Лич

Глава 31

С уступа безымянного пика открывался изумительный вид на заснеженные вершины Борейских гор. Издревле они являлись естественной преградой, разделявшей север и юг Пангеи. Отчасти этим объяснялись плохо налаженные связи с государствами налар. Надежных маршрутов через Борейские горы можно пересчитать по пальцам одной руки. Те, кто сунутся сюда без толкового проводника, почти наверняка обречены заблудиться, замерзнуть, погибнуть под лавиной или от рук горцев, чудищ, не жалующих чужаков. Не исключен вариант со смертью от гипоксии, Эверест смотрится блекло на фоне здешних пятнадцати-семнадцатикилометровых пиков, пронзающих небеса.

Но Кирилл с Тлалоком и отрядом жрецов-личей прибыли сюда не в качестве туристов. Их задачей было выследить и прикончить Великого Вестника Преображения, так люди если не выиграют войну, то хотя бы серьезно ослабят Кэл Нур.

Телепортация открывала перед нежитью широкие перспективы, глубинная разведка могла мгновенно появляться в нужном месте, также быстро исчезать.

Несколько дней назад лазутчики засекли передвижение нурийских войск через Борейские горы, в частности, там присутствовало гигантское существо, по описаниям сильно смахивающее на Энру.

Такой шанс нельзя упускать и архилич, захватив с собой тридцать оставшихся орихалковых слитков, решил действовать.

Наступающие из Саварии культисты без труда разбили брошенную против них сорокатысячную армию Валериана Клавдия при поддержке пятерки драконов (кое-кто из них высунул голову из песка), через месяц-два возьмут в осаду Никополь.

Группировка во главе с Энрой должна нанести удар по северным провинциям, Нарбонии и Ал Могуну, чтобы расчистить сухопутный коридор на юг Пангеи.

Особой надежды на помощь западных соседей нет, война их словно не касается. А когда запахнет жаренным, будет поздно. Кирилл четко уяснил — Отрию сгубит не эмульсия, а глупость местных вождей, царей, императоров.

Они надеются договориться с Пошестью.

Послов Ацтлана на западе в лучшем случае встречали с опаской, иногда даже на порог дворцов не пускали. Некромантов мало где любят.

— Мат! — торжествующе объявил Тлалок, передвинув шахматную фигуру. Отряд сидел в засаде не первый день, надо как-то развеивать скуку, вот и захватили с собой доску с фигурами. Шахматы на Отрии хорошо известны, их притащили то ли сами византийцы, то ли иные путешественники между мирами.

— Да твою ж… Как тебе это удается? — недоумевал Кирилл, находясь в положении проигравшего. Восьмую партию подряд.

Игру время от времени портил налетавший ветер, сносивший фигуры. Личи не ставили никаких защитных чар, дабы не выдать свою позицию. Некоторые нурийские колдуны обладают аналогом магического сонара.

— Мне просто везет, владыка.

— Не бывает такого везения.

— Бывает.

— Ты как-то меня обманываешь.

— Нет.

— А если ноги сломаю?

Первый советник полез в лежающий рядом на земле мешок, вытащил оттуда крупное овальное яйцо, покрытое бежевыми пятнами.

— Вот причина моих выигрышей за последние три дня.

— Яйцо?

— Не просто, а редчайшего подвида гоблинов, кажется… ромейцы их лепреконами называют.

Кирилл выхватил яйцо у Тлалока.

— А нельзя было сказать раньше!?

— Прости, владыка, не мог отказать себе в удовольствии поводить присутствующих за нос.

— Съевший это, обретает невиданную удачу. Правильно?

— Не невиданную, а лучшие шансы на успех, выше, чем если яйцо просто находится рядом с обладателем. И эффект длится не больше недели. Употребить его лучше перед схваткой.

— Где ты достал яйцо?

— Выторговал у нужного гоблина в Элиде. Ушастый поганец сотню солидов требовал.

— Немало.

— Загвоздка в том, что удачу нельзя забрать силой, она должна быть отдана добровольно.

— Хорошо, наверное, устроился зеленокожий.

— Не то слово, владыка, у него целый особняк и десятки слуг, рабов. Лепреконы будут умнее обычных гоблинов, тот при разговоре даже слова не коверкает и прекрасно знает счет.

— Почему я раньше не подумал купить немного удачи?

На одиннадцатый день на горной тропе было замечено движение. Непрерывная колонна нурийского воинства, во главе которой находились три исполинских существа. Два уродливых гуманоида ростом метров двадцать, между ними неуклюже ползло не менее громадное жабоподобное нечто.

