Крафтер II

Глава 17

Глава гильдии убийц сидел в своем кабинете, погружённом в полумрак, будто сама тьма решила заключить с ним союз. Стены, обитые чёрным бархатом с вышитыми серебряными узорами в виде клинков, поглощали свет единственной лампы на столе. Её тусклое мерцание отражалось в стеклянных витринах, где хранились трофеи — кинжалы с засохшей кровью, перстни с фамильными гербами жертв и даже отрубленный палец, закованный в прозрачный кристалл. Воздух был густ от запаха ладана и металла, словно здесь молились не богам, а самой смерти.

Он перебирал костяные фишки, каждая — с именем цели. Его пальцы, покрытые шрамами от давних поединков, сжали ту, что была помечена «Морозов Л. В.». Кость треснула с сухим щелчком, словно судьба сама подсказывала: этот заказ — ошибка.

— Подсуетились, — прошипел глава, швырнув осколки в урну из чернёного железа. Его голос, низкий и хриплый, будто проросший из глубин вулкана, заставил содрогнуться даже теней у стены. — Караваев подложил свинью. Сулил барона-недотёпу, а подсунул мастера. Мастера, чтоб его!

Совет гильдии, замерший в тени, зашевелился. Пятеро фигур в чёрных мантиях с капюшонами, скрывающими лица, напоминали призраков, вызванных из забытых склепов. Один из них, самый низкорослый, сгорбился, словно пытаясь стать невидимым. Другой, с перебинтованной рукой, нервно постукивал пальцами по рукояти кинжала. Они знали: ошибки в их ремесле стоили жизней.

— Отменить нельзя? — спросил тот, что стоял ближе к двери, голос его дрожал, выдавая молодость. На груди у него болталась медная медаль — знак новичка, допущенного в совет совсем недавно.

Глава гильдии медленно повернул голову, и свет лампы выхватил из темноты его лицо — изборождённое шрамами, с носом, сломанным в трёх местах, и глазами, холодными как лезвие. Он ненавидел слабаков.

— Гильдия держит слово, — прорычал он, ударив кулаком по столу. Дерево затрещало, а фишки подпрыгнули, будто испугавшись. — Но после этого — Караваеву ни кинжала, ни иглы. Даже письмо с печатью не примем. К черту такого клиента!

— Мастер… — прошептала женщина справа, её голос звучал как шелест шёлка по лезвию. Она единственная в совете не прятала лицо — бледная кожа, алые губы и глаза без зрачков, словно два куска ночного неба. Венеция, бывший маг Тьмы, специализировалась на магических целях. Как ей досталось такое погоняло — никто не знал… Но глава гильдии полагал, что старая пигалица сама его себе придумала. — Вы уверены, что он мастер? Может, слухи преувеличены?

— Слухи? — Глава гильдии язвительно хмыкнул. — Черновы вырезаны дотла. Их особняк — пепел. Игорь Чернов, мастер огня и теней, разорван как котёнок. Какие ещё нужны доказательства?

Совет замолчал. Даже Венеция опустила взгляд. Глава достал из ящика толстую папку, швырнул её на стол. Внутри — фотоснимки, сделанные камерой с широким разрешением: обугленные стены, расплавленные доспехи гвардейцев, лицо Игоря Чернова, искажённое предсмертной яростью.

— Посмотрите на это, — он ткнул пальцем в фото, где среди руин стоял Лев Морозов, его рубашка в копоти, а глаза светились холодным фиолетовым. — Это не просто маг. Это стихия. И Караваев хочет, чтобы мы за него взялись за гроши.

— Тогда почему не отказаться? — встрял низкорослый, его капюшон съехал, открывая юное лицо с прыщами. — Гильдия превыше контрактов!

Глава встал, и его тень накрыла совет, как саван.

— Потому что если мы отступим, нас сожрут. Такие криминальные группировки, как «Кровавые Серпы» или «Тени Смерти» поднимут нас на смех. А потом придут за нашими клиентами. — Он приблизился к юнцу, заставив того отпрянуть к стене. — Ты хочешь, чтобы твою сестрёнку продали в рабство вместо уплаты долга? Нет? Тогда заткнись и учись.

