Кукла легиона

Глава 18 Запретные симпатии

По подсчетам некоторых социальных служб, в среднем, к тысяча трехсотому году на каждого сотого человека приходилось десять людей с даром. При этом из сотни жителей среднестатистического города способности могли быть у сорока-шестидесяти человек.

Некоторые обретали власть над своими потенциалами в детстве, как и положено. Чаще всего дар проявлялся в восемь лет. Другие могли прожить всю жизнь и не обнаружить в себе никаких проявлений сайфорса. Что, впрочем, не исключало появления более явных способностей у следующего поколения.

Некоторые люди наследовали потенциалы от своих предков. Кому-то способности к сайфорсу доставались напрямую от родителей. А в некоторых семьях дар мог спать несколько поколений прежде, чем проявиться в новом носителе.

Наукой доподлинно было установлено одно — все способности к магии были доступны человечеству лишь благодаря древним вратам потенциалов. Так называемые элементные порталы служили источниками загадочных влияний или энергий, обозначенных как сай.

Как-либо точно измерить или засечь влияние сай никому не удавалось. Однако, было замечено, что различные врата одного типа распространяют соответственно различные энергии одного типа. А они уже оказывали прямое влияние на людей вокруг врат.

Самый яркий пример влияния однотипных врат — это постепенное изменение некогда единой прото-расы. В результате массового расселения по миру, единый народ видоизменился на четыре разных. Так под действием потенциалов огня появились сары, а потенциалы воды породили таосцев.

Вместе с внешностью и особенностью каждой новой расы изменились и способности их представителей. Следом — культура, быт, традиции и характерные черты каждой отдельно взятой расы.

Но было множество врат, чьи потенциалы не могли изменить живущих рядом людей. Такие, например, как эбеновые врата. Единственные известные науке элементные порталы, что не только отдавали энергию, но и способны были ее забирать.

А так же напрямую служили способом перемещения самым жутким сущностям, которых когда-либо видел мир. Твари, которые первый раз проявили себя во время Первой Мировой Войны, были названы нэзеритами. А их родной мир, единственный мир за вратами, о котором удалось узнать — соответственно прозвали Нэзером.

Вся эта информация в свободном доступе имелась в интернете. Однако, Кьюну Ли пришлось в очередной раз останавливать себя от дальнейшего погружения в сетевые глубины. Едва закончив домашнее задание, юноша решил обновить свои знания о магах и лишний час просидел за столиком в интернет кафе.

— «…На каждого сотого человека приходилось десять людей с даром. При этом из сотни жителей среднестатистического города способности могли быть у сорока-шестидесяти человек» — прочитал он снова абзац на самой первой странице.

— Ну, таки это неплохо, — заметила сидящая рядом Тайро. Девочка беззаботно выкачивала через трубочку колу из стакана. — Выходит, больше половины населения всего мира являются латентными магами. И лишь у десятой части всех живых есть скиллы использования потенциалов.

— В мире по предварительным подсчетам пока что насчитывается порядка сорока врат, — выдохнув, юноша откинулся в кресле. — Из них только около двадцати пяти находятся на поверхности. Остальные могут быть в пещерах под землей и даже под водой. Проследить за каждым их влиянием на мир крайне проблематично. Из-за чего никто с уверенностью не скажет, все ли врата рождают магов. Или некоторые — пустышки, которые выполняют иные роли.

— Тут же написано, что врата в Нэзер не имеют никаких потенциалов, — девушка ткнула пальцем в монитор. — Наверняка, они не одни такие.

— Естественно. В одном только Дионе этих врат семь штук стоит. Еще со времен Войны Ада. Если бы они распространяли сай, как и другие, то Дион был бы городом демонов и чертей.

— Ну, учитывая, что там собрались все крупные донатеры, которые не против пускать на войну детей, мне кажется, нынешний Дион не далек от этого. На самом деле, — задумчиво заметила Тайро. — Кстати. Я где-то слышала, что врата потенциалов могут быть еще закрытыми. Вроде как Аспект Ордо занимается чем-то подобным.

— Это логично, если вспомнить, что именно АО основали фонд учета и исследования врат, — скучающе отозвался Кьюн Ли. — Жаль, что его деятельность не афишируется. Мы не знаем, открыты или закрыты местные врата. Что за потенциал вдохновения вообще такой? Но, по крайней мере, после изученного можно заключить вывод, что врата вдохновения вовсе не обязательно должны порождать новых магов.

