Маньякой

Глава 10

Долго ли коротко ли – но если руки у тебя растут не из того места, что принято скрывать одеждой, да времени потратил не только на прокрастинацию и нервное чесание затылка, то и чудо иногда случается. А если ещё и мастерская своя, и голова не только для того, чтобы туда надевать кепку... то и ретроэкзоскелет, черт побери, сделать можно.

Вот и сподобился.

Не сказать, что прямо совсем легко. Пришлось попотеть, и местами поплакать внутренне. Не из сентиментальности, нет – а потому что проект "Хищник-09" был в инженерной среде чуть ли не проклятым. Как выяснил, когда в сеть залез. Его, между нами, кличут ещё "Хищник без добычи" – за то, что в оригинале он был больше памятником хорошей идее, чем реально работающей машиной. Но меня-то этим не испугаешь. Главное – не копировать тупо, а вникать. Мне ведь не его заказывали, а ретроэкзоскелен на тему… то-то же. Смотреть, где ошибка, где просто недосмотр, а где – желание проектировщика сэкономить на здравом смысле.

Так что не просто воссоздал труп, а сделал живой вариант. Рабочий. Своими руками. Из материалов, доступных и безопасных, но с поправками на здравый смысл.

Когда заказчики вернулись – тот самый мужик, что был серьёзен и молчалив, и его говорливая тень – уже успел всё откалибровать. Экзоскелет стоял на стенде, как памятник несостоявшемуся будущему в прошлом, только – оживлённый. Как будто машина, которой не дали взлететь, вдруг почувствовала, что можно. Что ей наконец дали шанс.

Молчун прошёлся вдоль конструкции молча. Тяжёлый взгляд, будто робот какой сканирует. Не спешит – и правильно. А вот болтун, наоборот, зашевелился с полуслова:

- Но… подождите… Это же проект "Хищник-09"? Да не может он работать! Это же сплошные просчёты, начиная от привода в коленных секторах, и заканчивая выносом стабилизаторов! – выдал он с видом академика, разоблачающего очередного самозванца.

А то мы не прочитали всего этого на форумах. Так что даже не вздохнул. Просто глянул на него, как на незваного помощника, который пытается учить тебя паять, держа паяльник за провод.

- Молодой человек, – начал в том самом тоне, в каком объясняют детям, почему нельзя совать пальцы в розетку, – никто же не говорил, что собирал сей девайс по оригинальному проекту. У меня ни одного оригинального блока и не было. Так, пара архивных листов и горстка инженерных легенд.

Он приоткрыл рот, а тем временем продолжил:

- Меня просили собрать экзоскелет, а не точную копию по тому проекту, потому и собрал рабочую версию, основанную на проекте. А не его копию. Вы, видимо, путаете музеи с мастерскими.

- Но… там же принципиально нарушена балансировка при поворотах! — запротестовал он, будто нёс ересь.

- В оригинале – да. Потому что чертёж делал, скорее всего, человек, страдавший отсутствием обоих пространственных полушарий мозга. Пришлось творчески за него додумать. На нормальных компонентах. Без фанатизма, но с любовью.

Тот, что молчал, вдруг сказал коротко:

- Тестировать можно?

Естественно согласно кивнул. Он шагнул к экзоскелету, натянул интерфейсные перчатки, забрался внутрь. Машина ожила – рывок мышц, подстройка амортизаторов, шелест приводов. Он сделал шаг. Второй. Третий. Прошёлся туда-сюда, поднял руку, проверил угол поворота. И… молча вернулся.

- Работает, – сказал он.

- Да кто бы сомневался, – буркнул с усмешкой.

А вот балабол явно хотел что-то добавить, но сдержался. Видимо, почувствовал, что продолжать разговор – всё равно что пытаться спорить с гаечным ключом: будет больно и бесполезно.

- Сколько вам за работу? – наконец спросил молчун.

Молча показал ту же цифру, что и в прошлый раз.

Он не моргнул.

- Согласен. Но я передам, что вы не только мастер. Вы – инженер. Тех, кого мало.

На это только хмыкнул.

- Просто не делаю глупостей, если могу их обойти. Ну или перепаять.

