Лич

Глава 6

— Ты какого демона так возишься с этой девкой?

— Какой девкой?

— С той самой, белокожей ромейской фифой.

— А, ты про мою новую слугу, — Кирилл откровенно валял дурака перед Теякапан, у которой включилось чувство ревности. — Ну вот захотел и взял. Я ведь ничего тебе не говорю про твою конюшню.

— Избавься от нее! — потребовала мумия. — Или…

— Или что? Сама избавишься от нее? Я тебя тогда на сто лет в саркофаге замурую.

— Прости, муж мой, — дала царица заднюю. — Я вспылила. Ну, зачем тебе это ромейское отребье, шатающееся по покоям?

— Я не обязан ни перед кем отчитываться, но, если тебе будет спокойнее, трахать ее не собираюсь.

— Поклянись.

— Что?

— Дай магическую клятву.

— Не дам, не настолько серьезный вопрос, чтобы прибегать к ней.

— Значит, мы с тобой… — обиженно произнесла Теякапан. — Это не серьезно?

«Ты и мертвого достанешь, женщина. Как я в прошлой жизни терпел тебя?»

— Найди себе, наконец, дело, Теякапан, а то целыми днями сидишь, ничего не делаешь, перемываешь кости со своим придворным табуном всем подряд.

— Нахал!

С гордым видом обиженная царица удалилась восвояси. Кирилл хотел облегченно вздохнуть, но тут вспомнил, что легкие не работают.

«Так-то лучше. Ближайшую неделю она меня не будет доставать».

Не первый раз у архилича возникает желание избавиться от ненаглядной супруги, навязанной обстоятельствами. Нет, не убить, просто отослать куда-нибудь подальше и больше никогда не видеть. Польза от Теякапан, конечно, немалая, но и неудобства доставляет значительные: то отвлекает от дел, начиная трепаться о всякой чепухе, то начинает выяснять отношения на ровном месте.

Останавливало Кирилла осознание, что резкие перемены чреваты неприятными последствиями. Он уже и так много дров наломал, казнив Чинальпоку, его сообщников, подвинув от кормушки остальную живую аристократию. Слишком вольготно они себя чувствовали последние три десятка лет.

Кирилл терпел Теякапан из-за ее сети осведомителей, состоявших из различных знатных девушек, женщин, простых служанок, рабов и рабынь. О чем шепчутся при дворе, в городе необходимо знать, а то мало ли.

Постепенно правитель Ацтлана хотел убрать с ключевых постов нынешних личей, заменив их теми, кому больше доверяет. Тот же Тлалок благодаря своей исполнительности, сговорчивости рано или поздно займет место первого советника.

С Теякапан сложнее, другую такую же сплетницу во всем Ацтлане не сыскать, вдобавок она испытывает серьезные чувства к Кеоцикалю, которым Кирилл себя не считал.

Ближе к вечеру архилич на телеге, запряженной мертвой лошадью, в сопровождении нескольких воинов отправился на окраину столицы на испытательный полигон. Хотя полигоном поляну посреди леса можно назвать с огромной натяжкой, Кирилл собирался провести демонстрацию нового оружия.

На месте уже ждал Тлалок с двумя послушниками и одним подгнившим зомби без руки.

— Выгружайте.

Полуличи достали из под тента в телеге двухметровое бревно с просверленной почти на полную длину сердцевиной. На древесине, очищенной от коры, были вырезаны колдовские знаки и слова заклинаний. Также для удобства Кирилл прибил две рукоятки, оружие можно держать как гранатомет.

— Это оно и есть, мой царь? — с недоумением спросил Тлалок.

— Ага, — один из немертвых достал из телеги тонкий железный штырь с оперением на конце и затолкал в дуло пушки. Отдаленно снаряд напоминал танковый ОБПС. -Исключительно моя идея.

— Я так понимаю, оно должно выстрелить этой железкой?

— В ходе экспериментов, — начал объяснять Кирилл. — Выяснилось, что метание предметов с помощью заклинания «невидимой руки» не позволяет разогнать их до нужной скорости. Маг чисто физически не способен придать достаточное ускорение, каким бы могуществом не обладал. И тогда я попытался решить проблему, основываясь на знаниях Земли, впрочем, меньше слов, больше дела…

Архилич взгромоздил заряженную конструкцию на плечо. Целью был выбран стоявший в двадцати метрах неразумный зомби, вокруг которого мерцал желтовато-янтарный ореол защитного поля. Тлалок наложил самую мощную магическую защиту из арсенала жрецов-личей, в теории она способна даже выдерживать драконье пламя короткое время. Едва Кирилл прошептал слово-ключ, чары активировались, письмена на бревне засияли зеленым и раздался громкий хлопок. Преодолевшая сверхзвуковой барьер болванка быстро достигла мишени. Энергетический барьер лопнул, словно мыльный пузырь, тело зомби разлетелось на мелкие ошметки. Стволы деревьев позади тоже пострадали неслабо, вековые эвкалипты прошило насквозь. Колоссальную отдачу поглотили специальные чары, иначе сам стрелок улетел бы назад.

