Красная дорама – 3

12. В едином порыве

— А от того, что мы вот так вот идем сейчас рядом — эта наша родственная связь лишний раз не закрепится? — спросил я у Чан Ми.

За недавним разговором мы и сами не заметили, как удалились от проходной концерна на добрый квартал — и теперь неспешно возвращались обратно.

В озвученную Ким версию ее таинственной мансин я поверил сразу: это действительно многое объясняло. Сделалось наконец ясно, что именно меня так смущало в последнее время в присутствии подруги. С тех самых пор, как пришла в себя в госпитале, девушка и впрямь сделалась для меня другой, не такой, как прежде. Подспудно я это чувствовал, временами удивлялся собственным реакциям — но понять, что тут не так, не мог.

И вот теперь все наконец встало на свои места.

Родной дочери у меня никогда не было (ну, может быть, помимо, скажем так, незаконнорожденных, и то едва ли), и тут сравнить не вышло бы, но, касаясь сейчас ладони Чан Ми, я совершенно точно не видел рядом с собой ту, с кем можно завалиться на футон и всласть покувыркаться. Даже помыслить о подобном казалось нелепым! Наверное, именно так я бы мог идти по улице, крепко держа за руку малютку Хи Рен…

Подумалось: а если план Ким удастся и наша духовная связь развеется вместе с ее способностями мудан — смогу ли я забыть это свое нынешнее ощущение, перестроиться на прежний лад? Ой, не факт! Впрочем, как говорят корейцы, придет сон — придут и сны…

Эх, Катя, Катя, а ты-то куда смотрела⁈ Не хватило опыта и знаний? Наверное…

А ведь не случись у Чан Ми того видения, не последуй за ним нашей ссоры — и мы с ней поехали бы из госпиталя ко мне, как и планировали! Нет, наверняка в решающий момент я заподозрил бы неладное — но, не зная правды, искал бы его причину где угодно, только не там, где нужно. А потому, скорее всего, в итоге счел бы правильным отринуть «неуместное» смятение — и…

С ученицей мудан, к слову, связи так и не было. Причем будто бы не как раньше, когда «гудки идут», но человек на том конце что-то «не берет трубку» — нет, полная аналогия ситуации «аппарат абонента выключен». Хотя тут, возможно, у меня уже просто воображение разыгралось — на фоне оглушающих новостей…

Тем временем Ким как раз достала из кармана телефон и посмотрела на экран:

— Еще минут двадцать можно не переживать.

— Не переживать? О чем? — не понял я.

— Ну, ты же спросил, не опасно ли нам с тобой находиться рядом. Пока — нет. На пару часов мансин дала мне защиту — пока она со мной, наша связь не будет пускать новые корни. Но да, время понемногу истекает…

— А эта твоя мансин не может так и дальше тебя оберегать — чтобы не нужно было никуда уезжать? — уточнил я — хотя и предполагал, каким примерно окажется ответ. Не ошибся:

— Нет, она и так уже выложилась по максимуму. Да и не полезно такое на себе долго носить — она так сказала.

— Ясно, — кивнул я.

Некоторое время мы шли молча.

— Слушай, вот еще что, — снова заговорил я затем. — Твой отъезд… Это же реально надолго! По самым оптимистичным прикидкам, станции строиться лет пять-шесть! Реально, думаю, выйдет еще больше! Ну, развеется наша связь — и что, при таком-то раскладе? Или вдруг не развеется — опять же: и что? Может, все-таки лучше придумаем какой-то другой вариант? Выбьем тебе, например, путевку в хороший санаторий? Подальше от столицы. Я организую — через наш отдел соцобеспечения. Заодно реально отдохнешь, восстановишься после госпиталя…

— Нет, не получится, — покачала головой Чан Ми. — Неизвестно же, как долго продлится неопределенность! Мансин сказала, ясность может наступить как буквально через пару недель, так и только спустя год! Таких путевок в природе не бывает, — грустно улыбнулась она. — Но главное: мансин обещала, что, если мой дар развеется, я смогу вернуться в Пхеньян! Может, не сразу — но вскоре!

— Ей было видение?

— Нет, просто у нее есть кое-какие нужные связи. Злоупотреблять которыми вроде как не стоит, но однажды воспользоваться — можно.

— Надо же, какая влиятельная тебе попалась мансин, — не без сомнений покачал я головой. — И откуда она такая только взялась?

