Лич

Глава 29

— Это точно? Ты ничего не путаешь?

— За кого ты меня принимаешь, Кеоцикаль? — недовольным тоном произнес Ундолим. — Мои сведения точны.

Кирилл переключил взгляд на Гемонамхет, помогавшей вести разведку.

— Все так, как он говорит.

— Ничего не понимаю, — помотал головой архилич, склонившись над картой Саварии. — Действия противника выглядят странно. Во встречном бою на открытой местности им не победить, тем не менее, они вывели войска за стены и выстраиваются в боевые порядки.

— Мы что-то упускаем, — высказался Ксочипеп. — Ромейцы уверены в победе, вероятно, у них наготове какая-то уловка.

— Какая? Вот бы знать.

— Нурийские маги, — поделился Квинт. — Они уже показали, на что способны. Саварийцы без помощи драконов никогда не сумели бы засеять такие обширные площади ловушками. Надорвутся.

— Чувствую, нас в очередной раз переигрывают, — Кирилл сжал кулаки. — Мы и так лишились пятой части войск, пока продирались через Курганы.

В паре метров от собравшихся на совет личей и прочих созданий распахнулся портал. Оттуда вышел Тлалок.

— Над Августой творится что-то странное.

— Сейчас посмотрим. — Кирилл, используя левитацию, устремился в небо. С высоты открывался достаточной хороший обзор. Августа, один из крупнейших городов Саварии. Сто с лишним тысяч населения, собственная коллегия магов, укрепления из зубчатых стен и рва по периметру, выступающие вперед башни с установленными скорпионами. Город находится на пересечении торговых путей, что позволило нажить немало богатств. Говорят, в Августе почти нет нищих и бродяг.

Войска саварийских римлян выстроились на равнине широким фронтом, изготовившись к наступлению. Конница, тяжелая и легкая пехота, пикинеры, лучники, стаи боевых бестий.

Позади над городом клубились темные тучи, озарявшиеся синими вспышками сверхъестественной природы. Это были не молнии. Интуиция буквально кричала, что готовится нечто скверное.

«Неужели готовят заклинание массового поражения?»

Войска немертвых внизу молча стояли в ожидании приказа. Наступать или наоборот, временно отойти?

Спустившись на землю, Кирилл отдал команду:

— Квинт, Тлалок, Ундолим, попытайтесь накрыть защитным барьером основные наши силы.

— От чего?

— Понятия не имею. Кажется, скоро по нам серьезно прилетит. Ксочипеп, пока не атаковать, удерживать позиции. Всем все ясно?

— Да, владыка, — хором ответили первый советник с командующим армией.

— Мы займемся барьером, — кивнул Квинт. — Дай несколько минут.

— А я с Викторией проникну в город, попытаюсь отыскать и уничтожить источник магических возмущений. За дело!

К Кириллу приблизилась полубогиня во всеоружии, ее левая глазница была перевязан куском ткани. Нанесенное повреждение вряд ли когда-нибудь удастся полностью залечить. Разрыватель душ уничтожает или тяжело калечит саму тонкую оболочку живого существу. Виктория никогда не простит архиличу выколотого глаза, однако к нурийцев она ненавидит сильнее.

— Открывай свой портал.

В левой руке Кирилл держал волшебный лом, в правой драконий клинок, сочетание этих вещей дает синергетический эффект. Совокупная магическая мощь увеличивается раза в четыре.

Когда распахнулся разрыв, полубогиня и следом архилич скрылись в черноте подпространства.

Защитники Августы, находившиеся на крыше одной из башен, впали в замешательство из-за внезапного появления жуткой скелетоподобной твари и одноглазой женщины с мечом.

— Какого!?

От Кирилла во все стороны разошлась волна магии. Четверо из одиннадцати солдат упали замертво, «гибельная длань» опять подействовала не на всех.

— Да что с вами не так?

Вокруг архилича вспыхнул золотистый ореол, отклонивший две выпущенные из луков стрелы.

Черепа оставшихся людей поочередно хрустнули. Грубое воздействие телекинезом оказывается куда действеннее мудреных и энергетически затратных заклинаний. Находившейся рядом Виктории даже ничего не пришлось делать, боевая магия не ее специализация.