Тлалок некоторое время просто молча глядел на последствия применения телекинетического ускорителя.

— Что скажешь?

— Оно прошло сквозь высшую защиту и даже ее не заметило…

— Магией драконов практически невозможно убить, верно? Но никто не говорил про обычные железные ломы, пусть и разогнанные магией.

— Ты понимаешь, мой царь, какое разрушительное оружие создал? — с восхищением сказал Тлалок. — Ни один маг не устоит, включая тебя!

— Значит, я не зря соблюдал секретность.

— Это абсолютно правильно, владыка, — кивнул младший жрец. — Если об этом… метателе узнают враги, никто из нас не сможет чувствовать себя защищенным. Его изготовит любой мало-мальски толковый маг.

Тлалок взял у Кирилла бревно и внимательно изучил вырезанные письмена.

— Ты вот сумеешь?

— Сумею. Как хитро наложены отталкивающие чары.

— Ничего сложного, — пожал плечами Кирилл. — На Земле существует похожее оружие, там снаряды разгоняли с помощью магнитов и их силы взаимного отталкивания. Я смог применить данный принцип к магии. Удивительно, что до меня никто не додумался до этого.

— Просто основная часть магов мыслит в совершенно ином русле. Зачем разгонять железки до запредельных скоростей, если можно заклинанием поджарить врага молнией, сжечь, заморозить, задушить, содрать плоть с костей?

Кирилл обвел взглядом присутствующих.

— Вы все, никому ни слова об увиденном здесь, даже друг с другом запрещаю обсуждать. Ясно?

— Да, владыка, — невпопад отозвались немертвые.

— А лучше возьму с вас клятвы.

Кинетический ускоритель должен стать основным средством борьбы с драконами, ведь никакой альтернативы пока не имеется. С силой человека-мотылька вышла промашка, жрецы-личи после недели экспериментов заключили, что нуждаются в живом образце. А как и где поймать новых существ непонятно.

В обстановке строжайшей секретности Кирилл приказал Тлалоку наделать побольше ускорителей и снарядов к ним, если получится, усовершенствовать разработку. Младший жрец — один из двух людей, к кому архилич проявил немного доверия.

Вторым стал Ксочипеп, командир царской стражи, который был фанатично предан Кеоцикалю и чьи клятвы не оставляли даже малейшей возможности для предательства. Его архилич решил назначить на тлакеталем, предводителем всей армии. Чинальм слишком скользкий тип, за таким нужен глаз да глаз.

Кирилл считал, что достаточно разобрался в окружающей действительности, пора вести самостоятельную игру. Контроль над армией позволить чувствовать себя более уверенно. Конечно, открытый бунт подчиненной нежити маловероятен из-за принесенных клятв, но саботировать отданные приказы они, прибегнув к хитрости, смогут.

Золин поведал Кириллу о встроенном в каждого лича и полулича механизм самоуничтожения, на крайний случай. Нужно лишь произнести заклинание вслух, вставить в него нужное имя. За двести лет к этой процедуре Кеоцикаль всего трижды, да так, чтобы никто не узнал.

Вскоре в Святилище, дворце-храме в самом центре столицы, состоялся царский совет, где шло обсуждение наиболее важных вопросов.

Жрецы-личи, живые сановники держали отчет перед царем, получали новые распоряжения, кого-то за заслуги награждали, повышали в должности, а кто-то наоборот получал выговор, лишался поста или вовсе жизни.

Кирилл собственноручно удавил не один десяток нерадивых сборщиков налогов, таможенных надзирателей, чиновников, занимавшихся казной. После Чинальпоки приходится серьезно подчищать в государстве, коррупция при казненном наместнике расцвела в невиданных масштабах, взятки брали и давали открыто, ничего не боясь, хотя в прежние времена Кеоцикаль карал за это не менее безжалостно.

Ацтлан обладал развитой бюрократической системой с кучей писанных законов, подзаконных актов, переняли это у ромейцев. Кириллу потребовалась не одна неделя на ознакомление с местным крючкотворством и лазеек там хватает. Еще одна галочка в списке необходимых реформ.

