. Я в этом вопросе человек совершенно дремучий, в усадьбе храмов нет, так… есть алтарь, на который в дни богов жители усадьбы разные дары приносят, но тут кому какой бог нравится, и ходят к алтарю в одиночку. Я помню, что в самом начале ярмарки купила интересную книжечку "Традиции и боги Каравача" тоненькая такая, типа справочника, вот ее я и почитаю на ночь.

В первый день богов местное общество чествует Светлый лик Лари и женщинам положено сходить в храм. Я тоже решила не отставать от остальных и сходить в местный храм Лари.

Храм Лари в Караваче богатый, сразу видно, что горожане богиню почитают и жертвуют щедро. Была поражена количеству женщин с округлившимися животами, с демографической ситуацией в Караваче все тоже в полном порядке. Принесла Светлому лику купленный тут же у ворот храма букетик цветов, надо было его купить где-нибудь в другом месте или самой где нарвать. Это же сущее разорение — золотой за букетик! Посмотрела на всеобщее веселье, но почувствовала себя чужой. При выходе на ступенях собралась приличная толпа, с цветами, гостинцами, подарками, внимательно оглядывают каждую выходящую, но я что-то ни у кого интереса не вызываю. Ну и ладно, и не очень-то хотелось. Уже вышла на дорогу, где стояла череда экипажей, и сзади послышалось:

— Асса Анна, асса Анна!

Оборачиваюсь, всматриваюсь в цветастое скопище народа. Кто-то вышел из экипажа, выделяющегося из всей пестроты элегантной сдержанностью, и машет мне рукой. Да это отставной маг Тайной стражи, он то, что здесь делает?

— Здравствуйте, асса Тадиринг, как ваше здоровье?

— Спасибо, не жалуюсь. С праздником, асса Анна. Не ожидал Вас встретить в храме.

— Почему же, приобщаюсь к местным традициям. А вот к встрече с Вами не была готова, сегодня, как я поняла, в храм приходят женщины.

— Да, правильно, но не все подряд. Посмотрите внимательно, нет ни девочек, ни старух, только женщины, способные дать жизнь. И конечно дающие ее, а все остальные их сопровождают, дарят подарки, всячески услаждают. Ведь забавлять женщину в ожидании, значит умилостивить Богиню.

— Ах, вот как! То-то я смотрю столько дам в интересном положении, — я к ним не отношусь, значит, подарков мне сегодня не полагается.

— А как Вы думали! Каравачу надо расти, здесь божественные и государственные стремления совпадают.

— Да уж, политика у вас. Правящая элита призывает к увеличению народонаселения. А некоторые из элиты даже сами претворяют эти призывы в жизнь. Даже экипаж и старого друга привлекают, чтобы свозить в храм свою горничную…!

— Асса Анна, неужели это Вас до сих пор настолько волнует? Я надеялся что, ваши мечты заняты другим. Где он, кстати, почему не с Вами?

— Он занят, дела….

— Дела в дни Богов! Нехорошо.

— Дела у нас как раз праздничные, у его сестры свадьба. А полковника я тоже что-то не вижу. Опять в кабинете засиделся, а Вы за него отдуваетесь?

— Сейн Калларинг отдыхает, я решил, ему надо побыть в тишине…. Я сам вызвался, а полковник взял на себя материальное обеспечение. К тому же я люблю походить по базару и умею торговаться, а он не любит и не умеет. И у меня, в отличие от него масса знакомых дам, с которыми я могу посоветоваться даже в деликатных вопросах. Вон подарков для Кайте набрал, чтоб была она не хуже других. Поверьте, она этого заслуживает, — действительно, в экипаже на полу стоит плетеный короб набитый всякой всячиной, даже крышка не закрывается. Из толпы к нам направляется знакомый юноша, это денщик полковника.

— Приветствую Вас, асса Анна.

— Здравствуй, Берни, ты тоже здесь?

— А как же, я за кучера. Асса Тадиринг, еще не скоро, придется подождать.

— Берни, мальчик мой, а может, мы ассу Анну довезем, чтоб зря не стоять, — хочет сделать мне любезность Тадиринг.

— Нет, нет…. Спасибо, конечно, но я пройдусь, — не хватало мне еще разъезжать по Каравачу в экипаже с эмблемой полковника, это правда, не карета с родовым гербом для торжественных выездов, но мне его отметин на дверцах достаточно.

— Асса Тадиринг, позвольте девушке дать Вам один совет.

— Я весь внимание.

— Если у Вас в Караваче много знакомых дам, то наверняка найдутся не только знающие, но и отзывчивые, которые из уважения к Вам сделают доброе дело.

— Безусловно, а что Вы имеете в виду?

— Просто подумайте, с кем бы могла поговорить Кайте о некоторых чисто женских делах. И съездите с ней как бы в гости, подарки подарками, но сейчас ей это важнее.

— Асса Анна, все-таки я в Вас не ошибся, Вы не по годам мудры. — А ведь невелика премудрость, ну до чего ж мужики недогадливые. Откланиваюсь, и беру курс к трактиру Джурга, на сегодня хватит.

Не успела я пройти квартала, как рядом со мной притормаживает некая повозка.

— Асса, мой хозяин настоятельно советует Вам сесть у нему.

И кто-то изнутри распахивает дверцу.

— Что за наглость!? На каких основаниях твой хозяин смеет мне советовать!?

— На совершенно законных. — Слышу я голос Одрика.

— К трактиру Джурга. — Командую я кучеру и сажусь в экипаж.

— Радость моя, ты приобрел транспортное средство?

— Пока нанял, сейчас помотаться придется, даже моими ногами никак не успеть. Вон еще сколько! — Одрик развернул длинный список, некоторые пункты были вычеркнуты, но большинство оставалось.

— А здесь как оказался?

— Каравач не настолько большой город, чтоб не обойти, а тем более не объехать его за день целиком.

— Но здесь такое столпотворение, что быстрее было в объезд, чем стоять в пробке…. Ты все еще не забыл? Ты хотел ее увидеть? — отворачивается, вздыхает.

— Какая разница! Разве я могу чего-нибудь хотеть? Теперь уже поздно, я должен делать то, что положено.

— А вдруг здесь был бы полковник? Ты не боишься?

— Чего! Что же мне из-за него по Каравачу не ходить? Пусть он сидит у себя в кабинете, а я прятаться не собираюсь.

— И он наверняка видит, что происходит в усадьбе напротив.

— И что? Пусть смотрит, раз больше заняться нечем. А не нравиться, пусть съезжает! Лично меня там все устраивает, я ни от чего отказываться не намерен. И хватит об этом, все! Я сказал!

— Ладно, хватит, так хватит.

На какое-то время наступает тишина. Мне становится обидно, что из-за какой-то трактирщицы моя личная жизнь летит шур — фургу под хвост. Что же в ней такого? Я ее правда не видела, может она действительно какая-то необыкновенная. А может я слишком требовательная? Не снизить ли мне планку? Не быть ли мне снисходительнее к моим мужчинам, не простить ли мне полковника, к примеру? Или попробовать заняться собственным женишком, так сказать, на законных основаниях. Он, конечно, для меня молод, но этот недостаток быстро проходит. Вдруг мне удастся сделать из него человека! Он и смотрится очень прилично, и надеюсь, не поставит государственные интересы выше собственных. Я наверно слишком пристально его рассматриваю, Одрик это чувствует. Что-то достает из-за пазухи, поднимает на меня свои бархатные глаза и протягивает мне цветок. Цветок из стекла, венчик белых лепестков и синяя сердцевинка, в лепестках узнаю те самые, что на озере положила ему под голову девочка, только поменьше.

— Это озерные?

— Да, болотные искорки….Если не нравится, выброси в окно, рассыплется на мелкие осколки.

— Не говори ерунды!

Я догадываюсь, что он не обо мне вздыхал, когда эту прелесть делал, но…, в том-то и дело, что тысячу раз НО!

— Это просто очаровательно. Я тебе уже сколько твержу, что ты свой талант в землю зарываешь, а ты меня не слушаешь.

— Здесь и фонарик есть…. — Я вижу в синем стекле плетение, но я магические фонарики делаю по-другому.

— А как загорается?

— Очень просто надо согреть, подышать. Смотри… — Одрик подносит головку цветка к приоткрытому рту, касается синего сердечка губами….

Какие губки, особенно нижняя…. фонарик загорается… От горячего дыхания губа сохнет, ему приходится совершенно машинально её облизывать. Мне как кинжал загнали под ребро, я беспредельным усилием не позволяю себе не напроситься на поцелуй, на лбу выступает холодная испарина. Да никто бы на моем месте этого не выдержал! Гормоны, блин!

— Приехали! — кричит кучер.

— Трактир Джурга.

Слава Пресветлой! Я несу какую-то околесицу, что не буду ему мешать, что у него еще столько дел. Но просто так выскочить не могу. Провожу рукой по пшеничным волосам, чмокаю в лоб и опрометью бросаюсь в трактир. На скорости близкой к сверхзвуковой проношусь мимо Джурга, он, бедный, аж весь рот раскрыл, вихрем взлетаю по лестнице, врываюсь в свой люкс и кидаюсь на опостылевшую трехспальную кровать.