— Только вот, это не объясняет, почему их тут так мало, — Тайро оглянулась на людей в зале. — Я уже четыре дня, как в школе, и ни один подросток даже не выпендрился. Все ведут себя, как обычные люди. Как вообще понять, кто тут человек, а кто маг?

— Мы не можем. Разве только кто-либо из сайфорсеров сам себя проявит, — вздохнул таосец. — С нашим практически нулевым потенциалом разума даже дергаться не стоит. А вот Рима или Кристина смогли бы. У менталистов есть особые навыки, позволяющие прочувствовать потенциалы в другом человеке. Таким образом, наша Аврора постоянно проверяла на миссиях, есть ли кто из сайфорсеров среди противников или нет.

— Ага, — Тайро согласно закивала. — Это я помню. Но я точно знаю, что та дурнушка из твоего класса — сайфорсер. У нее глаза даже светятся. Она все время что-то скрывает, ни с кем не разговаривает, от всех шкерится — чудная в общем. Кличут Ведьмой. Ты с ней поосторожнее, а то проклянет!

— Алия. Ее зовут Алия, — с легким напрягом в голосе отозвался Кьюн Ли. — Не знаю, чего ты к ней прикопалась. Она милая девочка. Слишком стеснительная, правда.

— Ах, вот как! Ну, здорово! Рада за тебя! — Тайро неожиданно вскочила с места и громко опустила стакан на стол. — Ладно, мне пора! У меня рейд с парнями из класса. Они хоть и не маги, но настоящие няшки! И без всяких лишних сил и военной подготовки. Удачи!

Кьюн Ли лишь молча проводил подругу взглядом. Столь резкий поворот оказался неожиданным и весьма неприятным. Но делать было нечего. Таосец не собирался подыгрывать фантазиям и заблуждениям. Впрочем, как оказалось, это был не последний приятный сюрприз.

— Ей, рыболов! — окликнул Кьюна Ли знакомый голос на следующее утро.

Перед школой таосца встретила группа одноклассников во главе с блондином. Полукровный сар, юноша по имени Нир Клауд с первого дня бросал косые взгляды на новичка. Так что конфликт был вопросом времени.

— Так ты тоже из этих? Магокровых? — небрежно бросил парень.

— Тебя это волнует? — без особого энтузиазма спросил Кьюн Ли.

— Нам здесь неравенство не нужно, — с вызовом продолжил Нир. — Мы за честное сосуществование. У нас в классе все люди без хитростей. И мы не любим, когда к нам подмешивают магокровых.

Вокруг быстро начали собираться зеваки и любопытные. От уха к уху поползли объяснения и шепотки о природе новичка. Ссориться таосцу ни с кем не хотелось. Тем более на виду у всей школы.

Раскрывать свое естественное преимущество перед наглым одноклассником было бы пусть и несерьезным, но явным нарушением конспиративности. Едва ли сын рыбаков и любитель шитья по легенде мог бы продемонстрировать военную выучку в драке со сверстниками. Но, с другой стороны, просто на виду у всех терпеть оскорбления и получать побои себе бы не позволил ни один таосец.

— Давай не будем развивать эту тему, — как можно более равнодушно произнес Кьюн Ли. — Я с вашей нелюбовью ничего не могу поделать. Я — такой, какой есть. Нравится вам это или нет.

— Считаешь себя особенным? — Нир оскалился, явно получая удовольствие от разыгрываемого шоу. — Как бы не так!

— Собираешься доказать мне обратное?

Кьюн Ли еще раз оглядел зевак. В руках у многих уже появились мобильные телефоны и включились камеры. Ситуация стремительно выходила из-под контроля.

— Я не против. Может быть, вместо глупой драки докажешь мне свое превосходство своими результатами в учебе? — предложил таосец.

— Я тебя и так и так уделаю! — пригрозил парень, отдавая сумку товарищу. — Хочу, чтобы ты сразу понял, где твое место!

— Знал бы свое! — неожиданно отважно вмешался чей-то дрогнувший голос.