— Не, я понимаю еще поклоняться драконам, — пробурчал Кирилл, разглядывая цель номер один через подзорную трубу. — Но как можно признать верховным богом это?

Угольно черную шкуру Вестника Преображения покрывали нарывы, заполненные эмульсией, массивная голова навевала ассоциации с лавкрафтианским Ктулху. Морда усеяна десятками сравнительно мелких щупалец, на окружающий мир тварь смотрела семью желтыми глазами, расположенными спереди и по бокам.

Гуманоидные исполины, вооруженные дубинами, были под стать своему «богу». С людьми или налар их роднили только пропорции тела. Эмульсия изуродовала их до неузнаваемости. Первый великан имел внушительную мускулатуру, две башки на плечах, три руки разной длины и раздутые ноги, как у жертвы слоновой болезни. Второй был ужасно тощ, конечности напоминали длиннющие жерди, а на картофелевидной голове красовалось три глаза.

— Нурийцы полные извращенцы, — ответил Тлалок. — Ничего удивительного.

— Интересно, как они умудрились откормить этих верзил до таких размеров?

— Жрецы говорили, что Энра способен придать форму самым верным последователям.

— С полиморфизмом он знаком неплохо, — Кирилл притянул к себе телекинезом ларец с орихалковыми слитками. — Отходите на втору точку. Я за вами.

Тлалок открыл портал и все шестеро личей вместе с ним переместились на два километра южнее. Ожидаемая мощность взрыва наверняка заденет наблюдательный пункт, поэтому в самый ответственный момент безопаснее находиться подальше.

— Ну, была не была… — архилич провел рукой по заряженным драконьей энергией слиткам, произнес слово-ключ и те ярко засияли. Ларец тут же телепортируется аккурат на голову Энры. В следующую секунду Кирилл прибегает к аппорту и оказывается рядом с подчиненными на второй точке. — Сейчас начнется потеха.

Горное ущелье, где шла нурйиская армия, озарилось белым светом. Его яркость должна была нарастать и в конце концов произошел бы взрыв, но судьба уготовила иной поворот. Зарождающаяся сверхновая вспыхнула и начала медленно угасать.

У архилича отвисла челюсть.

— Да блин.

Подзорная труба помогла прояснить случившееся. Энра остался невредимым, из его спины вылезли щупальца и обвили белый шар магической энергии. Взрыв оказался питательной закуской для твари.

— Не сработало, — прокомментировал Тлалок. — Что делать будем?

Кирилл был настолько ошарашен, что не сразу ответил.

— Прибегнем к запасному плану. А сейчас надо убираться отсюда.

Трибуны палаты городского совета Августы пустовали. Здесь собралось всего четверо. Кирилл, Тлалок, Квинт и Ундолим, чья морда торчала из окна.

— Так про какой запасной план ты говорил, владыка? — Тлалок нервно барабанил пальцами по своему посоху.

— Вообще у меня не один запасной план, а целых три, хотя вряд ли расстрел из драконобоев в упор сработает, если Энре атомный взрыв нипочем.

— С нетерпением хочется услышать про оставшиеся варианты, — Квинт расхаживал по центру зала взад-вперед. — Есть хоть какой-то шанс на успех?

— Мы устроим ловушку для Энры, примем бой. В нужный момент драконы накачают меня под завязку магией и я открою под Энрой портал, отправлю его навечно во тьму подпространства.

— Лучше действовать наверняка, извести угрозу под корень, — не согласился Ундолим. — Вдруг Вестник Преображения найдет способ вернуться?

— А вот последний вариант и самый опасный. Энра его точно не переживет, правда существует нешуточный риск уничтожить и всех нас вместе с целым миром.

— Это как? — недоумевал Тлалок.

— Черная дыра.

— В смысле портал?

— Нет, черная дыра. В космосе такие объекты встречаются достаточно часто. Они появляются после гибели звезд, которые сжимаются в настолько сверхплотный объект, что образуется дыра в пространстве-времени. Его гравитация затягивает даже свет, не говоря о веществе.

— Я б не стал с этим шутить, — высказался Квинт. — Ради уничтожения Энры не стоит рисковать целой планетой.

— Придерживаюсь того же мнения. Открыть сингулярность не все, ее нужно суметь удержать под контролем и закрыть.

— А можете пояснить более понятным языком? — Ундолим о физике знал еще меньше первого советника. — Как звезда может стать черной дырой, затягивающей свет? Что такое сверхплотность?

— Мне придется с самых азов рассказывать тебе про физику и другие естественнонаучные дисциплины. Иначе не поймешь.

— Я не слабоумный.

— Я этого не говорил, просто мир устроен гораздо сложнее.