Рыдаю…, у меня обыкновенная бабья истерика. Такого я за собой не припоминаю, то ли гормоны у этого тела шалят, то ли каравачский воздух так на меня действует. Нет, с пустой кроватью надо что-то делать, а то со мной что-нибудь нехорошее может случиться. В Злых камнях я так не страдала, но и подходящих мужчин там рядом не было…

Проревелась, подремала, гляжу, а обед я почти пропустила, это уж совсем никуда не годится. Встаю, умываюсь и спускаюсь вниз, любовь любовью, а обед по расписанию.

Утром в день богини Афари Одрик проснулся рано и сразу пришел в ужас от того, сколько ему еще нужно доделать, чтобы свадьба Лотти прошла на высоте. Рядом на кровати лежал список дел на сегодня, а помимо списка надо еще какое-нибудь доброе дело сделать, и желательно было бы сходить в храм. Одрик просмотрел список, сосчитал не вычеркнутые пункты и решил, что подготовка свадьбы — это и будет его доброе дело, потому как если этим займется Рор, то свадьба в лучшем случае пройдет в какой-нибудь пивнушке, а в худшем — в борделе. А в храм зайти и почтить богиню, скорее всего будет некогда, ну да Афари милостива — она простит.

На общем совете свадьбу решили провести в загородной усадьбе купленной Одриком для любимой сестренки. Все в усадьбе устраивалось по ее мечтам и желаниям, но во всех бумагах, счетах и чеках все-таки стояло имя сейна Одиринга аль Бакери. Жить в доме пока нельзя, он будет еще долго перестраиваться, даже скорее строиться заново, но гномы обещали все закончить к осенним дням богов. А вот отмечать и отдавать дань прочим традициям будут на огромной поляне перед домом, там есть место и где шатры поставить, и где за столами посидеть, и где потанцевать.

Добрые дела, добрые дела… это какие? Это не злые! Значит, убивать сегодня никого не будем, и язык свой постараюсь держать на привязи. Чего бы такого придумать, чтобы и не сильно напрягаться и традицию соблюсти? Размышляя подобным образом, спускаюсь вниз на завтрак. Пока я думаю чего бы мне такого покушать, аппетита что-то нет, ко мне подходит Джург.

— Асса Анна там мальчишка пришел. Я пока вас не было его кормил, а сейчас вы здесь, так его кормить? Если кормить, то доплатите, он сам маленький, а ест много.

— Джург, я за него, конечно, доплачу, а ты приведи — ка его сюда.

Через пару минут передо мной сидит и наворачивает молочную кашу, заедая ее хлебом с толстым слоем масла, мой маленький шпион. За те дни, что я его не видела, он немного отъелся и уже не походит на ходячий скелет, сальные свалявшиеся волосы неопределенного цвета, отросли еще сильнее, а одежда стала еще грязнее. Вот и оно доброе дело само пришло.

Я продолжаю рассматривать мальчишку, что-то в моем взгляде его настораживает, а может просто каша кончилась…

— Ты еще чего-нибудь есть будешь? — Пацан смотрит на меня еще более подозрительно.

— А чего еще что-нибудь дадут?

— Если здесь съешь, то дадут. Но я вижу, что ты уже наелся. У меня к тебе дело. Хочешь заработать золотой?

Глазенки у мальчишки разгораются…

— За кем следить? А амулет обратно отдадите?

— Все намного проще, ты меня проводишь в один дом, я хочу тебя кое с кем познакомить.

— Э нет! Я вам не эльфенок, я так не зарабатываю.

— Ты чего, сдурел?! Я такими делами тоже не занимаюсь, не обижай меня. Я тебя когда обманывала?

— Нет, пока нет.

— Вот и сейчас не обманываю. Проводишь меня, познакомишься кое с кем, а если не понравится, то уйдешь, никто тебя насильно удерживать не собирается, больно надо.

— Золотой вперед.

— Ладно, держи. — Достаю монетку. — Но только ты дай честное слово, что до дома меня проводишь, в дом зайдешь и выслушаешь спокойно и вежливо все, что тебе скажут, а дальше делай что хочешь… — Кручу монеткой перед его носом.

— Даю чесслово. — Монетка попадает к нему в руки и тут же исчезает где-то среди его одежды.

— Ну, тогда пошли.

И мы идем с пацаном по вольному городу, по ярмарке. Пока идем, я покупаю ему сладкий пряник и еще что-то сладкое, чтобы рот был занят и не доставал меня своими расспросами, а то не выдержу, и доброго дела не получится. Судя по меточке, маг дома, это хорошо, а то идти в казарму Тайной стражи мне не хочется. А вот и дом с двумя бронзовыми гварричими у входа. На всякий случай нежно держу пацана одной рукой за воротник, а другой стучу в дверной молоток. Долго, долго никто не подходит и в доме тишина.

— Так может, тут нет никого? — С надеждой спрашивает мальчишка.

— Есть. Хозяин дома, не дергайся, никто тебя не съест.

Тут дверь распахивается. На пороге стоит хозяин с мрачной миной на лице и как всегда во всем черном.

— Асса Вордер, с праздником вас, чаем гостей не угостите? — Маг смотрит на меня недоверчиво, еще меньше доверия у него вызывает стоящая за моей спиной Мара. Но он заинтригован моим визитом, ему любопытно.

— Проходите, раз пришли.

В доме мага пыльно и пусто. Я прямым ходом иду не в гостиную, а на кухню, там пахнет свежим хлебом и жареным луком. Вот тут видно, что дом жилой, на плите стоит и уже вовсю шумит чайник, а на столе остатки завтрака. Сажаю мальчишку в уголок и начинаю хозяйничать, хозяин оторопело стоит и наблюдает за моими манипуляциями. Копаюсь в хозяйском шкафу, ищу травки для заварки, режу хлеб и сооружаю вечно голодному пацану бутерброд с сыром.

— Асса Вордер, Вы тоже присаживайтесь, тут табуреточка есть… Чай будете?

— Асса Анна, я в шоке от вашего визита. Могу я узнать о его причине?

— Причина? А вот она в углу сидит… Хлеб с сыром уплетает, а ведь уже позавтракал, и куда в него столько лезет?

Маг смотрит на мальчишку, у меня такое ощущение, что до этого момента он его не видел.

— И что мне с ним сделать?

— Сначала желательно отмыть, одеть. Если дело пойдет, принять в род, обучить, хорошо бы официально усыновить.

— А почему именно он? Тут таких по городу с полсотни бегает, разного возраста и пола.

— А вы асса посмотрите на него внимательно… Посмотрите… — Мальчишка со страху перестал жевать и только пялит на нас глаза. — Вам давно пора перестать казнить себя за дела давно минувших дней, и начать жить заново. Считайте это вашей платой мне за свою жизнь, а я хочу, чтобы вы не только жили, но и чтобы ваша жизнь не была никчемной. Чтобы ваша жизнь была интересна кому — то, прежде всего Вам самому. Ведь Вы совершенно одиноки, он тоже, может быть, у вас вместе что-то и получится.

Маг рассматривает мальчишку, но ничего не видит, я тоже ничего не вижу, в данный момент магии в нем нет. Тогда я снимаю с себя небольшой амулет с дядюшкиными цепочками внутри, и одеваю его на мальчишку, и тут же во все стороны вспыхивают изумрудно зеленые нити, он словно окутывается зеленым облаком, еще секунда и все, больше ничего нет. Я снимаю с пацана свой амулет, и опять вспышка магии и опять ничего нет.

— Очень интересно, никогда такого не видел.

— И не увидите, он, я так подозреваю, сам научился скрывать свои способности, но иногда они прорываются. Две недели назад магия в нем только — только начала пробуждаться. Так что считайте его искуплением… Надеюсь, у Вас получится воспитать из него хорошего человека.

Брови Черного Ворона уже не сдвинуты в скорбную надломленную черту, а стоят трогательным домиком. Встаю и направляюсь к выходу.

— Асса Анна, а зовут его как?

— У него сейчас нет имени, ведь вместе со свободой человек теряет и имя. Свободу он себе выцарапал сам, но давать имя привилегия родителей.

Мальчишка собирается потихоньку удрать из странного дома и от мрачного мага, и пытается проскочить к двери мимо Вордера. Но маг его ловит с проворностью змеи, и, держа за плечи, заглядывает мальчишке в глаза. Я вижу, что начинает осыпаться непроницаемая маска, с которой много лет жил Вордер, как задрожала его презрительная ко всем линия рта, как теплеют его глаза.

Он обнимает мальчишку, прижимает его к груди, рукава его мантии накрывают подкидыша как два черных крыла. Из глаз каравачского Ворона катятся слезы. Не всегда плохо, если мужчина плачет, это оттаивает лед, который годами намерзал в его душе.

Я чуть задерживаюсь у дверей, вдруг мальчишке тут не понравится, и он будет кричать и плакать, но все тихо.

Так, доброе дело сделано и даже не одно, а два! Можно сходить в Огни Несайи и покушать рыбных деликатесов. Еще надо подумать, что одеть завтра на свадьбу Лотти, погладить это и заодно навестить Торкану.