Из толпы выскользнула Алия, чем вызвала массу шепотков и усмешек. Девочка приблизилась к таосцу и смело взглянула в глаза Ниру. Блондин застыл, удивленный столь неожиданной смелостью одноклассницы.

— Думаешь, если портить школьную форму, исписывать стол оскорблениями, выбрасывать сумки и издеваться над другими — от этого у тебя проявится талант? — продолжила Алия. — Не хотелось бы обрезать твои детские мечты и опускать тебя с небес на землю. Но от твоих проделок ничего этого не случится! Как я уже говорила, магом ты не станешь!

Ее отчаянные слова громом повисли среди школьников. Ребята встретили новость с гоготом и воем. Теперь взгляды многих с насмешками устремились и на Нира. Парень же мигом покрылся краской и стиснул зубы.

От входа школу уже бежали учителя. Но внутри круга очевидцев ситуация лишь раскалялась.

— Смирись с этим. Как и с тем, что если хочешь быть лучшим, то достигать это придется своими силами. Без всякого сайфорса, — лицо Алии тоже раскраснелось от эмоций. Дернув головой, девушка смело двинулась дальше мимо Клауда. — И не приставай к Кьюну Ли. Он тебе, так же, как и я, ничем не поможет.

Все произошло в мгновение ока. Следующие пару секунд дали толпе с лихвой того, что все ждали. В момент, когда Алия отважно прошла мимо одноклассника, Нир сорвался и размашистым ударом ноги сбил шапку с головы девочки. Ботинок вскользь задел макушку, едва не отправив девушку на землю.

Но вместо этого через секунду на земле оказался сам обидчик. Парень даже не успел заметить, как Кьюн Ли подскочил к нему и молниеносным движением швырнул одноклассника вниз. Тяжелый удар едва не выбил дух из полукровки.

Следом несколько быстрых отточенных движений угомонили и ближайших сторонников блондина. Парни один за другим посыпались на землю, держась, кто за едва не вывихнутые пальцы, кто за нос.

Не остановившись на этом, Кьюн Ли схватил блондина за грудки и поднял к себе. Вокруг зазвучали удивленные возгласы и одобрительные вздохи. Ребята явно оказались впечатлены произошедшим.

— Еще раз хоть палец поднимешь на девушку, — прошипел таосец сопернику, забыв про осторожность, — и я по частям отправлю тебя моим родителям в консервных банках на продажу. Хочешь выразить свое недовольство — говори со мной. Но рекомендую делать это аргументировано и на словах. Ибо разговора в рукопашную ты не переживешь, это я тебе обещаю. Можешь ненавидеть меня за это.

— Хватит! Остановитесь немедленно! — в драку вмешались учителя.

Естественно, больше всего грозных и возмущенных взглядов досталось тому, кто единственный стоял над четырьмя побитыми учениками. Свидетели поспешили разбежаться по классным комнатам, восторженно обсуждая увиденное. Где-то среди ребят с полным безразличием к происходящему промелькнула Тайро.

Взгляд таосца задержался на девочке со светящимися глазами. Сбитую шапку она держала в руках. А красное лицо с капельками слез на краешках ресниц обрамляли чистейшего цвета белые волосы. Длинные прямые пряди спутанно спадали на плечи. Кончики волос были отмечены синеватым цветом. Чуть более темным, чем синева ее глаз.

Кьюн Ли без слов уставился на алинойку. Слова учителей бессмысленно тонули где-то в его сознании лишним шумом. Перед ним стояла самая странная и красивая девушка, которую он когда-либо видел.

Алинои всегда считалась самой удивительной и странной расой в мире. Повсеместно считалось, что именно среди представителей этой расы вырастают самые искусные и могучие маги. Да и в процентном соотношении среди алинойцев магов было сравнительно больше, чем, среди всех прочих рас.

И, тем не менее, даже в единственном алинойце в поместье Аджотана Сароса, Кристина не ощущала и намека на магический дар. Старший дворецкий, Артур Дарий, вполне мог бы сойти за пожилого мужчину эйра. Белый цвет его волос и аккуратной бороды походил на обычную седину.

Знал ли Аджотан о том, что не все его работники были эйрами, или Артур так же был одним из редких исключений из личных правил хозяина поместья, оставалось загадкой. Так или иначе, даже спустя день в поместье Кристина не спешила разгадывать секреты ее нового дома.