Она предпочтет месить врагов врукопашную, нежели бросаться огненными шарами, молниями. Паранормальные способности богов, полубогов сильно разнятся. Некоторые могут быть мастерами почти во всех направлениях магии, тысячелетние сроки жизни тому способствуют, а вторые абсолютно бесталанны в телепортации, телепатии или чём-то еще. Немалое влияние оказывает аспект божества. Виктория, имеющая отношение к войне, прекрасный воин, но отвратительный целитель или некромант.

Кирилл оглядел городские кварталы в поисках источника возмущений и очень скоро обнаружил их. Особо плотно и низко облака клубились над городским амфитеатром, где обычно проводят спортивные состязания, театральные постановки, гладиаторское бои. Оттуда же по сторонам расходились волны голубого и синего сияния.

Творящаяся магия по масштабу превосходит все, с чем Кириллу доводилось сталкиваться раньше.

— Дальше придется на своих двоих.

— Почему? — недоумевала Виктория.

— Телепортацию опасно применять в местах сильных магических возмущений. Могут возникнуть помехи, и поминай, как звали… Забирайся на меня. Полетим.

— Еще чего, — возмутилась полубогиня. — Сама справлюсь!

— Так мы потеряем время. — Одноглазая разбежалась, оттолкнулась ногой от зубца башни и совершила затяжной прыжок на добрые пятьдесят метров. От ее приземления разлетелась черепица на крыше двухэтажной инсулы. — Дура набитая.

Пока Кирилл парил над кварталами Августы, Виктория скакала по крышам, словно заправский сайгак. Ее способностей к телекинезу хватало лишь на небольшое ускорение.

Улицы Августы выглядели вымершими, горожане с наступлением нежити бежали прочь либо прятались по подвалам. Окна многих зданий были наглухо заколочены либо вовсе замурованы кирпичом. Надеются переждать бурю, ничего не выйдет. Личи проверят каждого на заражение эмульсией, здоровых оставят в живых, больных умертвят. Трудное решение, но необходимое.

— Что они тут устроили?

Приземлившись на одну из верхних трибун, Кирилл стал свидетелем происходящего на арене амфитеатра. Члены культа Преображения выстроились в три круга, каждый находился внутри другого, и громко распевали гимны на языке налар. Архилич успел выучить диалект Ллура, нурйискую речь понимал плохо из-за существенных различий, тем не менее, общий смысл уловил.

Культисты взывали к Великому Вестнику, дабы тот пролил свой гнев на врагов Преображения.

В центре внутреннего круга лежал каменный круг, усеянный письменами. От него к небу уходил лазурный луч магической энергии, который врезался в облака и рассеивался, порождая сияние, заметное издалека.

— Дела наши скверные, — рядом с архиличем появилась полубогиня. — Ритуал высвободит вихрь магии, который пройдется по твоей армии. Осталось недолго.

— Так перебьем их.

— Опоздали. Они почти закончили заклятье, нужно уничтожать не тех, кто напитывает его магией, а тех, кто направляет вихрь.

— Дерьмо! — выругался Кирилл. — Ты могла сказать раньше?

— Я знала не больше твоего, пока не очутилась тут.

— В любом случае, надо хотя бы этих прибить. Ты со мной?

Полубогиня вытащила меч из ножен.

— За дело.

Архилич спланировал ближе к центру арены, что стало неожиданность для занятых проведением обряда культистов. Во все стороны разошлись языки зеленого пламени. Бьющий в небо поток магической энергии иссяк. Одновременно десятки культистов превратились в горящие факелы, они вопили от боли, катались по земле, беспорядочно бегали, сталкиваясь друг с другом.

«Получите и распишитесь».

Каменный алтарь архилич расколол на части ударом лома.

Не попавшие в зону поражения культисты решили удрать, но были встречены озлобленной полубогиней. Виктория орудовала клинком с такой скоростью и ловкостью, что едва можно уследить. Фанатики Преображения из числа людей лишались рук, ног, голов. Божественный клинок не щадил никого, все попытки сопротивления оказывались бесполезными.

Несколько отчаянных магов решили атаковать Кирилла, его личная защита приняла на себя несколько шаровых молний и рой магических ос, сгоревших при контакте с золотистой аурой.