***

Наконец развязавшись с заказом, который должен был обеспечить мне текущее финансирование, занялся наконец продолжением поиском продолжением проверки своего воспоминания из прошлой жизни. Ну, и как обычно, сидел тогда у себя, в мастерской, а вокруг меня – как будто мир не торопился никуда. Ретроэкзоскелет уже был доставлен, заказчик остался доволен. Ну, а сам остался с самим собой. С одиночеством, коробками, проводами, и звёздами внутри тонкого прозрачного модуля, который лежал прямо передо мной на столе. Вот он, мой билет в безумие или к миллиардам. Как пойдёт. И, возможно, оба варианта сразу.

Только билет без маршрута.

Сетка координат, наложенная при скане, была неточной. Да и по-честному, полудетской. Данные там – визуал, кое-какая привязка по предполагаемому фону, но без конкретных вычислений. Не хватало точной картины неба, точного времени и… чего-то ещё. Чего, сам пока не знал.

Для начала включил старый терминал – тот, который не был подключён ни к какой сети. В нём не было ни одной камеры, ни одного микрофона. Только память, процессор и честное железо. Доверие – последнее, что осталось в этом мире между человеком и машиной, а потому для важных дел нужны честные, тупые, старые машины, которым некуда сливать.

Подключил модуль через переходник – пришлось отковырять новый штекер, потому что современный формат с автоматической шифровкой мозги выносил. Прогнал всё, что там было. Картинка звёздного неба вспыхнула передо мной на дисплее – будто снова лёг под тот томограф.

Нет, даже точнее. Будто снова там. Внутри.

Густая, плотная россыпь точек. Часть из них совпадала с реальными звёздами, часть – не распознавала программа, хотя я трижды гонял базу GAIA и архивные каталоги. Один яркий узел – слишком стабилен, чтобы быть артефактом, но и слишком смещён, чтобы быть обычной звездой. Может, квазар? Или маяк? Или... опять я начинаю фантазировать.

Нужна была привязка.

Чтобы понять, где был наблюдатель – то есть я – нужно как минимум знать:

1. Какие звёзды в кадре и их точные угловые координаты;

2. Где эти звёзды могли быть в определённый временной диапазон;

3. И наконец – вычесть из этого всё, что может дать эффект параллакса, смещения, рефракции, и прочей веселухи, что появляется, когда ты не на Земле.

На Земле всё просто – есть атмосфера, есть искажение, и есть куча готовых решений. А вот если наблюдение велось где-то в космосе…

А если ещё и не из этой эпохи?.. Очень надеюсь, что это не так.

Задумался, потом поднялся и пошёл к одному шкафчику. Оттуда вытащил тонкую старую коробку с надписью маркером: "Не подключать к сети". Внутри лежал мой старый проект – полуавтономный ИИ-ассистент. Без оболочки, без интерфейса, почти голая логика. Когда-то разрабатывал его для диагностики оборудования по косвенным признакам, но потом бросил. Ну сами посудите, когда и так всё видишь….

- Придётся тебя воскресить, дружище, – пробормотал, вставляя блок на подготовленную платформу. – На пенсии не отсидишься.

Через полчаса у меня уже был рабочий прототип – не ASI, конечно, не тот класс, и даже не полноценный AGI, но всё-таки своя логика, и своя искра.

- Ты кто? – первым делом выдал ИИ, как только прогрелся, так сказать.

- Хозяин, мать твою, – буркнул недовольно. – Смотри сюда.

Показал ему картинку, выгрузил все координаты, накидал предположительные привязки.

- Задача: восстановить точку наблюдения по этим звёздам. Без внешних серверов. Только твоя база, твоя логика и мои руки.

- Недостаточно данных, – сразу выпалил он.

- Знаю. Но ты начни. Работай вчерне. Потом расширим.

ИИ завис ненадолго, будто переваривал. Потом начал строить модели. Привязки, звёздные сферы, варианты. Где-то на трёх часах работы уже сам подключился – вспомнил, как в том воспоминании лежал, как смотрел, как медленно менял угол обзора, и внёс поправку вручную.

Это сработало.

Три координатные модели начали сходиться. Общая погрешность всё ещё бешеная – плюс-минус пол-Марса – но всё же это уже не случайный шум. Это уже ориентир.

- Место не на Земле, – сказал ИИ спустя ещё час. – Преломления отсутствуют. Искажений от атмосферы нет. Возможно, наблюдение велось либо с поверхности Луны, либо с искусственной орбиты.