Отчасти это было объяснено, тем, что за пределами своей комнаты, юная персона не могла отойти и на шаг от Аджотана. Мастер лично провел экскурсию по всем помещениям. Полный обход завершился в одной из галерей на втором этаже. Получив возможность осмотреться самостоятельно, Кристина застыла перед одной из картин.

Ее внимательный взгляд с какой-то тревогой вгляделся в полотно. На холсте было изображено столкновение массивных рыцарей с ружьями и людей в развивающихся на ветру тканях.

— Преддверие Квинтума, — Сарос приблизился к девочке и встал рядом. — Работа сарианского художника, Тасса Кастро. Завораживает, не правда ли? У него было много работ, но большинство из них оказались уничтожены завистниками или освистаны критиками. Это единственный его шедевр, который обрел популярность.

— За что его не любили? — спросила девочка.

— Все просто. Он был магом. С древних пор многие люди боялись магов. Завидовали им. Стеснялись своей беспомощности перед ними. Даже современное общество привыкло осуждать сайфорсеров за любые их заслуги. Люди считают, что это нечестное превосходство. Впрочем, ты и сама это, наверняка, знаешь лучше меня.

— Я понимаю людей. Наверняка, будь я без дара, то так же бы завидовала кому-то и комплексовала перед сайфорсерами, — тихо произнесла девочка, не отвлекаясь от картины.

— Ох! «Комплексовала»! Какое точное определение! — восхитился мастер. — Поразительно, как точно ты представляешь суть конфликта между людьми и магами.

— Я ведь сама — сайфорсер. При том с весьма редким потенциалом, — объяснила Кристина. — В итоге мне завидовали и люди, и другие маги. И, как человек с такими способностями, я так же понимаю и то, что маги невиноваты в своих преимуществах. Как не виноваты птицы в том, что им от рождения даны крылья.

— Прекрасное сравнение! Ты очень красочно мыслишь, юная Альдер, — Сарос вновь с интересом оглядел скромный образ.

В готическом старинном платье девочка была чем-то похожа на куклу. Вымытые и расчесанные золотистые волосы теперь почти прямыми прядями с редкими завитушками украшали ее прелестное личико. Тонкую фигурку обхватывал скромный корсет, от чего девочка казалась совсем уж миниатюрной.

Хрупкость ее тельца и все время чуть встревоженный меланхоличный взгляд буквально пронизывали мастера неописуемым восторгом. После нескольких часов общения с тихой гостьей, Аджотан заметил, что может наслаждаться видом Кристины примерно так же, как видом какого-нибудь изысканного произведения искусства.

Но все эти низменные порывы были просто мимолетным наваждением по сравнению с тем удовольствием, которой мастер порой получал от простого разговора с девочкой.

— Знаешь, мне кажется, это единственное принятое обществом полотно получило успех только потому, что отражает некоторые истины, равные для всех, — продолжил Сарос. — Это картина не просто сюжет из древности, когда легендарные рыцари старой эпохи сражались с магами, что хотели уничтожить всех бездарных. Это картина демонстрирует извечное противостояние двух сил. Наука и магия. Одаренные и бездарные. Технологии и чудеса. Сюжет, абсолютный для всех эпох. Пусть Квинтум остался страшной сказкой для детей, люди продолжают бояться магов. И приучают этими сказками к страху своих детей. И, покуда в мире будут жить такие разные стороны и противоречия, не закончатся конфликты и ссоры.

— От этого становится лишь печальнее, — ответила Кристина. — На улицах то, что скрыто в мыслях и в душах людей, создает свою атмосферу. Которую чувствуют все, независимо от одаренности.

Девочка опустила взгляд и медленно двинулась по галерее. Темные тона других картин лишь усиливали дух некого отчаяния, которое испытывали их авторы.

— Сколько людей ощущает тревогу, гнев, зависть? Они ищут способ выплеснуть все это. Стремятся к ярости и злу. Блаженны те, кто находят возможность отразить это в творчестве или в своей работе. Но как много людей остается заложниками своих темных чувств?

— Всех их ты ощущала там? Пока в одиночку пыталась выжить в столь нелюбящем тебя мире? — с некоторой заботой спросил мастер, снова приближаясь к девочке.