Он вернулся к столу, схватил телефон с закрытым каналом связи. Кончики пальцев скользнули по клавишам, активируя связь.

— Академия магических искусств Пальмира, — ответил голос на том конце, звучащий так, будто говорящий пережёвывал гигантский бутерброд. — Кто нужен?

— Нужен опытный мастер, — прошипел глава. — Или несколько первых рангов, которые рвутся в бой. Есть такие?

— Есть… — пауза, словно собеседник листал каталог. — Дорого. Очень.

— Чёрт с вами, — глава гильдии стиснул челюсть. — Нам нужен профессионал. Не какой-нибудь выскочка с улицы.

— Понимаю. — На другом конце послышался шелест бумаги. — Есть двое. Первый — Эдуард Верейский, маг первого ранга. Специализируется на магии смерти. Уничтожил целый квартал в Новгороде, когда его любовница бросила. Ищет заказы, так как недавно отчислен и теперь находится в рядах опасных преступников.

— Второй?

— Мария Кровавый Ветер. Мастер-отступник. Изгнана из Гильдии Магов за эксперименты над живыми. Её последний «шедевр» — деревня, где люди плавились, как воск. Цена — втрое выше.

Глава гильдии задумался. Эдуард был предсказуем — ярость, жажда славы. Но Мария… Слишком опасно. Если она выйдет из-под контроля, гильдия испытает некоторые неудобства.

— Давайте обоих. — Он бросил взгляд на Венецию. — Ты поработаешь с ними.

— С удовольствием, — она лизнула губы, словно уже предвкушала кровавый балет.

— Договорились, — голос в телефоне стал слаще. — Встреча — как обычно. В полнолуние на Старом кладбище. И… не опаздывайте. Исполнители — гордые птицы и ненавидят ждать.

Связь прервалась. Глава гильдии откинулся в кресло, ощущая тяжесть век. Он вспомнил, как двадцать лет назад сам стоял на месте этого юнца — наивный, готовый ради славы продать душу. Теперь его душа давно истлела, а слава превратилась в груз.

— Венеция, — он повернулся к жрице. — Если Эдуард и Мария провалятся, убей их. И замети следы.

— А если провалюсь я? — она улыбнулась, играя с кинжалом, на лезвии которого мерцали руны.

— Тогда тебе повезёт, — он хмыкнул. — Мёртвые не платят долгов.

Совет рассеялся, как дым. Глава остался один, глядя на фото Морозова.

— Что ж ты за зверь такой? — прошептал он, проводя пальцем по лицу на снимке.

Ответом ему стала лишь тишина, густая и беспощадная, как сама гильдия.

Я потянулся, ощущая, как мышцы ноют после вчерашних… активностей. Шторы были слегка раздвинуты, и слабый питерский свет пробивался сквозь туман за окном, окрашивая комнату в цвет старого серебра. На тумбочке тикали часы в виде миниатюрного глобуса. Запах кофе витал в воздухе, смешиваясь с ароматом свежих круассанов. И ещё что-то… Ваниль? Кокос и лайм? Духи Алисы. Чёрт, она даже после секса пахла дорого.

Плюм, свернувшийся в углу ковра в виде дымчатого ёжика, фыркнул во сне. Его иглы шевелились, будто он гнался за кем-то в своих кошмарах. Или мечтал о жареной рыбе.

Алиса зашевелилась и тоже потянулась, одеяло сползло, открыв её плечо с едва заметным шрамом — тонкая белая линия, как след от клинка. Интересно, откуда? Юрист-то она юрист, но явно не из тех, кто всю жизнь просидел за контрактами.

— Ты пялишься, — её голос прозвучал хрипловато, будто она только что проснулась, но уже готова к бою. Она не повернулась, продолжая листать что-то в ноутбуке, который чудом уместился на её коленях среди смятых простыней.

— Пялюсь? — я приподнялся на локте, закинув ногу на край кровати. — Это научный интерес. Хочу понять, как человек, который вчера заставил судью Волкова поседеть, умудряется выглядеть как модель из глянца после трёх часов сна.