— Что-то слабовато.

Архилич прибег к аппорту, в горячке боя Виктория вряд ли заметит, и материализовался за спиной одного из римлян в синей тоге и колдовским посохом. Драконий клинок удивительно легко рассеял личную защиту мага, отделил голову от шеи, оставив прижженный срез.

Второго противника Кирилл огрел ломом по черепу с закономерным результатом. Третий, молодой маг, успел создать ослепительную алую вспышку, заставившую архилича ощутить жжение во всем теле.

«Не сработает. Я не совсем нежить».

Телекинетический импульс отбросил смельчака назад метров на десять. Видимо благодаря мощным оберегам тот остался относительно невредимым.

— Это ничего не изменит, — выдавил из себя маг, попытавшись подняться на ноги. — Исход битвы уже предрешен.

— Ой, да сдохни уже.

Лезвие драконьего клинка проткнуло сердце культиста. Серьезных чародеев проще прикончить в ближнем бою, чем швырять заклинаниями, не гарантирующими уничтожение с первой попытки.

А растрачивать закрепленные на поясе однозарядные пистолеты и драконобой за спиной пока жалко. Архилич вооружился на вылазку по полной программе. И оказалось, не зря…

В спину ударил мощнейший электрический разряд, личная защита полностью слетела.

— Ах ты, сука!

На Кирилла бесстрашно перли нурийские уроды. Какая-то тошнотворная горбатая погань трех метров ростом и двадцать солдат.

Чернокожий великан напоминал человека лишь отдаленно, все его тело было изуродовано и деформировано из-за мутаций. Левая рука, держащая костяной посох, короче правой с длиннющими пальцами. Из спины торчит уродливый горб. Половина широко оскалившейся хари скрыта опухолью, поглотившей лоб, один глаз и правую щеку.

Сопровождавшие выродка солдаты выглядели совершенно чуждо в своей зеленовато-серой хитиновой броне, не оставляющей открытым ни одного участка тела. Это делало их похожими на гуманоидных насекомых. Пластины доспехов идеально подогнаны, не сковывают движений и сидят, словно родной панцирь.

За узкими прорезями в шлемах скрывались угольно-черные глаза, полные ненависти и жажды крови.

Архилич выпустил из рук лом с клинком, оставив висеть оружие в воздухе, и потянулся за драконобоем. Прицеливание, произнесение слова-ключа отняло не больше четырех секунд. Громкий хлопок, верхняя часть туловища мутанта разлетается кровавыми ошметками. Смерть была мгновенной.

Нурийцы застыли на месте, смерть собственного колдуна слегка остудила их пыл.

Тут на помощь подоспела Виктория. Зазвенела сталь, посыпались искры. Один за другим эмульсионные мутанты падали на арену амфитеатра и больше не поднимались. Враг достойно встретил смерть, никто не дрогнул. Стоит отдать должное. В конце концов, осталась только полубогиня, заляпанная с головы до ног кровью, кишками, в окружении расчлененных трупов.

— Эти неплохие рубаки, — выдохнула Виктория. — Даже немного вспотела.

Вдали раздались раскаты грома, земля под ногами задрожала. Сумерки рассеяла зловещая вспышка на юге. Там две армии должны сойтись в битве.

Кирилл резко рванул ввысь с полубогиней на горбу.

— Надо возвращаться назад. Залазь на меня! Некогда пререкаться!

Когда оба лазутчика поднялись на достаточную высоту и покинули границы Августы, их глазам предстало зрелище апокалиптических масштабов.

Потоки незнакомой магии спускались с облаков и сплетались над частью орды немертвых. Синие волны, пронизанные болезненно-лиловыми прожилками, клубились, катились вперёд, сотнями, если не тысячами губя оживших мертвецов. В ответ взвилась зеленоватая завесь защитных чар, жрецы-личи и драконы пытались спасти хотя бы костяк армии.

Кирилл не видел деталей, но у попавшей в зону поражения нежити плавилась плоть, кости рассыпались в труху. Зомби гибли быстрее, расчленители, големы, полуличи и личи выдерживали чуть дольше. Но конец был один.