Аж выругался.

- Не выдавай гипотез. Выдавай только то, что можешь обосновать. Преломлений нет – это да. Но кто сказал, что это значит "не Земля"? Это мог быть и симулятор. Или запись. Или вообще мозговая галлюцинация.

ИИ моргнул курсором.

- Тогда зачем ты меня включил?

И ведь в самую точку. Потому что сам не знал. Наверное, просто нужно было, чтобы хоть кто-то, кроме меня, видел это небо.

Пошёл к прессу. Налил своего любимого мятного чая. И пока совершал этот маленький ритуал обдумывал ситуацию понимая – мне всё равно придётся идти дальше.

ИИ справлялся, но его база – устаревшая. Для полной картины нужно было либо самому строить симулятор, либо… рискнуть.

Была одна идея.

Есть в Лос-Анджелесе университет, с кафедрой астрофизики, где один профессор когда-то публиковал статью о восстановлении временных координат по структуре фонового излучения звёзд. Теория была хрупкой, спорной, но интересной. Я читал её ещё когда по ночам ковырял сломанные дроны и мечтал, что однажды мне это пригодится.

Вот только идти туда напрямую – палиться. Прийти как есть – это значит, как минимум засветить тему, а увы не знал, сколько у меня времени, прежде чем кто-нибудь поймёт, что искать надо вовсе не в воронке сажи.

Мику могла бы пробить доступ. Не напрямую, а через пару подставных логинов. Или… можно обратиться в какую-нибудь публичную организацию – типа открытой обсерватории, где добровольцы по ночам обрабатывают снимки звёздного неба. Правда, там своих чудаков хватает, и, если хоть кто-то догадается, что это за снимки – лишнего внимания мне не избежать.

Выдохнул.

Решение ещё не пришло. Но одно знал точно – обязательно найду, откуда велось наблюдение. Потому что, если не найду – так и останусь между реальностями. А в этот раз хочу на поверхность. С картой. С ответами.

И, если повезёт, с капсулой, которая жива.

***

Когда в дверь с характерным щелчком ударил замок, даже не посмотрел. Он и не должен был сработать. Он должен был заблокироваться на попытке входа. Потому что вход через мастерскую – это святое. Это, как у нормальных людей трусы – личное пространство. Но, видимо, если зовут тебя Лайя, то ты не просто входишь – ты как ураган, как импульс разрядника в помещении с парами бензина.

- Ты свободен? – прямо с порога заявила она, не останавливаясь ни на шаг.

А теперь прикиньте, сидел себе за столом, ковырял прототип крепления под автономную сферу наблюдения. Руки в тонком слое технической пыли, наполовину разбитая чашка с мятным чаем стояла под лампой. Она – конечно – схватила её. Без разрешения, без раздумий.

Отхлебнула.

- Как ты эту остывшую дрянь только пьёшь…, – скривилась, будто заставил её глотать кислоту.

Медленно поднял взгляд. Спокойно. Очень спокойно. Хотя внутри уже кипел.

- Ну, допустим, – выдал с той же степенью душевной вовлечённости, как если бы обсуждал погоду, или состояние канализации в подвале заброшенной гостиницы.

Она стояла передо мной – в облегающем сером костюме с хищным разрезом на бедре, в котором можно было бы вырезать из человека печень, не испачкавши ткани. Волосы – в собранной косе, глаза – как всегда играют то в смерть, то в искушение, и никогда не предупреждают, какую игру начнут через пять секунд.

- Тогда собирайся, – приказала она. – И костюм для деловых встреч захвати. Ну и на вечер – что-нибудь, чтобы хорошо провести время в клубе.

- В каком? – лениво спросил, не вставая.

- Ты всё равно не знаешь. Это в Нью-Йорке, – отмахнулась, как будто речь шла о соседнем подъезде.

Снова посмотрел на неё. Долго. Очень долго. В каждом вдохе – раздражение, недоверие, интерес и капля сожаления. Потому что, если Лайя пришла лично, значит, всё очень плохо. Или очень срочно. Или и то, и другое.

- Интересно, как ты сегодня собираешься вечером быть в Нью-Йорке, если, учитывая разницу во времени, там уже вечер вовсю?

- Легко, – без тени иронии сказала она. – Телепортом.

Телепортом.