Так-то, момент принципиальный! Уж очень вовремя рядом с Ким нарисовалась эта шаманка — да еще и, оказывается, со связями во властных коридорах…

— Она… Она всегда была рядом со мной, — проговорила между тем Чан Ми. — Это… Это очень близкий мне человек. И в чем я абсолютно уверена: даже если вдруг весь мир окажется против меня — она будет на моей стороне. И на стороне того, кто однажды спас мне жизнь, поделившись даром. Она потому и лгала мне о себе, что считала ребенком, нуждающимся в защите. Теперь наконец поняла, что я выросла…

Хм… Кажется, у меня появилась кое-какая версия.

Озвучивать ее я, впрочем, не стал: раз Ким так упорно уходит от прямого ответа — пусть, не стоит припирать ее к стенке. Вместо этого спросил:

— Ты сказала, что сможешь вернуться, если дар развеется. А если все же нет? Тогда мансин не станет тебе помогать?

— А если нет — то смысл мне возвращаться? — кисло хмыкнула девушка.

— Ну… — что на это ответить, у меня как-то и не нашлось.

Мы как раз дошли до троллейбусной остановки.

— Мне — сюда, — кивнула на нее Чан Ми.

На автомате я хотел было предложить подбросить ее до дома на байке, но вспомнил, что наше время истекает. Да и шлем у меня с собой был сегодня всего один.

— Кто же теперь будет чинить в Пэктусан вентиляцию? — с чуть натянутой усмешкой спросил я вместо этого.

— Не поверишь, эта мысль меня тоже тяготит, — абсолютно серьезным тоном выдала в ответ моя собеседница. — Ну да придумают что-нибудь! И вообще, там давно пора всю систему менять! Вот теперь, может, до этого наконец руки дойдут!

— Может быть…

Подошел троллейбус.

— Ну все, я пошла! — заявила Ким, решительно забирая у меня свою руку. — Хорошо, что все-таки поговорили… Еще увидимся! Когда-нибудь.

— Увидимся, — вот в этом я почему-то ни на секунду не сомневался.

Уже будто бы начав отступать в направлении очереди на посадку, Чан Ми вдруг качнулась обратно ко мне — и мы обнялись. Наверное, как и поступили бы на нашем месте кровные папа с дочкой.

Мне показалось, что плечи девушки слегка подрагивают.

— Все будет хорошо… — потрепал я ее по волосам.

— Хорошо — было! — едва слышно прошептала в ответ Ким. — А теперь… Теперь — будь что будет!

Резко оторвавшись от меня, она шагнула к троллейбусу, и уже скоро ее щуплая фигурка скрылась за серыми спинами других пассажиров.

* * *

Уже по ту сторону проходной Пэктусан, куда я вернулся за своей мотоэкипировкой, в кармане у меня разразился нетерпеливой трелью телефон. Звонил Ли-младший.

— Слушаю! — не без удивления принял я вызов.

— Добрый вечер, товарищ Чон! Нам с вами срочно нужно встретиться! — с ходу выпалил донджю.

— Прям вот срочно? — нахмурился я, уже предчувствуя неладное.

— Именно так! Тут у нас… — мой собеседник чуть замялся. — Тут у нас кое-что произошло! — выдал он затем. — Так вы не могли бы подъехать? В то же место, что и в прошлый раз.

— Хорошо, буду через полчаса, — пообещал я — ничего уточнять по телефону, понятно, не став.

— Тогда ждем вас! До встречи!

«Ждем» — значит, там снова будут оба, и отец, и сын. Совсем не хорошо.

— До встречи… — я дал отбой.

Хм… А у этих-то еще что стряслось — аккурат накануне завтрашнего Правления⁈

* * *

— Товарищ Чон, сказать, что мне крайне неловко — это ничего не сказать, — сконфуженно начал старший из донджю, когда официанты деликатно удалились.

Стол в вишневом кабинете снова ломился от дорогих кушаний, а вот вина сегодня никто не пил — Ли Хо Соку, как и мне, подали кофе, его сын нервно прихлебывал чай.

— Я деловой человек, товарищ Чон, и привык, что, если уж кому-то что-то обещал — в лепешку расшибусь, но исполню, — продолжил между тем мой собеседник. — Но тут обстоятельства оказались сильнее меня, и поделать с этим уже ничего невозможно… В общем, так: та сделка, о которой мы с вами говорили в прошлый раз. Касательно аутсорсинга. Увы, она более невозможна. Совсем.

Не скрою: по тому, как держались оба Ли, чего-то вроде этого я уже ждал. Однако до последнего лелеял надежду, что попусту себя накручиваю и все сведется к какой-нибудь пусть и досадной, но все же частности. Но, не иначе, сегодня мироздание решило в мой адрес на мелочи не размениваться.

— Почему? — спросил я — по большей части, просто чтобы выиграть время и взять себя в руки, так-то причины тут были не столь важны. По сравнению с сутью — уж точно.