Почему-то я чувствую себя виноватой, что она, честная девушка, в борделе живет, хотя я в этом не виновата, я ее не заставляла там поселяться. "Хочу жить рядом." Вот и живи рядом и ведь не возражала!

С Торканной все оказалось в полном порядке, ее никто не обижал, ночью в комнату никто не ломился. Шумно, правда, немного было, но это не страшно. Она уже познакомилась с приведением, живущем в ее номере, в общем, все в порядке. Девушки, бесплатно в честь Афари, погладили мне синюю шелковую рубашку, а Кади обещала зайти завтра утром, сделать мне прическу и макияж.

Блин, а подарок на свадьбу? Молодым чего-то подарить надо… а я даже не поинтересовалась есть ли список желательных подарков или каждый дарит что хочет? И на какую сумму дарить? Желания что-либо дарить Рору у меня — нет, разве что кляп в рот, значит, надо придумать, что подарить Лотти… Трудный вопрос. Что подарить человеку у которого все есть? Та же проблема, что и с моим женишком. С кем бы посоветоваться?

— Мара, мы с тобой завтра идем на свадьбу. А что дарить будем?

— А что тебе дарили? Ты ж у нас замужем несколько раз была. — Вот ехидна, а не собака. Ну, было дело, так это ж в другом мире было, и свадьба, как это положено с машинами и гостями была только одна — первая. Больше я на такое не соглашалась, ладно, проехали.

— Ты меня не путай! Я тебя про эту свадьбу спрашиваю, а в моей голове кто тебе разрешил копаться?

— Так я ж от чистого сердца. — И виляет остатками хвоста и всей попой.

— Я тебя еще раз спрашиваю, чистосердечная ты моя, что дарить будем?

— Ну я ж откуда знаю?

Да, переложить проблему с больной головы на здоровую — не получилось, придется думать самой.

— Пошли на ярмарку. Чего улыбнется, то и купим, Заодно с продавцами посоветуюсь, чего купить в подарок на свадьбу.

— Ну, пошли, но советоваться с продавцами — это плохая мысль.

— Ты думаешь?

— Уверена.

— Ладно, советоваться не буду, но подарок купить надо. Что-то у меня с фантазией совсем плохо.

Болталась по ярмарке до самого вечера, как г — но в проруби. В самом конце набрела на дивные плетеные из камыша короба. Если к такому коробу внутрь приделать охлаждающее плетение, то получится холодильник. Купила, договорилась о доставке, не самой же тащить и на этом успокоилась, а плетение добавлю уже в номере.

День Мариса на Лари — день свадеб, союзы заключенные именно в этот день считаются самыми сами прочными и счастливыми. А заключить союз на всю жизнь можно вообще только сегодня. В ратушу и в храм я не пойду… Делать мне там нечего, как вспомню, как мы с Одриком оформляли оглашение, так вздрогну. Б — р — р… Бедный Одрик, а ему предстоит посетить все эти заведения по полной программе. Он представляет семью невесты, ему положено. А я могу не спеша собраться, накраситься и прибыть к главному, с моей точки зрения, действу — застолью. А еще надо подарок с собой приволочь, и чего я спрашивается, выбрала самый большой? Можно было бы ограничиться и коробом меньших размеров, а теперь придется извозчика нанимать. Сплошные расходы…

Как хороша Лотти в свадебном платье! А вы видели хоть одну некрасивую невесту? Вот! А если девушка и до этого дня была хорошенькой, то в свадебном платье она становится просто красавицей.

Одрик стоял в лавке на первом этаже своего дома, и во все глаза рассматривал собственную сестренку. "До чего хороша! А я все думал и чего это Рор решил жениться? Да, дружбан не прогадал. Какая красавица! А еще и умница!" От этих размышлений Одрика оторвал стук в дверь. Подъехал наемный экипаж, украшенный лентами и цветами. Лотти смотрит на разукрашенных лентами варгов и хмурится.

— Лотти, пора. Ты не передумала? А то может все отменить?

— Нет, ничего отменять не будем, поехали.

У ратуши столпотворение, сегодня тут яблоку негде упасть, все пестрит экипажами и нарядно одетыми людьми. Каждой паре назначено на определенное время, на каждую пару всего по четверти часа и то все это продлится до самого вечера, когда в ратуше будут зарегистрированы все желающие или наступил полночь. И когда закончится день Мариса, то служащие ратуши будут валиться с ног от усталости.

Одрик с Лотти прошли внутрь в большой холл ратуши. Он договорился с Рором где они будут встречаться. Удивительное дело, но вечно опаздывающий Рор, уже на месте. Рядом с ним все его ближайшие родственники в полном составе. Через полчаса время регистрации. Рор смотрит на Лотти голодными глазами влюбленного.

В ратуше все прошло очень быстро, зашли, молодые капнули кровью на свидетельство и катитесь отсюда, там уже другая пара на пороге стоит. Теперь в храм принести дары Марису, а потом можно и в усадьбу за праздничные столы. Все это смешалось в голове Одрика в веселую карусель, он и не думал, что все так хорошо организовал.

В усадьбе еще с вечера расставлены шатры и столы. Вот они уже все въезжают в ворота, большинство гостей уже толпятся возле столов и мысленно облизываются, а над столами плывет сытый запах готовящегося на вертеле мяса. Теперь надо отдать должное некоторым свадебным традициям и можно за стол, но эта часть выполняется родственниками Рора, Одрик в это не вмешивался.

Жду окончания многочисленных ритуалов ломания хлебов, разбивания посуды и прочая, прочая, прочая… Я есть хочу, время обедать, а я в предвкушении застолья завтракала плохо, да еще и с сестрами размялась, и магичила в обнимку с коробом — подарком, в животе бурчит. А тут еще какое-то действие, нет, чтобы сразу за стол.

Чуть в стороне от столов посредине полянки выложен круг. По краям круга встали два человека. Как мне помнится… С запада женщина условно олицетворяет Мурану, с востока мужчина — Марис, как бы свидетели со стороны богов. Клятва все же будет, но не в храме, а типа облегченный вариант. В храм молодые заезжали, но только дары принесли. С запада какая-то тетка, а кто с востока? О, этого я знаю. Это настоящий Сигвар. В груди противно защемило, и я, невольно, оглянулась на соседнюю усадьбу. Шоу, между тем продолжалось.

Слово берет тетка, играющая Мурану, наверное, по старшинству:

— У человека на жизненном пути есть три важные вехи: рождение, свадьба и смерть. Если первая и последняя от нас не зависят, то свадьба — это особый ритуал, связывающий воедино две судьбы, две жизни — два рода. Именно здесь дается свобода выбора. И я призываю вас делать свой выбор с полной ответственностью пред предками и потомками.

Она дает знак. Жених и невеста одновременно вступают в круг. Жених чего-то там лопочет, но мне не слышно, Да и чего он может сказать? Ну, в верности поклянется, так я ему точно не поверю, и Лотти, наверное, тоже, но ритуал надо соблюсти.

Рор опускается на одно колено и одновременно достает из ножен кинжал. Когда-то в это церемонии применялся меч, но он большой это неудобно. Кинжал не боевой, он церемониальный, символический. На раскрытых ладонях жениха лежат кинжал и ножны, острием к нему. Невесте предлагается сделать выбор, она может ничего не говорить, она берет в руки бронзовый кинжал, если втыкает в землю это отказ, согласие означает клинок, введенный в ножны. Оба свидетеля восклицают: "Меч в ножнах!" Когда этот обряд проводится в храме, то свидетели — жрецы, как бы от лица богов одевают кольца, свидетельница жениху, свидетель невесте. А при облегченном ритуале их руки соединяются, перевязываются красной лентой…. Целуются…. Ура! Сейчас за стол сядем. Не, еще не все. А это что за …

У распахнутых настежь ворот усадьбы стоит груженый тюками варг, и человек, замотанный в одежду, по глаза. Ему уже разрешили проехать на территорию усадьбы. У, какой вежливый гость, кланяется всем мужского пола, женщин вроде не замечает. Каким-то чутьем угадывает хозяина дома — Одрика, и падает перед ним ниц, что-то там бубнит. Одрик в полных непонятках, восточного наречия он не знает и беспомощно оглядывается. Тихонько подхожу сзади и перевожу на ушко:

— Он просит войти и оставить подарки для молодых. У него есть письмо для Рооринга и его братьев, а на варге — подарки от дедушки. А кто у Рора дедушка?

— Проходите, подарки можете положить вон туда. Переведи. — Что делать перевожу…

Говорить на этом гортанном наречии у меня получается с большим трудом, первый раз же. Не знаю, понял меня слуга или нет, но подарки поместил в правильное место.

Странная, закутанная личность складывает подарки на ковер, и, пресмыкаясь, как управляющий магазином перед ВИП клиентом передает напыщенному Рору трубку с письмом. А какое мрачное выражение на лицах у родителей Рора! Это что — то! Пока Рор с помощью Сора читает письмо, Одрик мне объясняет происходящее.

— Отец Рора в свое время ходил с караванами в Халифат и там увидел девушку и влюбился.

