Мажор в школе магии 4

Глава 4 Правда, которую я не хотел бы узнать

Коридор, открывшийся перед нами, не был просто тоннелем, прорубленным через толщу земли. Стены его переливались странным голубоватым светом, исходящим от замысловатых рун, выбитых в камне. Потолок терялся где-то в темноте, а пол под ногами ощущался необычно упругим, словно мы шли по живой ткани, а не по древнему камню.

— Невероятно, — прошептал дед, проведя рукой по стене. — Это не просто проход. Кротов создал пространственную аномалию, соединяющую две точки вне обычных законов физики.

Пушистик уверенно двигался вперёд, время от времени оглядываясь, словно проверяя, следуем ли мы за ним. Его уши были настороженно подняты, а хвост подрагивал от напряжения.

— Странно, что твой фамильяр так хорошо ориентируется в месте, где никогда не был, — заметил дед, наблюдая за Пушистиком.

Я пожал плечами:

— В последнее время он вообще какой-то подозрительный. Может, это как-то связано с тем, как он вообще стал моим покровителем?

Но внутри я понимал, что дело не только в этом. После медитации с техникой Кротова и странного видения с Сумраком я всё больше убеждался, что мой питомец скрывает куда больше тайн, чем кажется на первый взгляд.

Мы шли, должно быть, около получаса, хотя расстояние между школой и чащей забвения я бы преодолел не меньше чем за день. Время в тоннеле тоже ощущалось иначе — оно было каким-то растянутым и нечётким.

Наконец впереди показался свет — не тусклое мерцание рун, а яркое, почти дневное сияние. Последние несколько метров мы преодолели почти бегом.

Выход из тоннеля оказался точной копией входа — такая же каменная арка с рунными символами, только ведущая не в подземелье школы, а в просторную пещеру, которую я уже видел раньше. Убежище Кротова. Но на этот раз перед нами предстала иная его часть — пещера с высоким сводчатым потолком, уставленная странными механизмами и столами, заваленными древними фолиантами.

— Его лаборатория, — выдохнул дед, с благоговением оглядывая помещение. — Она все-таки сохранилась.

На пороге нас встретил Сумрак. Огромный призрачный зверь сидел, выпрямившись, словно страж, охраняющий священное место. Его глаза светились голубым светом и внимательно нас изучали.

Когда он увидел Пушистика, произошло нечто странное — оба существа замерли, глядя друг на друга. Воздух между ними словно заискрился от невидимой энергии.

— Они…общаются? — с удивлением прошептал я.

— Возможно, — ответил дед, не сводя глаз с фамильяров. — Создания, связанные с такими могущественными магами как Кротов, часто обладают собственным сознанием и способностями, которые мы не всегда понимаем.

Сумрак поднялся и направился вглубь лаборатории. Его полупрозрачное тело слегка светилось, освещая путь. Мы последовали за ним.

Пока дед с восхищением рассматривал древние артефакты, я невольно задержался у одного из столов. На нём лежала странная конструкция, напоминающая зеркало в резной раме. Только вместо отражающей поверхности в него была вмонтирована тёмная пластина, похожая на обсидиан, испещрённая такими же рунами, как и на стенах тоннеля.

— Не трогай это! — резко окликнул меня дед, но было поздно.

Едва мои пальцы коснулись рамы, руны на пластине вспыхнули алым светом, а затем поверхность начала светиться, становясь прозрачной, словно окно в иную реальность.

— Зеркало Души, — с благоговейным ужасом прошептал Прохор. — Артефакт, позволяющий магу встретиться со своей истинной сущностью… и с теми, кто связан с ней.

Я чувствовал, как меня затягивает в глубину артефакта. Не физически — моё тело оставалось на месте, но сознание словно растворялось, проникая сквозь тёмную поверхность в иное измерение.

— Сергей, послушай меня, — голос деда доносился словно сквозь толщу воды. — Что бы ты ни увидел там, помни — ты должен сохранять контроль. Не позволяй эмоциям взять верх. Это опасно…

Его голос становился всё тише, пока не исчез совсем. А в следующее мгновение я оказался в странном месте — ни мрак, ни свет, но что-то среднее. Пространство без границ и без определённых ориентиров.

А затем я увидел его — Аббадона.

Высший Демон предстал передо мной не в облике чудовища с рогами и копытами, как его часто изображали в книгах по демонологии. Его форма была… элегантной. Тело, напоминающее человеческое, но крупнее, сильнее. Кожа цвета обожжённой меди, покрытая узорами, похожими на руны. Лицо с острыми чертами, обрамлённое тёмными волосами, и глаза — алые, пылающие внутренним огнём.