— Мы про биооружие забыли, — вмешался американец. — Почему бы не отравить Энру? Ничего ведь не теряем.

— У тебя нет подходящей отравы, — возразил Кирилл. — Сомневаюсь, что даже бочка яда арахноподов как-то повлияет на Вестника Преображения.

— Каждый паразит имеет свои слабости. Главное, их отыскать.

— Хм, возможно, есть нужное средство, — протянул Ундолим. — Коготь старого сфинкса.

— Так. Продолжай.

— Из него можно изготовить алхимическую субстанцию, смертельную для любого живого существа. Даже дракона. Считается, что нас не проймет никакая отрава, но эта является исключением.

— Старый сфинкс у нас есть, — потер руки Кирилл. — Очень хорошо. Осталось разобраться с рецептом.

— К сожалению, точный рецепт мне неизвестен. Тот алхимик не успел все рассказать, не выдержал пыток.

— У меня в алхимии значительный опыт, — взял инициативу Квинт. — Что-нибудь придумаю.

— Придумал! — воскликнул Тлалок.

— Что ты придумал?

— Я сделаю несколько снарядов для метателя, наложу чары разрыва души. Смажем их ядом и выстрелим ими по Энре.

— Мне нравится идея.

Ундолим прищурился.

— А если не удастся победить? Будем реалистами, никто из нас не станет сражаться до последнего вздоха.

Взял слово Кирилл:

— Скроемся на юге в неизведанных землях. Или переберемся на другой континент.

— Пошесть расползется повсюду. Они не остановятся.

Архилич перевел взгляд на американца.

— Квинт, тебе слово. Скажи им про финальную стадию.

— Уверен?

— Да, черт тебя дери.

— Значит, в ходе изучения эмульсии и сопоставлении некоторых исторических фактов…

— Короче! — рыкнул дракон.

— Преображение, о котором столько разглагольствуют культисты, является финальной стадией жизненного цикла паразита. В ходе этого случается некое событие апокалиптического масштаба, оно затрагивает в первую очередь разумную жизнь на Пангее. Проще говоря, континент ждет тотальное вымирание. Ванары в свое время предотвратили катастрофу, а вот гоблины до них нет, сохранились как вид они лишь чудом. Этот цикл повторяется на протяжении тысяч, если не миллионов лет.

Воцарилось тягостное молчание.

— Как скоро случится Преображение? — побледневшим голосом спросил Тлалок.

— Точно не неизвестно. Думаю, через несколько поколений, — мрачно ответил американец. — Эмульсии требуется набрать критическую массу. Мы уже почти проиграли. Предпринимать активные действия следовало двести лет назад, когда культ Преображения не набрал силу…

Преодолев Борейские горы за следующий месяц, армия во главе с Вестником Преображения хлынула на юг Пангеи как цунами. Культисты с легкостью подчинили две северные провинции империи, Ал Могун и Нарбонию, затем выступили на Никополь.

И не важно, что Валериан с драконами разбили группировку мятежников и нурийцев, вторгшуюся из Саварии. Пошесть жертвовала мелкими фигурами, но в итоге достигала значительных успехов.

В битве на Аквитских равнинах законный наследник Флавия III потерял до восьмидесяти процентов своих войск, пали одинадцать драконов, включая двух древних. Победа оказалась пирровой. Ему нечем отражать наступление с севера.

Число беженцев уже исчислялось миллионами. Людей, нелюдей гнали прочь слухи о творимых нурийцами зверствах, что не лишено смысла.

Отправленная в земли восточнее Ацтлана армия нежити успешно истребляла племена варваров, набирая пушечное мясо взамен утраченного и заодно лишая нурийцев дополнительных человеческих ресурсов.

На фоне происходящего Кирилл окончательно плюнул на вопросы морали.

Амфитеатр Августы во второй раз стал местом проведения беспрецедентного по размаху ритуала. Раздавались крики боли, отчаяния, жалобные стоны и мольбы о пощаде. В воздухе витал запах человеческой крови с эмульсионной примесью.

Жрецы-личи подводили жертв к расставленным по кругу каменным алтарям и вскрывали кинжалами глотки. Воины-ягуары помогали следить за порядком, сбрасывали осушенные тела в кучи.

Тут же находились пять драконов и драколич, от которых к алтарям исходили потоки магии.

Стоявший в центре круга архилич взмахнул колдовским ломом, отчего в воздухе возникла салатово-зеленая искрящаяся трещина. Ведущий в Изнанку разрыв. Обычно туда можно попасть лишь во сне или будучи духом, но Кириллу был известен способ обойти данное правило. Преодолевать сопротивление ноосферы некоторое время позволяет накачка большим количеством магии.