В это самое время ромейские и некоторое количество нурийских войск начали действовать. Конница решила атаковать по флангам, построившаяся клиньями пехота наступала по центру.

«Это катастрофа, бл…ь!»

Чары жрецов-личей и драконов с трудом отражали волны нурийской магии, которые вели себя подобно морским приливам. С каждым разом они подтачивали защитные барьеры, зеленая завеса становилась более жиденькой.

— Надо найти того, кто направляет высвободившуюся силу против нас! — прокричал Кирилл. — Магические зрение пришлось бы очень кстати.

— Ничем не могу помочь!

— Полубогиня еще, блин, называется. Нам же так всю армию уничтожат. Что делать будем?

— Ты же командуешь здесь, ты и думай.

— От дельных советов я никогда не отказывался!

— Вон, — указала полубогиня на фаланги пехоты, находившихся во второй линии. Те воины были поголовно облачены в уже знакомую хитиновую броню. — Нурийцы, не меньше двух меросов. Направляющий заклинание маг может быть там.

«Какой же я идиот! Следовало захватить пару орихалковых слитков, но нет, пожалел. Скупой платит дважды…»

— Уверена?

— Я ни в чем не уверена, но нурийские маги предпочитают не выделяться из общей массы.

— Эх, похоже, опять придется сдохнуть.

— На этот раз действуем спина к спине. Ты бей магией, я поработаю мечом, постараюсь не подпускать их слишком близко.

— Принято. Держись крепче, — архилич с максимальным ускорением полетел в толпу нурийских воинов. Одна надежда на то, что удастся прибить или хотя бы отвлечь злополучного мага. — За родину! Ура!

Метров за десять до поверхности Виктория спрыгнула со спины Кирилла.

Первого нурийского воина архилич убил или серьезно покалечил, просто свалившись тому на голову. Еще пятерых или шестерых поджарил цепной молнией. Враги слегка отпрянули назад, и сразу перешли в контрнаступление, стараясь навалиться на архилича толпой. По прошлому разу понятно, что эта тактика вполне может быть эффективной.

— Все убью, один останусь, падлы!

С верхнего конца волшебного лома сорвалась волна зеленого огня, поглотившая тридцать-сорок нурийцев. Северяне завопили от боли, начали кататься по земле, их плоть зажаривалась внутри хитиновых доспехов. Вонь горелого мяса эмульсионных мутантов отдавала какой-то неестественной химической примесью. Как будто подпалили резиновые покрышки.

Позади Кирилла звенели мечи, Виктория отражала натиск врага и не давала подобраться чересчур близко. Ее реакция и скорость позволяли одновременно вести бой с тремя-четырьмя воинами.

Архилич повторно применил локальный огненный шторм, окатив им приближающихся копейщиков.

— Да ну, чтоб вас!

Два раза подряд одна и та же уловка не сработала, вокруг нурийских солдат сияли изумрудные ореолы, надежно оградившие от магического пламени. Кирилл выдал телекинетический импульс, но тот лишь заставил противников пошатнуться.

К копейщикам вскоре присоединились не до конца прожаренные мечники, словно у них проснулось второе дыхание. Воины в хитиновых доспехах поднимали выпавшее оружие, вставали на ноги и шли в атаку.

«Это не враги, а бешеные черти. Неудивительно, что Кэл Нур умудрился завоевать весь север и вот-вот завоюет юг».

Архилич решил испробовать другое заклинание. В строй нурийских копейщиков зарядил мощнейшим зарядом электричества. Нескольких воинов в эпицентре испепелило до состояния угольков, кто находился подальше, попадали без сознания. Эмульсионная магия наглядно продемонстрировала свой потенциал.

По-хорошему молния не должна была оставить от отряда копейщиков и мокрого места.

«Как с ними воевать, если ни драконы, ни архилич с полубогами не способны кардинально повлиять на обстановку?»

На создание новых заклинаний у Кирилла больше не осталось времени, выжившие нурийцы подобрались вплотную и вынудили отбиваться в рукопашную.

Архилич крайне неумело орудовал ломом и драконьим клинком, однако физическая сила и реакция с лихвой компенсировали сей недостаток. Нурийцев не останавливал тот факт, что каждые несколько секунд погибал их боец. Магическая спата перерубала пополам вражеские сабли.

