Локки 8. Потомок бога

Глава 14

Я ещё немного поговорил с Громовым-старшим, прижимая к уху телефонную трубку. Порой мне приходилось повышать голос, поскольку стихия за окном совсем рассвирепела, превратившись в настоящий ураган, наслаждающийся бессилием смертных.

Дождь буквально изо всех сил пытался разбить стёкла кабинета, будто тут его ждала долгожданная награда.

Ветер же шумел так, что даже император порой тревожно смотрел за окно и подсчитывал, какой урон империи или столице нанесёт непогода.

Однако спустя несколько минут стихия всё-таки начала утихомириваться. Она, как насытившийся свежей плоти великан, стала уползать к горизонту, словно убираясь в своё логово.

Лицо императора сразу же разгладилось, а я в этот момент закончил свой диалог с Громовым и положил трубку.

— Он согласился? — спросил у меня монарх.

— Конечно, а разве у него был выбор? Единственный выбор, который у него есть, — это где жить.

— И где же Громов решил жить? — полюбопытствовал смертный, закинув ногу на ногу.

— На окраине империи.

— Настоящий патриот, — усмехнулся монарх и с вопросом в глазах посмотрел на меня, будто спрашивал, что я буду делать дальше.

— Ваше Императорское Величество, а нет ли у вас где-нибудь заряженной энергетической ловушки? Может, одна под диван закатилась?

Лицо государя осветила весёлая ухмылка, после чего он проговорил:

— Для вас, дорогой Локки, я постараюсь найти даже две энергетические ловушки.

Следом он пробежал пальцами по подлокотнику дивана, по всем его резным изгибам и вдавил скрытую кнопку.

Практически тут же, буквально через пять-шесть секунд, в дверь кто-то постучался.

Монарх, не поворачивая головы, приказал, повысив голос, приобрётший властные нотки:

— Принеси две энергетические ловушки, и побыстрее.

Я прислушался и уловил шустро удаляющиеся шаги, хотя их звук едва ли не полностью скрыл мягкий ковёр в коридоре.

— Локки, на этом всё, или у вас ещё есть какие-то дела? А то, знаете ли, уже ночь, а мне бы поспать, хотя признаюсь, молодое тело уже не столь нуждается во сне, как то, что было у меня парой дней ранее.

— Да, всё. Если у меня будут ещё какие-то вопросы или дела, то я обязательно позвоню вам.

— Хорошо, — сказал государь и встал с дивана.

Он пожал мою протянутую руку и вышел из кабинета, оставив меня в одиночестве, если не считать попугая. Тот, кстати, уже проснулся и со страхом глядел за окно, где стена дождя постепенно ослабевала.

Более того, принёсшему ловушки слуге даже не пришлось особо напрягать голос, чтобы перекрыть грохот грома.

— Можно войти? — одновременно со стуком в дверь вежливо проговорил он, стоя в коридоре.

— Входи, — разрешил я, накинув на себя иллюзию Громова.

Тут же дверь распахнулась, явив мне бодрого молодого человека в ливрее. В его руках поблёскивали заряженные ловушки.

— Положи их на диван, — попросил я его.

Он выполнил мою просьбу и прямо посмотрел на меня, словно ожидал новых приказов.

— Всё, можешь идти, — разрешил я ему, махнув рукой.

Тот благодарно кивнул, словно я одарил его дачей где-то под Сочи, после чего покинул кабинет.

А я взял ловушки, полностью зарядил кубок-портал, и использовал его по прямому назначению.

Артефакт без проблем перенёс меня в Гар-Ног-Тон, где уже царила душная ночь. Тьма укрыла грязные улицы города, скрыв чудесные виды на горы мусора и копошащихся в них крыс. Но запах, естественно, никуда не делся. И после надушенного кабинета императора эта вонь обрушилась на меня как карающий молот, едва не выбив слёзы из глаз.

— Фух, надо что-то с этой вонью делать, — решил я и пошёл в сторону храма.

По пути мне встречались зверолюды, которые не спали в эту ночь. Многие просто сидели возле костров, пили бражку, жарили какое-то мясо, но некоторые ели тушёнку. Да-да, ту самую, которую ещё поставил Громов.