Я с сомнением на лице рассматриваю мамашу Рора, и особой красоты не наблюдаю, годы ее не красят. Бывает, когда к старости женщины сохраняют остатки красоты и становятся величественными и благородно красивыми и хочется им поклониться и доверить свои тайны. Так вот мамаша Рора — это не тот случай. Сейчас это полная, самоуверенная и, по лицу видно, склочная баба, а папик Рора по-прежнему смотрит на нее влюбленными глазами, любовь, однако, зла, а в этом случае — очень зла.

— Не рассматривай ее так, неудобно. — Как бы понимая мои сомнения, Одрик поясняет. — В молодости она была чудо как хороша. У Рора в доме висит ее портрет, я видел. Так, вот, отец Рора увидел ее и влюбился, а поскольку за него ее бы не отдали, как же единственная и любимая дочка самого богатого купчины приграничного городка, то папаша Рора ее украл.

— Что взаправду украл?!? Или это обычай такой?

— Да какой обычай… Взаправду украл, там такая история была! Попроси как-нибудь Рора тебе ее рассказать, не пожалеешь.

— И чем дело закончилось?

— Как чем? Отец Рора вывез свою возлюбленную в Каравач, здесь они соединили свои роды, причем в храме, на всю жизнь! И теперь дедушка регулярно присылает внукам подарки.

— Именно внукам?

— Ну да, от дочери-то он отрекся, она нарушила все тамошние законы, а главное, волю отца, зятя он так и не признал, а внуков любит. Смотри, смотри…

Знаю я законы Халифата, наш земной восток отдыхает, там мужчина в своем доме царь и бог, сначала ОН, потом все остальные, без него никто чихнуть не может. Слуга, привезший подарки все еще стоит на коленях перед Рором. Рор передает благодарность за подарки за себя и Лотти, слуга не имеет права не то, что говорить с женой господина (внука своего хозяина), а даже поднять на нее глаза. Сор говорит что-то слуге на халифском наречии, у него получается намного лучше, чем у меня. Какой образованный юноша! Слуга сгибается в земном поклоне и принимает у Сора письмо, видимо для деда. Какие интересные, оказывается, родственники теперь есть у Одрика.

— Когда за стол-то сядем? Кушать хочется… — Тереблю я своего женишка.

— После поздравлений и подарков должно следовать гадание.

— А кто будет гадать и на чем? — В голове какие-то смутные сведения о том, как и на чем тут гадают. Цыганка с картами, дальняя дорога и прочее….

— Вон видишь, — и показывает рукой на тетку, что изображала Мурану, — это наша самая известная в Караваче гадалка, я ее с детства знаю — Шооре. Она сейчас будет гадать.

— А на чем?

— Это будет самое лучшее гадание на крови жертвенного животного, и чем дороже и животное, тем лучше.

В общем, понятно, гадание, должно отвечать пафосу момента. Смотрю во все глаза, как друзья Рора по охотничьему клубу подводят к гадалке молодую самку варга.

— Они этого варга отловили на заказ, специально для гадания на свадьбе Рора. — Поясняет мне Одрик.

Молодой варг красив, как может быть красиво любое сильное и здоровое животное, это самка, звездочка во лбу, ушки, глазки, хвостик в перышках…ах, ах, ах …. Уже есть жертвенник, камень притащили.

Но Лотти протестует, обзывает всех злобными клоунами, заявляет Рору, что, если он не разгонит это тупое гнойное стадо сказочных идиотов, то будет спать один не только сегодня, а еще и довольно неопределенное время. Охотники в замешательстве, смотрят на Одрика, он тут хозяин, к тому же платил им тоже он. Одрик идет на нарушение традиций, "зверюшку" отпускают гулять в заброшенном саду, там много места, Лотти называет ее Сури. А Одрик заявляет, что у него в доме новая традиция: желание молодой жены — ЗАКОН, иначе плохо будет всем, что понятно без всякого гадания. Гости в восторге, почти аплодируют. Гадалка замечает, что вариант, когда кровь животного не растекалась, осталась на месте, считается лучшим для семейной жизни. А сейчас не пролилось ни одного ручейка, в ее интерпретации это замечательно. Выкрутилась!

Кто-то громогласно объявляет:

— Все за стол. Поднимем кружки за счастье молодых.

Началась суета… Беру Одрика под локоток.

— Ой, Анна, пошли за стол.

— Да, пошли скорее, пока все угощение мухи не сожрали. Наше место вон там, твое рядом с Лотти, а мое рядом с тобой. Да не стой столбом, пошли же, а то вон желающие поскорее сесть за стол занимают наши места. Ну, вот я же тебе говорила! Эй, вы ну — ка подвиньтесь, здесь сидят родственники со стороны невесты! Да, я родственница, я невеста брата новобрачной и владельца этой усадьбы! Так что освободите наши законные места! А ты, Одрик, что молчишь? Садись, наливай, мне надо выпить, а то что-то я разволновалась! Ему вина нельзя, он после болезни. Что с ним? Да нет, он принципе здоров. Это был несчастный случай, он получил травму. Вояки какие-то испытания проводили и не предприняли ничего для безопасности. И представляете, ни в чем не сознаются и не хотят компенсацию выплачивать. А ему только вот этого компотика можно. Нет, у нас день свадьбы еще не назначен. Да, может быть осенью. Лучше зимой? Ну, тогда, да, возможно зимой, мы еще не решили.

Все свадьбы похожи одна на другую, если был на одной, то считай, что побывал на всех, хотя, признаю, бывают нюансы, но это в части, что до застолья. А когда все расселись за столы, то все идет по порядку. С одной стороны родственники жениха, с другой стороны невесты, ну и остальные гости тоже где-то там. Родичи Рора уже расселись, а маменьке-то невеста не нравится. Вон, как морду кривит, и род не очень древний и родители на свадьбу не приехали, и вообще, побаивается она всего рода Бакери. На себя бы посмотрела, она вообще купеческая дочка, по местным меркам почти простолюдинка. Хорошо, что папик Рора на стороне невесты, его очень впечатлили размеры усадьбы и контуры будущего дома. А отсутствию тещи у сына он несказанно рад, ибо сам такой и ни разу не пожалел.

Только сейчас, собственно говоря, и начинается, с моей точки зрения, сам процесс. Сторона невесты на юге, сторона жениха на севере, а остальные гости кто где успел, там и сел. Теперь молодых можно поздравлять, сначала Одрик, как опекун невесты, уже жены, и единственный ее, присутствующий на свадьбе, родственник, потом родители Рора, далее везде… В общем, дальше как везде и у всех, а драку в конце застолья я организую, как без драки на свадьбе?

Одрик не пьет, нельзя ему пока, кто ж после сотрясения мозга пьет? Только самоубийцы, а на него он совершенно не похож. И ест он плохо, чересчур задумчив, старается не поворачивать голову в сторону усадьбы Дьо — Магро. Из окна дома Дьо — Магро кто-то пристально всматривается в нашу веселящуюся компанию, может быть и в подзорную трубу, вот, что-то блеснуло в окне. А свадьба в лучшем виде все довольны, все идет своим чередом, гости давно сыты — пьяны… музыка заиграла, танцы предполагаются.

Но стоило заиграть музыке, подает голос Сури, подарочный варг, приведенный на заклание. На ее призывное пение отвечает варг из усадьбы Дьо — Магро. О кажется, будет еще одно развлечение! Как она орет! До чего же противный и громкий голос, как у кошек, когда они котов зовут. На втором призыве Сури варг из усадьбы напротив сносит ворота усадьбы и несется, вытаращив глаза, сюда. Ой, он же сейчас все здесь разнесет! Но, нет, кажется обошлось… Да и зачем ему гости? У него другое дело. Ни один человек в здравом уме не встанет у варга на пути к самке.

А этого варга я кажется знаю… Да, правильно, вон и гости его тоже признали. Это любимый варг сейна Дьо — Магро — Чогори. Ну, ты сейн попал! Чогори, наверняка, услышал запах Сури, когда ее еще вели по улице и обеспокоился. А на втором призыве Сури, не выдержал, взыграло ретивое. Хорошо, что усадьба Бакери большая и незастроенная, на лугу в заброшенной части начинается танец варгов. Это — святое, природе никто не противится, варги в неволе плоховато размножаются, поэтому публика, с подачи гадалки, воспринимает происходящие, как добрый знак. Сейн выскакивает из своего дома, но он не может войти в усадьбу аль Бакери, самолюбие не позволяет, топчется у распахнутых настежь ворот, ситуация идиотская… Плохо быть таким снобом.

— Одрик, пригласи его сюда.

Шепчу я своему женишку в ухо. Гордо вскидывает голову.

— И не подумаю. Его не приглашали! — Кривит губы

Вот еще один упрямец, а был бы повод мне примириться с полковником… У меня сейчас настроение хорошее. Придется в отместку споить свадьбу.

Очень многие гости в курсе натянутых отношений Одиринга и Калларинга, и многим неймется увидеть реакцию Одрика на происходящее. Для Одрика здесь мог бы просматриваться и обидный намек, но расклад сейчас другой. Одрик уже не мальчишка, он фактически ровня с Калларингом, у него в приятелях додж, в заказчиках знатнейшие люди Каравача. Одрик с его навороченными фантазиями становится моден! Чего, собственно, я и добивалась.