Кристина ответила мутным взглядом. Она повернулась к мужчине с задумчивым выражением милого личика. Всем своим видом робкий подросток выражал смирение со своей судьбой. Но отказ от ее прерывания.

— Этот мир не должен меня любить. Никого не должен, — тихо ответила Кристина. — Я это прекрасно понимаю. Все, что он может дать людям, люди должны получить сами. Каждый то, что заслуживает своими собственными стараниями. Я не просила ничьей любви. Мне лишь неприятно осознавать то, что вокруг столько зла и безразличия. Их я тоже не просила. Но получила лишь это. Так же, как и многие другие люди. Я не единственная жертва собственной неспособности стать кем-либо любимой.

— Боже, — вырвалось из уст Аджотана. — Как же ты…

— Мастер Сарос, — отвлек его голос Артура. — Прошу простить за то, что помешал. Алика Верренти ждет вас в вашем кабинете.

— Ах да, — с мимолетным разочарованием в голосе кивнул головой Аджотан. — Я и забыл об ее визите. Передайте ей, что я скоро подойду. Юная Кристина.

Мужчина обернулся к девочке и бережно взял ее руку. В его глазах чувствовалась некоторая растерянность. Странная, почти мальчишеская стеснительность.

— Я с нетерпением буду ждать продолжения нашего разговора. Твой взгляд на мир трогает меня до глубины души. Мне очень хочется тебе показать в следующий раз одну из моих работ. Пожалуйста, дождись, когда я закончу со своими делами.

— Как пожелайте, мастер, — девочка ответила ему с коротким недавно выученным реверансом. — Если позволите, не переживайте на мой счет. Я не испытываю скуки в вашем поместье. И с нетерпением буду ждать нашей следующей встречи. Надеюсь, я смогу вам услужить. Мастер.

В какой-то момент у художника возникла мысль взять подростка за руку и повести с собой. Независимо от того, насколько важна встреча со связной Инфениса. Ему хотелось просто держать девочку поближе к себе, лишь бы она не чувствовала себя одинокой. Не выглядела такой опустошенной безразличием окружающих. Лишь бы услышать еще больше ее странных, но проницательных изречений о мыслях, что крутились в головах других людей.

В этот момент Аджотан Сарос и сам позавидовал тому, что не способен прочитать мысли человека. Как бы ему хотелось понять, что творилось в голове юной персоны перед ним. Что скрывалось за пронзительным свечением ее сине-зеленых глаз.

Но он не мог. В отличие от Кристины, которая видела мысли мужчины насквозь. И четко видела в его голове ту черноволосую девушку, с которой мастер должен был встретиться. Алика Верренти. Девушка с аэропорта. Последняя из лидеров Инфениса из Артаса.

— Это она, — отчиталась Кристина Риме. Через несколько минут после разговора с Аджотаном она в своей комнате установила мысленный контакт с союзницей. — Подтверждаю контакт с нашей первоначальной целью. Она устраивает встречи с главой компании Афиниум в его особняке. Пока не могу сказать, о чем они совещаются.

— Есть риск твоего раскрытия? — спросил голос в голове. По решению Кристины Рима должна была обращаться к ней на «ты».

— Минимальный. Сомневаюсь, что эта Алика видела мое лицо. К тому времени, как мы в открытую вступили в бой в прошлый раз, она уже удирала на одной из вертушек. Даже если она знает меня в лицо, то едва ли сможет меня раскрыть, пока мы не встретимся лично. Пока что мне требуется больше информации. Поэтому я остаюсь в доме Сароса. А ты составь и передай отчет домой.

— Хорошо. Береги себя. Надеюсь, что у тебя все в порядке, — отозвалась Рима перед завершением разговора.

После ее слов Кристина еще некоторое время задумчиво разглядывала пол перед кроватью. Странные взгляды мастера, его сдержанное поведение и вполне ощутимые порывы были, в принципе, вполне понятны Кристине. К чести Аджотана он не позволял себе крайностей и резких проявлений своих чувств.

И все же его внимание уже ставило девочку в неловкое положение. Все пристальные взгляды, горячие мысли, восторженные мнения и случайные образы, которая она улавливала глазами и мыслями в общении с ним, дразнили весьма недетскими ощущениями. Странными, пугающими, смущающими. Но не лишенными какой-то притягательности. Крайне непривычной.