— Секрет в трёх слоях тонального крема и презрении к человечеству, — она щёлкнула клавишей, и экран осветил её лицо. Зелёные глаза, обрамленные едва заметной подводкой, полуоткрытые губы… Да, определённо, она могла бы продавать яд, и люди благодарили бы её за вкус.

— И что там такого срочного? — я потянулся к подносу с завтраком, схватил круассан и откусил. Масло таяло на языке, а крошки посыпались на подушку. Плюм мгновенно проснулся, втянул носом воздух и метнулся к кровати, превратившись в котёнка с глазами-блюдцами.

— Школы магии, — ответила Алиса, наконец повернувшись ко мне. На ее шее к оголенной груди сползала золотая цепочка с крошечным кулоном в виде весов. — Ты же не собираешься терять титул из-за какой-то бюрократии?

— Ну, если честно, я думал просто подделать диплом. Нарисовать пару рун на пергаменте, подписать «Архимаг Всея Руси»… — я бросил Плюму кусочек круассана. Тот поймал его в воздухе, жалобно мяукнув, будто его месяцами не кормили.

— И тогда тебя выведут на чистую воду на первом же экзамене, — она прищурилась. — Или того хуже — пришлют инквизиторов. Ты уже достаточно насоздавал проблем.

— Инквизиторов? — я фыркнул. — Да я их вчера в парке встретил. Предлагали «добровольно» явиться на допрос. Мило побеседовали.

Алиса замерла, её пальцы зависли над клавиатурой. Даже Плюм перестал жевать, уставившись на неё с крошкой на морде.

— Ты… что? — её голос стал резким, как лезвие. — Почему не сказал сразу?

— Шучу! Я просто шучу, — пожав плечами, я развалился на подушках. — Я даже не знаю, что это за инквизиция такая…

Она закрыла ноутбук с таким треском, что Плюм дёрнулся и спрятался под кровать.

— Ты понимаешь, что Орден Инквизиторов — это не уличные бандиты. Они выжгут тебя дотла, если заподозрят в иномирности.

— О, значит, «иномирные» тут не в почете? — я приподнял бровь.

— Я знаю многое, — она встала и принялась одеваться. — Но не все… А сейчас важнее школа. Вот, — она швырнула мне распечатку. — «Академия магии Пальмира». Лучшая в столице. Есть экстернат, экзамены раз в полгода, но…

— Но? — я пробежался глазами по тексту. «Для поступления требуются рекомендации дворянских родов», «демонстрация энергетического минимума», «сопряжение со стихией — не менее 50%», «справка об отсутствии связей с теневыми гильдиями»… Чёрт, да я сам себе теневая гильдия!

— Но тебе придётся пройти всё. С нуля и очень быстро, — она скрестила руки на груди. — Или ты хочешь, чтобы через месяц твои земли забрали, а титул объявили фальшивым?

Я откинулся на спинку кровати, глядя в потолок с лепниной в виде ангелов, которые почему-то держали в руках не арфы, а кинжалы.

— Рекомендации… — протянул я. — У меня есть сосед, Зубов, Голицын и многие другие. А еще Матвей Семёныч. Он же учил меня этикету и древнеславянскому. Помню, как он матерился, когда я перепутал «спасибо» с «иди лесом».

Алиса не смогла сдержать улыбку.

— Матвей Семёныч — преподаватель языков, а не мастер магии или дворянин. Его рекомендация ничего не даст. — Она села на край кровати, её пальцы невольно поправили мою всклокоченную чёлку. — Но есть другие варианты. Князь Ефремов, например.

— Ефремов? — я засмеялся. — Он скорее рекомендует меня виселице.

— Тогда ищи других. — Она встала, её каблуки застучали по паркету. — Или докажи, что ты — гений, которому правила не писаны.

Плюм вылез из-под кровати, прыгнул на стол и начал тыкаться мордой в мою чашку кофе. Я отпил, почувствовав, как горечь бодрит нервы.