— Ах ты, сволочь!

Отбиваясь одновременно от кучи противников, Кирилл пропустил удар. Пылающий наконечник нурйиского копья вонзился в грудь и застрял между ребер. Так как он был зачарован, то причинил необычайную жгучую боль. Окончательно впавший в ярость архилич обломал копье и заставил взорваться голову отчаянного нурийца, большое количество вложенной магии проломило наложенную кем-то защиту.

— Они слишком сильны! — прокричала Виктория. — Надо уходить!

Телекинетическая волна заставила противников отшатнуться и выиграла спасительные мгновения. Коснувшись Виктории, Кирилл прибег к аппорту. Они появились в двух километрах южнее, зависли в воздухе над расположением армии нежити.

Виктория выглядела не лучшим образом: бронзовые доспехи заляпаны кровью, ошметками чужой плоти, усеяны вмятинами, дырками от пропущенных ударов.

— Теперь ты понял, каково сражаться с ними?

— Они срать хотели на половину моих заклинаний.

— Посмотри на небо.

Магия, уничтожавшая нежить в промышленных масштабах, прекратила буйствовать. Синие вспышки исчезли, темные тучи рассеивались, тем не менее, ацтланская армия понесла сокрушительные потери. Намного больше половины личного состава. И битва еще не кончилась.

— Хотя бы тут мы преуспели.

Саварйиские римляне и нурийцы наступали на поредевшие ряды нежити.

Выстроившиеся клиньями хилиархии из скутатов встретили неожиданную для себя неприятность. Залпы мушкетов и драконобоев.

Если доспехи, щиты, магические барьеры имели некоторый шанс задержать пулю, от оперенных железных ломов в спасения не было.

Снаряды кинетических ускорителей образовывали в рядах римлян целые просеки, кровавые ошметки разлетались на десятки метров.

Именно из-за наличия драконобоев Кирилл не стал пока производить пушки, уступающие первым во всем. В скорости перезарядки, дальности стрельбы, наносимом уроне, транспортабельности, простоте обслуживания.

С флангов на армию нежити набросилась римская конница и нурйиские скальные наездники на кхорлах, причудливых паукообразных тварях. Шесть метров в длину, мощная головогрудь, почти не выделяющееся брюшко, серо-зеленые хитиновые панцири, маленькое, шесть паучьих лап. Клиновидная голова с четырьмя круглыми желтыми глазами и рот с острыми жвалами. Именно из панцирей кхорлов нурийцы делают доспехи, предметы быта и многое другое.

Пущенные против вражеской конницы остатки зомби были просто ею растоптаны или сожжены магией. Кхорлы не испытывали ни малейшего страха перед нежитью, а лошадей ромейцы видимо опоили до состояния берсеркеров.

К счастью с воинами-ягуарами разделаться было куда труднее. Не без потерь прорвавшись через толпы мяса, противник лоб в лоб столкнулась с уже немертвой кавалерией.

Когда обе стороны, совершенно наплевав на предосторожности, прут вперед как танки, получается страшное побоище.

А уж если к делу подключаются големы со жнецами…

Ужасы войны на Земле меркнут перед происходящим здесь. Живые и мертвые с ожесточением рвали друг друга на части. Големы безжалостно топтали коней, кхорлов вместе с всадниками. Жнецы заправски орудовали двухметровыми палицами, любой попавший под него противник и превращается в кашу.

Добавляли хаоса вспышки заклятий, поражавшие и своих, и чужих.

Не менее жестокие схватки кипели в центре, скутаты с нурийскими союзниками, несмотря на потери, пытались проломить строй ягуаров на отдельных направлениях, чтобы затем полностью рассечь, окружить. Получилась полная мясорубка. Воины рубили мечами, топорами, кололи копьями.

Так как с обеих сторон присутствовало значительное число магов, их деятельность в основном сводилась к поддержанию защитных барьеров и отражению вражеских заклинаний.

— Кажется, мы побеждаем, — поделилась Виктория своим мнением. — Силы саварийцев быстро тают. Они последние резервы бросили в центр, но так и не сумели его продавить.

— Ты видела, сколько их пехоты полегло, пока они сумели сблизиться?