Публика в ожидании. Одрик понимает это, надо как-то выходить из ситуации, хоть на это мозгов хватило.

— Итак…, — он обводит слушателей взглядом, надо угадать, чего же они хотят от него, — Желание молодой жены — ЗАКОН! — Он разводит руками, публика смеется.

В таких случаях сбегающие самцы приравниваются к диким, приплод остается в хозяйстве хозяина самки, будь самец хоть строевой единицей Тайной стражи — ибо НЕ ФИГ. Ничего с Чогори не случится, от него не убудет, погуляет денька два — три и обратно вернется, никто его здесь держать не собирается. Дорогу домой, варг, я так думаю, найдет сам или настоящий Сигвар его домой отведет.

Одрик поворачивается спиной к воротам и стоящему в них полковнику и жестом приглашает всех за стол. Сейну ничего не остается делать, как скрипнуть зубами и вернуться к себе в усадьбу. А я в этой суете потихоньку вешаю на себе плетение от похмелья, но чуть модернизированное, чтобы меньше хмелеть. Это конечно получится перевод продукта, но большинство гостей останется тут под столами, погода позволяет или вон, шатров много.

— Попрошу всех желающих вернуться к столу и танцам.

На танцы варгов полюбовались, теперь продолжение банкета. Ну, Одрик берегись, будешь гостей из-под столов вытаскивать. Беру большую бутыль гномьей огневки и два стаканчика, и начинаю обходить гостей мужского пола, предлагая выпить со мной и получить в закуску поцелуй. Отказывающихся от этой, только что введенной мной традиции — нет. Большинство после такого стаканчика почти сразу оказываются под столом. Все больше не могу… Больше в меня не лезет.

— Мара, ты где?

— Тут я, где ж мне еще быть? — Морда сытая, брюхо, как у беременной.

— Мара, веди меня, где можно упасть, и что бы до утра меня не кантовали.

— Анна, ты зачем споила всю свадьбу? — открываю один глаз, передо мной несколько Одриков и кружатся, и кружатся… — Пошли я тебя отведу в шатер.

А план оказался выполнен не до конца. Драки не было, ан, нет, вон гномы подрались, какие молодцы, за меня поработали. Хорошо дерутся стенка на стенку. С одной стороны гномы — строители, с другой, гномы приглашенные Одриком.

Молодые будут ночевать здесь в усадьбе, у них шикарный шатер, туда еще халифские ковры постелили, не в каждой гостинице такая роскошь. Этот шатер не единственный, есть еще несколько поскромнее разного размера. Традиция тут такая, смысл традиции раньше был в том, чтобы недоброжелатели (люди или нелюди) не наслали на молодых чего — нить нехорошего. Несколько шатров и неизвестно, в каком сегодняшняя пара. Сейчас это просто дань традиции, но защиту на молодых все же поставили, береженого бог бережет. Одрику надлежит тоже оставаться тут в шатрах, получается, что и мне, для репутации тоже. Я не против ввернуть очередную шпильку полковнику. Одрик, после сцены на привале, когда плакался мне в подмышку, ни на что не претендует, когда все разойдутся или уснут, отправлю его спать на улицу, если спать не буду.

Шатер на двоих, куда меня повел, или скорее потащил, Одрик, оказался занят. В нем, к некоторому удивлению Одрика намерен оставаться Сор с Маари. На вопрос Одрика, "А не рановато ли вам?", Сор отвечает, что Маари уже совершеннолетняя, просто для Одрика она все еще одноклассница Шайми, а ведь уже прошло шесть лет. И вообще, Сор тоже скоро женится, если не в осенние дни богов, так в зимние. Это Одрик, как маг и аристократ, может не торопиться, а им простым смертным ждать особо нечего. И Сор хочет посетить деда в Халифате. Он уже в преклонных годах и одинок. Халифат ведет активные боевые действия, усмиряются недовольные, и оба сына, дядья Сора, погибли. Халиф выплатил деду солидную "компенсацию", но ни за какие деньги их не вернуть. А с ними, со своими внуками дед переписывается уже несколько лет, Рор пошел внешностью в халифскую породу, но и Сор, как говорят посыльные, весь в деда. Сор, не будь дураком, хорошо изучил наречие Халифата, он даже писать может, Рор и Лор понимают по-халифски, но читать не могут. Даже маг не нужен, определить наличие халифской крови, а женщина с ним может быть любого происхождения, это неважно. Одрик удивлен, что Сор и Маари хочет за собой тащить. Но Сор объясняет, что дед вышлет им пару проводников слуг — рабов, а в имении деда ей ничего не грозит, она будет "починяться" исключительно Сору, правда дед уже зовет его на халифский лад — Зоар. Проедется Сор по северам. Единственный путь в Халифат через северный проход, мимо ледника. Ничего, ему полезно, чай не простудится.

Как все это интересно, но мне уже не до родственничков, спать. СПАТЬ! Потом разберемся, что там с Халифатом и кто с кем спит. И надо не забыть спросить Одрика, кто такая Шайми? И что произошло шесть лет назад? Дальше помню совсем смутно…

О, боги, как же мне плохо! И зачем? Зачем мне надо было так напиваться? Ну, споила я всю свадьбу, а оно того стоило? Хорошо, что я человек запасливый и у меня с собой было. Было плетение от похмелья, уже готовое. Вот так, применим достижения современной магии для улучшения собственного самочувствия. Ой, ой, ой!

— Мара где тут удобства?

— Там.

— Показывай, быстро!

Магия это конечно хорошо, но надо еще и не забыть про опохмел. После бала я напилась почти также, надо где-то найти рюмку холодной огневки и закуски.

— Одрик! Счастье мое! Ты где?

На мой зов откуда-то из-за шатров появляется недовольная физиономия моего женишка.

— Одрик, спасай!

— А чего надо?

— Мне СРОЧНО нужна рюмка холодной огневки с горячей и острой закуской, иначе ты лишишься невесты.

— Что ты кричишь? Пошли, там, на столах, уже все есть.

О боги, как хорошо. Еще трубочку выкурю, и совсем хорошо будет.

Сегодня день посвященный богу ветра Стергу. А Стерг является покровителем моего женишка, так что придется ехать в храм.

— Одрик, счастье мое. Дай я тебя поцелую. С днем покровителя тебя!

Он рад, что я пришла в себя, но целоваться особо не хочет, смутился и подставил щечку. О, и Торкана тоже тут, и что это я совсем не удивлена? Вчера я ее на свадьбе видела, но где-то в отдалении. На глаза она мне особо не показывалась, что странно.

— Одрик, вызови извозчика, сегодня день твоего покровителя, поехали, съездим в храм, у нас тут еще вино осталось… Или ограничимся цветочками?

— Стергу цветы не носят, ему вино положено подносить, но ты не переживай, вина к свадьбе я прикупил много, так что возьмем из остатков свадебных запасов. Торкана, поедешь с нами? — Моя подруга радостно кивает головой, а кто бы сомневался… — Тогда я возьму три маленькие бутылочки и переоденусь заодно.

Хорошо, что кожа не мнется, а шелковая рубашка так сильно помялась, что теперь кажется, что так и должно быть, так что, останусь в том, что есть.

Да, Одрику одеться поприличнее ему помешает… А то одет не в положенные по его статусу цвета, не любит он голубые одежды. Женишок со всем управился очень быстро, мы с Торканной даже не успели поругаться и мы поехали в храм.

Вино, приносимое в жертву Стрегу, выливают прямо в чашу, которую держит в руках его каменное изображения, а бутыли бьют об основание статуи. Это ж сколько добра пропадает!

Пришлось помириться с Торканной, в день бога Стерга все просят друг у друга прощения и естественно прощают. Мне уже все по фигу, могу примериться с кем угодно. Все сил нет, надо обратно домой, в трактир к Джургу, в бадейку с водичкой и приводить здоровье в порядок пивком. А завтра придется опять тащиться в усадьбу к Одрику. Завтра день Мураны, положено устраивать сельские праздники и пикники. Все больше пью ничего крепче пива, хватит, здоровье, оно не железное.

День Мураны пролетел незаметно и очень, очень приятственно. В усадьбе собралась одна молодежь, жарили шашлыки, пили пиво, танцевали, под музыку приглашенных менестрелей. Замечательно отдохнула.

Как сообщила мне умная книга "Традиции и боги Каравача" в день Андао устраивают потешные поединки и еще меня ожидает шествие кузнецов, пекарей и кондитеров. Не, участвовать ни в поединках, ни в шествиях я не собираюсь, а вот поглазеть — это я хочу. И пора заняться подготовкой в походу в топи. Придется навестить Торкану, поздравить ее с праздником бога огня, и поговорить с ней на эту тему, чего с собой брать в топи. Она там была, в подготовке похода участвовала. И, вообще, надо бы найти проводника, этого, как там его Юммит Кнона, моего пока единственного подданного. Где только его искать? Надо у Одрика спросить, может тут где-нибудь есть списки купцов, кто — где остановился, или что-нибудь в этом роде. В крайнем случае, придется привлекать к поискам Мару, но зачем лишний раз напрягать животное?