Под конец десятичасовых слушаний архилич озвучил самое главное:

— Подводя итоги, я хочу объявить о еще одном принятом мной решении. Тлакеталь Чинальм, выйди вперед, — лич послушно переместился к центру тронного зала. — Ты верно служил мне на протяжении двухсот с лишним лет, но пришла пора совершить некоторые перестановки. Место верховного военного вождя займем новый человек. Ксочипеп.

Из толпы нежити выдвинулся лич в набедренной повязке, в нагруднике из полосок кожи, на поясе висел ромейский гладиус.

— Готов служить, мой царь.

Кулаки Чинальма сжались с такой силой, что хруст костей стал слышен по всему помещению. Кому понравится в одночасье лишиться теплого местечка?

— Владыка, в чем я провинился?

«Просто я тебе ни на грош не верю, старая развалина».

— К тебе нет никаких претензий, Чинальм, просто не хватает некоторой сменяемости. Государственная власть нуждается в некоторых перестановках, мы должны стряхнуть пыль со своих костей, скоро грядут большие перемены, — часть присутствующих прекрасно поняла, о чем идет речь. — Следует быть к ним готовыми. Ты отправишься на южные границы, проверишь состояние гарнизонов, немного погоняешь ванаров по степям, а то они совсем осмелели последнее время.

Слова Кирилла слегка успокоили бывшего тлакеталя.

— Повинуюсь.

— Ксочипеп, — обратился архилич к командиру своей личной стражи. — Ты готов принять на себя новые обязанности?

— Да, владыка.

— Отныне ты командуешь армией Ацтлана, живыми и неживыми воинами. На этом все свободны.

Живые и немертвые разошлись по домам, Кирилл с Ксочипепом вернулись в пирамиду Кеоцикаля. Их ждал важный разговор.

— Это неожиданно с твоей стороны, мой царь, — высказался новый тлакеталь. — Почему выбор пал на меня?

— Считай свое повышение знаком доверия.

Ксочипеп почтительно поклонился.

— Постараюсь его оправдать.

— Хорошо.

— Позволь кое в чем тебе возразить, владыка.

— Позволяю.

— Я не имею практического опыта командования крупными армиями, лишь отрядами численностью в тагму. Чинальм при всех его недостатках больше подходит на роль тлакеталя Ацтлана.

Кирилл махнул рукой.

— Ацтлан более трех веков не участвовал в крупных воинах, не считать же ими стычки с ванарами и набеги на земли варваров. Опыт Чинальма не так ценен, как полагаешь. Ты ведь знаком с военной теорией?

— Разумеется, перечитал всевозможные трактаты не по одному разу.

— Значит, справишься. А ошибки, поражения в любом случае неизбежны, не ошибается тот, кто ничего не делает.

— Я запомню ваши слова.

— Тебе предстоит основательно подчистить ряды нашей армии.

— Подчистить? — не понял тлакеталь.

— Командиры младшего звена должны быть лояльны исключительно тебе, возвысь кого-нибудь из стражи, прихлебателей Чинальма раскидай по дальним гарнизонам. И делай это без широкой огласки.

— Огласка уже пошла, владыка, жрецы недовольны перестановками.

— Разумеется, они недовольны. Двести лет протирали свои костлявые задницы на одном месте, пусть теперь побегают.

— Разреши в случае малейшего подозрения на мятеж карать виновников.

— Разрешаю, если кто-то из немертвых посмеет тайно или явно выступить против, мы уничтожим его вместе со всем родом. И еще кое-что…

— Да, владыка?

— Отбери сотню самых надежных воинов из немертвых, необходимо создать команды драконобойцев.

— Насколько мне известно, против драконов нет эффективного оружия.

— Я его создал, — похвастался Кирилл. — Оно с легкостью прошивает любую магическую защиту. Грубо говоря, это деревянная труба, метающая с запредельной скоростью железные стрелы. Завтра увидишь собственными глазами.

— Я понял.

Кирилл никогда бы не подумал, что в теле неупокоенного мертвеца сможет получить хоть слабое, но физическое удовольствие. Тактильные ощущения притуплены. Топтавшаяся голыми ногами по спине Анастасия исполняла роль массажистки, за прошедшие две недели девушка перестала бояться личей. Или прятала свой страх, отвращение глубоко за маской покорности. Новая служанка Кирилла быстро освоилась при дворе и превратилась из скромной дочки ромейского винодела в нагловатую оторву.

Покровительство самого царя означает, что ее не смеет тронуть никто, включая Теякапан.