— Все этот Решительный Рывок, будь он неладен! — политически не слишком благонадежно буркнул Ли Хо Сок.

— Отец! — младшего донджю прозвучавшая формулировка, похоже, тоже малость напрягла.

— Да что уж там! — дергано отмахнулся Ли-старший, задев при этом стоявшую перед ним чашечку и пролив на стол кофе — но, кажется, даже этого не заметив.

— Вас-то все это каким боком коснулось? — не удержался тем временем от вопроса я.

— Да вот коснулось, — передернул плечами Ли Хо Сок. — Когда вся страна в едином порыве начинает кидаться в очередную крайность…

— Отец! — еще с большим нажимом произнес мототорговец.

— … разве может кто-то остаться в стороне⁈ — все же закончил свою фразу — так и сочившуюся обреченным сарказмом — старший донджю.

— Товарищ Ли! — пришел мой черед выразительно посмотреть на собеседника. — Я что-то не вполне вас понимаю…

— Да, извините, товарищ Чон, — тряхнув головой, словно опомнился тот. — Вы правы: я этого не говорил, вы ничего не слышали. А то мало нам проблем… Давайте — по существу. А оно таково. Нашу организацию переводят в подчинение Министерства электроэнергетики и перебрасывают на строительство инфраструктуры будущей АЭС — со всей наличной техникой и рабочими. Под исключительно государственное финансирование. Те пхеньянские проекты, которые можно довести до ума за месяц-полтора, разрешили по-быстрому «добить», все остальные — замораживаются на неопределенный срок. Новые — только в рамках программы Решительного Рывка. Поэтому даже успей мы с вами заключить тот договор — его пришлось бы теперь разорвать. Вот такие дела…

Донджю взял в руку чашку с остатками кофе и сделал судорожный глоток.

— Признаю: я подвел вас, товарищ Чон, — продолжил он затем. — Вы передали мое предложение «наверх», где-то там уже задвигались шестеренки согласования — а теперь надо идти на попятный. Я прекрасно понимаю, что это значит в структурах, вроде вашей. У вас будут неприятности. Вероятно — существенные. Прошу: простите меня. Я не первый год в бизнесе — и обязан был предвидеть, как все может обернуться. И не разбрасываться обещаниями. Однако сплоховал. Моя вина. Сказал бы, что хоть в какой-то мере компенсирую доставленные вам неудобства, но, боюсь, сейчас не могу предложить вам ничего, кроме этого стола, — повел он рукой над блюдами. — Практически все мои оборотные средства наглухо зависли в незавершенке. Что-то я, конечно, со временем оттуда вытащу, но далеко не все и не быстро…

— Ну, хоть Кукка анчжон повисон ничего не достанется, — кисло хмыкнул я.

— Эти-то найдут, где свое урвать, — скривился Ли Хо Сок. — Но уже не у меня, да — с банкрота много не возьмешь…

Донджю снова потянулся за чашкой, но, кажется, кофе в той уже не осталось.

Поднес свою к губам и я — у меня там еще было на пару глотков.

Твою ж наперекосяк! Ну что за день такой сегодня⁈

А Джу-то — как в воду глядела, когда говорила, что Ли ненадежен! Не потому, что сам по себе недостаточно честен и добросовестен, а чисто в силу своей чужеродности для системы. Пока в той все шло по накатанной, донджю был неплохо пристроен — и, очевидно, полезен — но стоило Левиафану государства внезапно поменять приоритеты и дернуться в сторону, об интересах бизнесмена никто и не вспомнил, а сам он оказался беспомощен — и походя затоптан.

Заодно невольно подставив тех, кто имел неосторожность на него положиться.

— Мотомагазин пока продолжает работать, — воспользовавшись возникшей паузой, встрял тут в разговор Ли-младший. — И вы, товарищ Чон, там по-прежнему желанный гость! Не говорю: клиент — именно гость! Все, что потребуется для Кавасаки — безусловно ваше! И никаких денег! А сам мотоцикл перерегистрируем на другую фирму — с этим тоже проблем не возникнет…

— Благодарю, — без особого воодушевления кивнул я.

— Не знаю, конечно, сколько продержусь без поддержки отца, — признал Ли Джин Хо, — но все-таки я тоже не первый день на рынке. Как-нибудь да управлюсь!

— Остается пожелать вам удачи, — поставив кофейную чашечку обратно на стол, широко развел я руками. — Вам обоим, — перевел взгляд на старшего донджю.

Да и самому мне она, удача эта, прямо скажем, совсем бы не помешала! Особенно — завтра утром, на Правлении.