Список, того, что брать с собой в топи, в отличие от потешных поединков, произвел на меня огромное впечатление! А сколько денег на все это понадобится! И за каким… я согласилась на это мероприятие, делать мне что — ли нечего, как комаров в топях кормить? Сама себе удивляюсь…

Да, а потешным поединкам до боев гладиаторов далеко, очень далеко. Я думала все будет как-то серьезней и красочней. Голливуд, где ты? А смотреть как мужчины и женщины, в разных доспехах, в основном костяных из местных тварей, пытаются ударить друг друга посильнее деревянными мечами — это не интересно, это смешно.

Совсем уже хотела уйти, как тут рядом со мной уселись два наемника, Старший — мужчина средних лет, и совсем молоденький мальчишка. Младшему бои тоже не понравились, но старший велел ему проявить терпение. Как оказалось, все самое интересное, как всегда в самом конце. Перерыв в поединках, публики на трибунах прибавилось. О, сейчас будут настоящие поединки.

На арену вышли двое, один с огромным топором, а второй с двумя сильно изогнутыми мечами. Слушаю комментарии пожилого наемника.

— Смотри Каль, сейчас будет поединок за право быть командиром отряда.

— Они же могут убить друг друга!

— Могут, но обычно этого не происходит. Бой будет до первой крови…

Десять секунд и все закончилось, как я и предполагала, боец с двумя мечами оказался победителем.

Следующими были: боец с длинным, заточенным с двух сторон копьем и огромного роста мужик с длиннющим мечом, за поясом у него был еще и кинжал.

— Смотри Каль, этот бой намного интереснее. Это будет бой настоящих мастеров.

— До первой крови?

— Нет, пока один из них не признает себя побежденным, но с таким оружием все может закончиться не очень хорошо.

М — да — м, слов для описания поединка не хватает. И я, и мальчишка сосед смотрели во все глаза. Эх, жаль, что я без сестер ничего из себя, как боец не представляю. Победил боец с копьем, в конце поединка, он разделил его на две части и стал крутить двумя частями копья как … в общем я такое только в кино с Брюсом Ли видела, но там были простые палки, а тут палки с ножами на конце. Зрелищно! Но слишком быстро и поэтому плохо видно. До боев гладиаторов всему этому балагану очень и очень далеко.

В последнем поединке на арену вышли две девицы, или скорее женщины лет 25–30, Одна с мечами, как у меня, а вторая с бичами.

— Дядя Дорин, а чего это они?

— А это они одного наемника не поделили и вот решили выяснить отношения, Проигравшая уходит в другой отряд.

— А чего она с бичами на мечи решила выйти?

— Глупый ты еще. Это боевые бичи, могу поспорить, что эта с бичами быстро разделает свою соперницу,

Старый наемник оказался прав. Бой закончился быстро. Блондинистая девка с бичами выбила мечи у соперницы, попутно отстегала ее, и на этом все закончилось.

Драться, к тому же прилюдно, из-за мужчины! Было бы из-за чего… Кстати надо бы обратить внимание на этого наемника, что так хорошо и со знанием дела все комментировал. Интеллект у него явно присутствует и парнишку опекает, поставлю — ка я на него меточку, а потом присмотрюсь поближе. Спать одной мне категорически надоело, вернусь из топей, и если он еще будет в Караваче, то познакомлюсь с ним поближе.

Вот началось шествие кузнецов и пекарей с кондитерами — это зрелище мне понравилось больше, чем поединки. Там бесплатно раздавали разные хлебобулочные и кондитерские изделия, играли оркестры, и всем было очень весело. Мара обожралась дармовых пирожков, ее тошнило. А я ей говорила: "не ешь так много сладкого", бесполезно. А еще демон!

Теперь уже Одрик с Торканной явились ко мне с утра, с поздравлениями и сразу облили меня водой с головы до ног. Ну, как же! Сегодня день Лафригора! Сегодня положено пересчитывать деньги и обливать ближнего водой, чем сильнее промокнешь, тем больше будет прибыль! А в Караваче в этот день сухим не остается никто! Облей ближнего своего, и он обольет тебя. Понимаю, традиция, но зачем же прямо за столом? И так сильно? И вместе с завтраком? Пришлось всю эту воду еще раз вылить на женишка с подругой. Они думали, если у меня в руках емкости нет, так я их не оболью? Забыли про цвет моей магии? Так получите! Действительно весело, когда обливаешь ты, а не тебя. Деньги я потом пересчитаю, на ночь, а сейчас вперед, на улицы, обливать жителей и гостей Каравача. Сооружаю вокруг себя плетение, так чтобы вода с меня соскальзывала, и я не промокала, традиция хорошая, но ходить мокрой я не хочу.

В промежутках между окатыванием водой окружающих успела задать несколько вопросов женишку.

— Одрик, мокрый ты мой, не знаешь ли ты случайно, где мне найти одного купца?

— Не, не знаю. Можно спросить у распорядителей ярмарки, но это не надежно.

— А ты его не знаешь? — На мокром лице юноши удивление

— Откуда, тут летом купцов, как грязи осенью.

— Он такой очень необычный, высокий и огромного объема, постоянно в перчатках, его зовут Юммит Кнон.

— А Юмми я знаю, он снимает у меня пристроечку, товар свой там держит.

— А где его можно найти?

— Каждый вечер и утро в пристроечке, он там с товаром возится, а днем он наверно на ярмарке. Где его там найти не знаю.

— О как все сложилось! Одрик как тебе надоест обливать всех водой, давай зайдем к тебе, мне надо поговорить с твоим арендатором.

— Да, легко. А зачем он тебе нужен?

— Он должен проводить меня с Торканой в Топи. Кстати, Одрик, хочешь поехать с нами? В топях ты никогда не был, когда еще тебя туда пригласят?

— В каком смысле пригласят? Зачем я там нужен? В качестве одного из обеденных блюд? Слушай, Анна, я сам туда не пойду, и тебе настоятельно не советую. Я почти всю жизнь живу в Караваче и знаю, что такое Синие Топи. Что ты там забыла? А Торкане, что одного раза мало?

— Вот я и предлагаю тебе поехать вместе с нами, слабыми девушками.

— Да, зачем вам туда?

— Понимаешь, нас туда ПРИГЛАСИЛИ.

— Кто пригласил?

— Ну, те, кто там живет. Вот, они и пригласили…

— Твари?

— Ну, зачем там грубо. Сразу твари! Ты же их не видел, не знаешь, так чего оскорблять мирных жителей топей. От таких приглашений не отказываются. Так что составишь нам компанию? Тебя, кстати, тоже приглашали.

— В качестве кого?

— Не знаю, пока трудно сказать.

— А ты им зачем?

— Там живут мои подданные, мне надо их навестить.

Челюсть Одрика надо искать где-то с районе наших подошв. Тут его как раз окатывают водой. Главное, чтобы не захлебнулся.

Одрик, долго кашляет и чихает, а водички он хорошо глотнул. Рот вовремя закрывать надо!

— Я поеду с тобой, такого представления я пропустить не могу.

Вечером, изрядно уставшие мы всей честной компанией заявились в гости к Одрику, в его старый дом на улице Трех яблонь. За домом имеется небольшой, по местным меркам сарайчик. Построен он был, чтобы сдавать эту площадь во время ярмарки под хранение товара. Каждый год семья Одрика имела с этого строения небольшой, но стабильный доход, тут в городе торговцев, все так делают. Дверь в пристроечку открыта, а вот и арендатор.

— Юммит Кнон, с праздником вас. А я вас искала. — Купец косится на сопровождающих меня Торкану и Одрика.

— Что вам угодно? — Ага, решил до конца соблюсти конспирацию, но все равно вежливо кланяется.

— Мне угодно первого Щедринца отправиться в Топи, для выполнения, так сказать своих обязательств перед своими подданными.

Купец, с недовольной миной, косится на остальных. Их сейчас убить или чуть погодя?

— Эти люди тоже приглашены вместе со мной. Они более — менее в курсе происходящего. Вы, надеюсь, не откажетесь нас туда сопроводить?

— Почту за честь. — Он кланяется, — Когда выезжаем, и что еще от меня требуется?

— Еще мне нужна консультация, чего и сколько с собой брать. Дорога не близкая…

— Я готов оказать Вам всяческое содействие.

— Тогда зайдите завтра утром ко мне, я живу в трактире Джурга, и мы обсудим список необходимого.

— Всенепременно. — И опять кланяется.

Великий магистр очнулся от холода… Он лежал абсолютно голый на холодном каменном полу своего кабинета в Академии, свернувшись калачиком, и дрожал. Его зубы выбивали дробь, а руки и ноги затекли, дрожали и плохо гнулись. Хуже всего было то, что Великий не помнил, как и почему он сюда попал. Окно кабинета начало светлеть, скоро должен был наступить рассвет.

Великий с большим трудом встал с холодного пола и, пошатываясь, подошел к окну:

"А какое, интересно, сегодня число?"

Последнее, что он помнил, это как он спускается по крутой лестнице своего дома к себе в подвал, запирает за собой шлюзовые двери и раздевается. Потом…, что было потом, помнил уже Зверь, но обычно он не хотел делиться своими воспоминаниями с Великим. Вот и в этот раз воспоминания обрывались в тот момент, когда Великий судорожными движениями снимал с себя рубашку.