Тяжело вздохнув, девочка откинулась на кровать и встревоженно устремила взгляд в потолок. Пусть проклюнувшееся увлечение Сароса и носило исключительно платонический характер, что Кристина четко ощущала благодаря дару, все это было для нее совсем непривычным.

Впервые в жизни ей приходилось задумываться о том, как реагировать на мужское внимание со стороны. Не такое, что грозило причинить вред или использовать. А предлагало экзотический коктейль весьма будоражащих ощущений и горячих эмоций.

— Слишком смущающая лесть, — произнесла Кристина сама себе. — Слишком не нужная. Я того не стою. И как Нора со всем этим справляется?

В это время Корнелия в экзотическом красном платье с блесками вовсю упивалась мужским вниманием. Каждый уважающий себя аристократ Люцина считал необходимым атрибутом своей успешности наличие молодой сногсшибательной леди. На таком же уровне многие богатые дамы украшали себя собачками или более экзотическими животными.

Уже на второй день своего договора с мистером Хайером, своим новым спонсором, Корнелия отметилась в двух топовых рекламных агентствах. Пусть юная леди и не могла угнаться в красоте и женственности за некоторыми более зрелыми представительницами богатого поднебесья, ее умение подавать себя соблазнило уже не одного бизнесмена.

К полудню как раз заканчивался долгий и нудный процесс договоров и попытка подписать контракт на съемку в рекламном ролике. Хайер горел желанием поскорее продемонстрировать всем свою находку и закрепить ее славу в городе.

Взамен девушка должна была посетить вместе с ним несколько светских мероприятий и буржуазных сборов. Как раз там собирались самые богатые люди Люцина и обменивались слухами, достижениями и новостями. Более, чем подходящий источник для информации на уровне аристократии.

— Как же он меня достал! — выдохнула девушка на заднем сидении машины сразу после заключения договора. — Этот хитрый пень уже готов вложиться в меня по полной. Это, конечно, хорошо, но дико бесит необходимость отыгрывать при нем блондинку с деградацией. Кто ж знал, что его увлекают дурные наивные девочки!

— Ну, мне остается только подивиться твоему актерскому таланту! — хохотнул водитель. Кондор стал вторым мужчиной после Хайера, что почти не покидал общества юной модели. — Ты, главное, следи, чтобы среди всех денежных вложений он не попытался вложить в тебя свое мужское достоинство.

— Заткнись! — прорычала девушка, пиная каблуком водительское кресло. — Я ему шею сверну, честное слово! Пусть только потянет ко мне свои ручонки.

— Эх, Норочка. Ты ведь понимаешь, что он не станет вкладываться в тебя просто на энтузиазме? — вздохнул Ляля. — Рано или поздно, и скорее всего рано, ему захочется, что бы его персональная леди исполнила свое главное условное предназначение. Для этого все эти олухи и держат при себе гаремных красавиц.

— Да знаю я! Так и не смогла вписать в контракт договор о сохранении чистоты и всего такого… — небрежно отозвалась девушка, краснея. — Как-нибудь разберусь. Попробую сыграть нежную недотрогу. И пусть себе пальцы сосет. Лишь бы он не был подписан на мой канал. Страшно представить, что случится, если меня узнают.

— Ну, так твой канал, в основном для молодежи ведь? — вспомнил водитель. — Вряд ли кто-то из богачей интересуется подобным. Тут больше шансов пролететь с прикрытием, если ты ему разонравишься из-за своих отказов. Так что в идеале, лучше будет заранее держать его подальше даже от идей уединиться с тобой. Нет предложений — нет отказов.

— Это уже твоя работа! — капризно заметила модель. — Если мы где-то не сможем дать то, что от нас хотят, все пойдет к черту. И нахера мне выдали такое ненадежное прикрытие?!

— Из всей компании только ты могла правильно подать себя в высшем обществе и попасть в золотые круги. Информация богачей нам так же нужна. Кто знает, с кем именно в городе держат связи ведьмаки.

— Охренеть! Классно! Вот только у нас все держится на соплях!

— Зато в гламуре и в блесках! — хохотнул водитель.