— Ладно, — вздохнул я. — Поиграем в их правила. Но если они попросят спеть магический гимн или станцевать с волшебной палочкой — я сбегу.

— Ты сбежишь в любом случае, — она повернулась у дивана, её силуэт на фоне окна казался почти нереальным. — Но сначала — купим тебе самолёт.

— Самолёт? — я поднял бровь.

— Чтобы летать на экзамены, глупец. Или ты хочешь регулярно ездить в столицу на големе-утюге? Да-да! Матвей Семеныч доложил мне о твоих прекрасных созданиях в поместье.

Плюм громко мяукнул, явно поддерживая идею. Я вздохнул.

— Только если в нём будет мини-бар.

— Будет, — она улыбнулась, и дверь ванной захлопнулась за ней.

Я остался один, если не считать Плюма, который теперь пытался залезть в кофейник.

— Ну что, дружище, — я потрепал его за ухом. — Готов к новым подвигам?

Он ответил довольным урчанием. А в голове уже звенело: «Школа… Инквизиторы… Рекомендации…» Чёрт, а ведь я всего лишь хотел выпить кофе.

Спустя час, чистые и сытые, мы отправились с Алисой в центр столицы.

Контора «Небесные Крылья» ютилась на 50-м этаже стеклянного небоскрёба, который местные звали «Игла» — за то, что прокалывал тучи, словно насмехаясь над божественным замыслом. Лифт поднимался так быстро, что уши закладывало, а за окнами мелькали силуэты вертолётов и рекламные баннеры, кричащие о страховках от падения метеоритов. Когда двери открылись, меня встретил воздух, напоённый ароматом денег — смесью кожи, кофе и лжи.

Зал напоминал галерею для избранных: хрустальные люстры, полы из чёрного мрамора с золотыми прожилками, а на стенах — портреты самолётов, словно трофеи на охоте за статусом. Менеджер, подбежавший к нам, выглядел так, будто его только что вывели со сцены на важном корпоративном симпозиуме. Костюм — сияющий, как крыло ворона, часы — тяжелее пистолета, улыбка — настолько широкая, что казалось, вот-вот порвёт щёки.

— Барон Морозов! — он протянул руку, и я едва успел одёрнуть свою, чтобы не схватить брошку в виде крылатого доллара на его лацкане. — Рады видеть в нашем небесном царстве! Позвольте презентовать жемчужины нашего флота.

Он щёлкнул пальцами, и проекция самолёта материализовалась в центре зала. Модель «Скорпион-Х» — чёрная, угловатая, с крыльями, напоминающими лезвия. Внутри — бархатные кресла, бар с хрустальными бокалами и даже мини-библиотека, где томики Шекспира соседствовали с руководством по магическому ПВО.

— Малозаметный для радаров, вооружённый ракетами «Феникс-9», — менеджер скользнул пальцем по голограмме, и та взорвалась анимацией боевых сцен. — А салон отделан кожей иномирного единорога. Да-да, легальной! Наши зоологи вырастили гибрид в лаборатории…

— Единороги вне закона, — перебила Алиса, не отрываясь от контракта, который держала в руках. Её каблуки стучали по мрамору, будто отмеряя секунды до конца этой клоунады. — Статья 47 Магического Уложения. Лабораторные мутанты — тоже.

Менеджер замер, словно его перевели в режим «пауза». Потом фальшиво засмеялся:

— Ха-ха! Остроумно! Конечно же, это метафора! Обычная кожа, но с заговором на мягкость…

— Вот этот, — я ткнул в каталог, где красовался «Миг-700» — серебристый, с обводами синей неоновой подсветки. Напоминал космический корабль из дешёвого сериала. Но в спецификациях значилось: «Усиленная защита от магических импульсов, автономный полёт до 20 часов, встроенный артефактный генератор щитов».

— Отличный выбор! — менеджер ожил, словно его перезагрузили. — «Миг-700» — любимец олигархов и… э-э-э… экстравагантных личностей! Бар с кавказским вином, спа-зона с исцеляющими рунами, система ПВО, которая сбивает даже проклятия третьего уровня…

— И чтобы пепельница не дребезжала, — добавила Алиса, тыча пером в контракт. — Иначе суд. И да, пункт 14.3 — «Самолёт не превратится в тыкву после полуночи». Уберите это.