— Наконец-то мы встретились лицом к лицу, — голос Аббадона был глубоким, резонирующим, но не злым или угрожающим, как я ожидал. — Мой носитель. Моя темница и моё спасение.

Я хотел ответить, но слова застряли в горле. Недавняя ненависть к этому существу отступила на второй план. Теперь его место заняло принятие.

— Не бойся, Сергей, — произнёс новый голос, и из тумана появилась ещё одна фигура.

Сердце сжалось, когда я узнал его. Мой отец — Алексей Лазарев.

Он выглядел точно таким, каким я его помнил — высокий, крепкий, с открытым лицом и тёплыми глазами, излучавшими спокойную уверенность. Только сейчас в его взгляде читалась бесконечная усталость и… вина?

— Папа? — слово вырвалось само собой, и я ощутил, как детское чувство беззащитности вновь накрыло меня с головой.

— Да, сынок, — он слабо улыбнулся. — Хотя не совсем. То, что ты видишь — это часть меня, сохранённая внутри тебя. Воспоминание, эхо… или, если хочешь, душа, не нашедшая покоя.

— Но как…?

— Благодаря нашему договору, — вмешался Аббадон. — Души, связанные общей целью, способны сохранять связь даже после смерти одной из них.

Я перевёл взгляд с демона на отца:

— Договору? Ты заключил с ним сделку?

Алексей медленно кивнул:

— Это была необходимость, Серёжа. Времени для объяснений не было, Новгородский Прорыв уже вот-вот должен был начаться.

— Расскажи мне всё, — потребовал я. — Я должен знать правду.

Отец вздохнул и сделал жест рукой. Туман вокруг нас сгустился, а затем трансформировался в сцены прошлого.

Я увидел отца, сидящего в кабинете под сводами нашего фамильного особняка. Он просматривал древние свитки с предсказаниями, его лицо было искажено от усталости и тревоги.

— За несколько месяцев до Прорыва я начал получать… знаки, — голос отца звучал, словно комментарий к разворачивающейся передо мной картине. — Сны, видения. Осколки будущего, в котором Новгород лежал в руинах, а всю Империю захлестнула волна демонического вторжения. Сначала я считал это простым переутомлением. Потом — побочным эффектом от исследований демонического мира. Но когда видения стали повторяться с пугающей точностью…

Туман изменился, показывая отца в окружении других волшебников — мужчин и женщин в официальных мантиях с гербом Имперской Службы Безопасности.

— Я обратился к лучшим ментальным магам и провидцам. Они подтвердили: моё сознание улавливало эхо грядущей катастрофы. Но главное — они увидели того, кто стоял за этим. Асмодей, один из Высших Демонов, готовящий масштабное вторжение.

Видение сменилось. Теперь я наблюдал тайное собрание — мой отец, дед и несколько седовласых волшебников вокруг странного алтаря.

— Мы искали способ остановить его. Обычные меры защиты могли лишь отсрочить неизбежное. Нам требовалось что-то более радикальное. И тогда я предложил рискованный план — добровольный контакт с другим Высшим Демоном. С Аббадоном.

— Добровольный? — я не смог скрыть удивления.

— То, что случилось, было…сложнее. — горько усмехнулся Аббадон.

Туман снова изменился, показывая отца в одиночестве, стоящего внутри сложного магического круга. Вокруг горели странные свечи, источающие дым необычного цвета, а в воздухе висел запах редких трав и металла.

— Я провёл тайный ритуал, — продолжил отец. — Не призыва, а скорее… приглашения. Я предложил Аббадону встречу — без принуждения, без ловушек. Просто разговор.

— И почему он должен был согласиться? — спросил я, глядя на Аббадона.

Демон сложил руки на груди, его губы изогнулись в насмешливой улыбке.

— Потому что твой отец знал, что может меня заинтересовать. Стоило мне появиться, как он сразу же упомянул Асмодея.

— Вы были врагами? — спросил я.

Демон и отец обменялись взглядами.

— Не всегда, — ответил Аббадон. — Мы с Асмодеем веками были союзниками. Старейший альянс Бездны, как нас называли. Делили территории, обменивались знаниями, поддерживали равновесие сил.

— Но что-то изменилось, — вставил отец. — За несколько лет до наших видений произошёл раскол. Асмодей начал действовать втайне от Аббадона, создавая собственную армию и налаживая новые связи. Ходили слухи, что он затаил обиду, считая, что заслуживает большего.