- Сдурела что ли? Чтобы потусить в клубе – такие деньги отваливать? – даже перестал ковырять стабилизатор.

Это была уже не просто наглость. Это было какое-то издевательство над здравым смыслом.

- Ты бы поменьше парился и собирался, – с нажимом ответила она. – Прыжок оплачен. У тебя завтра важная деловая встреча в Вашингтоне. Меня попросили тебя доставить. А потусить – это чтобы ты опять в какой проект не залез, – подбоченилась, глядя как преподаватель на нерадивого студента, который случайно построил антиматерийный реактор в лаборатории химии.

- Постой, какая ещё деловая встреча? – упёрся рогом.

- Вот потому меня и попросили тебя доставить, – с непроницаемым лицом повторила она. – Зная тебя, могу сказать – тебе понравится.

- Знаешь, давеча тут уже связался с тем, что мне понравится, и не знаю теперь, когда от этого отвяжусь, – проворчал недовольно в ответ.

Реально ведь не собирался никуда. У меня тут схема – полуготовая. У меня там – модуль, в котором прячется звёздное небо, и непонятно, где его видел. У меня ещё восемь гештальтов висят в процессе. И один из них – капсула, мать её. А она – про клубы, костюмы и телепорты.

Но она не ушла. Не уговаривала. Не объясняла.

Просто сказала:

- А если я тебе пообещаю ночь минетов… глубоких, – задумчиво оглядела меня, с тем самым выражением лица, которое в прошлом сопровождалось одним из самых странных, самых безумных, самых опасных дней в моей жизни.

Тут, честно говоря, внутренний инженер проиграл внутреннему идиоту.

- Нет, ну… – аж закашлялся. – Ради одного такого обещания… блин… что ты творишь, а?

Она победно кивнула.

- Так вот. У тебя десять минут, чтобы собраться. Костюм, второй комплект одежды, карточка допуска, фляга с чаем – если опять хочешь пить свою остывшую дрянь.

- Угу, – сказал, вставая и на автомате отряхиваясь от микропыли. – Скажи только, пожалуйста, что в этот раз это не связано с пытками, похищениями и межкорпоративными шпионами.

- Это же я, – усмехнулась она, широко, почти искренне. – Конечно связано.

***

Пока переодевался, мозг продолжал работать – как обычно, параллельно, назойливо и с изрядной долей паранойи. Если прыжок оплачен – значит, стоил немало. А значит, кто-то очень важный считает, что мне срочно нужно оказаться на другом конце континента. Не объясняя зачем. Не предлагая альтернатив. Просто: "прыжок оплачен, собирайся". Это не похоже на дружеский визит или корпоративную командировку. Это похоже на то, что меня приметили. Возможно – после истории с базой. А может, и раньше. Всё-таки уже давно не тот невидимый инженер, который в тени ковыряет умершие платы.

Когда вышли к посадочной площадке, аэротакси уже ждало. Маленький серый глайдер с короткими крыльями, подруливающими винтами и опознавательным сигналом на полупрозрачном обтекателе. Дверца открыта, внутри – чисто, стерильно, как будто кто-то только что вылизал пластиком салон. Лайя устроилась в кресле, вытянув ноги, как у себя дома.

- Ты даже не спросила, удобно ли мне, – пробормотал, усаживаясь рядом.

- Удобно. Проверяла заранее, – сказала она и посмотрела в окно, как будто именно там происходило всё самое интересное.

Полёт был коротким, но насыщенным: пара зон турбулентности, странная тень от беспилотника слева и хрипящий голос диспетчера, который постоянно требовал изменить курс, потому что "в секторе семь-альфа перегрузка трафика". Телепорт не находился в черте города – слишком много помех, слишком дорогая страховка. Нас везли на окраину, в старый индустриальный сектор, перестроенный под закрытые технологические объекты. Где раньше были элеваторы и доки, теперь стояли купола, генераторы и мачты с мерцающими сенсорными венцами.

Когда глайдер опустился на площадку, телепорт выглядел как… артефакт эпохи, которой никогда не было. Вокруг – обручи, висящие в воздухе. Некоторые вращались, другие дрожали с характерным звоном, словно были натянутыми струнами. Между ними тянулись световые дуги – багровые, синие, янтарные. Всё это гудело, как огромная псалтырь, запущенная под кислотой. Центр конструкции – стеклянная платформа, окружённая тремя слоями гравитационных стабилизаторов, переливающихся цветами закатного неба.