За окном между тем все больше и больше светлело… Великий протянул руку к окну, чтобы закрыть чуть приоткрытую раму, и ужаснулся… его руки были все в запекшейся крови… Зверь внутри великого засмеялся, если он, конечно, мог смеяться. Великий бросился в маленькую комнатку, скрытую от посторонних глаз за панелями стены. В этой маленькой гардеробной он держал запасную одежду, зонтики и сапоги, на случай дождя, ну и прочие мелочи. В небольшом зеркале отражался голый, мускулистый человек с всклокоченными, свалявшимися в грязный колтун волосами. Все лицо, руки, ноги и тело было в запекшейся крови.

Великий в ужасе отпрянул от зеркала. Возле стола в кабинете в большой вазе сиротливо стояли чахлые цветы, но главное в вазе была вода, немного, но была. Ее хватило только отмыть кровь с лица и с кистей рук.

"Домой, надо быстрее бежать домой!" Он кое-как нацепил на себя, хранящийся в шкафу, парадный мундир. Не известно как попавшие в шкаф, заляпанные еще весенней грязью сапоги, зимние, на меху перчатки и шляпу с широкими полями. Уже выбегая из кабинета, схватил с вешалки забытый им еще с зимы плащ.

"Пресветлая богиня, помоги! Помоги добежать до дома и никого не встретить по дороге! Помоги!" И Великий принялся шептать про себя благодарственную молитву Пресветлой богине, других молитв он не знал, и сейчас горько об этом жалел. То ли богиня и вправду услышала его молитву, то ли в такой ранний час в коридорах академии и на улицах почти никого не было, то ли Великому просто повезло, но до своего дома он добрался без приключений… Он хотел было по привычке войти через парадный вход, но вовремя сообразил, что ключей-то у него нет, а если звонить в дверь, то неизвестно, жив ли еще его слуга?

Великий быстрой рысцой обогнул дом и подошел к одной из декоративных ниш в высокой каменной ограде. Пара хитрых узелков и каменная кладка приняла свой настоящий вид маленькой дверки и с тихим шуршанием открылась, еще одно плетение у скрытой дверки в дом, укрытой от любопытных глаз за пышным кустарником, оплетающим всю стену дома, и Великий уже на потайной лестнице, ведущей прямо в его спальню. Именно такая потайная калиточка с лесенкой, а также огромный и глубокий подвал, повлияли в свое время на выбор Великим именно этого дома.

Через полчаса Великий, уже в нормальном костюме и домашних туфлях, чисто отмытый от покрывавшей все его тело запекшейся крови спустился вниз. Единственный его слуга был жив и наводил порядок в комнатах внизу. Расспрашивать его Великий ни о чем не стал, жив и ладно, одной проблемой меньше, не нужно искать нового. Больше всего его волновала проблема, как Зверь выбрался из подвала?

Когда, много лет назад, это произошло первый и, как надеялся Великий, в последний раз, он поставил на лестнице в подвал хитрые шлюзовые двери. Если открыта дверь на лестницу ведущую вниз в подвал, то открыть нижнюю дверь нельзя, она полностью блокируется. И открывается вехняя дверь, только если закрыта нижняя и наоборот, и если открыта нижняя, то нельзя открыть верхнюю. То есть одномоментно можно открыть только одну дверь. И от каждой двери только один ключ, да еще и хитрый запор, который можно открыть только ловкими человеческими пальцами.

Великий подошел к подвальной двери, она была закрыта как положено. Рядом с дверью маленький столик с часами, в его ящичке он держал ключи от подвала. Собравшись с духом магистр открыл ящичек — ключи от подвала были на месте. Великий стоял и с ужасом смотрел на ключи. Получается, что Зверь выбрался из подвала и положил ключи на место! Волосы на голове Великого начали шевелиться от ужаса, но, собравшись с духом, он взял ключи и попытался открыть верхнюю дверь. Она легко подалась, значит, нижняя дверь была закрыта по всем правилам. Ловко орудуя ключами и запорами, Великий спустился в подвал. Одежда, что он оставил на каменной лавке, перед превращением, лежала на месте. От илларя предназначенного на корм Зверю, остались только хорошо обглоданные кости. Как же Зверь выбрался из подвала? Если выбрался раз, то будет выбираться постоянно! Что же делать? И кого Зверь съел в этот раз? В том, что жертвы были, Великий не сомневался ни минуты.

Размышляя таким образом Великий магистр отправился в Академию. На пороге его кабинета с мрачным видом его уже ждал с докладом начальник охраны Академии. Великий кивком пригласил его за собой в кабинет.

— Ну, рассказывайте, что тут произошло, пока меня не было…

— Великий, у нас большие неприятности. Очень большие…

— Рассказывайте, а о размерах, позвольте судить мне самому.

— "Кровавый препод" опять появился в Академии…

— Простите… Кровавый кто?

— "Кровавый препод" — это так слушатели называют то существо, что иногда, в ночи полнолуний бродит по коридорам, чердакам и подвалам Академии и общежития и ест нерадивых студентов. Причем, он действительно выбирает самых нерадивых…

— И что кого-нибудь действительно съели? И есть свидетели? Кто-нибудь видел этого "препода"?

— Были найдены остатки пяти студентов разных курсов. Но это определили по количеству черепов. Были дни богов, многие разъехались по домам, так что, сколько пропало на самом деле, пока сказать сложно. От студентов остались только хорошо обглоданные кости.

— Кто пропал?! Где список?!

Начальник охраны протянул ректору список отсутствующих студентов и отдельно список предполагаемых жертв. Когда магистр посмотрел на фамилии в списке жертв, то ему поплохело. Первой значилась сестра наследницы одного из великих домов. Склочная и ленивая студентка, но отчислить ее было никак нельзя по политическим соображениям, вот и мучились с этой оторвой. Остальные в списке, громкими именами не блистали, но ВСЕ были кандидатами на отчисление за неуспеваемость.

— Вы уверены в том, что погибли именно эти?

— Нет, уверенно опознать смогли только трех первых в списке. С остальными сложнее, они были найдены первыми и были обглоданы лучше. У последних трех были демонстративно оставлены лица.

— Помоги нам Пресветлая! Это существо кто-нибудь видел?

— Его видели только мельком, несколько студентов и пара моих охранников. Студенты потом напились от страха, некоторые подали заявление об отчислении, и уехали домой, а охранники потребовали расчета. Им, дескать, платят не настолько много, чтобы с такими уродливыми и мерзкими тварями разбираться. — Зверь внутри магистра злобно заворчал, он не любил, когда его называли "уродливым и мерзким", ужасным — это нормально, но уродливым… Магистр мысленно простился с теми двумя охранниками и их начальником тоже. Зверь подобного не простит и если вырвется опять, то первыми жертвами станут они…, те, кто неосторожными словами вызвал неудовольствие зверя.

— Что уже сделано?

— Сообщили в магистрат, вызвали, как положено дознавателя из стражи и мага — дознавателя, были допрошены свидетели, а также были вызваны и допрошены сущности убитых.

— Тогда почему проблемы с идентификацией останков?

— Смогли вызвать только сущности трех, у которых были оставлены лица… Сущности первых жертв вызвать не удалось…

— Могли бы привлечь наших магистров из Академии.

— Привлекали, результат тот же…

— А что сказали сущности, тех, которых удалось допросить?

— А они вообще ничего не видели, на них напали сзади. Подкараулили в разных темных местах, убили, перенесли в закуток и съели… Это существо, оно очень хорошо знает все коридоры и потайные переходы в здании. Возникло подозрение, что им руководит кто-то очень хорошо знающий Академию.

— Или он взял сведения непосредственно из голов убиенных студентов, хотя вряд ли там что-нибудь вообще было. А магический поиск убийцы проводили?

— Да, конечно, как положено по протоколу…

— И что?

— Результата нет. Одно можно сказать точно, что это некое магическое существо, что-то вроде демона, но…, у магистров по этому поводу мнения разошлись…

"А когда они интересно сходились во мнении, хоть о чем-нибудь?" Подумал про себя Великий.

— Родственникам уже сообщили?

— Нет, старались все держать в тайне и ждали Вас.

— Сообщайте. Немедленно сообщайте, а то уже весь город уже, небось, слухами полнится.

— Хорошо, Великий.

— Описание этого… "Кровавого препода" уже составили?

— Конечно.

— И на что оно похоже? — Начальник охраны протянул ректору листы с рисунками.

— С кафедры магических существ, сообщили, что аналогов подобной твари у них в картотеке нет. Это существо, возможно, выведено искусственно, кем-то из синих магов или попало в пределы Академии через прыгающий природный портал. Но таких порталов на территории Академии нет, так что…

Начальник охраны развел руками.

При этих словах Великий заметно оживился…

— Вот, вот еще один довод в пользу запрета магии крови! Распространите эту версию, будем считать ее официальной. Маги, запрещенной магии воды — крови, мстят Академии.

— Возникнут вопросы.