— Пороховое оружие и драконобои — отличная вещь, признаю. Без них твою армию бы разбили.

— Ага.

На исходе пятого часа сражения ромейцы понесли слишком большие потери, были измотаны до предела. Враг начал организованно отходить в Августу, видимо надеялись отсидеться за стенами. Но даже так отступающие оставляли убитыми сотни солдат.

Равнина около города была устлана ковром тел людей, животных, магических бестий. Апокалиптическое зрелище. Об этой битве будут вспоминать годами в независимости от того, кто в итоге выйдет победителем.

Немертвые ни на секунду не сбавляли натиска.

Штурм Августы затрудняло наличие заполненного водой рва. Жрецы-личи пробовали подобраться к нему и заморозить, да только римляне все предусмотрели. Воду превратили в крайне опасную алхимическую субстанцию, мало того, что она не поддается колдовским манипуляциям, так еще разъедает до костей плоть немертвых.

Архилич прибег к хитрости и помощи Ундолима. Силы дракона хватило на создание достаточно большого и долговременного портала для переброски штурмового отряда.

Римляне никак не ожидали появления у восточных ворот двухсот рыцарей смерти и десятка жнецов. Последовала чудовищная бойня. Нежить вырезала скутатов, ауксилариев на стенах, в ближайших башнях, в конце концов врата были захвачены, мост опущен.

Однако хлынувшие на территорию города немертвые оказались на открытых площадях, превратившихся в огневые мешки, которые поливали стрелами нурийцы и саварийцы, укрывшись за баррикадами на боковых улицах, перекрёстках и переулках. В обороне Августы участвовали не только взрослые, но и каждый гражданин от мала до велика.

Стратегия врага и тут показала себя убийственно эффективной. Последующие контратаки оказались такими успешными, что удалось даже четыре раза отбрасывать немертвых. За целый день ни один из отрядов не достиг внутреннего кольца стен, не говоря о главной цитадели.

Целые кварталы пылали, огонь тянулся к ночному небу, подсвечивая вздувшееся брюхо густой тучи дыма. На наиболее сложных участках обороны работал драколич, буквально превращая отдельные районы в оплавленные руины.

Враг игнорировал призывы сдаться, для них помереть во славу Энры как для исламского шахида отправиться к гуриям.

Кирилл не мог не заметить, что вместо знамени с орлом саварийцы зачастую использовали черное полотнище с желтым кругом и расходящимися от него волнистыми лучами — символ Преображения.

Чужеземный культ крепко пустил корни на римской земле. Вот до чего доводит чрезмерная религиозная терпимость, нурийский культ агрессивностью очень напоминает радикальный ислам. Набрав достаточно сторонников и влияния на новых территориях, он начал теснить прочих «неверных». Преображение, чтобы о нем ни говорили, крайне привлекательно для беднейших слоев населения. Если драконий культ открыто провозглашает неравенство, каждый должен смириться со своим положением и не роптать, за терпение воздастся в следующей жизни, любители эмульсии проповедуют, что перед Энрой все равны, богатство не имеет никакого значения, важно лишь совершенство духа и тела. А путь к этому лежит через соблюдение добродетелей, чистые помыслы, крепкий ум, здоровую плоть и, самое главное, потребление эмульсии. По воле Великого Вестника достойные становятся сильнее, умнее, быстрее, недостойные обречены влачить жалкое существование в виде обезображенных уродов.

Но, как часто бывает, неплохая в теории идея на практике может породить нечто совершенно гадкое.

Христиане, которым Иисус наказал любить ближнего, творить добро, устраивали крестовые походы, жгли на кострах ведьм и еретиков, из ислама вышли орды джихадистов различных мастей.

Религию, паразитирующую на невежестве, очень удобно использовать как оправдание для грабежа и убийства.

Нурийцы под предлогом несения заблудшим южанам света истины хотят захватить плодородные земли. Причина этой войны до банальности проста…

Из допросов пленных жрецы-личи узнали, что объединенными саварийско-нурийскими силами руководил целый пророк Преображения Кенталас. Именно его стратегический гений ослабил и едва окончательно не разбил армию Ацтлана, подвела недостаточная осведомленность о возможностях огнестрельного и кинетического оружия.