— Но это стандартная формулировка…

— Уберите, — её взгляд мог бы разрезать алмаз. — И добавьте гарантию, что призраки предыдущих владельцев не будут являться в туалете.

Пока они спорили, я подошёл к окну. Санкт-Петербург был прекрасен. Даже в своей серой атмосфере он улыбался золотыми куполами храмов. Плюм, сидевший у меня на плече в виде ворона, клюнул стекло.

— Не нравится? — спросил я.

— Кар-р! — он махнул крылом в сторону улицы, мол поехали на юга.

— Успеется. — я усмехнулся.

Алиса, закончив терзать менеджера, подошла и положила руку на мой локоть.

— Документы готовы. Осталось только… — она кивнула на стол, где лежал перьевой набор для подписи.

— Подписать душой? — я взял перо, ощущая, как металл холодит пальцы.

— Зачем такие жертвы? Чернил и денег хватит, — она улыбнулась.

Я расписался, перевел деньги, и менеджер, будто боясь, что передумаю, схватил контракт как трофей.

— Поздравляю! — он выдавил из себя. — Теперь вы… э-э-э… партнёр «Небесных Крыльев»!

— Партнёр? — я поднял бровь. — Нет, я покупатель. А вы — продавец, который только что продал дьяволу билет в рай.

Его улыбка дрогнула. Алиса потянула меня к выходу, а Плюм каркнул на прощание, выкрав со стола блестящую зажигалку в форме самолёта.

— Надеюсь, он умеет летать, — бросил я, заходя в лифт.

— Летать — да, — ответила Алиса. — А вот приземляться… это уже твои проблемы.

Далее мы отправились на аэродром в Пулково, куда должны были пригнать мою новую ласточку. Путь не занял много времени. Мы явились как раз вовремя.

Мой самолёт уже блестел на взлётной полосе, словно его полировали лучами запрещённого заклинания. Неоновая подсветка по обводам крыльев мерцала синим — точно так же, как руны на моём перстне. Пилот от аэропорта, вышагивавший вокруг машины, напоминал настоящего авантюриста: в комбинезоне с заплатами из кожи, с нашивкой аса на рукаве. Его смуглое лицо, изрезанное морщинами, выражало философское равнодушие ко всему, кроме неба.

— Куда махнём, барон? — спросил он, сплюнув на бетон.

— Пока никуда, — ответил я, глядя, как Алиса поправляет чемодан с документами. Её рыжие волосы трепал ветер, а плащ развевался, словно крылья хищной птицы.

Она подошла, бросив взгляд на «Миг-700».

— Постарайся не вляпаться куда-нибудь, пока меня не будет, — сказала она, поправляя мой воротник. — И не затягивай с обретением статуса мастера.

— Постараюсь, — я улыбнулся, но её пальцы, задержавшиеся на моём плече, выдали больше, чем слова.

Алиса вздохнула и протянула мне амулет в виде компаса.

— Возьми. Мне он всегда приносит удачу.

Плюм, сидевший у меня на плече в виде ворона, клюнул амулет и каркнул неодобрительно. Видимо, ревновал.

— Не боишься лететь одна? — спросил я. — Могу проводить.

Девушка встала на цыпочки, и её губы коснулись моей щеки. Поцелуй был лёгким, как крыло мотылька, но в нём чувствовалась огненная страсть.

— Я не та, кого легко можно запугать. А ты… — она отступила, бросая взгляд на пилота, который тем временем проверял двигатель огненным заклинанием. — Поступай в академию. И не взорви её до моего возвращения.

— Обещаю, — я сделал серьёзное лицо. — Взорву только после.

Она покачала головой, но уголки губ дрогнули. Потом развернулась и направилась к трапу. Её каблуки стучали по металлу, словно отбивая барабанный ритм.

Пилот, закончив колдовать над двигателем, подошёл ко мне, вытирая руки о брюки.