Все они бурно приветствовали меня. Кто-то даже со священным трепетом опускал голову, другие вставали на колени, а совсем уж религиозные протягивали руки, пытаясь коснуться меня.

Я, естественно, никому ни в чём не отказывал. Мне же нужно заработать репутацию. Это уже потом, когда я стану большим и известным богом, буду горделиво задирать голову и не замечать простых смертных. А сейчас я вёл себя иначе.

Однако я искренне обрадовался, когда вышел на пустынную улочку, где уже никого не было, кроме парочки факелов, освещающих тьму.

Я даже слегка расслабился, но как оказалось, рано. Мой обострившийся слух услышал хлопанье крыльев невдалеке, а потрёпанные нервы сразу же взвелись тугой пружиной. Враг?

Благо спустя миг я узнал ритмичные взмахи крыльев и задрал голову.

— Апофис, ты ли это? — спросил я, глядя в небо. По нему в сторону Дворца Совета скользил силуэт, напоминающий бычка с крыльями.

— Я, — донёсся до меня знакомый голос с рычащими драконьими нотками.

— Почему ты постоянно тут околачиваешься? Нет, я не пытаюсь как-то обидеть тебя, просто интересно.

Апофис заложил крутой вираж и уселся на крышу дома, мимо которого я проходил. Черепица под его острыми когтями жалобно скрипнула, одна, кажется, даже раскололась, а сам дракончик нехотя произнёс, стараясь не встречаться со мной взглядом:

— Да я с мамкой поругался и ушёл из нашей пещеры. Вот уже несколько дней здесь живу, в Гар-Ног-Тоне. Охочусь. Тут в болоте полно еды, да и Сломанный рог частенько балует меня всякими деликатесами. Ты тушёнку ел?

— Приходилось, — ответил я, весело улыбнувшись.

— Вкусня-я-ятина, — протянул дракончик и облизал длинным языком крокодилью морду. — Ты же не против, что я тут буду жить? У меня уже и логово имеется в куполе Дворца Совета.

— Конечно не против, — проговорил я, прикинув, что город обзавёлся ещё одним защитником.

Ну, если Апофис так и не найдёт общий язык с матерью. А это вполне возможно, учитывая его мятежный подростковый дух.

— Благодарю, — сказал дракончик, радостно посмотрев на меня.

— Если что-то будет нужно, говори.

— Хорошо, — ответил тот и взмахнул крыльями. — Доброй ночи.

Он сорвался с крыши, разбив ещё пару черепиц, и унесся во мрак.

Я помахал ему и продолжил свой путь.

Мой храм был уже совсем рядом. Я видел, как из его окон струится живой свет свечей и горящих жаровен.

Возле входа меня никто не поджидал, так что я без проблем проник внутрь и увидел в зале пару десятков зверолюдов. Они все стояли на коленях и ритмично раскачивались, что-то заунывно напевая. Солировала жрица, возвышающаяся около моего идола. Она глубоким рычащим голосом произносила что-то вроде молитвы, разносящейся по залу, пропитанному запахами благовоний и пота.

Все хаоситы были так поглощены ночным бдением, что даже не заметили меня.

Я тишком прокрался к двери, ведущей на лестницу, но не стал подниматься по ней, а включил «пожирателя веры» и довольно быстро собрал энергию верующих.

К сожалению, мой полубожественный атрибут был ещё в зачаточном состоянии, всего лишь на первом уровне, так что в процессе сбора энергии верующих потери были довольно существенными. Но мне всё же удалось собрать вполне достойное количество, что в будущем даст мне возможность использовать божественные атрибуты.

Довольно улыбнувшись, я по ступеням поднялся на второй этаж и проник в свою комнату. В ней ничего не поменялось. Даже окно было всё так же открыто, из-за чего лёгкий ветерок трепал небольшие флажки с изображённой на них рокерской козой.

— Что ж, пора спать, — пробормотал я и снял опостылевший «костюм извращенца», решившего притвориться подростком.

Вещи отправились на стул, а я развалился на мягкой кровати и практически сразу погрузился в сон.

Благо остаток ночи промелькнул незаметно. Никто меня не тревожил, посему я успел набраться сил.

Утром же я первым делом принялся за поиски Александра Громова. Он обнаружился в соседней комнате. Причём несмотря на уже показавшееся из-за горизонта солнце, парень сладко сопел в две дырочки.