— Я ощущал изменения, — кивнул Аббадон. — Но не придавал им особого значения. Когда существуешь тысячелетиями, привыкаешь к периодическим всплескам амбиций. Я думал, это очередная фаза, которая пройдёт.

— Но во время нашей встречи, — продолжил отец, — я показал Аббадону доказательства. Перехваченные сообщения между демонами низшего ранга, фрагменты древних пророчеств, аномалии в магическом поле на границе миров.

— В Междумирье? — спросил я. — И что в них было?

— План, — сказал Аббадон, его голос стал холоднее. — Асмодей собирался провести масштабное вторжение в человеческий мир, сосредоточив удар на Новгороде. Он знал, что здесь сконцентрированы сильнейшие маги, включая Лазаревых и Шумиловых. Он рассчитывал, что они окажут достойное сопротивление и максимально истощат мои силы.

— Но зачем? — не понимал я.

— Потому что сразу после Новгородского прорыва он планировал нанести удар по мне, — объяснил Аббадон. — Пока я буду занят вторжением, он атаковал бы мой домен, захватил мои территории и, вероятно, уничтожил меня самого. Новгород был лишь первой частью двойного удара.

Я ошеломлённо смотрел на отца и демона, осознавая масштаб того, о чём они говорили.

— После долгих переговоров, — продолжил Аббадон, — мы заключили союз. Я поделился с твоим отцом информацией о планах Асмодея и его слабостях. Но этого было слишком мало…

— Мало для чего?

— Чтобы окончательно расквитаться с этим ублюдком и полностью уничтожить его! — прорычал Аббадон. — Мы нашли необычное решение, которое поможет навсегда отправить Асмодея в небытие.

— Это какое?

— Добровольное заточение в человеческом теле, — сказал отец. — Но не как узника, а как союзника. Я предложил Аббадону временно связать часть его силы с моей, чтобы создать барьер, способный сдержать вторжение Асмодея. Мы должны были действовать сообща, уничтожить его армию во время вторжения, а потом вторгнуться в его Доминион.

Я повернулся к Аббадону.

— Но зачем Высшему Демону соглашаться на заточение в смертном теле?

Аббадон усмехнулся, и в его глазах блеснул огонь, древний и чуждый человеческому пониманию.

— Это всего лишь лет сто, — произнёс он с оттенком превосходства. — Лишь маленький момент в моей жизни, который надо просто пережить. Что стоят несколько десятков лет для того, кто существует тысячелетиями? К тому же, альтернативой было полное уничтожение от рук Асмодея. К тому моменту он набрал невиданную силу.

Я задумался, глядя на этих двоих, таких разных и всё же объединённых общей целью.

— И что пошло не так? — наконец спросил я. — Почему Прорыв всё-таки случился? Почему вы не смогли его предотвратить?

Отец и Аббадон обменялись мрачными взглядами.

— Асмодей оказался хитрее, — сказал Алексей. — Он узнал о нашем союзе. Возможно, у него были шпионы среди тех, кому я доверился. Возможно, он почувствовал изменения в поведении Аббадона.

— И он ускорил своё вторжение, — добавил Аббадон. — Прорыв начался на несколько недель раньше, чем мы ожидали. До того, как мы успели завершить полноценный ритуал.

— Мы были застигнуты врасплох, — продолжил отец. — Мне пришлось срочно адаптировать ритуал связывания. В первоначальном плане я должен был стать сосудом для части сущности Аббадона, но времени на подготовку не оставалось…

— И ты решил использовать меня, — тихо закончил я.

Отец молча кивнул, и в его глазах читалась бесконечная вина.

— Ты был идеальным кандидатом, — сказал Аббадон, и его голос прозвучал почти мягко. — Молодой, с ещё формирующейся магической системой. Душа, способная принять демоническую сущность без подавления собственной личности.

— Но ты был ребёнком, — продолжил отец, и его голос дрогнул. — Мы не могли передать тебе всего Аббадона. Это было бы слишком опасно.

— Поэтому мы разделили мою сущность, — объяснил демон. — Основная часть — разумная, способная к эмпатии и пониманию человеческих ценностей — была заключена в тебе. Но вторую часть… мою примитивную, животную сущность, ту часть, что воплощает чистую ярость, голод и разрушение, мы заключили в Междумирье. Ни один человек, даже с исключительной силой воли, не смог бы контролировать её без десятилетий подготовки.