— Барыня ваша — огонь. Таких бы в экипаж — враги бы сгорали от зависти.

— Она не «моя», — поправил я, глядя, как трап убирается, а иллюминаторы загораются изнутри. — Она… буря свободы в костюме юриста.

Пилот хмыкнул и проследовал в самолет.

Железная птица взревела, и силовые поля щитов замерцали фиолетовым. Алиса помахала из окна, и через мгновение «Миг-700» оторвался от земли, оставив за собой спираль раскалённого воздуха.

Я же решил отправиться обратно в номер и хорошенько все обдумать. Поймав такси, я попросил водителя высадить меня недалеко от гостиницы в парковой зоне. Мне хотелось проветрить мозги на свежем воздухе.

Вечерело. Тропинка вилась через парк, словно змея, решившая поиграть в ручей. Фонари, обычно льющие мягкий янтарный свет, сегодня мигали нервно, будто предупреждая об опасности. Воздух стал густым, как сироп, — каждый вдох обжигал лёгкие смесью железа и ладана. Пахло, будто кто-то развёл костёр из старых мечей и церковных книг. Даже Плюм, обычно любопытный до каждой веточки, притих у меня на плече, превратившись в чёрный комок с горящими золотом глазами.

Я замедлил шаг, почувствовав, как руны на плечах заныли — словно их тронули раскалённой иглой. Фиолетовый отсвет заплясал по костяшкам пальцев, сливаясь с тенями. Деревья вокруг вдруг стали выше, их кроны сплелись в купол, отрезав звёзды. Трава под ногами зашелестела сухо, будто осень решила нагрянуть посреди лета.

Из-за дуба, ствол которого был покрыт шрамами от давних молний, вышли трое. Чёрные плащи сливались с ночью, лишь их бархатные маски светились тускло. Глаза незнакомцев были скрыты, но я чувствовал их взгляд — холодный, сканирующий, будто рентгеном прошибающий плоть до костей.

— Лев Морозов, — голос первого человека разрезал тишину. Он звучал так, будто его пропустили через измельчитель стёкол. — Орден Инквизиторов. Ты под подозрением в иномирном вторжении.

Плюм зашипел, спрыгнул на землю и врос в тень, выпустив когти длиной в кинжал. Его рычание напоминало скрежет металла по камню. Я расслабил плечи, хотя каждый мускул был напряжён.

— Инквизиция? — я усмехнулся, крутя перстень. — А я думал, вы только в средневековых романах тусуетесь. Или на шабашах с котлами.

Второй инквизитор поднял ладонь. На ней вспыхнула печать — кровавый круг с переплетёнными шипами. Воздух затрещал, как бумага в огне.

— Мы не ищем боя, — произнёс он, и я понял, что это ложь. Его магия уже ползла по моей коже, пытаясь найти слабину. — Но ты явишься на допрос. Добровольно.

Ветер рванул с неожиданной силой, сорвав капюшон с третьего инквизитора. Под ним оказалась девушка. Молодая, лет двадцати пяти, с лицом, которое могло бы быть прекрасным, если бы не маска, которая его скрывала. Её глаза, цвета грозового неба, сверкнули холодом.

— Если не явишься, — она улыбнулась. — Мы тебя найдём. Даже если ты спрячешься в трещине между мирами.

Плюм прыгнул вперёд, тень-тело сгустилось в пике, но я схватил его за загривок.

— Спокойно, друг, — прошептал я, не отводя взгляда от девушки. — Этих не возьмёшь когтями.

Инквизиторы шагнули назад, сливаясь с тьмой. Их плащи растворились первыми, затем маски, словно их стёр ластик из ниоткуда. Последней исчезла девушка, бросив на прощание:

— Забеги к Краеву на досуге — он введет тебя в курс дела.

Плюм фыркнул, превратившись обратно в ворона, и уселся на плечо. Его перья дрожали. Я стоял, сжимая кулаки.

— Вот и забавно стало, — пробормотал я, шагая к огням гостиницы. — Кто-то ошибочно заподозрил во мне ведьму.