- Вон туда, – кивнула Лайя. – Только не трогай ничего, кроме пола. Здесь всё не так декоративно, как кажется.

Вокруг нас сновали операторы. В серых комбинезонах, с планшетами, с лицами, не выражающими ничего, кроме тревожной усталости. Один из них проверил документы, провёл нас через сканер, другой – жестом пригласил на стартовую платформу. Сумка за спиной, пальцы в карманах, внутри всё наэлектризовано. Потому что, черт возьми, такие вещи не должны быть реальностью, но вот они – есть. Живые, гудящие, пульсирующие, как искусственные боги в вакууме.

- Ваш код, – сухо произнёс техник.

Ввёл. Подтвердил. Биометрия. Всё как положено.

- Телеметрика синхронизирована. Готовность сектора три. Перезапрос координат завершён. Начинаем прогрев, – услышал голос оператора. Где-то в воздухе загорелись вертикальные глифы, вращаясь как магниты на демонстрационном кольце.

Кольца активировались. Воздух дрогнул. Внутри – лёгкое головокружение, как будто пространство делилось пополам, а время рассыпалось на комки. Ближайшая арка засветилась пламенным узором, за ней – ещё одна, и третья, и четвёртая — как слоёный пирог из света и геометрии. Люди платят не только за прыжок, но и за спектакль – и это шоу работало безупречно.

- Телепорт готов. Тридцать секунд до окна, – отрапортовал кто-то сзади.

Лайя смотрела на всё это с лёгким раздражением.

- Ты, надеюсь, не собираешься потерять сознание или заорать, как те новички?

- Я что, похож на человека, который срывается от красивых лампочек?

- Ты похож на человека, который затащил в подвал сферу с собственной волей. Так что не зарекайся.

Платформа дрогнула. Пространство передо мной стало мутным, как замёрзшее стекло. Лёгкий треск, затем вспышка, и всё стало жидким. Зато успел подумать: "На кой чёрт только согласился…" – и всё исчезло.

***

А потом – Нью-Йорк. Мягкое давление воздуха, шум улиц, металлический привкус городского смога, который по какой-то причине был почти… родным. Под ногами платформа из углепластика, за спиной – искрящийся полупрозрачный купол точки прибытия, где система ещё добивала остаточные флуктуации.

Лайя уже стояла рядом, накидывая тонкий серый плащ.

- Мы сначала поедим. Потом – клуб. А утром – встреча с нужными людьми.

- А ты?

- Я? Я тебя сопровождаю. Вдруг опять решишь сбежать, – усмехнулась она и снова, не спросив, забрала у меня флягу с чаем.

Непроизвольно закатил глаза.

- Ты, конечно, существо фантастическое…

Она только улыбнулась, легко, по-хищному. И пошла вперёд – сквозь толпу, будто через воду. Сам, черт побери, пошёл следом. Потому что даже если всё это ошибка – это моя ошибка.

***

Нью-Йорк умел делать вид, что всё в нём происходит как будто по плану, даже когда вокруг творился ад. Ресторан, в который мы зашли, располагался в верхней части башни – с видом на город, утонувший в огнях, отражениях и пробках. Место явно было не из дешёвых: матовое стекло, живые панели с подсветкой под цвет блюд, полупрозрачные занавеси с встроенными шумопоглотителями. Даже персонал казался частью интерфейса – молчаливые официанты в одежде, будто вышитой из пикселей.

- Заказ сделала заранее, – сказала Лайя, усаживаясь, как будто ей принадлежал весь зал. – Ничего экспериментального. В пределах твоих вкусов. И без острых специй – помню, ты жалуешься потом, что у тебя язык как после паяльника.

Один раз пошутил, а теперь до конца жизни с ней мучайся с этой пресной едой. Не признаваться же, что немного слукавил. Ничего, острая шаурма втихаря сгладит образовавшиеся углы.

- Заботливая ты сегодня. Прям пугаешь, – пробормотал, глядя, как она листает меню, скорее из любопытства, чем по делу.

- Ну, я же должна быть хотя бы немного милой, раз притащила тебя через полстраны.

Пока подали закуски – что-то рыбообразное, хрустящее, с зелёными прожилками и тонким ароматом цитруса – она извинилась и встала.