— Вопросы все равно будут. Я составлю официальный протокол, соберем авторитетную комиссию, она сделает нужные нам выводы. Все идите, оповещайте родственников. Протокол я вам пришлю в рабочем порядке.

Начальник охраны ушел, а Великий сидел и рассматривал рисунки, на которых был изображен Зверь. Он сильно вырос, очень сильно… И больше не походил на своих "родителей" болотного крилла и хищную южную амфибию. Зверь ходил на двух ногах, у него была огромная голова с внушающими ужас зубами. На передних конечностях были огромные когти, а на задних явно виднелись остатки ласт, блестящее склизкое тело покрывали костяные щитки. Сзади волочился шипастый хвост, а на спине, как горб, были остатки крыльев. Да, не удивительно, что охранники потребовали прибавки жалованья. Зверь внутри довольно заворочался… Мысли Великого, о внушаемом Зверем ужасе, ему явно нравились…

Вечер, завтра день поминовения усопших, день темного лика Лари. Вот что мне нравится в этом мире — так это отношение к смерти. Не хочет человек жить, болен, стар или просто устал жить, приходит вечером в храм Лари в предел Темного лика, и если его желание искренно и на этом свете он действительно никому до зарезу не нужен, то утром священные животные уже кушают его еще не остывший труп. Каждый сам решает, когда ему умирать. Но богиня в этом, конечно, участвует, она определяет жить или умереть, можно конечно пойти против ее воли, но ничем хорошим это не заканчивается.

Не все приходящие за смертью в храм Темного лика Лари ее получают. Часто бывает, что приходят от "безнадежной любви", не подумав. Ну, проведут такие влюбленные ночь на холодном полу храма, и получат в результате насморк, зато будут знать, что еще рано умирать, еще что-то в этом мире ты не сделал.

И вообще, кто сказал, что смерть страшна?

Вот местные уверены, что богиня милостива и справедлива, особенно ее Темный лик. Светлый лик богини может де обмануть, пообещать и не исполнить, того, что обещал (мечтал в юности стать полководцем, а в результате стал золотарем), а Темный лик со всеми поступает одинаково — приходит ко всем, правда, к каждому в его час. И местные священники никогда в это не вмешиваются, хочешь умереть — пожалуйста, попроси богиню о милости, может и уважит.

Да, будь я ревностной христианкой, как это понимается на Земле, со всем букетом "ценностей", то тут мне было бы плохо, а так… Привыкла, и даже считаю, что местные жители и боги даже более гуманны, чем там, в старом мире. Только гуманизм, по правде говоря, бывает разный.

Вот пример местного гуманизма. Болен человек, сильно болен, и хотя тут с медициной все в порядке, ну, например, рак лечить не умеют и не берутся. Просто говорят больному, как оно есть и предлагают обезболивание. Многие сразу уходят в храм, другие улаживают свои дела и умирают в кругу своей семьи. У человека есть выбор: умереть сразу, или помучиться, а на Земле такого выбора обычно нет. Мучайся, принимай муки, а зачем? Зачем мучиться? Кому от этого станет легче, больному, или его родным?

Я иногда вспоминаю такой случай…

Моя приятельница решила повязать свою собаку. Молодец, пусть повозится со щеночками. Она долго и придирчиво выбирала кобеля, чтобы и медалей куча и родословная и сам весь из себя. Я ей говорю: ты на его детей лучше посмотри, да с владельцами сук поговори, а не родословную рассматривай. Не послушалась, и когда я зашла к ней через день после рождения щенят, обнаружила, что трое из пяти родились с волчьими пастями. Знаете что это такое? Это когда родившийся щенок умирает от голода, сосать не может. И вот лежат эти крохи с краю корытца и еще шевелятся.

"Ты что с ума сошла?! Почему ты их не утопила сразу, как родились?" А она мне: "Я не могу. Это не гуманно".

Гуманистка хренова…

Чтоб они лежали и тихо умирали от голода, это она может. А быстро утопить — не может. Что делать… Утопила.

И кто из нас гуманнее? Гуманизмов, как и правд, может быть много.

Еще один пример местного гуманизма.

Родился ребеночек, сильно недоношенный, хилый и слабый. Родился он в бедной семье и, чтобы ему выжить, надо приложить много сил, главное средств. А средств и на живых и здоровых в семье не хватает.

Что делают на Земле: пытаются ребеночка спасти в любом случае. Иногда получается, иногда нет, и ребенок часто остается на всю жизнь калекой. Это лотерея, результат которой зависит от того, в какой стране он родился. И, есть ли у родителей страховка, деньги, или связи. Тут на Лари все просто, ребеночка приносят на ночь в темный предел храма и если утром он жив, значит, выживет и будет здоров, а если нет-то такова его судьба, Темный лик богини дарует ему свою милость — легкую смерть.

Гуманно? Я считаю, что да, во многих случаях смерть гуманнее, чем сохранение жизни. Да кто я такая, чтобы об этом рассуждать? А вот и ошиблись… Я имею на это полное моральное право. Потому как на Земле, в некоторые моменты жизни, смерть для меня была желанна, я просила о ней, просила искренне, но не случилось, а жаль. Смерть милостива, что может быть хуже для человека, чем быть запертым внутри своего неподвижного тела? И все осознавать, но не мочь при этом ничего сделать и молча душить себя бесполезными слезами? То — то…

А, если у вас такая перспектива, вы об этом знаете, и случиться это может в любой момент, или когда вы через это уже прошли и ждете повторения? А наблюдали вы растянутую на полгода агонию собственного ребенка? Знали, что это безнадежно и помочь ничем нельзя? И дело не в стране и не в деньгах, а просто потому, что не лечится. Вот теперь возразите мне, что смерть страшна, она прекрасна и милостива. И приходит к вам, только когда вы готовы к ее приходу.

Я схожу в храм и поклонюсь самой милостивой богине, она это заслужила.

С утра пришел мой единственный на данный момент подданный — Юммит Кнон и мы сели обсуждать список необходимых покупок для похода в Топи. Потом я отправилась в храм, поклониться Темному Лику и на ярмарку, за необходимыми припасами. Это чистое разорение, но если надо, то надо… и экономить на необходимом как-то не хотелось. Единственная экономия, что я себе позволила — не покупать еще варгов, у Юмми транспортное средство имеется, есть еще два, но припасов много, поэтому, чтобы не покупать еще одного варга, придется мне ехать на Маре. Ей это не понравится, но зная ее скупость, мои деньги-то хранит она, и выдает их мне крайне неохотно, поэтому думаю — она согласится.

Мара поломалась для приличия, но, выбирая между выдачей огромной суммы на варга или моей поездкой на ней, она выбрала деньги. Ехать не далеко, главное чтобы она не узнала, что и почти все вещи ей потом придется везти на себе. Юмми правда обещал, что нас встретят, но, мало ли что может случиться. И встретят нас далеко не сразу, так что придется Мааре в очередной раз потрудиться.

День Темного Лика выдался для Великого Магистра хлопотным. На завтра назначено открытие очередного заседания Совета Великих, а повестка заседаний и проекты решений еще не готовы.

Попробуйте провести совещание и принять какое-либо решение в коллективе десяти женщин разного возраста и разной степени стервозности, которые еще к тому же совершенно не переносят друг друга. А надо не только чтобы они не повыдирали друг другу волосы, но и приняли некоторые нужные Великому, да и всей стране решения.

Вот и приходится сидеть Великому Магистру вечерами и думать, как уломать склочных баб хоть на время забыть собственные дрязги и немножко подумать. А тут еще и Зверь и проблемы с Академией и все навалилось в одно время.

Перед столом Великого неслышно материализовался секретарь.

— Я же просил меня не беспокоить!

— Это срочно. Вы сами просили сообщить Вам в любое время о всех изменениях в составе Совета.

— И что случилось?

— Брунгейра аль Бларинг умерла. Это случилось третьего дня, держали все в секрете, но так как в Совет никто не явится, то…. Так что от аль Бларинг на совете никого не будет.

— Да, кажется Брунгейра аль Бларинг перехитрила сама себя. Она сколько раз за последнее время меняла наследницу?

— За последние полгода — шесть раз.

— Понятно, значит сейчас Дому Бларинг не до Совета. И кто по твоему мнению займет место главы дома?

— Я думаю что Рира, внучка старой карги. Она как раз последняя по завещанию Брунгейры. И как та захотела в очередной раз сменить наследницу, так сразу и умерла. Очень уж Рира целенаправленно рвется к власти. Остальным это не слишком нравится, очень уж вовремя умерла Брунгейра. Она как раз хотела в очередной раз пообещать передать власть своей младшей дочери, но не успела.

— А не слишком ли молода эта Рира?

— Да, ей всего двадцать один, но у нее уже есть дочь, так что все формальности соблюдены.

— Дони, ты собери мне подробные сведения об этой претендентке… Надеюсь, что на этом совете ее не будет. За ней наверняка кто-то стоит, подсказывает и помогает, надо найти этого помощника. Иди, если еще что изменится, сообщи немедленно.

Секретарь тихо удалился, а Великий сел пересчитывать голоса, без одного из старейших членов Совета, расклад голосов в Совете сильно менялся, и менялся в пользу Великого, что не могло его не радовать.

Загрузка...