Архилич шагнул в неизвестность. Его окутало зеленое свечение, полуживое телу ощутило покалывание.

— Занятно.

Вокруг находился тот же амфитеатр, но окружающая обстановка была иной. Сооружение оплетено стеблями гигантского вьюна, на арене, трибунах толпились сотни прозрачных силуэтов, словно сотканных из дыма. Души принесенных в жертву людей, догадался архилич.

Небо вместо нормального голубого цвета имело зеленоватый отлив, наряду с облаками в нем плавали куски земли, даже целые горы. А солнце светило необычайно тускло.

Кирилл прислушался к звукам. Почти мертвая тишина, не считая плачей и стонов неприкаянных духов.

Изнанка является отражением мира живых, ее топология тесно привязана к существующим местам, объектам, но с некоторыми нюансами. В этой полуреальности можно встретить всякое. Обрывки снов, воплощения чьих-то фантазий, духи умерших, не только разумных созданий, эфирные пожиратели, сущности, зародившиеся от слияния вышеперечисленного. Сам черт ногу сломит при попытке классифицировать местных обитателей, очень часто одно неотличимо от другого.

Но архилич искал вполне конкретного духа. Того, кто может пролить свет на эмульсию, Энру и связанные с ними циклы вымирания.

Кирилл поставил на землю свечу из топленого жира младенца. Духи слетаются на такое как мотыльки на огонек.

— Унан, призываю тебя. Явись и ответь на мои вопросы.

Несколько минут ничего не происходило, пока с неба не спустилось облако дымчатой эктоплазмы. Оно сформировалось в отвратительное создание, представляющее собой худого гуманоида со свисающими до колен руками. Кожа как таковая отсутствовала, все мышцы были выставлены напоказ. Больше всего выделялись раздутые полушария гипертрофированного мозга. Два выпученных глаза без век неподвижно уставились на Кирилла.

— Кеоцикаль… — прошептал дух. — Я впечатлен, ты сумел войти сюда в физической форме.

— Ты тот, кого называют Собирателем Памяти?

— Возможно.

— Мне нужно знать больше про эмульсию, Энру и как его одолеть.

— Твои проблемы.

— Значит, ты не поможешь?

— За просто так нет.

— Этих душ вокруг в качестве платы недостаточно?

— Души просто закуска… — существо вытянуло руки и втянуло в себя нескольких фантомов поблизости. — За сведения, которые ты просишь, нужно что-то более ценное.

— Например?

— Воспоминания.

— Тебя заинтересуют воспоминания войны, произошедшей в другом мире?

— Другом мире… — задумался Унан. — Пожалуй, я согласен. Да… справедливая цена. Твоя память в обмен на то, что ты просишь.

— Сначала товар, потом плата.

— Не-не-не. Вдруг ты меня обманешь? Сначала плата, потом товар.

— Я могу взять желаемое силой, — Кирилл постучал по своему посоху. — Или, по-твоему, зачем я приложил столько усилий и залез сюда лично? Так ты от меня не сбежишь.

— Пытки займут у тебя время, которого нет. Пошесть скоро захватит всю Пангею.

— Короче, небольшой аванс устроит?

— Аванс? Не сношай мой разум.

— Часть обговоренной суммы я уплачу вперед.

— Ну ладно, — согласился Собиратель Памяти. — Будь по-твоему.

— Как ты собираешь память?

Дух приблизился к Кириллу.

— Я коснусь твоей головы, не сопротивляйся, сосредоточься на нужных воспоминаниях. Слишком глубоко лезть не стану.

Собиратель Памяти получил в свое распоряжение «лучшие» моменты Третьей мировой войны. Прорыв к Бресту. Встречный танковый бой под Варшавой, где натовские подразделения насмерть схлестнулись с российскими. В СМИ это потом назвали второй Прохоровкой. Деблокирование окруженного Калининграда, экипаж Лопатина подбил не меньше трех американских танков, подавил и уничтожил множество огневых точек.

Передав аванс, архилич отодвинул руку духа от себя.

— Пока хватит.

— Феноменально! — Унан пребывал в восхищении. — Хочу увидеть еще!

— Сперва, дай мне нужные сведения.

— Спрашивай.

— Кем или чем является Вестник Преображения?

— Сложно подобрать подходящее слово. Энра нечто вроде воплощенной воли эмульсии или… ее проводник. Зависит от точки зрения.

— Эмульсия разумна?