— Эй, просыпайся, — потрепал я его за плечо.

Громов что-то неразборчиво пробормотал во сне, подложив ладонь под голову, лежащую на подушке. Затем с его губ сорвался нежный стон:

— Белова…

— Вставай! — гаркнул я.

Парень подскочил так, будто ему в ухо воткнули раскалённый штык.

— Что? Где?

— Тебе снился кошмар, — сказал я ему с ехидной улыбкой.

— Да? — удивился он, выгнув брови и глядя на меня быстро проясняющимся взором.

— Определённо, — со смешком выдал я и добавил: — Одевайся, возвращаемся в Петроград.

— Уже? Так скоро?

— Ага. Что тянуть Фенрира за яйца?

— Собирайся, поедем к твоей семье. Мы с твоим дедом решили рассказать им всю правду о том, что с тобой произошло и какую роль я в этом сыграл.

Парень хмыкнул, и на его лице отразились глубокие раздумья, словно он прикидывал, какие последствия принесёт ему это решение. Мне даже показалось, что он не особо рад, что его семья узнает правду. Возможно, Громов-младший не хотел потерять в глазах родственников славу, заработанную мной.

— У тебя ничего не выйдет, — уверенно сказал я, стоя возле кровати. — Ты не сможешь притвориться мной, чтобы присвоить себе мои успехи.

— Почему это⁈ — выдохнул он, сдвинув брови над переносицей. — Тебе что, жалко?

— Потому что ты не я. У тебя другой характер, другая магия. Тебя непременно раскусят. И от стыда ты полезешь в петлю. Оно тебе надо?

Громов открыл было рот, словно желая вывалить на меня целый ворох возражений, но вдруг сник и печально вздохнул:

— Да, ты прав.

— Не отчаивайся, Громов. Ты напишешь свою собственную историю. Я дал тебе для этого не только краски, но и мольберт. А теперь собирайся, нам нужно отправляться в Петроград.

— Хорошо, — согласился он, откинув одеяло.

Его взгляд рефлекторно скользнул по рельефным мышцам, как у модницы, наконец-то заполучившей прелестное платье.

— Если не будешь тренироваться, всё заплывёт жиром, — предупредил я.

— Я буду, буду тренироваться! — с жаром выпалил он и вскочил с кровати.

Когда Громов оделся, мы вышли из храма и сразу погрузились в звуки пробуждающегося города, уже наполненного шумом. Повсюду стучали молотки, взвизгивали пилы. А по улице в нашу сторону шла группа подростков с телегами и лопатами. Они методично убирали мусор, наваленный возле стен, и порой отшвыривали пинками многочисленных крыс. Те в панике разбегались, возмущённо попискивая, ведь их бесцеремонно лишали наследственных поместий.

— Надо завести побольше кошек, — вслух задумался я, почесав щёку.

— А зверолюды их не съедят? — поинтересовался Громов, стараясь поспевать за моими широкими шагами.

— Если будут сыты, то не съедят, — ответил я и благодарно кивнул подросткам-мусорщикам. Те радостно улыбнулись в ответ и отсалютовали лопатами.

— А куда мы идём? — спросил Громов.

— К старикам-изгоям. Они откроют портал в Петроград. Ты ведь знаешь, что мой кубок-портал переносит только одного человека.

— Ясно, — вздохнул парень и вновь погрузился в размышления, видимо думая, что сказать семье.

Наверняка он хотел как-то примазаться к успехам, которых я достиг, обитая в его тушке. Дескать, без его мудрых советов хрен бы я добрался до звания Руки императора. Ладно, пусть говорит что угодно — в конце концов, у него есть на это право. Он заслужил его, храбро сражаясь с Ивримом.

Придя к этой мысли, я взглянул на Башню, возвышающуюся в центре площади, и продолжил путь.

Дом стариков-изгоев был уже совсем близко. Мы подошли к двери, и я не стуча вошёл.

Хозяева халупы уже собрались на кухне и, как обычно, пили густой грибной отвар, насыщенный запах которого давно впитался в деревянный пол.

Я представил им Громова и попросил открыть портал в одну из больниц Петрограда, назвав нужные координаты.