Это было последним, что мы сделали вместе с твоей матерью, — произнес отец. — Разделить демоническую сущность и создать двойную печать — одну для твоего тела, другую для Междумирья.

— Поэтому ты чувствовал такой дискомфорт, когда оказался там, — пояснил Аббадон. — Та часть меня ощутила близость основной сущности и пыталась воссоединиться, но без полного контроля это слияние было бы катастрофическим.

— Но постой, — нахмурился я, вспоминая общеизвестные факты. — Аббадон убил сотни людей во время Прорыва. Всю семью Шумиловой и многих других магов. Как это согласуется с вашим союзом?

Алексей тяжело вздохнул.

— Приходилось действовать на два фронта. Аббадон не мог просто отозвать своих демонов, когда начался Прорыв. Мы должны были поддерживать видимость того, что он действительно участвует во вторжении. Иначе Асмодей сразу бы понял, что его план раскрыт.

— Это означало, что многие из моих слуг продолжали атаковать людей, — равнодушно сказал Аббадон. — Включая тех, кто убил родителей Шумиловой. Я не мог остановить их, не выдав нашего плана. Да и не хотел, если честно. Бой был одновременно жестоким и захватывающим.

— Это была страшная цена, — сказал отец. — Цена, которую я решился заплатить. Сотни жизней тогда ради миллионов в будущем.

Я смотрел на них обоих, пытаясь осмыслить всю тяжесть принятых ими решений.

— А что в итоге случилось с Асмодеем? — спросил я.

— Он почувствовал мощнейший магический выброс и отступил, — ответил Аббадон. — Не потому, что потерпел поражение, а потому что понял — что-то пошло не по его плану. А ты даже не представляешь, насколько эта тварь расчетливая. Так что он просто ушел перегруппировываться и планировать новую стратегию.

— И все эти годы…

— Все эти годы он накапливал силы, — мрачно сказал отец. — Собирал последователей, искал новые способы проникновения в человеческий мир. И сейчас, благодаря культу Виктора, он ближе, чем когда-либо, к своей цели.

— И только ты можешь его остановить, — добавил Аббадон. — Только ты, с моей силой внутри, способен противостоять ему.

Я глубоко вздохнул, осмысливая всё услышанное.

— Что мне нужно делать? — спросил я.

— Принять меня, — ответил Аббадон. — Полностью, без страха и сопротивления. Не как чужеродную сущность, но как часть себя. Половину своей души, своей силы, своего существа.

— Это опасно, — предупредил отец. — Если баланс нарушится, демоническая сущность может поглотить человеческую. Ты станешь новой инкарнацией Аббадона, забыв, кто ты есть.

— Или наоборот, — добавил демон, — человеческая воля может подавить демоническую, ослабив нас обоих и сделав лёгкой добычей для Асмодея.

— Нужен баланс, — пробормотал я, вспоминая записи Кротова. — Гармония противоположностей…

— Именно, — синхронно кивнули отец и Аббадон.

Я медленно, преодолевая последние остатки сомнений, протянул руку и коснулся ладони Аббадона.

В тот же миг всё вокруг взорвалось светом — ослепительная вспышка, сотканная из серебристо-белых и алых потоков. Я почувствовал, как демоническая сущность устремляется ко мне, проникая в каждую клетку, каждую мысль, каждое воспоминание.

Два потока — серебристый и алый — закручивались в спираль, создавая единое целое, где ни один не доминировал над другим.

Когда свет начал угасать, я увидел отца в последний раз. Он стоял, улыбаясь, и постепенно растворялся в мерцающем тумане.

— Прощай, папа, — прошептал я.

— До встречи, сынок, — ответил он. — Помни, что бы ни случилось, мы с мамой всегда будем с тобой.

А затем пространство сжалось, превращаясь в точку, и я с резким вдохом вернулся в своё тело, стоящее перед Зеркалом Души в лаборатории Кротова.

Дед смотрел на меня с тревогой и удивлением. Но прежде чем я успел объяснить, что произошло, странный звук привлек наше внимание — древние руны по краям тоннеля начали пульсировать, меняя цвет с голубого на тревожный алый.

— Что происходит? — спросил я, ещё не полностью вернувшись из транса.

Дед подошел к арке тоннеля и осторожно провел рукой над светящимися символами. Его лицо напряглось, когда он считывал магические колебания, исходящие от рун.

— Защитные чары тоннеля нарушены, — произнес он мрачно. — Кто-то пытается силой проникнуть сюда со стороны школы.

— Со стороны школы? — встрепенулся я. — Какого черта⁈