- Вернусь через пару минут. И не трогай мой напиток. Да и вообще – не трогай ничего, кроме воды.

- Ты такая вдохновляющая. Как, скажем, медицинская инструкция по применению яда.

Улыбнулась, как будто это было комплиментом, и исчезла за угловой ширмой. Официантка тут же материализовалась, как будто ждала только этого момента.

- Могу предложить вам что-нибудь из коктейльной карты?

- Только воду. И что-нибудь, чтобы не смотреть в пустоту, – кивнул на декоративную панель, куда можно было вывести абстрактные визуализации. Время коротать надо было как-то.

А потом просто сидел. Сидел и пытался не думать. Не думать о встрече, о клубе, о Лайе. Но особенно – не думать о сценарий, который мой мозг уже расписал в трёх вариантах. Один включал внезапный визит вооружённых людей. Второй – взрыв. Третий – что Лайя просто оставит меня здесь, а проснусь утром без денег, без обуви и с каким-нибудь новым биосенсором под кожей.

А потом она вернулась.

Увидел её не сразу. Сначала – лишь движение, отражение в стекле. Затем – звук каблуков. Точный, не громкий, но с таким ритмом, что у любого мужчины автоматически включался режим "внимание". Поднял глаза… и замер.

Она была уже в другом. Была в том самом.

Красное платье – не слишком короткое, но совершенно без стеснения подчёркивающее то, что под ним. Матовая ткань, будто жидкий металл, – текла по её телу, ловила свет и отражала его в нужных местах. Волосы – собраны высоко, на затылке, с выбившимися прядями. Губы – чуть влажные. Взгляд – прямой, тяжёлый, как молот. Пахло ею. Чрезмерно. Опасно.

- Ну что, можно начинать веселиться? – спросила она, как будто это обычный день, и она просто надела своё "пятничное" платье.

Посмотрел на неё, потом на тарелку, потом опять на неё. Где-то в затылке начало зудеть старое инженерное чувство опасности – то, которое срабатывало, когда напряжение не туда подаётся или искрит что-то, чего вообще не должно быть в схеме.

- Ты что, – начал осторожно, – решила устроить поножовщину с последующим героизмом?

- В каком смысле? – она на мгновение прищурилась, потом рассмеялась.

- В смысле, появиться в образе разрушительной богини, вызвать реакцию окружающих, дождаться, пока кто-нибудь на эмоциях схватится за нож – и потом спасти ситуацию. Красиво. Шумно. Славно.

- А ты как всегда смотришь на всё как инженер. Как будто эмоции – это проблема архитектуры, – фыркнула она и села, как будто вес тела у неё был равен нолю.

- Потому что именно так и есть. Эмоции – это перегрузка на линии.

Она потянулась к бокалу, затем, вспомнив свои же слова, остановилась и кивнула официантке. Та принесла новый.

- А если серьёзно… ты выглядишь так, будто собираешься выносить не только бар, но и пару сердец вместе с ним. Это часть плана?

- Нет плана. Просто настроение. И…, – она немного смягчилась, – потому что знала, что ты нервничаешь. А когда ты нервничаешь, ты молчишь. А когда ты молчишь, ты не думаешь о себе. А я хочу, чтобы ты хоть иногда жил, а не только выживал.

Честно? Это сработало. Потому что на долю секунды почувствовал – да, жив. И да, рядом человек, который не просто играется. Или, по крайней мере, делает вид очень убедительно.

Ужин прошёл... как будто между штормами. Мы говорили о глупостях. Обсуждали, почему в дорогих ресторанах блюда такие маленькие. Смеялись над тем, как однажды в подземке она спасала ребенка, случайно включив режим полной боевой готовности. Спорили о музыке. Даже почти поверил, что всё нормально.

Но в глубине сознания всё равно ждал сигнала. Тайного жеста. Или хлопка грома. Потому что если ты рядом с такой женщиной, то всегда, всегда, что-то должно произойти.

- Готов? – спросила она, когда убрали посуду и вынесли чек, который даже не стал смотреть.

- А выбора у меня есть?

- Конечно. Но только если ты хочешь потерять вечер, ночь и шанс поговорить с тем, кто может изменить твою судьбу.

Она встала. Красная вспышка платья. И встал тоже. Потому что судьба, как известно, не любит тех, кто сидит слишком долго на месте.