— Опять сложный вопрос. Что вообще есть разум? Какие у него критерии? Для тебя не секрет, эта жижа живая и способна менять тех, кто ее испил, она паразитирует на разумных, условно разумных существах, перенимает некоторые их черты, усваивает знания. По крайней мере, так считали древние ванары. С каждым циклом масштабы поветрия увеличиваются, а рабы эмульсии действуют все более эффективно, сила их магии возрастает.

— Но Старый Васгар выстоял, эмульсионных уродов победили.

— Тогда цикл первый раз дал сбой. Вероятно, это заставило эмульсию породить тварь, названную нурийцами Энрой. Возвращаясь к твоему второму вопросу, паразит не имеет разума в нашем понимании, но его поведение крайне сложное, он способен учиться, приспосабливаться. Ванарам удалось взять верх исключительно за счет грубой силы. Пантеон Вечных чуть не надорвался, выжигая Линар. Это единственный способ бороться с Пошестью.

— Как давно повторяются эти проклятые циклы?

— Двести тысяч лет. Или около того.

— И откуда взялась эмульсия? Сама земля породила?

— С одной из лун Отрима, уничтоженной столкновением с другой. Примитивные предки гоблинов были свидетелям грандиозного взрыва в небе, после чего на Отрию пролился огненный дождь. В одном из кратеров лопоухие нашли камень, сочившийся первичной эмульсией, оттуда все и началось…

— Космический триппер, замечательно.

— Паразит приспособился к жизни под землей. Когда предел распространения исчерпан, носители дружно помирают, насыщают воздух смертельными парами и превращаются в жидкую массу, которая просачивается в землю и ждет, пока на нее не натолкнется поколение новых идиотов.

— По-твоему, у нас нет шансов победить?

— Понятия не имею. Если вы каким-то чудом прикончите Энру, Пошесть ослабнет. Но даже так в следующем цикле эмульсия породит что-то намного серьезнее нынешнего Вестника Преображения.

— Говоришь это таким безразличным тоном…

— Мне-то ничего не грозит, Кеоцикаль, я дух, а рабам эмульсии нет дела до духов. И жизнь с этими циклами не прекращается. На ваше место обязательно придут новые люди, драконы… или кто-то другой. Так было всегда.

— К какой расе принадлежал ты?

— Название моего народа тебе ничего не скажет. Он вымер примерно девяносто тысяч лет назад, был истреблен гоблинами. Моих предков занесло сюда случайно, как и предков людей, сфинксов, ванаров, аглахов, фавнов, но в отличие от вас, нас всегда было мало, мы не могли похвастаться высокой рождаемостью. Вот и не выдержали конкуренции.

— В Изнанке обитают духи твоих собратьев?

— Нет, они давно исчезли.

— В каком смысле исчезли? — Кирилл не мог не утолить любопытства.

— Кого-то сожрали хищники Изнанки, кто-то обезумел, впал в отчаяние и бесследно растворился, а некоторые ушли на перерождение.

— То есть?

— То есть получили новую жизнь, в новом теле. Не слишком отличается от небытия. Лично я нашел себе занятие — коллекционирование воспоминаний, торговля ими.

— У эмульсии имеются какие-нибудь слабости?

— Это не поможет. Паразит быстро приспосабливается. Его много раз пытались одолеть магией, вытравить ядом. Что хорошо срабатывало в первые разы, в следующие резко теряет эффективность. Вы можете только схорониться в какой-нибудь глуши и переждать бедствие.

— Ясно, — Кирилл зашагал обратно к разрыву. — Благодарю за ответы.

— Постой, а воспоминания?

— Ты и так достаточно получил. Вдруг моя память потом достанется кому-то еще? Я не буду рисковать больше, чем надо.

— Кеоцикаль… Кирилл, — в голосе духа чувствовалась обида. — Мы же договорились.

— Радуйся, что не отправился в небытие.

— Вот так и помогай людям.

— Дай мне что-нибудь полезное, клятву о неразглашении того, что узнал в моей голове, и получишь еще воспоминаний.

Унан оживился.

— Тоже неплохой вариант. Хорошо. Только как с тобой потом связаться? Я может и сильный дух, но проникнуть в мир живых даже для меня задача сложная.

— Устрою ритуал твоего призыва. Сроку в месяц достаточно?

— Лучше два.

— Если к тому моменту останусь жив, обязательно переговорим.

Разрыв между ноосферой и физическим миром начал часто мерцать, дискомфорт от пребывания здесь нарастал. Это было похоже на нехватку воздуха, Кирилла словно магнитом тянуло обратно, в более привычную среду обитания.

— Тебе пора, — указал Собиратель Памяти на трещину в пространстве. — Изнанка капризничать начинает.

— Я не прощаюсь.

И Кирилл возвратился в реальность.