В данный момент Кенталас с остатками своих войск прятался в главной цитадели Августы. Возможно, наличие такого заложника заставит остальных пророков пойти на переговоры.

Цитадель Августы представляла собой прямоугольный форт с четырьмя внушительными угловыми башнями, каждая усеяна узкими бойницами. Возраст сооружения составляет более шестисот лет, его возвели ромейские войска в эпоху завоеваний, когда империя только подчинила земли Саварии, а набеги варваров были обыденным явлением. Со временем туземцев романизировали, вокруг военного форпоста, охранявшего торговые пути, вырос густонаселенный город. И теперь он находился в руках нежити.

— Последний раз предлагаю вам сдаться! — пророкотал голос архилича, обращенный к защитникам Августы. — Так вы сохраните свои жизни, иначе мы всех до последнего вырежем.

— Катись в пекло!

— Отсоси!

Между зубцами на стене показалось несколько голых задниц. Ответ саварийских римлян предельно ясен. Капитуляции не будет.

— Что ж, — пожал плечами Кирилл. — Я попытался. Расчистите проход.

Выстроившиеся в шеренгу драконобойцы вскинули метатели, прицелились и дали синхронный залп. Пульсирующий защитный барьер, полыхнув искрами, исчез, а зачарованную древесину ворот разнесло в мелкие щепки.

— Кэомат, вперед! Хищники Миктлана, держитесь за ним!

Штурмовая группа в составе драколича и воинов-ягуаров в железной броне, с мушкетами, направилась к форту. Остальные их прикрывали, ведя огонь по стенам. Культистам не давали высунуться летящие заклятья и свинцовые пули, точность, конечно, оставляла желать лучшего, но ее с лихвой компенсировала плотность обстрела.

С трудом протиснувшись через проход, драколич утопил внутренний двор цитадели в колдовском пламени. В следующие секунды оно вырвалось из башенных бойниц. Драконий огонь отнюдь не прост, по воле Кэомата он способен менять направление, проникать сквозь мелкие щели и гнаться за жертвами. Создавалось впечатление, будто стихия обзавелась сознанием.

Бой длился не больше половины часа, под самый конец на территории цитадели что-то серьезно грохнуло.

— Позволь представить, владыка, — к ногам Кирилла Сэдзо с парой полуличей бросили эмульсионного мутанта в обгоревших остатках одежды. — Собственной персоной, третий пророк Преображения Кенталас.

Кенталас до неузнаваемости обезображенным гуманоидом с эбеновой кожей, покрытой опухолями и нарывами с оранжевой головкой.

Спина искривлена, в дополнение к двум относительно нормальным рукам с когтистыми пальцами из живота торчит не до конца сформированная третья. На плече среди мясистых новообразований угадывается уродливое лицо с глазами и ртом, словно от сиамского близнеца.

Основная харя еще хуже. Без носа, на лбу, скулах присутствовало без малого одиннадцать больших и малых глаз. Плоть на щеках давно частично сгнила, обнажив ряд заострённых зубов.

Кенталас тяжело дышал, сказывалось магическое истощение и ожоги.

«Сколько же в этой твари магии, раз она пережила столкновение с целым драколичем?»

— Он самый?

Мутант сплюнул на землю кровью и поднял взгляд на архилича.

— Я считал тебя более благоразумным, владыка Кеоцикаль, — прохрипел нуриец на ромейском. — В ответ на щедрый дар, предложение о союзе ты пришел с войной. Умный правитель так не поступает.

— По крайней мере, у Кэл Нура станет на одного пророка меньше.

Кенталас издал смешок.

— Энра возвысит нового. В общем-то, я выполнил поставленную задачу. От твоей армии осталось сколько… треть, четверть от изначального числа? При этом сам Кэл Нур избежал серьезных потерь.

— Ты станешь ценным заложником.

— Не стану.

Мутант вцепился зубами в свою левую руку, раскусил нарывы с оранжевой дрянью и произнес непонятные слова на нурийском языке. Изуродованная плоть начала стремительно дымиться плавиться: глаза вытекли, мясо слазило с костей. От пророка остался голый скелет и лужа янтарной жидкости.

— Курва!