Прищур, конечно, стал возмущаться, но Мых спокойно кивнул и заверил, что крови, боли и духа смерти, обитающих в стенах больницы, будет достаточно для открытия перехода.

Правда, нам пришлось выйти за пределы города и поймать склизкого монстра, чтобы принести его в жертву для активации портала. После открытия оного наш с Громовым дуэт прошёл через него и оказался прямо в хирургическом отделении больницы.

Я быстро накинул на себя иллюзию усталого врача, а Громову нашёл белый халат, превративший его в молодого практиканта. Благодаря этим нехитрым уловкам нам удалось беспрепятственно покинуть больницу.

Оказавшись под тяжёлыми серо-стальными облаками осеннего Петрограда, мы первым делом зашли в магазин, где приобрели два костюма и пару пальто. Для себя я выбрал самый большой размер, но и он оказался немного тесноват. Однако пришлось довольствоваться тем, что было.

Приодевшись, мы на такси доехали до особняка, выделенного императором для семьи Громовых. И надо признать, монарх поселил их вовсе не в лачуге, а в роскошном трёхэтажном доме, окружённом садом с опавшей листвой.

— Отличное место, — с восторгом сказал Громов, рассматривая особняк через кованые прутья ограды.

— Да, впечатляет, — протянул я, толкая калитку и ожидая, что она заперта. Но та тихо и приветливо открылась.

Меня тут же обуяли обоснованные подозрения, кои я высказал вслух:

— Странно, что калитка не заперта. Да и охраны не видно, а ведь император точно выделял её Громовым.

Александр тревожно облизал губы и протараторил, рыща взглядом по саду:

— Думаешь, с моей семьёй что-то стряслось?

— Не знаю. Но крови нигде нет. Ладно, пойдем в дом.

Я направился к парадному крыльцу по дорожке из аккуратно уложенной брусчатки. Громов пошёл следом, нервно оглядываясь по сторонам, словно ожидая нападения из-за статуй или кустов.

— Может, не стоит входить в дом, а сразу вызвать подмогу? — предложил парень, часто-часто дыша за моей спиной, словно пробежал несколько километров.

— А если твою семью прямо сейчас убивают? В этом случае мы потеряем драгоценные секунды. Да и вообще… что, если в особняке ловушка? Люди готовились, старались, а мы возьмём и не пойдём? — усмехнулся я, оставаясь полностью сосредоточенным и взведённым как курок. — А представляешь, какой конфуз будет, если Громов-старший просто распустил всю прислугу, охрану, загодя открыл калитку, и просто ждёт нас на чемоданах, а мы испугаемся и не войдём? Твоя-то репутация переживёт такой удар, а моя?

В этот момент я заметил в окне движение. Присмотревшись, разглядел Лидию, которая приветливо помахала нам рукой.

— Мама! — радостно выдохнул парень, тоже увидев женщину.

— Или её иллюзия. Скоро узнаем. Будь начеку, Александр, и держись за моей спиной. Всё-таки ситуация буквально смердит навозом, — мрачно произнёс я и свернул с главной дорожки на второстепенную, потеряв Лидию из виду.

— Хочешь войти через заднюю дверь? Мудро, — одобрил моё решение Громов, смахнув со лба пот, выступивший от напряжения.

— Ещё мудрее будет влезть в дом через окно.

Я глянул в сторону торца дома и телепортировался в коридор. Прислушался. Тишина, и только где-то мерно тикают часы.

Громов с белым взволнованнымлицомстоял снаружи и не спускал с меня пристального взгляда.

Я открыл ему окно и приглашающе махнул рукой. Тот шустро подбежал к дому и залез на подоконник, испачкав его земляной крошкой.

— Тихо, — прошептал я и прижал указательный палец к губам, а потом сделал шаг и замер, так и не наступив на красную ковровую дорожку.

Моё тело застыло как муха в клею. Я даже моргнуть не мог, хотя старался изо всех сил. Благо, что хоть дышал.

Громов тоже словно окаменел. Он в позе лягушки так и остался на подоконнике. Я видел его краем глаза, с ужасом понимая, что ни один бог не владеет силой, способной парализовать меня. Причем часы продолжали мерно тикать. Да и дверь одной из комнат вдруг начала медленно открываться…