Архилич не пожалел о решении сделать чужачку придворной. Она обучила ромейскому языку, рассказала про культуру, законы империи, лучше коренного жителя это никто не сделает. И, самое главное, Анастасия не может быть засланным казачком, поскольку не имеет никаких связей в Ацтлане и своим положением обязана исключительно царю. Не станет Кирилла, не станет и ее. Дома ромейке лучше не появляться, поскольку считается опозоренно. Всем плевать, что она жертва насилия. На Отрии царят дикие нравы.

— Как день прошел? Никто не приставал, не угрожал?

— Нет, мой царь. В лицо мне не смеют сказать ничего плохого, но за спиной шепчут… всякое.

— Что, например?

— Называют меня ромейской шлюхой, выскочкой, ведьмой.

— Со временем перестанут, не обращай внимания.

— Да, кстати, я провела… вербовку, — употребила девушка выученное у Кирилла слово. — Одной наложницы Умулькутли, теперь она будет рассказывать все, что увидит, услышит в его доме.

— У него есть наложницы? Не знал.

— Первый советник любит смотреть, как они ласкают друг друга.

— Старый развратник. И как ты ее убедила работать на себя?

— Застукала в объятьях с рабом царицы Теякапан, — насмешливо произнесла Анастасия. — Они были так увлечены друг другом, что даже меня не сразу заметили.

— Ты не промах.

— Стараюсь для тебя, владыка.

— Кому-то начинает нравиться эта игра?

Анастасия ответила после короткого раздумья:

— Я была никем, но теперь мне боятся перейти дорогу.

— Дам совет, Настя, меньше злоупотребляй появившейся властью. Неизвестно, как оно повернется через год, два, десять. Люди создания обидчивые, нагадят потом так, что сама удивишься… Угрозы иногда следует разбавлять сладкой ванилью.

— Можно предложить наложнице Умулькутли золото.

— Шпион в доме первого советника будет крайне полезен, — вслух размышлял Кирилл. — Пожалуй, да, тут следует подогреть сговорчивость чем-то ценным. Возьмешь пару безделушек в сундуке в моих покоях, дашь ей, если расскажет что-нибудь ценное.

— Хорошо, — спина Кирилла громко хрустнула, когда Анастасия слегка подпрыгнула. — Только как понять, ценные сведения или нет?

— Мне интересно, что он говорит обо мне, моей политике, как и с кем ведет дела, не замышляет ли мятежа. Все просто.

Рано или поздно Теякапан станет не нужна и Кирилл от нее избавится. Многие придворные в первое время решили, будто потерявшим память царем можно легко вертеть. Они серьезно ошиблись, одних архилич без зазрения совести убил, вторым повезло отделаться разжалованием.

Проявляемая жестокость никого не удивляла, здесь это абсолютно нормально. Прежние ацтланские цари после прихода к власти устраивали целые Варфоломеевские ночи. Отец Кеоцикаля после смерти своего отца захватил трон силой, наследник в лице старшего брата был удавлен в постели, а после случилась грандиозная резня, в ходе которой Ачтилан лишился половины аристократии. Их слуг, рабов, случайно подвернувшихся под руку простолюдинов, вообще никто не считал. Хронисты писали, что улицы города окрасились в цвет крови, а небо заполонили стаи птиц-падальщиков.

Здесь как на войне — убей или будешь убит. Честь, доблесть всего лишь пустые слова, нужно использовать любое преимущество.

Если Кирилл каким-то чудом победит, то попытается сделать свой новый дом чуть лучше и не допустить ошибок, погубивших земную цивилизацию.

Хоть на Отрии ядерного оружия нет, на ней есть магия.

Местная история хранит смутные упоминания о великой войне древних ванаров с другой нечеловеческой расой, предположительно гоблинами, около шести тысяч лет назад. В конечном счете, погибла тьма народу с обеих сторон, города были разрушены, империи обратились в прах. Остатки тех цивилизаций добили пришедшие с Земли люди и занесенные ими болезни.

Нынче ванары вытеснены в южные степи и пустыни, одичавшие гоблины прячутся по лесам, горам. Закон естественного отбора в действии.

Люди оказались сплоченнее своих основных конкурентов, на Пангее даже являющиеся заклятыми врагами человеческие племена способны на время объединиться против нелюдей.

Представить орду гоблинов под управлением одного вождя в принципе невозможно, ванары проявляют больше способностей к кооперации, но и у них сильный лидер хорошо, если раз в столетие появится. Конкуренция за дефицитные ресурсы, врожденная агрессивность мешают объединению.